Темная Сага. Морозный Пик

– Что? Куда они направились? – недовольный голос кучера сменился удивленным.

Мужчина дрожал, словно травинка на ветру. Он сбивчиво и непонятно говорил, тяжело дыша, указывал пальцем то на запад, то на восток.

– Успокойся. Я сообщу лорду Морозного Пика. Он немедленно…

– Мы обращались в Морозный Пик, – взревел бородач, – Несколько дней назад, но они никого не прислали к нам! Помогите, прошу, они не могли уйти далеко. У вас больше людей, чем…

– Нас всего двое, – перебил кучер, – Остальные рекруты, не лучше вас, простых фермеров. Сейчас мы не в силах вам помочь.

Эрни очень не нравилось происходящее. Он надеялся, что Мару не тронули. Ему сейчас же хотелось спрыгнуть с повозки и бежать к ее дому. Если ее там не окажется, горе сломает Дика.

Бородатый мужчина заплакал и, махнув рукой на ополченца, побрел обратно к своему дому. Немного погодя, кучер окликнул его, крестьянин развернулся:

– Обещаю тебе: завтра, в крайнем случае – послезавтра, прибудет помощь. Морозный Пик всегда следил за порядком в деревнях, особенно здесь, в такой близи от него. Ты уверен, что прошлое сообщение добралось до лорда Тванса? – бородач угрюмо повертел головой, и ополченец продолжил, – Если понадобится, я лично вызовусь и встану здесь на стражу с другими, и тех ублюдков тоже поймаем. Вы только продержитесь. Сообщи местным, кто остался, пусть прячутся. Помощь будет.

Мужчина издал протяжный стон и закивал. Он был рад хоть такому варианту, восхвалил кучера благодарностями и поклонами. Вскоре мужчина ушел, и повозка рекрутов тронулась дальше. Мимо безжизненных домов они поехали к перекрестку, центру Видне. На привал.

Как только обе повозки остановились, а ополченцы объявили перерыв, рекруты тут же поспрыгивали на землю. Большинство из них не покидали стен города, не испытывали долгих поездок, и сидеть в неудобном положении плечом к плечу почти весь день им было непривычно. Было бы глупо не воспользоваться шансом размять онемевшие ноги.

Эрни надеялся встретить экипаж Сары, но никаких других повозок на перекрестке он не увидел. Впрочем, в центре деревушки не было никого, кроме них самих. Оказавшись на земле, Эрни, Клад и Гарло осмотрелись.

– Все сидят по домам и прячутся от незваных гостей. А раньше, здесь всегда ошивались пара местных торгашей, – сказал седовласый воитель и вздохнул, – Пройдет еще лет десять и никого здесь не останется.

Клад ему что-то ответил, но дальше разговор не продолжился. К ним подошел второй ополченец-кучер с острыми чертами лица и короткими черными волосами, представился Кордом. Он оценивающе осмотрел всех троих и обратился к Гарло:

– Не поможешь промазать колеса? Деготь застыл, еле-еле берется.

Воитель согласился и ушел с кучером, а Эрни и Клад неспешно отошли от остальных рекрутов, приглядывая, чтоб за ними никто не увязался, и направились по тракту на запад. Ферма Дика и Мары была рядом, в четырех домах от перекрестка. Их небольшой ухоженный домик с новой крышей отличался неплохим состоянием и чистотой двора, в отличие от большинства других в Видне.

– Смотри, там кто-то есть.

Эрни посмотрел, куда указывал Клад. Посреди Шахтинского Тракта в двухстах шагах от них стоял всадник. Заметив, что на него обратили внимание, он тронулся галопом дальше запад и вскоре исчез из виду. Эрни успел только различить, что незнакомец был полностью в черном.

– Кто это мог быть? – спросил Клад

–Местый, решившийся покинуть деревню – предположил Эрни, – Неважно. Идем же скорее к Маре.

Спешным шагом парни зашли во двор. Окна и дверь были целые – хороший знак. Во внутреннем кармане рубашки Эрни нащупал кулон Дика, достал его и сжал рукой.

«Будь дома». – прошептал он.

Он постучал три раза в дверь. Никто не ответил.

Постучал еще раз. Опять тихо.

Эрни прижал ухо к двери, но ничего не услышал. Парни заглянули в окна, но шторы не дали что-либо увидеть. Тогда Эрни вновь постучал третий раз и позвал женщину:

– Мара, меня прислал ваш муж, Дик. Открывайте. Он просит кое-что передать.

Шторка окошка слева колыхнулась. Послышались приближающиеся шаги, одновременно со скрипом дощатого пола, Эрни этот звук был знаком. Раздался щелчок замка, и дверь приоткрылась, из темноты дома показалось лицо женщины в возрасте. Она с подозрением смотрела на незваных гостей, готовая захлопнуть в любой момент дверь. Эрни не видел супруги Дика много лет, но узнал сразу.

– Добрых дней и ночей вам, Мара.

Женщина прищурилась, тут же вздохнула и резко отворила дверь. У ее ног со звоном упал кухонный нож.

– Эрнест Тилбот, сын Тома! Это ведь ты?

Парень кивнул.

– Малыш Эрни, как же ты вырос!

Мара прижала его к себе, он обнял ее в ответ. Грустные глаза, как и все ее лицо, говорили, что она несколько часов плакала. Бедная, беззащитная женщина пережила сегодня налет похитителей на деревню.

Она пригласила парней в дом. Такой порядок Эрни видел редко: чистые полы, на полках и тумбах ни пылинки, а отмытые деревянные стены украшали вышитые из ткани картины. В доме чувствовалась женская рука, какой никогда не было в доме Тома и Эрни. Парни были рады гостеприимству Мары, и время им позволяло погостить, хоть и немного. Хозяйка усадила обоих за стол, поставила им сухари и два черпака с овощным супом.

– Как ты здесь оказался? – спросила Мара у Эрни.

– Мы едем в Морозный Пик, вступаем в ополчение форта.

– В Морозный Пик… – вдумчиво повторила хозяйка.

Эрни отдал ей кулон Дика, озвучил его просьбу. Женщина слушала его с закрытыми глазами, прижав к груди стекляшку.

– С ним все в порядке? – спросила Мара.

– Да.

– Это хорошо. Я очень за него переживала, – ответила женщина с грустью, затем глянула на стол и воскликнула: – А ну, ешьте! Дорога у вас была дальняя, а ехать еще всю ночь. Голодными я вас никуда не отпущу.

Мара села за стол, с улыбкой посмотрела на Клада, уминавшего свой ужин за обе щеки. Эрни немного помешал серый суп и отложил деревянную ложку. Есть парень совсем не хотел.

– Мара, что произошло в Видне? На въезде к нам подходил один фермер, говорил о похитителях.

– Были они здесь. В прошлый раз они хоть немного притворялись, что набирают работяг на войну, сегодня же они показали свое истинное лицо. Эти уроды вламывались в каждый дом, выбивали каждую дверь, что была заперта, угрожали расправой и избивали сопротивляющихся.

Мара вытерла подступающие слезы ладонью и продолжила:

– Были и в моем доме, благо он был не заперт – иначе бы они все перевернули. Я же была в лесу за фермой, собирала ягоду, когда услышала крики соседей. Аддар оберег меня, – хозяйка сглотнула ком и продолжила, – Я видела, как схватили моих соседей. Бор был весь побитый, наверное, пытался защитить жену. Им стянули руки за спину и привязали к веревке, прокинутой от гужевой повозки. Эти разбойники связывали людей в ряд друг за другом, как каких-то рабов. Когда они обошли все дома и забрали всех, кого смогли, то увезли всех на запад, дальше по Шахтинскому Тракту.

Мара закрыла лицо руками. Эрни встал и положил ей руку на плечо.

– Вам нужно уезжать в Фопит как можно скорее. Дик, должно быть, уже в пути вам навстречу.

– Вам есть на чем добраться? – спросил Клад. Есть он прекратил с начала рассказа женщины.

– Да. Лошадь в хлеву…подарок Дика, – ответила Мара ломанным голосом, – Если ее не угнали.

– Мы ее снарядим, – сказал Эрни, пихнув Клада рукой, чтобы тот вставал, – А вы пока собирайте вещи.

Парни направились к выходу из дома не оборачиваясь. Они слышали, что Мара плачет.

Лошадь похитители не тронули. Она стояла на своем месте и с интересом наблюдала за двумя парнями, которые подносили к ней седло с ремнями и поводьями. Эрни поинтересовался у Клада:

– Ты хоть раз делал это?

– Частенько, – ответил Клад, одновременно закинув седло на лошадь. Парень присел, чтобы закрепить подседельный ремень, и продолжил, – В последний год Митч частенько седлал Зубатого и проезжал окрестные деревни. Он собирал заказы для кузницы, ковал их вместе с отцом, а потом развозил. Ему, кстати, отец дал эту работу, чтобы не разъезжать самому. Теперь угадай – кто из нас троих Орнеров должен был снаряжать Зубатого каждый день?

Эрни усмехнулся. Кладу, как младшему сыну, давали простые поручения, хоть он и умел немного ковать. Поэтому парень рвался в ополчение, чтобы там сделать себе доброе имя мастера, а не дома, где он снаряжал лошадей и подметал кузню по вечерам.

Клад затянул ремни на морде, прицепил поводья. Лошадь была готова. Он взял ее за поводья, неспешно вывел из стойла.

– Я все же не понимаю, зачем кому-то похищать столько людей? Кому это может быть выгодно? Это точно не работорговцы… но кто?

Эрни пожал плечами.

– Я вот что подумал: если людей похищали ополченцы Морозного Пика, то они не раскрывали бы себя в форме. Людей явно забирают какие-то разбойники, но на западе ведь кроме Молкана больше ничего нет. Неужели они обитают на заброшенных Севернын Шахтах?

– Все возможно. Главное, чтобы форт не был замешан.

Своим словам Эрни не верил. Тот старик Ихт с красными глазами и символом на спине из его ночного кошмара собирался ехать в Морозный Пик не просто так, а патрули ополчения так и не прибыли в Видне. Внутри форта точно что-то не так, и совсем скоро они окажутся в самом центре происходящего.

Мара встретила парней на крыльце дома. На ней были вещи Дика: штаны, кремовая рубашка и черная шерстяная жилетка. Толстяк-фермер, видимо, носил эти вещи давно, когда был моложе и намного худее. На Маре одежда смотрелась впрок.

Хозяйка фермы заперла входную дверь дома, окинула его взглядом. Вздохнув, она сказала:

– До этого дня никогда не думала, что придется покинуть дом.

– Это лучший вариант. – сказал Эрни.

– Намного лучше, чем оставаться здесь. – добавил Клад.

Мара молча кивнула. Женщина успокоилась, но Эрни все равно видел по ее глазам, что ей нехорошо. Когда она привязывала к седлу небольшой мешок с вещами, Эрни пришла идея:

– Может быть, вам взять кого-нибудь с собой? Фермер на въезде, тот, что бородатый в соломенной шляпе, вряд ли захочет оставаться здесь.

– А-а, ты про Вилла, – протянула Мара, – Да, я заеду к нему. У него есть своя лошадь, и остаться в деревне он точно не захочет.

Эрни было по душе, что Мара поедет не одна. Вдвоем будет не так страшно на ночной дороге. Парень помог ей сесть на лошадь, а Клад взялся потуже закрепить мешок и случайно его уронил. С глухим звуком он упал на землю, а из него выпала окрашенная фигурка Аддара. Бог Света, как и всегда, был в белой робе с широкими рукавами и плащом до пяток, в одной руке он держал небольшой клинок, в другой скипетр с пламенем на конце. Над его деревянной головой сверкала золотистая корона из солнечных лучей.

– Прошу прощения, – смутился Клад. Он поднял фигурку и мешок, отдал их Маре. Женщина закрепила вещи на луке седла, а фигурку Аддара убрала в нагрудный карман жилетки.

– Мне всегда спокойнее, когда статуэтка со мной, хоть я редко молюсь. – сказала Мара.

Они пришли к перекрестку. Смеркалось. Привал подходил к концу: ополченцы-кучера зажигали факелы по углам повозки, а рекруты взбирались на них и рассаживались по своим местам, толкая спящих товарищей, развалившихся на несколько мест.

Мара остановила лошадь немного в стороне. Она внимательно осмотрела рекрутов и сказала:

– Когда эти уроды в форме ополчения пришли первый раз, все выглядело именно так – набор рабочих в армию, но только сначала. Потом они начали насильно хватать чуть ли не всех подряд. Ваши же, – Мара указала рукой на кучеров, – Действительно, похожи на ополченцев, сейчас я вижу разницу. Не то, что те самозванцы.

Солдаты повторно окликнули рекрутов, пришло время прощаться. Эрни и Клад пожелали доброго пути Маре. Молодой кузнец попрощался и с лошадью, взлохматив рукой ее гриву.

– Большое спасибо вам, Эрни и Клад, – ответила Мара, – Я бы не решилась уезжать, если бы не вы. Сидела бы и ждала Дика, до следующего возвращения мерзавцев. Хорошей вам службы в форте. Надеюсь, скоро свидимся.

– Передавайте наилучшие пожелания Тому и Дику, – сказал Эрни.

Женщина развернула лошадь и направилась к ферме Вилла. Парни шли к повозке, где ждали только их и еще одного рекрута, который брел из-за деревьев. Когда они почти подошли, Эрни вдруг остановился.

– Я сейчас вернусь! – сказал он Кладу и побежал назад.

Он быстро преодолел половину пути до удаляющейся Мары и позвал ее. Женщина остановилась и развернула лошадь.

– Вы говорили: похитители были не такие, как настоящие ополченцы – что это значит? – крикнул Эрни.

– Их глаза, – громко ответила Мара. У парня похолодело внутри, – Они были безумные, ни у кого таких не видела.

Глаза, полные ненависти и злости.

Глава 7: Похитители

– Выпустите меня отсюда!

Женский крик сильно раздражал Грока. Эта девушка, он помнил ее имя – Лея, сидела в клетке с двадцатью другими схваченными людьми, и в отличие от остальных время от времени требовала ее отпустить.

«Всегда есть такой жалкий человек» – выругался про себя Грок, делая вид, что не слышит ее мольбы о помощи.

Он, крупный лысый мужчина, сидел на камне у клетки с пленниками, и под светом одинокого факела чистил свою одежду от налипшей грязи. Грок ненавидел форму ополчения, но носил ее не снимая. Таковы правила. В отличие от других его братьев и сестер Ихтов, которые тоже носили форму ополчения, он относился к ненавистной форме бережно, старался поддерживать ее чистоту и вид. Поэтому Грок не спал на мягкой траве, как остальные, а орудовал щеткой посреди ночи.

«Если бы старшим назначили другого, то я бы тоже уже спал и наплевал на состояние и внешний вид этой дрянной разукрашенной одежды»

Но, несмотря на трудности, роль предводителя их команды была ему по душе. Ведь он был первым кандидатом в Старейшины, кого они еще могли назначить, как не его! Гроку даже позволили самому выбрать людей, кто пойдет с ним. Конечно, было обидно, что Старейшины умолчали о необходимости носить дурацкую форму. Может быть, если бы ему сказали, Грок отказался бы от участия – он терпеть не мог кем-то притворяться. Но ему мало верилось, что его отказ остался бы безнаказанным.

Их цель была понятна и достаточно проста: отряд Грока должен собрать сто пятьдесят человек, это около семи-восьми клеток. Таков план Старейшин, старых и новых. К этой ночи ему и его людям удалось полностью заполнить пятую клетку, и теперь оставалось только ждать Накопитель, который должен забрать жалких людишек. Прождать придется чуть ли не сутки, но это Грока не пугало. Отдых тоже нужен.

Конечно, похищения людей проходили не совсем по плану. Первых пленников было легко заманить к себе – деревенщины Истея действительно поверили, что едут работать в армию, верили даже тогда, когда их заталкивали в тесную клетку. Со второй группой из Лисьей Норы и третьей из Видне было по-другому: люди не хотели «вступать» в их отряд, местами пришлось применять силу. Дальше пришлось повторяться: снова Истей, затем Видне. Грок уже не видел смысла притворяться солдатом и отдал приказ связать всех и каждого. Это уже было совсем не по правилам и не по плану, но выбора никакого не оставалось – деревенщины уже знали и боялись их.

Пятно на штанине все никак не поддавалось. Грок выругался и бросил щетку об каменный тракт, она отскочила с глухим звуком, исчезнув в темноте. Здоровяка пробирала злость на Старейшин, старых и новых, назначивших ему такую сложную работу. Есть ведь и другие группы Ихтов, где его братья и сестры никем не притворяются, а прячутся за деревьями трактов и дорог, при случае нападают на проезжающих. Конечно же, кого-то они убивают, но большинство жертв глушат, связывают и везут к Накопителю. Такой способ добычи пленников был не так эффективен, но Грок хотел именно этого. Так было проще и намного веселее.

Раздражающий крик прервал его мысли:

– Выпустите меня! За что вы нас посадили в эту клетку, мы обычные фермеры! Вы-пус-ти-те!

Грок был на пределе. Он обнажил свой меч и со всей силы ударил плашмя по железной решетке клетки.

– А ну, заткнись! Или я вырежу твой язык и скормлю остальным.

Угроза подействовала: женщина упала набок и тихо заплакала, закрыв лицо. Другие пленники прижались к противоположному от него углу.

Грок сел на землю, прислонился спиной к камню и закрыл глаза. Он думал о прошлом, которое было более великое для его народа, чем сейчас. Ихты с давних времен, если не брать в счет последние лет триста, устраивали внезапные нападения на Кларионцев из леса и пещер с криками и проклятьями. Тогда у его предков еще была магия! А как они жили: его братья и сестры были повсюду, вселяли ужас всему вшивому королевству. И не только простым деревенщинам, как сейчас, но также воинам и даже красным магам. В те времена все боялись Ихтов – не то что сейчас. Но скоро все изменится в их сторону. Они снова обретут былую славу, магию и божью силу Ихтаара, Владыки Горя и Ужаса.

Таков был план новых Старейшин.

Сам не заметив, Грок уснул, но вскоре его сон прервался свистом одного из дозорных. К их становищу кто-то приближается, отчетливо был слышен стук копыт. Грок знал, кто это был, но меч все же достал. Мало ли кому вздумается следовать ночью по каменному тракту.

Из тьмы появился всадник в черной длинной мантии, сливающейся с таким же черным конем. Его капюшон скрывал лицо, но Грок все равно признал всадника и убрал свой меч. Это был Старейшина Арад, один из новых. Только он разъезжает с отрубленной головой серого цвета, болтающейся на крюке рядом с седельными сумками. Этот трофей появился у Арада не так давно, поговаривали, что голова принадлежала одному из красных магов. Новые Старейшины, в отличие от народа Грока, обладали магией.

За двадцать шагов всадник натянул поводья, перейдя с рыси на шаг. С коня он слазить не спешил, описал два круга вокруг Грока и клетки с пленниками. Здоровяку его поведение не нравилось – Старейшина явно был зол. Предстоял неприятный разговор.

Всадник спрыгнул с коня перед ним.

– Идиот! Что ты наделал?

Грок не успел открыть рот, как Арад врезал ему в челюсть. Удар был такой силы, что здоровяк потерял равновесие и упал на колено. Кровь брызнула на плохо отчищенную ополченскую тунику, закружилась голова. Он уперся руками в дорогу и, покачнувшись, аккуратно встал. Грок чувствовал, как опухла левая щека, а кровь с уголка рта стекала тонкой струйкой по шее вниз. Боли он не боялся.

– Прошу вас, господин! Помогите, – вновь закричала женщина Лея из клетки, – Эти люди схватили нас, вытащили из наших домов…

Старейшина Арад вытянул руку в ее сторону, из его широкого рукава показалась кисть руки в черной перчатке, ладонью вперед. Он сложил все пальцы, кроме указательного, что-то пробормотал. Женщина и остальные пленники моментально рухнули на пол, словно бесформенные мешки. Они уснули крепким сном.

Грок поневоле открыл рот. Привыкнуть к колдовству ему получится нескоро, как и многим его братьям и сестрам.

– Ты думаешь, что тебе форму ополчения дали спроста, бестолковый ты урод? Было сказано – действовать скрытно. Или ты желаешь, чтобы все скорее прознали о вас, и наслали сюда на север красных магов и железных воинов?

– Последний налет вышел из-под контроля, господин Старейшина, – Грок опустил голову, – Такого больше не повторится.

Он чувствовал, как сильно зол Арад. Его ярость пульсировала в воздухе вокруг, брав свое начало из черноты капюшона.

– Люди в о́круге только и делают, что судачат о самозванцах в форме. Вчера я побывал в заброшенном Истее, а сегодня в пустынном Видне. – Арад резко повысил голос, – Так когда именно у тебя все вышло из-под контроля, тупица?

Еще один удар. Грока отбросило на клетку. Половину лица обожгло, словно кипятком, во рту чувствовались выпавшие зубы. Новый Старейшина бил невероятно сильно, наверняка не без использования магии.

– Встань.

Повинуясь, Грок поднялся на ноги. Ихт понимал, к чему все идет, и не боялся своей смерти. Он боялся пыток.

Словно прочитав его мысли, Арад сказал:

– Убить тебя, в назидание остальным – самое верное решение, но этому не бывать. Толку от тебя мертвого не будет никакого. Для тебя появилось другое задание, возможность доказать свою полезность нашему общему делу. Ты ведь больше не будешь делать по-своему?

Грок открыл рот, но смог лишь прохрипеть и закашлять кровью. Сильно же ему досталось, всего лишь от двух ударов. Держась за горло, он ограничился кивками головой.

– Ты сейчас же отправляешься в Морозный Пик.

– Старейшина Зоха остался в городе? – спросил Грок сиплым голосом.

– Остался. Его задержали и к утру уже повесят.

Грок нахмурил брови. Зоха – один из настоящих Старейшин, старый, в отличие от Арада и других, кандидат на обретение дара Ихтаара, один из самых хитрых и сильных Ихтов и прямой хозяин Грока…Как он мог попасться городским стражникам? Задумавшись, здоровяк чуть не упустил, как Арад протянул ему сверток бумаги и заговорил с ним. Злить только-только успокоившегося колдуна было губительной затеей.

– В этом письме – последний отчет Старейшины Зохи и мои рекомендации насчет тебя. Ты знаешь, кому нужно его отдать, сам открывать не смей. Для всех остальных в форте ты переведенный ополченец с Фопита. О своих обязанностях узнаешь на месте от Старейшины Ирла.

– Я понял, господин. – поклонился Грок.

Он убрал свиток за пазуху, не отрываясь от черноты под капюшоном Арада. Задать свой вопрос он никак не мог:

– Как так получилось, что Старейшину Зоху поймали? Он ведь столько раз проникал в разные города, в том числе и в Фопит.

– Не думаю, что он сам себя раскрыл, – ответил колдун раздраженным голосом, – В этом как-то замешан один парнишка, один из рекрутов Морозного Пика, Зоха накануне прислал о нем доклад. Этот сопляк каким-то образом увидел, кто он такой. Маловероятно, что у птенчика есть какие-то способности…но если это так, то нам он пойдет на пользу.

Арад снял капюшон. Его лысую голову покрывали символы Баара, Демона Пылающей Черноты, разделенные уродливым продольным шрамом от носа до затылка. Глаза нового Старейшины с вырезанными веками и маленькими зрачками-бусинками внимательно смотрели на Грока. Здоровяк не выдержал взгляда и отвернулся в сторону. Арад усмехнулся и продолжил говорить:

– Думаю, твое первое задание в Морозном Пике будет заключаться в поиске того сопляка, чтобы задушить его во сне, пока он не раскрыл всех ваших Старейшин и нас ополчению. Впрочем, решать это не мне, а твоему новому хозяину. Ты же будешь ему полезен? Не будешь ошибаться, как сейчас?

Грок молча кивнул. Арад набросил капюшон обратно на голову. Он подозвал своего коня и продолжил:

– Мы скоро будем отправляться, я довезу тебя до Видне. Но пока приведи мне того, кто заменит тебя в твоей шайке. Перед тем как мы уедем, я хочу продемонстрировать ему, что любые действия не по плану будут наказываться.

Здоровяк поклонился Старейшине и направился на лужайку у леса, где спали его братья. Ему сохранили жизнь, но все же радости никакой не было: он ненавидел переодеваться и притворяться, и теперь придется делать это на постоянной основе среди врагов. Но было кое-что новое, что было по душе возможность поквитаться с тем, кто навредил Старейшине Зохе.

За него Грок разорвет любого. И неважно, нужен он новым Старейшинам или нет.

Глава 8: Морозный Пик

Порыв холодного ветра заставил Эрни пробудиться от крепкого сна. Он открыл глаза. Стояла глубокая ночь. Не поднимая головы, парень смотрел на бегущие две колеи за повозкой. Чувство тревожности и страха, как после вчерашнего ночного кошмара, возникло вновь и тут же начало таять. Этой ночью никакие сны его не посещали – ни хорошие, ни плохие.

Когда Эрни окончательно пришел в себя, он привстал и огляделся. Холодная луна светила бледным диском, придавая всему, до чего дотягивалась, серые печальные краски. А дотягивалась она лишь до безжизненных Андовских гор. Они были повсюду, возникали из скрытых во тьме низов и уходили вверх в ночное небо. А их повозки шли в крутой подъем по самой высокой из гор, по петлеобразной дороге. В форт Морозный Пик.

– Работы всегда много, – раздался голос, – Даже с вами, рекрутами, людей будет не хватать.

Эрни обернулся. Слова принадлежали ополченцу-кучеру, рядом с которым сидел Клад и смотрел вперед на дорогу. Исчезновение друга со своего места Эрни не заметил.

«Не может он без общения».

Парень направился к началу повозки, аккуратно выбирая, куда поставить ногу, дабы ни на кого не наступить. Большинство рекрутов не спали, а молча сидели с сонными лицами. Кого-то пробирала дрожь, и они, почти все в легкой одежде, как и сам Эрни, обхватили руками поджатые к груди ноги, пытаясь согреться. Ветер разбудил не только его.

Диалог Клада и кучера продолжался: