Мы всего лишь осколки

Колобок явно замялся, наверняка прикидывает, насколько вероятно, что я действительно пойду к Кириллу:

– Ну хорошо, поговорю, но недолго. Скоро командные испытания…

– Вы не просто поговорите, а сделаете так, чтобы по вечерам она вела себя прилично, иначе я лично устрою скандал.

– Хорошо, хорошо, – примирительно говорит Колобок, – не надо скандала. Я сам все улажу.

– Какой скандал? – удивляется Сюзанна, на секунду замирает, морщит лоб, будто что-то вспоминая, а затем выдает: – Я хочу домой! Вы все злые.

– Мы сейчас уйдем на завтрак, а ко времени командного испытания она должна быть вменяемой.

Он кивает, я на всякий случай зыркаю на него злыми глазами. Я и вправду сильно зла, и мне бы не помешала сейчас боевая подготовка; я бы с удовольствием кого-нибудь побила.

Мы с девочками идем в столовую. Они уставшие и помятые, так же как и я. Колобок опять пытается все замять. Я так часто его вижу толстым, вечно жующим что-то колобком, что забываю причину, по которой он до последнего будет заминать ситуацию с Сюзанной: – ее наркотик попадает на базу через его отдел. Попадает, потому что он попросту пытается не замечать этого? Или потому, что он сам способствует тому, чтобы он попадал? Почему-то чем дальше, тем больше я склоняюсь именно ко второму варианту. Колобок и есть тот наркодилер, который снабжает травкой, и это именно та причина, по которой он до последнего будет делать вид, что ничего не происходит. Этакий дурачок, не заинтересованный ни в чем, на самом деле он – паук, плетущий систему зависящих от него людей.

Меня снова терзают сомнения, должна ли я что-то сделать? Высказать свои предположения, или же я слишком ничтожна, и мне лучше молчать? А еще боюсь, что если мы промолчим, привыкнем к этому – сами станем такими же.

Думаю о своем и у входа в столовую сталкиваюсь с Игорем и компанией.

– О, Настенька, это ты? – Игорь широко улыбается мне.

– Ты ошибся, не я.

Он смотрит мне в лицо, а потом ниже, и я понимаю, что в пылу утренних разборок не намазалась Олиным кремом, и мои синяки видны всем. Странно, конечно, что Колобок ничего не сказал о них, наверное, решил, что раз не жалуюсь, можно и не заметить. К тому же у него проблемы посерьезнее – надо скрыть от всех, что с Сюзанной возникли проблемы.

– Кто ж тебя так? Не в ту койку залезла?

Его дружки загоготали, а я инстинктивно застегнула кофту и натянула ее на шею.

– А мне вот интересно, у тебя яйца вообще есть, или ты только можешь к девочкам цепляться? – как всегда, Оля нашла что ответить.

Не знаю, чем бы закончилась эта встреча, но в столовой полно народа, и храбрая группа «А» предпочла с нами не связываться и пошла к своему столу, а мы – к своему, но скоро мы встретимся все вместе в большом зале.

Глава 18

Позже мы снова встретились перед командным испытанием в большом зале военной подготовки. Сюзанна пришла подавленная и выглядела просто ужасно, хоть и была в новенькой спортивной форме.

Испытание сегодня довольно странное: никаких автоматов и прочего оружия не предполагается. Похоже, они решили оценить, насколько хорошо мы научились драться.

В конце зала висит красный платок, и та команда, которая сможет принести его на исходную, выигрывает и получает 20 баллов. На баллы мне плевать, но я просто не могу позволить команде «А» выиграть, а они выиграют, если не выиграем мы. Поэтому в те две минуты, что нам дают на совещание, судорожно соображаю. Очевидно, что тот, кто бегает быстрее, добежит до платка первым, и тут решает скорость. Но нужно еще и принести его на исходную, и тут нужна сила, нужно уметь драться и быть изворотливым. Платок легкий и маленький, и вырвать его из рук возможно, не так просто, но не невозможно.

Я соображаю быстро, и у меня уже есть план. Я скидываю с себя берцы и расставляю свои фишки – игроков команды. Оля должна добежать до пирамиды, пробежав три четверти зала, и остаться там вместе с Акимом. Сауле – на границе площадки полосы препятствий в центре зала, и с ней должен остаться Миша. На начале площадки – Рая и Славик, а на нашей «базе» – Сюзанна. Она несколько неадекватна, и меня это волнует, но другого выбора у меня нет. Если мы не побежим все вместе, другие могут заподозрить не ладное, а так она просто балласт, и мы оставили ее поэтому на месте. Я и остальные парни должны бежать до конца.

Рядом стоящая команда «А» похваляется, кто из них добежит первым. Что ж, вполне возможно, что сегодня им это удастся. Они надеются на свою силу и скорость, я же – на хитрость. Игорь хмыкает мне:

– Что, Настенька, готова?

Я предпочитаю ему не отвечать и снимаю еще и кофту. Надеюсь, это поможет мне двигаться быстрее. Трава чуть колючая, но я привыкла ходить босиком. Проверяю сцепление: мои босые ноги не скользят, и это хорошо. Прижимаю ботинки к себе и становлюсь на изготовку. Вижу перед собой одну цель – красный платочек, маленькой точкой маячащий вдалеке. Теперь все зависит от меня. Я должна, просто обязана, добежать первой и схватить его, иначе ничего не получится.

Оглушительный звук свистка, и я срываюсь с места и бегу. Вся моя команда тоже бежит, кроме Сюзанны. Это хорошо. Я бегу что есть мочи, и все из других команд тоже бегут, а это значит, что у них нет плана, а у меня есть. Он должен получиться, я должна выиграть несмотря ни на что. Бегу изо всех сил, и постепенно в поле моего зрения бегущих становится меньше. Отлично! Пусть отстают. Я чувствую, как бешено бьется сердце. Я должна выиграть, мне надо продержаться не больше двух минут, именно столько нужно, чтобы пробежать весь зал с максимальной скоростью. Добегу и буду отдыхать. Главное – добежать. Я быстрая, я бегаю быстро, плохо только, что мои противники тоже быстрые и не отстают.

Мы бежим вперед, и красный платочек приближается, еще чуть-чуть, и я буду у цели. Остается всего метров 10, когда слышу оглушительный крик Оли: «Настя, сзади!» Я виляю в сторону, на ходу оборачиваясь, и вижу Руслана, он пытается схватить меня за хвост. Так значит, у «А» тоже есть план, и моего секундного замешательства хватает, чтобы Игорь обогнал меня и вот он уже развязывает платочек, хватает его рукой, и я выпускаю своего маньяка. Я скорее убью его, чем дам принести платочек, поэтому притормаживаю, и вот он уже бежит ко мне, но на его пути есть еще парень из «Б», и они сцепляются в драке. Подбегают еще двое из «Б» и трое из «М», ашки приходят на помощь к своему, и начинается битва.

Я кричу своим не лезть, нет никакого смысла драться, каждый из стоящих сейчас со мной в этой части поля из группы «Ц» слабее даже одного из «А», не говоря уж о пятнадцати. Потому я выжидаю удобного момента. В это время бойня идет не на жизнь, а на смерть. Они дерутся так, будто и вправду готовы поубивать друг друга из-за клочка ткани и 20 баллов. Нет, не из-за этого, они хотят отличиться, хотят выделиться, чтобы попасть в одну из элитных групп.

Я выжидаю момент, подхожу ближе, но так, чтобы драка не задела меня. Проходит минут пять, а они все еще дерутся, но Игорь вперед не продвигается нисколько. В его сжатом кулаке по-прежнему торчит кончик красного платка. Группы «А» и «Б» уже тут в полном составе, и ни одна не хочет уступать, еще бы, сегодня у них есть все шансы! «М» и «Н» потихоньку сдают свои позиции, а мы продолжаем бездействовать.

– Что ты делаешь, Талинова? Дерись! Ты же проиграешь! – слышу голос Колобка, похоже, он вошел в раж. – А вы что встали? Бегите и деритесь за этот чертов платок.

Я качаю головой, давая знак, чтобы не двигались со своих мест, не отрывая взгляда от платка. Я знаю, что мне нужно делать, у меня есть план.

– Дай мне свою кофту, – кричу я ближайшему парню из моей команды. – Дай мне кофту!

Я протягиваю руку, все так же не глядя, и мне в руку попадает кофта, а впереди продолжается драка стенка на стенку. Что ж, я видела, как дерутся коты, и знаю, как их можно отвлечь. Подхожу ближе к дерущимся и оказываюсь рядом с Игорем, который продолжает наносить удары по противнику кулаком, с зажатым в нем маленьким красным кусочком ткани. Мне нужна всего одна попытка. Он не обращает на меня внимания, я не нападаю, просто смотрю.

Я выжидаю удобный момент и резко кидаю кофту ему в лицо. Он едва успевает от нее увернуться, но не успевает уйти от удара противника из «Б», и тот с силой бьет его кулаком в лицо, и Игорь пошатывается, на секунду теряя бдительность. Мне достаточно этой секунды: я кидаюсь на его руку и выдергиваю маленький красный клочок ткани, а он, вместо того чтобы заметить меня, бьет парня из «Б». Когда платок уже у меня, он замечает и кидается в мою сторону, но последние десять минут он ожесточенно дрался, а я отдыхала, поэтому легко уворачиваюсь и запихиваю платок в свой ботинок, который все еще прижимаю к груди, и, пока он орет: «У нее платок!» с силой метаю ботинок назад, стоящей у пирамиды Оле. Чуть не докидываю, и все бросаются к нему, но Оля быстрее, а Аким сильнее. Первого же подбежавшего он сшибает одним ударом, а Оля уже швыряет ботинок в сторону Сауле. Дальше я уже не вижу, потому что Игорь и остальные уже поняли, что платок им не догнать, и потому кидаются на меня.

– Иди сюда, сука! – орет Руслан, и мне приходится убегать. Они успевают загнать меня на трибуны, когда раздается свисток, а Сюзанна радостно машет платком с базы.

Но мои противники не намерены останавливаться, они просто озверели и хотят крови. Моей крови. Я бегу по рядам кресел все выше и выше и слышу один свисток, второй, третий, но они не останавливаются и бегут за мной. Я уже на самом верхнем ряду, и за мной человек 10 разъярённых, хорошо подготовленных бойцов. Дальше стена, но чуть правее находится большое окно, вип-ложа, так сказать, и там я вижу силуэты нескольких человек. Не успеваю разглядеть, кого именно, и бегу в их сторону. Должен же кто-то остановить это безумие!

Подбегаю к окну, и неожиданно гаснет свет – и за окном, и во всем большом зале тренировок. Наступает кромешная темнота, ведь мы находимся под землей, и окон нет. Я продолжаю двигаться вправо, чуть дальше, я помню, есть лестница, а мои преследователи останавливаются:

– Где эта сука? – я легко узнаю голос Жанны.

Я останавливаюсь там, где должна быть лестница, и нащупываю перила. Сажусь на них и съезжаю вниз, как раз в тот момент, когда свет снова включается. Спрыгиваю с перил и бегу к кураторам. Мои преследователи уже опомнились и бегут следом, но расстояние большое, им меня не догнать. Встаю аккурат за Колобком: он хоть и вряд ли силен, но любой удар можно трактовать как нападение на человека при исполнении, а это уже попахивает трибуналом. Моя группа собирается вокруг меня, и мы уже готовы к драке. Нет, драки не будет, это же безумие. Нас должны остановить.

– Ты это, Максим, скажи своим, – лепечет Колобок. Летящая на него толпа его пугает, но, к счастью, ему хватает смелости не отойти в сторону.

– Сами разберутся, не маленькие, – жестко произносит козел Макс. По его лицу я вижу, что он и сам готов мне врезать.

– Соревнования закончились, сейчас же успокойтесь! – кричит Виктория Николаевна, но ее никто не слышит.

У козла Макса вибрирует браслет, и он поднимает руку и смотрит на сообщение. Сжимает челюсти и нехотя выставляет руки вперед и приказывает своим остановиться. Они, пусть и не сразу, но все же останавливаются, и Макс говорит им тихо, хотя я все равно его слышу:

– Позже разберетесь.

– Ну вот, все, мы закончили, – с облегчением говорит Колобок, – можно же уже расходиться. Смотрит в планшет и тычет в него короткими пальцами. Нам всем приходит по 20 баллов. Но группа «А» не получает наказания, и это несправедливо, ведь с нас снимают баллы буквально за все.

– А вы с них баллы не хотите снять? Они продолжили гнаться, когда игра уже закончилась, – Оля сегодня особенно яростная.

– Э-э, я жить хочу, – шепчет нам Колобок.

Но Виктория Николаевна произносит громко и отчетливо:

– В группе «А» каждый лишается 20 баллов за то, что не остановились вовремя. – Слышится гомон возмущения, и она бесстрашно добавляет: – И я сниму сейчас еще 20 за возмущение, – все тут же умолкают. Для них слишком важны баллы, ведь каждый из них соревнуется, кто наберет больше.

Что ж, надо быть особенно осторожной сегодня и все оставшиеся два месяца тоже. Вряд ли новая победа сойдет мне с рук.

Собираю свою обувь, а Оля протягивает мне кофту. Оборачиваюсь на группу «А» и вижу, как Жанна делает мне знак, будто перерезает горло. Похоже за очередную победу мне придется заплатить. Мы уходим, но сегодня вовсе не чувствуем себя победителями. Уже в коридоре Аким говорит:

– Мы будем ходить с тобой везде, ты наша голова, они хотят убрать голову.

Я хочу возразить, но понимаю, что он прав, и потому просто киваю.

Глава 19

Весь день проходит как в тумане, а вечером мы остаемся в комнате с девочками. Я иду в душ, после перед зеркалом в ванной аккуратно наношу крем от синяков, который приятно холодит кожу. Возвращаюсь в комнату и только тогда понимаю, что Оля снова орет на Сюзанну:

– Гребаная наркоманка! Только попробуй сегодня куда-то ушляться и я тебя так отделаю!

Сюзанна опускается на кровать и сидит, раскачиваясь:

– Но мне надо, понимаешь, надо…

Вмешивается Сауле:

– Тебе надо, а нам тоже надо, мы хотим выспаться сегодня.

– Я не переберу, как вчера, обещаю, – ее глаза безумны, а руки с обломанными ногтями царапают предплечья.

– Нет, ты останешься здесь сама, или я привяжу тебя к кровати! – кричит Оля.

– Но мне надо!

И в один миг, с невероятной для ее изможденного тела силой, Сюзанна кидается вперед и пытается убежать, но не успевает. Оля бросается на нее и опрокидывает на пол, а сама запрыгивает сверху. Сюзанна извивается, вырываясь:

– Пусти, мне надо-надо!

Но Оля держит ее крепко, стальной хваткой, и наотмашь бьет по лицу, отчего Сюзанна взвизгивает.

– Я тебя сейчас свяжу, тварь! – орет Оля. Я понимаю, сейчас она бьет не Сюзанну – она бьёт свою усталость, страх, бессилие. Но я все равно боюсь, как бы она ненароком не убила Сюзанну.

– Оля, Оля, успокойся, – я пытаюсь дотронуться до Олиного плеча, но она скидывает мою руку.

– Я в порядке, я себя контролирую. Из-за этой суки я под трибунал не хочу!

В эту минуту мой браслет вибрирует, и я вижу сообщение: «-573, я тебя жду». Что ж, придется подождать еще чуть-чуть.

– У меня ломка, пусти! – снова орет Сюзанна. Сауле бежит за Колобком. Мы с девочками кое-как перетаскиваем Сюзанну на ее кровать и привязываем ей руки к металлическим дугам изголовья, пока она извивается и кричит. В комнату входит Колобок:

– Ну что у вас опять случилось-то? – Он явно рассержен, ведь мы оторвали его от какого-то важного дела. Смотрю на его жирные пальцы и понимаю, от какого.

– У нее ломка, и ее нужно успокоить, чтобы она не ушла, – говорит Оля, перекрикивая связанную Сюзанну, которая извивается, пытаясь освободиться от связывающей запястья кофты.

– Э-э, девочки, зачем вы так?

– Можете ее развязать, только проконтролируйте, чтобы она не ушла.

– Может, ей вколоть что-то нужно, чтобы она успокоилась? – предлагает Оля.

Колобок морщится:

– Давайте не выносить сор из избы. От вас и так много шума. Посторожите ее сами.

Он снова пытается уйти от ответственности. Сделать вид, что проблемы нет, когда она есть и сейчас скулит и извивается на кровати.

Я слишком устала, чтобы церемонится, и потому говорю прямо:

– А мы устали, возились с ней всю чертову ночь! И теперь хотим спать и отдыхать. И разбираться с такими проблемами – это ваша работа!

– Ты это, Талинова, не забывайся. Я сказал, что вы сами должны сторожить ее, так что выполняйте, это приказ. А ты будешь ответственна за его выполнение.

Я сжимаю челюсти и решаю ему угрожать. Не знаю, насколько страшной будет моя угроза, но все же попытаться стоит.

– Хорошо, но меня ждут в -573, так что сходите туда и объясните причину, почему я не пришла.

На это Колобок открывает и закрывает рот, но после находится:

– Вы знакомы?

Я протягиваю руку и показываю ему сообщение на браслете.

– Тебе следует идти, не хватало еще, чтобы Константин спустился сюда. Он же псих…

– А как же ваш приказ?

– Забудь о нем, не хватало еще, чтобы Константин явился сам или прислал кого-то… Иди уже.

И, видя, что я не двигаюсь с места, он продолжает:

– Я сейчас пришлю сюда кого-нибудь из медчасти… дай подумать, кого, чтобы проблем потом не было… Иди наверх!

Как хорошо, что Колобок так боится Костю, хотя это меня немного и удивляет. Обычно Костя очень миролюбив и весел, когда я вижу его в столовой. У него своя компания, и в ней царит непринужденная атмосфера давно знакомых друг с другом людей. До тех пор, пока не появляется Сергей – если они оба за столом, обстановка всегда напряженная. Я так и не выяснила, что же между ними случилось. И да, миролюбивый Костя меня чуть не задушил два дня назад, наверное, Колобок его боится не просто так.

Обо всем этом раздумываю, пока иду в сопровождении Миши и Акима наверх, и на -5 этаже появляются Игорь, Руслан, Жанна и еще один парень, по-моему, Арсен. Они преграждают мне дорогу, но при виде Акима и Миши тушуются и решают напасть словами. Еще бы, против двух опытных бойцов без правил, которым особо нечего терять, захочет выступить только дурак.

– Куда ты, Настенька, собралась? – Игорь смотрит на меня с высока.

– Не твое дело, – отвечаю я спокойно, стараясь не выдать ни капли волнения, хотя внутри все кипит.

– Да вот интересно, это коридор для личных комнат командования, и тебе здесь делать нечего. Или ты решила всего через постель попасть в хорошее местечко?

– О, да ты это по себе судишь? В тихом коридоре командования и тебе, и твоим друзьям здесь делать нечего. Командные не выигрываете, да и в остальном слабоваты. Видно, постель себе нашел?

Я смеюсь, хотя мне совсем не смешно.

– Ах, ты сука! – Игорь делает шаг ко мне, но Аким встает прямо передо мной и смотрит ему прямо в глаза, устрашающе сводит брови и сжимает кулаки.

– Убери своих шавок! – рычит Игорь.

– О чем ты? – я сама невинность. – Это вы хотели куда-то пройти, вот и идите.

Игорь грубо матерится, кивает остальным, они уходят, и я выдыхаю. Все-таки охрана – это хорошо. Жаль, что я не могу ходить с ней все время.

Дальше дохожу до 573-го и благодарю парней, прощаюсь, но они предлагают подождать. Было бы, конечно, неплохо, но я не знаю, сколько пробуду, к тому же мне неловко, поэтому просто говорю, чтобы они шли отдыхать.

Захожу к Косте и нахожу его вытянувшимся на кровати в спальне. Он смотрит в планшет и, когда я вхожу, быстро его выключает и убирает.

– Тридцать семь минут, ты как-то не торопилась.

Не хочу говорить ему о настоящей причине и потому выдумываю, подходя ближе:

– Ждала, что ты сам придешь за мной.

– А мне казалось, тебе не понравилось, когда я приходил за тобой в прошлый раз.

– Времена меняются, знаешь ли, – я забираюсь к нему на кровать и целую его в губы. Он обнимает меня и переворачивает, нависает надо мной и проводит пальцем по моей шее, отчего сразу становится серьезным.

– Прости меня.

– Я уже простила, не беспокойся.

Костя продолжает рассматривать меня с серьезным лицом и говорит:

– Так почему ты не приходила? У тебя какие-то проблемы?

Он знает про Ашек? Про Сюзанну? Или я просто плохо выгляжу? Я мотаю головой:

– Никаких, просто немного не выспалась.

– Точно?

– Точно, никаких проблем, – я даже улыбаюсь. Хотя внутренне ругаю себя – он мог бы мне помочь. Его боится Колобок, да и остальные тоже. Он мог бы утихомирить Ашек. Но проблема у меня действительно есть – я привыкла решать все сама. Я слишком много просила о помощи и получала отказ, и теперь я предпочитаю полагаться только на себя. Так я не разочаруюсь, я все смогу сама. Я решала проблемы и пострашнее разъярённой группы «А».

Костя целует меня, а я целую его в ответ, но ничего не могу с собой поделать, зеваю и признаюсь, что хочу спать. Сегодня больше всего на свете я хочу спать. И мы решаем, что мне лучше пойти к себе и выспаться, ведь у Кости еще есть дела. Я немного боюсь идти одна по коридору, но не хочу в этом признаваться. К моему удивлению, Костя сам предлагает меня проводить. Он ни разу не предлагал этого и провожал максимум до своей двери, а тут такое. Интересно, это потому, что он чувствует свою вину из-за синяков? Или я не ошибаюсь, и он знает о поджидающей меня группе «А»?

Мы идем вниз на расстоянии полуметра друг от друга и не разговариваем. У меня складывается впечатление, что он делает все, чтобы никто и не подумал, что я ему нравлюсь. Может, и не нравлюсь вообще? Если бы нравилась, то он бы так себя не вел, разве нет? Мы практически никогда не разговариваем в коридоре, а если разговариваем, то делаем это так, чтобы никто и не подумал, что мы вообще знакомы. Единственный день, когда мы вот так шли вместе, был после кросса, когда я не хотела идти, а он меня тащил. Интересно, он просто пытается сохранить свою грозную ауру или что-то еще?

Доходим до моей комнаты, и я просто говорю: «Пока». Слышу в ответ такое же тихое «Пока» и захожу внутрь.

Что ж, по крайней мере, я добралась до своей комнаты без происшествий, и это уже хорошо. Обнаруживаю там спящую Сюзанну и остальных девочек, Оля уже лежит на своей кровати и бормочет:

– Колобок ходил в медчасть, ей вкололи успокоительное, она проспит до утра. Отдыхай.

Я наклоняюсь к Сюзанне, она и в правду спит. Это хорошо, и я тоже решаю завалиться спать.

Глава 20

На следующее утро у нас первое занятие в малом зале для тренировок – это физическая подготовка с козлом Максом. Его я страшусь, он явно будет мстить. Потери баллов я не боюсь, а вот физической расправы, которую он сделает вид, что не замечает, —очень. Немного трусливо занимаю место в самом углу за спинами Акима и Миши, но, когда заходит козлина Макс, облегченно выдыхаю. Он пришел не один, с ним Сергей Витальевич и Виктория Николаевна.

Макс орет:

– Начали! Всю разминку проводит Иванов.

Игорь начинает показывать упражнения, а мы повторять. Я поглядываю на троицу командиров. Интересно, зачем здесь Серега и Викусик? Им просто нечем заняться, или есть другая причина? Может, вчерашняя гонка по трибунам заставила их волноваться? Волноваться за меня? Что за чушь! Таких, как я, здесь побывало не мало. Но им, несомненно, нужен порядок, чтобы никто не приехал с проверкой. Серега с хмурым видом рассматривает новобранцев, а Викусик, наоборот, сама любезность. Меня прям передергивает – она что, действительно кокетничает с козлиной Максом? Неужели он ей нравится? Или же она просто его дразнит? Она ему нравится – это я заметила давно, но она никогда не баловала его вниманием, а тут, ну прям само очарование.

Сергей делает пометки в планшете и говорит:

– Следующий раз веди их в большой зал, там удобнее.

Удобнее что? Я задаюсь вопросом и не нахожу ответа. Занятие медленно, но верно подходит к концу, и мы уходим, а командная троица остается.

Всю неделю я работаю на пределе своих возможностей, хочу не дать заработать Игорю и остальным из «А» ни одного балла, и Оля меня в этом поддерживает. Мы отвечаем на вопросы быстрее всех, придумываем нестандартные решения, деремся с особым ожесточением, стреляем и учимся обращаться с оружием, делаем все это настолько хорошо, что к концу недели я выхожу в ноль, а Оля достигает максимума за все наше здесь пребывание – 150 баллов. И это притом, что на своих занятиях теперь уже в большом зале козел Макс продолжает вычитать баллы.

Каждый вечер хожу к Косте с охраной в виде Акима и Миши, назад он сам меня провожает. Все так же молча, на расстоянии полуметра, но все же провожает. С ребятами из «А» вечером сталкиваемся всего один раз, но, когда они видят Костю, тут же предпочитают уйти, не сказав ни слова. Больше вне занятий я их не встречаю и уже хочу сказать Акиму и Мише, чтобы перестали ходить за мной по пятам, но им, похоже, это нравится.

В понедельник мы снова выигрываем командное испытание и на этот раз громко празднуем победу. Вечером, когда я иду наверх к Косте в сопровождении Акима и Миши, то они изображают моих телохранителей. Не просто идут рядом, а именно изображают, играют. Один идет чуть впереди и говорит в рукав:

– Второй-второй, путь свободен, как слышишь меня?

Миша позади меня ему отвечает так же в рукав:

– Первый-первый, сзади все чисто, продолжаем движение вперед.

Я смеюсь, какие же они забавные, и вспоминаю о своих домашних. Мы тоже так иногда играли, Саше особенно нравилось. Как же я скучаю по ним, по всем этим детским играм, когда можно было просто бегать за сестренками по саду, щипать их за животики и смеяться! Тут мне так не хватает того яркого, чистого смеха! Вспоминаю последние их письма, и моя веселость уходит. Город снова сильно бомбили. Мне страшно: а что, если бомба в следующий раз попадет в наш дом? Нет, не стоит об этом думать, а то я расклеюсь. Надо сосредоточиться на этом моменте, на украденном кусочке детства в этой суровой реальности, и я подыгрываю парням.