Злые и Виновные

– Вы предпочитаете гулять по ночам? А впрочем, неважно, у всех нас есть свои слабости, не так ли? – девушка неуверенно кивнула, как вдруг её посетила неожиданная мысль:

– А что Вы здесь делаете? – это прозвучало так грубо и с такой претензией, что даже Лера задохнулась от возмущения по отношению к самой себе. А вот её собеседник сначала стушевался, но довольно быстро вернул себе позиции, почти не выказав удивления такой внезапной перемене. Он быстро оглянулся, как будто ожидая увидеть кого-то ещё, и повёл плечами.

– Ничего особенного, если честно. Просто люблю разглядывать почтовых птиц, а ночью делать это спокойнее всего. Для всех, знаете ли. Тут недалеко есть особая голубятня, несколько десятков самых матёрых птиц, просто загляденье. Как-нибудь отведу Вас туда, если пожелаете. А пока слишком поздно и Вам стоит вернуться к себе в покои. При всём желании, не смогу ловить Вас у каждой лестницы. Я провожу, не спорьте, – он опять взял Леру за локоть, заметив, что та пытается возразить, – и мой Вам совет на будущее, не стоит шататься в темноте одной. Испугаете ещё кого-нибудь, и будут по замку ходить седые слуги, – он тихо рассмеялся собственной шутке, словно не замечая Лериных попыток освободиться. Всю дальнейшую дорогу они провели в молчании, и казалось, что он погружён в какие-то собственные мысли, уводящие его далеко отсюда. Насколько невесёлыми были эти мысли, можно было судить разве что по нахмуренному лбу и по силе, с которой он сжимал её локоть. Спустя некоторое время они всё же добрались до пункта назначения, и Лера вернула власть над своей несчастной конечностью.

– А мы ведь так и не были представлены друг другу, хотя я о Вас и наслышан, – небольшой поклон в сторону Леры. – Меня зовут Э̀вар, и, хоть это имя вряд ли Вам о чём-то говорит, поверьте, я, своего рода, знаменитость здесь. А совсем скоро смогу прославиться ещё больше, – трудно было понять, что именно он имеет ввиду и на какую реакцию рассчитывает, но Лера на всякий случай улыбнулась:

– Я Лера, но… Вы ведь обо мне наслышаны, – она ожидала ответной улыбки, в конце концов, их знакомство прошло довольно терпимо, но вместо этого лицо Эвара почему-то болезненно перекосилось. Он странно посмотрел на неё, как будто бы чего-то опасаясь, а затем приложил правую ладонь к груди:

– Было очень приятно познакомиться с Вами лично и вдвойне приятнее от того, что я смог Вам помочь. Надеюсь, в качестве благодарности, госпожа, Вы не станете рассказывать о нашей встрече кому-либо. Видите ли, ночные посещения птиц здесь под запретом, а мне не хотелось бы почувствовать на себе недовольство тех, чья благосклонность так непостоянна, – Лера тут же заверила его, что не станет упоминать о данном происшествии, чем принесла ему, по всей видимости, огромное облегчение. На этом они и распрощались, пожелав друг другу добрых снов и разойдясь каждый в свою сторону: она – к себе в комнату, он – прочь, во тьму этого замка.

***

Возмущённый старик с помятым пожелтевшим лицом упрямо доказывал Лере, что целая золотая монета – самая подходящая и честная цена для этого шёлкового платка. Лера, возможно, и отдала бы ему эту монету, тем более что этот яркий кусок ткани запал ей в душу. Но какая-то внутренняя искра вынуждала её азартно спорить с торговцем, выбивая себе уступку за уступкой. В конце концов, её соперник раздражённо сплюнул, и они ударили по рукам, сойдясь на двух серебряных монетах. Лера с огромным удовольствием накинула добычу себе на голову, перекинув свисающие «хвосты» через плечи, но краем глаза всё- таки отметила, что старик, секунду назад красный от злости, теперь розовел от удовольствия. Он явно считал последнюю сделку более чем выгодной и чуть ли не подпрыгивал за своим прилавком. Впрочем, и Лера не расстраивалась: деньги всё равно были не её, а те усилия, которые приложил торговец, чтобы переспорить покупательницу, явно заслуживали и золотой монеты.

Лере пришлось потратить примерно столько же сил и времени, чтобы убедить Анеду отпустить её за стены замка. Та отпиралась, ссылаясь на возможное неудовольствие отца и опасности, которые Лера может повстречать, но, в конце концов, уступила под напором своей новой подруги. Аня (как начала звать её Лера) провела её мимо стражи и хотела отправить вместе с ней одного из охранников, но Лера категорично отказалась: вот уж кого ей так не хватало, так это амбала с подозрительно злобной физиономией, который будет нависать над ней всю дорогу. Возможно, она была несправедлива к нему. В конце концов, он должен охранять замок от куда более опасных личностей, работа есть работа. А в душе он, может быть, любит бабочек. «Любит отрывать им крылья», – сглотнула Лера, снова взглянув ему в лицо. Анеде просто выбирать ей спутника – она-то не видит этих маньячных глазок. В итоге получив в безвозмездное пользование увесистый кошель, а также несколько напутственных советов, она обрела некоторую свободу. День был просто чудесный и словно специально создан для небольшой прогулки. Оставалось надеяться, что во время самой прогулки не произойдёт ничего, что испортило бы впечатление.

Жилые кварталы переплетались с рынками и кабаками, даже кузниц Лера на первый взгляд смогла насчитать не меньше пяти штук. Людей было много, очень много, куда больше, чем она могла предполагать. Они заполняли собой все улицы, и на ум невольно приходили крысы, бегающие по сточным канавам. Те же визги, та же грязь. Если около главных дорог и замка поддерживалась некая чистота, то в некотором отдалении открывался совершенно новый мир. Мир человеческих отходов. Грязь и нечистоты стекали по улицам ручьями, едва ли не под каждым порогом валялась кошка со шлейфом из мух. Лера даже, грешным делом, подумала, что это некий обычай, но в итоге отмела абсурдную идею – как ни странно, самое людное место оказалось на поверку самым чистым. Рынок просто кишел людьми в самых разных одеждах и с самыми разными цветами кожи. В памяти всплыли слова Исаавы о том, что Добрая Надежда – торговый город, расположенный на пересечении множества исторических торговых путей. Наблюдать за ними было просто до безумия интересно, скрывать свой восторг – невозможно, она так и ходила мимо палаток с дрожащей улыбкой и широко распахнутыми глазами.

– И снова Вы одни, моя госпожа, – знакомый голос весело окликнул её. Возле соседнего пёстрого шатра стоял Эвар, облокотившись о поставленные одна на другую бочки и подбрасывая в воздух апельсин. – Вам не свойственно чувство страха или же вы настолько глупы? – откровенная издёвка в его голосе раздражала, но этого было всё ещё недостаточно, чтобы испортить ей настроение.

– Я действительно временами думаю, что в мире осталось немного вещей, способных меня по-настоящему напугать. Но разве этот факт сам по себе отрицает возможность моей непроходимой глупости? – Эвар довольно хмыкнул и, всучив апельсин крутившемуся рядом попрошайке с голодными глазами, продолжил путь вместе с ней. Спутник не входил в её планы, но сделать что-либо было уже поздно, а грубить человеку, пусть и немного наглому, ей не хотелось. В конце концов, Эвар – куда более приятная компания, чем тот великан, предложенный Аней. Единственное, о чём она сразу попросила мужчину, было обращаться к ней на «ты», издевательски-вежливое обращение Эвара действовало на нервы.

Первое время они шли в полном молчании – Лере, открывавшей для себя столько нового, было откровенно не до Эвара, а тот в свою очередь был погружён в какие-то свои мысли, совсем как в ту ночь в коридорах замка. Причина начать разговор появилась неожиданно и уж точно при неприятных обстоятельствах. В один момент стройные ряды шатров и торговых лавок расступились, предоставив их взглядам, по всей видимости, центральную площадь, в центре которой стояла небольшая толпа. Гадать о причинах этого сборища долго не пришлось – прямо в центре толпы на небольшом возвышении стояли две женщины средних лет и одна старушка. В голове Леры ещё проскользнула немного заторможенная мысль о том, что это сооружение называется, кажется, эшафот. Рядом с ними стоял мужчина с раскрасневшимся лицом и небольшой, чёрной с проседью бородой. Он что-то громко объяснял толпе зевак, своим хриплым голосом перекрикивая посторонние шумы. Лера никак не могла разобрать его слов, поэтому неосознанно потянулась ближе. Однако сделав шаг вперёд, её вдруг отбросило назад.

– Не думаю, что тебе действительно хочется это видеть, – Эвар медленно убрал руку с воротника её платья, равнодушно наблюдая за разворачивающимся действом.

– Видеть что? – тупо переспросила Лера, но тут же всё поняла и, откинув вновь потянувшуюся к ней руку, бросилась вперёд. Сквозь толпу было невероятно трудно пробираться, и пока она работала локтями, до неё доносились резкие слова мужчины с эшафота.

– Приговор подтверждён самим судьёй Матоном, что из Ивраза. Эти три преступницы, уличённые в близком родстве и общении с мрайеном, что так и не присягнул в верности, и не доложившие об этом, подлежат соответствующему наказанию… – какому наказанию они подлежат, Лера уже знала и без его слов. Она не понимала, почему это происходит здесь. Кодосс и Исаава, они же против всего этого, они же…

– Не надо… – чья-то рука зажала ей рот и нос, перекрыв доступ кислорода. Вторая обвилась вокруг её талии и резко потянула назад, с такой лёгкостью и быстротой, как будто Лера весила не больше тряпичной куклы. Кто-то начал оборачиваться, но она уже не могла видеть ни их лиц, ни того, что творится в центре – от нехватки воздуха перед глазами начали пульсировать круги. Это был Эвар, кто же ещё это мог быть. С каким трудом девушка пробивалась сквозь толпу, ровно с такой же лёгкостью он выбрался из неё, ни капли не сбавляя скорости. Как они очутились в тихом безлюдном переулке Лера не помнила. Судорожно вдыхая, она стояла, прислонившись к стене, и против воли плакала. Истерика длилась недолго. Эвар, видимо куда более опытный в этих вещах, поднял её лицо за подбородок и двумя громкими пощёчинами помог Лере обрести ясное сознание. Боли как таковой она не почувствовала, вместо неё пришла дикая злость. Вцепиться ногтями в его лицо было заманчиво, но куда охотнее она хотела бы увидеть на его месте лицо Кодосса или даже Исаавы. «Он был прав, Господи, Маникор был так прав. Они все просто чёртовы лицемеры. Конечно, они делают всё в тайне, поэтому просто продолжают выполнять чужие приказы. Они трусы. Все они, даже Исаава. Он… всегда был трусом, почему я просто не признала этого сразу. Он никогда ни за кого не боролся, даже за собственную семью. Он… он хочет отомстить им всем, но даже для этого он требует действий от других, а сам…». «Нет, он же спас тебя, он рисковал, вытаскивая тебя оттуда. А чего ты хочешь от него сейчас? Нельзя построить новый мир, не разрушив старый. Никто и не говорил, что для этого не придётся чем-то или кем-то пожертвовать». – знакомый холодный голос пронёсся в её голове словно ветер, но тут же исчез, а Лера, наконец, успокоившись, смогла повернуться к Эвару. Щёки всё ещё горели от его ударов и наверняка были красными, как помидоры. Сам Эвар стоял, прислонившись к стене, и беззаботно крутил в руке какой-то небольшой фиолетовый цветок. Заметив, что Лера находится уже в относительно адекватном состоянии (ей, по крайней мере, очень хотелось верить в это), он аккуратно положил его в уголок рта и нахально улыбнулся.

– Как… как ты можешь улыбаться после этого? – простой вопрос требовал простого ответа. Но ответа не последовало, разве что неопределённое пожатие плечами и переход цветка из одного угла губ в другой. Добиваться от него чего-то ещё не хотелось, Лера слишком сильно устала, всё остальное было понятно и без его комментариев. Однако, его стоило поблагодарить, что она тут же и сделала. Её спутник кивнул, понимая, к чему относится эта благодарность. Кто знает, какие последствия ждали её и прочих, если бы она открыла свой рот на площади. Исаава рассказывал об огромном количестве добровольных шпионов. Если бы она тогда начала кричать о том, что Кодосс больше не признаёт этих законов… Весь план полетел бы к чертям. Лера повела плечами и тихо оглянулась – похоже Эвар был прав, сомневаясь в наличии у неё умственных способностей.

Стражники хмуро пропустили их на внутреннюю территорию замка, не испытывая к ним ни симпатии, ни особого доверия. Уже через мгновение Эвар куда-то испарился, кивнув на прощание головой, и Лера, оставленная в одиночестве, решила ещё немного побродить по окрестностям, к тому же ей не хотелось случайно столкнуться с Исаавой – Лера всё ещё чувствовала жгучую злость, которую она боялась не удержать при встрече.

Снующие туда-сюда люди были по большей части челядью: псари, конюхи, прачки и так далее. Все они словно и не замечали её, лишь время от времени кланялись, пробегая мимо по своим неотложным делам. Лера была этому рада. Обида, кипящая в груди, распространялась на всё, что, так или иначе, прикасалось к ней. Несколько часов полной тишины – это всё, о чём она просила. Пытаясь сбежать от любопытствующих глаз, случайно вышла в тот самый дворик, где недавно проходили тренировки. Вон и тот самый балкон, с высоты которого она в компании Анеды наблюдала за всем происходящим. А вон, в отдалении, и оружейная. Дверь в неё была приоткрыта, поэтому Лера решила не противиться любопытству, и заглянула внутрь. Интуиция её не подвела – оружия здесь было очень много. На левой стене висели круглые щиты, деревянные и металлические, огромные и немного поменьше. Мечей здесь хватило бы на целую армию, а кроме них ещё и копья, луки и стрелы, утренние звёзды, секиры. В дальнем углу располагались, едва различимые из-за сумрака, доспехи. Лера, убедившись, что здесь она в полном одиночестве, подошла к подставке с аккуратными изогнутыми мечами, напоминающими катаны. Было странно видеть их здесь, таких непохожих на прочих, таких чужих. «Совсем как я», – подумала Лера и улыбнулась. Их было всего три, и она, не раздумывая, потянулась к центральному, среднему по размеру. Взявшись за рукоятку, ожидала, что почувствует тяжесть, но её не последовало. Напротив, аккуратно лежащий в руке меч был невероятно лёгким и даже, как бы глупо это ни звучало, нежным. Да, без сомнения это была катана, настоящее произведение искусства. Она сняла ножны (настоящего названия она не помнила) и провела ладонью по сияющему лезвию. Было немного страшно, но куда сильнее её наполнял восторг. Истинный восторг, накатывающий в её сознание тёплыми пенистыми волнами. Она вытянула руку с мечом впереди себя. Рукоять была длинной, что позволяла держать ту двумя руками, но Лере это было не нужно. Девушка никогда не держала в руках оружия, и оттого было ещё удивительнее то, насколько спокойно и уверенно она чувствовала себя теперь. Но здравый смысл всё же взял вверх, и с глубоким вздохом Лера вернула меч на место. Прочее содержимое этой комнаты уже мало её интересовало, и она решила убраться отсюда поскорее, не хватало ещё столкнуться здесь с кем-нибудь нос к носу. Нужно было возвращаться – инцидент на площади может дойти до Кодосса. Вряд ли неразумное поведение гостьи могло его порадовать, а хуже того могло достаться и Анеде за то, что отпустила её, к тому же одну. Стоило найти её прежде прочих – куда правильнее будет взять вину на себя, только бы Аня не успела рассказать, как обстояли дела на самом деле. Но вот только где её искать? Лера только сейчас поняла, что не имеет ни малейшего представления о том, где её комната. Хотя можно ведь спросить у кого-то из дворцовых слуг, уж им-то это должно быть известно. Простая, казалось бы, задача, растянулась практически на час – к кому бы она ни пыталась обратиться с вопросом, в ответ получала лишь поклон, извинения и убегающую спину. Но не успела Лера отчаяться, как ей попался отважный мальчишка-поварёнок, если судить по муке, размазанной по его щекам. Он с забавной улыбкой отвечал на все вопросы госпожи и не стеснялся задавать свои. С его посильной помощью, они уже через минуту оказались перед дверьми в комнату Ани, а мальчишка всё никак не хотел уходить. Видимо он был невероятно доволен тем, что вхож в «высшее общество». Но, как ни странно, компания поварёнка не была обузой, как случалось со всеми до него. Кроме того, его детская непосредственность и даже наглость были Лере на руку – можно было не чувствовать себя такой одинокой и при этом никому не навязываться. Приятно осознавать, что кому-то желанно твоё присутствие. На долгий и громкий стук никто так и не открыл. «Вот же гадость, и где теперь её искать?» Ответ на этот вопрос, к сожалению, мальчишке был не известен. Тогда тяжело вздохнув, Лера приняла единственно верное на её взгляд решение. И на этот раз они почти бежали уже в сторону покоев Исаавы.

Вот он был у себя, какой сюрприз. Он сам открыл дверь и молча пригласил их внутрь, немного удивлённо посмотрев на спутника девушки. Тот, к слову, ничуть не чувствовал себя смущённо или неуютно. Едва проскользнув за двери, он тут же начал рыскать глазами по всему помещению, расхаживая из стороны в сторону и заглядывая в каждый угол. Видимо в его глазах Лера занимала ничуть не меньшее положение в обществе, а стало быть, он мог ничего не бояться, находясь под таким покровительством. То, что Лера была его покровителем, не подлежало сомнению в его маленькой всклокоченной головке, ведь они так весело общались всю дорогу. Когда он засунул своё чумазое личико в гардероб, терпение Исаавы закончилось, и он абсолютно могильно-спокойным голосом приказал ему выметаться за двери. Лера буквально могла видеть, как в чужих глазах рушится её собственное величие. Отлично, ещё минус один к карме этого человека. Оставшись, наконец, один на один, мужчина устало вздохнул и сел за стол, не спуская с Леры внимательного взгляда. Именно ей предстояло начинать разговор, она же его искала. Правда, с чего именно начинать Лера не имела никакого представления. Наверное, стоило сначала повиниться, рассказать о том, что произошло на площади, что она чуть не натворила, и как Эвар предотвратил возможные ужасные последствия. Но внутреннее чутьё ей подсказывало и что Исаава обо всём в курсе, и что извинений он не ждёт.

– Я бы хотела знать, что вы собираетесь делать. Какой… какой у нас план?

– У нас? – похоже, подобная формулировка изрядно его повеселила. – Сомневаюсь, что наши планы будут тебе достаточно понятны, а у меня не так много времени, чтобы всё тебе разжёвывать. Скажем так, мы ввязываемся в очень рискованное предприятие. Большая игра. Где один из игроков – это Звёздный Пик, со своими союзниками: Ирга̀ш, Нарты̀ш, Манкѐло-Риц, Солнечное Копьё, Танъя̀ко, Окридтѝр, Во̀лвиц и, конечно, Добрая Надежда. Цель этой игры – полное истребление существующей власти наминов, центр которой находится на Тик-Итра. К сожалению, островная зараза расселилась по всему Мрай-ат-Алису: Клемаа̀н, Ивраз, Моровой, Ганеш, Змеиная переправа – и это только те, кто открыто заявляет о своей преданности островам. А сколько будет тех, кто примет их сторону в самый последний момент, когда мы подставим свою спину. Так что верить можно только тем, кого я перечислил. Остальных по умолчанию записываем в сторонников Тик-Итра. Всё начнётся отсюда, мы одним порывом сметём Ганеш, после чего основной задачей будет занятие Змеиной переправы, а также блокада порта Клемаана. Тебе этого довольно? Наши планы тебя устраивают? – Лера поперхнулась. Быстрая и монотонная речь Исаавы, в которой она отчаянно пыталась что-то понять, сменилась едким вопросом. Его насмешка была невыносима и, выругавшись, Лера со злостью опрокинула вазу, стоящую на высокой подставке рядом с ней. Отвратительный звук, разлетевшихся в разные стороны осколков, резанул по её слуху. Но гримаса, появившаяся на лице Исаавы, была мёдом для её сердца.

– Говорите и говорите, вот только мне толку ноль. Я здесь одна, кроме вас у меня никого нет, но даже вам я не могу больше верить. Вы знаете, что произошло сегодня на площади? Разумеется, вы знаете, вы знаете обо всём, что творится здесь. А я ведь чуть вас всех не выдала! – Лера зашлась в истеричном смехе. – Чуть не испортила ваш умный план парой неосторожных слов. Вы носитесь со мной, а я только и могу, что всё портить, – Исаава вышел из-за стола и подошёл вплотную к Лере. Ровно на одно мгновение та испугалась, что он ударит её. Но вместо этого мужчина стал перед ней на колени и взял за руки.

– Мне больно думать, что ты считаешь себя помехой. Я знаю, эта жизнь пугает тебя, но ты должна, просто обязана научиться справляться со своим страхом. В первую очередь ради себя самой. Знай, что, пока я рядом, ты будешь в безопасности. Я буду защищать тебя. Мы все будем защищать тебя. Так уж мы устроены, так уж устроен наш мир, – все эти слова были простыми, даже в чём-то очевидными, но такими необходимыми в данный момент, а главное такими искренними, что Лера не выдержала и расплакалась. И когда влага брызнула из глаз, она упала и обняла Исааву. Так они и просидели некоторое время, обнявшись, под мелодию из Лериных всхлипов.

«Никто никого не защитит».

Глава 13. Гермес 6. Смерть по расписанию

Я тряслась в кузове небольшого грузовика и задыхалась от окружающей меня невыносимой, просто адской жары. Гиблое здесь место, поскорей бы покончить с заданием и вернуться домой, к святой прохладе. Подобные вроде бы мелочи начинаешь ценить только лишившись их. Грузовик остановился и я, прикрыв волосы и лицо платком, аккуратно и быстро выпрыгнула на гравий. Постояла пару мгновений на месте, чтобы привыкнуть к солнцу и размять немеющие от долгой тряски мышцы. Интересно, чем там ребята занимаются? Хотя Мерген наверняка со своими железками тренируется. Он единственный из нас всерьёз относится к холодному оружию. Впрочем, его результативность выше всех нас вместе взятых, так что начальство не жалуется. К тому же все на ушах из-за Олимпийских игр. Слава Богу, меня не записали в этот одиннадцатый отдел, весь геморрой по обеспечению безопасности достался Ксении. Справедливость всё ещё существует. Хотя, сколько стран там отказалось от участия, пятьдесят? Больше?

Ещё раз потянувшись из стороны в сторону, я зашагала к небольшому домику, стоящему в отдалении. Водителю пришлось остановиться здесь, чтобы раньше времени не всполошить жильцов. Хорошая подготовка, даже напоминать не пришлось. Коротко кивнув мужчине в кабине, я показала три пальца: три минуты и мы уходим. Подойдя к двери, я услышала лёгкий шум, который тут же оборвался и сменился напряжённой тишиной. Всё ясно, моё появление замечено. Ну и прекрасно. Громко постучала в дверь: три раза, один раз, два раза – как условлено. Наконец, послышались робкие шаги, и дверь приоткрылась, в щель проснулось знакомое лицо. Худощавый мужчина с тёмной кожей, чёрной бородой и сдвинутыми бровями. Я подняла ладонь и сдвинула платок с лица. Разумеется, он узнал меня, мой старый добрый товарищ. Поздоровался со мной по-французски и с нерешительностью впустил меня внутрь. В углу комнаты стояла женщина, скрестив на груди руки, она испуганно переводила взгляд со своего мужа на меня, и наоборот. Я прошла вглубь помещения, внимательно разглядывая обстановку и игнорируя вопросы, которые задавал мне мужчина. Мой дорогой Алим, что же ты наделал? Нехорошо, нехорошо предавать друзей. Особенно тех друзей, которые запросто могут прийти к порогу твоего дома. Голос мужчины становился всё злее, пора бы всё это заканчивать. Два коротких выстрела с промежутком лишь в секунду и два тела почти бесшумно свалились на пол. Я аккуратно скрутила глушитель, медленно заходя на крохотную кухоньку. Есть своя поэзия в этой очаровательной бедности. Идиллия аскетизма. А вот и стол с наспех накинутой скатертью. Я поместила пистолет в кобуру за спиной и припала на одно колено перед этим столом. Всё так предсказуемо. Приподняв угол скатерти, я столкнулась со взглядом влажных карих глаз. Эх, золотко, ну что же мне с тобой делать, а? Я приложила указательный палец к губам и, не прерывая зрительного контакта, опустила угол скатерти на место. Уходить пора, время почти истекло

***

Сознание ко мне вернулось вместе с наслаждением от прохладных прикосновений чьих-то рук. Было так хорошо, что я даже застонала от удовольствия. Приоткрыв глаза (точнее глаз, левый похоже закрылся из-за отёка) я увидела нависшее надо мной лицо Ахая. Вот блин! Всё произошедшее вернулось ко мне приливной волной, и я тут же поднялась. Это зря, конечно, погорячилась. Теперь вот опять практически вишу на руках у Ахая.

– Рассказывай! – прохрипела я, попутно пытаясь вернуть себе равновесие.

– С нами обошлись довольно терпимо, учитывая три трупа, оставленные нами. Мы в подвале, вместе с остальными пленниками, – только сейчас я заметила, что мы не одни. В небольшом тёмном помещении не было света, но привыкшие к темноте глаза постепенно различали фигуры других людей, женщин в основном. Около десятка, если считать нас. – Отряд ещё не явился, видимо что-то задержало их, но обманываться не стоит – за нами придут и очень скоро. Норея тоже здесь, она в порядке. Хотя за тебя я на самом деле начинал волноваться. Мы здесь уже больше суток, а ты пришла в сознание только сейчас. Видимо Мея тебя очень любит, раз взялась лечить твои раны. Я готов поклясться, что у тебя был проломлен череп, а пару раз твоё сердце переставало биться. Скажи, ты святая из легенд? Ты – дочь Меи? – я не удержалась и фыркнула. Меня за долгие годы жизни, конечно, по-разному называли, но святой я стала впервые. Прошло больше суток. Паршиво. Я аккуратно потрогала своё лицо, глаз – ерунда, а вот череп… Лучше было бы отлежаться и хорошенько поесть, но кто мне предоставит эту роскошь? Вопрос риторический и ответа не требующий.