Злые и Виновные

– Неловко, что подарок оказался бесполезным, да?

– Напротив, в теории она сможет стать полезной и нам.

– Каким же образом? – заинтригованная, Андрина чуть подалась вперёд.

– А таким, что эта мрайена стала костью в горле у Ивраза и его правителей не просто из-за парочки убийств на их стоянке. Она может стать нашим мостиком к налаживанию отношений с лидерами мрайенских кланов.

– С чего бы?

– Ну, трудно сказать. В основном потому, что именно это она мне сегодня и обещала, – королева фыркнула:

– Ты поверил?

– Нет, с чего бы, – вернул он сестре её вопрос, – Но я точно знаю, кто хочет, чтобы поверила ты, – при этих словах на стол между двумя родственниками аккуратно опустилось широкое кольцо с гербом дома Раскозо – красным маком на чёрном фоне.

***

Какое-либо определённое решение касательно мрайены так и не было принято. Королева решила, что этот вопрос вполне может подождать, пока не прибудут послы из Змеиной переправы. Настаивать Бастин не стал, Андрине сейчас и правда хватало работы – на пару с Клереком Войдежем они фактически перекраивали государство наново. И в первую очередь им нужно было позаботиться о «правильном» донесении опасных новостей вассалам Звёздного пика. По счастью большая часть работы была проделана, как ни странно, ещё до того, как Андрина покинула Сабую. Здесь, в городе упавшей звезды, она лишь наносила последние штрихи, лично приветствуя и очаровывая завербованных Фиррисом лордов и даже богатых горожан. Но сколько усилий было затрачено, чтобы ненужные вести не покинули стен города раньше срока… Бастин не помнил, когда в последний раз спал, не помнил, когда в последний раз нормально ел. Что помогало ему держаться на ногах, так это мысли о том, какое количество людей сейчас работает на износ, чтобы их переворот закончился безоговорочным успехом. Его сестра, Фиррис, Войдеж, Фикерт, капитан батальонов королевской гвардии Армон – и это только те, кого Бастин видел ежедневно по нескольку раз. Лорды и господа, назначенные на резко опустевшие государственные должности, тоже лезли из собственных шкур, лишь бы милость, внезапно обрушившаяся на них, также внезапно не закончилась.

Как, например, господин Штос, семенивший впереди Бастина и указывавший тому путь к нужному пленнику. Лишь три дня назад был самым обычным писарем при главном тюремщике. И вот, сегодня главный тюремщик уже он. Бастин предпочёл бы отгрызть себе руку, чем заниматься подобным, но у каждого своё счастье. Да и грязную работу кто-то же должен выполнять? Конечно, прибывших из Сабуи гостей никто не собирался пытать… пока. Но если вдруг придётся, руки Андрины должны оказаться чисты. Всю вину разделят Бастин, отдающий приказ и, собственно, господин Штос, исполняющий вместе с подручными этот самый приказ.

Достигнув нужной двери, мужчине пришлось немного потерпеть, пока тюремщик найдёт нужный ключ и отопрёт двери. После чего, оставив Штоса за порогом, он ступил внутрь и прикрыл дверь поплотнее. Царившая внутри атмосфера была удручающей, если подбирать выражение помягче. Если бы не факел, который Бастин принёс с собой, различить хоть что-либо было бы просто невозможно. К счастью, смотреть особо было и не на что – обычный каменный мешок без единого окошка, ни стола, ни кровати, лишь охапка прелого сена, ведро для нужд и очень выразительно свисающая со стены толстая цепь с кольцом на конце. Как напоминание, что всегда может стать хуже. Сам житель этого места попал на глаза в самую последнюю очередь. Прошло не так много времени, чтобы сам высокий лорд Гархар Клеристиа, практически тесть Золотой короны, позволил своим дорогим одеждам опуститься на грязное сено. Потому он и замер вытянутой струной в самом дальнем углу темницы, не облокачиваясь и практически не шевелясь.

– Какое унылое место, мой лорд. Я возмущён не меньше Вашего. Могу заверить, что сделаю всё возможное, чтобы убедить его величество улучшить Ваши условия.

Старик прикрывал ладонью слезящиеся глаза и потому трудно было понять, как именно он отнёсся к словам посетителя. Не дождавшись хоть сколько-нибудь внятного ответа, Бастин продолжил:

– Как Вы чувствуете себя? Я уже подготовил сообщение, совсем скоро наш король узнает об этой дерзости. Димеор ещё пожалеет, недальновидность монарха не приведёт его ни к чему кроме очередного скандала. Вытворять такое, когда отношения между двумя государствами ещё настолько хрупкие, – Бастин, при этих словах развернувшись полубоком к лорду Клеристиа, медленно скосил на него глаза, – и поведение нашей королевы меня всё больше настораживает. Я не знаю, как сказать об этом, но… её величество будто бы довольна. Нет, не слушайте, я несу какой-то бред… – визитёр прикрыл глаза и начал массировать веки в ожидании: клюнет или нет. Клюнул. Следующие слова лорда наполнили Бастина такой горечью, что казалось его вот-вот вырвет. Конечно, он клюнул. «Будь я проклят, когда, когда я перестану быть таким наивным?!»

Причина, по которой Бастин вообще решил посетить неприятного ему старика, была настолько неприятной, что он сам себе казался грязным. Низким и ничтожным. Таким он ощущал себя ещё когда приказывал Фикерту изъять все бумаги прибывших гостей и принести ему. Именно ему. И после завершения беседы с королевой тут же поспешил в собственные покои для того, чтобы всё изучить. Для того, чтобы успокоить собственную бушующую совесть. И всё шло так хорошо, так до зубного скрежета скучно, что он совсем уже было собрался лично отнести бумаги Андрине, как неожиданно обнаружил неприметное письмо, спрятанное среди страниц сборника молитв. Письмо от его короля. Письмо от его брата. Адресованное королю Димеору, что в общем-то было ожидаемо и понятно. Но попытка его скрыть заставила Бастина нахмуриться. Внезапно возникшая робость мешала ему вскрыть печать, почему-то останавливала от этого поступка. И всё же он пересилил себя. Ломающийся золотой воск напомнил хруст костей. Но при первом прочтении всё оказалось нормальным, совершенно, абсолютно нормальным. Светские расшаркивания, танцы словоблудия, всё, как и должно быть. Конечно же и обсуждение дальнейших политических решений, военные и стратегические вопросы, передвижение войск, доносы от шпионов среди наминов. Всё кратко и сухо, лишь предварительные рассуждения, планы в общих чертах, обещания, стоящие ровно столько, сколько и бумага, на которой они написаны. С лёгким сердцем, Бастин пробежался по тексту ещё раз, любуясь знакомыми завитками и наклоном букв. Резко подскочившее настроение вылилось в незамысловатый свист, пародирующий местную популярную песенку. Медленно обдумывая, что на подобные планы ответит Андрина, он покачивался на стуле и пробегался по тексту уже в третий раз…

Ножки стула резко ударили по полу. Зудящая в его голове, ещё не сформированная мысль заставила Бастина замереть, а его сердце понестись вскачь. Среди океана слов затерялись несколько строк, таких коротких, таких незаметных. В вежливом тоне Артаур вспоминал об их старой договорённости. Северные земли Таверрана, вне границы их гор, уже фактически передавались Звёздному пику… Нет, если исходить из контекста, они уже принадлежали Звёздному пику. Бумаги были подписаны и заверены Золотой короной. Но их брат не мог не знать, что Андрина ни за что на это не пойдёт. Не мог не знать, что без её подписи такой широкий жест ничего не значит. И ничего им не сказал, хотя, судя по всему, подобная передача произошла задолго до отъезда королевы. Это абсолютно не имело никакого смысла, ни малейшего. Если только…

Гархар Клеристиа, этот старик, с которого только недавно посбивали всю спесь, вдруг резко вздрогнул и выпрямился. Чуть грудную клетку не сломал, так старался её выпятить по старой памяти.

– Нет ничего, чего бы не предусмотрел твой брат, мой мальчик. За меня можешь не беспокоиться и не просить. Уверен, это всё интриги твоей сестры, она, как и её мать, просто не может без них. Хорошо, что твой брат уже давно раскусил, что из себя представляет Андрина Раскозо. Он всегда заботился о Таверране, о его жителях…

– И он позаботился, чтобы проклятые Раскозо ему не навредили? – очевидный удар, и слишком резкий, способный спугнуть. Но почти сутки в подобном месте, и лорд Клеристиа потерял бдительность. Широко растянув уголки губ, обнажая жёлтые и местами отсутствующие зубы, он согласно затряс головой.

– Его величество знает о нуждах своего народа. И уж точно не повторит ошибок собственного отца.

Бастин криво улыбнулся. Не повторит ошибок. Не доверится Раскозо. Не пустит к власти.

Артаур не мог не знать, что королева не даст одобрения и не поставит подпись на отказе от земель. А значит и не рассчитывал их когда-либо получить. Ведь согласия одной короны вполне достаточно, если второй просто нет. Хороший ход. Поступок короля, не брата.

Примечания

1

Мадемуазель?! Вам плохо? (фр.)