Перед столом стояло два стула с тряпичными сидениями и спинками. Затертые и следами засохших испарений. Скорее всего от потевших под пронзительным взглядом начальника сотрудников. Однако зырканьем Тимура было не пронять. Он молча прошел к столу, взял один из стульев в руку и отодвинув на метр от стола, сел так, что располагаться по отношению к Виктору Петровичу по диагонали. При такой проекции начальнику отдела не удавалось взять нужный угол для своего убийственного взгляда, если не отодвинуться и не сесть в пол-оборота. А при такой позиции посетителю открывался небольшой круглый живот замначальника, который несмотря на всю страсть Виктора Петровича к спорту, все равно образовывался из-за сидячего образа работы. Отсюда у Виктора Петровича возникало подсознательное чувство неловкости и неуверенности, что опять же смягчало его взгляд.
Прошло несколько неловкий мгновений, пока Виктор Петрович и Тимур Витальевич играли в молчаливые гляделки. Тишину нарушил Тронин.
– Виктор Петрович, разрешите доложить?
– Давно пора, – рыкнул начальник отдела.
– В соответствии с вашим распоряжением встретил на вокзале следователя по особо важным делам Центрального управления Следственного…
– Тронин, я понял. Давай без официоза, – махнул рукой Фролов. Неожиданно его лицо потеплело и вместе суровой мины, он стал вполне обычным и даже в чем-то приятным. Поднявшись со своего стула, он наклонился к Тимуру и протянуло ему руку.
– Тимур Витальевич, рад приветствовать у нас. Прошу прощения, однако в последнее время подчиненные стали не совсем внимательны к поручениям.
– Спасибо, – пробурчал Тимур в ответ пожимая руку. Какой радушный. Слово о центральном управлении здорово размягчают общение, правда? Но в слух Тимур это говорить не стал. – А разве раньше были более внимательны?
Брови Фролова едва заметно дернулись.
– Вы сразу предпочитаете перейти к делу?
– Я был рад все узнать еще в Питере. Но меня просили явится как можно скорее. А еще вчера я был в Новом Уренгое.
– Понял, – кивнул Виктор Петрович и взяв со стола папки, передал Тимуру. – Здесь все, что мы смогли зафиксировать за последние пару дней, как было обнаружено тело. Помня прошлые ошибки, мы постарались все сделать максимально грамотно.
– Максимально грамотно? – хмыкнул Тимур. – А не Станислава Витальевича вы туда направили случаем?
Фролов кашлянул.
– Вы знаете, уже как пять лет майор Хлебов перешел к нам из полиции и работает достаточно добросовестно…
– Виктор Петрович, – достаточно жестко и язвительно проговорил Тимур. – Десять лет назад Станислав Витальевич выполнял работу конвоя. А теперь он в следствии. Не нужно мне рассказывать, пожалуйста. Я навидался таких ответственных сотрудников более чем. Если он отвозит ваших детей в школу и покупает то, что просит ваша жена, это не делает его хорошим следаком.
У Фролова неожиданно для него самого отвисла челюсть.
– Нет, не смотрите на меня так, – победоносно продолжал Тимур. – Я не интересовался о вас и не наводил справки. Но я навидался таких как вы во всех уголках нашей Родины. И все вы обычно одинаковы. А лакеи ваши подавно. И тут не имеет значения – столица или провинция. Везде одно и то же. Поэтому давайте договоримся между нами сразу – работаете вы херово. И все херово делаете. Как и девяносто девять процентов штата нашего с вами ведомства. Поэтому без лишних эпитетов и уже тем более гротеска. Сухо. Факты.
Фролов от неожиданной отповеди Тимура несколько секунд жевал губы и водил руками по столу, но затем все же смог снова заговорить:
– В общем, мы нашли тело.
– Это я уже слышал. Сотни тел находят по всей стране каждую минуту. И обычно для этих дел хватает, как ни странно, опыта и умений таких ответственных сотрудников как ваш майор Хлебов.
– Да… Но вот в чем дело. Нашли его в лесу, у Сайменского канала. Неподалеку от садоводства Механизатор.
Тимур, уже готовивший следующую ядовитую фразу, неожиданно осекся и быстро открыл первую папку с делом, переданную Фроловым.
***
Заросли, через которые Тимур прошел со Станиславом Витальевичем, были также полоны следов от многочисленных ног. Все сучья были обломаны, внизу лежало множество сорванной листвы. Тимур шел медленно, приглядываясь к каждому уголку, каждому дереву. На нескольких он нашел странные засечки. Словно зацепили чем-то острым. Большими широкими ножами.
– Что это такое? – спросил Станислава Витальевича Тимур.
– Да хрен его знает. Тут же дачные, местные хотят с чем попало, детишки. Вы тут решили изучить причину каждой засечки?
– Лейтенант, вы меня учить работать будете? – в голосе Тимура послышался металл.
– Э, нет, нет, Тимур Витальевич, ни в коем случае, – засмущался конвоир.
– Ну вот тогда либо сухо по фактам, либо не мешайте дурацкими вопросами, – пробубнил Тимур и сфотографировал зацепки. Маленький ручной цифровой фотоаппарат. Штатные мыльницы Тимур игнорировал. Пока проявишь – дело упустишь, говорил он.
Прошли дальше. Уже вперед был видел выход к следующим дачным участкам. Слева от зарослей высился мрачный зеленый забор. На нем Тимур обнаружил также несколько похожих странных отметин. Чуть поодаль, среди густо поросшего кустарника, никем явно не тронутого, Тимур увидел одежду.
– А это что? – спросил он конвойного.
– Не мог знать, – кисло отозвался Станислав Витальевич.
– Понятно, – сплюнул Тимур.
Стараясь как можно меньше ломать веток, Тимур залез в самое сердце кустарника. Среди его веток запуталась одежда. Майка и лифчик. Все перепачканные грязью и тиной. Майка судя по всему была женской. Несмотря на затертость и грязь, одежда скорее всего была новой – лейбы во всяком случае точно еще не были тронуты временем. Кроме вещей в кустах не было ничего. Тем более следов. Причем лежали вещи среди сучьев ближе к корням, словно их заботливо туда загнали. Сверху так забросить бы не получилось. Складывалось впечатление, словно запихивали в кустарник с расстояния, длинной палкой.
Сделав пару фотографий, завернув одежду в газеты и собравшись уже выходить, Тимур неожиданно увидел примятую траву в паре шагов от кустарника, ведшей к поросшей папоротником низине у самой кромки воды. Двигаясь на корточках, Тимур медленно проследовал к новым странным следам, попутно осматривая растительность вокруг. Примята трава была совсем недавно, однако видимых к ней следов не имелось. Далее несколько папоротников были неестественно прижаты друг к другу, переплелись листьями. Забравшись дальше, Тимур обнаружил…
– Станислав Витальевич, скажите, пожалуйста, как сюда могли пронести лодку? – крикнул конвойному следователь.
Милиционер, натужно дыша, подошел сзади к Тимуру, разглядывая трехместную пеллу. Перепачканная грязью и тиной, она была спрятана среди папоротников.
– Ну… если постараться, то можно было бы ломануться через кусты да пронести.
– Да, согласен. Неверно поставит вопрос, – кивнул Тимур. – Кому потребовалось сюда тащить эту лодку, что явно неудобно и трудозатратно, когда по берегу куда больше удобных и даже приспособленных мест.
– Да воруют, товарищ следователь, – хмыкнул милиционер. – Что оставил без внимания – тут же упёрли. Не знаю, как у вас там в столицах, а у нас народ без хитростный. Что не под рукой, то не твоё.
– Поэтому кто-то решил все же похитрить, забрался сюда… Ага нет. Скорее всего заплыл с воды. Н-да, – Тимур покусал губы, раздумывая, стоит ли фотографировать лодку, но затем заметил… окурки от самокруток. Они лежали прямо на дне лодки. Быстро подняв один из них, следователь однозначно решил, что фотографировать лодку нужно.
Обнаружив окурки, Тимур решил рассмотреть всю местность вокруг папоротников, аккуратно отодвигая его широкие листья. Ничего примечательного найти не удалось, разве что моток старой лески и какие-то пластиковые приспособления, скорее всего для старой советской катушки. Еще пара колец для спиннинга. Наверное, обычный «культурный слой» для рыбака. Тимур также отметил, что у лодки не было цепи. Если бы рыбак так боялся за сохранность своей шлюпки, то хотя бы как-то осложнил ворам возможность кражи. Но лодка была просто вытащена на берег. Более того, любой более-менее значительный прилив утащил бы лодку в озеро. А точнее залив, как понял по картам следователь.
Дальше по роще Тимур шел еще медленнее, чем невероятно изводил толстяка милиционера. Его внимание привлекал любой мусор, которого в этом лесу было вдоволь: пакеты, бутылки, новые окурки, хотя и не от самокруток, тряпки, элементы рыболовных принадлежностей, битые пластиковые ящики. Судя по количеству бытовых отходов, местные воспринимали данный лесок как отличное место для сброса лишнего мусора. При этом здесь часто ходили, что, скорее всего, не позволяло полностью превратить здешние заросли в помойку. Наверное, все же становилось подсознательно совестно. Впрочем, земля здесь была довольно влажная, скорее всего во время приливов или весенних разливов здесь все уходило под воду. Поэтому не исключено, что большая часть мусора приходила из залива и уходил в него.
У кромки зарослей, упиравшихся в дорогу, на земле лежало несколько бетонных столбов. Судя по их обшарпанному виду, они находились здесь многие годы, порядков успев просесть в землю и покрыться мхом. Внимательно осмотрев блоки, Тимур обнаружил знакомые уже засечки. Примечательно, что они не имели какого-то систематического характера. Словно кто-то шел и совершенно хаотично бил по блокам чем-то острым. Причем не тяжелым – следы представляли собой именно парезы. Хотя на первый взгляд они имели одинаковую глубину что на дереве, что на бетоне. А это выходило очень странным. Такого Тимур пока не встречал. Да и подходящего инструмента не мог вспомнить.
– Там вон, метров через пятьдесят нашли охотника, – начал рассказывать конвойный, не дождавшись, пока Тимур окончит осмотр бетонных блоков. – Вот тут, справа, видите, где спуск к воде? Наверное, лодку свою прицепил и поднимался к дороге. Но что делал в тот момент, пока не ясно. Охотник, сами знаете, в коме лежит в городской… значит-са так, больнице. Родственников нет. В общем, там вон его… кто-то и хватанул. Чем-то острым.
Тимур посмотрел на стоянку лодок. Их было четыре, все привязаны цепями к столбам, ко всем есть удобный подход. Подойдя к ним, следователь внимательно осмотрел каждую. Почти все были чистые, только на одной имелся явный след – словно кто-то чиркнул грязной обувью, когда влезал в лодку.
– Тимур Витальевич? – недоуменно донеслось из-за спины следователя. Тот только покачал головой и направился к месту, где нашли раненного. Теперь их путь лежал по грунтовой дороге, справа от которой находилось озеро, берег которого порос высокими кустарниками, меж которыми стояли старые березы. Слева от дороги располагались дачные участки.
Конечно же по пути к месту обнаружения потерпевшего Тимур исследовал кусты, росшие вдоль дороги, от чего милиционер чуть ли не присвистнул от отчаяния. В отличие от прошлых зарослей эти имели гораздо меньше повреждений. Зачем, собственно, было бегать среди кустарников, тем более стоявших во влажной, тинистой земле, когда можно было идти по дороге? Примитивная логика скорее всего владела и похитителем. Во всяком случае свежих следов того, что через кусты кто-то шел, Тимур не обнаружил. Помимо всего прочего попался также очередной мусор – в основном пластиковые и стеклянные бутылки пробки, пакеты и огромное количество окурков. При беглом осмотре Тимур не обнаружил среди них самокруток.
– Здесь лежал охотник? – зачем-то спросил Тимур, хотя сам уже видел примятую и местами выкорченную траву на обочине, выделявшуюся из общей массы. В отличие от других мест здесь было множество следов, кусты в некоторой степени вдавлены в сторону озера. Скорее всего вокруг раненного кудахтала целая толпа сочувствующих и как обычно совершало множество бессознательных движений.
Опустившись на корточки, Тимур стал привычно ощупывать траву и грунт. Конечно, от этого было мало толку с учетом того, что за пару дней после событий, уже успели натоптать все, кому не лень. Однако травинки с запекшейся кровью Тимур все же обнаружил. Как и с окурками, женской одеждой, образцами мусора, следователь заботливо все положил в газетные листы и сложив в сумку.
Сделав несколько панорамных фотографий места обнаружения раненного, Тимур посмотрел на едва живого от жары милиционера.
– А где стрелял мальчик?
– Дальше. Метров через двести, у леса, – тяжело дыша сказал Станислав Витальевич, посмотрев на следователя полными мольбы глазами.
– Понятно. Тогда вам стоит найти тень и обождать меня. Я буду исследовать все кусты и всю дорогу до того места. Идти прямо, вон до того поворота, верно?
– Верно.
– Тогда ждите.
Тимур не шутил. Наверное, не меньше полутора часов он внимательно прощупывал все окружавшие кусты, обочины дороги, примыкавшие к дачным участкам кусты и прогалины. По пути изучая разный мусор, Тимур не обнаружил ничего особенно примечательного. Разве что пару пирсов, с которых бы он был не прочь закинуть удочку как-нибудь утром или под вечер, без ветра и особой жары. Открыть баночку пива, закурить сигаретку, смотреть на закат. От других конвойных Тимур слышал, что закаты тут красивые.
Складывалось ощущение, что в целом картинка преступления была схожа с тем, что рассказывали очевидны. Некто схватил девочку по имени Алиса Чех на пляже, тащил через кусты вдоль озера, затем проследовал по дороге в лес. Тем более, что мальчик встретил его именно у кромки.
Дойдя до поворота, который выводил к пригорку, зиявшему гранитной шапкой, вылезавшей из-под грунта, Тимур не стал звать толстяка. Он, в общем-то, был ему почти без надобности. Только если дикие животные неожиданно выпрыгнут, литеха мог бы прикрыть его своими мощными телесами, пока Тимур дал бы по тапкам. Вступать в сопротивления, результат которых был труднопредсказуем, молодой следователь не любил. Только трезвый расчет и предсказуемость. Для остальных мероприятий найдутся свои герои.
Остановившись на пригорке, Тимур осмотрелся. Впереди дорога уходила под горку в лес, который огромной, темной стеной возвышался многометровыми елями и березами над дачами и уходил дальше на северо-запад, к Сайменскому каналу. У кромки зарослей был огорожен заброшенный участок, поросший множественной растительностью. Где-то среди листвы виднелись старые, прогнившие постройки. Чуть левее лежала основная граница дач, которую формировало три деревянных дома с банями. Напротив заброшенного участка почти на камне стоял одинокий участок, с двумя домами. Обнесенный новым забором, он был хорошо ухожен – искусственные, ровные грядки, парники, несколько клумб, мощенные дорожки.
– Парень стоял чуть выше, уже у самого леса, когда начал стрелять во все стороны, – проговорил из-за спины Тимура конвойный.
– Во все стороны? – хмуро пробурчал следователь и направился к ближайшим деревьям самой кромки леса.
Взял лупу в руки, Тимур принялся рассматривать стволы деревьев. В нескольких он сразу обнаружил следы от попадания дроби. Также было срезано несколько сучьев у кустарников.
– Вы обнаружили еще где-то следы? – не отрываясь от изучения повреждений,
– Какие следы? – искренне изумился милиционер.
– От дроби.
– Чего дроби?
– Понятно, – выдохнул Тимур и покачал головой. Все же общая кривая компетенции содействующего ведомства скорее стремилась к нулю, чем от него. По молодости Тимур старался рационализировать эти неловкости, объяснять. А сейчас все больше начинал соглашаться, что система преимущественно манит вот таких…
– Я конвойный, товарищ следователь. Мне то чего знать, – запоздало принялся оправдываться лейтенант.
Тимур устало вытянул руки в сторону, выгнулся. Прошло уже несколько часов после начала осмотра, и он знатно налазился по кустам.
– А что там дальше, по дороге? Смотрели?
– Вы же не собираетесь там все также… исследовать? – голос милиционера неожиданно сорвался, и под конец Станислав Витальевич чуть ли не пропел фальцетом.
Тимур снисходительно посмотрел на него.
– Если потребуется. Вы прочесали местность?
– Да, говорил вам еще в самом начале, когда к пляжу шли, – пробурчал тот, пользуясь хотя бы таким случаем пожурить следователя. – На утро местные организовали общий поиск, шли всеми дворами. Чуть ли не с факелами и вилами!. Затем, когда опергруппа прибыла, мы в четыре наряда прошли здешние заросли от сего участка до перекатов, а там до выхода к шлюзу. Группа Шарова еще отправилась до самого Сайменского. Но я с прошлого дня тут торчу, с ними не связывался.
– Понятно, – кивнул Тимур. – Ладно, переговорим с Шаровым позже, – следователь окинул взглядом высившиеся над ним громадины елей, их хмурые, темно зеленые ветви. Ничего необычного, лес, как лес, но… Дорога уходила в глубь леса, терялась далее в зарослях. Она так неожиданно пропадала, что…
– Тимур Витальевич? – окликнул следователя конвойный. Тимур не заметил, как задумчиво прошел вдоль дороги и почти заглянул внутрь леса. Неожиданно он себя отдернул, развернулся на каблуках к милиционеру. Тот даже отпрянул.
– Идемте. Нужно поговорить с этим мальчиком, – выпалил Тимур и уверенно отправился назад по дороге. За его спиной беспокойно зашелестели дремучие ели.
На первых страницах дела Тимур прочитал имя: Екатерина Андреевна Савчина, 15.17.93 года рождения.
– Так, стоп. Эта не та, – резко сказал он. – Прошло уже десять лет, но я отлично помню, что пропавшую девушку звали Алиса Чех Егорова. Год рождения – шестнадцатое июля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года.
– Да… Наверное, – взгляд начальника отдела забегал по комнате, но быстро нашел искомое. Следом его лицо приняло привычное убийственное спокойное выражение. – Но здесь вам скорее пояснит полковник Круглов.
Тимур посмотрел в сторону, куда уставился полицейский. Это было место справа от двери. Если изначально при входе поймать суровый взгляд Фролова и полностью на нем сосредоточиться, то можно было вполне пропустить того, кто сидел на маленьком кресле у входа прямо у стенки. А это был уже памятный Тимуру по поезду товарищ в старомодном джинсовом костюме. Он все также играл в своё йо-йо и приветливо улыбался. Но от улыбки этого типа Тимур сделалось еще тошнотворнее, чем раньше.
– Мы пытались познакомиться с Тимуром Витальевичем еще в поезде, но, видимо, тяжелые рабочие будни дают о себе знать, – продолжая источать доброжелательность, сказал человек, названный полковником Кругловым. Он протянул руку Тимуру. Тот быстро и жестко её пожал. И сразу все понял, почувствовав в своей ладони знакомый чекистский «пельмень» от старой школы.
– С вами я точно не стал бы знакомиться без особой нужды, – без обиняков заявил Тимур.
– О! Я это знаю, – кивнул полковник, сделав несколько виртуозных трюков с йо-йо. – Мне говорили о вас, но в поезде я даже несколько растерялся от волны вашей… усталости. Но да ладно.
– Предлагаю перейти к делу, – сухо сказал Тимур.
– Ну что же вы все спешите. Вы, кажется, не совсем поняли, зачем вас сюда позвали.
– Да. Позавчера я ловил маньяка в дебрях Нового Уренгоя, а сюда вызывают по делу десятилетней давности, да еще в нем какой-то другой труп…
– Ну, в том памятном деле, не было трупов.
– Да, одни пропавшие. Но… Давайте по существу, прошу вас, – взмолился Тимур. Внутри него все колыхало. Мало того, что притащили в очередной замшелый город, так еще мучают болтовней.
– У вас прямо все признаки человека, который живет только работой, – снова уклончиво проговорил полковник.
«Надо же! Да это сам Шерлок», – злобно про себя подумал Тимур.
– И это очень ценно для нас, – продолжал растекаться Круглов. – Однако мы никуда не спешим и ни за кем не гонимся. Гхм, во всяком случае за кем-то конкретным. Как раз наоборот, ваша известная педантичность и внимание к деталям нам сейчас очень даже нужны, в самом наивысшем, так сказать, своем виде.
Тимур молчал.
– И ввиду некоторых обстоятельств, нам необходимо ваше максимальное внимание. Засим, предлагаю, все же в первую очередь отдохнуть.
– Меня так и оставят в неизвестности? – хмуро спросил Тимур и его желваки заиграли на лице.
– Нет, конечно же нет, – примирительно разведя руки в стороны, сказал Круглов. – Мы сейчас с вами пройдемся до вашего отеля, номерок в которым заботливо для вас сняли, и обсудим с вами некоторые детали. Папки возьмите с собой, почитаете.
– И сколько мне это читать?
– До послезавтра, – переглянувшись с начальником отдела, ответил Круглов. – Мне нужно будет уладить пару дел, а вы пока изучите материалы, отдохнете.
Тимур промолчал. В поведении полковника ему все не нравилось, но для службы, в которой работал Круглов, такое было скорее нормой.
– Ну пойдемте, пойдемте, – продолжал чекист, поднимаясь. – Нечего нам Виктора Петровича отвлекать. У него и так много дел, а в этой истории копаться нам с вами. Ну же, идемте.
Тимур только кивнул Фролову и вышел. Ему очень хотелось курить.
Пухлый парень смотрел перед собой отрешенно. Он сидел на скамейке в беседке на своем участке. Рядом с ним – беспокойная мама, заламывавшаяся кисти, напротив – Тимур. По участку блуждал судя по всему отец семейства – солидный мужчина в коротких шортах и просторной рубашке. В сторону беседки он не смотрел, делая вид, что больше интересуется деревьями, высаженными вдоль гладко стриженного газона. Справа от беседки стоял обычный деревянный дом, окрашенный желтой краской. Напротив дома располагался весьма дряхлого вида сарай.
Как отметил Тимур, дачный участок производил двоякое впечатление. Судя по стоявшему на стоянке у ворот Туарегу семья не была бедной. Но сколоченный из разного хлама сарай тут же резко контрастировал с дорогой иномаркой. Также было с домом – добротная пристройка-веранда к нему смотрелась свежо, когда как остальная часть здания видела ремонт в далеком прошлом. Далее за домом высилась более внушительного и нового вида здание с точно недавно постеленной крышей из металла, с боку от первого здания стоял тенистый стол под навесом из дерева и металла. Все это выглядело так, что дачу ремонтируют или строят кусками в зависимости от наличия свободных денег.
– Ладно, парень. Я бы хотел, чтобы мы с тобой поговорили честно друг с другом, – сказал Тимур. – Давай все же начнем с того, как тебя действительно зовут.
– Я уже сказал. Меня зовут Толстяк. Для вас и всех остальных, – холодно и отстраненно сказал пухлый подросток.
Тимур поморщился. Его недовольство отчетливо видела мать, тут же запричитавшая и принявшаяся уговаривать парня перестать выдумывать. Конечно, если б её не было, он бы разок дал пареньку в скулу, тот бы сразу стал сговорчивее… хотя на его лице и так была гематома, чуть ниже правой щеки.
– Откуда у тебя это? – спросил Тимур.
– Упал, когда убегал.
– От кого убегал.
– Не помню.
– Ясно. Хорошо, – Тимур решил отступить в этой части. Если у пацана комплексы выразились таким вот образом, то пускай. Все равно у него есть паспорт уже, все нужные данные Тимур получит оттуда. – Будешь Толстяком, раз так хочешь. Но давай тогда во всем остальном договоримся, что ты будешь со мной честен?
– Вы не с малолетним ребенком говорите. Если я сейчас скажу да, то это не значит, что я не буду врать, – сухо сказал Толстяк и с вызовом посмотрел в глаза следователя.
Тимур поджал губы. Вообще, с подростками всегда сложно работать. У Тимура не то, что было много опыта в этом вопросе. За свои несколько лет роботы он больше общался с разного рода отморозками, которые, правда, попав затруднительную ситуацию, очень даже шли на контакт. Не всегда, но часто.
– Расскажи мне о том, что случилось два дня назад.
– Я уже рассказывал.
– Не мне. А я ответственен за расследование. Давай еще раз.
– Мало что помню, – начал Толстяк и поёжился. Он не смотрел на следователя, блуждал глазами по дряхлому полу полупрогнившей беседки. – Мы с друзьями пришли… тусовались на пляже. Там были пляжные, ну то есть ребята, которые обычно по вечерам отдыхают на пляже. Мы начали, ну… говорили, в общем, – Толстяк рассказывал сбивчиво, видно было, что далеко не обо всем хочет говорить. Глядя на синяк на лице парня, следователь в целом, понимал, что тот пытается утаить: скорее всего была разборка компании с компанией. Но… это не было предметом расследования, поэтому подробности этой части истории его особо не интересовали.
