Проклятые. Книга 2. Притязания на раба

– Моя дорогая, что на этот раз? Прошу, предупреди сразу, – шепотком спросила Ноурен, взяв за руку свою подругу.

– Ничего серьёзного.

– Но куда мы идём?

– Здесь не далеко.

– Ладно, хотите идти в молчании, так и быть! Мешать не буду.

Дочь короля томно выдохнула:

– Мы идём к арене.

– Неужели ты хочешь… – они повернули за угол дома, и в их взоре открылся вид на массивное полукруглое сооружение.

– Да! – не дала договорить Сатэлия. – Я не хочу, чтобы мой новый раб, был казнён или же сгнил в канаве, после того как мы его отпустим на все четыре стороны, по твоей просьбе, а именно это, – она посмотрела искоса на безучастное бдение Аклифа, – с ним и будет! Тебе же он совершенно не нравиться. Потому, пойду тебе навстречу. Пусть всё решит поединок. Запишем его в гладиаторы. И народ повеселиться, глядя на него, и быть может, забудет уже своего капрала. И нас с тобой рассудят боги. Умрёт – твоя взяла. Нет – значит, останется со мной. И ты будешь не вправе на меня обижаться. Такой уговор тебя устроит?

Катиль задумалась, не решаясь давать быстрый ответ, но в конце концов ответила:

– Устроит.

Несмотря на то, что арена была в поле их видимости, добирались они довольно долго. В городе вполне хорошие дороги, но дождь имеет свойство портить некоторые вещи. Из щелей брусчатки выбивалась грязь, лужи накапливались в некоторых местах так, что нельзя было пройти, из-за чего приходилось идти в обход. Можно было, конечно, взять карету и проехать весь Глакт без особых проблем. Но, Сатэлия не хотела садить в узкое пространство Катиль и Аклифа. Она его боялась и старалась лишний раз не приближаться. Приходилось терпеть и смотреть, чтобы платья фаворитки и принцессы были чистыми. Всё это время, Сатэлия прикрывала нос рукой, вонь на для её чуткого обоняния, стояла невыносимая. Праздник «Во славу Шенсота» уже давно прогремел, но остатки мусора и протухших угощений сводили Сатэлия с ума. В свою очередь, безразличие Аклифа, сыграло ему хорошую службу. Без капли сожаления он спокойно вязнул в грязи, шлёпал по лужам, и совершенно нормально дышал полной грудью через нос. Хорошо, когда тебе все невзгоды покалено. Как итог: к концу пути он был покрыт не малым слоем грязи. В принципе, как и больше половины, охраняющих их солдат. Глядя на то, как гости из столицы, деликатно пытаются пробраться сквозь лужи и грязь, жители с издевкой улыбались. Чем изрядно нервировали дочь короля.

Спустя некоторое время и утомительные пере прыжки через множества луж они дошли до арены. Измученные, вымазанные – разумеется кроме девушек – и оттого злые и нервные, вся группа людей вошла внутрь громадного здания.

Внутри оказалось намного приятнее, чем казалось здание снаружи. Бесконечные высокие колонны, державшие свод трибун и множество камер с цепями и скамьями. Несколько лестниц, полумесяцем уводили в противоположные стороны от выхода на песок. Громадное помещение пустовало. Лишь один малец лениво подметал пол, старой и растопыренной метлой.

Капитан стражи приказал своему подчинённому послать мальчишку за господином. Тот, бросив свою метлу, судорожно убежал вверх по лестнице, и совсем скоро показался вместе с владельцем арены. Или кем он там являлся… Пухлый мужчина, с изысканными манжетами на рукавах и кружевами по всей жилетке. Рожей похожей на жабу и пузом, выпирающим наружу. Он низко, почти до самого пола, поклонился. Оставалось только догадываться, как тяжело ему удалось сделать. Затем, без особых прений, предложил подняться в ложу, где обещал всех накормить и обсудить визит столь значимых гостей.

Его личная ложа была под стать королевской. Свежие цветы, множество фруктов, чистая свежая вода в четырёх небольших бассейнах, на поверхности которых плавали розовые птицы. Под потолком порхали прирученные сирицы. На стенах висели гобелены и картины, в рамки отведённые декоративные убранства. И о-о-очень много нагих рабов. Сатэлия даже немного занервничала, увидев подобное. Можно было подумать, что хозяин арены либо эстет человеческих тел, либо извращенец на всю голову. Все девушки молодые, едва ли старше самой принцессы, подтянуты, стройные и исключительно с одним размером упругих грудей. Мужчины мускулистые и высокие, все как один загорелого цвета кожи. сразу виден привередливый вкус их владельца. Благо мужчины и женщины прикрывали набедренными повязками свои интимные места. Может в других странах, это можно считать чем-то «нормальным». Но в Альпарде, если красоваться интимными местами на глазах королевского рода, то можно лишиться и тех самых мест, и рук, и головы.

– Признаться, я не ожидал увидеть в своём скромном обиталище юную принцессу. Прошу вас, проходите, присаживайтесь! – пригласил управляющий на роскошные обтянутые мягкими тканями закруглённые диваны, скорее похожие на ванночки.

– Благодарю, – поблагодарила Сатэлия. – Как я могу к вам обращаться?

– О-о-о… прошу вас. Меня зовут, Каций Ю Хит, но можете называть меня просто – Ланиста. Так именуют хозяином бойцовых рабов в империи Эддета.

– Эта арена принадлежит вам?

– Нет, моё поместье находится на окраине города. Однако, поскольку я провожу здесь большую часть времени, то я договорился с головой города, выкупить несколько помещений, так сказать, на долгосрочной аренде.

– Вам должно быть, это обходится не дёшево, – поинтересовалась Катиль.

– В этом есть горькая правда. Но всё взаимосвязанно. Мои бойцы лучшие во всём Альпарде! И чтобы таковыми оставаться, они должны много тренироваться. В поместье тоже есть всё необходимое, но иногда я покупаю слишком много рабов, и селить их, не говоря уже о площадке для обучения, попросту негде. Вот и пришлось пойти на эти меры. В свою очередь, хорошая подготовка как правило – окупает затраты. Повторяюсь, всё взаимосвязанно! – он растянул свою жабью улыбку на лице, от чего Сатэлия внутренне поморщилась от отвращения.

– Да, я наслышана о вас. Вы отдаёте всего себя на забаву Глакта, и король это ценит.

– Мне льстит ваша похвала, Ваше Высочество!

Рабы поднесли подносы с фруктами. Встали, как по команде, все на одно колено, вытянули руки вперёд и застыли подобно статуям. Франк Оссо – капитан гвардейцев, охраняющих дочь короля, заметно напрягся, положив руку на рукоять меча. Но от взгляда принцессы не скрылось, как его глаза забегали по обнажённым натурам миленьких рабынь. Впрочем, не он один был готов захлебнуться слюнями. Остальные стражи, тоже не упускали момента полюбоваться.

– У вас всегда так? – указывая взглядом на рабов, спросила фаворитка. – Смена довольно прохладная.

– Если пожелаете, я прикажу им одеться.

– Нет, они меня не смущают. А вот моя охрана, похоже, позабыла для чего они тут, – добавив стали в голос кинула упрёк Сатэлия.

Услышав, солдатня заметно стушевалась, вытянулись стрункой, старательно уводя взгляды в стороны.

– Итак, перейдём к делу. Мы хотим выставить бойца, на ближайший турнир.

Ланиста задумчиво осмотрел своих гостей.

– Конечно, всё что пожелаете. Но… могу я на него взглянуть? Не сочтите за грубость, но на арене стоит чёткое правило. Сражение должно быть увлекательным. Ибо оно идёт на милость народу. А ваши… эм… спутники, уверен знают своё дело, но скорее работают на эффективность, чем на красоту. – Затараторил жирдяй, забавно хлюпая вторым подбородком.

– Это он! – дочь короля безмятежно указала на Аклифа.

– Позвольте? – он встал со своего дивана, и принялся разглядывать раба Её Высочества.

– У нас будет небольшой турнир через три десины. Я могу выставить его, но боюсь… он едва ли продержится на нём хоть сколько-то. – Каций с любопытством рассматривал раба принцессы.

– Не стоит его недооценивать. Он способен удивить толпу.

Ланиста подошёл ближе, высматривая Аклифа с разных сторон.

– Сними рубаху!

Юноша ожидаемо проигнорировал. Даже ухом не повёл.

От неповиновения у хозяина арены вздулись желваки на шее. Но он сдержался. Хотя и принялся поглаживать руку, которая явно в его мыслях уже отвесила звонкую оплеуху. Не понимающе посмотрел на принцессу.

– Аклиф, делай, что он говорит.

Некоторое время Ронас стоял как ни в чём не бывало, чем изрядно нервировал хозяина арены. Немудрено, даже приказ королевской крови так нагло игнорировался!? Не слыханно!

Вот только, чем он больше ярился, тем больше признаков жизни подавал Аклиф. Он очень медленно повернул голову в сторону ланисты и уставился мёртвыми глазами на толстяка.

– Аклиф! – рявкнула принцесса. В этом взгляде Сатэлия мигом увидела его намерение. Совершенно позабыв, о том, что он чувствует жажду крови, и именно её сейчас излучал ланиста.

Неохотно, с ленью, раб повиновался. Показал свой торс, покрытый десятками шрамов, разных величин.

Катиль охнула, прикрыв рот рукой. Ей ещё не доводилось видеть его без одежды, в отличие от принцессы. Зрелище было неприятное. Помимо множественных заживших ран, он был очень худым. Рёбра торчали, далеко выпирая вперед живота. Казалось бы, даже неестественно для человека. Плечи сутулые, немного скорченные, в некоторых местах разглядывалось раздражение кожи, покрытые, словно копотью и гусиной кожей. В некоторых местах кожа облезла, и даже появились маленькие гнойные нарывы.

Ноурен смотрела на него, не то с отвращением, не то с жалостью. В принципе, как и остальные. Только один ланиста смотрел, так будто он привык подобное видеть.

Пока Сатэлия разглядывала реакцию присутствующих, ланиста сделал ошибку. Он протянул свою руку, желая поднять локоть Аклифа, чтобы лучше рассмотреть, как Ронас в тот же миг схватил его пальцы в замок и дёрнул вниз. Раздался хруст, и четыре пальцы выгнулись в противоположную сторону.

– Кретин! – такого визга, девушка, наверное, ни разу в жизни не слышала. Он верещал как побитая дворняга. Подпрыгивал всхлипывал, и тряс рукой. Его жировые складки болтались верх-вниз, отвратительно пришлёпывая. Рабы испуганно разбежались в стороны. Вполне вероятно, ещё ни разу их хозяину никто не доставлял каких-либо увечий, не говоря уже о подобном.

Отдельно, девушка отметила для себя, его обильное словоизлияние. На колкие фразы и их терминологию, в сочетании с отменной фантазией, язык Каций был неприхотлив. Большинство эпитетов, девушка слышала впервые. Он сквернословил, так, чтобы ему позавидовали самые заядлые любители злых языков. В Даллоре, наверное, его сочли бы королём.

Разумеется, разговор пришлось прекратить. На время. Сложно сказать, что было бы с ними, не будь она королевской крови. Возможно, и внушающее страх лицо Франка Оссо, тоже имело свой вес. Но даже так. Принцессе пришлось попросить капитана угомонить разбушевавшегося владельца арены, который на миг позабыл, с кем он имеет дело. Каких только казней он не желал Аклифу. Странно, что раб, вообще остановился только на поломанных пальцах. Такой жажды крови и мести, девушка ощущала, не напрягаясь.

Пока им занимался костоправ, на разговор с дочерью короля вышел слуга ланисты. Смуглый ксандриец, облачённый в легкую кольчугу, и массивные, широкие кожаные штаны. Короткие волосы, крепкое тело, прямая осанка, Нос высоко посажен, губы узкие и тонкие. На лице красовались два шрама, один поперёк всей правой щеки, другой на краю подбородка. На руках золотого цвета наручи, завязанные толстыми шнурками.

– Прошу вас простить за всё происходящее, – вежливо начал он, склоняя голову и не поднимая её. – Меня зовут Баррет. Я слуга моего господина, и тренер гладиаторов на этой арене. Я выслушаю все ваши пожелания, и надеюсь, что смогу ответить на ваши вопросы.

– Подними голову, слуга, – не распинаясь на прочие условности, девушка, как и в прошлый раз, перешла к сути дела. – Мы хотим выставить на ваш турнир своего бойца. Но ради всех высших и низших сил, не трогайте его и не пытайтесь навредить, без особой на то причины. Как видишь, плохо заканчивается.

– Могу я спросить?

– Говори.

– Это, тот самый невольник, что убил прилюдно капрала?

– Это разве относиться к делу? – добавляя в голос нотки удивления, спросила девушка.

– Относится, – спокойно ответил слуга. – Капрал, был опытным воином, и умело обращался с оружием. Победа вашего раба, была, скорее всего, случайностью. С виду он не выглядит как боец, и уж тем более, как гладиатор. Возможно, вам более подойдёт одиночный бой? Турнир будет через три десины, и на нём будут выступать только опытные гладиаторы. К тому же он болен. Эти болезни на его теле, значат куда больше, чем можно представить. Без должного ухода целителей и кожников, он совсем скоро умрёт. Его тело с каждым сменой ослабевает. Ко всему прочему, его исхудавшее тело точно не сослужит ему большую службу. Его противники будут тяжелее как минимум вдвое. Его смерть будет быстрой и не запоминающейся. А толпа требует обратного. Если вы желаете простого наказание путём сражения, вам подойдет…

– Только турнир! – прервала его Сатэлия. – Вы недооцениваете его. Я готова заплатить вам, чтобы должным образом научили моего раба держать меч, позаботились о его ранах, и всех других трудностях, которые он доставит. Видишь ли, мы с моей подругой поспорили. Она хочет от него избавиться, а я хочу, чтобы он и впредь оставался моим слугой. В одиночном поединке, я больше, чем уверенна, он выживет. И это известно моей подруге. Если хотите в этом сами убедиться. Останавливать не буду. А вот, то, что на турнире у него меньше шансов выжить, это – факт. Я не хочу в очередной раз обидеть мою дорогую подругу. И хочу, чтобы этот спор вышел честным.

– В таком случае, разрешите мне проверить его навыки именно сейчас?

– Хорошо.

– Но прежде, позвольте вам сообщить, что в начале каждого сезона проходят особо крупные турниры. На них как правило участвуют куда опытнее бойцы. Если пожелаете настоящую интригу для вашего спора, я бы осмелился предложить, дождаться этого момента. К тому времени, я смогу как следует залечить его раны, и научить правильно держать оружие. Уверен, народ будет доволен его боем, а вы получите несколько лишних эмоций для кульминации вашего пари.

Сатэлия и Катиль переглянулись. После чего дочь короля ответила:

– Мы обязательно подумаем над этим.

– Приготовьте места с видом на арену, – обратился Баррет к рабыне.

– Один момент. Должна предупредить. Этот раб умственно слаб. Выполняет только мои поручения и то не всегда. Однако, в нём остались животные инстинкты выживания. Он будет серьёзен только тогда, когда почувствует угрозу своей жизни, почувствует жажду крови, жажду убийства, по отношению к себе. Если хотите с ним сразиться, будьте готовы умереть или убить.

На мгновение слуга замешкался. Но быстро собрался с мыслями.

– Благодарю вас за предупреждение.

В то время пока рабы гоношили всё подготавливая к необходимому для поединка, Аклифа увели вниз на песок арены. Это было забавно смотреть как его аккуратно и опасливо подталкивают в спину. Баррет пообещался, что переговорит со своим господином и присоединиться к рабу принцессы на песке. Заранее извинился, что придётся немного подождать.

Смотреть из ложи была весьма удобно. Ничего не мешало, и пускай трибуны были пусты, размеры арены внушали уважение. Широкий амфитеатр с огромной круглой сценой. Те, кто строили подобное, были мастерами своего дела.

Чего Сатэлия не ожидала, так это того, что ланиста присоединиться к ним. С перевязанной рукой он присел радом, и первым же делом вымолил о прощении, за произошедшее.

– Ничего страшного, – девушка улыбнулась своей самой беззаботной улыбкой. Такой улыбкой, в которую влюбляются ещё парящие в небесах молодые воздыхатели. Наивные и добродушные. – Это я виновата, не успела предупредить. Надеюсь, вы меня простите за это недоразумение.

– Что вы, что вы… я бы ни в коем случае не посмел бы себе такое. А вот и Баррет выходит. Мой лучший боец! Своими заслугами заработал себе свободу.

– Даже так!? Но почему он остался и дальше на вас работать? – Удивилась Катиль.

– Всё довольно просто! Он потерял своих родителей в раннем возрасте. На руках осталась больная сестра. Выжить на улице было невозможно. И тут нас свела судьба. Я взрастил его в качестве своего раба, а он усердно работал, чтобы я мог взамен заботиться о его сестре.

– Настоящий мужчина, – скромно произнесла Ноурен.

– Ну… не буду утомлять вас всей историей…

– Просим вас, ланиста, – вдруг заинтересовалась принцесса, – развлеките нас пока мы ожидаем поединка.

– Ваша воля, – улыбнулся своей жабьей улыбкой мужчина. – Баррет очень скромный и скрытый человек. Всё, чем он дорожит в своей жизни – это его сестра. Взамен на моё попечительство, он продал себя в рабство. Разумеется, я не мог отправить его в раннем возрасте на арену. Толпа требует зрелищ. Потому он помогал по хозяйству. Хочу заметить, очень усердный был ребёнок. Постепенно, я начал замечать, как он смотри на других гладиаторов. Этот огонь в глазах, ни с чем не перепутать. Тут-то мне и стало понятно, что из него выйдет толк. Все мои рабы, были уже взрослыми. Но что, если начать тренировать с малых лет? Я дал ему хорошую мотивацию в виде благополучия его сестры. И какого же было моё удивление, когда маленький, тощий паренёк выдерживал сложные тренировки, от которых падали здоровые тренированные мужики. Ради сестры он выходил на тренировки под палящим пеклом Руэса и промозглым ливнем, тренировался до тех пор, пока не падал в обморок. Затем вставал, и продолжал тренироваться вновь и вновь. И видят все высшие и низшие силы – этот парень отбился каждую потраченную на него монету. Провёл свыше двух сотен боёв, и не только выжил, но и сохранил все свои конечности. Что в свою очередь, является большой редкостью. Однажды, народ потребовал поединка за свободу. Один против семерых. Я согласился. О, великий Аркхар, как же этот парень был бесподобен! Клянусь, подобного я ещё не видел!

Ланиста показывал весь ряд своих белоснежных зубов, облизал губы и продолжил:

– После, я не стал строить против него козни и поступил, по совести. Отпустил на все четыре стороны. Но спустя десину он вернулся. Кроме как сражаться, он ничего больше не умел. Тогда я предложил ему работу, наставником бойцов. Дальнейшее вы уже знаете. Бойцы под его началом, прославились на весь Альпард. Я его боготворю, а он приносит мне не малые заработки. Чемпион арены, чемпион Глакта! Чемпион всего Альпарда!

Приготовления были закончены. На песке, укутавшись в лёгкие кольчуги уверенно шагал мужчина. В руках он нёс два деревянных меча. Вскоре показался и Аклиф, он тоже был одет в кольчугу, без шлема.

Разумеется, когда Баррет протянул ему меч, тот и не думал его брать. Стоял как вкопанный, без капли эмоций.

Надо отдать должное наставнику гладиаторов. Тот не стал делать лишних движений, и не придумывал ничего лишнего, чем совсем недавно отличился граф Эльд. Баррет просто воткнул рядом с ногами раба деревяшку. Отошёл на некотором расстоянии. И застыл, словно кому-то молясь.

На мгновение Сатэлии показалось, что они так и будут стоять. Но затем Баррет соскочил с места и филигранно взмахнул по глади песка своим мечом, нанося сокрушающий удар снизу. Лишь в последний момент Аклиф выхватил своё оружие из песка и успел блокировать удар. Чемпион Глакта понял её просьбу как нельзя правильно, и сделал правильные выводы. Чтобы заставить Аклифа драться, нужно показать ему готовность убить. И он это сделал. Затем началась перепалка взмахов и блокировок. Несмотря на то, что Ронас явно не обладал высокими качествами фехтовальщика, он не уступал в скорости и реакции. Вот только его вид боя был далёк от той техники, которую показывал Баррет. Топорные, неумелые удары, выпады и блоки, казались скорее случайностью, чем большим умением. А также он старался выставить руку и схватить за горло или воткнуть свои пальцы в глаза противнику. Могло показаться, что если бы не мастерство наставника бойцов, то бой была бы на стороне раба принцессы. Но это было не так. Баррет умело делал подсечку, крутился вокруг себя, делал обманные выпады, перекручивал в руке деревянный меч, и выходил на контратаку, затем совершал короткий пирует и выходил на новую комбинацию. Это были не заученные как по учебнику движения. Он импровизировал, танцевал, давал волю своим эмоциям, своим умениям. Рука сама знала куда и в какое положение выходить. Одна комбинация, вторая, и резкий неожиданный поворот меча, в несвойственной манере, и атака уже идёт совсем с иной стороны. Аклиф, какими бы он животными инстинктами и волей к выживанию не обладал, получал удар за ударом. По берду, по рёбрам, по ногам и рукам. И в конце концов, он пропустил удар подошвой сапога прямо в грудь.

– Я же вам говорил! – возопил жабоподобный. – Этот парень восхитителен!

Сатэлия не могла не согласиться. Пускай, бой был скоротечным. Он оставил после себя неизгладимые впечатления. Да! Кардсаль его подери! Баррет был ужасно хорош на песке арены!

Едва опомнившись, девушка бросила взгляд на Аклифа, который был ещё в сознании. Даже если Баррет перестал желать его убить, это не означало конец поединка.

Опасения девушки подтвердились. Как только Ронас оклемался от полученных ударов. Он соскочил с явным намерением прикончить соперника раз и навсегда.

Но и тут Баррет оказался хорош. Он и сам догадался до подобного исхода. Спокойно дал Аклифу к нему приблизиться, затем три совсем не понятных для принцессы движения обоими руками. Полоумного раба словно дёрнуло вверх, он открылся, и точный удар эфесом меча в лоб, поставил жирную точку в поединке. Аклиф рухнул распластанный на спину без сознания.

Честно говоря, дочь короля думала, что Аклиф будет намного сильнее. После увиденного инцидента с капралом, она думала, подобный противник даже Фарнку Оссо будет опасен. Сатэлия переоценила его возможности. Опытный соперник, такой как Баррет, легко возьмёт мастерством неуклюжего оппонента, каким бы опасным он не был. И тем же лучше. Согласившись на турнир через три десины, она бы лишилась своего раба. Она могла из-за своей поспешности и критичности решения сделать ошибку. Чего она точно не хотела. Теперь это было очевидно. Но если воспользоваться советом чемпиона Глакта, и выставить его на турнир в начале следующего сезона… Звериная ярость Аклифа Ронаса, в совокупности с будущими приобретёнными навыками бойца, с хорошим опытом. Он станет отличным оружием в руках своей госпожи. И с таким оружием, ей можно будет играть уже в совсем другие игры, чем простые колкости и подначки малодушных графов.

– Прошу вас, мои слуги накрыли стол. Позвольте пригласить вас к моей скромной трапезе. Вскоре подойдёт Баррет, и вы сами сможете задать ему интересующие вас вопросы. А обсудить я думаю есть что, – затараторил ланиста, приглашая проследовать в свои покои.

Глава 8

Много кому порой хочется понежиться в мягкой постельке. Позабыть о тяготах и переживаниях. Просто расслабиться и отдаться потоку праздного безделья. Разумеется, подобная эстетика не каждому по душе. Закалённому в ежедневном труду человеку. Тому, кто привык раз за разом надрываться, и держать в своей голове тысячи задач, и сотни их решений. Тому, кто раз за разом с самого утра, пока ещё не взошёл Руэс, принимается за работу, и с твёрдым, железным характером добивается идеального свершения своего удела: для него, «безделье» подобно пытке. И таким человеком был – Баррет.

Родители с самого раннего возраста твердили ему, что семья – есть самое важное в нашей жизни. За семью надо стоять как стоишь за свою правду, честь и веру. Но вскоре, не стало в этом мире ни греющей душу улыбки матери, ни крепкого отцовского плеча. Только маленькая, визжащая девочка на руках, о которой он знал лишь одно, что она его родная сестра. Она его семья! Ни дома, ни денег, ни еды. Ничего, кроме маленького ребёнка.

Он даже не знал сколько ему сменариев. И был ещё слишком юн, чтобы понимать, чем занимались его родители. Он помнил только одну вещь, свою родину – Ксандрию. Далёкую страну, из которой его родители уехали. Долгие путешествия, тогда казались чем-то увлекательным и весёлым. Пока отец не ушёл куда-то безвозвратно, а живот матери становился всё больше и больше. Так, он оказался в Глакте, где в одном из безлюдных проулков его мать стала кричать и хвататься за живот. Он хорошо помнил, как бегал с мольбами о помощи, но лишь получал тумака или больной пинок от прохожих. На свет появилось маленькое, крохотное создание и перед тем, как его мать испустила последний вздох, она попросила его уберечь малютку всеми силами.

Совсем скоро, когда Баррет уже начинал находить общие темы в диалоге с отчаянием. Он случайно увидел, как двери кареты отворились, и лишь на краткий миг, лишь краем глаза, успел увидеть на столике внутри кареты – горсть монет. Высыпанную из холщового мешочка, и сочное красное яблоко.

Первая мысль – попытаться украсть. Привыкший, что в этом городе нет людей готовых помочь. Он без задней мысли скомкал план и начал действовать. Стоит ли удивляться тому, как план оказался никчёмным? Его схватили за руку, едва он попытался залезть в карету.