Кощей. Путь к силе

– А как я должен это сделать? Мне кажется, если к нему подойдет незнакомый ребенок и расскажет, кто он на самом деле, он вряд ли мне поверит. – удивленно спросил Лукьян.

– Все так, но в этом тебе поможет моя слуга, она уже давно за ним приглядывает и успела изучить его характер и повадки, вместе вы справитесь. – уверенно сказала Мара.

– Как пожелаешь. – учтиво кивнул паренек. – Вроде ничего сложного, я согласен.

– Отлично, теперь ступай отдохни, впереди тебя ждет долгий путь. Произнесло божество, и тут же глаза девушки-сосуда потускнели, рост словно бы уменьшался на глазах, волосы вновь приобрели прежний оттенок, и чувство страха, лютого холода и трепета, не покидавшее все это время Лукьяна, постепенно стало улетучиваться, как утренняя роса на жарком солнце. В тот же момент, словно марионеточная кукла, девочка упала как подкошенная и, казалось, не подавала признаков жизни. Паренек сразу подскочил к ней, дабы хоть чем-то помочь, но, приблизившись практически в упор, заметил, что та мерно и глубоко дышит, а из глаз её ручьем текут слезы.

– Она покинула меня…– лишь смог разобрать сквозь рыдания юноша.

Юноша хотел было утешить её, но почему-то так и не решился этого сделать. Стенания были недолгими, и через пару минут та, вновь надев на себя надменную маску высокомерия и взяв себя в руки, повелела следовать за собой. Путники вновь двигались по темным безлюдным улочкам. Гробовая тишина непривычно давила на уши. Селение словно бы вымерло, никаких привычных звуков, кои не раз он слышал в людских селениях, так и не были услышаны. Пройдя очередной поворот, они уперлись в небольшой бревенчатый сруб, и провожатая без стука толкнула дверь вперед и смело двинулась во тьму проема. Встав на проходе, Лукьян было дело замешкался, но тут из глубин хаты донесся девичий голосок.

– Заходи, чего встал как истукан. Не укушу!

И тут же в шагах десяти вспыхнула яркая искра огнива, вслед за которой разгорелось маленькое яркое пламя, в дальнейшем оказавшееся березовой лучиной. Тусклый свет разошёлся по комнате, и стали видны очертания небольшой деревянной крестьянской лежанки, стол, пара табуретов да небольшой комод. Затхлый запах непроветриваемого помещения тут же бросился в нос мальчугану, словно бы эта изба стояла закрытой долгие годы. Об этом же свидетельствовала и пыль, покрывающая почти всё жилое пространство. Но кое-что и приятно удивило, рядом с заветной кроватью лежала сумка мальца в целости и невредимости, что сразу же приподняло тому настроение. В очередной раз окинув взглядом нехитрое убранство, парнишка спросил, уставившись на спутницу:

– А тряпка-то в этом доме имеется?

Девчушка дёрнулась, словно от страха, и, выйдя из оцепенения, растерянно сказала: «В комоде, воды я сейчас принесу», и, схватив ведро, стоящее у входной двери, шустро выскочила из дома. Её поведение как-то совсем не вязалось с её недавним поведением, то ли контакт с древней силой так повлиял, то ли после всего стала больше ему доверять, но всё же это вызвало на лице гостя улыбку. Вскоре вернулась хозяюшка с полным ведром воды, тяжело поставив его на пол, расплескав частично на пыльный пол, взглянула на паренька.

– Тряпку нашёл? – спросила она, ничуть не смущаясь того, что непослушный локон выбился из общей массы и то и дело щекотал ноздри.

– Нет! – разведя руками, честно ответил юнец.

– Тогда отойди и вон сядь на стул, не мешай. – командным тоном, не подразумевающим под собой пререканий, выпалила та и быстро прошагала в сторону низенького, уже слегка рассохшегося от времени комода. Покопавшись там так активно, что пыль полетела в разные стороны, и вскоре схватив оттуда нечто похожее на тряпку, двинулась сноровисто наводить порядок. Наблюдая за проворством и ловкостью, с которой хозяйка наводила порядок, мальчугану ничего не оставалось, кроме как с открытым ртом наблюдать за всей этой кипучей деятельностью. Так, спустя четверть часа, уборка была окончена, и их ветхое пристанище было приведено в жилое состояние.

– Теперь ложись спать, завтра в путь, а мне ещё необходимо сделать кое-какие приготовления. Постарайся как можно лучше выспаться, я разбужу тебя с первыми петухами, время не ждет, дорог каждый час.

– Коли такая спешка, так чего же не выдвигаться сейчас? – поинтересовался Лукьян.

– Ты ещё очень слаб, да и сегодня полнолуние, выходить в лес запрещено старейшинами! – сказала как отрезала спутница и, потушив лучину, вышла за порог, прикрыв за собой двери.

– Спать так спать. – подумал мальчуган устало и устроился на топчане, хоть это была и не самая удобная в его жизни постель, но это было в разы комфортнее, чем спать на сырой земле или на жесткой ветке, как уже приходилось не раз. И так в мысли стали ворочаться всё медленнее и медленнее, пока тот не провалился в благоговейный сон.

Глава 6. Топи

Вновь знакомый и загадочный коридор, но ощущения не такие, как были. Вокруг всё более четко, уже можно даже разглядеть лица на стенных барельефах. Такие знакомые и родные. Но вдруг громкий стук, а затем и ударная волна пронеслись по зале, да такой силы, что малец едва смог устоять на ногах. Следом где-то вдалеке на границе зрения открылась дверь со страшным скрипом, и следом за этим внутрь хлынула темнота. Она наполняла собой все пространство и быстро приближалась, словно вода, заполняющая тонущий корабль. На удивление, она так и не тронула человека, а словно бы потакая чьей-то извращенной воле, обогнула парня со всех сторон, оставляя небольшой островок чуть больше пары шагов. Тьма была непроницаемой, и было неясно, что делать дальше. И тут в момент непонимания из мрака послышались голоса.

– Это он! Глупый смертный! Зачем? Прими тьму, сделай шаг, всего маленький шажочек к вечности. Иди же!… Тебе не спастись! Ты совершил ошибку! Ты погибнешь. Берегись! – какофонией десятком голосов стонала чернота.

Голоса в голове всё настойчивее взывали к пареньку, и вот, когда уже казалось, что нет сил больше сопротивляться, он приблизился на шаг к пропасти, сзади послышался смутно знакомый голос откуда-то из далекого детства.

– Даже в миг нужды и страдания будь мудр, трудолюбив и честен, и всё у тебя сложится! – пронеслось в голове.

И в это же мгновение тьма словно бы стала отступать, но из сна его вырвал взволнованный девичий голосок.

– Эй, ты чего, помереть что ли вздумал, тетеря! А ну приди в себя!

Глаза Лукьяна открылись, и он увидел перед собой последовательницу богини, что ещё вчера надменно вела себя, а сейчас испуганно ощупывала его лицо, на пальцах её была кровь, что сразу смело с юноши остатки сна.

Ты чего это? – испуганно затороторил тот.

Это я чего? – взмолилась хозяйка. – Ты тут орал, вертелся, словно юла руками махал, а в конце еще у тебя из носа кровь хлынула ручьем. Вот я и решила тебя разбудить, а то еще бы дуба дал.

Во рту и правда присутствовал мерзкий медный привкус, и, дабы проверить сказанное, малец тут же дотронулся до носа. На руке его остались липкие ярко-красные кровавые следы.

– Это еще что? Раньше такого не было. – спокойно подумал тот и лихо вскочил с топчана и кинулся к кадушке с водой, которую, видимо, заполнили, пока он спал, ибо вчера та была совершенно пуста. Остановив кровь и отмыв руки, малец посмотрел на хозяйку и лишь коротко кивнул в знак благодарности. Та же в ответ лишь недовольно хмыкнула и проговорила, скрываясь из дому.

– Сейчас вернусь, не помри тут без меня.

– Да уж постараюсь. – закатив глаза, ответил гость. Теперь при свете солнца, пробивающегося через мутное оконце, он смог в деталях разглядеть нехитрое убранство. За этим делом его и застала вернувшаяся в дом хозяюшка. В руках у неё была небольшая корзинка, накрытая сверху белой плотной тканью. Перехватив взгляд мальца, вошедшая сразу указала тому на табурет у стола и, сев напротив, смотря на растерявшегося паренька, проговорила.

– Чего стал как истукан, руки мой да за стол садись, завтракать будем.

В поклаже оказалось достаточно много еды, коей хватило бы на пару дней, отчего юноша, вскинув бровь, проговорил:

– Коли ты всегда так завтракаешь, не хотел бы я с тобой в голодный год в одной деревне жить.

В ответ на колкость девушка лишь улыбнулась и ответила, не поведя бровью:

– Вы посмотрите, какой скоморох в наших краях объявился. Нет, конечно, это сразу тебе еда в дорогу, не буду же я ходить туда-сюда ради тебя, своих забот хватает.

– Тогда как-то маловато, мне говорили, до града далеко, тем более на своих двоих. Боюсь, этого не хватит.

– То твоя забота! Ешь по половине, это тебе не базар, бери, что дают, да в путь собирайся. Коли сгинешь по дороге, никто горевать не станет. – вдруг резко и как-то со злобой ответила ему собеседница.

– Достанется же кому-то такая зазноба… – подумал про себя Лукьян, а вслух же сказал: «Ну спасибо и на этом».

Долгих прощаний никто и не ждал, закинув сумку на плечо, закинув внутрь небогатую снедь, двинулся из дому. При свете дня деревушка уже не казалась такой странной, селение как селение, скотина виднеется во дворах, сельчане занимаются кто чем, детвора шумной гурьбой пронеслась мимо. И только лишь немногочисленные воины, раскрашенные белым, неподвижно стоят и безмолвно наблюдают за ним не отводя сурового взгляда. Вредная провожатая довела его до окраины, где у ворот уже стоял сухонький на вид старичок, опирающийся на ветхую кривую клюку. Положив руку на грудь, незнакомец лучезарно улыбнулся, а затем склонил голову в жесте покорности, глядя на раздражающую мальчугана спутницу.

– Этот? – коротко спросил пожилой мужичонка и, дождавшись утвердительного кивка, развернулся и шустро стал удаляться от ворот селения, а Лукьян же, ничего не понимая, стоял на месте и переводил взгляд то на девку, то на странного старика, пока не услышал злобный издевательский голосок той:

– Чего стоишь, следуй за проводником, с ним ты окажешься на месте через три дня, если поспешишь и не потеряешь из виду.

– Три дня??? – удивился мальчуган, ошарашенно округлив глаза.

– Чего встал, как вкопанный, милок? За мной шуруй. – послышался громкий и бодрый не по годам голос старика, солидно оторвавшегося вперед.

Не став дожидаться особого приглашения, юноша двинулся вслед за шустрым скороходом и уже через сотню шагов почти нагнал того. Сзади послышался звук закрывающихся створок массивных ворот, и когда, поравнявшись с провожатым, обернулся посмотреть на деревеньку снаружи, увидел лишь густой лес, стоящий сплошной непроходимой стеной.

– Колдовство! – тихо охнул малец, удивленно оглядываясь назад.

На что дедуля лишь усмехнулся и прибавил ходу. Угнаться за старым немощным на вид скитальцем для молодого паренька казалось делом плевым, но не с этим необычным старцем, он, казалось, двигался медленно и неспешно, но в то же время держаться с ним на ровне давалось молодому организму очень даже нелегко, несмотря на весь его опыт путешественника. Так в тщетных попытках не отставать и прошла первая половина дня, и к моменту, когда они все же остановились на привал, юноша ощущал себя загнанной лошадью. А спутник его, шустро скинув с себя поклажу, кинулся собирать хворост для костерка. Из леса они так и не вышли, что не на шутку напугало мальчугана, вдруг его провожатый выжил из ума и просто-напросто потерялся, и ему теперь придется искать дорогу самостоятельно в неведомых землях. Но затем откинул эту мысль, ещё раз посмотрев на спутника.

– Не похож он на сошедшего с ума. Хотя и не особо разговорчив. – подумал про себя Лукьян.

За полдня дороги он смог вытянуть из собеседника не больше десятка слов, что было весьма непривычно и даже странно, он не раз встречался с пожилыми людьми, и до этого странного человека они все были словоохотливы, все, но только не он. Что настораживало и заставляло получше к нему приглядываться. Дед вернулся и, достав из-за пазухи огниво, ловким движением разжег костерок, и уже через мгновение над пламенем чадил небольшой котелок с бурлящей чистой водой внутри. Пообедав и перекинувшись ещё парочкой фраз, удалось узнать, что завтра их путь будет протекать через большие топи, так что двигаться придется медленее и след в след, и дабы не терять времени и прибыв к одному проводнику ведомому месту ночевки, следует поспешать, отчего обедненный долгий отдых, о котором уже было размечтался малец, был бесцеремонно отметен.

– В могилу так меня загонишь. – буркнул мальчуган, на что спутник, лишь улыбнувшись, ответил: – Ой, да ничего с тобой не станется, я в твои годы еще и не такие дали преодолевал, а ты тут токмо ноздри раздуваешь да ветер зря сотресаешь. Собирайся давай скоренько да пошли!

Вздохнув от безысходности и размяв налившиеся свинцом ноги, встал и, скоро собрав вещички, двинулся дальше. Пейзаж на пути менялся, и все чаще и чаще на их пути появлялись промоины, заполненные вонючей и мутной водицей.

– Ещё не долече, малой! – решил подбодрить Лукьяна старикан и, встав на большой полусгнивший пень, осмотрел окрестности.

Обожди здесь, обратился он к мальчугану и, скинув поклажу, двинулся к одному из овражков неподалеку. Его не было минут десять, что несказанно обрадовало паренька, земля под ногами становилась топкой, отчего держать темп становилось все тяжелее, и этот неожиданный привал был ему как глоток воздуха. Увидев озадаченное и глубоко задумчивое лицо компаньона, юноец поинтересовался.

– Что-то случилось? Когда выдвигаемся дальше?

– Обожди, отрок, Болотник уж очень сильно серчает, опасаюсь я, что может пакость какую учудить или еще чего хуже – с пути сбить да в трясину завести.

– Болотник? – удивился спутник. – А это еще кто?

– Дух и защитник болот. – все так же лаконично ответил старец. – Надо бы ему дар какой преподнести. Чего там у тебя в суме съестного есть?

– Хлеба немного да мяса вяленого кусок. – осмотрев свои нехитрые припасы, сообщил тот.

– Негусто, но, может, хватит, у меня тоже кое-чего есть, давай сюда. – коротко скомандовал проводник.

– Подожди! – вдруг запротестовал мальчуган. – А есть-то мы что будем, коли всю еду отдадим?

– А ты пораскинь умишком своим, коли не задобрить хозяина топей, худо будет, а мертвым трапеза без надобности!

Тяжело вздохнув, парнишка отдал еду, а дедуля, ловко закинув снедь под покровы своих одежд, вновь скрылся из виду. Ничего не происходило, и лишь мерное кваканье лягушек, доносящееся все громче и громче, звучало впереди. Спутник появился стремительно, но уже почему-то с другой стороны, весь в грязи и тине.

– Нам дозволенно переночевать и пройти болото, но есть одно условие. – стирая грязь с лица, сказал тот.

– Это какое же, интересно? Неужели наш дар не пришелся по вкусу духу? – испуганно спросил ребенок.

– Не дрейфь, малой, всё скоро узнаешь, а теперь давай двигаться в темпе, скоро стемнеет, а там, – указал спутник рукой в сторону болот, – в получасе ходьбы отличная поляна, которую не подтапливает, там и заночуем. Знаю те места, не раз там сам на ночлег оставался. Ребенку ничего не оставалось, как довериться опыту проводника, и вскоре, хлюпая ступнями в мутной жиже, пара путников прибыла на место ночевки. Старик не обманул, на небольшой сухой возвышенности и вправду виднелись следы стоянки, аккуратно сложенная небольшая стопка дров и следы от старого костра.

– Располагайся, заночуем тут, к воде ночью не подходи, я схожу принесу еще дровишек, дабы хватило на всю ночь, огонь нам сегодня ох как может понадобиться. – сказал проводник и, скинув свои нехитрые пожитки, быстро скрылся из виду. Кваканье жаб, шуршание полозов и бесконечный гул мошкары окружал стоянку. Солнце клонилось к закату, и на фоне ярко-красного, уходящего на покой светила, до горизонта виднелась великая топь.

– Странное место для того, чтобы сократить дорогу. – тихо произнес себе под нос Лукьян и услышал, как в ближайших кустиках что-то громко зашуршало, привлекая внимание мальца. Борясь с любопытством и вчистую проиграв, аккуратно на цыпочках решил подойти и осмотреть заинтересовавшие заросли. Крадучись, словно дворовый кот, парнишка всё ближе и ближе приближался к цели, и когда подошёл уже вплотную, из засады, словно чертик из табакерки, стремительно взлетела ввысь небольшая птичка. От неожиданности юноша сделал шаг назад, но запутался в своих же ногах и плюхнулся на землю пятой точкой, ошарашенным взглядом за полётом неожиданного гостя. Сзади послышался знакомый старческий голосок.

– Я смотрю, ты тут не скучаешь?

Обернувшись, мальчуган увидел проводника, который сноровисто разгружал принесенную неведомо откуда охапку сухих веток.

Смутившись, малец лишь робко кивнул и двинулся организовывать себе ночлег. Сумерки сгущались над дикими топями, вездесущие мошкара и комарье, охочие до человеческой крови, так желанной в этих безлюдных местах, атаковали людей всё яростнее и настырнее. Костер, разведённый посреди островка, помогал слабо и лишь только притягивал всё новые и новые полчища насекомых.

– Да сколько можно! – воскликнул паренёк, прихлопывая на щеке уже десятого, если не сотого гнуса, вскочил и стал ходить из стороны в сторону, хоть это и не давало почти никакого результата. Гневно глянул на неподвижного спутника, сидящего у костерка и дожидавшегося, когда вода в небольшом котелке закипит. С удивлением заметил, что кровопийцы словно бы не замечают его.

– А он не так прост, что это за колдовство такое, я страдаю, а ему хоть бы что! – с раздражением подумал Лукьян.

Дедуля же лишь посмеивался, глядя на бесполезные потуги мальчугана бороться с полчищами насекомых, всё так же изображая из себя статую. В конце концов, всё же сжалевшись над нерадивым путником, подозвал того к себе и, протянув сладко пахнущий пучок травы, сказал:

– Втирай во все открытые участки кожи, это должно помочь, да только смотри, не пропускай и небольшого кусочка, или всё это будет бесполезно.

Юноша судорожно и с каким-то остервенением стал выполнять наказ, и действительно, спустя пару минут, словно бы по волшебству, кровососущие стали отступать, а вскоре и совсем перестали докучать.

– Лучше? – участливо поинтересовался спутник.

– Благодарю. – с блаженной улыбкой освобожденного мученника сказал парень. – А что это за травка чудодейственная?

– Да там целая смесь, я всех названий-то сейчас и не вспомню, травники наши в деревне собирают да сборы сушат, да выдают по необходимости, вот и я взял чуток. – улыбнувшись ответил провожатый. Котелок забурлил, и щедро закинутый ароматный травяной чай распространил свой запах по округе. От этих благоуханий живот Лукьяна забурлил, словно улей потревоженных пчел. Обед был довольно-таки давно, а дневной переход давал о себе знать, голод отчетливо терзал молодой организм. Заметив это, старец налил тому щедрую чарку напитка да наказал выпить залпом, объяснив это тем, что тепло в желудке притупит недостаток пищи, но надобно сразу после этого лечь спать. Быстро допив обжигающий настой, поинтересовался у напарника.

– Дозор выставлять не будем?

– А зачем, тут нет никого на много верст вокруг, так что спи спокойно, я особо не устал за сегодня, так, посижу еще какое-то время у костерка, да постерегу, коли тебе так будет спокойнее.

Компаньон был в чем-то прав, в округе вряд ли был еще кто-то из людей, но при этом мальчуган не забывал и о хозяине болот, который пугал паренька одним только упоминанием. Все же его опыт общения со сверхъестественным редко заканчивался чем-то хорошим, оттого он и был на стороже.

– Переложу-ка я кинжальчик поближе. – подумал про себя юнец и передвинул своё нехитрое оружие под поклажу, дабы в момент необходимости быстро им воспользоваться.

Улегшись поудобнее, украдкой наблюдал за стариком, тот, сменив позу на более расслабленную, спокойно похлебывал ароматный травяной чай, напевая себе под нос какую-то незнакомую мелодию. Она была приятной и успокаивающей, отчего тот Лукьян сам того не замечая провалился в сон.

Сквозь дремоту где-то на грани слышимости доносились еле слышные голоса. Один из них был тихий и спокойный, другой же булькающий, словно бы говоривший набрал полный рот воды. Поначалу казалось, что это простой такой назойливый и странный отголосок сна, и, перевернувшись на другой бок, мальчуган надеялся его прогнать. Но вскоре осознал, что уже не спит, а тайком прислушивается к разговору.

– Вот и получается, что мне надо отвести его в город как можно скорее, иначе ни в жизнь бы сюда не сунулся. – послышался знакомый голос проводника. – Кстати, чай еще будешь? Там еще осталось немного, в твоих хоромах такого днем с огнем не сыскать.

– Сдался мне твой чай, коли выпить бы предложил, я бы еще понял, а эту бурду на сене сам допивай. – ответил странный собеседник.

– Выпить. – Усмехнулся путник. – Так ведь не беру с собой я такого, соблазн великий, а как поддашься ему да наклюкаешься, так и заплутать можно, али еще чего похуже. Так что нет уж, спасибо. – Подытожил старец.

– Кажись, напарник твой не спит. – Сказал неизвестный. – Малец, я слышу, как чаще застучало твое сердце, не боись, никто тебя тут не тронет, по крайне мере пока ты ведешь себя как гость и с уважением относишься к этим землям. А то ишь ироды, взяли да пенек мой, где дары мне оставляли, выкорчевали, на да костер пустили. Ну ничего, утопцев поприбавилось, вот только жертвенник уже не воротишь. А без подношений, сам знаешь, не каждый сдюжит пройти царство моё. Из покон веков так было и далее так и будет.

Юноша аж дышать перестал от этих слов, по телу пробежали озорные крупные мурашки.

– Не боись ты, малой, он тебя не тронет, он не голодный сегодня. – Подтвердил напарник и тихо засмеялся в кулак.

Услышав это, мальчуган перевернулся и увидел, что рядом с уже почти догоревшим костром сидело нечто, отдаленно напоминающее холмик из ила и грязи с огромными впадинами мутно-зеленых глаз и большим провалом рта на бесформенном лице. Тело нечисти было покрыто болотной тиной всех возможных оттенков зеленого, вместо рук скрюченные коряги разной длины, а вместо бороды росли какие-то мелкие бледно-серые грибочки. Пройди мимо такого чуда-юда на болотах и даже не поймешь, что это и есть защитник и хозяин этой земли. И было не столько страшно, сколько непонятно, как такое странное нечто могло говорить и передвигаться вообще, да ещё и суметь кого-то погубить. Перехватив его удивленный и пристально изучающий взгляд, болотник произнес своим странным голосом с неким подобием смеха:

– Чего уставился на меня, малой, али не люб я тебе?

Его странный смех вызывал отвращение, настолько он был омерзителен и непривычен простому человеку. Тряхнув головой, сел, упершись руками вперед.

– А это точно не сон? А ты точно ничего в чай лишнего не добавил? – Медленно повернув голову на проводника, спросил юноша.

Тут уж старик не выдержал и прыснул смешком, глядя на оболдевшее лицо собеседника.

– Точно-точно. Стыржа тут испокон веков хозяйничает, почитай уж полста лет знакомы, а ты будь почтительнее, всё же мы у него в гостях! – уже более спокойно, но всё же с улыбкой ответил тот.

Тут же спохватившись, малец примирительно буркнул: «Не гневайтесь, владыка топей, просто я никогда раньше ничего подобного не видывал, а уж тем более не разговаривал».

– Ничего, отрок, какие твои годы, смотря на тебя, вижу отпечаток древней силы, да и чую я при тебе вещицу опасную и давно уже забытую. Даже я, древний дух, признаться, не хотел бы связываться с этим. Путь твой предрешен нитями судьбы, а это, братец, не каждому под силу. Также, судя по запаху, был ты в купелях лесного народа, уж очень там водица приметная протекает. Один раз окунешься – вовек не забудешь. Так поведай мне, кто ты таков будешь и куда это вы с таким грузом путь ведете?

– Лукьяном меня кличут, а идем в стольный град Новгород с поручением важным. – ответил паренек, уже с интересом рассматривая собеседника.

– Что ж за спешка такая, раз вы через топи поперлись, есть же и более безопасные пути. Уж не думаю я, что вы решили ко мне навестить. – с подозрением оглядел болотник гостей.

– Наказ дали как можно быстрее добраться до места. – ответил за него проводник.

И кто ж это такой умный выискался? – с наигранным возмущением произнес хозяин болот, переваливаясь с бока на бок.

– Мара. – бросил мальчуган и тут же пожалел об этом.

– Кто??? – на до этого бесформенном и безжизненном лице удалось распознать чувства страха и недоверия.

– Он не шутит. – добавил к сказанному ранее напарник.

– Во что ты опять ввязался? – тут же перевела взгляд нечисть на давнего знакомца. Человек лишь в ответ неопределенно пожал плечами, уставился в догорающие угли и сказал: «Ладно, спать пора, дорога завтра предстоит, надобно выспаться как следует, а не то не поспеем к сроку».

– Да и я засиделся с вами, гости тут не частые, да поговорить-то особо не с кем, да только дела у меня, за сон свой не переживайте, нет на болотах никого из пришлых, а местные вас не тронут, такого моё слово! – строго произнес хозяин, посмотрев куда-то в темноту топей, затем неуклюже развернулся и двинулся к трясине, где вскоре совсем пропал из виду.