Ань-Гаррен: Ледяная королева

Лекаря, наблюдавшего за мной долгие четыре недели, звали Витор. В силу непонятных мне обстоятельств, он словно отгонял других медсестер и медбратьев, не давая им шанса приблизиться. И уже на третий день совместных, неловких походов в туалет и душ, он признался, что я ему… просто понравилась. Лежащая на постели безмолвная, поломанная. Понравилась…

А в конце первой недели он провел столь тщательный осмотр, что от смущения я, кажется, чуть не умерла. И это смущение для Витора было сродни действию легендарного афродизиака "Розы".

– Руки мы освободим только через три недели. И даже тогда они не будут достаточно сильны, потребуется еще квартал тренировок, чтобы вернуть прежнюю мощь. А ты – женщина, – намекал Витор уже целый час, а я все тщетно пыталась увести разговор в другое русло.

– Я понимаю. Обещаю выполнять все необходимые упражнения, – улыбалась ему самой ангельской улыбкой, на какую только была способна.

– Не только руки требуют тренировки, внутренние о́рганы тоже, – с нажимом продолжал Витор.

– Но вы же предоставите мне программу тренировок? Если понадобятся тренажеры, я попрошу, и мне доставят их прямо в Дом отчаяния, – продолжала я притворяться наивной дурочкой.

– Мы вроде договорились на "ты". Так вот, Эльми, я могу помочь тебе. И ты совсем не должна чувствовать себя обязанной, мне будет это в радость… и ни к чему тебя не обязывает… – настаивал он.

– Ты… то есть, ты и так мне постоянно помогаешь. Когда ты в последний раз спал? – попыталась схитрить.

– Не могу я спать, когда такая красота на лечении в паре метров от моей комнаты, – отрезал он.

– Ты живешь прямо здесь? – удивилась, пытаясь снова отвлечь навязчивого ухажера.

– Пока да… – уклончиво ответил он. – Эльми, Священный Ледник, ты взрослая, красивая женщина, неужели ты не знаешь, какое впечатление производишь на мужчин? Я не пытаюсь осуществить захват! Просто готов помочь и насладиться само́й сутью… Ничего такого.

А что мне, собственно, было терять? Сама себе помочь я не могла. Этот лекарь видел меня в самых нелепых ситуациях и побывал своими руками везде, где не бывали даже мои. Я сдалась, ведь даже после пережитого оставалась здоровой женщиной со здоровыми желаниями.

Мы подружились, как мне казалось, и продолжили интимное общение, хотя это было действительно интимным только для меня. Переломанные рёбра и руки не позволяли ничего больше игр его руками и его языком.

Когда бинты сняли, легче не стало. Витор объявил, что оставит меня в клинике еще на неделю, а после увезет в торговый город, где уже договорился о месте лекаря. Его настойчивость немного пугала, но от помощи уже не в силах была отказаться. Витор был хорош в своем деле. Наверное, во всем был хорош, но, увы, ни внешность, ни мимика, ни какое-то внутреннее чутьё не позволяли мне влюбиться в него по-настоящему. Просто не мой типаж.

В конце срока моего заточения в больничной палате, поздним вечером, всё происходило как и прежде. Уложив меня на кушетку Витор закинул одну мою ногу себе на плечо, а другую, упершись рукой, отодвинул до предела вбок, почти доведя меня до желаемой разрядки. Я, вцепившись зубами в собственную руку, тихо стонала, точно умирающая волтарка, и повернула голову к двери. В дверном проеме, скрестив руки на груди, стоял золотоглазый демон и улыбался. Как давно он там стоял, оставалось загадкой! Не слышала, как открылась дверь. Слышал ли Витор?! Горячая волна поднялась от кончиков пальцев до щёк. Казалось, я вся вспыхнула, кожа налилась багрянцем. Задохнувшись то ли от удивления, то ли от возмущения, меня накрыл самый мощный оргазм за последний год. Даже зажатая в зубах рука не смогла скрыть стон.

Витор медленно опустил мою ногу, его пальцы скользнули по моей коже, оставляя за собой мурашки. Дыхание лекаря было тяжелым, но в глазах читалось удовлетворение. Я все еще дрожала, ощущая, как волны удовольствия растекаются по всему телу, но мой взгляд не мог оторваться от демона в дверях. Его золотые глаза светились, сразу двуми светилами, пробивающимися сквозь бурю.

– Хорошо, – сказал Витор, отстраняясь.

– Действительно неплохо, – хмыкнул золотоглазый демон. – Мне нужно поговорить с вашей пациенткой.

– Ты как, в состоянии? – буднично поинтересовался Витор, будто его язык только что не исследовал меня изнутри.

– Да. Священный ледник! Да! А вы как думаете? – ехидно поинтересовалась, неловко пытаясь прикрыться наполовину упавшим на пол одеялом. Я попыталась сесть, но ноги все еще дрожали.

Демон подошел и, со спокойным видом подняв одеяло, стряхнул его и укрыл меня.

– Оставлю вас, – поклонился лекарь и вышел за дверь.

– Эльминоэль. Я пришел рассказать о судьбе ба́рда.

Я так была зла на все, что только что произошло, что, казалось, сейчас взорвусь. По сути, даже слов, исходивших изо рта демона, не слышала.

– Его поместили в тюрьму, лечили. Когда последствия удара по голове можно было считать незначительными, королева дала ему шанс. Он должен выступить с лучшим в своей жизни выступлением на ритуальной площади. Это будет завтра. Если он не справится, и народ сочтет его талант недостаточным для прощения поступка… – демон указал на меня, – королева сделает его стражем против его воли.

И тут я поняла, о чём он. По сути, это казнь. Если люди в курсе проступка Батрейна, а их обязательно проинформируют, будь он самим Блуждающим богом, никто не признает его талант.

Шумно выдохнула, и мне показалось, что воздух отравлен.

– Я ничего не могу… – начала осторожно.

– Нет. Ты можешь либо прийти на "выступление", либо нет. Королева не поменяет решение, и не пытайся больше через меня решать проблемы своих любовников, – отрезал демон и вышел прочь.

На ритуал меня привел Витор , почти силой, чуть ли не связав по рукам и ногам. Его мотив звучал убедительно: мне необходимо увидеть все самой. Лекарь знал историю моего отца и, как он утверждал, лицезрение произошедшего поможет смириться со смертью и бывшего любовника, и родителя. Однако приблизиться к самому действу не решилась, застыв в крепких объятиях лекаря у ворот.

На импровизированную сцену первой вышла Ледяная Королева. Народ приветствовал ее радостными возгласами, но, казалось, она оставалась бесстрастной. Следом появился золотоглазый демон. Он не прибегал к усилителям звука, но каждое слово демона я слышала отчетливо, словно он шептал мне прямо на ухо.

– Сегодня у нас необычное собрание. Сегодня мы судим зарвавшегося менестреля, преступившего законы Ледяного государства, законы морали и человечности. В ответ на милость – приют и обогрев, дарованные ему Ледяным государством, – сей субъект совершил акт насилия над девой, что соблаговолила оказать ему протекцию, поверив в его безграничный талант.

Толпа разразилась свистом и криками. Демон выждал, пока утихнет накал страстей, и продолжил:

– Ледяная Королева милостива и справедлива. Она не может просто уничтожить талант, признанный многими уважаемыми людьми государства. Она дарует менестрелю шанс: в течение четырех недель он готовился выступить перед вами с песней, что решит его судьбу. Если он окажется столь хорош, что его талант затмит совершённое преступление, его отпустят. Иначе, впервые за пятьдесят лет, Ледяная Королева превратит менестреля в ледяного стража против воли преступника.

Ор толпы взмыл ввысь. Казалось, даже снег начал таять под натиском звуковой волны́, прокатившейся по ритуальной площади.

Вывели Батрейна. Бард выглядел на удивление хорошо: чист, даже свеж. Было заметно, что его не били, лечили, кормили и давали отдых. Но заволоченные страхом глаза лишили менестреля былого обаяния. Собрав остатки сил, он начал играть и петь. Одну из лучших своих баллад. Но никто не аплодировал, не свистел… Народ молчал, и это молчание было для Батрейна хуже смертной казни.

– Батрейн Зайадо, ты признаешься виновным в совершенном преступлении, и народ не признал твой талант исключительным, – отрезал демон.

У ног ба́рда заклубилась серебристая ды́мка. Мгновенно затвердев, она обратилась в ледяные корни, пригвоздившие испуганного до предела менестреля к ритуальной площади.

Ледяная королева вышла вперед и воздела руки к небу. На кончиках ее пальцев заискрился иней. Начиная от сердца, по телу ба́рда начал распространяться Извечный лёд, делая его тело выше, шире и как-то величественнее.

И лишь когда процесс трансформации был завершен, демон протянул новому стражу Ледяной Королевы стандартное оружие – ледяную пику. Страж развернулся и направился к выходу из дворцового комплекса, четко чеканя шаг. Толпа провожала его молчанием. А когда он вышел, разразилась восторженными криками, восхваляющими Ледяную Королеву и Священный ледник.

Как относиться к произошедшему, я не знала. Было ощущение странной правильности происходящего… но полного удовлетворения не испытала. Го́речь тугим комом застряла где-то в горле.

Витор отвез меня в дом отчаяния, и сам остался в нём. Переезд в таверну или каморку при местной клинике он планировал не раньше чем через квартал, объясняя это необходимостью моего восстановления и запретом на перетаскивание любых тяжестей. Я даже успела привыкнуть к его навязчивой, но такой нужной заботе. Витор не позволял мне даже мыться самостоятельно.

Ночные утехи лекаря постепенно становились всё более изощрёнными. Он упивался испытанием моей воли и терпения, щедро вознагражда́я меня за это нежностью и лаской. Дважды, пока он жил у меня, нас навещали гости, и оба раза я без зазрения совести отправляла их в обратный путь. Одна из посетительниц, сбежав от мужа и двоих детей, неожиданно задержалась в городе после прогулки по тавернам. Вскоре за ней подтянулись и её дети, а муж умудрился устроиться разнорабочим в одну из мелких лавок. Убедившись в моём полном выздоровлении, лекарь наконец съехал, но каждый святой день и каждые выходные, когда не было гостей, он проводил со мной в моём доме, из которого мне уже никуда не хотелось уходить. Даже работа в торговом центре перестала приносить былое успокоение. Одиночество больше не терзало меня.

А потом хлынул целый поток страждущих. Обездоленные бежали от непомерных побо́ров, от службы в регулярной армии, от всевластия беспредела. В какой-то момент мне пришлось переставить все растения в коридоры дома и даже открыть для проживания заброшенный цокольный этаж, в котором я и сама-то бывала крайне редко. По статистике всего одна из четырёх семей смогла пройти мой негласный отбор, остальные, разочарованные, уходили восвояси, но я всегда находила средства, чтобы обеспечить их попутным транспортом, а порой и снабдить припасами и тёплыми вещами – так я успокаивала свою совесть.

Что-то зловещее вновь сгущалось над миром. Ужасные известия приходили всё чаще. Тревога почему-то была связана с Ледяным государством. Джонас пока я помогала с караваном из Бикайна лишь усилил предчувствие беды. Наёмник рассказывал, что вокруг Облентии, кажется, собралось целое содружество государств, охваченных новой верой. И по этой самой вере любая ворожба – грех. Создание Ледяных стражей – особо тяжкое преступление, ибо забирает души живых и создаёт из тел родных мёртвые копии. Прошлая война с Ледяным государством была скорее экономической, борьбой за ресурсы. Легендарные рудники эбонита не давали покоя южным соседям. Но теперь, судя по всему, собрались фанатики.

А вскоре случилось совсем уж необъяснимое – за мной приехал Тамарин и двое его молчаливых приятелей. Они увезли меня и моих гостей в подземные хранилища торговых компаний. Когда мы проезжали мимо домов торгового города, я заметила, что окна забиты досками. Торговый город готовится к осаде?

И действительно, спустя долгих пять часов раздались звуки ломающегося дерева, ржание лошадей, скрип телег. А потом будто по улицам прошёл ледяной ливень – короткий, но всепроникающий. И нам наконец разрешили выйти наружу. Там, на главной площади торгового города, стояло множество разномастных воинов. Обилие цветов и форм их брони и одежд делало их похожими на цирковых артистов, но кровь, покрывающая некоторых, делала эту картину пугающей. Вокруг ног людей и лошадей серебряным туманом искрился иней. Никто из них не был способен даже повернуться толком. Кто-то отчаянно кричал.

Ледяная королева стояла перед нападающим войском, ее лицо ничего не выражало. В нас, в нее – полетели стрелы, болты, загрохотали ружья. Но ни один снаряд не коснулся цели, невидимая стена оберегала ее.

Вдали, на горизонте, появилась плящущая полоса. Между стенами гор и ледяным плато шевелилась странная волна.

Лишь спустя мгновение я осознала: это бежали широким строем стражи Ледяной Королевы, ощетинившись пиками. Их ноги высекали хрустальную крошку из снега, и этот звук, обычно довольно бесшумный, сейчас напоминал зловещий треск полчищ насекомых.

Казалось, больше всех этой картиной наслаждался золотоглазый демон, расслабленный, и с такой широкой, самодовольной улыбкой, что мне захотелось выбить ему пару передних зубов.

Жители Торгового городка жались к стенам, наверное стремясь раствориться в камне. А потом меня сзади обнял Витор. Его крепкое объятие вернуло мне частичку самообладания.

Волна стражников приближалась, и шум роя насекомых сменился гулом приближающейся бури. Нападавшие, не в состоянии оглянуться, оседали на снег, скрюченные. Ледяные оковы, сковавшие ноги чуть выше колен, не позволяли им даже нормально упасть в обморок. Мой взгляд выхватил из хаоса телеги, подводы нелепой конструкции, бочки притороченные в повозкам. Один отчаянный безумец даже сумел поджечь такую бочку, и яростное пламя взметнулось в небо с оглушительным звоном, на миг заглушив все остальные звуки. Взрыв убил его самого́, нескольких подельников и пару лошадей, огонь мгновенно перекинулся на одежду ближайших к нему заключенных. Во всем этом безумии меня больше всего поражало равнодушие коней нападающих. Казалось, будь тут не ледяное плато, а луг, полный сочной травы, они бы мирно ее щипали.

И вот первая волна стражей врезалась в задние ряды нападающих. Хруст разламывающихся костей, предсмертные всхлипы, бульканье распоротых внутренностей, агонизирующий ор. Стражи напада́ли, как неумолимый прибой, обрушивая сотни смертей в одно мгновение.

Ледяная Королева воздела руки к небу, и волосы её засветились слабым, призрачным голубым сиянием, так похожим на свет моей льдинки, но гораздо слабее.

Её руки сомкнулись запястьями, но ладони и пальцы она развела, имитируя крону дерева. Вокруг нее начала́ сгущаться ды́мка. Из ее рук, как ветви из ствола, начали вырываться ледяные, кривые отростки, увеличивая крону иммитируемого дерева.

Знакомый до боли тихий звук, едва различимый на фоне резни, оставался значимым на самой кромке сознания. Убитые нападавшие, казалось, массово начали жадно втягивать в себя воздух. Их грудные клетки расправлялись, глаза заполнялись Извечным льдом. Когда новоиспеченный страж полностью подчинялся воле Ледяной королевы, оковы на его ногах исчезали. Прошло всего минут пятнадцать, и от незадачливых нападающих осталась лишь армия стражей, несколько десятков телег странной конструкции и множество чересчур спокойных лошадок.

Стражи выстроились в шеренги. И старые, те что были вооружены пиками строевым шагом направились обратно в сторону ущелья.

– Пытались прорваться, обгоняя стражей на плато… хотели стену взорвать, – выдохнул Витор, тяжело и прерывисто. В его восторженно-испуганном голосе слышалась дрожь, мне и само́й показалось что моя нервная система только сейчас отреагировала на пережитое.

Королева опустила руки и, развернувшись, направилась к своему варгеру, который все это время тихо рычал, стоя позади. Она уехала, оставив разбираться с последствиями демона.

Золотоглазый организовал свидетелей, отдавая короткие, четкие приказы. Выстроившиеся в ряд новоиспечённые стражники выжидали. К ним подвозили телеги, освобождали лошадей, и новые, пока еще безоружные стражи, увозили телегу, вцепившись в нее руками, но не в сторону ущелья, а куда-то на восток плато.

Лошадей связали в одну вереницу, и во главе с демоном увели в сторону Южных ворот. От произошедшего остались лишь стрелы, кровь и зияющая дыра в ледяном насте посреди темного го́рода.

– Что теперь будет? – испуганно спросила я в пустоту.

Услышать меня мог разве что Витор, который все еще обнимал меня, и, как оказалось, медленно затаскивал в сторону ближайшей таверны.

– Война. По закону, если нападение не удалось скрыть от жителей, должен последовать упреждающий ответ. Эти разведчики, что хотели, видимо, уничтожить стену для последующего массового нападения, совсем не ожидали такого отпора. Наверное, думали, что легенды о силе Ледяной королевы – просто сказки.

– Война… – выдохнула я.

Глава 8 Поход

Я надеялась, что меня эта ужасающая новость обойдет стороной, но мне не дали даже прийти в себя. Прямо в таверну, где нас всех бесплатно и любезно разместили на ночь, явился золотоглазый. Как он узнал, в какой именно комнате мы ночуем, я даже спрашивать себя боялась.

– Эльминоэль, – прозвучал его голос в свете сиреневой луны. Его желтые глаза сверкнули прямо сквозь сон, в который я чудом погрузилась.

– Что? – слабо спросила, потирая глаза и все еще надеясь, что всё это сон.

– Завтра с утра собирайся в долгий поход. Мы заберем тебя через сутки. В королевской карете тепло, поедешь в ней, но твоя шуба совсем не подойдет. Я сам привезу тебе городские вещи по размеру, так будет удобнее. – Он повернулся к Витору, что смотрел на него чересчур спокойно, лежа прямо за моей спиной и упираясь в стену. – Ты пока за неё поработаешь. Никаких беженцев не принимать просто так, а в остальном – воспользуешься инструкциями.

И вышел. Вот так вот. Разбудил, раздал приказы и исчез. С утра я даже спрашивала Витора, не приснилось ли нам это? С трудом найдя перевозчика, мы наконец отправились в Дом отчаяния… да уж… Дом требовал капитального ремонта и перестройки. Я вообще не была уверена, что в нем что-то осталось живое. Как тут вообще можно жить? Бо́льшая половина дома сгорела, обнажив современные трубы под полом, железные, странные для деревенского дома перемычки, и волшебную пещеру под туалетом. Зато волтарка была жива. Она повозмущалась, что её не покормили, но в целом, по её мнению, всё было в порядке.

– Тут жить нельзя, это руины, – обреченно произнесла я, ткнув ногой в обугленные остатки сарая с утеплённым денником. Обгоревший остов предательски хрустнул, и я от испуга отпрянула.

– Да уж, – Витор почесал затылок. – Злоба какая-то… Не похож дом был на военное строение. Может, хоть что-то полезное уцелело?

– Не сто́ит, ноги переломаешь… – попыталась остановить безумца.

– И правда, не рискуйте, – подда́кнул извозчик. – Без такого лекаря нам никак нельзя. Господин, давайте лучше окно выставим, вон то, в дальнем углу, вроде самое целое.

– Там, на кухне, стоял сундук с записями, – грустно проговорила. – С теми самыми рекомендациями. Больше нет инструкций! И платья…

Второй этаж казался еще страшнее первого.

– Поехали отсюда. Я вызову ремонтников, пусть всё в порядок приведут. А волтарку твою я с собой заберу, – предложил Витор, и у меня не было ни единой причины оставаться здесь еще хоть минуту.

На том же извозчике отправилась к Южным воротам одна, а оттуда – в Южную хозяйственную организацию, где затребовала полный комплект одежды ученицы академии и написала четыре объяснительные, как так вышло и зачем мне все эти шмотки понадобились.

Встречать военный поход решила прямо у Южных ворот, напросившись в каморку к охранникам. Там меня напоили вкусным чаем с плюшками.

Процессию охранники заприметили первыми и позвали поглазеть на диво. Королева величаво шествовала впереди на своем варгере, чья броня искрилась перламутром. Не то боевой доспех, не то драгоценное одеяние – взгляд не мог ухватить суть. На голове королевы, вместо привычной полоски прозрачного стекла с цветными отблесками на шипах, покоилась массивная корона из белого металла, усыпанная сапфирами глубокого, как море, оттенка и лазуритами, мерцающими небесной синевой. Костюм из невиданного материала, более похожий на кольчугу, нежели на ткань, облегал ее тело, подчеркивая каждый изгиб, и казался второй кожей, сотканной из звездной пыли.

За ней следовала королевская карета, лениво выдыхая клубы черного дыма, запряженная четверкой варгеров поменьше. За каретой двигались еще несколько варгеров, гружённых небольшим количеством скарба. А замыкала процессию восторженная толпа горожан, размахивающих ветвями, усыпанными белыми цветами. В честь войны они обрывали еще невыросшие ветви фруктовых деревьев в знак великой жертвы, что приносит население Ледяного королевства.

Как бы я ни мечтала укрыться в затхлой тишине каморки, прямой приказ был превыше моих желаний. Неуклюже переступая с ноги на ногу, вышла к воротам, надеясь, что демон заметит меня из окна кареты. Он непременно должен быть там. И точно, процессия остановилась прямо передо мной. Королева соскользнула со своего варгера и приблизилась, отчего я, кажется, покрылась багровым румянцем с головы до ног – благо, под слоями одежды этого не было видно.

– Эльминоэль, не бойся, я не допущу твоей гибели. И Даниш тоже будет следить за твоей безопасностью. В современных диалектах я не сильна. Могла бы взять несколько переводчиков, более сведущих в одном или двух языках, но у тебя есть не только знание языков, но и опыт культурной адаптации. И мне, в силу дара, что теперь с тобой, проще будет тебя защитить.

– Ваше Величество, – присела в дрожащем реверансе, молясь всем известным мне богам сразу, чтобы не рухнуть в обморок перед этой толпой столичных жителей.

Ледяная королева молча оседлала варгера и, не удостоив меня больше ни взглядом, прошествовала мимо.

Когда же карета поравнялась со мной, из окна́ наполовину высунулся золотоглазый демон и протянул руки: – Бросай вещи, сейчас пристроим.

Я швырнула в него сумкой, которую он с невероятной легкостью поймал. Спрятав сумку внутрь кареты, он с той же ехидной ухмылкой протянул руки в мою сторону: – Тоже запрыгнешь? Или тебя, как диву, за ручку проводить?

– Я сама, – буркнула и поспешила покинуть густое болото из тысяч глаз, устремленных на меня.

Торговый город мы проехали уже без прежнего апломба, с каким покидали столицу. Здесь скорее царил напряженный, липкий страх.

А на подъезде к ущелью и моему дому обнаружилась небольшая стоянка ремонтников. Несколько шатров, костры, разведенные прямо на дороге, и люди, уже приступившие к ремонту.

– Может, можно водопровод провести прямо в дом? – неловко спросила демона.

До этого всю дорогу молчавший демон посмотрел на меня с осуждением, возвел глаза к небу и процедил:

– Приезжие гости хвалились водопроводом? У скольких городов есть центральный городской водопровод?

– Я не знаю… – удивилась его вопросам.

– Вот будет у тридцати процентов приезжих водопровод в домах, тогда и тебе проведем. А пока по инструкции нельзя.

Эта новость, наверное, стала самой тяжелой для меня и даже какой-то обидной.

Как только мы проехали ущелье, я наконец начала́ понимать, что эта поездочка совсем не туристическая. Ледяные стражи выстроились группами по тридцать шесть пик (четыре-на-девять) вдоль дороги. И конца и краю этому войску не было видно. Мы, видимо, должны были двигаться впереди всей процессии, и я не уверена, сколько времени мы ехали, чтобы добраться до самого переднего кра́я.

– Пальцы отмерзнут. Дыши, – ухмыльнулся демон.

Действительно пришлось выдохнуть. Сколько я задерживала дыхание? Обратила внимание на задубевшие, посиневшие не от холода пальцы и протянула их к жаркому пламени камина.

– Сколько их? – хрипло спросила демона.

– Да какая разница? Не хватит – королева еще сделает… Ты же уже видела ее силу. Конечно, мы не всех берем с собой, это скорее способ устрашения…

Нам приходилось останавливаться не один раз. Я начала́ тревожиться, неужели ни королеве, ни демону не ведомы обычные человеческие потребности? Но, как оказалось, варгеры требовали передышки примерно каждые шесть часов. И в какой-то момент прониклась к этим свирепым зубастым созданиям искренней благодарностью. Варгеров, видимо, кормила сама королева. Демон, к моему удивлению, тоже выбирался размяться на остановках. Но четкого распорядка не было, и я потеряла счет времени. Не могла даже сказать, сколько дней мы провели в пути. Помню лишь, как иногда спала днем, а по ночам разглядывала оттаивающий лес. Который потом сменился полями, а затем и садами. Сухпайки успели опротиветь, хотя их подогрев можно было осуществить прямо в карете, на камине. Но потом и камин пришлось отключить. Стало слишком тепло, и больше не нужны были ни шубы, ни шарфы. Демон все это время хранил молчание. Я тоже не решалась заговорить с ним. И без того единственное помещение на нас двоих было наэлектризовано до предела. Боялась, что малейшая искра – и либо расплачусь от страха, либо непристойно пристану к демону с самыми интимными просьбами.