Дар Магической Звезды

– И все-таки, сударыня, почему к нам в очередной раз не пожаловал мистер Пичкин? У-у? Так-то мы привыкли уже к его безобидному ворчанию…

– Кугги-кар! Не жалую я этого вашего Пичкина… – ответила ворона. – Он как-то галчонка из нашего Леса за то, что тот у него серебряный талер стащил, чуть в лечебницу для опытов не сдал. Но раз уж спросили, скажу по великому секрету… Надрался вчера старый пень Пичкин, закупив где-то перегонного вина на опилках, от которого люди и прочие гномы, лишь чарку испив, слепнут тут же… Так уж он напугался сверзившейся на Китеж свекольной бомбы, что сдержать себя не мог. Еще и по понятной причине свежеслепленного дружка своего, Снеговика-Почтовика, на пьянку подбил. Снеговик так налакался "незамерзайки", что морковина посинела. Но, увы, не получили мерзавцы заслуженного наказания от почтмейстера нашего, славного тем, что любит чужие письма читать, тролля господина Шпекуса…

– Это почему же? – заинтересовался беззаветно любящий всяческие загадки и головоломки Микайла.

– Кугги-кар! Вам не понятно?! Окрестности кишат подозрительными лесорубами, которые ни одного деревца не повалили. Охотники также везде разгуливают, у коих колчаны набиты тяжелыми боевыми стрелами. Теперь ни пешему, ни конному Почтальону безопасно к вам не пройти… Вот и послали вместо кого-то из этих пьянчужек меня, сироту горемычную!

– Про лесорубов и охотников мы знаем. Вы, сударыня, разве что грибников не помянули, – сказал молодой маг. – Но что кто-то может тронуть Имперского Почтальона – поверить не могу…

– Кугги-кар! Тронуть-то по разному можно, – стояла на своем ворона. – Стрелу в бок – и все дела. Несчастный случай на охоте. Не подкопаешься. И вот еще что: похоже кто-то нанял опытного лешего, чтоб к вам посторонние не шастали. Запутывает так, что вовек из леса не выберешься… Неспроста все это. Но что у вас тут творится, я не знаю и знать не хочу. Однако интерес к вам, юный маг, весьма велик… Есть с чего: старика Клопоморта, чародея не из последних, насмерть уходили, Башню его присвоив. Сильное войско мага Воды Журчуна невиданными овощами взрывными закидали. Про случай с Китежем так вообще молчу…

– Да пес с ним, с Китежем этим… У-у! – пусть его теперь водяные да русалки на дне Светлояр-озера обживают, – перебил говорливую птицу Чимп 22. – Вы, милейшая, вот что присоветуйте: можно ли как-то через вас – конечно, за достойное вознаграждение – отправить плату за возможность получить одну, пока неназываемую вслух, услугу Имперской Канцелярии? У?

– Кугги-кар! За вознаграждение – пожалуйста! – не стала долго торговаться ворона. Но – либо Имперским Векселем, либо еще чем легким. Как-то: драгоценные камни, жемчужины для Порталов и все такое прочее… Даже золотом не возьму: я вам не кондор, который запросто телят крадет, чтобы такие тяжести таскать…

– У! Как пожелаете, сударыня! – сказал на это бывший владыка народа шимпанзе. – Сейчас господин Малгранда Муко проводит вас в гостевые покои для отдыха. У-у… Ибо нам с милордом Микайлой надо кое-что обсудить и приготовить ценности. Мы вас пригласим позже… Надеюсь, вы не торопитесь? У?

– Кугги-кар! Я отправлюсь восвояси, как стемнеет, – ответила ворона. – Посветлу лететь – стрелой или файерболом тутошние грибники угостить могут. Так что времени у вас до темноты – потому как дольше задерживаться у вас опасно. Ибо нутром чую: скоро моим диким сородичам тут снова будет чем поживиться! И я не уверена, что это будут трупы ваших недругов. Судя по кислой мине господина мага взрывные овощи у вас кончились и вдругорядь отбиваться вам, касатики, нечем…

Черный маг Микайла подивился в душе: чертова птица будто мысли его сокровенные прочитала. Но виду, конечно, не подал. Только нервно крутанул на пальце перстень с желтоватым Хрустальным Черепом вместо камня…

10.

– Так что там в письме? – не показывая, впрочем, как учил Бэррим, особой заинтересованности, спросил приближенных слуг Микайла. – Главное изложите, не растекаясь мыслью по древу. А то и так уже полдня зазря потеряли…

– Повелитель! У! Суть послания из Имперской Канцелярии такова: чиновники, думают, что нам не избежать тайного проникновения врагов в Башню. Со всеми вытекающими последствиями. И потому предлагают прислать в подмогу еще одну Птицу-Феникс, – сказал бывший обезьяний владыка Чимп 22. – Только теперь – петушка. У-у… Фениксы тотчас заключат брачный союз и начнут обустраивать гнездо. И тогда вокруг Башни образуется непроницаемый для живых, условно живых и магических существ Купол. На какой срок? Примерно, на три месяца, пока у Фениксов не выведутся птенцы. Три месяца к вашей Магической Башне никто не сможет приблизиться. И тем более внутрь не проскользнет. У! Ни воры, ни "ночные невидимки", ни прочие мастера проникать везде и всюду, замки и запоры презрев… Оплата за эту услугу довольно велика. Однако выбора у нас нет. Я предлагаю воспользоваться присланной вам долей заклада Журчуна в Имперскую Казну. Конечно, медные слитки мы на ворону не повесим… Но расшитого вензелями Страшнилы Мудрого парчового мешочка с самоцветами, судя по указанным в прилагаемой описи ценам, должно хватить… Унести мешочек вороне-Почтальону будет вполне по силам…

Тут доклад головы Мага-Короля народа шимпанзе перебил кадавр-дворецкий Бэррим:

– Сэр Микайла! Осмелюсь заметить, что хитроумные Имперские чиновники преднамеренно прислали часть вашей доли из заклада в Казну мага Воды Журчуна именно в самоцветах. Чтобы при нужде у вас было чем заплатить за второго Феникса. Ваш предшественник – черный маг Клопоморт с такой уловкой крючкотворов из Смарагдового города тоже не раз сталкивался. Иначе вам, милорд, отдали бы долю заклада Журчуна в Имперскую Казну целиком медными плитами, как самой громоздкой ценностью, что хранится в подвалах Казначейства.

– Как же замечательно, что у нас нашлось чем заплатить за вторую чудесную Птицу! – с довольным видом сказал Микайла. – Уж за три-то месяца, находясь под Непроницаемым Куполом, мы Дар Магической Звезды непременно отыщем! И должным образом к делу приспособим… Провианта нам за глаза хватит. Да и апейрона с парой Фениксов, если дадут боги, вдвое припасем…

– У! Не все так просто, милорд! – охладил задор юного мага Чимп 22. – Вот послушайте, что скажет вам старый седой примат… Ворона отправится восвояси вечером, как стемнеет. Доберется до своей Почты ближе к утру. У-у! Это если ее не подстрелят из лука, не поджарят файерболом или укокошат еще каким-нибудь магическим снарядом. Если не заклюют совы и не пришибет помелом какая-нибудь загулявшаяся допоздна в небе ведьма… Что дальше? У? Разумеется, почтмейстер Шпекус, как полномочный Имперский Служащий, примет самоцветы к оплате. Благо опись камней в мешочке наличествует. Да и вензель милостивца нашего Страшнилы Мудрого свое дело сделает. Мзду вороне и ее начальнику мы хорошую дадим. Так что излишней волокиты быть не должно… У… А посему около полудня тролль Шпекус уже отправит в Смарагдовый город Вестник-Молнию, что плата за аренду второго Феникса от черного мага Микайлы получена сполна. И, думается мне, к вечеру Феникс-петушок будет уже здесь. А на следующее утро вашу, сэр, Магическую Башню, скорее всего, накроет Непроницаемым Куполом, заметным издалека по золотистому искрению…

– И в чем же тогда подвох, сударь? – настороженно спросил отрок, исподлобья глянув на голову шимпанзе черными пронзительными глазами.

– У! Как только Непроницаемый Купол установится над локацией "Магическая Башня", вы, сэр Микайла, должны будете в течение часа покинуть ее… У-у… Минутой позже – и попадете под Наваждение. Уходить вам уже никуда не захочется. И скоро вы обратитесь в Кощея-Затворника: иссохнете телом, осунетесь, почернеете лицом. Соберете со всей Башни украшения и монеты из золота в одну, не сочтите за дерзость, весьма скромных размеров кучку. И будете на этим златом сидеть и прямо-таки на глазах чахнуть…

– И что, я умру потом? – перебил советника Микайла, пока тот еще какой-нибудь жути не наговорил.

Как мог, успокоил хозяина кадавр-дворецкий Бэррим:

– Сэр! Как обладателю Магического Огонька смерть в чистом виде вам не грозит. К примеру, ваш предшественник, господин Клопоморт, так и не погиб окончательно. После реинкарнации, не утратив личности, существует хотя бы в виде призрака.

– У-у! Господин Бэррим прав! Убить мага – дело непростое! – подтвердил слова дворецкого Чимп 22. – Я вот тоже лишь единой головой жив. У! Но обращаться в Кощея-Затворника не советую: после того, как через три месяца с Башни спадет магическая завеса, вам не будут давать покоя странствующие рыцари. Один за одним они начнут таскаться сюда, чтобы убить вас. У! А так же освободить заточенную вами в Башне некую принцессу. А заодно – присвоить ваши, якобы, несметные сокровища. У-у! Такое вот Заклятие будет ложиться хоть на одинокого конного бродягу со скверным мечом из сыродутного железа, хоть на могучего мага с до зубов вооруженной свитой, когда те будут проезжать мимо неподалеку от вашей Башни. Увы, законы Магического Равновесия неодолимы: коли пожелаете остаться в безопасности под Куполом, готовьтесь потом к веселой жизни…

Дворецкий Бэррим к сказанному бывшим обезьяньим владыкой добавил:

– А я слыхивал, что у Кощеев-Затворников сердце преобразуется вообще в нечто ужасное. И что лучше держать его отдельно от тела. Так что для пущей сохранности, милорд, сердце ваше можно будет положить в окованный железом ларец и зарыть где-нибудь на необитаемом острове…

– Скажите еще: карту с крестиком следует художественно намалевать, чтобы самому не забыть, где ларец зарыл… – недовольно пробурчал Микайла. – И что же, судари мои, неужели никакой лазейки нет, чтобы в Башне на все три месяца остаться? И чтоб в Кощея, заклюй его дятел в темя, не обратиться?

– У! Никак нельзя, – ответил Чимп 22. И, чуть подумав, добавил:

– Разве что одна поблажка имеется, повелитель… Один раз за весь срок вам и тем, кого с собой возьмете, можно будет Порталом в Башню вернуться. Но – ровно на сутки. У! Проверить, что и как делалось управляющим по хозяйству. Набрать припасов, накопителей апейрона, артефактами запастись, взять казны на расходы. У… Наконец, в баню сходить и сменить одежу на чистую. Живым это нужно… Но – сутки на все про все! И не более того. У-у!

– А то что будет? В Кощея начну перевоплощаться? – угрюмо спросил отрок. – Усядусь над златом чахнуть, как базарный нищий над дневной выручкой?

– У! Гораздо хуже! – дико вращая глазами воскликнул шимпанзе. – Фениксы усмотрят в этом посягательство на свое гнездо и спалят Башню к мартышкиной бабушке Магическим Огнем! У-у! И головешек не останется!

– В таком случае, судари мои, лясы точить прекращаем… – подвел черту под разговором юный чародей. – И, не мешкая, отправляемся той же ватагой – я, господин Бэррим, генерал Чимп 22, Маленький Мук, охрана, гномы и кадавры-копатели с инструментом – в подвалы Башни. Будем проверять гипотезу – о, какое слово ученое знаю! – дядьки Клопоморта…

Возражений от приближенных слуг не последовало.

Все прекрасно понимали, что если Дар Магической Звезды не найдется на Гороховом корне-вампире в подвалах Башни, то его поиски придется отложить до лучших времен. А настанут ли когда лучшие времена? То лишь боги ведают… О том, чтобы юному магу остаться в Башне и речи не было. Становиться Кощеем с непонятно устроенным выемным сердцем в планы Микайлы не входило. А отказываться от защиты, предоставляемой Имперской Канцелярией, может обойтись себе дороже: враги могут проявить себя в любую минуту. И потому до прилета Феникса-петушка так или иначе надлежало отыскать Дар. Хоть тресни. Хоть лопни. Хоть умри…

Не прошло и получаса, как сборный отряд кладоискателей со всеми предосторожностями спустился в подземные казематы.

Некогда здесь бывшие владелицы Магической Башни, графини Вишни, содержали в заточении банду вегетодендроида Чипполино. Также в подвалах томились не заплатившие налоги (на дождь, на туман, на воздух и т. д.) подданные графинь и собранные стражей со всех окрестностей промышляющие попрошайничеством (а кто и мелким воровством) бродяги.

Чипполино – впрочем, как и многие члены его шайки – был некоторым образом сродни обычному луку. И немудрено, что стены казематов пропитались специфическим луковым запахом, который не выветрился даже спустя многие годы. Зато Шахтовые Крысы – как и все Магические Животные, твари здоровенные и потому весьма опасные – луковое амбре не жаловали. И потому в Магическую Башню, к великой радости хозяев, заглядывали нечасто. К тому же специфический запах не способствовал разведению насекомых-паразитов.

Хорошо знающий Башню кадавр-дворецкий Бэррим уверенно вел отряд к месту, куда, по его разумению, должен был прорасти Гороховый корень-вампир.

Из-за жуткой вони идущим впереди вместе с Бэрримом гномам приходилось тяжеловато. Но бывалые наемники не жаловались. Дышали кое-как через смоченные водой платки. А Микайлу благодаря полученному от Клопоморта вместе с Магической Искрой полезному Умению "ароматы" подземелья и вовсе не тревожили. (Черные маги, подданные которых сплошь и рядом оживленные мертвяки, к смраду равнодушны.)

Скоро Бэррим, игнорируя зарешеченные камеры для узников, вывел кладоискателей к просторному подземному ходу. Тому самому ходу, который прорыл своим Умением гигантский Магический Крот, чтобы помочь шайке Чипполино бежать из заточения.)

С опаской выставив перед собой кто лопату, кто светящийся магический жезл, гномы и прочие продолжили путь… Но скоро Бэррим остановился. Покрутив головой, дворецкий сказал:

– Корень должен быть где-то здесь…

И, корень, питающий апейроном Дар Магической Звезды, действительно, скоро нашелся. Свисал с потолка наподобие толстой зеленовато-желтой змеи. Однако был обломлен. А точно под корнем-вампиром зияла приличных размеров пустая яма…

– Дара нет! Нас кто-то опередил! – воскликнул Микайла.

11.

Не совладав с обуревающими его чувствами, отрок некоторое время молча пинал всяческий мусор, что под ноги попадался: камешки, заплесневелую арестантскую миску, гнутое медное ведерко, покрытую толстым слоем грязи засохшую тыкву… Но волю языку не давал – сказывались каждодневные уроки знатока этикета благородных нобльманов Бэррима. (Хотя ругательств Микайла так-то знал превеликое множество. В Муруманской гавани зачастую пребывая, каких только перлов словесности не услышишь. Да и последниий наниматель парня – шаман Китоус – был тот еще мастер свернословия.)

Выдохшись, юный черный маг уселся на грязную тыкву. Сделал добрый глоток вина из фляги. Рассеянно пробормотал: " Ну и дела, заклюй меня дятел в темя…" И, подперев обратной стороной ладони подбородок, призадумался. Тут было над чем подумать…

Сохранивший хладнокровие Чимп 22 благоразумно не лез под руку повелителя с утешениями. Тем более, что пока какие-либо выводы делать было рано. Шимпанзе послал дворецкого Бэррима с гномами Винтикусом и Шпунтием и пятеркой кадавров-стражей в глубь тоннеля. Чтобы выяснить, куда ведет ход и не таит ли в себе чего-нибудь опасного. Или же наоборот – полезного и интересного. А сам с оставшимися гномами во главе с мастером-старшиной Зубилоном взялся осматривать (разумеется, на руках у гонца Малгранда Муко) яму и прилежащие к ней, так сказать, окрестности. Ведь любая мелочь могла помочь отыскать пропавший Дар Магической Звезды.

Прежде всего Чимп 22 занялся осмотром странной ямы. Но, увы, ничего примечательного в ней так и нашел. Отпечатков ног живых существ рядом не наблюдалось. Как и следов работы заступов или лопат. Будто яма сама собой образовалась вследствие некоего катаклизма. Причем раскоп выглядел довольно свежим – комья земли еще толком не подсохли… Но как такое может быть?..

Мастер-старшина Зубилон с помощью хитрого гномьего Умения выяснил, что буквально в нескольких шагах от странной ямы существует еще один тоннель. Правда, давно замурованный обвалом. И, что самое главное: наглухо запечатанный мощнейшим заклинанием магии Земли. Что наводило на нехорошие мысли. Просто так тоннели магией не запечатывают. Возможно, там нашло приют некое зло…

Зубилон посчитал, что неведомый ужас из потаенного хода может нести угрозу и гномам, пока те находятся в плену у черного мага Микайлы. И потому без утайки рассказал "обезьяньей голове" об находке подозрительного тоннеля.

Выслушав гнома, Чимп 22 с тяжким вздохом сказал:

– У! Мало нам напастей было…

Тем временем вернулась команда Бэррима.

Кадавр-дворецкий, поклонившись, доложил хозяину о итогах разведки:

– Сэр Микайла! Мы прошли где-то с четверть мили. Дальше хода нет – тоннель завален. Причем завал выглядит довольно старым. По пути мы нашли под ногами девять опустошенных накопителей апейрона и несколько узких полос полуистлевшей ткани. А еще – вот это…

И Бэррим представил на суд хозяина некое ювелирное изделие, выложенное им за неимением подноса на расправленный носовой платок. А гном Винтикус поднес поближе магический шар-светильник…

Украшение представляло собой тонкой работы брошь в виде золотой веточки с двумя рубиновыми вишенками и серебряным листочком, инкрустированным мелким жемчугом. Для крепления к одежде на броши имелась булавка.

Юный маг (как, впрочем, и все присутствующие) некоторое время молча смотрел, как ограненные в виде шариков рубины ослепительно сияют под светом магических ламп. Но вскоре Микайла спохватился и, нацепив на нос магические очки, взялся изучать находку с помощью доставшегося ему от старика Клопоморта скудного набора Магических Умений.

Спустя несколько минут отрок сказал:

– Вещь непростая. Похоже, это – некий артефакт, управляемый нажатиями на жемчужинки. Но – никак не Дар Магической Звезды. Ибо клеймо в виде квадратика с орнаментом Пиксель напрочь отсутствует. Принадлежал артефакт, если не ошибаюсь, магу Земли. Судя по расстегнутой булавке маг случайно потерял брошь в тоннеле и не заметил пропажи.

– У! Согласен с вами, повелитель. Это артефакт. Принадлежал, скорее всего, магу-фруктодендроиду. У? Живые полурастения любят пользоваться артефактами в виде родового Тотема… Если Тотем – вишня, то… У? Неужели брошь некогда принадлежала графиням Вишням?

– Кхе-кхе… – тактично изъявил желание вставить умное слово в разговор кадавр-дворецкий Бэррим. И, получив разрешение от хозяина, сказал:

– Я полагаю, что магическая брошь принадлежала наследнику графинь Вишен – юному графу Вишенке.

– С чего вы это взяли, милейший? – спросил Микайла, продолжая разглядывать замечательную брошь.

– Потому что как-то раз кадавр-истопник вручил мне письмо юного графа к тетушкам, обнаруженное им при генеральной чистке камина в оранжерее. Написанное на Нетленной Магической Бумаге послание не сгорело. Истопник его благоразумно сохранил и передал с оказией мне…

– Я, конечно, сгораю от нетерпения услышать историю до конца, сударь мой Бэррим, – сунув ценный артефакт в карман, как можно тактичнее перебил Микайла дворецкого. – Но мы сюда пришли ради Дара Магической Звезды… Однако не забудьте дорассказать мне после, в более спокойной обстановке, чего там понаписал этот Вишенка. Я страсть как люблю всякие загадки…

– Думаю это случится уже скоро, милорд! – с поклоном ответил Бэррим. – Я вижу, вы уже нашли Кукурбо, по случаю ставшее вместилищем для Дара Магической Звезды. Это, как я полагаю, означает, что нужды оставаться в подземельях нам больше нет. Так что за ужином, сэр, если пожелаете, я непременно зачитаю вам письмо графа Вишенки к теткам…

У! Кукурбо… То есть – череп вегетодендроида тыквенного вида… – всполошился Чимп 22. – А внутри – богатый редкими веществами мозг… У! Точно! Когда Дар "созрел", Гороховый корень-вампир скукожился и вытащил Кукурбо из земли, под весом которого и обломился… У-у!

Тут уже и юный маг сообразил, что к чему. Вскочил на ноги и, выхватив у кого-то из кадавров светящийся шар, воззрился на тыкву, которой воспользовался в качестве стула. И сразу же увидел нужное: из покрытого коркой грязи черепа-Кукурбо торчал обломок Горохового корня-вампира…

– Бинго! – воскликнул Микайла, облагодетельствовав слуг и пленников лучезарной улыбкой. – Заклюй меня дятел в темя! Нашли таки…

Посоветовавшись с ближними слугами, отрок приказал немедленно свернуть поиски. Несмотря на тот факт, что в Кукурбо Дара Магической Звезды могло и не быть вовсе. (Проверять же наличие внутри тыквы Сверхартефакта, просто разбив ее, могло оказаться опасно для жизни. Микайле как-то раз довелось увидеть результат неосторожного обращения некоего мага с чересчур мощным артефактом – всплеск огня на горизонте, сопровожаемый грибообразным облаком черного дыма. Да и Бэррим с Чимпом 22 в один голос взывали к осторожности.)

Гномов и кадавров-землекопов тут же за ненадобностью отправили на отдых.

Завернутую в плед тыкву юный маг, никому не доверяя, самолично отнес в Ритуальный Зал. Где ее препоручили срочно поднятому из спячки еноту-зомби. (Был и такой слуга у старика Клопоморта.) Енот, получив кормежку и апейрон, сразу приступил к работе. Сунул череп-Кукурбо в принесенный кадаврами большой чан с теплой водой и принялся за Большую Стирку. Да, именно так – Большую Стирку. Так у енотов из Волшебного Леса назывался Ритуал очищения черепа какого-нибудь существа от остатков биологической массы и грязи. Однако енот воспротивился тому, чтобы хоть кто-то – даже повелитель! – пялился на него во время работы. Проурчал на мертвяцком Бэрриму, а тот перевел Микайле (Умение понимать мертвяков пока еще у юного мага толком не запустилось), что это весьма скверная примета. Пришлось пойти навстречу: чан отгородили от посторонних глаз ширмой. Разве что Чимпу 22 было дозволено присутствовать при Ритуале. Поскольку у него не было пальцев, которыми он мог бы указывать на огрехи в работе. (Освободившегося от ношения головы шимпанзе скорохода Микайла отпустил перекусить в столовую для кадавров.)

Туда же, за ширму кадавры затащили стол и стопку серебряных блюд различного размера. Чтобы еноту было куда положить очищенный череп тыквенного вегетодендроида. А также – любые предметы, которые найдутся внутри Кукурбо.

Добытое из черепа-тыквы охране видеть не надлежало, и Микайла всех стражей выпроводил за дверь. А из доверенных лиц на Ритуале присутствовал лишь Чимп 22. Кадавр-дворецкий Бэррим взял заранее приготовленный мешочек с самоцветами и бумагу с прошением Микайлы предоставить ему в аренду второго Феникса. После чего занялся проводами отдохнувшей вороны-Почтальона. Так-то уже наступил вечер, сгущались сумерки, и птице пора было отправляться восвояси. Да и видеть, что происходит в Башне, любопытной, как и все Почтальоны, вороне, было совсем никчему.

Но Большая Стирка затянулась. И вины енота в том не было: огромную тыкву-Кукурбо поди-ка отмой от наслоений окаменевшей грязи. Это вам не человеческий череп на скорую руку прополоскать!

И когда Бэррим, выпроводив птицу-Почтальона, вернулся, енот с порученным делом еще не управился. От дворецкого не укрылось, что юный маг не находит себе места. И предложил хозяину покамест немного перекусить прихваченными у повара Оливьеза копченой рыбой и пивом. Из-за душевного волнения есть Микайле не особо хотелось. Но от пива и копченой рыбки отрок не смог отказаться. Прихватил с собой предусмотрительный дворецкий и угощение для зобмби-енота: парочку свежих оранжерейных огурцов.

Наконец, енот закончил. Горделиво распушив хвост, убрал ширму. И представил на всеобщее обозрение результат своих трудов…

12.

На большом серебряном блюде возлежал череп тыквенного вегетодендроида – приплюснутый сверху оранжевый шар с засохшим хвостиком на макушке. Кабы не глазницы, ноздри, ушные раковины и рот – от обычной тыквы и не отличишь вовсе. Сомкнутые челюсти скалились на присутствующих полным набором белого домино. (Видимо, покойный был большим поклонником этой игры, коли разорился на зубы из костяшек домино, выточенных из слоновой кости. Обычно люди-тыквы ставят себе зубы коров, свиней и прочей домашней живности. Мясники те зубы за гроши отдают вместе с черепами животных.) Вегетодендроид умер не своей смертью. О том свидетельствовали четыре отверстия, расположенные в ряд на левом виске Кукурбо. Как от удара большой вилкой.

Отрок сразу вспомнил одно из некогда прочитанных им наставлений по Кабацкому Бою: "Бери всегда не нож, а вилку. Один удар – четыре дырки.".

На другое блюдо енот выложил аккуратно расправленный лист Нетленной Магической Бумаги. На третье блюдо енот поместил обломок Горохового корня-вампира и коготь некоего животного длиной, примерно, 5 дюймов. Еще одно блюдо стояло отдельно от прочих и было накрыто серебряным колпаком.

Бэррим нахмурился, увидев, как енот использовал колпак-клош, используемый поваром Оливьезом для предохрания готовых блюд от заветривания и остывания. Но ничего не сказал. Понимал, что не нужно охранникам повелителя видеть Дар Магической Звезды. (А что под клошем – Дар, он уже не сомневался.)

– Что же, господин енот прекрасно справился с сей многотрудной работой… – наконец нарушил установившуюся тишину Микайла. – И достоин вознаграждения.