Дар Магической Звезды

Александр Шелухин

Дар Магической Звезды

1.

– Отрубить им всем головы, да и дело с концом! Раз по-доброму с повелителем разговаривать не желают! У-у! – злобно сверкнув глазами в сторону босых, облаченных лишь в исподнее пленников, воскликнула живая обезьянья голова.

Сидящий на троне черный маг по имени Микайла – круглолицый юноша с длинными, до плеч, волосами цвета спелой пшеницы – рассеянно глянул на голову шимпанзе, подставка с которой стояла на столике справа от него, но ничего не сказал. Маг принял от стоящего слева от трона мертвяка в черном фраке и накрахмаленной белой манишке кубок вина. Cтепенно отпил из кубка и пристально посмотрел черными пронзительными глазами в сторону приведенных кадаврами-стражниками на его суд двоих кряжистых гномов и еще одного их на удивление рослого сородича.

Закованные в кандалы пленники невольно потупили глаза. Да скорбно наморщили лбы, о вечном помыслив… Но молить о пощаде и не думали. Бывалые наемники знали на что шли, заключив контракт с магом Воды Журчуном на осаду неожиданно доставшейся по наследству отроку Микайле Магической Башни…

Гномы шарили глазами по стеллажам, заполнненными загадочными артефактами, рукописными и печатными книгами, мельком смотрели картины с изображением кладбищенских пейзажей и мерзких, по их мнению, чернокнижных Ритуалов. Дивились бородачи и загадочного предназначения симпла-механическими (т. е. простыми, изготовленными без помощи магии) вещицами, коих в Ритуальном зале тоже имелось предостаточно. Исподлобья косились на отсеченные головы, ряд которых составлял небольшую, но довольно зловещую на вид коллекцию, которая заслуживает более подробного описания…

На отдельном постаменте из розового мрамора покоилась гигантская голова воина-великана в островерхом бронзовом шлеме. Следующий постамент украшала голова человека менее воинственного вида – лысая, в больших роговых очках на прикрытых глазах. На третьем постаменте возлежала также человеческая голова с тонкими, красивыми чертами лица, облаченная в восточный тюрбан. На четвертом помещалась одноухая голова арапа-альбиноса с широко раскрытыми синими глазами. Из шеи этой странной головы торчали во множестве красно-коричневые жилы и кусок блестящего подобно начищенному серебру позвоночника. Пятый постамент служил последним пристанищем для головы человека, видимо, при жизни бывшим знатным книжником, а то и вовсе великим ученым. Шестой постамент занимала голова красивейшей при жизни девушки с выводком змей вместо волос. Последний, седьмой постамент пустовал. Но гномы прекрасно поняли, кто размещался на нем ранее.

Впрочем, отделенными от тел головами как таковыми бывалых наемников было не удивить. Больше бородачей поразило то, что из числа этих голов черный маг оживил одну, обезьянью, и взял себе в советники. Однако вступать в какие-либо разговоры с хозяином Магической Башни гномы все равно упрямо не желали.

И не только потому, что в их душах еще теплилась надежда на то, что их выкупит Гильдия Наемников. А еще по той простой причине, что не выглядел юный маг в глазах подгорных бойцов настолько отъявленным злодеем, чтобы всерьез испугаться его. Восседающий на троне широкоплечий паренек больше походил на простофилю-фермера, чем на закоренелого некроманта. Разве что разнаряжен был подобающе: костюм из дубленой кожи украшен серебристого цвета черепом с перекрещенными костями. Черный шелковый плащ ниспадает с плеч более чем зловеще. Перстень на пальце опять таки в виде черепа недобро желтым сверкает, будто глаз драконий…

Но молодость и простодушный вид сводили на нет все старания Микайлы по устрашению пленников. Гораздо больше опасений у подгорных жителей вызывала говорящая обезьянья голова.

Наконец черный маг, нарушив тягостную тишину, вкрадчиво произнес:

– Отрубить головы? Что ж, это будет достаточно суровой карой негодяям, посмевшим нарушить мой покой. Впрочем, сударь мой Чимп 22, мы хорошо повеселились, отражая вероломное нападение на мою собственность. А сколько врагов перебили! Это ж праздник какой-то! Так что, господа, надо отдать горе-воякам должное: они напрочь развеяли давно томившую меня скуку. Да и лицезрение казни будет добрым развлечением всем нам…

Однако недолго Микайла млел от счастья. Почти сразу его чело омрачила печаль. В сердцах махнув рукой, он сказал:

– Вот же заковыка: из безголовых гномов после не получится создать кадавров-слуг. А это – расточительство чистой воды. Просто же умертвить наемников, заклюй их дятел в темя, а потом воскресить – та еще морока. Корми их еще потом, и апейрон расходуй. Усыпить если только сразу до поры до времени? Так годные к делу трупы и так уже складывать некуда после устроенного мной позавчера жуткого побоища…

Молодой маг повернулся к мертвяку во фраке и спросил:

– А что вы, господин Бэррим, как мой дворецкий и управляющий хозяйством Башни, посоветуете сделать с этими несносными бородачами?

Мертвяк подобострастно поклонился хозяину и посредством прикрепленного к горлу Жука-Ларинго сказал:

– Сэр! Я полагаю, что рубить головы господам гномам сейчас и впрямь неуместно. Если только одному из них, чтобы не пустовал постамент для головы воскрешенного вами господина Чимпа 22. А пленников можно использовать и живыми на работах по восстановлению ими же кое-где порушенной из требушетов вашей Магической Башни…

– Даже не знаю… Будут ли господа гномы работать с должным усердием? – скептически произнес Микайла. – Промышляя ратным делом за золото, они небось уже позабыли с какого конца за кирку или молот браться… Да и смотрят волком: к ним половину моих стражников придется приставить для догляду. А страже опять-таки апейрон и кормежку подавай. И если с провиантом дело наладилось, то с апейроном все плохо…Так стоит ли овчинка выделки?..

Размышляя вслух, молодой маг походя, мимолетным движением руки, умертвил заклятием пролетавшую мимо жирную мясную муху, которых на кухне для кадавров превеликое множество водилось.) Так же, походя, Микайла оживил насекомое. И отпустил сотворенного мини-монстра на свободу с наказом убивать сородичей. Та же участь постигла и симпла-крысу, которая в недобрый для себя час выскочила из-за шкафа с различными диковинами.

Но, конечно же, эти простейшие магические манипуляции не произвели на гномов никакого впечатления. Наемники и не такое в жизни видели.

Молодой маг, тяжко вздохнув, сказал:

– Что же, придется делать, как вы, генерал Чимп 22, в таком случае советовали… Стражи! Подведите-ка ко мне того гнома, что посередь топчется! Полагаю, он у них старший, судя по богато расшитым подштанникам… Сами же отойдите на прежнее место. Слышать, что я сейчас скажу господину гному, вам ненадобно. Ибо нечего зря Огненную Воду Забвения тратить. Прочим же пленникам приставьте мечи к шеям. И если гномий вожак покусится на мою жизнь как-либо – убейте их всех тотчас безжалостно!

Кадавры-стражники беспрекословно выполнили приказ черного мага.

Отрок Микайла, не погнушавшись встать с трона, что-то долго шептал подведенному к нему стражей гному на ухо… Потом, уже во всеуслышанье, громко добавил:

– То, что я поведал сейчас этому почтенному гному – истинная правда. В том клянусь Нерушимой Клятвой!

От жутких вестей, подкрепленных Нерушимой Клятвой, гном переменился в лице и, обращаясь к товарищам, растерянно произнес:

– Винтикус! Шпунтий! Похоже, нам придется задержаться в гостях у господина черного мага. Это в наших интересах… Кстати, господин маг, позвольте представиться… Я – командир свободного отряда камнеметчиков мастер-старшина Зубилон. Уж извиняйте душевно, что сразу с вами с должной любезностью не переговорил. Контракт у нас с магом Воды Журчуном заключен… был. Контракт – это, знаете ли, сударь, штука серьезная… А Башню вашу мы непременно поправим.

И, припомнив, в каком, так сказать, полуплачевном состоянии Цитадель Микайлы пребывала еще до штурма, добавил:

– Краше прежнего будет в любом случае!..

2.

Черный маг Микайла, вволю нагулявшись по Ритуальному залу с целью осмотра многочисленных коллекций предшественника, изрядно притомился. И, чтобы дать отдых натруженным ногам, присел на свой изукрашенный страховидными чернокнижными символами трон. С минуты на минуту отрок ожидал прихода Чимпа 22 и кадавра-дворецкого Бэррима.

Приближенные к особе мага слуги полтора часа как ушли (разумеется, бестелесный Чимп 22 – на руках у Бэррима), чтобы разместить на постой и приставить к работе десяток плененных в позавчерашней битве гномов, старшие из которых недавно стояли перед Микайлой в ожидании кары за вторжение в его владения. Но молодой маг по наущению бывшего обезьяньего Мага-Короля Чимпа 22 повернул дело так, что гномы чуть ли не добровольно остались на службе у отрока. Что дело обернулось таким образом Микайла рад был безмерно. Не с одними же мертвяками ему в лесной глуши обретаться. Иногда хочется поговорить и с живым человеком. Или хотя бы с гномом…

Так-то черный маг хотел увязаться вместе со свитой и пленными. Но сведущий в этикете кадавр-дворецкий этого не одобрил. Тактично, чтобы не слышали гномы нашептал Микайле, что "повелителю самолично возиться со всяким наемным сбродом не по чину будет". Бывший Маг-Король народа шимпанзе всецело поддержал Бэррима. Сказал, что "скоро им всем предстоит заняться куда как более важным делом". И что "милорду Микайле следует поберечь силы".

Кадавр-повар Оливьез уже несколько раз намекал отроку настойчивым мычанием, что пора подавать обед. Но Микайла решил таки дождаться помощников, чтобы за трапезой обсудить с ними насущные дела. Важнейшим из которых были задуманные еще вчера поиски народившегося где-то в Башне редчайшего артефакта именуемого Даром Магической Звезды. Ради которого, собственно, и было магом Воды Журчуном предпринято нападение на доставшуюся Микайле по наследству Магическую Башню. А пока отрок лишь согласился принять для скоротания времени от кадавра-виночерпия Торреса бокал розового вина и блюдечко с засахаренными фруктами.

Микайла нисколечко не томился ожиданием. Сделав добрый глоток вина, он тут же, откинувшись на высокую спинку трона, погрузился в раздумья. Было, было юноше о чем поразмыслить в один из редких досужих часов, выдавшихся ему за последнюю неделю, предельно насыщенную странными и подчас зловещими событиями. Однако о насущных делах молодому магу почему-то думать не хотелось. На него вдруг нахлынули воспоминания младых лет. Начиная с того момента, когда любознательный паренек обрел величайшую цель в жизни…

Микайла сызмальства разительно отличался от сверстников. Из-за неуемной тяги к познанию тайн окружающего мира и склонности к разнообразным непонятным для обычных людей выходкам, люди считали его слабым на голову. Жители родного селения отрока – Холмогорья, что располагалось на берегу сурового Снежного моря, в большинстве своем относились к недужному разумом отроку с пониманием. И родителям Микайлы – зажиточному ладейщику Бэзилу и супруге его Хелен – в меру сочувствовали.

Однако ребятня повсеместно изгоев не любит. И Микайлу по малолетству частенько поколачивали. Впрочем, необычайно крепкое здоровье, завидная физическая сила и демоническая хитроумность отрока в некоторых делах со временем взяли свое. Обидчики тоже стали получать "на орехи". А уж в отместку подшутить над недругами отрок мог так, что и повидавшие Мир ладейщики диву давались.

И от Микайлы постепенно отстали. Чего с дурнем лишний раз связываться? Себе дороже ведь может обойтись…

Но вернемся к тому знаменательному дню, когда жизнь Микайлы (пусть и незаметно для окружающих) коренным образом переменилась.

Однажды, собирая как-то раз по лету в лесной чащобе грибы, отрок наткнулся на вход в некую пещеру, расположенную на склоне поросшего малинником и еще боги ведают чем холма. Пещера никоим образом не походила на логово зверя: невеликий лаз был загорожен щитом из перевязанных между собой жердей и старательно присыпан пожухлой листвой. Микайла решил, что он не иначе как нашел тайный вертеп разбойников. Наверняка набитый деньгами и прочим добром. Как было туда не заглянуть?

Внутри пещеры не оказалась ничего, кроме стоящего на плоском камне металлического кубка. Из свисающего сверху подрезанного корневища неведомого растения в кубок капал ни с чем не сравнимый по аромату темный пузырящийся сок. Рассмотреть же это не имеющий с собой ни кремня, ни трута, чтобы запалить лучинку, отрок смог лишь благодаря тускло светящимся бледно-голубым сиянием грибам, которые в превеликом множестве росли на влажных стенах пещеры.

Один гриб заметно выделялся среди собратьев. Подобно тлеющей при порывистом ветре головне пульсировал темно-красным светом в дальнем углу пещеры. Как будто нарочно привлекал к себе внимание.

Микайла осторожно подошел к чудо-грибу поближе.

Оказалось, гриб и внешним видом отличался от прочих. Обладал необычной шляпкой с будто выкушенными по всей окружности идеально ровными прямоугольными выемками. Любой понимающий в симпла-механике (т.е. механике простой, немагической) гном или человек сказали бы, что грибок похож по форме на шестерню.

У Микайлы от радости перехватило дыхание. Не подлежало сомнению, что странный гриб являлся носителем некоего полезного Умения. А, может быть, даже – Знания. Людей (или представителей других Рас – гномов, эльфов и прочих), которые каким-то образом обрели Умения, обитало в Мире не так уж много. И в большинстве своем это были маги – люди или еще кто, обладающие Магическим Огоньком. (Или же – Магической Искрой.)

Вот только как заполучить этот неслыханно щедрый дар судьбы? Микайла по слухам прекрасно знал, что разжиться Умением или Знанием можно по-разному. Малейшая ошибка при усвоении Знания или Умения могла обойтись дорого: бывало, люди и с ума сходили. А то и помирали в жутких корчах…

Но, благо, имелась у отрока при себе вещица, которая могла ему помочь: магические очки, найденные на месте давней битвы двух боевых магов. Микайла осторожно извлек очки из продолговатого костяного футляра и, протерев круглые стекла чистой тряпицей, нацепил на нос. Мешающих наблюдению более-менее значительных Магических Потоков в пещере не было. И отрок, глядя через магические очки, смог без помех сосредоточиться на изучении сияющего красным светом гриба…

Апейрона – волшебного вещества, которое маги трансформируют в ману для заклятий, а также используют для подпитки магических существ – в грибе-шестеренке имелось не так уж и много. Но зато крохотные Магические Потоки, текущие по шляпке гриба, были каллиграфически свиты в краткую надпись на немного знакомом Микайле инглицийском языке: "Eat me!". Что означало: "Съешь меня!".

Инструкция к применению была недвусмысленна. И отрок, не без оснований опасаясь скорого возвращения хозяина пещеры, решительно сорвал гриб…

Откусил кусочек и, сочтя мякоть шляпки гриба вполне съедобной, быстро сжевал остальное… После чего Микайлу одолела такая неуемная жажда, что помереть бы ему в пещере от обезвоживания. Но, благо, его взгляд вовремя упал на кубок с нацеженной из свисающего с потолка пещеры корневища пузырящейся жидкостью. По поверхности напитка струился тонкий Магический Поток, выписывая: "Drink me!". Что означало: "Выпей меня!"

Раздумывать Микайла не стал. Он уже буквально умирал от жажды. Выхлебал в единый миг кубок с оказавшимся весьма недурным на вкус напитком. И жажда отпустила. Отрок аккуратно поставил кубок на прежнее место на камне и спешно покинул пещеру, не забыв прикрыть вход в нее щитом из жердей…

3.

Молодой маг cодрогнулся, припомнив, как ему стало плохо где-то через полчаса после употребления гриба. В тот день он от перенасыщения организма апейроном даже потерял сознание. Но когда через два часа очнулся, то сумел по достоинству оценить дарованные ему богами целых два ( !!! ) Знания.

Сладкий волшебный напиток наделил Микайлу четкими пошаговыми инструкциями по созиданию Амулета "Странник". С помощью которого, якобы, можно было путешествовать по так называемым Параллельным Мирам. Причем с возможностью в определенный момент вернуться обратно. Кто ж не знает, что вся прелесть в странствиях заключается именно в возвращении домой?

Гриб-шестерня "сработал" похуже. Но жаловаться было грех. Могло ведь получиться и так, как обычно при употреблении незнакомых грибов бывает: если сразу от отравления не помрешь, то животом долго маяться будешь. Хотя, конечно, не каждом подряд случае. Так-то некоторые грибочки похлеще перегонного вина голову кружат. И даже иной раз помогают зеленых чертей воочию увидеть или еще какие-нибудь галлюцинации…

От щедрот неведомой породы гриба отрок получил сонм разнообразных сведений об устройстве множества симпла-механизмов. А также основы знаний по неизвестным жителям Мира физике и электротехнике. Однако догмы вышеуказанных загадочных наук (как и прочие сведения) не были намертво вбиты в память Микайлы. Отнюдь не так, что посередине ночи отрока разбуди и спроси чего – тут же без запинки ответит. Знания всплывали в голове Микайлы сами по себе случайным образом. Но иногда приходило на ум именно то, что нужно. Это зачастую случалось, когда отрок крепко задумывался над решением какой-либо проблемы. Тогда своенравный дар гриба-шестеренки приходил на помощь. Но, опять таки, далеко не всегда…

C детства мечтающий о путешествиях в дальние страны отрок, конечно, загорелся желанием создать Амулет "Странник". Чего бы ему это не стоило.

Однако после получения Микайлой после удара молнии во время Магической Грозы Умения "Мастер" (иногда еще это редкое Умение называют "Доведи до ума"), процесс обретения нужных для созидания "Странника" ингредиентов и Умений застопорился. Дело с места сдвинулось лишь совсем недавно, когда шаман Китоус, у которого Микайла с недавних пор находился в услужении, обратился к отроку с одной весьма странной просьбой.

Тундровый скиталец шаман Китоус считался у коллег по ремеслу магом достаточно сильным. К тому же – хитрым, коварным и подозревающим в кознях против себя чуть ли не каждого встречного. Про таких, как Китоус, говорят: у него правая рука левой не верит. (Собственно, Микайла и прижился у Китоуса в работниках лишь потому, что тот считал отрока, как и прочие люди, слабым на голову. И потому в принципе неспособным разгадать его секреты. А Микайла и не пытался разубеждать Китоуса (как и вообще кого бы то ни было) насчет своей истинной сущности. А по-тихому старался выведать у шамана, как заполучить до зарезу ему нужную для созидания Амулета "Странник" Магическую Искру. Поскольку человеку (или представителю еще какой Расы), не являющемуся магом, заветный Амулет сотворить было неподвластно.)

И вот в один прекрасный день Китоус попросил Микайлу в должное время в указанном месте попасться на глаза черному магу по имени Клопоморт. И повести себя так, как он обычно себя ведет в людном месте. То есть – потешать обывателей всяческими дурацкими выходками. А если вдруг Клопоморт предложит пойти с ним, то после недолгих препирательств и набивания цены, следовало непременно согласиться. И, вообще, сделать все, что черный маг попросит. В награду же шаман пообещал дать отроку кошель с серебряными талерами да какую-нибудь магическую безделушку типа стеклянного шара с избушкой и снежной пургой внутри.

Микайла сразу сообразил, что шаман, скорее всего, посылает его на верную гибель. Поскольку больше некого Китоусу было послать. Даже за хорошую плату. Разве кто умный пойдет с черным магом по доброй воле в его гнусный вертеп? Разве будет кто здравомыслящий выполнять прихоти злодея, у которого в слугах ходят оживленные смрадные трупы? Тут и к гадалке не ходи – как пить дать в жертву принесет проклятый чернокнижник…

Разумеется, Микайла не подал виду, что догадался про свою незавидную участь в случае неудачи. Сделав лицо поглупее, простодушно спросил, что, собственно, нужно сделать… Китоус разложил перед отроком лист бумаги с начертанной на нем схемой расположения артефактов для проведения некоего магического Ритуала. И подробно разъяснил юноше, что тому предстоит сделать, если Клопоморт, наобещав златые горы, уговорит его принять участие в этом, якобы, "безобидном" Ритуале. В довершение вместе с инструкциями по применению выдал Микайле артефакт-бутылку для сбора апейрона. Также Китоус выдал отроку кожаную ладанку с дощечкой созидания Портала внутри. Портал следовало активировать лишь в том случае, если с Клопомортом "случится какая-нибудь неприятность". Чтобы после завершения Ритула шаман мог быстро переместиться в Магическую Башню. И, опередив конкурентов, завладеть бесценным Даром Магической Звезды. А заодно и прочим имуществом поверженного черного мага. (Так-то Китоус давно мечтал обзавестись собственной Магической Башней. Сколько ж можно по тундре голодранцем беспорточным кочевать?)

Микайла слушал шамана внимательно, а сам не сводил глаз с чертежа со схемой распределения Магических Потоков между артефактами. И прикидывал, как бы обернуть Ритуал себе на пользу. Чтоб и самому живу остаться, и – чем черт не шутит? – Магическую Искру заполучить… Иначе соваться в Башню Клопоморта не имело смысла.

Отрок, что называется, попал меж двух огней: не Клопоморт заморит, так Китоус за неисполнение задания погубит со зла. И Микайла решил, что в случае неудачи нужно бежать. Хотя в тот же Смарагдовый город, столицу Волшебной Империи. И уже там пытаться разжиться Магической Искрой и еще одним необходимым для созидания "Странника" редчайшим артефактом.

И тут пришло озарение. Как обычно, неожиданно. Оказалось, в мудреной электротехнике тоже существовала подобная схема. И Микайла уразумел, как изменить течение Магических Потоков, чтобы Магическая Искра перешла от черного мага к нему. Отрок понял: такой шанс упускать никак нельзя… Кто бы знал, каких трудов ему стоило в тот момент сохранять безраличную мину на лице. И ни единым жестом или словом не выдать себя Китоусу.

Между тем шаман закончил с объяснениями. И, чтобы как-то задобрить Микайлу, выдал ему авансом горсть медяков и сахарного петушка на палочке.

Отрок деньги и лакомство по-хозяйски прибрал за пазуху. Но сразу же заявил, что "для такого важного, и требующего много чего запоминать поручения, предложенная оплата ничтожна". И еще сказал, что "иного вознаграждения желаю, а если не сговоримся – и ухом не поведу, чтоб работу начинать…".

Китоус, само собой, не на шутку взъярился. И ругал Микайлу матерно, и кары всяческие обещал, и сломал об него любимую палку-хорей для управления оленьей упряжкой. Но юноша был непоколебим.

И шаман сдался. Обещал в случае успешного выполнения его задания дать Микайле то, что он желает. И Нерушимой Клятвой вынужденно поклялся. А запросил отрок не много не мало как редчайший артефакт под названием "Определитель Сущности Вещей", нужный ему для поисков ингредиентов для созидания "Странника". (Так по крайней мере утверждало переданное Микайле чудесным напитком Знание-инструкция.)

Наполненные приключениями несколько последних дней вихрем промелькнули в памяти молодого мага.

Встреча с черным магом Клопомортом… Ритуал Возрождения… Обретение вожделенного Магического Огонька… Знакомство с кадавром-дворецким Бэрримом и ожившей от подпитки апейроном головой бывшего Мага-Короля народа шимпанзе Чимпом 22… Создание отроком из подручных материалов невиданного оружия… Ну и, конечно, – битва за доставшуюся Микайле по праву наследования Магической Искры настоящую чародейскую Башню… (Подробно эти события описаны в повести "Ошибка черного мага" – прим. авт.)

Мог ли еще месяц назад считавшийся повсеместно скорбным главою парень мечтать о подобном? Но и хлопот, однако, Микайле теперь прибавилось: где-то в недрах обретенной им по случаю Магической Башне народился Дар Магической Звезды. Дар, который, как гласила молва, мог дать нашедшему его неслыханное могущество. Нечего и говорить, что за возможность обладания этим редчайшим артефактом сильные мира сего не остановятся не перед чем. Вторжение мага Воды Журчуна новоявленный чародей кое-как отбил. Но отрок прекрасно понимал: в покое его в любом случае не оставят…

А между тем в Ритуальный зал, наконец, вернулся кадавр-дворецкий с головой Чимпа 22 на руках.

Микайла отринул прочь тревожные мысли и приказал Бэрриму распорядиться насчет обеда…

4.

Пока молодой маг под красное вино расправлялся с вареными "червячками" из теста и поджаркой из мяса Снежного Муравья, генерал Чимп 22 доложил о состоянии дел на текущий момент:

– Повелитель! Все ваши приказания в точности исполнены! У! Плененные гномы размещены на постой в том же узилище, куда я их вчера велел перевести. Днем они под приглядом стражи будут латать ими же порушенные стены вашей, милорд, Магической Башни. А начнут труды, разумеется, с разбитых ворот. Когда разберутся с воротами и стенами, будут исполнять другие работы по надобности дня текущего… А ночью – под замок. У! Причем они сами на этом настаивали – весь десяток во главе с мастером-старшиной Зубилоном. Опасаются гномы, что слуги ваши страховидные кровушки из них среди ночи взалкают испить. Разубеждать я бородачей не стал – покладистей будут… Оружие гномье заперто надежно в тайной кладовой, господином Бэрримом любезно предоставленной. У! Но одежду ратную и сапоги я им отдавать запретил: мало ли у них что в подкладках и голенищах зашито – отмычки, к примеру, или иглы отравленные. А то и артефакты какие убийственные. У-у! Нам тут покушений на вашу милость, сэр Микайла, совсем не надобно. Разве что шапки разрешил бородачам забрать после досмотра скурпулезного…