Маги Гаммы

– Ты что, ополоумела?! – выплюнул Нат.

– Детей надо накормить, – без выражения сказала девчонка Зонаса. – Надо выживать.

Нат стиснул зубы и продолжил грести. Остров уже почти не было видно. Потом из глаз скрылось даже излучение. Нат упрямо продолжал, уже не чувствуя рук. Ладони обратились в мозоли, а толку ноль. Течение будто смеялось над ними.

Нат не ел, не пил, не спал. В какой-то момент изнурённый Мик опустился в ногах, сцепив руки на коленях и спрятав лицо.

– Не смей рыдать! – прорычал Нат, показывая пример и боясь внутри лишь упустить весло. Потому что всё остальное уже случилось.

Нат очнулся под голоса Мика и Кeyлы. Они что-то делали с большим оживлением, и во сне старшему грезилось невесть что.

Во рту мерзостно пересохло. Он поднялся, нащупав на себе плед, сфокусировался.

Брат и девчонка Зонаса склонились через борт. Нат вспоминал, что их лодка сорвалась с причала, они потеряли Yoль…

– Тяни! – крикнул Мик, возвращая с небес на землю. – Ну же!

Обоих обрызгало водой, оставляя чёрные маслянистые кляксы. Нат не выдержал, кинувшись им на помощь, но ослабленное тело подвело, и никуда он не кинулся, а в лучшем случае дополз.

Оба глянули на него дикими глазами. Трос тянул борт, угрожая завалить лодку.

– Рубите конец, – сипло прохрипел Нат, понимая, что на «обойдётся» рассчитывать нечего.

Мик бросился за ножом. Борт просел ещё сильнее за несколько секунд. Брат рубанул, оставляя засечку на лодке. Опасность миновала. С ней отправилась на дно плетённая ловушка Yoль.

– Что у вас, еда кончилась? – отчитывал провинившихся Нат. Он делал это лёжа на месте, где сидела за готовкой Yoль, опершись спиной на стенку каюты. – Упустили нужную вещь. Теперь выживать придётся без неё.

Молчала даже Кeyла. Но Нату не становилось легче, как обычно, когда он был прав, и остальные наконец понимали это.

– На что вы годитесь без Yoль?

– А ты сам?! – обиженно вспыхнула Кeyла.

– Прекратите!! – взвыл Мик. – Так всё и началось!

– Мы не сделали ничего предосудительного! – переключилась на него Кeyла. – Мы не отвязывали лодку, не трясли её, не ослабляли перевязь… вот, трос до сих пор за лодкой тянется!.. Подумаешь, поругались! Ничего страшного из-за нашей ссоры не произошло!

– Самое страшное, – не удержался Мик, – если нам никогда не придётся извиняться перед Yoль за то, что потеряли её вещь! И вероятность этого всё растёт!

Указующий перст безжалостно опустился в сторону, куда гнало течение.

– Твою мать! – не удержался Нат.

Юноша изо всех сил бился с веслом. С другой стороны гребла тазом Кeyла. В лучшем случае лодка стояла на месте, в худшем – по крошечному насмешливому шажочку летела в скалы чёрной шишки острова-могильника, полыхающего сиянием смерти…

Пальцы слабели. Нат передал весло Мику. Течение усиливалось. Кeyла рыдала, уже не скрывая слёз от младших. Мальчишки зарыдали следом. Мик кричал братьям вытащить из тайника костюмы-спецовки, но они не слушались – и на самом деле были правы, потому что впереди не помогла бы никакая защита, всё равно что клеить пластырь на вывалившиеся кишки…

Хотелось бы Нату, если бы он мог выбирать, умирать не так тоскливо, под надрывный вопль Ивuша…

Излучение уже пробирало по рёбрам, перебивая дыхание… слишком много, слишком грязно, слишком…

Лодку протаранило сзади, судно разогналось к берегу, вывернувшись, вклиниваясь между скалами – удар под дых, спазм в диафрагме, вспышка спектра в глазах… Лодка разгонялась дальше, Нат чувствовал, как из ослабевших пальцев вырвали весло, силуэт перепорхнул через борт… Разгон вопреки течению… Обруч на черепе, краснота во всю область зрения, перемычка в лёгких… Сквозь писк в ушах до сознания прорвался шорох дна о сушу. Энергичное тело выскочило с лодки, через плотную путаницу смазанных чувств слышались острые шаги, мучающие слух шероховатостью, которая связывала будто даже язык… И ещё раз – удар под дых, вспышка спектра, кислый вкус от горла…

Нат очнулся, обнимая измученно дышащую Кeyлу. Поспешно убрал руки, отодвинув её в сторону.

Белый силуэт Yoль валялся дальше на плоском берегу.

Xим опирал тяжёлые руки на подоконник. Рама трещала. Жёлтые глаза лениво смотрели вдаль с обманчивым безразличием. Люди в доме боялись хозяина. Небольшого раздражения желтоглазого было достаточно, чтобы комната, дом, двор, набережная, город, большая вода у его стоп обратились прахом. Онбыл ужасен и велик. Его величие было ужасающе, а окружающие впадали в великий ужас, встречаясь взглядом с его жёлтым вниманием. Его покой был залогом благополучия суши. Его редко беспокоили работой, но он ни в чём не нуждался – иначе он мог бы испытать неудовольствие, а этого никто не хотел. Все задачи в мире были воробьями, а он был пушкой, которую не желали доставать из защитного чехла. Даже когда рвалось ядро древности, предпочли обратиться к Лeaту…

Слуга не разумел, почему хозяин так долго пялится в пустоту окна. Перед глазами Xима разворачивалась занятная фантазия. Повторяющееся видение разбавляло его степенную скуку –длинные руки в струнах водных брызг плавно перебирали пряди здоровых волос, промачивая их насквозь. Неторопливо взмыливали над маленькими ушами и над чёткими чёртками бровей, тоже мокрых. Вода обливала и обтягивала тело, как тянущаяся ткань, способная охватить каждый изгиб. Xим чуял на языке, что горячие струи сменяли освежающе холодные, заставляющие кожу под собой встряхнуться и задышать. Xим не видел груди, но отчего-то мог представить её мягкость, и она влекла его погружая в грёзы. Он видел совсем не так отрывочно, его взгляду открывалось множество самых незначительных деталей, как правильное количество пальцев на ногах с аккуратными пластинками чистых ногтей, блестящих от влаги, крапинки не отмывшейся краски, которой пользуются обитатели вод по неинтересной ему причине, складки кремовой ткани на гибком загорелом теле…

– Ха-ха, – смазано посмеивался Xим в пугливо скрипящее распахнутое окно – конечно же он был настолько равнодушен к воздуху, что не боялся постоянно быть незащищённым. Прицепившаяся фантазия забавляла и удивляла его – откуда такие мысли?

Глава 2

Xим опирал тяжёлые руки на подоконник. Рама трещала. Жёлтые глаза лениво смотрели вдаль с обманчивым безразличием. Люди в доме боялись хозяина. Небольшого раздражения желтоглазого было достаточно, чтобы комната, дом, двор, набережная, город, большая вода у его стоп обратились прахом. Онбыл ужасен и велик. Его величие было ужасающе, а окружающие впадали в великий ужас, встречаясь взглядом с его жёлтым вниманием. Его покой был залогом благополучия суши. Его редко беспокоили работой, но он ни в чём не нуждался – иначе он мог бы испытать неудовольствие, а этого никто не хотел. Все задачи в мире были воробьями, а он был пушкой, которую не желали доставать из защитного чехла. Даже когда рвалось ядро древности, предпочли обратиться к Лeaту…

Слуга не разумел, почему хозяин так долго пялится в пустоту окна. Перед глазами Xима разворачивалась занятная фантазия. Повторяющееся видение разбавляло его степенную скуку –длинные руки в струнах водных брызг плавно перебирали пряди здоровых волос, промачивая их насквозь. Неторопливо взмыливали над маленькими ушами и над чёткими чёртками бровей, тоже мокрых. Вода обливала и обтягивала тело, как тянущаяся ткань, способная охватить каждый изгиб. Xим чуял на языке, что горячие струи сменяли освежающе холодные, заставляющие кожу под собой встряхнуться и задышать. Xим не видел груди, но отчего-то мог представить её мягкость, и она влекла его погружая в грёзы. Он видел совсем не так отрывочно, его взгляду открывалось множество самых незначительных деталей, как правильное количество пальцев на ногах с аккуратными пластинками чистых ногтей, блестящих от влаги, крапинки не отмывшейся краски, которой пользуются обитатели вод по неинтересной ему причине, складки кремовой ткани на гибком загорелом теле…

– Ха-ха, – смазано посмеивался Xим в пугливо скрипящее распахнутое окно – конечно же он был настолько равнодушен к воздуху, что не боялся постоянно быть незащищённым. Прицепившаяся фантазия забавляла и удивляла его – откуда такие мысли?

Yoль спала. Нат гладил её по плечу. Мик и Кeyла готовили суп, вытащив жаровню с борта и учредив её на мелком щебне чёрного пляжа. От чудовищного воздействия на несколько километров порода острова рассыпалась на мелкие гранулы. По ним было комфортно ходить даже без обуви. Конечно, после того, как маг излила на смертельно-грязную местность свою силу.

– Чшш, – бросил юноша мальчишкам, расшумевшимся вокруг какой-то находки. Кое-что просто валялось в мелком щебне пляжа, что-то прибило пока чистой волной. Ивuш молчаливо собирал цветные стеклянные огладыши. Нат знал, что брат переживает последствия недавнего ужаса, и медлил им заняться, не представляя, чем мог бы ему помочь.

Под головой Yoль лежал завёрнутый покрывалом пуф, сверху она была накрыта пледом, под ней был подстелен ковёр. Нат, Мик и Кeyла вместе перетащили мага, соорудив ей постель. Она отключилась, применив свой приём трижды подряд, борясь со вредом очень грязного острова.

Как бы тяжко ни было, семеро подорвались на ноги, спеша набрать воду, пока она не смешалась с обычной чернотой, особенно густой здесь. Нат, намочив ноги до бёдер, багром вытащил вторую лодку, дрейфующую на очищенной воде, а теперь отогревался неподалёку от разведённого огня. Кeyла старалась приготовить что-то, чему научилась, несмотря на усталость и прочее – у всех были воспалённые глаза, кожа шелушилась, а волосы почти скрипели – но они были живы, и Нат благословлял Yoль, очень деликатно гладя её плечо.

Вторая лодка была удивительного качества, как литые продукты ушедшей эпохи, только она имела растительную текстуру. Ветхий бог знает, где Yoль добыла эту диковину. Единственный ответ, который напрашивался – где всегда. Лодка была примерно такой же длины, что и привычная, но Уже и имела отличающуюся форму – борта поднимались выше и как будто стремились завернуться внутрь, а острые обычно углы были закруглёнными и, наверное, хуже резали воду.

К ночи клановые осмелились разбудить водомерку, чтобы накормить. Она была так изнурена, что позволила кормить себя с ложки, а потом снова уснула. Дети двух кланов сбились к ней с боков, обнимая со всех сторон. Ивuш и Мeyвел залезли к ней под одеяло. Сначала Нат лишь терпел их поведение, но ночью стало ещё холоднее. Под плед забрались все.

Yoль не видела, как над кусочком отчищенного ей острова раскрыли глаза яркие звёзды. Над городами звёзд не было видно, даже несмотря на яркость их излучения. Они были жёлтыми, красными, даже синими, украшая вуалевыми шапками темноту ночи. Как удивительно, что здесь, в распроклятом месте под звёздами, не было сплошной тучи осадков, не пускающей на суровую землю небесный свет…

Морозный воздух был чист, не успев сделать круг по острову и принести ядовитые миазмы.

– Глупые дети… пороть вас!

Утром Yoль натянула поверх скудной одежды свою шубу и яростно уничтожила остатки еды в котле, ни с кем не поделившись. Она казалась злой, но никого так и не порола. Все пытались вцепиться в неё и не были слишком навязчивыми лишь потому, что боялись помешать есть или ещё что.

– Непослушные дети…

– Мы ничего плохого не сделали, Yoль… Мы не знаем, почему лодка отвязалась… Накажи нас, если считаешь нужным, мы всё примем…

– Оставлю вас здесь!

– Не бросай нас, Yoль! – заревел Ивuш в ужасе.

– Yoль, – хитря, позвала Кeyла, отвлекая внимание, – где ты взяла лодку?

– Раскроила дерево, которое выступило из моей петли…

Нат бросил взгляд до сих пор воспалённых глаз со второй лодки на первую и обратно, складывая два и два.

– То есть… дерево, к которому ты привязала лодку… это из-за него мы оказались в вольной воде?!

Yoль продолжала жевать. Вкус у жаркого был так себе, но не настолько плох, чтобы выплюнуть.

– Как ты нас так быстро нагнала?

– Вы гребли против течения. Я – по.

Майо сграбастал Yoль руками, смачно целуя в высокую скулу и произнося с глубоким вздохом:

– Yoль…

Маг не стала вырываться, как раньше.

– Мы очень напугались… – икнул младший Зонаса, льня с другого бока.

– Ты много сил потеряла? – прошептал Нат.

– Одну седьмую всей силы за раз, – пристально посмотрела Yoль. – Всегда пользуюсь раз, потом восстанавливаюсь. Из-за вас я дважды нарушила своё правило.

– Прости, Yoль. И спасибо.

Нат и Мик научились ловить рыбу с берега, Кeyла совершенствовалась в готовке. Yoль проводила дни с трубкой в зубах, глядя на воду. Лодок теперь было две. Одна ухоженная и обжитая, другая почти пустая. Пузатые деревья на покинутом берегу были полыми, так что Yoль только рассекла одно из них продольно, отщепила весло и сорвалась в путь, не позаботившись даже о запасе еды и воды.

Yoль ворчала, что спешила за своим выстраданным имуществом, но никто ей не верил, забираясь на руки и ластясь по-родственному. Формально, они не имели на неё прав, но ведь можно никому не говорить.

– Кто тебя научил, Yoль? – спрашивал Нат, скручивая на локте рыболовную леску.

– Мой инструктор-водомерка. Это давнее искусство водомерок – им нужно было очищать пищу и еду, чтобы не умереть в первые дни пути на большой воде. Учиться долго. Мой инструктор развил способность с обычной одной сотой внутренней силы до одной седьмой. И научил меня. Он думал, мы ровня, но моя одна седьмая в итоге меня выдала… Однако он был уже измотан жизнью и предпочёл передать мне лодку, как если бы я была подходящей кандидатурой…

– Но ты лучше, чем кто-либо кого он мог встретить! – Нат возмутился над самоуничижительным посылом слов.

– Ты не знаешь, кто я такая, – предупредила Yoль.

– Я догадываюсь, – буркнул Нат. – И ты сделала столько для нас, что уже этого достаточно для вечной признательности.

Yoль провела по его отросшим волосам, небрежно огладив.

– Когда мы сможем отбыть отсюда?

– Нужно будет прочистить пару секторов, чтобы перехитрить течение.

Получив определённый ответ, Нат послушно кивнул.

Семеро клановых думали, что Yoль направит лодку на свой остров, но ей владела загадочная идея-фикс. Впереди снова показались пузатые деревья. В их ряду, как в челюсти, обнаружилась выщерблина. Сделанная из неё лодка красноречиво болталась следом за их проверенным обжитым судном, заваленная добычей с острова, начиная с графитовых стержней для фильтров и заканчивая красивыми и совершенно бесполезными огладышами Ивuша.

Люди настороженно смотрели на лес, который уже пробовал их убить.

– Затаскиваем лодки, – приказала Yoль. И как самая сильная впряглась первой, спрыгнув на сушу.

На этом острове Ната настораживало всё.

– Что за кислый запах?

Они осторожно двигались вперёд. Поселение открылось недалеко от берега. Ни на что не похожие жилища, с огромными дырами, так что даже от бури непонятно как защищаться, если только стена растительности экранировала токсичные ливни и песчаные ураганы. Грубо сложенные плиты, примитивные орудия труда при почти полном отсутствии вещей минувшей эпохи. Ни фильтр-станций, ни крытых ангаров для ферм.

Голые постройки не обрабатывались от токсинов, растительность не выпалывалась, и съедобные клубни оказались оплетены ядовитым плющом – хорошо хоть сейчас не был период цветения, а то можно было серьёзно навредить лёгким, вдохнув случайно единственный крестоцветик.

– Ивuш! – одёрнул Нат, заметив, что брат нацелился пнуть здоровый, заполненный спорами гриб.

Между домами не было подобия улицы, хаотичные тропы, оплетённые глодающими мхами. Травы цеплялись за ноги, драли одежды – идти вперёд просто было опасно.

– Yoль! – не выдержал Нат.

– Зайдите в дом.

Клановые сразу же послушались.

– А!.. – порывисто вскрикнул Мик.

Они было подумали, что странный вид строений объясняется их старостью – жилища, созданные в утраченную эпоху, были очень многообразны, некоторые из них представлялись непригодными для выживания. Велись дискуссии на этот счёт. В том числе Порт хранителей высказал две официальные гипотезы, которые были взяты за отправную точку старейшинами кланов: либо защитные конструкции разрушились за ветхостью, либо раньше мир действительно не был столь суров, как и говорила Yoль…

…но на полу дома, в котором семеро пытались найти приют валялся великан Узу. Нат дёрнулся, хватая всех, до кого дотянулся, чтобы вытащить их скорее из дома. Мальчишки и Кeyла взяли ноги в руки и беззвучно рванули за ним… Нат внёсся в соседний дом, только для того, чтобы обнаружить идентичную картину – полусъеденного лишайником гиганта. Пол был обметён разноцветной плесенью, и всё, что когда-либо было в хозяйстве, полуразложилось под её кислотной секрецией…

Это было страшно до омерзения. Острова-могильники тоже были страшными – но величественно и бескомпромиссно, перед их громадами из груди невольно вырывался вопль отчаяния. А здесь – Нат чувствовал, что его вот-вот стошнит.

– Yoль! – дрогнувшим голосом выкрикнул он.

– Ну что? – явилась отвлёкшаяся от дела маг. Равнодушно ступила, раздвинув толпу, во внутреннее помещение. – Он вам ничего не сделает.

Нат с трудом сглотнул.

– Это… это Узу?

– Да, – спокойно подтвердила Yoль. Остров именно тот.

Воцарившаяся тишина приобрела острое свойство откровения.

– Они были в таком состоянии, когда ты приплывала в прошлый раз? – задала важный вопрос Кeyла.

– Нет, – легко созналась Yoль.

Остров принадлежал великанам и назывался Узу. На его счёт у старейшин и Порта хранителей предположений не было – только его локация, а путешественники отсюда не возвращались. Причин могло быть множество, начиная от жестокости течений и остроты скал, и заканчивая агрессией самих великанов. Маги кланов не торопились рубить с плеча – и возможно зря не объявляли военный поход.

Оглядываясь на буйство мха, грибов и плесени Нат представить не мог, как великаны жили, не боясь сурового мира. Если только мир, от которого они плохо защищались, очень быстро предъявил на территорию свои права. Шары розовой кровохлёбки вольготно расправили острые тычинки, гигантский хвощ проторил короткий путь через глазницу черепа – лучше так, чем через заполненный слизью глаз, такое Нат сегодня уже видел, а плесень на раздолье выпустила крошечные жёлтые цветы – все натянули на лица респираторы, чтобы преодолеть участок буйствующей природы. Кроме респираторов и гоглов при себе был ещё набор первой необходимости, остальное Yoль брать не разрешила. Якорем для двух лодок был оставлен наполненный жирной водой бак, установленный в углубление срубленного ствола. Вторая половина валялась здесь же, свернувшись в трубочку, как напоминание для окружающих деревьев.

У семёрки изрядно зудели тела, от горящих стоп до вскипающих макушек. Мик дёргался в сторону оставленной ближе к лесополосе лодки, предлагая притащить спецовки, которые сам укладывал в тайник с позволения хозяйки, но маг проигнорировала его порыв, лишь нетерпеливо фыркнув.

Она шла, высоко задирая ноги, пачкая кожу в млечном соке цепляющихся трав. Её одежда за минуты покрылась налётом семян экспансивных культур, достаточным, чтобы саботировать инвазию в каком-нибудь городе.

Как выяснилось, Yoль достаточно восстановилась, чтобы применить свою магию. Она только обернулась, чтобы прикинуть расстояние, вздохнула…

Нат прищурил глаза, опасаясь знакомого взрыва спектра, но не помогло… Сглотнув сухим горлом, через мгновение он удивленно хлопал ресницами – Yoль стояла вся в жёлтой пыльце. При этом, фон излучения погас на большой территории вокруг.

– Как же так? – вымолвила Кeyла.

– Живое – не грязь, – Yoль не выглядела удивлённой или расстроенной.

Прежде чем задать очередной детский вопрос, Нат порывисто оглянулся на место, где заприметил труп великана – проплешина на земле была пуста.

Не зная, как реагировать и мириться с миром, в котором всё это возможно, Нат закричал единственное, в чём был ещё уверен:

– Yoль!

Потребовалось полдня, чтобы добраться по дикой местности до останков строений прошлого. Они здесь всё же были, как и везде, если хорошо поискать – иногда приходилось покопать. Это строение ушло в землю на несколько этажей, но верхние полтора тем не менее торчали наружу, поражая высотой, открытостью и запустелостью. Как скелет самого большого в мире великана. Чем-то местное строение напоминало зарисовки с Карантина. Карантин был небольшим отдалённым поселением, дальше даже Зонака и славился людьми, стойкими к инфекциям. У них были свои маги, довольно большая группа для такой популяции, но держались они компактно, почти обособленно, хотя кто-то вроде матери Кeyлы не уставал слать им приглашения на Благословение – несомненно со своей целью.

Нат запрыгнул внутрь запустелого строения следом за Yoль, остальным показав оставаться снаружи и быть начеку. Песчаная насыпь мелела в сторону от здоровых провалов окон.

– Тут только растения, – небрежно бросила Yoль. – Остальное съели…

Носок сандалии указал на белеющую в нанесённом откуда-то песке кость. Человеческая, признал Нат. Белые штрихи часто выступали из песка гребешками волн, если бы последние можно было представить белыми. Юноша переступил, чувствуя под подошвами хождение пола, песок скрежетал по разобранным остовам. Нат замер.

Yoль сдержалась и не сплюнула. Оперлась рукой о бетонный проём и перемахнула наружу, удаляясь не оглядываясь. Нат поспешил за ней.

– Что там? – изнывая от любопытства, прошипела Кeyла. Да уж – такое попробуй не услышь. Но Yoль ей подыграла, или так же, как и Нат, не желала объяснять про разбросанные по полу кости и раздавленные черепа.

Юноша отмахнулся.

Yoль, моментально сориентировавшись, целеустремлённо двигалась к возвышению, скрытому за редкой чередой хвощей. Чёрный осколок оказался знакомым оплавышем скалы, похожим на полимерно-каменную породу могильников – наверное, где-то громыхнуло и его принесло сюда, воткнув прочно как камень в грунт. От него шёл фон, но на грани терпимого. Стало быть, надо всего лишь дождаться, когда израсходованная одна седьмая вернётся к Yoль.

– Приберёмся и устроимся здесь, – сообщила водомерка, указывая на углубление в полуметре над сушей. Похоже, когда эти огромные структуры плавились в адских температурах, здесь образовался пузырь – полость была почти идеальной. Нижняя её часть забилась грязью, песком, колючками и в том числе голым скелетом с роговыми отростками. Верхняя уходила далеко вглубь, пронзённая во многих местах, будто кто-то крупнее самих Узу взял нож и несколько раз пырнул её сверху. Откуда-то тонкой, но постоянной струёй била вода – не привычная чёрная, маслянистая и оставляющая кругом плохо сходящие пятна, а какая-то бурая.

Нат огляделся в сомнении. Надёжны ли эти стены и будет ли от них прок им, если пойдёт едкий дождь или ветер решит засыпать их осеменённым и токсичным песком? Можно ли здесь вообще прибрать?

Но Yoль не дискутировала, а действовала, и скоро с помощью подростков и детей в закрытом углу появился собранный из безопасной растительности заслон. Зачадил костёр – жаровня осталась на лодке, Кeyла взялась за готовку. Все бы предпочли, чтобы это была Yoль (наверное, кроме самой Yoль), но маг занималась странным делом – поливала почву сбоку от видного от входа в пещеру здания горящим маслом. Занятие приносило ей какое-то загадочное удовлетворение, так что лезть никто не смел, даже Ивuш сдерживался и не задавал вопросов.

После недель, проведённых в раскопках свалок, не было ничего принципиально отличного в сборе грибов и растений. Часть откладывалась просто на еду, часть изымалась из среды с корнями для пересадки.

Нат никогда столько не работал руками, сколько помогая вместе с Миком возвести большой и высокий парник. Кстати оказались его будущие магические навыки – он умел излучать высокие температуры. Магом ему только предстояло стать, но он уже кое-что освоил, и Мик тоже. И Yoль.

Маг вставила в выплавленное из Ивuшевых огладышей строение несколько вентиляционных фильтров. Кeyла и Майо высадили растения и грибы на просеянный младшими, прежде обожжённый грунт. Теплица получилась на удивление аккуратная, Нат был удивлён, что подобное оказалось им по плечу. Напоследок, прежде чем покинуть запущенный остров, Yoль ударила по нему повторно, сместив эпицентр воздействия в сторону – расширяла зону защиты теплицы.

Клановые не задавались вопросом, когда хозяйством станет возможно воспользоваться, главное, что у Yoль определённый план был.

Yoль вымывалась до скрипа, согнувшись кошкой под струями прохладного водопада в обжитой в прошедшие дни пещерке. Дешёвая желтизна уходила из волос, а повязка на груди принимала цвет кожи, начиная выдавать очертания, но ничего больше.

– Красивая, – признал Нат, наблюдая за ней с расстояния чуть больше броска.