Маги Гаммы

Владислава Николаева

Маги Гаммы

Глава 1

На гладкое лицо Ната сквозь щели в дощатом скрипучем полу сыпался сор и летели какие-то капли. Глаза юноши были широко распахнуты. В зрачке дрожала искра глубинного, животного страха. Пахло сыростью. Небрежно обшитый древесиной мешок был неловок для содержания людей и тесен для четырёх братьев – трудно было стоять, не сваливаясь друг на друга острыми локтями и не наступая на ноги. Пренебрежение было непривычно. Запахи были чужды, темнота была посторонней…

Младший Ивuш старался не плакать, и его потуги наполняли звенящую тишину узилища смазанным звуком. Худенького мальчишку не ободряли и не одёргивали. Тем, кто запер детей, было абсолютно всё равно что они делают в лишённом дневного света склете. Старшие берегли силы, подспудно подозревая, что привлекая внимание могут навредить себе.

Похитители превратились в охранников и пили над головой. Из-за огромных щелей в полу отчётливо слышно было даже их чавканье, не считая бацанья огромными сапожищами и скрипа под их тяжёлыми телами. Говорят, великаны Узу измельчали за века. Так вот, в близком общении такого впечатления не возникало.

В Узу не терпели хмеля, а брожение считали осквернением пищи. Нат не понимал, чем утробно булькают наверху, но не очень-то возлагал надежды на нарушение обетов. Прежде ему доводилось видеть великанов лишь издали, но не было секретом, что сорвавший ограничения великан не годен ни для какой ответственной службы…

Они ели и пили целую вечность. Как много надо, чтобы поддерживать такую огромную тушу на ходу. Потому этих прямоходящих монстров не брали в военные походы – издержки невыносимы. Легче заплатить кланам.

Во время похищения Нат пытался обороняться… даже против превосходящих количеством и мышцами… но руки его сами собой повисли вдоль тела, когда за шкирку встряхнули Ивuша и Майо!

Вокруг головы свинцовым обручем вращалось что-то про сохранение наследной линии… Нат присутствовал на посвящении, когда высоченный отец с обнажённым торсом перенимал присягу от старшего члена семьи, переходящего на этой же церемонии в старейшины. Слова… тогда не касающиеся его, далёкие, почти непонятные… Новый старейшина говорил, что его жизнь стала менее ценной по отношению к жизни отца… но ведь это только слова? Слова, придуманные древними, озабоченными тяготами выживания на суровой земле… Дальше было в том же духе, но более правдивое – Нат с досадой вспомнил, что должен вернуть дому наиболее жизнеспособных, если нельзя вернуть всех.

Вернуть всех было ему, не вошедшему в возраст, не под силу.

Он стоял, низко свесив голову, почти упираясь беззащитным теменем в сырую древесину. Он не произносил старых слов перед лицом лучших. Он оказался рядом с отцом, потому что умудрился ко времени церемонии стоять на ногах, не заваливаясь на четвереньки. Он не должен был помнить.

Ивuш, самый слабый, наименее жизнеспособный, был его любимцем…

На лицо попали липкие капли.

Что они там льют?

Нат отёр лицо, случайно задев губы – кислый вкус… Нат сплюнул.

Дверь открылась слишком неожиданно. Нат недостойно вздрогнул всем телом, медля податься вперёд, а отпрянуть было некуда.

Дёрнувшаяся нараспашь створка разошлась снова, отведённая рукой. Тонкая, пятипалая и покрытая золотистым загаром. В закутке перед дверью стояло существо, внешне не имеющее ничего общего с Узу, определённо женского пола.

Ивuш за спиной ахнул и, поддавшись эмоции, шагнул вперёд, неучтиво задевая старшего брата.

Женщина была молода, высока и располагала жалким минимумом одежды, достаточным лишь прикрыть женские признаки, не аффектированные мутациями, что само по себе было необычно. За куцым топом угадывалось две симметричные груди, от талии до середины бедра вились полосы ткани, завязанные простым узлом. На «одежде» горизонтально тянулись следы грязи, будто гари, но кожа была чистой, будто слегка блестела. Нат не думал, что это прозрачная лимфа, скорее какое-то масло.

Пришедшая молча, энергичным движением протянула ворох грязного тряпья. Нат не понял, как реагировать. Женщина не была настроена ждать. У неё оказались длинные руки, на секунду показалось, что слишком длинные, но дело было в росте – она легко дотянулась до Ивuша, сцапала сильными пальцами и стала крутить на весу, так что в воздухе лишь тряпки мелькали!

Нат и Мик успели только позорно раскрыть рты, а Ивuш уже стоял на полу, наряженный как последний оборванец и даже пахнущий как забулдыга, опускающийся до самой незрелой сивухи. Его чистые голубая курточка и синие штаны оказались брошены на сомнительной чистоты пол, презрительно скомканы. Нат открыл рот, чтобы возмутиться, когда сумасшедшая, явившаяся невесть откуда – великаны Узу ни во что не ставят женщин! – схватила уже Майо.

Мик тянул за братом руки, но от бесцеремонности незнакомки только ловил ртом воздух. В конечном счёте его движения и те способствовали её замыслам, легко стягивать рубашку с того, кто задрал лапки… Нат едва успел презрительно фыркнуть, когда его собственное лицо накрыло душной несвежей тканью. Он дёрнул тряпку, освобождая обзор – а братья уже карабкались по лестнице, не дождавшись его…

Нат побежал следом, даже не стянув лохмотья, сидящие вокруг шеи, боясь отвлечься на миг. Действия братьев злили – он не успел их никак проинструктировать, ничего решить!

Что-то стукнуло выше. И злость с разогнавшимся стуком сердца сменилась страхом. Юноша ускорился, но никого не застал, только оскользнулся на той же луже, что видимо подвела чьи-то ещё ноги… Ната передёрнуло от мерзкого запаха и вида, не успел он порадоваться, что не упал, как какое-то неясное чувство заставило оглянуться. Запоздало осознать, что именно здесь сидели мерзкие великаны…

Нат отшатнулся от косо висящей двери. Никто не потрудился прикрыть её. Изнутри доносилось негромкое неясное мычание. Сердце юноши билось так, что груди становилось больно. На великанов, пускающих слюни на полу, вылили по меньшей мере ведро забродившего сусла. Очень просто и очень жестоко. Возможно только женщины и способны на такую жестокость. Возможно Узу имели причины их ненавидеть.

Неожиданно для себя Нат икнул и, уже не медля, побежал прочь. Сизое небо ползло брюхом по чёрной, жирно-переливающейся глади воды. Брюха стихий притирались столь плотно, что суши было не различить, а опрометчивый круг головой не помог сориентироваться, а лишь напомнил о голоде… Незнакомая женщина пересаживала мальчишек на лодку-водомерку, заваленную хламом, на утлом судёнышке жались трое из клана Зонаса…

Нат не ко времени икнул снова и едва не покраснел от стыда. Он ничего не понимал. Ивuш и Майо уже беспомощно смотрели на него с лодки, засыпанной всякой ерундой. «Сокровищами» водомерок, над которыми посмеивались в клане – барахло наинижайшего сорта, побрякушки, которые тяжело отличить от мусора, перемешанные с запасами еды и вещами необходимыми, но самого низкого качества, что в руки взять противно.

Незнакомая водомерка ступила через борт, привычно выравнивая равновесие в раскачиваемой лодке, балансируя между хламом. Уже оттуда перегнулась за Миком, который как скот на верёвочке позволил себя схватить.

Она из клана. Из какого?..

Глянув в его сторону, женщина свела брови у переносицы над золотистыми глазами. Ната окатило неодобрением, почти физическим. Она стояла на колышущемся от волн судне, учредившись твёрдо как якорь, с веслом в тонких руках, открытых воздуху и лучам. Нат почувствовал, что если ослушается её в самой мелочи, пути их разойдутся одним гребком весла.

Вода не должна была навредить ему, но в клане брезговали водой и не допускали до неё детей – Нат не умел плавать. Под бортом на неизвестную глубину бродил чёрный с жёлтой примесью омут…

Не размышляя, Нат прыгнул через борта уже зная, что прыгнул неудачно, и либо больно рухнет в лодку, либо собьёт кого-то с ног.

Незнакомка неодобрительно ухватила его, едва дав неловко поставить одну ногу ребром ступни. Другой, дёрнувшейся, компенсируя прыжок, Нат выпинул за борт какую-то штуку с проводом. Вода утробно булькнула, принимая подарок.

Жирная вода ничего не возвращала.

Женщина поставила его, шипя от напряжения мышц. Всё-таки она была очень худой и не могла так же невозмутимо справляться с тяжестями, как отец их клана.

– Извините… – почти невольно пробормотал Нат. И снова позорясь икнул, терпя боль в подвёрнутой лодыжке.

Сбившийся в кучку клан Зонаса – откуда они здесь взялись?! – никак не реагировал на происходящее. Трое только смотрели широко распахнутыми в страхе глазами, лица были грязными и осунувшимися. Нат сцепил челюсти. У них старшей была девчонка, а младшие просто были мелкими, кому пока не стыдно бояться. Но по крайней мере понятно, что и они здесь оказались не по доброй воле, светя голыми коленками, как кузнечики устроившись среди хлама, то ли стараясь ничего не столкнуть в воду, то ли опасаясь обо что-то испачкаться. Вариантов было много – рваный брезент, обляпанные водорослями ловушки, посуда, ночная ваза, рыбьи шкуры, артефакты, бусы, изношенные сандалии – всё было неопрятным и липким от грязи и жира.

Водомерка уверенно взялась за двухлопастное весло и парой гребков послала их в сторону порта метров на пятнадцать, прежде чем сморщить гладкий нос и тыкнуть Ната в грудь длинным пальцем с твёрдым ногтем.

Нат икнул и догадливо стал нацеплять надетое на голову грязное рубище, какое-то серо-зелёное, то ли так странно окрашенное, то ли так качественно испачканное… Женщина сразу отвернулась, сноровисто заработав с удвоенной энергией.

Сесть было некуда, но стоя они очень мешали. Мику хватило мозгов усадить Майо к Зонасам… Нат не закатил глаза, только потому что вынужден был следить за обстановкой. Ивuш потерянно ждал помощи. Нат потянулся к своему младшему, опускаясь на корточки. Какая-то дрянь колола ноги даже сквозь штаны. Ивuш терпеливо вздохнул, цепляясь за него, прижавшись худеньким тельцем сбоку.

Гребчиха управлялась с лодкой с умением, которого не подделать. Чтобы грести так, недостаточно получить урок от водомерки. Она стояла с прямой спиной, перехватывая весло поверх лодки, чтобы сделать гребок то справа, то слева. Под кожей перекатывались стройные, невыпуклые мышцы.

Она была худая, но не изголодавшаяся. Её талия была узка, но рёбра только угадывались под золотистой кожей, а не выпирали, ноги не напоминали обтянутые кожей палки. Значит, кто-то кормил её. Или она прокармливала себя, но такое маловероятно. Мир суров.

Нат избегал смотреть на клан Зонаса. Их присутствие нервировало даже больше, чем ситуация до этого. Половину пути спустя, преодолённого минут за двенадцать, его глаза уже различали очертания порта Зонаса. Эти трое были здешние, а их четверых притащили из такой дали прямо сюда – только дурак бы не заподозрил их причастности.

Запоздало пришло осознание, что крупитчатая серость в воздухе означает надвигающуюся ночь. Сердце снова напомнило о себе, всё ещё волнуясь, но в другом темпе – с девчонкой-гребчихой они как-нибудь вдвоём с Миком могли справиться, тем более она стояла к ним спиной, и глаз у неё сзади не было. Слишком мало одежды, чтобы спрятать такую деталь.

Лодка серьёзно разогналась и двигалась по прямой. В видимости порта незнакомка почти не двигала веслом, позволяя посудине постепенно замедляться. Это было очень зрелищно, особенно когда ты на борту. Теперь все пассажиры смотрели по ходу движения и не удержали удивлённого вздоха, когда лодка ровно вошла на забитую такими же лодками пристань, гася импульс разгона, когда нос был в полуметре от бетонной плиты.

Женщина проскользнула горки хлама, не потревожив ни одной побрякушки, вспорхнула на нависающий молл, привязывая лодку ловкими руками на замысловатый узел водомерок.

Семеро детей на борту неловко встали, раскачиваясь, даже когда посудина уже стояла притёртая другими бортами. Скорлупки постукивали друг о друга в лёгком прибрежном течении, как распоротое брюхо кишки, демонстрируя уже описанное ранее «богатство» пришвартовавшихся водомерок.

Незнакомка выпрямилась, представ пред ними лицом и неприступно смотря сверху вниз, с увеличенной платформой высоты. Желтоватые волосы в недлинной, но густой косе, большие губы, россыпь киноварных точек на гладком лице с бровями и ресницами. Эталонные две ноги, руки и груди. Никаких дополнительных органов на виду.

Она смотрела на них долгую минуту или две.

Медленно развернулась и пошла прочь.

Немая секунда звенела писком натянутых нервов. Девчонка Зонаса кинулась к пристани, хотела карабкаться сама, потом догадалась затащить наверх сначала младших, надрывая живот. Мик как дурак дёрнулся помогать ей, будто не понимал ничего… Вдвоём они выпихали наверх среднего мальчишку Зонаса, и Мик подтащил следующим Майо. Девчонка вынужденно помогла ему. Младшие сталпливались наверху, опасливо оглядываясь и как будто никого не видя, Мик нетерпеливо с горящими глазами обернулся на старшего Ната, протягивая руки за Ивuшем. Нат недовольно присоединился, поняв, что им всем, более тяжёлым, будет той ещё задачкой карабкаться с раскачивающейся лодки.

– Давай… – шепнул Мик девчонке. Первое слово произнесённое за день охрипшим горлом.

– Нет! – яростно выдохнул Нат, ещё более злясь. – Я наверх! Ей не хватит сил нас вытянуть!

Девчонка обиженно покраснела, но не смогла не согласиться. Мик запоздало тоже сообразил.

Пристань была пустынна. Даже воркс не видать. Откуда-то, недалеко, доносился шум вечерней попойки, глупый смех и разрозненные голоса.

Мик с девчонкой Зонаса скрестили руки. Так низко, что раздражение Ната не могло не расти. Он встал на опору ногой, заползая на бетон. Ивuш вцепился руками в спину. Рубище захрустело от его усилий, но Нат помощи не почувствовал, заползая наверх недостойным червяком. Было стыдно просто быть в таком виде, а уж перед глазами Зонасов…

Нат подавил душную волну эмоций. Мелкие мешали закинуть ногу на платформу.

– Подвиньтесь! – пропыхтел он. Майо и другой мальчишка отпрянули. Пристань заливал мигающий розовый неон, и от него почему-то было стыдно ещё больше.

В обратную сторону неотдышавшийся Нат свесился весь красный от прилившей крови. Хорошо, что тем, что дожидались внизу, было не до смеха.

Нат потянулся за братом, хватая его за плечи.

– Я следующая! – вмешалась девчонка, отстраняя Мика локтём.

– Я тебя один не втащу! – мстительно впечатал Нат, заставив девчонку покраснеть ещё больше. Обиду пришлось проглотить.

– Просто кто-то слабый, – пробормотала она, начав показывать зубы.

Нат благородно сделал вид, что не услышал. Они могли оставить её карабкаться саму.

– Подсади, – холодно велел он, кивая на брата.

Девчонка неэффективно подпихнула Мика. Он мужественно притворился, что ему помогли, а не помешали, стараясь не висеть на брате равнодушным грузом. Майо вцепился в локоть родного брата, таща его изо всех сил. От мелкого оказалось больше толку, чем от девчонки, которая была старше и сильнее.

Управившись, Нат оценивающе глянул на неё, не поднимаясь с живота, позволил припомнить сколько от неё было пользы и вообще – задуматься о заносчивом поведении клана… но Мик испортил паузу, подав ей руки.

– Шевели ногами! – пыхтел Нат, добросовестно таща девчонку и чувствуя, что сползает и вот-вот кувырнётся в отвратительную портовую воду.

В красные от натуги лица полыхал злачный неон вывески на портовой забегаловке. Гуляли всерьёз. Иногда слышалась драчливая возня и ругань, иногда перекрывал смех и бренчание расстроенной шарманки.

Средний мальчишка Зонаса махнул рукой от какой-то подворотни, и его родные без слов поспешили за ним отвыкшими от движения ногами. Нат сам чувствовал себя не в состоянии нормально стоять. Он устал и не ел, не пил второй день, как и его братья. Страх ослаб, но до этого немало ослабил организм измучив сердце и голову.

Нужно было глянуть, куда они пойдут. Они здесь свои, и хотя бы знают, куда идти. Однако им четверым следовать за местным кланом может быть опасно…

Мик нетерпеливо оглянулся на него и первым сунул голову за пошарпанный угол, напрашиваясь на неприятности. Нат выдернул его за грязную рубашку и заглянул сам.

Тесная улочка была проходом между домами, которым пользовались местные, чтобы пройти на завешанные брезентом дворы, пережидая осадки. Сюда, в тесный коридор, выходили двери жилищ. Все они были закрыты – те, кто не гулял в забегаловках, уже спали.

Под рукой ахнуло, перепугав до вставших дыбом волос – Ивuш! Нат открыл рот отчитать малыша, но тот и не подумал ждать, устремляясь за Зонасами. Едва стоящий на ногах Нат кинулся догонять, разрабатывая ноющие конечности. Мику с Майо оставалось только поторопиться следом.

Зонасы без оглядки семенили за уничтожившей великанов водомеркой. Женщина шла твёрдым шагом, не торопясь, несла здоровую сумку из пятнисто заляпанной парусины, вытянутую как цистерна. Нат не припоминал, чтобы она брала с борта своей лодки что-либо подобное.

Ивuш обогнал всех, вцепляясь в свободно свисающую золотистую руку. Ладонь приняла маленькую ладошку, и Нат со вздохом понял, что идущий рядом Мик, способный быть ужасно упрямым, уже принял решение. Что незнакомка – не великаны Узу, хотя и может быть гораздо безжалостней. И что клан Зонаса почему-то тоже бежит за ней, хотя вокруг их дом.

Нат думал, что место, куда лежит их путь, на суше. Зачем ещё водомерке забираться в Зонас? Тем более она ложная. Думал, что они вчетвером побудут у неё пару часов, чтобы оправиться, а потом примут решение, что делать дальше. Как дать отцу знать, где их искать…

«Водомерка» уничтожила их похитителей. Насколько можно было судить, она не была с ними заодно. Ей могло прийти в голову потребовать за них выкуп у кланов – но, может, это и наименее затратное и опасное решение. И она никого не заставляла идти с собой. Если это был какой-то план, он был слишком сложен. Сложен до бессмысленности – четверо мальчишек уже были во власти негодяев. Как, похоже, и клан Зонаса.

Порт Зонаса лежал на юго-западе. Там придавливал сушу литой бетонный молл огромных размеров, созданный ещё в прежнюю утраченную эпоху. В самом по себе бетоне не было загадки, загадка была в размерах молла. Водомерка уверенно пересекала трущобы, лавируя между развешанным в узких переходах хламом, который даже не вносили в дома: тачками, приставленными к стенам, чтобы освободить дорогу, тросами, собранными петлями, щетками с растопыренными жёсткими головками, баками и самым разнообразным тряпьём. Дома так не делали. Вещи могли украсть. Нат не понимал, как можно так небрежно обращаться с имуществом, которое тебя кормит.

Зонас выдавался портовой частью в воды, жилые резиденции располагались на пологом подъёме холма, клан глядел сверху на трущобы своих людей. Порт был там, где века лежал многотонный молл. С другой стороны вытянутого полуострова была всякая растительность, и эта часть была практически не освоена. Туда даже забредали дикие животные, и если человек позволял себе загуляться в тех местах, на него мог напасть хищник.

Водомерка долго шла, петляя по городу, пока не вывела их к кромке недобро нависающего в темноте хвощевого леса. Что-то светилось между мясистыми зелёными стволами – то ли ядовитые растения, то ли глаза хищных тварей.

Ивuш опомнился и отпустил её руку. Уже знакомая, но неизвестная не стала его удерживать, просто пошла дальше, не задумавшись ни на миг. За освободившуюся руку с радостью схватился средний мальчишка Зонаса. Девчонка вела за руку младшего, пристроившись за спиной водомерки. Видя, что они четверо медлят и размышляют, она с облегчением вздохнула и даже стала улыбаться.

Нату это не понравилось. Рубашка его почти не грела, спину пробрало сквозняком. Юноша оглядел серые стены окраины за спиной, с чёрными провалами отдушин, забитых ставнями. Им негде было искать помощи в Зонасе.

Водомерка шла между стволами, беззвучная и не имеющая сомнений. Валежник хрустел под ногами клана Зонаса, тошнотворно лопались мясистые листья подножников, растущих в большинстве лесов и высасывающих влагу из земли. Для людей они были не опасны. Шелестели травы, из которых плели самые бедные навесы от осадков.

Нат сжал пальцы на холодной руке Ивuша и направился следом, пока силуэт не исчез из вида. Мик догонял со своим Майо, оглядываясь с опаской.

– Не отвлекайся! – остерёг его Нат, у которого почти не осталось терпения на этот ужасный день. Если бы вчерашний был сколько-то лучше…

Хвощи выдыхали воздух со спорами, цепко оседающими на одёжку. Сверху скрипуче примерялись липкие лианы. Дорога через лес, чёрный и шелестящий, безошибочно вывела к одиноко привязанной лодке.

Ивuш охнул вслед за мальчишками Зонаса. Нат сдержался, потому что крепко сжал зубы, переживая вспышку раздражения.

Лодка была гораздо больше покинутой у молла. По меньшей мере в два раза или даже чуть больше. На таких преодолевают большую воду, а не трутся в портах. Нат забыл своё раздражение, разглядев, что хлама на ней нет.

Неизвестная из неизвестного клана без сожаления сбросила плетёные травяные сандалии и зашла на борт первая, убирая сумку под одну из лавок. На ногах в темноте трудно было пересчитать пальцы, но если их пять, она вправду из сильного клана.

Тем временем она готовилась отбывать. Девчонка Зонаса топталась на кромке берега, едва не касаясь воды.

Окинув её оценивающим взглядом, водомерка подала руку, помогая перебраться. Ободрённая приёмом, мальчишек та затащила на борт сама. Хмурый Нат поставил следом Ивuша, считая, что приглашение в равной мере относится и к ним. Неизвестная ничего не говорила, ходила по лодке, проверяя её и подготавливая к отправлению.

Нат перебрался за Ивuшем и затянул следом Майо и Мика, после чего решил, что имеет право сесть на прочную скамью. Всё в нём дрожало от утомления и перенапряжения. Руки были перетружены перетягиванием живого веса, ноги ныли, потому как даже в склете приходилось стоять, живот ныл от голода, а глотка пересохла. Голова разламывалась от перемалывания траурными мыслями.

Водомерка оттолкнулась от берега багром и снова заработала веслом. Девчонка Зонаса смотрела, как отдаляется родной город, и почему-то вздыхала с облегчением. Младший с надеждой держался за её замызганную юбку. И лишь когда темнота всё смазала и поглотила, они наконец сели.

Измученный Ивuш спал у ног Ната. К спине старшего привалился Мик, обнимая Майо. Становилось так холодно, что стучали зубы, а у них даже не было их курток.

Девчонка оглянулась на каюту – на лодках вольных водомерок большой воды были пристройки. Одеты клан Зонаса были ужасно, а потому мёрзли сильнее них, у которых остались штаны и собственная обувь.

– Можно внутрь? – тихо спросила она у гребущей во тьму женщины.

Ответом стал равнодушный кивок.

Другого приглашения не требовалось. Нат настолько устал, что не собирался даже возмущаться столь тесным соседством. Он просто тронул Ивuша, потому что не мог его нести, и перебрался в каюту, которая почти вся состояла из кровати. Перегородку уже смыкала девчонка. Внутри сразу стало чуть-чуть теплее. От мягкого покрывала пахло чем-то приятным. На самом деле, ложе было жёстче привычного, но Нат этого не почувствовал, когда положил наконец утомлённую голову. Подушки ему не досталось, и он не знал, есть ли она. Рядом под бок забился Ивuш. Нат с облегчением втянул ноздрями запах его волос, разбавленный сыростью, и заснул.

Нату не хотелось просыпаться. Он не отказался бы полежать ещё час-два, но инструкторы этого не одобряли, поэтому преодолевая себя, он разомкнул слепившиеся почему-то глаза. На минуту сознание зависло, не понимая где оказалось подотчётное тело.

До потолка можно было дотянуться рукой. Покрывало на жестковатой постели было светло-персиковым. Пока на него не легли четверо грязных и трое скотски грязных детей. Они поместились шеренгой на пространстве, которое дома отводилось Нату одному. Кровать отца была шире всей лодки, при этом снаружи ещё было место, где с обеих сторон вдоль борта ходила неизвестная.

Кстати, она ходила там прямо сейчас… Нат поспешно поднялся, чувствуя ломоту в конечностях и свербёж в носу.

Девчонка Зонаса вскинулась, чутко отреагировав на его движение. Тем лучше. Пока она здесь, Нат не мог со спокойным сердцем оставить младших спать.

Он мотнул ей головой, приглашая выйти.

Незнакомка сидела на коленях перед чёрной чугунной жаровней. Над плошкой с горящим маслом стояла решётка, а на ней чёрный прокопчённый котелок, содержимое которого она размеренно перемешивала ложкой с длинным черенком.

Обоим невольным гостям пришлось сглотнуть.

– Кто ты? – спросил Нат, убедившись, что кругом вода и ничего более. Сюда по своей воле не совались портовые водомерки.

Спасительница была боса. Одежда её ничуть не переменилась, Зонаса не было видно совсем, а значит она гребла и ночью, толком не одетая, на свистящем ночном ветру.