Легенда. Кодекс Чести

Гадалка наконец подняла голову, и взгляд её был остёр, как наконечник стрелы.

– Итак, что же я вижу в результате? Я вижу человека, обладающего множеством достоинств и пороков. Ты жесток, мстителен и легко приходишь в бешенство, но также у тебя возвышенная, романтическая душа. Ты снисходителен к слабым, но постоянен в своих дурных качествах. У тебя холодный ум, но пылкое сердце. В тебе заложен талант торговца и способность к наукам. Ты горд, умён и дерзок… Одним словом, передо мной человек, несомненно, больших страстей, и если я хоть что-нибудь понимаю в гадании, то тебе уготовано будущее, полное славы и приключений. И накажи меня Бог, если я смогу предвидеть твою судьбу!.. Но я разбираюсь не только в хиромантии, но и во множестве прочих эзотерических учений, и скажу вот что: либо природа ошиблась, наградив тебя внешностью человека незначительного и ничтожного, либо ты настоящая загадка и первый случай в моей практике, когда облик не совпадает с тем, что говорит рука.

Вот что сказала гадалка мадам Жожобина Шарре.

* * *

А Шарра со своей спутницей ещё полюбовались дракой мясников и суконщиков, когда один цех в полном составе идёт на другой, и только после этого направились к выходу из Фаргейта.

День неотвратимо превращался в вечер. Широкий поток людей, стремящихся покинуть пределы города, обратился тоненьким ручейком, и Алиса с Шаррой поспешили присоединиться к нему. Стражник, глянув на их городскую одежду, предупредил, что с последним лучом солнца запрёт ворота, и молодые люди ускорили шаг.

– А далеко ли до кладбища? – Алиса немного запыхалась, пытаясь не отставать от длинноногого парня.

– Нет, не очень. Вон, видишь, церковь на пригорке? За ней то, что мы ищем. Что ты ползёшь, как сонная муха! Двигайся живее.

– В таком случае ты ползёшь как муха бодрая.

По пыльной петляющей дороге они дошли, наконец, до белой церквушки и, миновав ограду, оказались на территории Фаргейтского кладбища.

Под сенью величественных елей было темно. Между надгробных плит и крестов двигались, словно тени, немногочисленные запоздавшие посетители, торопясь воздать дань уважения покойным родственникам и знакомым. Шевелили поникшими ветвями плакучие ивы.

Алиса прижалась к Шарре.

– Скажи… ты вот никогда не замечал, что на кладбище всегда как-то по-особенному печально и тихо?

Он фыркнул.

– Было бы странно, если бы в таком месте было весело и шумно.

– Да нет, я не то имею в виду. Ведь тишина бывает разной. Бывает напряжённой, полной каких-то предчувствий, бывает мёртвой… А здесь она не мёртвая, а какая-то… умиротворённая, что ли. Грустная, но без надрыва. Спокойная.

Он улыбнулся удивлённо.

– А ведь и правда! Наверное, души усопших берегут-таки это место, охраняют… Так, давай разделимся. Ты будешь искать с той стороны кладбища, а я с этой.

– Ну уж нет! – она ухватилась за его рукав. – Я буду ходить только с тобой.

– Боишься, что ли? – Шарра захихикал. – Ну да ладно, пойдём.

Держась за руки, они бродили меж рядов захоронений и читали эпитафии – иногда печальные, иногда, как ни странно, смешные, Шарра был прав. Например: «Агнешка! Ну теперь-то ты веришь, что я действительно был болен?!» И ещё одна, недалеко от этой: «Так и знал, что этим всё кончится». И ещё, на белом мраморе: «Прости, что при жизни мы пожалели тебе кусок хлеба. Зато теперь мы дали тебе кусок камня». И следующее: «Жил честно, целый век трудился и умер гол, как гол родился». И такая: «Здесь покоится прах Юджина Смита, чья безутешная вдова держит отличный трактирчик на улице Красной Маски, который всегда к вашим услугам с шести утра».

Шарра не упустил возможности нахохотаться до колик.

– И зачем, спрашивается, так подробно всё расписывать? «Здесь покоится»… Ясно, что покоится, а не соснуть прилёг. Могли бы сэкономить на резчике.

– Смотри, вот ещё одна:

«Здесь двое спят, чья жизнь было одно,Ведь в памяти им вместе быть дано.При жизни розно кровь текла в телах —Да будет неделим их общий прах».

Красиво, правда?

– Поменьше соплей, может, им ещё повезло.

Вскоре поиски их увенчались успехом, и они стояли у могилы Аглаи Недобуды.

Могилка была так себе, не богатая и не бедная, в изголовье обычная гранитная плита с именем и датами рождения и смерти.

– А почему это в датах число, потом многоточие и снова число? Вроде перерыва?

– Просто был такой период, когда время не исчислялось – разбили Великий Магический Хронометр.

– Погоди, а разве без него никак невозможно было следить за временем?

– Никак невозможно.

– А потом? Великий Магический Хронометр починили?

– Обошлись без него. Просто установили новую точку отсчёта и пошли отмерять себе дальше.

– Гм. А что, раньше никто не додумался до такого простого выхода?

– Вероятно, никто… Да уж, безутешные-то племяннички не расщедрились, могли бы и мраморную плиту возложить, – констатировал Шарра.

– Откуда ты знаешь, что у них были на это деньги?

– А потому что тётушка наверняка оставила им кругленькую сумму в наследство, поскольку была одинока. У одиноких тётушек обычно водятся немалые денежки.

– Почему ты думаешь, что она была одинока?

– А видишь: прошло уже столько времени, а рядом с ней не похоронили ни мужа, ни детей. Вывод: у неё их никогда и не было!.. Ну да ладно. Оставим в покое бездетную и безмужнюю несчастную даму Аглаю, нам её судьба безразлична.

– Екшутет йогород… – прошептала Алиса с придыханием. – Подумать только, Шарра, ведь мы это раскрыли! Раскрыли такую тайну… Кстати, ты заготовил большой мешок?

– Мешок? Для чего?

– Для клада! Мы положим туда найденное сокровище! Как думаешь, это золото или бриллианты?

– Эм-м-м… Трудно сказать. Давай отсчитывать шаги, тут даже ослу всё понятно.

И Шарра, сориентировавшись по сторонам света, принялся отмерять расстояние.

– Пятьдесят – на юг. Один, два, три, четыре…

Алиса шла рядом, как привязанная.

– На восток тридцать. И ещё снова на юг – десять. Шесть, семь, восемь…

Девушка ткнулась носом в каменную стену и подняла глаза. Перед ней возвышалась коробка склепа, весьма богато отделанного, на вершине его белый мраморный ангел скорбно сложил крылья и припал на одно колено.

– Ну и кто из нас осёл, позвольте узнать? Дальше пройти нельзя! Этот склеп… Нам что, придётся копать под ним?

– Сейчас поглядим.

Он обошёл постройку по периметру.

– Есть дверь, но она крест-накрест забита металлическими полосами.

– А если это вообще не здесь? – Алиса заколебалась. – Вдруг ты ошибся, и цифры это фаги или флонги?

– Я не ошибся. Если бы это были фаги, то мы попали бы прямиком на соседнюю могилу, а если флонги, то место оказалось бы далеко за территорией кладбища, что не соответствует плану. Но вот же сбоку в склепе имеется окошко! Оно достаточно велико, чтобы мы могли в него протиснуться. Давай, я подсажу тебя.

Алиса вскарабкалась на его плечи и заглянула в окно.

– Ну, что там? – кладоискатель пыхтел от натуги.

– Да почти ничего. Сухие листья, перья какие-то… и темно.

– Тогда лезь! Я следом.

Девушка взобралась на окно и села, свесив ноги внутрь.

– Высоко – наверное, метра два!

– Прыгай.

– Я думала, что ты влезешь первым и поймаешь меня! – жалобно произнесла Алиса.

– Тогда я не смог бы тебя подсадить, – резонно возразил Шарра. – Да прыгай же!

Она неуклюже спрыгнула.

– Ой!

– Что?

– Ничего. Вляпалась в какое-то сухое… во что-то сухое.

Шарра быстро последовал её примеру и оказался рядом. Нервно оглядевшись, запалил масляный фонарь. В его тусклом свете перед ними предстала внутренность склепа: он был маленьким и абсолютно пустым, если не считать кучи увядших листьев, нанесённых ветром, птичьих перьев и разбросанного всюду засохшего мышиного кала.

– А как же… где же клад? И ЭТО всё? Мышиный помёт?! Или клад всё-таки нашли до нас?!

– Погоди расстраиваться. Здесь должен быть ход, ход вниз, насколько я знаю устройство склепов.

– А откуда ты знаешь их устройство?

– Мой дедушка был профессиональным кладоискателем.

Он подошёл к стене и стал сосредоточенно изучать её поверхность, светя себе фонарём.

– Есть!

И толкнул незамеченную ими прежде дверь, которая громко скрипнула. Открылась тёмная узкая лестница с крутыми ступеньками. Снизу ощутимо тянуло затхлой сыростью.

– Шаррочка, мне страшно, – прошептала Алиса, нашаривая его руку.

– Не бойся. Иди за мной.

Голос его гулко раскатился в колодце.

Юноша стал осторожно спускаться, пробуя ногой ступеньки. Алиса шла за ним, время от времени тревожно выглядывая из-за его спины.

Лестница привела их в большое мрачное помещение. Пламя светильника выхватило огромный саркофаг со сдвинутой крышкой, помещённый в центре залы, углубления для факелов по стенам…

И тут Алиса завизжала. Она визжала на такой высокой, пронзительной ноте, что Шарра заткнул уши.

Внутри саркофага сидел скелет. Он расположился в элегантной, даже какой-то небрежной позе, положив ногу на ногу и подперев нижнюю челюсть рукой. От кисти этой руки тянулись ржавые цепи к другой руке, но в целом это совершенно не портило композиции.

– Алиса! Перестань визжать! Ты что, не видишь, он не живой!.. Алиса!

Девушка резко захлопнула рот и, трясясь, как осиновый лист, осмотрелась. Склеп был пуст. Он был пуст прямо-таки абсолютно, больше в нём ничего не было – ни дверей, ни новых ступенек.

У ног скелета была прислонена деревянная табличка, и кривая надпись на ней, сделанная мелом, гласила: «Так будет с каждым, кто придёт за моими сакровищами».

– Дай-ка фонарь! – приказала Алиса.

Подняв светильник повыше, она медленно перечитала текст.

Поглядела на Шарру… на табличку… на Шарру… Ужасное предположение зародилось в ней, и оно превратилось в уверенность, когда Алиса увидела, что рукав его курточки испачкан мелом.

Она молча развернулась и пошла к лестнице. Уже встав на первую ступеньку, оглянулась.

– «Сокровища» пишется через «о».

– Алиса! Постой! Ну Алиса…

Он бросился за ней, но девушка, всхлипывая, уже неслась наверх. Без его поддержки она пыталась взобраться на окно трижды, и каждый раз соскальзывала. Юноша стоял рядом и угрюмо наблюдал за её бесплодными стараниями.

– Давай помогу.

Она лишь ожгла его ненавидящим взглядом и снова полезла на стену. Наконец ей это удалось, и Алиса исчезла. Послышался звук падения, стон и шорох осыпающейся земли.

Быстрее ветра Шарра вскочил на окно и спрыгнул.

– Алиса! Алиса, где ты?

Но ответом был лишь лёгкий шелест деревьев.

– Алиса, детка! Что случилось?! Алиса, отзовись! Алиса…

Предчувствие чего-то страшного заледенило ему сердце, и его пробрала дрожь.

– Алисонька… – севшим голосом произнёс он. – Ты где?

– Здесь! – раздалось снизу. – В проклятой яме.

Он наклонился над краем, и понимание того, что произошло, мгновенно сделало его язвительным:

– К твоему сведению, это не яма.

– Что же это? – она шмыгнула носом.

– Это… СВЕЖЕВЫРЫТАЯ МОГИЛА!

Девушка зарыдала от ужаса.

– Шаррочка… вытащи меня отсюда немедленно! Я боюсь! И ещё… кажется, я сломала ногу.

Непечатное ругательство вырвалось у него.

– Как же тебя угораздило?

– Не знаю! Я спрыгнула, потом побежала. Земля осела, и я упала сюда.

– Проклятье! Надо ж так… И сторож уже ушёл – посмотри, какая темень.

Напоминание о том, что уже почти ночь, едва не довело её до судорог.

– Шарра! Тащи меня отсюда! Я не могу здесь больше оставаться!

– Подожди. Есть у меня одна идея…

– Спасительная?

Сильнейшее искушение оставить здесь Алису часика этак на два охватило его, но он мужественно сдержался. Кто знает, не найдёт ли он потом в этой свеженькой могиле свеженький же труп… труп девушки, умершей от страха.

– Конечно.

Юноша вытряхнул все свои землекопательные инструменты и принялся связывать их в подобие лестницы.

– Шарра! Ты ещё здесь? – спросили снизу.

– Здесь.

– Знаешь, что… в следующий раз, когда заглянешь в яму… могилу… ты сначала предупреди, что это ты. А то я вот сижу тут и смотрю наверх… Если я неожиданно увижу, что кто-то заглядывает сюда, то сойду с ума!

– Хорошо, хорошо, предупрежу.

– Шарра!

– Что?

– А почему ты не можешь… ну как это… словом, наколдовать себе верёвку?

– Ты уверена, что хочешь знать ответ?

– Н-наверное…

– Отвечаю: колдовать на кладбище, когда на землю уже пала тьма, я не стал бы, даже если б меня завтра сделали лорд-мэром Валетты, даже за гронг алмазов, понятно?

– Ох!

Он трудился ещё некоторое время.

– Шаррочка, быстрее!

– Да ты глумишься, что ли? Я тут, по-твоему, что – груши околачиваю? Готово.

Шарра спустил своё сооружение в могилу, Алиса изо всех сил ухватилась за него, и вот парень далеко не сразу, но всё же вытащил девушку на свет Божий. Хотя, конечно же, не на свет, было уже темно, однако по сравнению с тем местом, которое она только что покинула, это выглядело настоящим раем, в чём Алиса немедленно и заверила Шарру.

– Ты можешь идти?

– Да… Ай! Нет!

– Тогда влезай мне на спину… нет, подожди.

– Что случилось? – обеспокоилась Алиса.

– Да штаны падают, – со смешком ответил он. – Понимаешь, для твоей лестницы понадобился мой ремень.

Она сдавленно захрюкала.

Взвалив Алису на закорки, он тихонько двинулся вперёд.

– Куда мы, Шарра? Куда, а?

– Куда-нибудь. Всё равно, куда, лишь бы убраться отсюда побыстрее. Кладбище не место для ночных игр, можешь мне поверить.

– Я верю.

– Сейчас вот как вылезет мертвяк какой-нибудь…

И зачем он это сказал?

– Ох! Не дери меня так за волосы!

Потихонечку они дошли до ограды. Шарра перевалил Алису через край, словно тюк с тряпьём, и перелез сам.

– Черт бы её побрал, эту ограду! – ругался он. – Штаны порвал. На фига она вообще нужна? Как будто от вурдалаков эти прутики защитят.

Это он тоже зря сказал, потому что девушка немедленно вцепилась ему в шею мёртвой хваткой.

– А теперь куда?

– Городские ворота давно закрыты. Пойдём в поле. Есть, правда, ещё домик, где живёт кладбищенский сторож, но он не откроет нам, сколько мы не стучи. Я бы на его месте ни за что не открыл. А в поле я видел несколько славных стожков.

– Мы будем ночевать в стогу сена?

– Придётся. Вот только там любят прятаться змеи. Понимаешь, тепло им, вот они и лезут в сено.

– Шарра! А если змея укусит меня… или тебя?

– Всё лучше, чем если укусит вурдалак.

– Шаррочка, а что там за огонёк светится? Это светлячок?

– Где?

– Да вон, там…

– Это совсем не светлячок, – страшным воющим голосом отозвался Шарра. – Это убийца Сэлдон бродит на болоте.

– Дурак! Лучше молчи.

– Я нем, как зангибарская мумия.

– Я из тебя самого сейчас мумию сделаю!

– Ай-ай! Больно же! За что?!

– Было бы за что, вообще убила бы.

Так, переговариваясь, они действительно оказались в поле.

Месяц ярко светил в небе и был похож на кусочек сыра «маасдам». Ветер лениво шевелил верхушки кустов. Вдали зубьями пилы темнел лес.

Около подходящего по размеру стога Шарра сгрузил девушку на траву.

– Подожди-ка. Сейчас пошурую в сене – авось, змеи-то и уползут… Вот. Давай, лезь за мной.

Алиса зашуршала сеном и устроилась в уютном гнёздышке.

Недавно скошенная трава пахла пряно и одуряющее. Ему было хорошо и спокойно, что он может сидеть вот так, рядом с ней, соприкасаясь и душой и телом.

– Шарра… Ты спишь?

– Нет ещё.

– Скажи, зачем ты всё это выдумал? Ну, про «екшутет йогород».

– Мне хотелось, чтобы ты развеселилась. Ведь правда, здоровская шутка?

– По-моему, вовсе неудачная. Шарра!

– Да?

– Расскажи мне какую-нибудь сказку… только – чур! – не страшную.

Нестерпимая, подступающая к горлу нежность проснулась в нём.

– Ладно. Короткую или длинную?

– Длинную, конечно!

Она завозилась, укладываясь поудобнее и приготовившись слушать.

– Ну так вот. Жил да был на одном маленьком лесном хуторе мальчик, и звали его… Джон. Ну, скажем так – Джон. Родители его давно умерли, и со всем хозяйством управлялся он один. Но Джон не унывал и был всегда весёлым и беззаботным.

– Как ты? – сонно спросила Алиса.

– Как я. И вот однажды собрался Джон в лес за дровами. Взял топор, веревку, пожрать и пошёл. Долго ли, коротко ли шагал он, а только устал и решил передохнуть. Сел, разложил бутерброды, и только собрался закусить, как вдруг – глядь! – из-под старого пня вылезает маленький красный человечек…

– Злой?

– Иногда. И говорит ему человечек: «Добрый мальчик! Я голоден, поделись со мной своей едой…»

Глаза Алисы слипались, слипались – да и слиплись окончательно.

– …и вот входит он в дом к человечку и находит комнату, полную… чего?

– Чего? – пролепетала девушка.

– Женских башмаков всех размеров!

Продолжение сказки совершенно изгладилось из памяти Шарры, поэтому он начал вдохновенно врать про великанов, баньши, белых волков, людей без лиц и Одинокую Королеву.

– Ну и вот, а великан-то взял волшебный меч… Алиса, ты слушаешь?

Ответом ему было сладкое посапывание. Шарра улыбнулся в темноте, подложил руку под голову и тоже уснул.

Глава 7, где развесёлой парочке приходится побывать в винном погребе герцогини, и в которой снова всплывает Пророчество (которое почему-то называют Последним Откровением), а также некоторые полезные сведения из жизни уранцев

«Однажды ученики спросили меня: «Учитель, как Вы постигли такое множество наук и приобрели такое количество знаний?». Я ответил им: «Потому что не стыдился спрашивать о том, чего не знал».

Марцеус Флинтский (Из трактата «Диалоги»)

Ирреальный мир

Урания, Ангелин, поблизости от Святыни Фаргейт

18999…97 г. от Сотворения Мира, 7 травокоса, 08 часов 15 минут

До Конца света осталось 984 дня

Проснулись они почти одновременно от боли во всём теле из-за неудобных поз.

– Ох! – Алиса с трудом распрямила скрюченную спину.

– Да, это тебе не перину в замке продавливать. Ой! – он также с гримасой разогнулся.

Они протёрли глаза, глянули друг на друга – и расхохотались.

– Какая ты чумазая!

– Да и ты не лучше! Чёрный, как трубочист! И солома в волосах!

– Думаешь, у тебя там розы?

Но тут настроение её внезапно испортилось – Алиса вспомнила про неудачные поиски клада.

– Кстати, ты ещё не попросил у меня прощения за свою глупую выходку.

Он надменно вздёрнул подбородок.

– Запомни, Алиса: Я НИКОГДА НИ У КОГО НЕ ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ. Это мой принцип.

– Ну и дурацкий принцип, – тихонько проворчала девушка, но почла за лучшее не развивать сейчас этой темы. Она запланировала развить её потом, когда будет удобно колотить его.

– Покажи мне свою ногу, – он склонился над её распухшей лодыжкой и проворно ощупал её. – Никакого перелома у тебя нет, просто небольшое растяжение. Немного поболит и перестанет.

– Но мне всё равно трудно ходить!

– Слюнями помажь и всё пройдёт.

– Да? А где я возьму столько слюней? Может, у тебя призанять?

– Ничего, что-нибудь придумаем. У тебя есть нижняя юбка? Я имею в виду здесь, а не в замке.

– Бестактный вопрос!

– Задирай платье. Да не бойся. Ха-ха! Как будто там можно увидеть что-то принципиально новое.

Он с треском оторвал полосу от её нижней юбки.

– Шарра! Моя юбка! Мои кружева!

– Подумаешь… – он уже туго бинтовал всю её ступню от колена до стопы. – Наш графин тебе ещё купит.

– Кто? Как ты сказал? – она морщилась от боли и всё же хихикала.

– Да графин Кристиан. Ты его давно видела?

– Какое там! Мы и словом не перемолвились, так, раскланиваемся издалека.

– Зато у тебя есть множество слов, писаных на бумаге.

– Считаешь, это одно и то же?

– Нет, это вроде как секс в колготках.

– Образно.

– Не встречаешься с ним?

– Да когда?

Он хмыкнул.

– Понятно.

– Что тебе понятно?

– С глаз долой – из сердца вон?

Она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

– С твоей стороны насмехаться неспортивно. А ты такой злобный только по утрам или всегда?

– Ранним утром со мной хуже… Ну вот, так нормально. Не слишком сдавливает?

Она осторожно ступила на больную ногу.

– Вроде бы нормально.

Они быстренько подъели содержимое Алисиной корзинки и медленно пошли в сторону дороги. Как ни хорохорилась Алиса, а всё ж нога распухала прямо на глазах. Особенно скверно было со ступнёй – её-то не сдерживала тугая повязка, а в размерах ограничивал только кожаный башмак.

Озабоченно глянув на то, как девушка хромает, Шарра только сплюнул.

Довольно скоро им встретился гончар, везущий в Фаргейт на продажу горшки. Когда тощий грязный парень попросил места на телеге, то получил ответ, что бесплатно только в морг возят. Ни кружевной воротничок, ни шнур для волос, ни серебряное колечко не соблазнили жадного ремесленника, а денег больше не было.

– Хотите анекдот, отец? Значит, так. Два мужика пошли в лес за грибами. Один стоит, справляет малую нужду, и тут его за это самое… причинное место кусает змея. Его друг кричит: «Что же делать?! Ты не знаешь?» Укушенный неуверенно говорит: «Я слышал, что надо отсосать яд…» Приятель отвечает мрачно: «Думаю, ты умрёшь».

Поселянин заржал так, что ему ответила его лошадь, махнул рукой – садитесь, мол. Алиса и Шарра пристроились сбоку от кучи керамики, и телега тронулась.

Шарра всю дорогу потешал мужика анекдотами, а тот в благодарность доставил их почти к самым воротам.

– Неужели мы, наконец, войдём с парадного входа?

– Есть другой путь, он удобнее и быстрее.

– Как, ещё удобнее? – с сарказмом произнесла она. – И мне не придётся больше скакать по крышам и лазать через заборы?

– Чуть-чуть придётся. Нет, ну какого я дурака свалял, что вообще связался с тобой! Полное гуано.

– Хватит ругаться, идём быстрее. Скоро Агата явится кормить меня завтраком.

При этих словах живот её согласно буркнул – корзинка с едой была небольшая.

И Шарра повёл иной дорогой. Они петляли по каким-то закоулкам, открывали и закрывали рассохшиеся двери покинутых домов, спускались и поднимались по каменным лестницам с выщербленными ступеньками, и, наконец, остановились.

Алиса с сомнением глянула наверх.

– Думаешь, я смогу взобраться на этот сарай?

Он пожевал губами.

– Нет. Не думаю.

– Тогда как мы попадем домой?

– Нужно лезть в подвал.

– Ку… куда?

– Туда. Ну? Думай скорей: сарай или подвал?

Она ещё раз осмотрела высокую крышу и кивнула:

– Выбираю подвал. Всё-таки вниз, а не вверх.

Маленькое окошко прорублено было в толще башни, именуемой Толстой Мэриан, и оказалось забрано частой решёткой, в переплетение которой могла пропихнуться лишь кошка, страдающая анорексией.

– И что теперь?

Подросток вынул из кармана перочинный нож и ловко поддел лезвием шляпки гвоздей, которые крепили решетку к стене. Они послушно отделились от раскрошенной поверхности, и вся решётка оказалась у него в руках.

– Гоп-ля! И всех делов. Обыкновенная ловкость рук.

– Шарра! – Алиса уставилась на него. – Откуда тебе известны все эти ходы?

«Павел Андреевич, вы шпион? – Видишь ли, Юра…»

«Наверное, это заразно, передалось от сэра Блэйда».

– Приходилось гулять. Всегда держись меня, девушка, со мной не пропадёшь! – он ухарски подмигнул ей.

– Нет, и всё же! Смотри, допрошу с пристрастием!

Он хмыкнул.

– Ну, понимаешь, однажды мне понадобилась дохлая крыса, и я нашёл это место.

– Зачем тебе нужна была крыса?

Шарра свистнул и не ответил. Алиса вздохнула.

Один за другим они пролезли в окно, и Шарра аккуратно задвинул за собой решётку, снова подогнав гвозди к пазам.

– Может, пригодится ещё.

К счастью, здесь прыгать не пришлось, окошко располагалось невысоко от пола. Они протиснулись между огромных бочек, вмещавших целый гроссун жидкости, и ощупью двинулись вдоль стены.

– Держись ко мне поближе и не свались в винную яму, а то костей не соберёшь. Пол наклонный.

– Зачем здесь нужна яма?

– Если какая-нибудь бочка лопнет или рассохнется, то вино не пропадёт, а стечёт в такой специальный каменный бассейн.

– Может быть, зажжём светильник?

– На фига? Что тут рассматривать? Просто винные бочки.

– Ну… А вдруг я наступлю на… на крысу?

– Ох, и морока мне с тобой, Алиса. Ладно уж.

Он высек искру и засветил масляный фонарь. Стали видны ряды громадных бочонков, поставленных один на другой, гладкий деревянный жёлоб, по которому их спускали в погреб, и полки с перевёрнутыми стеклянными бутылями, покрытыми паутиной. Сильно пахло вином и старым деревом.