Занавес

– В Сиэтле, – выдержав паузу продолжил я. – У меня был старенький телескоп. Он остался от прошлых хозяев дома. Его установили в моей комнате… Звёзды и луна мне быстро наскучили. Тогда отец сказал, чтобы я ждал позднее лето. Я даже зачёркивал дни в календаре. В первый день августа мои глаза примкнули к окуляру телескопа. Визуально неразличимые звезды, концентрирующиеся к основной плоскости Галактики. Близ этой плоскости располагается Солнце. Большая часть звёзд проецируется на небесную сферу в пределах узкой полосы, образуя Млечный путь.

– Очень красочно, – мой друг поджал губы. – Но слишком заумно.

– Тебе не понять. Это надо увидеть собственными глазами.

– Если бы в моих руках оказался телескоп. То меня бы не интересовал космос. Куда интереснее наблюдать за голыми девицами из соседних домов!

Мы сдержано посмеялись. Я сел на подоконник. Прямо на моих глазах от неба оторвалась яркая звезда и двинулась к кампусу, пронзая спящие облака. Вито шатался с ноги на ногу, бормоча под нос. Затем он толкнул меня в колено и показал жестом, чтобы я шёл за ним. Через пару минут ржавый молоток обрушился на дверной замок. Моретти толкнул дверь и сделал торжественный шаг.

– Добро пожаловать на крышу кампуса! – крикнул мой друг.

– Где ты взял молоток?

– У толстяка Филдса. Сказал, что нужно починить ножку кровати.

– В полночь?

– У меня бессонница… Не пытайся подловить меня! Главное, что этот дурак поверил.

С высоты территория кампуса была как на ладони. Из окон комнат лился тусклый жёлтый свет. Многие студенты ещё не спали, несмотря на поздний час. Стоя у края крыши, я ощущал себя Ричардом I,* который, выйдя на исписанный золотом балкон, наблюдает за своими владениями. Перед моими глазами была бедная часть Лос-Анджелеса. Заводские трубы испускали горячий пар, терявшийся среди облаков. Под эстакадным мостом, соединяющий район искусств в центре Голливуда с районом Бойл-Хайтс, виднелся тлеющий костёр, а вокруг него расхаживали бездомные. Я повернул голову на сто восемьдесят градусов. Южный склон холма Маунт Ли горел, как рождественская ёлка. Надпись «Hollywood» нависала над городом.

*Ричард I – король Англии, правивший с 1189 по 1199 год.

– Ты девственник? – спросил Моретти, когда мы лежали на холодной крыше, глядя в звёздное небо.

– Что?.. Нет! Я не девственник!

– Как её звали?

– Не помню.

– А вот я помню, как будто это было вчера, – Вито сложил руки на груди. – Мишель… У неё были аргентинские корни. Мы учились в одной школе. После перепихона со мной ей снесло крышу. Начала водиться с парнями постарше. И, естественно, подсела на алкоголь и травку.

На самом деле, я прекрасно помнил имя девчонки, с которой у меня был первый секс. Хлоя училась со мной в одном классе. Мой папаша близко дружил с её отцом. Поэтому они частенько оказывались у нас дома. Мы сбегали от родителей, брали велики и мчались к озеру. В тот день пошёл сильный дождь, и нам пришлось спрятаться в беседке, скрывавшийся между деревьями. Там и произошло наше слияние.

– С кем бы ты переспал из знаменитостей?

Я порой задавался вопросом. Откуда в голове моего друга берутся такие мысли?Мы могли молчать несколько минут, а затем он выдавал фразу, которая мгновенно удивляла, но и при этом заставляла задуматься.

– Из живых? – уточнил я.

– А ты не прочь присунуть мертвецу?

– Викки Дуган,* – последовал мой ответ.

*Викки Дуган – американская модель и звезда Playboy.

– Викки! – Моретти улыбнулся. – Она на третьем месте в моём списке.

– Что за список?

– Список девушек, с которыми я был бы не прочь лечь в одну постель.

– И кто же на первом?

– Не люблю быть банальным, но, видимо, придётся. Каждый второй мужчина мечтает остаться наедине с Мэрилин Монро.

– Стоило догадаться.

– Мне нужно отлить.

Вито поднялся на ноги и подошёл к краю крыши. Левой рукой он схватился за кирпичную стену, а вторую держал у пояса. Я остался в том же положении. Мой взгляд был прикован к очередной падающей звезде. Это было очень странно, но я как будто услышал голос мамы, который весело говорил: «Загадывай желание! ». Мне часто приходилось слышать эту фразу в детстве. Но так ни одно желание и не было отправлено вслед за звездой. Я не видел в этом никакого смысла. Хотя для многих людей это единственный способ получить желанное. Ведь надежды намного сильнее наших мечт и желаний. Таков он, людской самообман!

ГЛАВА 4

В гостиничном номере перед зеркалом стоял рыжеволосый мужчина. На вид ему было чуть больше тридцати. Он обладал внешностью, которая притягивала женщин как магнит. Худое лицо с выраженными скулами, угловатые брови, зелёные миндалевидные глаза, прямой аккуратный нос, тонкие губы и заострённый подбородок.

Мужчина направился в гардеробную. Вешалки были увешаны элегантными костюмами для разных времён года. Через несколько минут на хозяине номера был костюм песочного цвета. Из под маджетов виднелись часы Rolex последней модели. Затем он подошёл к прикроватному столику. Рядом с лампой лежало обручальное кольцо, на внутренней стороне которого была выгравирована надпись «Чтоб нам везло».

Ко входу гостиницы поочерёдно подъезжали элитные автомобили. Респектабельные гости сдавали свой багаж портье, а сами направлялись в сторону ресепшен.

В ресторане отеля появился рыжеволосый мужчина. Он двигался между полупустыми столиками. Дама в красном платье с глубоким декольте наградила его голодным взглядом. Но не получила ничего взамен, кроме самоуверенной ухмылки.

– Добрый день, мистер Шелби, – сказал официант, подойдя к угловому столику у окна. – Рады снова видеть вас в нашем ресторане. Чего желаете?

– Стейк с кровью, – начал посетитель, даже не открывая меню. – И бокал французского вина.

– Прекрасно… Вам принести меню вин?

– Это ни к чему. Я буду Chateaux de Bordeaux.

– Отличный выбор!

Официант скрылся на кухне. Мужчина оценивающе посмотрел в окно, а затем принялся за свежую прессу. Его интересовал раздел с анонсами кинофильмов.

По ресторану разошлось цоканье женских каблуков. Шелби медленно опустил газету. Перед ним сидела та самая пышногрудая посетительница в красном платье.

– Молодой человек, – начала она. – Не хотите ли угостить даму шампанским?

– Я не пью шампанское, – последовала короткая пауза. – А девушка, пьющая в одиночку, не вызывает ничего, кроме доступности.

– Я именно такая, – её голос звучал невероятно сексуально.

Официант подал стейк и вино.

– И будьте любезны… Бокал шампанского для прекрасной дамы.

– Слушаюсь!

– Шампанское уже в пути, – сказал Шелби, взяв кухонные приборы в руки. – Мне бы хотелось узнать ваше имя.

– Грейс… Сегодня меня зовут Грейс!

– Алекс.

– Настоящее имя?

– Это имеет значение?

– Да.

Официант поставил на стол бокал шампанского.

– Выпьем за знакомство! – предложила девушка.

Последовал лёгкий звон стекла.

– Вы проездом в Лос-Анджелесе? – продолжила дама в красном.

– Я живу здесь, – Шелби отрезал кусок жирной свинины. – Что насчёт вас?

– Аналогично, – она пригубила бокал. – Но при этом люблю бывать в дорогих гостиницах. Только здесь можно встретить настоящего мужчину.

– Настоящий мужчина определяется в постели, – Алекс пронзительно посмотрел на свою собеседницу. – Но никак не за ужином.

– Согласна! – Грейс придвинулась ближе к столу, распахнув грудь ещё шире. – Так, может, продолжим беседу наверху?

– Не боитесь, что я могу оказаться серийным убийцей? – мужчина сделал глоток вина.

– А вы не боитесь, что я могу оказаться шпионкой из МИ-6?*

*МИ-6 – секретная разведывательная служба Великобритании.

– Это было бы замечательно!

– Вы можете обыскать меня на наличие диктофона или пистолета.

– Я привык доверять женщинам.

К столику подошёл молодой парень с ресепшн и сообщил, что мистера Шелби вызывают к телефону. Он безразлично посмотрел на Грейс, которая игриво скинула тонкую лямку платья с аппетитного плеча.

– Я слушаю, – сказал Алекс, взяв трубку.

– Ты где шляешься?! – раздался взбешённый мужской голос на другом конце – Актёры, камеры, свет! Всё заряжено!

– Произошёл небольшой форс-мажор.

– Я не хочу ничего слышать о форс-мажорах! Послушай, у тебя контракт со студией. Мы и так отстаём от сроков. Либо через полчаса ты будешь на площадке, или я ищу нового режиссёра!

– Винсент, мы знакомы не первый год.

– Именно поэтому я даю тебе время!

– Так это жест доброй воли?!

– Кончай!

– Как скажешь.

– У тебя двадцать восемь минут. Я надеюсь, что ты меня услышал.

Шелби не успел ничего ответить, так как на другом конце повесили трубку. Он посмотрел на часы и уверенной походкой двинулся к выходу. Его не волновала сексуальная дама, которая осталась за столиком. Алекс менял их как перчатки. Вечером ему на пути попадётся очередная ослепительная брюнетка или блондинка. В этом не было никаких сомнений!

Около киностудии остановился красный двухдверный «Ferrari». Съёмочная площадка была переполнена людьми. Гримёры подкрашивали потёкший макияж, несколько человек выравнивали яркий белый свет, а сами актёры окружили столик с кофе и сэндвичами. В такой суматохе никто не обратил внимание на появление режиссёра.

– Слава Богу! – со стула поднялся Винсент. – Ты наконец-то притащил свою задницу на съёмки.

– Не будем тратить время на приветствия! – заявил Шелби. – Дайте мне сценарий и приготовьте крепкий кофе!

В считанные секунды все были расставлены по местам.

– Камера, мотор… Начали!

Сюжет мюзикла был невероятно прост. Молодая девушка, прожившая всю жизнь на ферме, перебирается в Лос-Анджелес, где снимает комнату у джазового музыканта.

– Убейте меня, – пробурчал режиссёр, наблюдая из кресла за процессом. – Стоп!.. Я сказал стоп!

Несколько десятков глаз были направлены на человека в песочном костюме, лицо которого покраснело от недовольства.

– Кто писал текст? – спокойной поинтересовался он. – Это кошмар. Сущий ужас! Мы и так переживаем не лучший период, а тут какие-то умники пишут такие сценарии!

– Алекс! – сказал продюсер.

– Заткнись, Винсент! Любовные сопли уже никому не интересны. Мюзиклы! Люди слушают песни по радио, на кассетах, а вы пихаете это ещё и в кинофильмы! Зрители хотят видеть реальные истории. Не бывает в жизни такого, что брошенная девушка поёт о любви под дождём! Это полный бред!

Шелби поднялся со своего места, кинул сценарий на пол и вышел со студии. Выдержав паузу, за ним выскочил Винсент. Он приметил друга возле личного автомобиля, где тот судорожно курил.

– Что ты там устроил? – сказал продюсер. – Мы же договорились!

– Я помню, – Алекс сделал несколько коротких затяжек. – Пойми меня правильно. Мне больно смотреть, как дело, которым я живу, постепенно начинает угасать. Мы должны двигаться дальше, а не стоять на месте.

– Да, возможно. Но называть сценарий кошмаром. Это, как минимум неуважение к коллегам.

– Я понимаю, – режиссёр стряхнул пепел. – Но сценарий полное дерьмо! Один сценарист пишет хуже другого.

– Думаешь, стоит переработать детали сюжета?

– Так точно!

– Но где мне найти толкового автора за пару часов?!

– Отдай его мне, – предложил Шелби, затушив окурок.

– Ты уверен? – Винсент посмотрел на друга с опаской. – Это нелёгкий труд. А для тебя это начальный опыт.

– Я люблю трудности.

– Так и быть… Держи!

– Сколько у меня есть времени на редактуру?

– Не больше двух дней. Но я постараюсь убедить мистера Шелдона выделить ещё один или два дня.

– Отлично, – Алекс направился к водительской двери.

Автомобиль пролетел на мигающий свет светофора. «Ferrari» промчался по Голливудскому бульвару,* направляясь к выезду из города. Через пару минут спорткар появился в «Pacific Palisades», что находится в южном Вестсайде.

*На этом бульваре расположена голливудская «Аллея славы».

Шелби открыл калитку собственным ключом и оказался на территории особняка. Дорожку, ведущую к дому, сопровождали клумбы с жёлтыми ирисами и фигуры купидоном, сделанные из гранитного камня. Правее был пристроен двухместный гараж, из которого виднелся бампер белой машины. Вдоль забора тянулась тропка, уходящая вниз. Там располагалось всё, что нужно для отдыха. Небольшой бассейн, теннисный корт и зона для барбекю.

Алекс поднялся по ступенькам и постучал в дверь. На пороге появилась хозяйка и по совместительству бывшая супруга режиссёра. Это была девушка модельной внешности. Покрашенные в каштановый цвет волосы, приятные черты лица, подведённые тушью карии глаза и яркая помада. Короткое жёлтое платье обтягивало её упругую задницу, а обеденное солнце покрывало беленой в меру загорелую кожу.

– Алекс? – удивилась Кортни. – Мы же договорились на три часа, а сейчас только полдень.

– Я знаю, – последовала пауза. – Планы изменились, и мне удалось освободиться пораньше.

– Вот как… Только Мэри ещё занята. К ней как раз пришёл репетитор по игре на пианино.

– Жаль, – Шелби посмотрел на часы. – Так и быть. Я подожду в машине.

– Это ни к чему. Ты можешь переждать в гостиной.

– Благодарю.

Просторная гостиная была обставлена по последнему писку моды. Винтажная мебель начала двадцатого века, окна, зашторенные кружевными шторами из дорогой ткани, телевизор, напротив которого стояли два тёмно зелёных кресла. На овальном столике были аккуратно сложены виниловые пластинки «The Mastersounds»* и сам проигрыватель.

*The Mastersounds – музыкальная группа.

Бывшие супруги расположились в креслах. Кортни закинула одну ногу на другую и принялась оценивающе посматривать на Алекса, как будто впервые видит этого человека. Сам режиссёр держался спокойно. Краем уха он слышал тихий звук пианино, доносившийся со второго этажа.

– Я бы предложила чаю, но…

– Не утруждай себя, – перебил её Шелби. – На днях видел твою фотосессию в Burda Moden.*

*Burda Moden – немецкий журнал о моде.

– Да! Я была поражена, когда мне позвонили из Мюнхена и предложили выступить моделью… Это так странно, но немецкие фотографы намного профессиональней американских… А их язык! Все умиляются, когда слышать французскую речь. Но мне приятнее слышать немецкие нотки в разговоре.

– Ты не будешь против, если я закурю? – поинтересовался Алекс, извлекая из кармана пачку Marlboro.

– В моём доме не курят. Запах сигарет вызывает сильные головные боли.

– Когда мы познакомились, то голова у тебя болела крайне редко.

– Теперь это не твоя забота.

– Я просто переживаю за Винсента, – последовала короткая пауза. – Ему ведь уже больше сорока. Должно быть, сложно находится рядом с молодой женой.

– Всё ещё не можешь смириться, – Кортни ехидно улыбнулась. – Что я ушла к твоему лучшему другу?

– Лучшие друзья не трахают чужих жён.

– Я всё-таки поставлю чайник, – девушка поднялась со своего места.

– Это не обязательно… Я подожду в машине.

Покончив с пианино, Мэри выбежала через калитку в направлении отца. Алекс схватил дочурку и пару раз подкинул её вверх, что вызвало у ребёнка неподдельную радость.

Они отправились в парк аттракционов. Началось всё с колеса обозрения, откуда открылся замечательный вид на горные хребты и океан, где яхты пронзали водную гладь. Дальше были куплены два билета на американские горки, которые довели Шелби до лёгкой тошноты. Чего нельзя было сказать о Мэри. С её лица не сходила довольная детская улыбка. Затем они заглянули в комнату зеркал. Это было единственное место на земле, где режиссёр почувствовал себя уродом. Посетив ещё несколько аттракцион, парочка проголодалась. По этой причине были съедены два хот-дога с острым соусом и заказана сладкая вата. Следующим на очереди был тир. Алекс неплохо обращался с оружием. Служба в армии не прошла даром. Он выбил пять из семи целей. Этого хватило, чтобы заполучить красивую куклу в белом платьице.

Режиссёр провёл в парке с дочерью несколько часов. Теперь они уже возвращались домой. Мужчина был рад возможности побыть вместе со своей «принцессой». Но теперь его мысли были заняты совершенно другим. Голова переполнялась идеями, связанные со сценарием к фильму.

– Ты думаешь о маме? – неожиданно спросила Мэри, быстро переключая радио.

– Что?.. Нет! То есть… Да! Я постоянно думаю о твоей маме.

Услышав ответ отца, девочка опустила голову и сделала губки «уточкой». Она молчала два квартала, а затем дрожащим голосом сказала:

– Мальчишки в школе издеваются надо мной.

– Издеваются? – Шелби удивился. – Но из-за чего?

– Они говорят, что я из неполноценной семьи… И ещё постоянно показывают мне газету.

– Газету?

– Со статьёй о вашем разводе.

Раскол между супругами Шелби вызвал широкий резонанс в прессе. Журналисты сразу подхватили горячий материал и окрестили эту историю «Развод по голливудски!». Мужчины зачастую принимали сторону режиссёра, а женщины вставали на защиту модели, твердя о феминизме, который в начале шестидесятых набирал новые обороты.

– Но вы ведь не можете быть бывшим мужем и бывшей женой, – продолжила Мэри.

– Это чистая формальность, – Алекс попытался успокоить дочурку.

– Неправда… Это неправда.

– Главное, что это не мешает нам любить тебя так же, как раньше.

Девочка замолчала и уставилась в окно, где мелькали красивые лесные виды, сквозь которые пробивались горящие лучи заката. Шелби довёз Мэри до дома и подождал, пока она скроется за калиткой. Он приоткрыл окно, а затем прикурил сигарету. Мужчина никогда не изменял своему правилу, воздерживаясь от курения при ребёнке. Выбросив окурок на тротуар, машина сорвалась с места в направлении города.

Стрелки часов сошлись на двенадцати. Лампы в ресторане отеля были уже приглушены. Официанты приводили в порядок столики, за барной стойкой сидело несколько респектабельных посетителей, которые ожидали приготовления своих напитков, а с кухни доносились разговоры поваров, сопровождающиеся ударами молотка по мясу.

Шелби занял то же место, что и днём ранее. Его песочный костюм помялся, рыжие волосы покрылись перхотью, и на щеках проступила щетина. Режиссёр усердно записывал поток мыслей в толстый блокнот. Порой он срывался и зачёркивал написанный текст. Каждые десять минут в его руках появлялась пачка Marlboro. Поэтому к полночи пепельница, стоящая на столе, была переполнена окурками. Немалое внимание уделялось людям вокруг. Алекс считал, что если он хочет написать правдоподобный сценарий без всяких красочных дополнений, то нужно подмечать интересные детали в посетителях отеля. Внимание привлёк невысокий мужчина лет пятидесяти в белом костюме. Отличительной чертой внешнего вида являлись так же элегантные усы, как у книжного сыщика из Бельгии.* По разговору с барменом можно было понять, что посетитель приехал из Италии. Компанию ему составляла молодая особа в голубом платье с откровенным вырезом на спине. Была ли она его супругой или любовницей, узнать сложно. Но содержимое кошелька интересовало её намного больше, чем сам итальянец.

*Имеется ввиду Эркюль Пуаро. Герой детективных романов, автором которых является Агата Кристи.

– У меня есть обёртка конфеты, – пробурчал себе под нос режиссёр. – Но мне нужна начинка.

Из пачки была извлечена последняя сигарета. Мужчина прикурил и поднялся из-за стола, собрав все свои вещи. Он медленно прошёл через ресторан и оказался в холле гостиницы. Его уставший взгляд упал на англичан, игравших в бридж.* Джентльмены были больше заняты разговорами о лондонской жизни, чем самой игрой.

*Бридж – карточная игра.

Алекс двинулся дальше, оставляя за собой струю дыма, как паровоз. Он нажал кнопку с цифрой «4», и лифт начал медленно подниматься. Режиссёр прожил в гостинице не больше трёх недель, но уже знал, что по соседству с ним проживает писатель-фантаст, приехавший в Америку за вдохновение, белокурая модель из Испании и советский учёный, которого многие считали сотрудником КГБ.*

*КГБ – главный орган политической разведки СССР.

Шелби приблизился к своему номеру. Неожиданно его отвлёк стук, раздавшийся спереди за углом. Режиссёр, которого распирало любопытство, сделал несколько тихих шагов, а затем выглянул из-за угла. В пустом коридоре не было никого, кроме портье и зрелой дамочки. Женщина прижала юношу к двери и слилась с ним в долгом поцелуи. Любезность продолжалась около минуты, а затем посетительница открыла номер и толкнула парня внутрь. На дверной ручки появилась табличка «Не беспокоить».

– А, это идея, – тихо произнёс режиссёр, двинувшись в обратном направлении.

– Добрый вечер, мистер Шелби, – толкая тележку, появился официант. – Вам чего-нибудь принести?

– Да, будьте любезны, – ирландский виски.

– Я вас понял.

Сотрудник гостиницы направился к служебному лифту, а Алекс довольно улыбнулся и скрылся в номере.

ГЛАВА 5

День начался с волнительного события. Меня ожидала первая игра за футбольную команду. Утром я пришёл в раздевалку одним из первых, так как из-за переживаний ворочался всю ночь. На вешалке висела форма с номером тринадцать. Позже мне объяснили, что данная цифра, наоборот, носит удачный смысл в футболе и не стоит думать о суевериях.