В сознание…

Диана, вырулив на прямую и убедившись, что скутер не врежется в дерево, одной рукой вытаскивает бластер из-за пояса и прицеливается в одно из деревьев позади себя. Выстрел точен. Дерево затрещало, и подобия листьев вспыхивают ярким огнём. Это должно привлечь их внимание.

Девушка знает эти леса очень хорошо, ведь она провела в них немало дней. Конечно же, она не погонит в сторону засаженных полей, но есть опасность нарваться на дикорастущие заросли этого ненавистного и страшного растения. Поэтому оставаться на ночь в лесу – самоубийство, и она принимает решение рвануть на север, к бурной реке, граничившей с этим лесом. Там, на севере, уже через несколько километров температура ночью намного ниже, чем здесь, и это должно остановить преследователей. Перебравшись через реку, они смогут спокойно переночевать, а утром, не дожидаясь рассвета, отправятся домой.

Проехав ещё пару километров прямо, она даёт знак Фраю, чтобы тот не отставал и двигался за ней. Резко вывернув руль скутера влево, она направляется прямиком к реке. Через какое-то время, убедившись, что они сильно оторвались и погони больше нет, оба снижают скорость. По ощущениям, ещё примерно через час они добираются до реки.

Рекой оказывается неглубокий бурлящий ручей метров пять в ширину, но берег очень крутой, и чтобы добраться до воды, нужно преодолеть спуск около двух с половиной метров. Они находят удобное место для спуска и аккуратно, пешим ходом, переправляют скутеры через бурлящий поток. Вода очень холодная, что чувствуется даже сквозь промокшие насквозь сапоги, но ребят это совершенно не беспокоит, а наоборот, придаёт уверенности в своей безопасности. Броневикам сложно было бы преодолеть это ущелье, а пешком эти существа не станут переходить реку из-за боязни холода.

– Касым говорил, они ещё и воды боятся, – словно успокаивая самого себя, заявляет Фрай. – Касым – это мой близкий друг, – поясняет он, оборачиваясь к Виктору.

– Но это точно не известно, имей в виду, – поясняет Диана.

– Ай! – словно ужаленный, вдруг кричит Виктор. – Ай-яй-яй, что-то, кажется, пытается меня сожрать.

Он приподнимает одну ногу, пытаясь удержать равновесие на второй, и его глаза расширяются от удивления. На штанине повисло неизвестное ему существо, зацепившееся за неё одной из своих четырёх клешней. Оно тёмно-зелёного цвета с болотным оттенком, а всё тело, напоминающее рыцарские доспехи, в которые спряталось само существо, словно язвами, покрыто странной формы пупырышками. Выглядит очень мерзко, в совокупности со слизью, вытекающей из центральной части.

Фрай засмеялся, обнажив ровные зубы, чуть не обронив свой скутер прямо в воду, а Диана, уже перешедшая реку, отбросив свой, снимает куртку и кричит сквозь легкий смешок:

– Стой! Только не упусти наш ужин! Видишь, он сам нас нашёл!

– Это съедобное?

Виктор искривляется в сомнении, в то время как Диана подбегает к нему и накрывает своей курткой речное существо, пытаясь вывернуться так, чтобы безболезненно снять его с ноги консула.

– О да! – заявляет Фрай сквозь смех и усталость. – Всё, что водится в водах, съедобное, можешь быть уверен.

– Оно, похоже, так же решило, что съедобный я. А, Диана, как думаешь, я съедобный на вкус?

Виктор небрежно бросает взгляд на девушку, чтобы увидеть её реакцию. Она как раз поднимается, оказываясь прямо перед его лицом, смотрит ему в глаза и резким движением всучивает то, что завернула в куртку, ткнув ею прямо в живот Малышева. Существо брыкается и пытается выбраться, поэтому Виктор сильнее его прижимает к себе.

– Я не знаю, какой ты на вкус, консул, но если прошляпишь наш ужин, мне придётся съесть тебя, – она быстрыми шагами торопится на берег, а Фрай ещё больше расхохотался.

– Фрай, мать твою, тащи скутер, ты сейчас замочишь двигатель. И пойдёшь до убежища пешком.

Парень рефлекторно оглядывается в сторону, где находится их дом. Там, вдали за лесом, огромное солнце уже собирается спрятаться за острые верхушки родных гор.

5.

В это время года ночь на планете наступает быстро, и из тридцати двух часов местных суток скоро будет занимать до пятнадцати часов. Солнце, и так спрятавшееся за пеленой облаков, медленно, но верно стремится укрыться за горы на западе. Небо окрашивается в глубокие оттенки синего и фиолетового, создавая ощущение надвигающейся темноты. Сумерек ждать не приходится, поэтому Диана торопит ребят.

Местность за рекой оказывается скупа на растительность: редкие кусты и низкорослые деревья, чьи ветви тянутся к небу, словно пытаясь поймать последние лучи солнца. Устраивать ночлег на открытом месте было бы огромной глупостью, даже несмотря на уверенность в том, что враги вряд ли смогут за ними прийти. Поэтому им приходится пройти пешком ещё около полукилометра до ближайших кустистых зарослей. Они идут пешком, чтобы сберечь заряд аккумуляторов. Вода плюхается в сапогах, и Виктор с нетерпением ждёт, когда сможет снять их и посушить у костра.

«У нас же будет костёр?» – думает он и поправляет куртку, завернув назад живность, которую ему доверили нести, чтобы не видеть эту страшную морду, или то, что ею кажется. Вокруг раздаются звуки ночной природы: стрекотание насекомых, шорохи в кустах и редкие крики ночных птиц.

– У нас же будет костёр? – не удерживается он и спрашивает вслух, нарушив затянувшуюся тишину.

Диана оборачивается, молча смотрит на идущего позади консула, борющегося с их ужином. В её глазах отражается свет уходящего дня, придавая ей загадочный вид.

– Тут, пожалуй, и разобьём лагерь, – заявляет она. – Здесь за кустами можно будет спать, а отсюда хороший обзор на лес и реку.

Она ставит скутер так, чтобы его не было видно со стороны леса, открывает багажник, спрятанный под сиденьем, и достаёт рюкзак и спальный мешок. Фрай также пристраивает свой скутер и достаёт свои вещи из багажника. Виктор же бросает куртку посредине поляны и, усевшись прямо на землю, начинает стягивать с себя ненавистные мокрые сапоги, желая поскорее избавиться от этого противного ощущения. Вокруг них раскидывается ночной лес, полный таинственных звуков и теней.

Пока Фрай собирает редкий в этих местах хворост для костра, Диана обустраивает поляну для ночлега, исподтишка всё время поглядывая на Виктора. Она достаёт из рюкзака пару датчиков движения, те самые, что ужасно пищат, если в радиусе трёхсот метров обнаруживают движущиеся предметы, и расставляет их по периметру. Спать она не собирается, но дополнительная страховка не повредит. На кону стоит их жизнь и успех операции. Разложив спальники по краям от центра импровизированного лагеря, где будет огонь, она снова всматривается в даль, наблюдая, как последние лучи солнца скрываются за горой, много лет являющейся главным ориентиром для оставшегося в живых человечества на этой планете, ставшей для многих поколений колонистов родным домом. Вокруг поляны раскинулись густые кусты, создавая ощущение уюта и защищённости. В воздухе витает запах влажной земли и свежести, смешанный с ароматом хвои.

Фрай наконец притащил охапку хвороста и сбросил его в центре поляны.

– Там, вон за теми кустами куча сухих брёвен. Если поможешь мне притащить хотяб одно, нам должно хватить на всю ночь.

– Эм… – Виктор взглянул на свои босые ноги. – Да чёрт с ними, конечно. – Он снова натянул мокрые сапоги, не скрывая брезгливости, и побрёл за парнем.

Пока мужчины тащат увесистое полено, Диана достаёт свой охотничий нож и разделывает клешнерога, так здесь называют этого речного жителя, напоминающего что-то среднее между земными крабами и раками. Тельце состоит из двух одинаковых частей. Та часть, из которой выступают длинные конечности с большими клешнями на концах, считается головой, потому что на ней находятся все четыре глаза, смотрящие в разные стороны, рот и отростки, напоминающие небольшие рога, чьё предназначение неизвестно. Во второй половине находятся внутренние органы клешнерога, горькие на вкус, оттого считающиеся несъедобными. Эту часть Диана отрезает в первую очередь и бросает в кучу с ветками, которые притащил Фрай.

Полено, наконец, занимает своё почётное место в центре поляны, и Фрай заморачивается разведением огня. Когда костёр разгорается, все трое устраиваются вокруг него и начинают жарить мясо пойманного Виктором ужина. Вокруг костра пляшут тени, словно гипнотизируя путников. Виктор понимает, что очень устал. Как и его спутники, не спешащие начинать разговор.

Насадив на ветку одну из длинных клешней морского чудища, Виктор, глядя и повторяя за ребятами, засовывает свой будущий ужин в костёр. Оказалось, долго ждать не нужно: при соприкосновении с огнём тельце, покрытое твёрдой оболочкой, меняет цвет с зелёного на жёлтый и от нагрева лопается, открывая аппетитно выглядящее нутро.

Виктор решает разрядить обстановку и делится впечатлениями об ужине. Говорит, что мясо неизвестного существа, внешне напоминающее куриную грудку, по вкусу ему сложно с чем-либо сравнить, но по сытности съеденный Виктором кусок оказывается сопоставим с приличным говяжьим стейком, из тех, которые подают в самом крутом баре в центре Нью-Сеула на Марсе и куда он обязательно возвращается каждый раз, когда прилетает домой из командировки. Оно тает во рту, рассыпаясь на тысячи мелких волокон, которые практически не приходится жевать. Ему кажется, что не хватает только картошки фри, а для полного удовольствия стоило бы приправить всё это его любимым острым кетчупом, который Виктор вряд ли когда-нибудь ещё раз попробует.

После ужина консул, наконец, пристраивает свои сырые ноги поближе к огню, от чего определённо получает невообразимое удовлетворение. Закончив с едой, парни ещё долго сидят у костра, разговаривая и травя шутки, пока обоих не морит сном, и они не укладываются в тёплые спальники. Диана же, организовав себе наблюдательный пункт, пристраивается у кустов, накрывшись с головой старым пледом, который всегда берёт с собой на задания, и не отрывает взгляд от леса, собираясь вот так просидеть всю ночь, не сомкнув глаз. Вокруг неё раздаются звуки ночной природы: шорохи в кустах, стрекотание насекомых и редкие звуки животных, напоминающие редких здесь птиц. Далёкий лес кажется живым, полным таинственных теней и неизвестных звуков. Она ощущает опасность и напряжение там за рекой и не позволяет себе сомкнуть глаза.

– Ты всю ночь не спала? – перебивает тишину утра, тихо подкравшийся сзади Виктор.

Диана от неожиданности подскочив, резко разворачивается, и чуть не сбивает его с ног, пытаясь достать свой бластер. Он, успев увернуться от её головы, ловким движением ловит девушку прямо в объятия. Их глаза, оказавшиеся прямо, друг на против друга, схлестнулись взглядами. Виктор внезапно понимает, что возбудился. Отчего становится невероятно стыдно. Неправильно расшифровав испуганный взгляд Дианы, он, словно одурманенный запахом её тела, тянет свои губы к её губам.

Резкий удар в голову мгновенно приводит его в чувства. Диана отскакивает на шаг и направляет бластер прямо в голову Виктору. Он даже не шелохнулся.

– Извини, я… я… не хотел тебя пугать… Извини ещё раз, я не знаю, что со мной…, – Виктор надеется, что Диана не заметила его казус.

– Забей! – наотмашь говорит она и осматривает лагерь.

– Может, ты хочешь нормально поспать? Время ещё есть, я думаю…, – Виктор хочет сгладить неловкую ситуацию. – А я бы пока постоял на карауле.

– Нет, спасибо, я высплюсь, когда вернёмся в убежище. – Диана убирает за пояс своё оружие. – Ты вообще понимаешь, что я могла тебя случайно прибить?

– Да, да, конечно.

Виктор разворачивается и подходит к затухающему костру, отдающему своё последнее тепло прохладному утреннему воздуху. Сапоги за ночь просохли, и он, кайфуя, обувается и начинает потихоньку собирать все вещи в одну кучу возле скутера. Периодически поглядывая на Диану, он всё думает, как он так мог себя повести.

Ну вот, все вещи собраны, остаётся только разбудить Фрая, который, похоже, совсем не собирается просыпаться.

– Может, его как-то аккуратно стоит разбудить? – Виктор уже не знает, чем занять себя, кроме как греться у затухающих углей костра.

Девушка молча подходит к спальнику Фрая и слегка пинает его где-то в районе ног. Спальный мешок, застёгнутый до самой макушки, поднимается вверх, сгибается пополам в сидячее положение и начинает брыкаться, как дождевой червь, вылезший из влажной земли. Резко очнувшись ото сна и ничего не увидев вокруг себя, Фрай не сразу понимает, что он заперт в мешке. Диана впервые за всё время от души смеётся прелестным искренним смехом. Что ещё больше злит и пугает заточенного в спальнике парня. Виктор же не может наглядеться на завораживающую улыбку Дианы. Ему становится жаль парня, и он встаёт, аккуратно подходит к Фраю и расстёгивает замок так, чтобы голова оказалась наружу.

Не передать, с какой злостью и стыдом на лице парень смотрит на Диану и Виктора. Девушка не может остановиться. Волны смеха то накатывают, то отходят. Это от усталости и нервного перенапряжения. Она долго держала в себе все эмоции, и вот они выходят наружу. Смех оказывается очень заразительным. Фрай первый сдаётся и тоже смеётся. А потом и Виктор.

После того как все успокаиваются, они собирают оставшиеся вещи и складывают их в багажники аэроскутеров. Диана ещё раз проверяет заряд аккумуляторов и сообщает, что их должно хватить до дома, если не сильно гнать. Но гнать они не планируют, скорее наоборот, решают ехать объездной, но более безопасной дорогой. До переправы через реку они доходят пешком, а уже за рекой заводят моторы и в том же порядке отправляются в путь.

Прохладный утренний воздух врезается в лицо, обжигая щеки и нос. Виктору нравится это чувство. Он ощущает себя живым, что ещё пару дней назад, когда он проснулся на борту неисправного корабля, казалось уже невозможным. Тогда он боялся признаться самому себе, что шансов встретить людей у него больше нет. Но вот он оказался на этой планете, встретил людей, и, возможно, они станут его соратниками, а это место – новым домом на долгие годы. А о том, что правительство Республики отправит новую экспедицию к потерянной миссии, он боится даже мечтать, чтобы не тешить себя пустыми надеждами. За эти пару дней консул практически смиряется с новой для себя жизнью.

Остаётся только до конца разобраться с тем, что здесь происходит. Что это за неизвестная и странная форма жизни, крадущая тела людей и превращающая их в «других людей», неизвестных и пугающих. Конечно, самое страшное – это видеть своих родных и близких живыми, хотя сложно назвать их живыми, но мертвыми их тоже не назовёшь, и не иметь возможности с ними даже поговорить, не говоря уже о чем-то большем. А можно ли спокойно жить, зная, что твои мертвецы не так уж и мертвы, что они ходят где-то, чем-то занимаются, и не быть уверенным, остались ли они собой, или это уже совсем чужие инопланетные существа, полностью поглотившие разум и оставившие только видимую оболочку. Всё это и многое другое ещё предстоит выяснить Виктору. В конце концов, это и есть часть его работы. Часть консульской миссии, с которой их отправляет Республика в разные уголки галактики.

По пути они делают пару остановок, чтобы справить нужду, но потом снова и снова, опираясь на знакомый всей общине ориентир, медленно продвигаются домой. Весь путь оказывается спокойным, без происшествий. Мутных они не встречают ни разу, но это и понятно, в эти места они обычно не забредают. С этой стороны от горы лес всегда безопаснее, все свои плантации мутные обычно устраивают на полянах с обратной стороны гряды, той, что ближе к бывшему человеческому поселению.

– Осторожно, – восклицает Виктор. – Там кто-то есть. Люди. Смотрите, – он вскидывает руку в сторону неизвестных, в километре от них.

– Свои, – успокаивает его Фрай, обернувшись в пол-оборота. На лице его сияет лёгкая улыбка, означающая, что они вернулись домой и можно расслабиться.

Диана даже не шелохнулась. Она достаёт какую-то маленькую трубочку из кармана куртки и вставляет в рот. И тут же консул слышит высокий, почти раздражающий писк, похожий на ультразвук. Это что-то вроде свистка. Через несколько секунд откуда-то издалека звучит такой же.

– Это позывные, предупреждение, что мы свои, чтоб нас не пристрелили издалека, – поясняет Фрай.

– Своего рода код доступа, ясно. И что теперь?

– Теперь мы в безопасности, мы дома.

Вот они и добираются до последнего пристанища человеческой расы на этой планете. Планете, куда Республика отправила лучших из лучших, достойнейших среди достойных, для развития человечества и расширения своей географии, заселяя всё больше и больше новых планет. Конечно, не всегда получается сразу и безошибочно организовать все области общественной, производственной и научной жизни в новой колонии. Но для того и существует сопроводительная программа консульских инспекций, организованных РККП. Они призваны контролировать адаптацию к жизни на новом месте, организацию общественного устройства, правильный порядок развития производства и сельского хозяйства, поэтапное выполнение основной и вспомогательных миссий колонии и многие другие, более тонкие моменты, необходимые для существования общества и каждого человека в частности.

За всё время существования программы колонизации новых планет бывало всякое, в том числе и в многочисленных инспекциях, проведённых Виктором: раскол общества, несогласие с политикой, проводимой комендантом, нарушения в следовании основных инструкций развития производства, не приживание основных сельскохозяйственных культур и даже однажды неполадки систем терраформирования. Но с подобным человечество сталкивается впервые, как и, возможно, впервые сталкивается с чем-то не менее разумным, чем сам человек.

Да, конечно, следы древних цивилизаций и свидетельства некогда существовавшей разумной жизни периодически встречаются людям на разных планетах, но прямого контакта, а тем более конфликта и противостояния не было никогда. И теперь, когда можно сказать, сбылась многовековая мечта всего научного мира, консул боится признаться самому себе, что он не знает, что делать дальше. Всю эту ночь и всё утро он задаёт себе только один вопрос: как поступить со всем тем, чего он так долго и упорно ждал всю свою жизнь? Но ответа у него пока нет.

Подножие горы окружают густые заросли местного растения. Несмотря на высоту в полтора человеческих роста, деревьями их не назовёшь, но вот кустарником вполне можно. Когда их скутеры достигают этих зарослей, их встречают те самые люди, которых он увидел издалека. Все трое спешиваются, и ребята обмениваются приветствиями. Следом из кустов выходит ещё несколько человек, и все окружают Виктора. Боясь подходить ближе, они переглядываются и шепчутся между собой. Там есть и мужчины, и женщины разных возрастов, и даже дети. С каждой минутой их становится всё больше и больше. Все хотят посмотреть на прилетевшего к ним с родины предков человека, которого они ждали около двухсот лет.

Виктор оглядывается вокруг, его окружает, как ему кажется, уже более сотни человек. Молодые парни и девушки, старики и даже дети все смотрят на него как на мессию, что смущает его ещё больше, так как он даже не понимает, как сможет, и сможет ли вообще, помочь всем этим людям. Взрослые, сдерживая слезу, с рождения хранившие надежду на помощь Республики, разглядывают приведённого новичка. Дети же, не понимающие пока, что происходит, с удивлением и наивным интересом, но также и с опаской переглядываются, ожидая объяснения взрослых. Их становится всё больше. Наконец толпа начинает расступаться, и к нему навстречу выходит старик в сопровождении уже хорошо знакомого ему Фрая. Они подходят к нему ближе, и толпа, окружающая их, быстро притихает, не дожидаясь команды.

– Дедушка, познакомься. Это консул из Республики, Виктор Малышев, – Виктор кивает и протягивает руку.

– Комендант поселения, председатель совета, Артур Крафт, – старик в ответ протягивает свою и крепко, насколько может, сжимает руку консула. По щеке течёт скупая слеза надежды. – Добро пожаловать на Деметру, мы ждали вас почти двести лет.

6.

Почти весь путь до кабинета коменданта, который тянется вдоль узкого тоннеля, уводящего в глубь огромного подземного бункера, их провожает детвора. Как оказалось, находящийся в горе, он словно муравейник, изрыт сотнями коридоров и различного назначения помещений. Старик, как скрупулёзный экскурсовод, по дороге объясняет назначение каждой из комнат, встречающихся им на пути. Это умиляет и утомляет прибывшего консула, но он не смеет сказать даже слова, намекнувшего на это.

Кабинет коменданта представляет собой небольшую комнатку, метра два с половиной в ширину и три в длину, но учитывая мебель и различные находящиеся в ней вещи, а их там очень много, комната кажется совсем крохотной. Сразу видно, что она обжитая, и даже, как оказалось, Артур практически живёт там, особенно после смерти своей жены, устраиваясь на небольшом старом диване, который, как показалось Виктору, возможно прилетел на эту планету с Марса, ещё с первыми поселенцами. У дальней стены стоит письменный стол с небольшой стопкой книг и какими-то серыми папками, аккуратно уложенными по центру. Ещё есть пару стульев, а на стене над диваном висит карта убежища. Воздух здесь спёртый, отдаёт сыростью и немного плесенью, но для подобных сооружений, это не удивительно.

– Присаживайтесь, мистер Малышев, очень волнительно принимать столь высокого гостя. Прошу прощения за беспорядок, я постарался немного прибраться… Всё-таки надеялся, что у ребят получится вас привести.

Старик взволнован. Это выдаёт голос и дрожащие руки.

– Да уж, они постарались, – Виктор улыбается и садится на старый диван.

– Уверен, у вас много вопросов, – сразу к делу ведёт Артур.

– Как, наверно, и у вас ко мне, – у консула действительно много вопросов, на часть из которых, скорее всего, у коменданта даже нет ответов, но он не может решить, с чего стоит начать.

– О да, мистер Малышев…, – говорит комендант.

– Виктор, прошу вас, зовите меня Виктор.

– Виктор… Конечно же, первый вопрос о корабле, – комендант поднимает руку над головой. – О этот корабль! Уже несколько поколений мы наблюдаем за ним отсюда, снизу, и не можем понять, что же произошло и почему первая инспекция так и не прибыла к нам в положенный срок. Ни первая, ни вторая, ни какая-то другая, – Виктору кажется, что он слышит нотки отчаяния и злости в голосе коменданта.

– Наша миссия стартовала в утверждённый срок, согласно недавно…, ну тогда ещё недавно принятой новой программе адаптации. Дело в том, что за тот срок, пока ваши предки, первые поселенцы, добирались до цели, учёные Республики наконец смогли запустить новые технологии, и мы должны были прибыть к вам намного раньше положенного. Но произошло нечто непредвиденное, я пока не понимаю, что именно, но надеюсь смогу это узнать с помощью вашего оборудования и специалистов. Я уверен, корабль смог добраться до цели, как и было задумано, но компьютер почему-то не вывел экипаж из криосна. В общем, я проснулся три дня назад в своей капсуле, а мой экипаж оказался мёртв и запечатан в своих…, – перед глазами Виктора стоит улыбающееся лицо Тамары перед погружением в криосон. Он запинается и теряет мысль.

– Всё в порядке? Виктор?

– Да-да, я в порядке.

Малышев рассказал всё, что произошло дальше: как он отправил капсулы с погибшим экипажем и как сам оказался на планете. Артур, в свою очередь, поведал, как их система наблюдения обнаружила приземление нескольких капсул. Первые приземлились где-то к западу от поселения, и они не успели бы добраться до них раньше мутных, но траектория падения последней капсулы оказалась ближе, и комендант отправил людей, надеясь, что они смогут быстрее врага добраться и выяснить, что всё это значит. Приехав на место и просканировав капсулу, посланные за ней люди, это были всё те же Диана и её новый напарник Фрай, узнали позывные консула Республики, но, увидев приближение автомобиля мутных, им пришлось спрятаться и наблюдать издалека. Они ещё не были уверены, что это не ловушка, но, увидев, как приехавший недочеловек, как назвал его комендант, запустил процедуру пробуждения, а затем и само пробуждение, решили вырвать Виктора из лап врага. Но, к сожалению, этого не получилось сделать, что было дальше, консул знает и сам.

Виктор спросил, что известно об этих существах и как они вообще появились. Комендант, глубоко вдохнув, призадумался, с чего бы начать свой рассказ.

– Вы наверняка уже видели эти ужасные растения. – Виктор кивнул. – Поначалу их было совсем мало, и они росли очень редко в лесу. Их даже пытались использовать в пищу, но они практически безвкусные и не имеют какой-то особой пищевой ценности. Позже кто-то заметил странное свечение над этими растениями и нечто напоминающее цветочную пыльцу, вдохнув которую, у людей появлялись симптомы удушья. Решили, что растение ядовито, это отпугнуло людей, и его стали сторониться. Но с каждым годом оно, как сорняк, стало распространяться всё больше и больше… А потом стали пропадать люди. Сначала редко, и всё списывали на несчастные случаи, потом чаще, и это стало пугать… – старик встал и подошёл к вскипевшему чайнику, предлагая консулу угоститься местным чаем, но Малышев отказался, тогда комендант налил только себе. – И вот однажды было замечено, как ночью светящаяся пыльца напала на человека. Она буквально проникла в его тело через рот и нос и назад не вышла. Подумали, что он умер, привезли в поселение, но через несколько часов на столе патологоанатома человек встал словно живой, но это был уже не тот человек, что раньше. Его пришлось изолировать для изучения этого явления, но учёные не могли понять, что с ним. Первое время он не мог внятно говорить, будто проходил какой-то период адаптации или перевоплощения, но потом стал болтать без передыху. Сначала он начал выдавать себя за пропавших ранее людей, называясь то одним, то другим именем. Потом просто болтал без умолку. А вскоре и вовсе замолчал. Позже он попытался сбежать, но при попытке бегства был убит.