Тайны лабиринтов времени

В море тем временем разгорался бой между триерами, чайками и пиратами, то, что эти корабли были пиратскими, Ареан уже не сомневался. Чайки, атакованные с пиратских кораблей, шли ко дну, а триеры, не ожидавшие такого нападения, запылали, словно свечки.

Город горел, начиная от порта, но, обернувшись Ареан увидел языки пламени и в ремесленных кварталах города.

– Ну, что ты стоишь? – раздался за спиной сердитый голос, – ждешь, когда тебя убьют пираты?

Мальчик растерянно оглянулся, у входа на террасу стоял учитель. Он был взволнован и нервно теребил узелок веревки.

– Мой мальчик, послушай, – учитель перевел дыхание, – это пираты, они грабят, убивают и увозят в рабство! Беги в пещеры или спрячься в катакомбах, они туда не полезут.

– А вы?

– Я стар, и далеко не смогу убежать, но ты только посмотри, как горит город. Легионеры ведут бой со стороны степи, моряки – со стороны моря. Пираты с татарами окружили город, и он обречен! Беги, не теряй времени.

– Я тоже могу воевать!

– И не вздумай – погибнешь! Спасай свою жизнь, я умоляю тебя, скорее! – учитель подтолкнул воспитанника к выходу с террасы. Ареан вышел на улицу, где не было ни одного человека, и пошел к своему тайнику. Под огромным, столетним грабом был закопан сундучок, а под ним лежали меч, копье, лук и колчан со стрелами.

Когда-то давно, ранним утром, Ареан бежал к зеленщику и у приморской корчмы нашел меч. Наверное, кто-то из гвардейцев забыл его после очередной пирушки. Приобретя меч и придя в восторг, мальчик решил, что с того самого дня у него есть цель – добыть оружие, и он должен научиться им владеть мастерски. Конечно, своровать меч для Ареана было ужасным и нестерпимо постыдным поступком, но он успокаивал себя тем, что нашел меч, а не украл. Правда, этот меч, по идее, нужно было отдать легионерам – и тогда солдата не накажут; с другой стороны, у Ареана не было столько денег, чтобы купить себе меч, а солдату не нужно было так сильно напиваться. Ареан видел, как вино превращает легионеров в животных.

Учась и работая в школе, где учились дети рабочих порта, ремесленников, он познакомился с оружейными мастерами, которые предложили по бросовой цене подержанный лук, колчан со стрелами и копье, все не самого хорошего качества, но сегодня это оружие может ему пригодиться. Забрав оружие, Ареан побежал вниз по дорожке, ведущей к валунам. Успеть бы прошмыгнуть к тому желто-белому огромному камню на берегу, под ним дыра, ведущая в катакомбы.

Мальчик видел, как по набережной бежали люди, спасаясь от смерти, и даже сюда, на северную окраину города, доносились крики несчастных. Страх смерти заслонил в голове Ареана все, на его пути стояли бородатые воины в белых тюрбанах с кривыми саблями в руках. Мальчик развернулся – и вынужден был пуститься бежать обратно во двор школы, заскочив, он запер за собой засов. Раздался грохот – это ломали входную дверь, но бежать было некуда, и Ареан опустил копье и приготовил лук к стрельбе. Он ждал, натянув тетиву. Дверь поддалась и свалилась, Ареан разжал пальцы – выстрел, свист летящей стрелы и вопль. Мальчик достал следующую стрелу, вложил и, натянув тетиву, выстрелил – и вновь вопль.

Пират, высунувшись по грудь из-за дерева, метнул тяжелый нож, от страха у Ареана подкосились ноги, и это спасло ему жизнь.

Он не успел больше натянуть тетиву, трое пиратов стояли рядом с ним. Схватив огромной рукой ребенка за плечо, пират надавил на него – и Ареан повалился на землю, руки его потеряли силу. Лук упал, и пират занес саблю, но у Ареан в приступе истерического страха, в угаре, схватив копье, поднял его острием вверх. Пират громко выдохнул, в его живот вошел наконечник копья. Ареан увидел огромные, налитые кровью, глаза. Воспользовавшись замешательством, он вскочил и что было сил бросился бежать в сторону моря. Он бежал и считал расстояние до камня, оно сокращалось быстро, в висках звучали шаги догонявшей его смерти, погоня! Ничего не видя и не чувствуя ног, он бежал и шептал молитвы о спасении. Как перепрыгнул ров, отделяющий мостовую от набережной, он так и не понял. Долго, очень долго летел – и казалось, что воздух держит его в своих объятиях, не давая разбиться насмерть. Перелетев через ров, Ареан упал и подвернул ногу, но валун уже был совсем близко.

Огромный камень лежал у кромки воды и волны омывали его покатые бока, обросшие плотным ковром водорослей, под ними и должна находиться дыра, ведущая вглубь земли. Последнее, что запомнилось мальчику – это белоснежный тюрбан, под ним – черная борода, выкрикивающая ужасные угрозы, и руки, хватающие воздух.

Ареан из последних сил, ощущая дикую боль, оттолкнулся и, выставив вперед руки, прыгнул в спасительную яму. Сколько прошло времени после падения, он не знал, но, когда пришел в себя и пошевелился, нога отозвалась острой болью – и Ареан вновь потерял сознание.

Глубокий вдох – и мальчик чуть было не задохнулся от насыщенного влагой и затхлостью воздуха катакомб. Он открыл рот и, как рыба, выброшенная штормом на берег, заглатывал в легкие противный запах. Ареан пошевелил рукой и услышал металлический скрежет, он ощутил в руке рукоятку меча. Удивительно, как это я не наткнулся на собственный меч, когда упал в яму, – подумал Ареан.

Усталость и безразличие ко всему окружающему миру усыпило организм, защищая от истощения и смерти. Ареан проснулся от содрогания земли, он прислушался, пытаясь понять, что происходит. Ритмически повторяемые взрывы заглушали крики чаек – неужели землетрясение разрушает город? Учитель рассказывал, что когда-то жизненный пульс города уже был потревожен землетрясением, но это произошло давным-давно, и оно не причинило особого вреда городу. Теперь же город неминуемо погибнет, Ареан слышал, как взрывались дома.

Пираты, охваченные неистовой жаждой крови, вламывались в дома, лавки, храмы и убивали всех, кто попадался им на пути: мужчин, женщин, детей, стариков. Они были уверены, что люди прячут драгоценности, глотая их, и стали вспарывать животы всем подряд.

В надежде спастись, евреи спрятались в синагоге, но пираты не пощадили ни одного из них и подожгли саму синагогу. В храмах и прямо на папертях резали и насиловали жрецов и христиан.

Ты, которому повинуется земля и небеса, – шептал Ареан, – Ты, который одним дуновением может снести горы, словно песчинки. Ты, который в состоянии уничтожить зло так же легко, как солнце – высушить маленькую лужицу на мостовой. Ты, потрясающий твердь земную. Ты, помогающий рождать новую жизнь. Ты, который наказывает молнией и болезнями нечестивцев и воров. Ты, управляющий ветром и душой, приказывающий солнцу и звездам, и они, повинуясь Тебе, светят или гаснут. Ты, который в состоянии затмить всех богов Эллады, сколотов, иудеев и христиан, и перед тобой весь мир – ни что иное, как перышко, и от дуновения твоего этот мир летит, не ведая преград. Ты, вселяющий любовь в сердца людей, управляющий разумом и прихотями народов, и всем миром живых существ на земле! Разве Ты не можешь остановить и покарать убийц и насильников? Я хочу услышать трубный голос Твой, чтобы он оглушил извергов и низверг их с лица земного, – такую молитву шептал Ареан, когда вылез из ямы и бродил по разрушенному городу среди трупов и мусора.

Пираты, ограбив город, убили его жителей и разрушили, расстреляв из корабельных пушек. Ареан брел мимо сожженных конюшен и виноградников, от города остался лишь пепел, и смерть стала полноценным хозяином некогда счастливого города.

Еще утром Ареан наслаждался счастьем, и оно наполняло его душу. Молодости свойственна мечтательность и влюбленность, мир мальчика был полон добрых надежд. Сегодня Ареан стал стариком, он брел по пепелищу, и в его сердце не было жизни, а ноги скользили на мокрой от крови мостовой.

ВИЗАНТИЯ.

Алексий, доверенное лицо Феофана Никейского, искусного дипломата и главы разведывательной службы Византии, не раз был посредником между императором и дипломатическим корпусом империи.

– Достопочтенный Феофан поручил мне передать вашему величеству послание, добавив при этом, что оно имеет чрезвычайную важность.

Константин кивнул секретарю – и тот принял из рук Алексия свернутый в трубку пергамент, сломал печать и развернул послание.

– Читай.

Секретарь слегка прокашлялся и приблизил текст поближе к глазам.

– Его величеству басилевсу Константину. Опасность надвигается, государь, сегодня мною получены достоверные сведения о начавшемся, по приказу султана, возведении на левобережной, западной, стороне Босфора сильной крепости. Такая же крепость должна быть построена на месте разрушенного османскими пиратами полуязыческого города Одессос греческой колонии.

Города на левобережной стороне Босфора разрушены полностью, люди убиты, и османы высадили войска и строителей в места, где будут строиться крепости.

Угроза, связанная со строительством крепостей, достаточно очевидна, и не скрывается врагом. Будущие крепости способны в любое время перекрыть движения судов империи по морю, отрезав Константинополь от привозного зерна…

Лицо басилевса окаменело, и пальцы непроизвольно сжались в кулак. Он повернулся, приблизившись к окну, и скрестил руки на груди.

– Почему ты остановился? Читай дальше.

– Помимо этого спешу сообщить, что перехваченные нами османские гонцы, а также наши люди из окружения султана указывают на концентрацию османских войск в Анатолии и на месте бывших греческих колоний, туда пришла эскадра османской империи общей численностью тридцать галер султана. В большинстве своем это – мобильные части, способные начать боевые действия по первому приказу.

На месте бывших греческих колоний гуляют разрозненные казацкие ватаги, называют себя ясами, веры они православной и наносят весьма существенный ущерб османам.

Ваше величество, мы можем связаться с атаманами этих ясов и совместно помешать строительству этих крепостей.

Император застыл, а секретарь свернул послание и замер в выжидательной позе.

– Сперва султан шлет нам послов с почтительной просьбой уступить ему восточный берег, затем самовольно захватывает западный берег и уничтожает города варварским способом, пусть полуязыческие греческие колонии, но это города наших братьев, свободные от насилия и, кстати, хорошие торговые партнеры нашей империи. И все это султан делает, даже не потрудившись дождаться от нас ответа, его наглость переходит всякие границы, но мы положим этому конец.

Константин склонился над картой и, не поднимая головы, обратился к секретарю:

– Подготовь ответ, в послании должно быть сказано, что мы, правитель империи Ромеев, заявляем протест против захвата исконно византийских земель и пиратского разрушения городов греческих колоний. Мы возмущены и оскорблены возможностью возведения каких-либо укреплений на Босфоре. Мы требуем объяснения данных поступков армии османской империи.

Секретарь вышел из кабинета, и император повернулся к Алексию:

– Ступай и ты, передай нашу благодарность Феофану и пожелание незамедлительно передавать мне все сведения о событиях, имеющих прямое или косвенное отношение к империи.

***

В один из дней, когда султан пребывал в прекрасном настроении, он созвал эмильдешей, мансурлу, седжутов и бадраков с уланами и устроил кенгем.

– А не пойти ли нам на неверных и не построить ли на их землях крепости? Мы сожгли города сколотов, но не сломили дух их. Мы сожгли города греков, живущих на взморье, но, оказывается, что перерезали не всех во славу Аллаха, и они ушли в степи.

– О, великий, сегодня вернулись воины, которые уничтожили Одессос, и воины, которых посылали в казацкую страну на беш-баш. Я разговаривал с ними, они жалуются на непокорных ясов и считают, что те будут нападать на наши галеры и крепости.

– У них нет флота, о чем ты говоришь?

– У них есть лодки, которые ясы называют чайками.

– Что может лодка против галеры?

– У них много лодок, и они, окружив галеру, как мухи халву, атакуют и берут на абордаж. Воины гибнут, а корабли наши казаки, по глупости своей, топят. О, великий, мы должны разогнать этих мух и держать под страхом смерти греков, ясов и всю землю славян.

Тут же высокородный султан издал указ, чтобы мусульманское войско приготовилось к походу. Заиграли трубы – и султан, оставив тысячу воинов на охрану дворца, под звуки бубнов и литавр выступил в поход во главе великолепного османского войска.

– Мы, великолепные воины, идем на земли неверных, и с божьей помощью, и с верным нам татарским воинством покорим ясов и преподнесем Аллаху земли и народ Дикой Степи. Татарские воины подобны молнии, если оказывается, что неверные находятся от орды на расстоянии одного или двух переходов, то им отдается приказ пуститься в набег, то есть скакать галопом.

– Ты, султан, будешь отдавать этот приказ.

– Мы не двинемся с места и не пойдем в бой с ними, эти дикари все сделают сами, жизнь наших воинов нам дорога.

– Ты прав, мой повелитель. Еще не вступая в бой, татарская конница несет потери. Если во время скачки какой-нибудь воин вылетит из седла, то спастись у него нет никакой возможности, он будет растоптан копытами лошадей татарских воинов и неминуемо погибнет. Татары не останавливаются во время набега, у них нет обычая смотреть назад, оглядывая свои следы во время движения. Их кони связываются веревкой, по десять-пятнадцать всадников в ряд, и все они вынуждены идти голова к голове, подтягивая друг друга. Споткнувшийся конь превращает в кашу весь свой ряд, он затаптывается следующими за ними рядами конницы, воины становятся раздавленным мясом.

– Бог мой, мудрый султан, твое решение говорит об избранности османского воина, который не будет подвержен такой опасности!

– Мы будем пользоваться плодами такого похода и благоразумно ожидать вдали от орды.

– Великий султан, но война может затянуться – и лето закончится, как тогда они будут выполнять наши приказы и пускаться в набеги зимой?

– В зимние дни скачущий в гуще орды погружается в тепло крови и пота коней и воинов, поэтому холод совершенно не оказывает на воина никакого воздействия.

– Сколько времени, о, великий, длится такой поход?

– В течение одной, двух недель татары грабят и жгут, объезжая небольшие пространства земли неверных и захватывают для нас добычу.

– Неужели они всю добычу просто так отдадут нам?

– Часть мы у них купим, а часть они нам подарят. Татары – воины ислама, и смогут обогатиться только благодаря нашей поддержке и желанию, иначе эти дикари превратятся в разрозненные шайки, которые перегрызутся между собой, и казаки перебьют их в степи. К тому же у них нет кораблей, и торговать татары не смогут самостоятельно.

Ханы орды понимают это. Мы построим крепости вдоль всего побережья, наши воины станут гарнизонами в них. Татары будут отдавать награбленное Нуреддин-султанам в крепостях, а наши галеры будут переправлять через море живой товар.

– Казаки совсем не могут себя защитить от орды?

– Неверные выставляют дозорных и посылают в степь заставы, чтобы иметь сведения об орде. Татары знают о заставах, и идут отдельными отрядами. Один отряд идет беш-баш, другой двигается по дороге, третий вдоль лесной полосы.

Ясы боятся татар и никогда не могут жить спокойно, а главное – нигде: ни в горах, ни в лесах, ни в степи, ни в деревнях. Для неверных татары – это чума! Такое ведение войны установлено предками ханов татарских, и орда напоминает гнев Страшного Суда.

– Да сохранит Всевышний Господь всех татарских воинов ради блага Османской империи!

– Теперь слушайте внимательно, я расскажу, как устроить крепости. Вокруг крепости вырыть ров, за ним поставить стены, на стенах – башни и пушки, направленные как на море, так и в степь. В крепости должен быть порт, охраняемый пушками, потому как казаки будут приходить на своих чайках и жечь галеры.

Внутри крепости построить мечеть, она должна быть приятна на вид и крыта черепицей. В крепости должны жить имамы, аскеты, хатипы, предсказатели, в общем, мужи мистического пути и экстаза. Такие люди пользуются любовью наших воинов и татар.

На берегу Румского моря много катакомб и пещер. Мистических людей использовать для поиска сокровищ скифов. Перед войной с Дарием скифы прятали свое золото в земле. Мистические люди должны отвадить лихорадки, чуму и мор от наших воинов, о том беспрестанно просить Аллаха.

Украсьте минарет, в нем должен быть чтец, который татарам бы читал Коран; построить площадь, на ней организовать рынок, чтобы торговать и обмениваться с татарами; построить бани, гостиницы, склады, конюшни; выкопать колодцы, да смотрите, чтобы колодцы были далеко от моря, иначе вода будет горькой и противной.

В крепости должен быть одно медресе с учениками-толкователями, не обязательно иметь специальных дар-уль-хадис. По возможности иметь школу для мальчиков и текке дервишей.

Мы хотим завоевать землю казаков и создать рай у моря для потомков наших, а потому строить нужно на века.

У нас есть чудесный пример построения колодца. Воду из источника вытягивают лошади, и она бежит по трубам: в мечеть, в крепостную стену, в баню, во дворец, в конюшни. Все могут пользоваться этой водой: и нищие, и дервиши, и воины, и хан. Над колодцем – водяные колеса, на них прикреплены чаши, черпающие воду. Сооружение это должно находиться под бдительным надзором воинов и инженера, можно и генуэзца купить, советую не скупиться.

Мастерские построить для пошива разных вещей, шапочка под тюрбан или башмаки всегда нужны правоверным. Дом поставить для врача – часто болеют, да и раненых будет много. Прежде всего, нужен хирург, а лучшие хирурги – это мадьяры. Стены крепости делайте двойные, а лучше тройные, в третьем ряду – комнаты для воинов, в первом ряду – бойницы и караульные. Ширина стен четыре аршина, высота сорок аршинов – и не меньше.

Одну такую крепость заложить между морем и заливом. Порт в этой крепости должен вмещать до сотни боевых галер.

Вокруг порта поставить заставы, где будут нести службу наши воины. Между заливом и морем плавни, заросшие камышом, в этих камышах любят устраивать засады казаки, потому как в случае погони лошади по плавням не пройдут. Заставы ставить на возвышенностях, чтобы был хороший обстрел огненным боем таких гиблых мест.

В заливе имеется глина, она сине-зеленого цвета и очень полезна для суставов. Воинам перед баней натираться этой глиной непременно, ждать, пока засохнет на теле, смыть в море, а уж после и в баню можно.

Этой глиной нужно торговать, заморские купцы покупают ее за серебро.

Для питания использовать местные источники, в степях кочуют дикие коровы, козы и бараны. Крестьяне разводят пчел, а это мед. На этой земле растет пшеница, виноград и множество овощей и фруктов. Я это говорю, чтобы вы разбивали сады вокруг крепостей и гарнизонов. Охота и рыбалка дополнят рацион воина и хана.

Земля должна приносить прибыль империи и мне. Деньги для оплаты воинов я вам не дам, денег дам только на строительство крепостей, рабами со мной будете расплачиваться за каждый золотой. Мы должны вывозить рабов как можно больше – вот наше золото. Я рассчитываю, что каждую субботу такая крепость будет приносить до трехсот пятидесяти акче чистого дохода в мою казну.

На крепостной стене должны быть приготовлены на случай штурма смола и камни, повторяю, не скупитесь для собственной безопасности.

Евреев в крепость не пускать, но торговать с ними разрешаю. Сказано, что израильские иудеи в день Страшного Суда оседлают кызылбашей.

На той стороне моря иудеи являются последователями Мусы и читают Тору и Псалтырь, но еврейского языка совсем не знают, а разговаривают на татарском. Носят колпаки из фиолетовой шерсти, по этим шапкам вы их и узнаете. Они торгуют и с татарами, и с ясами. Казаки их бьют, а татары терпят.

Камень для строительства брать в пещерах и катакомбах. Стены крепостей выкладывать камнем, выпиленным из скалы, а для строительства дворцов, домов, конюшен и подсобных помещений пилить камень-ракушняк, он легкий и тепло хорошо держит.

Султан закончил кенгем уже во время похода.

Воины Османской империи должны были чужими руками захватить и поработить страну неверных. Славянам была уготована участь рабов в будущем рае.

Пиратские корабли османов завоевывали Румское море и на себе испытали страшное оружие – греческий огонь. Спастись от потока жидкого огня, изрыгаемого трубой, невозможно. Огненная вспышка – и струя огня несется с шумом, напоминающим гром, дым застилает небо, пар и газ душат охваченных паникой моряков.

Османы не понимали, что происходит, Бог отворачивался от них, и огненная буря разрушала галеры султана на своем пути, вода не могла потушить огонь, охватывающий корабли. Струю огня можно было направлять в любое, нужное человеку, направление. Там, где огненная струя соприкасалась с морем, вода вспыхивала, словно порох.

***

Слух, что триера спалила корабль пиратов, долетел до Кум. Италийский берег был полон тревожных сообщений, приходящих вместе с возвращающимися в колонию купцами. Олгасий привел свою триеру и пришвартовался рано утром.

– Одессос больше нет, – сказал сидящий за столом купец.

Олгасий не мог видеть купца, но голос показался знакомым.

– Ты кто? И что ты там говоришь об Одессос? Что значит, его больше нет?

Купец повернул лицо.

– А, купец из Массалии, ты так и не вернулся домой?

– Вернешься тут! Османы перешли море и огромной армией высадились на северном берегу, а город твой сожгли, жители убиты или уведены в рабство татарами. Османы будут ставить крепости, одну – между лиманом и морем, назвали Хаджибеем.

– Мне пушки нужны для триеры, золота у меня много.

– А есть у тебя греческий огонь?

– Не всегда огнем воевать сподручно, пушки и ружья нужны. Ну, да, я достану за золото все, что мне нужно. Расскажи, что там турки задумали.

– Султан решил всем миром завладеть. Самодержец Ромеев получил письмо, дословно не знаю, но суть расскажу. Хозяин, вина мне и капитану. Письмо получил не только император Ромеев, но и царь царей. Им предложено пойти под руку султана, стать его вассалами, а если не захотят, тогда султан силой заставит – нам, дескать, рабы нужны. Персидский царь письмо разорвал. Султан, во имя Аллаха Всемилостивейшего и Милосерднейшего, призвал императора и царя царей и императора Ромеев принять ислам, а Аллах воздаст им двойной мерой.

– А если нет?

– Но если ты отвергнешь мой призыв, то ввергнешь свой народ в несчастья, так ответил султан.

– Значит, война! Византия и Персия нужны мусульманам, это понятно, у них зуд мирового господства начался, ну, а наш берег им зачем? Мы ни к Византии не имеем отношения, ни к Персии, да и степи у нас – не больно то и разживешься. Дарий вон воевал – полстраны положил, казны лишился, вроде победил, а толку?

– С вами проще всего разделаться, а рабов купят в любой стране: сколько привезешь, столько и продашь. Рабы – это золото, а войну нужно кормить.

– Где же они в степи рабов найдут, право, не пойму что-то? Выгода в чем?

– В Руси. Османы заключили договор с татарами и кочевыми племенами Дикого Поля, те поставляют им рабов из Руси, а османы переправляют их через море на продажу. У султана много кораблей, рабов ему тоже много нужно.

– Дорого же османам война на три стороны обойдется.

– С персами и ромеями они воевать будут, а вот с Русью пошлют воевать татар. Османы татарам полуостров отдают, ханство жалуют, на этом полуострове рынок рабов будет. Султан татар десять лет подкармливал и, объясняя, втолковывал несложные истины ислама. Эти банды падки на грабежи, а за золото султана все сделают.

– Думаешь, у татар получится справиться с русскими?

– Османы хвастались боевыми качествами своих вассалов-татар. Дескать, они разбили три раза по сто тысяч поганого войска Шеремет-бая. Взяли в плен князей и детей их, посадили в тюрьму и одели на них кандалы. Когда король русский об этом узнал, то отдал хану татарскому три тысячи кошельков золота из своей казны, прося освободить. Хан не согласился и решил, что русские останутся пленниками навечно, а, чтобы показать свою власть, выхватил из рук русской женщины грудного ребенка и выкинул его через слуховое окно тюрьмы. По воле божьей, когда ребенок в чистой пеленке летел, как птица вниз, на скалы, его увидели орлы, гнездящиеся на скалах, и посчитали его своей добычей. Стали парить над ним и бить его клювами. Каждая птица хотела отнести ребенка этого в свое гнездо, но не получалось у птиц вытащить малыша из пеленки. Ребенок достался одному орлу, и он снес ребенка в сад Алмана – это хан такой. Ну, снес и улетел себе куда-то.

Ребенок стал плакать и кричать. Садовники сада увидели, что на тоненьких ветках висит младенец и ревет. Самый быстрый забрался на дерево, достал младенца и отнес хану. Могучий хан признал дитя, которое сам же и выбросил из окна тюрьмы. Быстрый разум его решил, что имя у ребенка будет Неджати.