Следящий за горизонтом

Они не стали дожидаться, пока Майкл поднимет руки, чтоб взять их самостоятельно. Складывалось впечатление, что он и не собирался этого делать. Тилл надел очки на ослабевшего Майкла, но тот вместо того, чтобы посмотреть вокруг и прикинуть, что всё-таки тут творится, зажмурился, как жмурятся дети, которые не хотят ничего перед собой видеть. Вот и он, Майкл, только что корящий себя за потерю своих очков, сейчас не мог заставить себя раскрыть глаза. Нутро его содрогалось в предчувствии. Предчувствии чего-то шокирующего.

– Да чёрти что. Чёрти что. Я ведь уже обречён, что за игры, – сам с собой заговорил Майкл.

– О чём вы, Мистер Рейв? – лысый мужчина посадил Майкла на землю. – Посмотрите на меня.

Неспешно, неуверенно, приоткрыв пересохший рот, он понемногу раскрывал глаза. Перед ним практически вплотную друг к другу стояло уже три человека. Без какой-либо защиты. За ними, около горелых развалин, располагалась строительная техника. Несколько парней вдалеке, около какого-то бульдозера, были так же одеты в оранжевые комбинезоны. Одна из машин напоминала… вертикальный бур. Это и был бур.

Майкл немного повернул голову – перед ним предстало сгоревшее дотла полуразрушенное здание. Он долго и безуспешно бегал по руинам глазами в поисках внешней камеры, которая ему, находящемуся внизу, транслировала картинку поверхности. Но ничего похожего на хоть сколько-нибудь сохранившееся оборудование дома он рассмотреть не смог. Майкл безрезультатно пытался сконцентрироваться на хотя бы одном вопросе, который следует задать нашедшим его людям. Вокруг ничего, что бы напоминало о безлюдной пустыне, которую он так часто видел перед собой на мониторе.

– Где вы были? – спросил Майкла лысый мужчина.

– Я… был внизу. Спасался, – не до конца отдавая себе отчёт в происходящем, отвечал Майкл.

– От кого ты спасался, «заражённый»? – Тилл протянул бутылку с водой Майклу. – Мы тебя, судя по всему, чуть не убили.

– От Эрбы. Вирус. – Он окинул взглядом своих собеседников. – Мы ведь все погибнем.

– Тебе чем там мозг пробило? Бутираты? – Тилл наклонился к Майклу.

На всём видимом расстоянии от Майкла стояли дома, вид которых говорил о том, что тут если и не жили люди сейчас, то могли бы заехать в любой момент. Лишь по заросшим краям фундамента и газону, можно было определить, что в большинстве этих зданий уже никто не проживает. По пустой проезжей части проехал велосипедист.

– Ты ведь новости не смотришь, верно, Тилл?

– Нет, Фредди, я не смотрю. Вообще телек для умственных инвалидов.

– За новостями можно следить и через интернет, раз уж на то пошло. – Лысый мужчина, он же Фредди, держал Майкла за плечо, пока тот пил воду.

Жажда не позволяла Майклу отвлекаться. Не заметив как, он осушил пол-литровую бутыль почти залпом.

– Так вот, Тилл. Если всё это не чья-то весёлая шутка, то перед нами сейчас Майкл Рейв, без вести пропавший около пяти месяцев назад. Вас искали, долго искали, мистер Рейв. – Фред поддерживал голову Майкла.

– Кто искал?

– Что значит кто? Ну, полиция, пожарники, спасатели…

– Так мир жив? – не то с облегчением, не то с разочарованием произнёс Майкл.

– Да что с ним могло произойти-то? Ни пришельцев, ни… вирус, вы сказали? Вирусов тоже не было, – ухмыльнулся Тилл.

– Скоро приедет скорая, вы только не пугайтесь так, Майкл! – Завидев неожиданно бурную реакцию, Фреди крепче ухватился за Майкла, положив свою вторую руку на его плечо.

После нескольких неудачных попыток встать, Майкла охватило полное бессилие. На каждый его аргумент, которым он пытался твёрдо себя в чём-то убедить, находилось два, а то и три, контраргумента. В попытках ухватится за правдивость происходящего, его начало мутить.

Собравшись с мыслями, насколько это было возможно, Майкл погрузился в размышления. Над головой, далеко в небе, он слышал рёв пролетающего мимо самолёта.

Люди вокруг него, сейчас, говорят о том, что… поверхность жива. И никакого вируса. Это ведь не могло быть всё иллюзией. Какого чёрта?

А если могло – то что из происходящего сейчас говорит в пользу того, что он не бредит в этот самый момент? Ни так давно, даже будучи запертым в глухой коробке, он чувствовал свою жизнь, размеренно существуя в согласии со своими привычками и заново выстроенным миром вокруг. И всё снова развалилось? Только лишь в том случае, если ему сейчас не лгут прямо в лицо. Хотя какой в этом смысл, они ведь тут, перед ним, без скафандров, без специальных костюмов.

Он, кажется, вспомнил Фредди. Этот был тот человек, который в день распространения вируса подошёл к нему с расспросами по поводу Мислава… Мислав. Плохо пахнущий пьяница, с которым они поехали в сторону дома Энцу.

– Вы говорили со мной, когда я, – неуверенно начал Майкл, – приехал. Вы наблюдали за мной. Вы там были.

– Да, когда вы приехали к Миславу Бабичу.

– А вот про этого я знаю, – выпалил Тилл.

– Про этого ты хотя бы знаешь. – Фредди повернул голову к уходящей в сторону города дороге. Послышался звук сирен.

– Из-за этого ублюдка здесь никто больше оставаться не хочет. А какой вид открывается с края этой улицы, мм… Даже сраных мух стравили ни так давно. – Тилл отвернулся и двинулся навстречу скорой.

– Что произошло с Мисл… – не успел Майкл договорить, как его стошнило. Лишь в последний момент он успел отвернуть голову от Фредди.

За несколько секунд до того, как подбежали медики, у Майкла резко закружилась голова, и не в силах больше сопротивляться состоянию, которое так долго одолевало его, он потерял сознание.

…1.2

И всё-таки есть во всём этом своя, неповторимая красота. Да, с высокой долей вероятности, тот разум, которым располагает человек, случайность. Случайность из разряда вытянутого выигрышного лотерейного билета. Но в то же время и зарождение жизни на непримечательном куске материи также является случайностью, в таком бесконечно большом списке вариантов, при котором никакой жизни даже близко не предвидится.

И вот там, где случаю суждено было быть, выстраивается цепная реакция и рождается последовательность. Раз за разом, на фоне произошедшего сбоя привычного мироустройства, вокруг начинают сбываться нелогичные и маловероятные события. А если тут есть взаимосвязь, то это значит, что в череде случайностей есть закономерность. Закономерность, существование которой обусловлено чередой случайностей.

Наклонив голову на бок, Майкл лежал на больничной кушетке, устремив свой взор на открывающийся вид оживлённого города. Город был настолько повседневен и обыден, что казалось будто бы это большая проекция из картин прошлого. Ведь Майкл был убеждён в том, что ничего подобного ему больше никогда не увидеть. Вот и загорелые отдохнувшие пары, и измученные школьными заданиями дети, и тоскливо смотрящие в небо старики. Краски, одухотворённость, постоянство.

С городом всё хорошо, с привычным бытом всё хорошо. С идеей жизни ради жизни всё хорошо. Если бы Майкл был чуть более сентиментален, он бы определённо проронил слезу. За непродолжительное время после пробуждения, он ущипнул себя за ногу раза три, при этом жмурясь и снова открывая глаза.

Запах что стоял в больнице, в одночасье перестал ассоциироваться у Майкла со смертью и начал быть чем-то вроде духа новой надежды. Скверна превратилась в благовоние. Майкл потянулся, растянувшись во всю длину. Кардинальные изменения могут приносить несравненное удовольствие, это неоспоримый факт. Но ещё столько вопросов.

В палату вошёл чернокожий пожилой доктор и, держа серую раскрытую папку перед собой, двинулся в сторону противоположной окну стены. Пока он одной рукой перебирал подготовленные заранее ампулы на столе, Майкл безотрывно глядел ему в спину.

– Доброе утро, мистер Рейв. Меня зовут доктор Рудо, – не поворачиваясь к собеседнику, проговорил доктор.

– Здравствуйте, доктор Рудо. – Майкл ухмыльнулся, переведя взгляд на точку в потолке.

– Вы понимаете, где вы?

– Я в больнице. На больничной койке, – Майкл дёрнул рукой, – к которой прикован наручниками.

– Вы должны нас понять…

– Ага. Прошу, не продолжайте. Прекрасно понимаю.

Доктор рудо сел на табуретку возле кровати Майкла:

– Прошу простить, но я буду на ходу вникать в то, что с вами происходило и происходит, у меня пока минимум информации. Меня вызвали из другого города, в связи с вашим появлением. Я специализируюсь по подобным… схожим случаям. Хотя я и живу, и работаю не здесь, мне известна история этого края, произошедшая около полугода назад. Инцидент пятнадцатой улицы.

– День, когда был выпущен вирус? – задумался Майкл, – я думал, что был выпущен вирус. Что был некий вирус.

– День, когда вы пропали, видимо это он, да. Я интересовался в своё время за инцидент пятнадцатой улицы, Бабич тоже говорил что-то про какой-то вирус. Правда, очень бессвязно…

– Мислав?

– Да, мистер Рейв. Вся это история… не находите её неоднозначной и странной? – немного растягивая слова, проговорил Рудо.

– Вы хотели сказать безумной.

– Каково вам сейчас?

– Вам, доктор, снились мёртвые когда-нибудь?

– Бывало.

– Я весь мир этот похоронил полгода назад, – с неестественными паузами произнёс Майкл. – Понимаете?

– Скажу да, поверите?

– Нет. – Майкл перевёл взгляд на усталое, но по-отцовски суровое лицо доктора Рудо.

– Я… – Рудо наклонился вперёд, – вы хотите что-нибудь узнать?

– Где сейчас моя жена, Лорис Рейв? – у Майкла забегали глаза, – и что из того, что я помню – глюки? Было же… Эрба. Вирус Эрба, я видел бумаги, в лаборатории, где я работал. Прилетали вертолёты… Я себе и это придумал?

– Препарат Эрба, о котором вы говорите, если я правильно всё понял, действительно является вирусом. Но с чего вы взяли, что он направлен на массовое истребление людей? Бог с вами, Майкл! – в палату вошёл длинный смугловатый мужчина, – доктор Волков, очень приятно.

– Поверю на слово, доктор. Что же такое Эрба?

– Ну, вкратце, это препарат, который должен был вывести с долины Путука и с прилегающей к ней территории мух.

– Что? Кого вывести? – С попыткой скорчить комичную гримасу на фоне недюжинного стресса, на лице Майкла застыла необъяснимая эмоция.

– Вся территория долины и близкая к ней инфраструктура кишила этими насекомыми. Они были основной проблемой в вопросе застройки и продажи недвижимости для нашей корпорации. Такой вид вокруг и так всё дёшево, чуть не за даром отдавали, особенно дома с улицы, где вы жили. Там этих мух была просто тьма… но. Я прошу обратить на это особое внимание! Я был против такого безалаберного и безответственного отношения к подобному решению! Мы не могли сказать точно, как это повлияет на микроклимат тамошней природы, какую реакцию вызовет этот вирус у животных. Нет, внезапная смерть обитателям конечно не грозила, но вызвать условную эпидемию в самом худшем случае эта Эрба вполне могла. Без достаточного количества испытаний использовать вирус было нельзя. Мы, признаюсь, не знали на сто процентов, как отразится этот препарат и на людях. И, о боже, не смотрите на меня так, Майкл! В этом конкретном случае мы говорим максимум об аллергии. Это указано в вышеупомянутых вами документах как максимально возможные осложнения, всё это чистейшая правда!

– Вы хотели скрыть ваше участие, я помню. Помню тот разговор в день моего… заточения.

– Хм, – задумался Волков, – даже если и так, то на это были основания. Энцу Маркез, на тот момент один из ключевых акционеров, был радикален в решении вопроса с этими «радиоактивными» насекомыми. Он не подготовил правильную почву, решив действовать рисково. Даже не оповестил никого из своих коллег, – Волков развёл руками.

– Долина Путука, – Рудо хохотнул, – ну и название.

– За неделю до решения мы проводили опрос: – подавляющие большинство жителей этой окраины были за, – всех замучили эти чёртовы мухи. У нашей компании были обязательства, которые нужно было выполнять, но ни с первого, ни со второго раза мы не смогли решить эту проблему целиком. Только Эрба добилась нужных результатов.

– Какие ещё к чёрту мухи? – всё ещё недоумевал Майкл.

– Да обыкновенные. Насекомые, Майкл! Вы жили ближе всех к долине, вам они что, не докучали?

– Нет, я их как-то не замечал, ваших мух. Где сейчас моя жена? Кто вы такой, раз вам столько известно?

– За пару дней мы не управимся, судя по всему, – Рудо перевёл взгляд на Волкова.

– Я доктор наук, вирусолог, по совместительству акционер «РОД». Работал с вами в одном здании, Майкл, и работаю там до сих пор. Перед исчезновением вы как раз собирали документы по Эрбе, помнится мне. При этом вы ничего не прочли и не уточнили? Они же хранились у вас, все треклятые документы с кучей информации.

– Их стёрли с сервера, Энцу забрал единственное письменное упоминание. Где моя жена?

– Мы перевели все упоминания о препарате из архива непосредственно на столы исполнителей, они к этому времени уже готовились к внедрению Эрбы. Отдали их наверх, просто на другие компьютеры перенесли. Почему вы просто не спросили?

– Да плевать мне уже, где моя жена! – взорвался Майкл.

– Лорис Рейв, – пробормотал Рудо, вписав что-то в документ.

– А-а-а. Не нервничайте, пожалуйста. Она сейчас живёт в центре, на двадцать второй синей улице, шестой дом. Она долго вас оплакивала, Майкл. «РОД» профинансировал её психологическое восстановление после вашего исчезновения, я сам это курировал. Мы и сейчас ей помогаем… она в полном порядке, поверьте.

– Ну нет, – Майкл, было дело, попробовал привстать, но наручники не позволили, – я так долго ждал, чтобы её увидеть. Я должен просто увидеть свою жену.

– Боюсь, учитывая обстоятельства, при которых вы пропали, так скоро вас не отпустят, Майкл. Всё, что предшествовало вашему заточению в бункере дома Энцу Маркеза, вы один сегодня можете поведать нам подробности самой страшной истории этого края.

Глубоко задышав, Майкл спросил:

– Мне кто-нибудь объяснит, о чём вы говорите?

– Энцу ведь был моим коллегой. Не самый приятный человек, согласен, но такого точно не заслужил.

– А как же Мислав, он мог… может рассказать?

– И мне стоило огромных усилий уговорить полицейских снаружи не вмешиваться в наш с вами разговор. Так что начинайте, а Доктор Рудо в свою очередь будет наблюдать за вашим состоянием… На всякий случай. Вы ведь наслушались от Энцу много всяких гадостей перед исчезновением, вам наверно было очень неприятно…

После непродолжительной паузы Майкл громко рассмеялся, удивив подобной реакцией обоих присутствующих, но ему было искренне плевать, какие мысли в данный момент крутились в их головах. Смех отчаянья разрывал грудь, в висках снова застучало. На долю секунды он почувствовал дыхание помешательства, но тут же совладав с собой, внезапно умолк.

– Вы хотите знать, как я попал к нему в дом?

– В яблочко, – Волков искренне улыбнулся, – потом господин доктор оценит ваше общее состояние.

– Расскажу всё… в чём уверен.

…3.6

Вместе с Миславом, Майкл вышел на задний двор. Медлительность хорвата раздражала Майкла ещё больше, чем его абсолютная потерянность, которую в свою очередь можно было списать на неожиданность происходящего.

Во дворе царил настоящий бедлам: повсюду валялись всякого рода деревяшки и проржавелые части труб. У деревянного забора слева – рулон грязной плёнки, по правую руку – осколки кирпичей и серые округлые камни. Всё здесь напоминало строительную свалку, однако судя по целенаправленным движениям Мислава вглубь участка через весь этот хаос, он дискомфорта не испытывал.

Майкла начали терзать смутные сомнения относительно точки «схоронения», которая была выбрана им на случай, если конец света начнётся раньше предполагаемого времени. Окидывая презрительным взглядом мусор вокруг, он не переставал думать о затерявшейся в гуще города Лорис. Любовь, которая всегда была под его крылом, всегда рассчитывала на него, осталась одна. Он что, её оставил?

Мотнув головой, Майкл сбросил часть разрушительных мыслей и начал внимательно всматриваться в то, как Мислав, встав на колено, возится с металлическим навесным замком, что лежал сверху на деревянной двери, которая обычно ведёт в землянку или подвал, но никак не в бункер.

– Ещё немного Майкл. Ещё немного. – Мислав как будто бы знал, что за хлипкой дверью в полумраке стоит другая, уже металлическая, массивная дверь, которая и будет входом в убежище.

Майкл хоть и не находил себе места, но всё таки ждал, непонятно на что рассчитывая, смотрел в одну точку. Варианты развития событий замыкались на том, что коробка в земле – это просто необходимый, но всё же резервный план. Нужно пробовать выбраться отсюда, но времени, Майкл, опять же, не знал, сколько у них есть времени. Он всё также не мог дозвониться до Лорис.

Наконец замок поддался. Сорвав его и распахнув дверь настежь, Мислав слегка попятились. Чуда не произошло. Внутри пахло дохлой собакой, с металлического каркаса капал конденсат, а углы зарастали плесенью. Мислав было хотел что-то сказать, но несколько раз запнувшись на первом же слоге, оставил попытки и тихо вздохнул.

– Неотесанный… что ты за урод-то… – сквозь зубы еле слышно цедил Майкл.

– Не бог весть что, – Мислав, казалось, говорил на полном серьёзе, – однако может сгодиться на первое время.

– Ещё варианты? – спросил Майкл.

– Вот наш вариант, – Мислав указал на сырой подвал.

– Это просто смешно, – Майкл приблизился к Миславу. – Нам… нам нужно что-то более существенное. А не это… дерьмо. Это просто дерьмо!

– Ну а где сейчас найти лучше?

– Ты говорил, что у людей поблизости есть убежища. Мы договоримся. Но ты, давай-ка вспоминай быстрее. – Одной рукой держа телефон у уха, второй Майкл схватил за предплечье Мислава.

– Энцу, недалеко отсюда.

– Энцу, да, я помню, ты говорил.

Мислав видел в глазах Майкла абсолютно неестественную для этого человека панику, но его внешний вид не внушал и толики страха. Злоба изливалась из каждого его движения, но Майкл умудрялся выглядеть абсолютно безобидно. Недолгий ступор, в который он впал, закончился, и Майкл двинулся к автомобилю.

Но обернувшись после нескольких шагов, он увидел, как Мислав склонился над пустыми петлями двери, намереваясь повесить замок обратно. Майкл, торопливо вернувшись ко входу в подвал, потянул Мислава на себя, схватив его за засаленную куртку, да так, что последний, не устояв на ногах, шлёпнулся прямо на пятую точку.

– Я тебе по роже сейчас двину, Майкл, – угрожающе произнёс Мислав.

– Мы можем умереть в течение этого дня, а ты решил свой склеп гниющий запереть? Мы теряем время, ты… да что ты… Я бы без тебя уже уехал, но не помню точно, где находится нужный дом. Забудь ты об этой херне!

Отпустив хорвата, Майкл снова засеменил к машине, и, судя по звукам сзади, Мислав, прислушавшись к его словам, торопливо зашагал следом. Каждый шаг отдавался какой-то очень уж нездоровой вибрацией в голове Майкла, напряжение заставляло вязнуть в череде происходящего перед глазами.

Майкл не ощущал себя больше тем человеком, который мог наслаждаться обычным пребыванием у мира под ногами и лицезрением его величественного лика. Он, вместе со всем вокруг, стал хрупким, как хрусталь, он мог надломиться от любого случайного столкновения с неожиданным. Анализировать происходящее, являясь непосредственным участником событий, Майклу оказалось не по силам, и он слепо следовал инстинкту.

Пока они ехали, Майкл не мог сосредоточиться ни на чём: он стучал пальцами по рулю, ёрзал на водительском сидении, постоянно вздыхал и поправлял очки. Даже некоторое время назад оскорблённый Мислав, уже позабыв о своей обиде, полностью подчинился таким же переживаниям, наконец ощутив всю искренность состояния Майкла. Их обоих одолевал неподдельный страх, отупляющий страх.

– Ты видишь? – Мислав глядел в пассажирское стекло.

– Я? – Майкл был очень рассеян. – Что я должен видеть?

– Вон там, вертолёты. С лаборатории твоей.

– Да что ты… – повернув голову, он понял, о чём идёт речь. На воздушных суднах были закреплены некие резервуары на тросах. – Ни разу не видел и не слышал, чтобы с лаборатории взлетали вертолёты.

– Началось? – Мислав чуть вжался в сидение.

– Пристегнись, я прибавлю газу. И возьми телефон. Звони по последнему набранному номеру, пока не дозвонишься!

Следуя указаниям Майкла, Мислав неуверенно заговорил снова:

– А может нам стоит смириться? – будто бы не своим голосом заявил он, – сотней прозябающих больше, сотней меньше.

– Я не собираюсь умирать! – и лишь шум работы двигателя сгладил рёв Майкла. – Куда? Куда нам сворачивать?

– За указателем налево. Потом будет съезд, тоже налево.

– Хорошо.

Дорога проносилась под колёсами автомобиля, который с непривычным надрывом вилял вдоль широкой улицы. Лорис не отвечала. Свернув на очередном повороте, Майкл вопросительно уставился на хорвата. После недолгого ожидания он таки получил ответ на свой незаданный вслух вопрос:

– Вот эти литые ворота. Пятнадцатая улица – рассадник элиты. Да тут люди как ни в чём не бывало гуляют…

Не вникая в смысл реплики Мислава, Майкл, недолго думая, вжал педаль газа в пол, направив машину прямо на левый щит центральных ворот. Думать над менее рискованными действиями мешала неумолкающая сирена в голове Рейва, возвещавшая о судном дне. Несмотря на свой неприглядный вид, старенький Фордик быстро набирал скорость и уже мчался на восьмидесяти километрах в час.

– Значит мы не смиримся! – хорват подёргал пристёгнутый ремень и нелепо улыбнулся.

Не прошло и пары секунд, как машина с грохотом протаранила воротину, что тяжело рухнула сверху на капот, выбив лобовое стекло. Автомобиль повело в сторону, несмотря на все усилия Майкла удержать управление под контролем. С визгом буксующих колёс во всё горло визжал и Мислав. Автомобиль развернуло и ударило о массивную колонну дома Энцу, что была установлена под крышей веранды. От удара головой о боковое стекло автомобиля, Майкл на несколько секунд отключился.

…1.3

Разобрать, что из произошедшего с Майклом за последнее время реальность, а что плод его воспалённого воображения, было чрезвычайно трудно. И раз за разом Майкл приходил к одному и тому же выводу – скорее всего, реально было всё, что не относилось к его взаимодействию с тем внешним миром, который он видел через призму широкоугольного монитора. Он судорожно пытался вспомнить, в какой момент с ним начали «выходить на связь», в какой момент родился миф о городе Айнис, и как давно, наблюдая за экраном в центральном зале бункера, он начал видеть несуществующие пейзажи, поражающие своей детализацией.

Ведь вокруг дома Энцу не было ничего даже близко схожего с тем, что транслировали, как думал Майкл, внешние камеры. Дома не обросли бурьяном, дикие животные не сновали по периметру, улицы не сдыхали от опустения.

И ровно в тот самый миг, когда похороненный некогда для Майкла мир оказался всё столь же живым и беззаботным, он потерял своё сакральное значение. Максимально быстро Майкл принял за само собой разумеющееся встающее и заходящее за окном солнце, дуновения ветра и свежеприготовленную еду. И только предаваясь воспоминаниям, Майкл мог объективно признать – он ведь вернулся в рай, совершенство которого было видно только издали.

То, что рассказ о случившемся в день так называемого инцидента пятнадцатой улицы не слишком придётся по нраву его слушателям, было ясно с самого начала.

Во время повествования Майкл часто сбивался, путал порядок событий и что-то постоянно недоговаривал, но не потому, что что-то утаивал, а потому что отдельные тонкости, подробности истории за полгода просто вылетели из его головы. В реакции того же Волкова прослеживался скепсис. Могло ли быть так, что Волков знал куда больше, чем помнил и мог рассказать Майкл?

О разговорах с женой по видео и о существовании комнаты связи в бункере Майкл умолчал.

По окончании рассказа Волков сразу куда-то уехал. Рудо негромко общался с двумя полицейскими, что стояли у входа в палату. А Майкл пытался собрать в кучу последовательность ни одного десятка событий, что вертелись теперь в его голове. Он уже выдумал себе одну реальность, нужно было быть уверенным, что это был единственный прецедент.

Вернувшись к Майклу, доктор Рудо протянул ему новые очки, и пока Майкл надевал их вместо тех, что выдали ему работяги у дома Энцу, подошедший за ним полицейский снял с руки Майкла наручники. Рудо внимательно посмотрел на Майкла:

– Я вам совру, если скажу что знаю, чем вам сейчас стоит заняться.

– Но рекомендации у вас точно есть, – потирая освобождённую руку, сказал Майкл.

– Отдохните, развлекитесь, подумайте о жизни, – доктор Рудо протянул Майклу таблетки, – это принимайте два раза в день.

– Моя жена…

– Волков оставил для вас адрес и деньги. Должно хватить на достаточно продолжительное время, учитывая то, что вам не надо ютиться в гостинице.