Сундук ловца. Серия «Путешественники по временам и измерениям». Книга вторая

Руки историка заметно ослабели после перенесенной нервотрёпки. Поэтому портфель он даже не нёс, а волочил за собой, отчего благородный металл завораживающе позвякивал, поднимаясь и опускаясь на очередной каменной ступеньке.

– Фёдор Кириллович, Вы ли это? – распахнув объятия, с искренней радостью приветствовал его лысый Терэн. Крепко обнял мужчину и даже чмокнул в небритую щёку. – Что-то вид у тебя совсем неважнецкий. Неужели золото наскучило? – с тревогой в голосе поинтересовался рижельд.

– Ничего страшного. С утра немного нездоровится. Наверное, что-то съел несвежее. А я вижу, Вы не один. Нарушаете условия нашего тайного союза? Мы так не договаривались! При посторонних я разговаривать не буду!

– Ну что Вы! Перестаньте! Какой он посторонний? Это Калай – мой ученик. Всегда и везде со мной. Просто на наших первых встречах он был очень занят, вот и не мог присутствовать.

Я доверяю ему как самому себе. Поэтому не стесняйтесь, говорите свободно. Итак, что Вам удалось выяснить, покопавшись в мозгах Сергея Полякова? Надеюсь, в этот раз никакие могущественные магические силы не пытались помешать нашему общему делу?

В подтверждение самых благих намерений, Калай поспешно подошёл к историку и крепко пожал руку, улыбаясь и дружелюбно заглядывая в глаза.

Немного помявшись в нерешительности, Фёдор Кириллович устало опустил тяжеленный портфель на пол. Размял затекшую кисть и продолжил уже более дружелюбно:

– Да, в этот раз всё прошло гладко, без сучка без задоринки. Наверное, Ваш магометр отпугнул незваных «гостей», помешавших мне неделю назад. По крайней мере, никакого магического противодействия я не почувствовал.

– Стало быть, удалось прочитать мысли мальчика? Тем более, что по снятым мною показаниям магометра я вижу, что магического вмешательства действительно не было. И кстати, давай-ка его сюда, – и Терэн ловким движением расстегнул браслет и снял прибор. – Он больше не понадобится.

– К сожалению, я не столь уверен в своём успехе. Безусловно, у меня получилось скопировать их энергетический фон. Но я бы не назвал это мыслями человека или какого другого существа. Поскольку это полнейшая белиберда и бред «сивой кобылы», как у нас принято говорить. Набор ничего не значащих фраз, фактов и образов, никак не связанных между собой. В общем, лично я ничего не понял. Надеюсь, Вам информация покажется куда более полезной.

– Естественно, а чего Вы ожидали? Сервоет Лучезарный – тёртый калач, и знает, как нужно прятать информацию, чтобы она не стала лёгкой добычей. Не удивлюсь, если он применил шифрование, специально разработанное для таких случаев Советом времён и измерений.

– Вы хотите сказать, что наш случай записи чужих мыслей – не редкость? – усомнился Кирилыч.

– А ты думал? Не применяй его регулярно, не было бы великих побед и открытий. Ты же знаешь, что в измерениях то и дело происходят стычки, войны, магические битвы, в которых гибнет много кого, не исключая самих магов.

И не будь возможности копирования мыслей, многие из них были бы безвозвратно утеряны вместе со смертью их носителя. А так маги выше 30-го уровня магической культуры в обязательном порядке перед каждой битвой оставляют копию своих знаний.

В каждом магическом отряде даже есть специально обученный сотрудник. В его обязанности входит работа с «Сундуком ловца». Перед боем он «обрабатывает» магов. А после стирает записанную информацию того, кто выжил.

Мысли же тех, кто погиб, передаются в Академию магов. Благодаря этому ни одна крупица знаний всех магов со всех известных измерений не пропадает, а служит будущим поколениям. Мысли же простых существ не столь ценны для истории. Однако и их заботливо собирают и хранят. Так, на всякий случай. Вдруг когда-нибудь пригодятся.

– Понятно, но я слышал, что энергию наших мыслей способны улавливать сами существа без посторонней помощи. Для этого им лишь надо находиться поблизости от «объекта».

– Способны, и что? Ну, умудрился ты поймать мысли Сергея Полякова, а дальше? Как это тебе помогло? Даже расшифровать ничего не смог. Нет, брат, без «Сундука ловца» охота на чужие мысли – абсолютно пустое занятие даже для продвинутых магов.

– Вы так уверенно говорите, словно у вас самих есть этот магический предмет? – поинтересовался Кирилыч.

Терэн улыбнулся и хитро подмигнул своему «ученику» Калаю. – А что? Ведь теперь Фёдор – наш друг. А от друзей, как известно, у нас секретов нет?

– Какое там! Наш друг, наш товарищ и брат, – живо подтвердил молодой рижельд и похлопал учителя по плечу.

– Конечно, – продолжал Терэн, – у нас самих нет «Сундука ловца». Уж больно хорошо охраняют эту ценную штуку. Но миры не без добрых людей. Есть места, где за пару килограммов золота можно купить право воспользоваться подобными устройствами. И, к счастью, я их знаю. Поэтому подойди ко мне скорее, мой друг.

С этими словами, не дожидаясь реакции Фёдора Кирилловича, Терэн уверенной походкой подошел и лёгким движением руки провел около лица учителя, почти касаясь кончика носа.

– Вот и всё, дело сделано. Спасибо за службу! – ещё раз похлопал учителя лысый рижельд. И сразу же суетливо засобирался. – Знаешь, Федя, я совершенно запамятовал об одной важной встрече. Никак не могу её пропустить. Исчезаю, а Калай проводит тебя до дома.

– Спасибо, не надо, – запротестовал учитель. – Я и сам могу дойти. Тем более, что вы очень торопитесь.

– Перестань! – ласково взял его за руку Терэн. – Я же вижу, какой у тебя неважный вид. Того и гляди в обморок бахнешься. И портфель с золотом такой тяжелый! А вдруг бандиты отнимут? Или оставишь где по рассеянности? Калаю все равно спешить некуда. Он тебя доведёт в лучшем виде. Ему это совсем не сложно.

– Наверное, Вы правы. Что-то мне стало нехорошо. Ноги буквально подкашиваются. Калай, говорите? Ну, пусть проводит, я не против, – совсем уже ватным языком промямлил Фёдор Кириллович.

Терэн подмигнул Калаю, пожал ему руку и мгновенно исчез, оставив на месте после себя небольшое синеватое облачко. Через секунду оно развеялось. И уже ничто больше не напоминало о присутствии лысого рижельда на пятом этаже недостроенного дома в центре Москвы.

– Пора хватать Калая, пока он не убил Кирилыча, – прошипел на ухо пелину Валерка. – Ждать нельзя, может быть поздно.

– Не кипятись, – попридержал его за руку Гунтас. – Никто не будет убивать твоего малахольного на месте перемещения по измерениям. Это слишком опасно и более чем глупо.

– Не понимаю тебя? – удивился Серёжка.

– Как я тебе уже рассказывал, перемещения по временам и измерениям – занятие весьма ответственное. Разные существа, включая магов, могут это делать только с помощью транспортных работников. И только через строго отведённые места – Нерусы. Потому что, сумей они обходиться без нас, во времени и пространстве воцарился бы хаос!

– Ты забыл про крысодавов, – напомнил Серёжка.

– Ничего я не забыл. Крысодавам разрешено путешествовать только в девять строго отведённых для них измерений. Причем без скачков по времени, внутри этих измерений. То есть, в каком бы из девяти измерений сейчас ни оказался твой Васька, всё равно это будет 2015-й год.

В Пятиречье тебе удалось познакомиться с Универсальным порталом. И узнать, что переместиться при помощи него можно и без транспортного работника. При условии, что тот выбрал автоматический режим работы и оставил Нерус включенным.

Ну и, конечно же, не стоит забывать про нелегальных путешественников, которые пользуются ещё не успевшими закрыться порталами. Но таких совсем ничтожное количество. И, кроме того, я проверил: на этом самом месте не работает ни один из легальных транспортных работников. И Неруса тут поблизости тоже нет. Поэтому столь важное место бандиты не будут раскрывать ради убийства никчемного лысака.

– Ты сказал – «из легальных транспортных работников»? Стало быть, есть пелины, которые осуществляет неподотчётные перемещения по временам и измерениям? – удивился любознательный Колька. – Может быть, у них есть и нелегальные порталы для перемещений?

– В семье не без урода, – грустно ответил Гунтас, отвернулся и брезгливо сплюнул на пол.

Серёжка первый раз увидел его таким расстроенным, поэтому решил погодить с расспросами, хотя мальчика просто распирало от услышанного. Это же надо: пелины – мошенники! В голове не укладывалось. А может, и среди пацараев тоже есть нечистые на руку? Мальчик как можно быстрее попытался отогнать эту крамольную мысль. И в очередной раз почувствовал себя мелкой примитивной букашкой, которая только–только делает первые шаги в бесконечность.

– Убийство – это очень серьезный акт в большинстве времён и измерений, – справился с эмоциями и продолжал рассказывать Гунтас. – Оно сопровождается мгновенным освобождением и выбросом всей энергии, предназначенной существу для жизни. Это можно сравнить с яркой вспышкой, которая будет заметна на далеком расстоянии. И произойди она рядом с магическим предметом или объектом магии, коим является Нерус, велика вероятность, что его заметят сотрудники Совета времён и измерений.

– Что будем делать? – засуетилась Анфиска, видя, как Калай под руку ведёт к лестнице Фёдора Кирилловича. Тот был уже в полуобморочном состоянии и мало что соображал.

– Думаю, спешить с нашей атакой не стоит. Сперва надо разобраться, что это за кудесники такие, которые шныряют по измерениям, словно в домашних тапочках по квартире.

Предлагаю проследить за учителем и молодым рижельдом и прояснить эту загадку. Ведь как-то же собрался Калай возвращаться назад в своё измерение? Всё, побежали вниз, – и Гунтас, не дожидаясь, понёсся первым. Ребята, перепрыгивая через три ступеньки, устремились за пелином.

– Сильвия! Ходу! – прокричал транспортный работник, пробегая мимо старушки-мага.

– Сию минуту, – и она, ловко спрыгнув с подоконника, припустила следом, несмотря на преклонный возраст и сапоги на высоких каблуках.

Пелин с Сильвией первыми добежали до входной двери и встали перед ней как вкопанные. Маг осторожно, кончиками пальцев, подняла «Пасть неизвестности» и подождала, пока Гунтас распахнет дверь. После этого пропустила на выход бегущих следом ребят и уже собиралась закрыть за собой железную створку.

Внезапно резкий порыв ветра вырвал из её рук магический платок и затянул его обратно в здание. Следующий порыв с силой захлопнул железную дверь. Лязг был таким громким, что уши заложило.

– Ах ты ж, ветер мой, ветер, – вскинула руки маг и кинулась вслед за салфеткой, торопливо пытаясь открыть дверь.

– Стой! Не успеем, прячьтесь! – прошипел Гунтас и первым сиганул за большую кучу песка, рассыпанную во дворе. Мальчишки прыгнули за ним. Анфиска успела добежать и спрятаться за толстым деревом. А старушка укрылась, присев на корточки, за железными бочками, наполненными вонючей соляркой.

Произошедшее через несколько мгновений заставило удивиться даже повидавших многое Сильвию и Гунтаса.

Входная дверь широко распахнулась и первым вышел Калай. За собой он тащил учителя истории. Но когда из-за двери показалось только плечо Кирилыча, раздалось лёгкое шипение и молодой рижельд влетел обратно в здание. От неожиданности он не успел даже крикнуть. Железная дверь снова захлопнулась, оглушив стройку лязгом.

– Эко его всосало! – первой поняла в чём дело Сильвия, вылезая из-за бочек. – Как-то неудобно получилось, хоть мы и готовили «Пасть неизвестности» именно для них. Где теперь искать этих обормотов? А может, оно и к лучшему? Меньше возни да ходьбы.

– Не переживай, – успокоил её Гунтас. – Разве забыла, что любая законно сотворённая магия, связанная с перемещениями по временам и измерениям, фиксируется центральной диспетчерской пелинов. Так что подождите меня здесь, пока погрейтесь на солнышке, а я быстро, – сказал он и, просвистев в Эрат, растворился.

– Сильвия, получается, что Калай с Фёдором Кирилловичем наступили на платок и «Пасть неизвестности» закинула их в другое измерение? – спросила вышедшая из-за дерева Анфиска. – Ну ладно, историк. Он обычная лысая обезьяна. Но Калай всё же маг! Почему тогда не распознал ловушку?

– А ты с какой целью интересуешься, доченька? – ласково потрепала девочку по голове старушка.

– Ну как же, не хочу когда-нибудь также исчезнуть в неизвестном направлении.

– Да-да, и нам тоже расскажите! – «подтянулись» следом мальчишки и затараторили наперебой.

– Никакой особой премудрости здесь нет. Внимательные маги, они как делают? Всегда пускают обычных существ впереди себя. Чтобы, значит, посмотреть, какие ловушки враги понаставили.

И когда впередиидущего беднягу разрывают молнии или придавливает невесть откуда взявшейся каменной глыбой, смотрят и анализируют степень угрозы. Заодно прикидывают, насколько сильным может оказаться маг, устроивший такие пакости.

А нашему Калаю, видать, так не терпелось побыстрее расправиться с Кирилычем и забрать его золото, что он позабыл обо всём на свете. В том числе и о личной безопасности. Вот и поплатился своей волчьей головой. Так что, Анфиска, смотри под ноги и не думай о тленном, – беззлобно рассмеялась старушка.

– Почему маги такие жестокие? – возмутился Колька. – Мало того, что у вас неограниченный доступ к энергии. Так вы ещё нас, простых смертных, подставляете. Это несправедливо.

– Может, ты и прав, милок. Только почему-то так получается, что все магические битвы происходят исключительно из-за простых существ, населяющих измерения. То вы сущую ерунду поделить не можете друг с дружкой и начинаете такую кровавую мясорубку, что уже и сами не в силах её остановить. А в другой раз какой-нибудь сумасшедший учёный изобретёт вирус и случайно потеряет его в людном месте или намеренно продаст злодеям – и начинается повальная эпидемия. Существа мрут тысячами, а в чём дело – понять не могут. Пока вирус распознают, глядь, а уже половина измерения в могиле.

Вот и получается, что мы, маги, вмешиваемся только тогда, когда вы собственными силами справиться уже не можете.

Совет времён и измерений зорко следит, чтобы ни одни из существ не могли погубить собственный мир. Такое удалось всего однажды и сами знаете кому.

– Рептусам? – догадался Колька.

– Точно. Пацараи решили не влиять на ситуацию, а посмотреть, способны ли обычные существа самостоятельно справиться со своими проблемами. И не вмешивались до последнего… последнего вздоха родного измерения рептусов. Так что теперь никто не хочет повторить печальный опыт.

И в такой ситуации «магическая» гибель одного или нескольких аборигенов как раз и может служить цели спасения мира.

А между собой нам, магам, воевать, в принципе, и незачем. Кто из нас сильнее, мы решаем на экзаменах в Академии магов. По их итогам там же получаем уровни магической культуры. Даже поговорку придумали: «После экзаменов руками не машут». Это в том смысле, что твой опыт говорит сам за себя. За всю жизнь не припомню случая, чтобы более слабый маг, будучи в трезвом уме и твёрдой памяти, вызвал на официальный поединок более сильного коллегу.

– Не все такие миролюбивые, как Вы, Сильвия. Марфа, наверное, рассказывала, как мы повоевали в Пятиречье? И магов-врагов там было с избытком, – глубокомысленно изрёк Колька.

– Ну ты хватил, милок! Я же тебе про нормальные измерения рассказывала. А ты – Пятиречье! Да в этом дурдоме планетарного масштаба, как мы называем его между собой, каждый день какая-нибудь катастрофа случается. И не простая, а обязательно с возможным смертельным исходом для всех. Не случайно же «смастерили» гиппоокуса – единственного, кто может совладать с припадочными. Это животное «маг над магами», так сказать. Только вот жить оно может исключительно в Пятиречье – и нигде более.

Но в одном ты прав. Маги, до выбора «Колеса Фортуны», были самыми обычными существами из разных миров, со своими слабостями и пороками. И должно пройти немало времени, чтобы привычки «прошлой жизни» выветрились из них навсегда.

Маг должен понять, что основная его миссия – служить на благо измерению. Понимаете, не его жителям, а самому измерению. Поскольку именно оно порождает существ, а не наоборот.

– А если существо, ставшее магом, забудет об этом и посвятит себя накоплению богатства или завоеванию других народов?

– Да пожалуйста. Если это не грозит существованию мира, пусть хоть мешки с золотом у себя в подвале хранит. Только не прикасается к ним – для магов это губительно. Всё дело в том, что золото как магнит вытягивает энергию из нас.

– Получается, что магам не нужно золото, раз оно их делает слабыми. Наверное, пацараи специально так придумали, чтобы маги не превратились в торгашей и спекулянтов, – высказал догадку Колька.

– Получается так. Да оно нам и не нужно. С неограниченным доступом к энергии и без побрякушек жизнь прекрасна, – подтвердила Сильвия.

Глава 13. Царица полей

– Что касается войн промеж собой, – продолжала Сильвия, – так они нам без надобности. В битвах с рептусами и прочими извергами так намаешься, что потом лежишь дома пластом, пару месяцев в себя приходишь. И, кроме того, любая драка – это всегда риск. Тебя могут покалечить, изуродовать и даже убить. А я вам скажу, что хоть и магом, но без руки или ноги жить крайне неудобно.

– А тафарги – обитатели Чёрных дыр? – поинтересовался Валерка.

– А это не вашего ума дела, мои дорогие школьники, – оборвал интересный разговор появившийся из ниоткуда Гунтас.

– Ну как, удачно слетал? – спросил его Серёжка. – Удалось что-нибудь выяснить?

– Безусловно! Мимо нашей центральной диспетчерской ни одна муха не переместится незамеченной, – радостно потёр маленькие ладошки пелин. – Скорее беритесь за руки – и поехали…

***

Путешественники открыли глаза. Высоко в голубом небе ярко светило солнце. На улице стояла прекрасная летняя погода. А вокруг, насколько хватало взгляда, раскинулись бескрайние кукурузные поля. Из-за неровности ландшафта высокие стебли и толстые початки образовывали причудливые жёлто-зелёные волны. «Океан кукурузы» – так можно было назвать увиденное.

– Опа-на! Гунтас, мы что, снова в Аквараттусе? – обрадовался Валерка.

– Точно! – подтвердил Колька. – Прямо как в первый раз. Только мегамышей не хватает. Может, сейчас нам посчастливится принять участие в охоте на бешеную кукурузу?

– Когда это вы успели побывать в этом «Аквариуме» с бешеными мышами и мегакукурузой? – недоверчиво спросил у друзей Сервоет.

– Когда в «Пасть неизвестности» провалились, – ответила за них Сильвия, – охламоны такие!

– Вот, значит, зачем Гунтас убегал вниз, когда Вы, бабушка, его позвали? А нас заставили спрятаться в помещение для рабочих, – догадалась Анфиска. – А я всё понять не могла, что за аврал там приключился.

– Было дело, – подтвердил пелин. – Чуть операцию не сорвали своим баловством. Моя воля, я бы каждому лысаку руки связывал перед серьёзным мероприятием, чтобы бед не натворили.

– Ну вы даёте – как дети малые, – пожурил их Сервоет. – А если бы Гунтас с Сильвией вас не нашли? Это же всё-таки «Пасть неизвестности»! Стало быть, «закидывает» жертву туда, не знамо куда.

– Не боись! – весело рапортовал Валерка. – Посмотри на мою футболку. Она не просто с клёвым рисунком, но ещё и с улётной начинкой.

И ребята вкратце поведали Сервоету и Анфиске историю своего стремительного путешествия и счастливого возвращения. Те слушали, удивляясь и восхищаясь одновременно.

– Что-то вы к нам зачастили! – раздался сиплый старческий голос из зарослей.

– А-а-а, крыса! Какая огромная!!! – завизжала Анфиска и в ужасе попятилась назад.

Раздвинув стебли кукурузы, к путешественникам не спеша вышла двухметровая седая капибара. В одной руке она держала недоеденный початок, а другой сжимала острое, тонкое копьё. На его кончик была насажена ещё одна кукурузина.

– Сколько можно повторять: мы не крысы, а грызцы! – вождь поучительно поднял указательный палец. Являясь наиболее совершенными существами из семейства грызунов, тем не менее мы чтим братьев наших младших – крыс, мышей, хомяков и прочих. И я не позволю в моём присутствии оскорблять их добрые имена.

– Говорящая гигантская крыса, – всё ещё не отошла от шока девочка. – Странно, а почему в Пятиречье таких не водится?

– А ты что, из этого сумасшедшего мира? – нахмурил бровь грызец.

– Да, Орехокол, Анфиска именно оттуда. Однако сама она вполне нормальная и друг хороший, – вступился Колька.

– Кому друг, а кому и невеста, – ткнул его в бок Валерка и оскалился. Колька сделал вид, что ему совершенно наплевать на глупые подколки.

– Почему, дедушка-крыса, Вы назвали Пятиречье сумасшедшим измерением? – поинтересовалась Анфиска.

– Потому что только безумцы могли разрешить крысодавам открыть у себя торговую сеть «Золотой коготь». И всё ради того, чтобы продавать несчастных грызунов для безжалостных опытов горе-колдунам и волшебникам. И ты ещё спрашиваешь, почему нас – грызцов – нет в Пятиречье? Да потому, что мы бы и секунды не потерпели подобных издевательств – устроили бы войну мирового масштаба. Да будь моя воля, я бы вообще уничтожил ваш жестокий мирок.

– Тише, тише, будем Вам, – примирительным тоном вступился Гунтас. – Никакое измерение мы уничтожать не будем. И Вам, уважаемый Орехокол, не позволим. В этом, собственно, и заключается работа Совета времён и измерений.

– Но как же так! – не мог успокоиться старик. – Эти ваши колдуны и волшебники-недоучки уничтожают бедных мышек и крыс сотнями на дню. Просто так, ради собственной прихоти. Вы что, не могли доступно объяснить в Академии магов, что никакие мышиные жертвы не сделают их магами?

– Всё мы объясняли, – парировал пелин. – Но так уж у них голова устроена, вечно на приключения тянет. И, кроме того, достопочтенный Орехокол, в этом есть и доля вашей вины.

– Я-то чем не угодил? – опешил старик.

– Не Вы лично, а Ваши сородичи, и в особенности крысы. Неуёмным желанием плодиться и размножаться они накликали беду на свой род.

– Точно, – подтвердил Колька. В каждом подвале, на складе, в гаражах этих серых бандитов тысячи. Сжирают всё на своём пути. А что не съедят, так сгрызут до основания и вокруг обгадят. А ещё болезни заразные переносят. Чего только стоила эпидемия чумы в Англии в 14 веке, когда погибло более половины населения страны.

– Это наглый наговор! Я протестую, – не сдавался грызец. – Что плодятся – да, тут спору нет. Мы сами не раз на Вселенской конференции грызунов делали им замечание. Говорим: «Нельзя быть такими неуёмными и беспечными. Всё в измерениях должно подчиняться гармонии. И перегибы неприемлемы. Вас не должно быть слишком много. Иначе это создаст неудобство для других существ и начнется ваше истребление». Но у крыс на любое замечание есть своё мнение. Трудно с ними.

– Ладно, – оборвал его Гунтас. – Честно говоря, нам не интересны душевные терзания грызунов. Своих дел по горло. Я так понимаю, Вы знаете, куда недавно упали два наших приятеля?

– Вы говорите о лысаке и молодом рижельде?

– Совершенно верно, а ещё о большом тяжёлом чемодане, который был с ними.

– Что-то я Вас недопонял, – засмущался Орехокол. – Лысак действительно упал прямо с неба. Вслед за ним прилетел рижельд. И всё. Никакого чемодана при них не было. Вы ничего не путаете?

Гунтас вплотную приблизился к рослому грызцу и стал снизу вверх буравить его злобным взглядом, не терпящим возражений.

– Значит так, господин Орехокол. Если Вы решили «скрысить» наше золото, а другими словами я это и назвать не могу, то вот эта милая дама, – и он указал рукой на мирно стоящую Сильвию, – которая однажды спасла Аквараттус от неминуемой гибели, в этот раз будет не столь добра и сотворит с Вами что-нибудь ужасное. Вы меня понимаете?

– Я, кстати, котиков очень люблю, – миролюбиво заметила маг.

После всего услышанного вождь сник, опустил голову и громко вздохнул.

Потом продолжил совсем уж грустным голосом: – Вот вечно так! Только удача улыбнется, как сразу же кто-нибудь вмешается и заберёт твой приз. Видно, на роду у нас, грызцов, написано жить в скромности.

Моё племя так обрадовалось, когда под ноги свалился чемодан золота. Мы даже придумали, на что его потратим. Хотели купить новые комбайны, чтобы было удобнее собирать кукурузу. И склады надо подремонтировать, совсем крыша прохудилась. Того и гляди, зальёт наши припасы во время сильного дождя. Я уже не говорю о закупках в других измерениях отборных сортовых зёрен.

– Я погляжу, дедушка, в Аквараттусе нет особых проблем с выращиванием этой прекрасной культуры? – подколола его Анфиска, оглядывая бескрайние поля.

– Да что вы можете понимать, несмышлёные дети! Это мы здесь едим от пуза. А знаете, сколько наших собратьев недоедают и даже голодают? Взять вон хоть их, лысаковский мир, в котором грызуны ведут каждодневную битву за пропитание.

Поэтому со временем мы и стали главным измерением по выращиванию продовольствия для остальных грызунов. Кукуруза, горох, пшено, фасоль. Весь Аквараттус – это одно большое поле. Благодаря климату нам удается снимать по два, а то и по три урожая за год. Теперь мы и сами не голодаем и регулярно отправляем запасы нашим братьям в другие миры. Конечно, это не может полностью удовлетворить их запросы, однако помогает выживать в голодное время.