За гранью разума. Книга вторая. Робкий шёпот ветра

– Вам совсем не страшно? – удивилась Джессика, посмотрев на Сендлер, когда толпа ребят прошла мимо.

– Мне? – чуть заметно улыбнулась Элизабет. – Нет, Джессика, я уже привыкла.

– Миссис Сендлер, как вышло, что вы живёте так…, – Джессика резко осеклась, покраснела и опустила глаза.

– Так бедно, словно церковная мышь? – с грустью усмехнулась Сендлер.

– Простите, – Джессика виновато посмотрела на Элизабет.

– Ничего страшного, дорогая, – с сожалением улыбнулась женщина. – Всё правильно, вещи нужно называть своими именами. Да, это так, но так было не всегда.

– Что же произошло? – не понимала Маккартни. – Мистер Сендлер во всём винит Джеймса, он как – то причастен к тому, что у вас так всё плохо?

– Алан действительно обвиняет Джеймса, это его право, я же никого не виню, – Элизабет сильнее укуталась в растянутую кофту. Женщину не переставало знобить.

– Расскажите, – попросила Джессика.

– Алан не мог смириться с тем, что Джеймс стал менеджером «Малышей в чёрном», – Элизабет начала свой рассказ. – Он не мог работать под его началом. Алан слишком самоуверенный человек, слишком свободолюбивый, чтобы творить под чьим-то руководством. По контракту все песни написанные музыкантами группы должны были принадлежать «Малышам в чёрном», поэтому Алан и бросил музыку. На протяжении года он не мог себя найти больше ни в чём. На него напала жуткая депрессия, он стал много пить. А потом, он нашёл применение своему бунтарскому характеру. Алан ушёл с головой в политику. Я была против этого, но это было лучше, чем смотреть на то, как он медленно убивает себя виски. Сначала всё было просто прекрасно. У Алана всё получалось, он помог многим людям, многих повёл за собой, изменил мировоззрение и показал, насколько многогранен этот мир. Он боролся за свободу души, за мир во всём мире, за мир без войны, за мир, окружённый лишь любовью, за мир, где нет ни рая, ни ада и все равны. В нашей семье тоже было всё превосходно. Наш сын – Пол, окончил престижный университет, стал доктором, открыл свою клинику, кстати, очень известную в Лондоне. Затем он женился на Лоре Стивенсон, у них появились дети, затем внуки. У нас был потрясающий дом в престижном районе, недалеко от центра Лондона. В общем, было всё, – Элизабет тяжело вздохнула и нашла в себе силы продолжить. – Пока Алан не перешёл дорогу одному очень влиятельному политику и его команде. Алан был уверен, что справиться с ним, но он не рассчитал свои силы. Люди, действительно, хотели идти лишь за Аланом и его идеями, тогда этот человек решил убрать Алана со своего пути. На жизнь моего мужа покушались, в него стреляли. Долгое время Алан провёл в больнице, и в это время мы все стали до боли уязвимы. Оппонент Алана лишил нас дома, машин, положения в обществе, денег. После он добрался и до Пола, теперь наш сын не может даже просто устроиться на работу рядовым доктором ни в одну из клиник Европы, – Элизабет посмотрела на Джессику. – Вот так мы и докатились до той жизни, которую сейчас проживаем.

– О вашей ситуации кто – нибудь знает? – поинтересовалась Маккартни, подавляя предательский ком в горле.

– Джордж, Генри, Джеймс, – усмехнулась Сендлер. – Джордж и Генри не раз предлагали свою помощь, но Алан слишком горд, чтобы принять её.

– А, Джеймс? – не поняла Джессика. – Джеймс никогда не хотел вам помочь?

– Нет, – резко ответила Элизабет и посмотрела вдаль.

– Ничего не понимаю,– Маккартни покачала головой. – Их взаимоотношения всегда были такие непонятные?

– Ну, что вы, Джессика, – Элизабет слегка дотронулась до плеча девушки. – Когда – то это была, пожалуй, самая преданная дружба в мире. Джеймс был очень трогательным молодым человеком, ранимым. Алан был так счастлив, что повстречал его. В тот вечер, когда Джеймс прилетел с Аланом в Лондон в первый раз, я заходила к Сендлерам. Помню, как Джеймс смущённый и испуганный стоял на небольшой кухне коттеджа родителей Алана. Наивными, карими глазами он, словно младенец, наблюдал за всем происходящим вокруг него. А на следующий день они оба приехали в студию к Ричарду, и тогда я поняла, что более близких друзей больше не будет никогда. Они были очень разными, но всегда дополняли друг друга. Джеймс раскрыл в Алане самые лучшие качества, которые долгие годы спали где – то очень глубоко в его душе, – Элизабет облизала пересохшие губы. – Всё изменилось после той роковой аварии, в которую попал Джеймс. После неё наш Джеймс Фокс к нам больше не вернулся.

– Миссис Сендлер, пожалуйста, расскажите подробнее о той аварии, – умоляюще попросила Джессика. – Что произошло в ту ночь?

– Я не могу сказать ничего определённого, – ответила Сендлер. – В тот вечер я была дома. Алан вернулся после репетиции как обычно, правда он был очень обеспокоен, а вот чем именно, даже и сам не понимал. Помню, за ужином Алан говорил лишь о Джеймсе, вспоминал время, проведённое с ним. Какая – то непонятная тревога присутствовала в его душе, но я не придала этому значения, ведь на Алана очень часто нападала странная хандра. Утром мы, как и обычно, поехали в студию. Джеймс не приехал на репетицию, Ричард сказал, что он немного приболел, но мы все сразу же заметили, что что – то не так, на Ричарде не было лица. А на следующий день, он рассказал нам, что Джеймс попал в страшную автокатастрофу и впал в кому, но тут же поспешил нас успокоить, сказав, что за жизнь Джеймс борется прекрасный доктор – Питер Миллс. Доктор Миллс вывез Джеймса из страны и приступил к его лечению. Через несколько месяцев Джеймс вышел из комы, затем начался курс реабилитации. Всё это время мы не видели его, но безумно ждали его возвращения,– тяжёлый вздох вырвался из груди Элизабет. – Но вернулся к нам уже совершенно другой, чужой, холодный человек. Мы никак не могли узнать в нём нашего ранимого и доброго друга Джеймса Фокса. Ричард предупреждал нас, что прежнего Джеймса мы уже не увидим никогда, так как в результате аварии его мозг был частично повреждён и это просто чудо, что он с нами. Но мы не думали, что Джеймс может измениться настолько сильно, мы не смогли это принять.

– Элизабет, – выслушав женщину, Джессика приготовилась задать самый главный вопрос. – Джеймс всегда был очень красивым, умным, с прекрасным чувством юмора молодым человеком, он просто не мог быть один. С кем он встречался до Лорэлии?

– До Лорэлии? – Элизабет приложила руку к горячему лбу, будто пытаясь что – то вспомнить, до предела напрягая мышцы лица. Но создавалось ощущение, что кто – то мешает ей это сделать. – Да, он с кем – то встречался, но я не помню её, к сожалению.

– Что, совсем? – удивлению Джессики не было предела. – Ни имени, ни внешности?

– К сожалению, нет, Джессика, – виновато улыбнулась Элизабет. – А после аварии та девушка и вовсе куда – то пропала, больше мы её никогда не видели, да и сам Джеймс ни разу о ней не вспоминал.

– Очень странно, – задумалась Маккартни. Джессика перевела взгляд на Элизабет. Женщину знобило ещё больше прежнего. – Что с вами, миссис Сендлер? – девушка прикоснулась к ней. Элизабет вся горела. – О, Боже, – испугалась Джессика. – У вас температура, вам надо в больницу, сейчас я вас отвезу, – Джессика засуетилась.

– Не надо, Джессика, – Сендлер остановила её. – Мне просто нужно домой. Там есть лекарство.

– Что с вами? – Маккартни внимательно посмотрела на неё проникновенным взглядом.

– Я тяжелобольная, Джессика, – глаза Элизабет наполнились слезами. – Мне осталось совсем немного времени, только прошу вас, не говорите ничего моей семье и Алану, они ничего не знают.

Джессика держала в своей руке горячую руку Элизабет Сендлер и, посмотрев на неё испуганным взглядом, не знала, что сказать.

– Простите, что так и не смогла вам ничем помочь, – Сендлер виновато улыбнулась.

Джессика проводила Элизабет до дома, попрощалась с ней, а после набрала номер телефона офиса своего фонда в Лос–Анджелесе.

– Да, мисс Маккартни, – откликнулся приятный женский голос по ту сторону Тихого океана.

– Здравствуйте, Бриджит, – поприветствовала Джессика. – Сейчас на вашу электронную почту придёт некая цифра, именно эту сумму из моего благотворительного фонда нужно будет незамедлительно перечислить на счёт семьи Сендлер, оплатить лечение миссис Сендлер в самой престижной клинике Европы, за всем этим лично проследить и остаться инкогнито.

– Я вас поняла, мисс Маккартни, – улыбнулась «правая рука» Джессики. – Можете не беспокоиться, всё будет сделано.

– Спасибо, – Джессика улыбнулась в ответ и положила трубку.

Гордо спускаясь по длинному трапу, Джессика Маккартни жадно вдыхала свободный, кажется ни с чем несравнимый, воздух Америки. Ещё один шаг её маленькой ножки, облачённой в чёрную туфельку с очень высоким каблуком, и Джессика в ту же минуту оказалась в самом райском уголке, который припрятала планета Земля. Вашингтон – прекрасная, величественная столица США, со своей богатой культурой, укреплённой глубокими национальными традициями, названная в честь первого президента Америки – Джорджа Вашингтона. Именно здесь, после распада рок – группы «Малыши в чёрном», обосновались Джордж Норман и Генри Поттер.

После того, как Джон Мэй занял место Джеймса Фокса и стал менеджером группы, Джордж и Генри перебрались в Вашингтон. Мужчины со своими семьями поселились по соседству друг с другом и стали ещё более близкими друзьями. Джордж продолжил заниматься музыкой на любительском уровне, открыл собственную небольшую студию и учил мальчишек и девчонок искусству игры на разных музыкальных инструментах. Генри, к собственному удивлению, открыл ветеринарную клинику. С каждым днём бывшего барабанщика самой известной рок – группы в мире это занятие привлекало всё больше и больше. Со временем Поттер стал не просто помогать животным, принимая на работу высококвалифицированных специалистов, но и вложил в клинику душу.

Встреча Джессики с Джорджем и Генри была назначена на шесть часов после полудня в просторной квартире Джорджа. Маккартни предварительно позвонила мужчине и, рассказав выдуманную историю о том, что она пишет книгу о своих кумирах, попросила о небольшом интервью. Джордж с удовольствием согласился помочь девушке.

В огромной гостиной, уже, наверное, за пятой чашкой ароматного зеленого чая, Джессика слушала увлекательный рассказ Джорджа и Генри. Несмотря на свой солидный возраст, моложаво выглядевшие мужчины с восторгом рассказывали Маккартни историю становления «Малышей в чёрном», смешные и печальные моменты, всё в деталях. Многое из сказанного ими Джессика знала, но чтобы не вызвать подозрения слушала, изображая огромный интерес.

– Но, после этой ужасной аварии всё пошло кувырком, – погрустнев, закончил Джордж.

– Расскажите, – Джессика тут же оживилась. – Расскажите о том вечере перед аварией.

– Рассказывать особо и не о чем, – Генри посмотрел на Джорджа, затем перевёл взгляд на умирающую от любопытства Джессику. – В тот вечер мы были в нашей студии. Ричард ушёл пораньше, а Джеймс предложил устроить «вечер ностальгии», вспомнить все наши песни за всё существование группы. Мы так и сделали.

– Да, а после я и Генри, мы уехали домой, – добавил Джордж, сделав глоток уже остывшего чёрного чая. – В студии остались лишь Джеймс и Алан.

– Хорошо, что было на следующий день? – поинтересовалась Джессика, что – то записав в блокнот. – Как вы узнали о том, что Джеймс попал в аварию?

– Мы приехали в студию, Джеймса в тот день не было, – вспомнил Джордж. – Ричард объяснил нам его отсутствие тем, что он немного приболел.

– Но мы сразу заметили, что что – то не так, ведь в то утро на Ричарде просто не было лица, – отметил Генри, проведя рукой по небольшой щетине на немного морщинистом лице. – Он продержался весь день, а на следующий объявил нам, что Джеймс попал в страшную аварию и находится в коме. Правда, поспешил успокоить, сказав, что за его здоровье взялся прекрасный доктор Питер Миллс. Мы о нём были наслышаны.

– Да, – согласился Джордж. – Доктор Миллс был действительно превосходным врачом. Он вывез Джеймса из страны и сделал всё, чтобы вернуть его к жизни.

– Да, только вот наш Джеймс к нам так и не вернулся, – с болью на сердце усмехнулся Генри.

– Неужели, Джеймс и, правда, так сильно изменился? – никак не укладывалось в мыслях Маккартни.

– Более чем, – подтвердил Норман. – Ричард нас предупреждал об этом. Говорил, что Джеймс частично потерял память и уже не будет прежним.

– Да, мы были готовы, что он не будет прежним, но вот то, что к нам вернулся совершенно другой человек, мы не могли принять, – добавил Поттер.

– Пожалуйста, расскажите, что вы помните о вашей первой встрече с Джеймсом после аварии, – попросила Джессика, сделав глоток остывшего чая, и поморщилась.

– Мы сразу же заметили, что он очень изменился, – окунулся в неприятную ностальгию Джордж. – Весь вечер Джеймс был скован, заметно нервничал, мы не знали, как себя с ним вести.

– Да, он изменился не только внутренне, но и внешне, он значительно похудел, – Генри удобнее сел на стул. – Помню, я пошутил, что он ростом стал выше, – улыбнулся мужчина. – И изрядно выхватил за это у Ричарда.

– И это было действительно так? – не поняла Джессика.

– Я свёл всё на смех, но тогда мне и, правда, показалось, что до аварии Джеймс был гораздо ниже, – ответил Генри.

– И не тебе одному, – подхватил Джордж. – Бред, конечно.

– Нет, нет, это очень любопытно, – задумалась Джессика и посмотрела на мужчин. – Скажите, до аварии у Джеймса были с кем – нибудь серьёзные отношения?

– Э–э–э, – Джордж посмотрел на Генри и ощутил боль в области затылка. Будто кто – то мешал мужчине что – то вспомнить. – Генри.

– Да, Джеймс встречался с какой – то девушкой, – Поттер взялся за голову, он ощущал те же чувства, что и друг. – Или они даже жили вместе? – он вопросительно посмотрел на Нормана.

– Женаты они точно не были, но да, возможно жили вместе, – ответил Джордж.

– Кто она? Как её звали? Как она выглядела? Чем занималась? – сгорая от нездорового любопытства, Джессика буквально завалила обескураженных мужчин вопросами.

– Её имя…, – Генри попытался вспомнить, но боль в голове усилилась. – Простите, Джессика, я не помню. Как она выглядела, Джордж?

– Она…, – Джордж напряг память и тут же схватился за голову.

Что – то странное происходило. Как только мужчины пытались вспомнить хотя бы что – то о таинственной девушке Джеймса боль в области затылка усиливалась во стократ. Но лишь они переставали думать о ней, боль в то же мгновение отпускала.

– Простите, я не помню, – виновато улыбнулся Джордж. – Да и сам Джеймс после аварии никогда о ней больше не вспоминал.

– Да, это верно, – подтвердил Генри. – У него было много женщин, но серьёзные отношения появились лишь с приходом того адвоката – Лорэлии Эдриан. На самом деле мы мало чего знаем о личной жизни Джеймса после распада группы, только так, из СМИ, ведь мы с Джорджем практически сразу перебрались в Америку.

– Всё ясно, спасибо, – Джессика немного погрустнела. – Наверное, это всё. Спасибо, что уделили мне время, – Маккартни улыбнулась и поднялась с кресла. Мужчины подскочили вслед за ней. – Было очень приятно пообщаться с великими людьми.

– О, Боже, – засмеялся Генри, пожав руку Джессике. – Не заставляйте нас краснеть, Джессика.

– Он прав, – улыбнулся Джордж, тоже пожимая девушке руку. – У нас сейчас короны с головы упадут.

– О, это невозможно, господа, – Джессика подхватила их задорный смех.

После встречи с Генри и Джорджем, Джессика направилась в аэропорт. Девушка была потеряна, несмотря на приятную встречу, она так и не смогла выяснить ответ на главный вопрос: «Кого любил Джеймс Фокс до аварии?»

Маккартни присела на одно из кресел в зале ожидания, достала из сумочки сотовый телефон и в ту же секунду «побежала» по лабиринту интернета.

Элизабет, Генри, Джордж не смогли рассказать ей ничего по–настоящему стоящего. Может быть, смогут помочь друзья детства? На экране смартфона появились два имени: Томас Стивенсон и Венде Льюис. Томаса можно не брать во внимание, с ним тесное общение Джеймс прекратил сразу после того, как Стивенсон переехал в Лос–Анджелес, а вот с Венде встретиться стоило. Джессика, не раздумывая, взяла билет на рейс до Парижа.

Через несколько часов Маккартни стояла около ворот роскошной, четырёхэтажной резиденции Хартли, а мысли в её голове, казалось, закипали, подобно воде в чайнике, стоявшем на огне. Джессика с уверенностью могла заявить, что была в этом месте ранее, но ни вчера, ни год назад. Этот отрезок времени, будто нельзя было измерить годами, это было что – то совершенно иное, но вот что именно, девушка пока не могла понять.

Джессика немного неуверенно нажала на кнопку звонка домофона.

– Добрый день, – послышался приятный мужской баритон.

– Здравствуйте, – поприветствовала Джессика. – Могу я увидеть миссис Хартли?

– Вам назначено? – поинтересовался обладатель красивого голоса.

– Да, думаю, что она меня ждёт, – улыбнулась девушка. – Моё имя – Джессика Маккартни.

– Минуту, – попросил мужчина. – Пожалуйста, проходите.

– Спасибо, – обрадовалась Маккартни и пошла вглубь огромнейшей территории.

Девушка поднялась на высокое крыльцо и перед ней отворилась входная дверь в резиденцию. На пороге появился худощавый, высокий мужчина средних лет.

– Мисс Маккартни, – доброжелательно, но сдержанно улыбнулся он. – Добрый день, прошу, идёмте со мной, мадам ожидает вас в гостиной.

– Здравствуйте, – Джессика улыбнулась в ответ и, переступив порог резиденции, почему – то немного почувствовала себя дома.

Дворецкий проводил Джессику в великолепную гостиную.

– Мадам, к вам мисс Маккартни, – объявил он.

– Спасибо, Пьер, – ему улыбнулась прекрасная, рыжеволосая, стройная женщина. Кокетливо откинув в сторону модный, глянцевый журнал, она перевела взгляд кошачьих глаз на Маккартни. – Здравствуйте, Джессика, – она произнесла это так, будто миллион лет знала девушку, стоявшую перед ней, а зелёные глаза, по неизвестным причинам, были заполнены благодарностью к ней.

После съёмок клипа на песню «В тебя влюбился ветер», Венде Льюис вышла замуж за Николса Хартли и стала, пожалуй, одной из самых счастливых женщин на всей планете. Николс был для неё не только мужем, но и лучшим другом, опорой и поддержкой во всех начинаниях. Венде была лицом всех мировых известных брендов одежды, парфюма и многого другого. Вскоре она открыла свой модельный бизнес, который с лёгкостью составил конкуренцию модельному агентству «Высокая мода». К сорока годам, Венде родила Николсу четвёртого наследника. Она была не только красивейшей женщиной, но и прекрасной бизнес – леди, понимающей женой, чуткой матерью. Жизнь Венде Льюис всегда была наполнена только самыми яркими красками и любящими её людьми. Наверное, именно по этому, сейчас на Джессику смотрела не дряхлая, измученная временем старушка, а прекрасная, стройная, модная, ухоженная женщина в самом расцвете сил и творческих идей.

– Здравствуйте, миссис Хартли, – поприветствовала её Джессика.

– О, бросьте, – отмахнулась Венде и поднялась с кресла. – Просто Венде.

Женщина лёгкой кошачьей походкой приблизилась к Джессике и обняла её, как давнюю и очень близкую подругу. Ничего не понимающая Джессика, тоже прижала к себе Хартли. После, Венде предложила Джессике присесть на мягкое кресло и сама устроилась напротив неё.

– Может быть, чая? – поинтересовалась Венде у Маккартни.

– Да, зелёного, – не отказалась Джессика.

– Прекрасно, – обрадовалась Венде и посмотрела на дворецкого. – Пьер, пожалуйста, две чашки зелёного чая.

– Конечно, мадам, – улыбнулся Пьер и незамедлительно покинул гостиную.

– Итак, дорогая, – Венде посмотрела на Джессику. – Я очень рада, что вы пишите книгу о Джеймсе. Мой друг детства заслужил это. Конечно, о нём уже много чего написано и спето, но меня радует, что о Джеймсе помнят не только его современники, но и такое юное поколение.

– Спасибо, – смутилась Маккартни. Ей стало ужасно неудобно за свою наглую ложь, но иначе она поступить не могла. – Если быть точнее, то я пишу о всех «малышах», но каждому посвящаю отдельную главу. И в главе о Джеймсе, мне бы хотелось начать с самого начала. Думаю, как его подруга детства, вы можете поведать мне о ранних годах жизни моего кумира?

– С удовольствием помогу вам, – засмеялась Венде. – Расскажу всё, что только смогу вспомнить.

– Отлично, – Джессика достала из сумочки диктофон, блокнот и карандаш. – Давайте, начнём.

– Я познакомилась с Джеймсом Фоксом, когда мне было четырнадцать лет, именно тогда я и мои родители переехали жить в Ливерпуль, – начала рассказ Хартли. – В школе меня определили в класс, где учились Джеймс и его близкий друг Том Стивенсон. Мы сдружились, но я понимала, что Джеймс и Томас влюблены в меня, это было видно невооружённым взглядом, – засмеялась Венде.

В этот момент в гостиную вернулся дворецкий с подносом в руках, на котором стояли две чашки с ароматным зелёным чаем. Мужчина аккуратно поставил чашки на журнальный столик между женщинами.

– Благодарю, Пьер, – Хартли посмотрела на него. – Можете быть свободны.

– Хорошо, мадам, – улыбнулся мужчина и покинул помещение.

– Итак, о чём это я? – задумалась Венде.

– Вы остановились на том, что Джеймс и Томас были оба в вас влюблены, – осторожно напомнила Джессика, взяв в руки чашку чая.

– Ах, да, – засмеялась Хартли. – У них даже была договорённость: когда я приму решение, с кем останусь, другой нам мешать не будет. А вышло всё куда проще. Джеймс полюбил другую девушку.

– Правда? – Джессика непроизвольно перебила Венде. Её глаза загорелись неудержимым интересом. Маккартни не могла поверить своему счастью: Венде начала с самого главного. – И кто же она?

– Её имя, – задумалась Хартли, и тут же почувствовав острою боль в области затылка, положила на него руку. – К сожалению, я не помню, как её звали. Даже не помню, как она выглядела, но могу сказать одно: если бы не эта девушка, перед вами бы сейчас сидела совершенно иная Венде Льюис. А быть может, она уже закончила бы своё жалкое существование.

– Я вас не совсем понимаю, – Джессика вернула чашку на журнальный столик и пристально посмотрела на Венде.

– До знакомства с этой замечательной особой, я мечтала лишь об одном: выйти замуж за миллионера, а ещё лучше миллиардера и жить в своё удовольствие. Но, мой взгляд на жизнь изменился в один момент. Мы знали, что Джеймс ведёт с кем – то переписку, знали, что эта девушка жила не в Англии, но точно не могу сказать, откуда она прибыла в Ливерпуль. Тот вечер я помню очень хорошо. Я, Том и наши друзья отдыхали в пабе, позже туда пришёл Джеймс с Ней. Мы познакомились, я почему-то рассказала Ей о своих планах на жизнь, а Она лишь усмехнулась и ответила мне, что я могу и сама заработать миллиарды, а замуж надо выходить исключительно по любви. Она была уверена, что в каждом моменте жизни должен присутствовать кураж. Позже они с Джеймсом помогли мне стать лицом журнала «Высокая мода», после я перебралась в Париж, заработала свой первый миллион долларов, а за Николса вышла замуж исключительно по любви. Я безумно ей благодарна.

– Где же она сейчас? Что с ней произошло? – не понимала Джессика.

– Последний раз я видела её на съёмках клипа на песню «В тебя влюбился ветер», – ответила Венде. – Я слышала, что она работала в команде «Малышей в чёрном» ещё три года после съёмок, а затем произошла эта ужасная трагедия с Джеймсом и всё…

– Она пропала после аварии? – Джессика сделала вид, что записала информацию в блокнот.

– Насколько знаю я, да, – Венде прикоснулась пальцами к идеально накрашенным губам. – Знаете, Джессика, после аварии мы с Джеймсом стали очень редко видеться, так, лишь на нескольких светских приёмах. Как – то я спросила у него о той девушке, а он бросил на меня недоумевающий взгляд, совершенно не понимая, о ком я говорю. Хотя, ничего удивительного, – с грустью усмехнулась Хартли. – В нашу первую встречу после трагедии, он и меня – то не сразу узнал.

– Вас это не удивило?

– Лишь в первую минуту, а потом я поняла, человек пережил состояние комы, каких последствий мы от него хотим? Конечно, он очень отдалился, стал совершенно чужим, прекратил со мной всяческое общение. Раньше, мы каждый месяц вместе ездили в гости к нашим родителям, а после аварии Джеймс стал объезжать Ливерпуль стороной, практически перестал общаться с Мартой и Кристофером. Я не стала настаивать.

– Расскажите подробнее?

– Сказать, что он изменился, значит не сказать ровным счётом ничего. Он стал другим человеком, совершенно другим. От нашего ранимого, чуткого, нежного Джеймса не осталось и следа.

– А внешне Джеймс как – нибудь изменился, – с крайней осторожностью поинтересовалась Джессика, чтобы не вызвать подозрения.

– Может быть, покажется глупым, – слегка задумавшись, Венде посмотрела в потолок. – Но мне показалось, что он стал выше ростом, – Венде засмеялась и отмахнулась. – Не берите в голову.