Бранд

Что за изгибами фьорда, дитя,Взор твой следит так пытливо?

Агнес (не оборачиваясь)

Море и берег исчезли из глаз.Новую землю я вижу –Лучше и больше; в тумане встает,Диском рисуется светлым.Вижу там реки, озера, моря,В облачных шапках вершины,Мертвой, безбрежной пустыни пески;Веют там пальмы под ветром,Солнце рождает и тени и свет,Жизни следов лишь не видно –Как на земле в ее первые дни.Чу! голоса чьи-то внемлю:«Гибели час иль спасенья приспел;Выполни, что тебе долг повелел, –Ты заселишь эту землю!»

Бранд (увлеченный)

Дальше! Что видишь еще ты, скажи!

Агнес (прижав руку к груди)

Чувствую – бродят здесь силы,Горы растут и вскипают моря.Новое солнце восходит;Сердце растет и вмещает весь мир;Голосу снова я внемлю:«Ты заселишь эту землю!..»Каждое дело, что сбыться должно,Мысли, которым явитьсяНекогда в мир суждено, как от снаВдруг просыпаются к жизни,Место себе приготовить спешат.И над хаосом тем – БогаЧувствую больше, чем вижу: могуч,Светел, приветлив, как солнечный луч,Полон любви беспредельной,Полон и скорби смертельной!Чу! голоса раздаются в тиши,Снова им с трепетом внемлю:«И создавать и создаться спеши, –Ты заселишь эту землю!»

Бранд

Вглубь и вовнутрь! О, я понял теперь,Это – путь верный, единый!Наша душа, наше сердце – тот мир,Только что созданный, новый,Где нам жизнь в Боге вести предстоитПосле того, как убьем мыКоршуна воли греховной, чтоб могНовый Адам в нас родиться!Пусть же мир старый идет, куда шел,Старою, торной тропою,С песнью свободы иль в рабском ярме.Коли же с ним мы столкнемся,Если грозить будет он сокрушитьДело мое, – на врага яГрудью ударю, пробью себе путь!..Место, простор и свободаЛичности цельной и верной себе!Вот оно – право народа,Лишь за него и стою я в борьбе!

(Задумывается на минуту.)

Верным себе быть и цельным?..С долгом на шее – грехами отцов?!

(Обрывает и смотрит на дорогу.)

Но кто это с поникшей головою,К земле прикованная будто цепью,Вся сгорбившись, карабкается в гору,Приостанавливаясь что ни шаг.Чтоб дух перевести, и подпираясьКлюкой, чтоб удержаться на ногах?Ощупывает пальцами худымиГлубокие карманы то и дело,Как будто в них сокровища сокрыты.Как перья на иссохшем теле, платьеВисит на ней, и пальцы словно когти;Фигурой всей на ястреба похожа,Прибитого гвоздем к стене амбара.

(Вдруг охваченный страхом.)

Каким воспоминаньем детских летКак холодом повеяло мне в душу?..Как будто ветер леденящий с фьордаПоднялся, инеем старуху кроетИ колет словно иглами мне сердце?..О, Господи! Да это мать моя!

Мать Бранда (поднимаясь на холм, останавливается на полпути, видимая до половины, и, приставив руку щитком к глазам, озирается)

Вот тут, сказали мне, он был.

(Подходя ближе.)

ЛукавыйПобрал бы солнце, – ничего не вижу!Не ты ли там, мой сын?

Бранд

Твой сын я, да.

Мать (протирая глаза)

Тьфу… так глаза слепит, что отличитьСвященника от мужика нельзя.

Бранд

Я дома солнца никогда не видел –От листопада до кукушки первой.

Мать (с тихим смешком)

Да, да, там хорошо. Замерзнуть можно,В сосульку ледяную обратиться.А душу холод закаляет так,Что с чистой совестью на все дерзаешь.

Бранд

Ну, здравствуй – и прощай! Мне недосуг.

Мать

Да, ты всегда таким был непоседой;Еще мальчишкой вырвался отсюда…

Бранд

Была довольна ты моим отъездом…

Мать

По основательной вполне причине:Тебе священником быть предстояло.

(Всматривается в него пристальнее.)

Гм… рослый стал какой, плечистый, сильный!Но помни мой совет: будь остороженИ как зеницу ока жизнь храни!

Бранд

И это все?

Мать

Что? жизнь? А что же больше?

Бранд

Нет, про совет я, – это все?

Мать

Коль слышалДругие, пользуйся, как знаешь, ими,Но жизнь хранить обязан для меня:Ведь я тебе дала ее.

(Сердито.)

ДалекоИдет молва о подвигах твоих.Сегодня страх меня взял не на шутку:Ты мог утратить то, чем мне обязан,Что должен ради матери беречь.Единственный ты представитель рода.Ты сын мой, плоть моя и кровь моя.Ты, как конек, венчаешь кровлю дома.По бревнышку сколоченного мною.Держись: будь крепок; долгу своемуНе изменяй – живи как можно дольше.Обязан жить наследник, ты же будешьНаследником моим… когда-нибудь.

Бранд

Так вот зачем меня ты отыскала,С набитыми карманами явилась?

Мать

С ума сошел ты, сын!

(Отступая.)

Не подходи!Ни шагу… или я ударю палкой!..

(Спокойнее.)

На что ты намекал?.. Послушай, сын!Старею с каждым годом я и раноИль поздно да приду к своей могиле.Тогда получишь все мое добро:Сосчитано и взвешено оно:Но нет с собою ничего, – все дома.Не Бог весть сколько в общем, но не будетИ нищим тот, кто это все получит.Нет, стой там, где стоишь! Не подходи!Я обещаю ничего не прятатьПод половицами, за кирпичамиИ в землю не закапывать ни гроша.Все одному тебе, мой сын, оставлю,Все целиком.

Бранд

С условием известным?

Мать

С одним единственным – быть бережливым.Ты должен жизнь беречь и постаратьсяПродолжить и упрочить род, чтоб шелЗа сыном сын, – вот вся моя награда.Затем наследство должен ты беречьИ умножать; а если не сумеешь, –Хоть целым сохранить, не расточив,Чтобы из рода в род переходило.

Бранд (после краткой паузы)

На чистоту нам нужно объясниться.Тебе наперекор шел с детства я;И мы с тобою матерью и сыномДруг другу не были ведь до сих пор.

Мать

Я в нежности и в ласках не нуждаюсь;Веди себя, как хочешь, – не заплачу.Будь груб, упрям и холоден, как лед,Мне все равно; лишь сбереги наследство;Пусть мертвым, пусть бесплодным остается,Лишь сохранялось бы из рода в род.

Бранд (делая шаг к ней)

А если вздумается мне, напротив,Его развеять по ветру?

Мать (отшатываясь)

Развеять…Развеять по ветру – что собирая.Согнулась я и поседела вся?!

Бранд (кивая)

Да, да, развеять по ветру все это.

Мать

Развеять по ветру! Да с этим вместеМою ты душу по ветру развеешь!

Бранд

А если и на то не посмотрю?И если в первую же ночь, как будешьНа смертном ложе при свечах ты спать,Держа молитвенник в руках застывших,К тебе в покой я проберусь и стануИскать, копаться, шарить по угламРазыскивая спрятанные клады…А там – возьму свечу да подожгу?..

Мать (подступая к нему в сильнейшем возбуждении)

Откуда эта мысль?..

Бранд

Сказать – откуда?

Мать

Да, да!

Бранд

Она – воспоминанье детства,Которого вовек мне не забыть,Которое уродует мне душу,Как шрам, оставшийся от тяжкой раны…Осенний вечер был. Отец скончался,А ты была больна. Шмыгнул туда я,Где он, держа молитвенник в руках.При свете восковых свечей и самКак восковой лежал. Забившись в угол,Я взгляда не сводил с него, дивясь,Как крепко спит он и как стали узкиВдруг кисти рук его… Сырой, тяжелыйОт савана шел запах… Вдруг шаги…Дверь скрипнула, и женщина вошла;Меня не видя, шасть – к его постелиИ шарить принялась и рыться всюду.Сначала под подушкой мертвеца;Одну из-под нее достала пачку.Другую, третью… жадно их считая.Шепча: «Не все, не все!» Затем нашлаПод тюфяком какой-то узелок.Впилась в него ногтями и зубами,Пытаясь развязать скорей концы…И снова шарила, и находила.Считала и шептала: «Мало, мало!»,И плакала, стонала и бранилась,Не прекращая поисков своих.Найдя же что-нибудь, со страхом жаднымБросалась на добычу, словно коршун.И наконец, обшарив все углы,Как осужденная, пошла к дверямС добычею, завернутой в тряпицу,Вздыхая жалобно: «И это все?!».

Мать

Ждала я многого, нашла же мало;Ведь оплатила я заране все,И слишком дорогой ценой.

Бранд

В придачуТы дорогое самое дала –Сыновнею любовью заплатила.

Мать

Пусть так. Вида исстари ведется это –Богатство покупать ценою чувства.А заплатила сразу дорогонько, –Казалось мне, что жизнь я отдал?..Я заплатила чем-то, что погаслоДавно, но помнится – хорошим, светлымИ… глупым. Я про то почти забыла;Но, помню, люди звала то любовью,И, помню, не легко тогда мне было,Когда отец совет суровый дал:«Забудь про голыша, возьми другого:Пускай он неказист, и стар, и сед,Зато умен, добро свое удвоит…»Я вышла за него, но обманулась:Богатства не сумел удвоить он!Сама потом я принялась за дело.Трудилась, рук не покладая, билась:Безделицы теперь лишь не хватает,

Бранд

А помнишь ты, столь близкая к могиле.Что ты на эту душу положила?

Мать

Я не забыла, и тому порукой –Что сделала священником я сына.Придет мой час, и ты с души моей.Как мой наследник, бремя снимешь.Как я деньгами и добром владею,Так правом ты – вязать и разрешать.

Бранд

Умна ты, а во мне ошиблась все же,Меня своею мерой измеряя.И много вас, родителей таких.Приказчика лишь видящих в ребенке,Приказчика, которому удобноСдать, умирая, на руки всю рухлядь!О вечности у вас мелькает мысль,И думаете вы ее достигнуть,Наследство связывая с родом крепкоИ с жизнью смерть; ряды слагая жизнейПреемственных, в итоге получитьБессмертие надеетесь!

Мать

ТебеУ матери в душе не кстати рыться,А попросту наследие принять.

Бранд

И с ним долги?

Мать

Долги? Какие? Что ты!Долгов я не имела никогда.

Бранд

Пусть так: а если бы долги остались,Я должен был бы отвечать за них.Обязан память матери очиститьОт всяких обязательств сын-наследник.И унаследуй я хоть дом пустой,Я унаследую и все долги.

Мать

Такого нет закона.

Бранд

Да, быть может,Средь писаных законов нет его.Но в сердце сына честного он врезанИ должен быть исполнен до конца.Прозри же, ослепленная! Ты БожьеДобро растратила здесь на земле –Ту душу, что от Бога получила:Его подобие ты исказила,Забрызгала его житейской грязью:Ты духу, что в тебя Он вдунул, крыльяОбрезала в житейской суете.Так вот твои долги. Куда ж от БогаБежишь, когда потребует СвоеОбратно Он!

Мать (боязливо)

Куда… бегу?..

Бранд

Не бойся.Твой сын возьмет твой долг и образ Божий,Тобою загрязненный, в нем восстанет,Омытый волею. Умри спокойно.Долги твои возьму я на себяИ оправдаю их.

Мать

Долги и грех?

Бранд

Долги, одни долги. Ты слышишь это?За них расплатится твой сын; за грех жеТебе самой придется отвечать.Вся сумма человечности, тобоюРастраченная в суете житейской,Возвращена сполна быть может мируУсердием другого человека;Но грех растраты самой должен бытьИскуплен расточителем самим.Раскаянье иль… смерть – за грех расплата!

Мать (тревожно)

Нет, лучше мне пойти к себе домой.Туда, где тень от ледника все кроет;А здесь, на этом солнце, прорастаетТак скоро семя ядовитой мысли;От запаха его мутится ум.

Бранд

Укройся в тень пока; я буду близко.Потянет к свету, к небу вновь тебя,Почувствуешь потребность нашей встречи.Пошли за мной, и я приду к тебе.

Мать

Пугать меня судом и осужденьем?

Бранд

О, Нет, с сыновней теплотой сердечнойИ с кротостью служителя ГосподняПриду и отгоню весь страх и ужас:Молитвой, пением священных гимновДуши и тела муки утолю.

Мать

Клянешься ты?

Бранд

Приду, раскайся только!

(Подходя к ней ближе.)

Как ты, условие свое я ставлю:Все то, к чему привязана ты плотью,Отбросишь от себя ты добровольноИ нищею, нагой сойдешь в могилу.

Мать (дико замахиваясь на него)

Скорей вели огню расстаться с жаром,С морозом снегу, с влагою воде!Посбавь-ка цену!

Бранд

Брось ребенка в мореИ Божьего благословенья требуй!

Мать

Другое покаянье наложи…Хоть пост. Потребуй самой тяжкой жертвы!

Бранд

От самой тяжкой уклониться хочешь, –Все остальные не смягчат Его.

Мать

На церковь я пожертвовать готова.

Бранд

Все целиком?

Мать

Не все, но много.

Бранд

Нет,Как Иов на гноище – наг и нищ.Должна ты умереть, – тогда спасешься;Другого нет пути.

Мать (ломая руки)

Пропала жизнь!Загублена душа, и скоро прахомДобро мое пойдет! Домой, домой,Скорей к груди своей прижать покрепчеВсе то, что я своим еще зову.Мое дитя, рожденное в страданьях –Добро мое! Я кровью истекала,Чтоб обрести тебя и уберечь.Домой, поплакать над тобой, как плачетНад заболевшим крошкой мать!.. Зачем жеВо плоти родилась моя душа.Когда что мило плоти – смерть душе?..Священник, будь вблизи. Ведь я не знаю,К чему приду в последний страшный час.Должна при жизни я всего лишиться –Так в самый уж последний миг, не раньше!

(Уходит.)

Бранд (глядит ей вслед)

Да, близ тебя останется твой сынИ будет ждать последнего призыва;Холодную твою согреет руку,Как только ты ее ему протянешь.

(Спускается вниз к Агнес.)

На утро вечер тихий не похож.Душа кипела, обнажить готоваБыла меч гнева и крушить им ложь.Вдали призывное я слышал слово:Мне чудилось, что битва уж кипит,И мир я с бою взять хотел на щит!

Агнес (обратив к нему светлый взгляд)

В сравненьи с вечером как бледно утро,Когда, игрою ложной увлекаясь,Гналась за тем я, что полезней былоУтратить мне навек!

Бранд

Ко мне слеталиВеликие, прекрасные мечты;На крыльях лебединых подымалиМеня до поднебесной высоты.Оттуда путь свой я наметил в мирИ был борьбой с грехом тем увлечен,Что торжествующие, в венце, в порфире,Несется по течению времен.Процессии, хоругви золотые,Из мрамора ступени и столпы,И фимиама волны голубые,Восторг священный тысячной толпы –Вот подвиг мой в каком зрел ореолеИ он меня манил и увлекал:Но были то одни мечты, не боле,Лишь издали сверкавший идеал,Мираж, туманом сотканный в пустыне!..Теперь, спустившись с высоты, в долинеСтою, где вечера ложится теньЗадолго до того, как гаснет день.От мира скалами отрезан, фьордом,Клочок небес лишь вижу над собой;Зато стою я здесь на грунте твердом –На почве мне знакомой и родной.Пропет теперь мой гордый гимн воскресный,Расседланным стоит крылатый конь;Но к цели высшей путь ведет мой тесный,И боле чистый душу жжет огонь!Труд будничный, тяжелый и упорныйПреображу я в праздник благотворный!

Агнес

А бог, который обречен был смерти?..

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.