рассказы
«Книге повезло родиться и жить на стыке эпох
и столетий. Она слышала призывы к светлому
будущему в коммунизме, гортань бессердечной
анархии и мольбы о справедливости закона Божьего.
И несмотря на всё это, продолжает верить в себя.
Ничего другого у …
«Книге повезло родиться и жить на стыке эпох
и столетий. Она слышала призывы к светлому
будущему в коммунизме, гортань бессердечной
анархии и мольбы о справедливости закона Божьего.
И несмотря на всё это, продолжает верить в себя.
Ничего другого у …
«Происходило это действо примерно раз в месяц. Не чаще. Чаще мы бы просто не выдержали. Точнее, этого не вынес бы семейный бюджет – тонкий, звонкий и прозрачный. Не выдержали бы наши мужья и любовники. Не хватило бы наших скромных и тайных заначек. И…
«Происходило это действо примерно раз в месяц. Не чаще. Чаще мы бы просто не выдержали. Точнее, этого не вынес бы семейный бюджет – тонкий, звонкий и прозрачный. Не выдержали бы наши мужья и любовники. Не хватило бы наших скромных и тайных заначек. И…
«Нина Ивановна Горохова на судьбу не роптала и несчастной себя не считала – не тот характер. Да и к тому же всю жизнь ей внушали, что судьба ей ничего не должна.
Ко всему, что случалось в ее жизни, Нина Ивановна относилась с глубоким пониманием и поч…
«Нина Ивановна Горохова на судьбу не роптала и несчастной себя не считала – не тот характер. Да и к тому же всю жизнь ей внушали, что судьба ей ничего не должна.
Ко всему, что случалось в ее жизни, Нина Ивановна относилась с глубоким пониманием и поч…
«Моя первая свекровь, Регина Борисовна, была из актрис. Точнее – из бывших актрис. Еще точнее – из бывших актрис Театра оперетты. Тяжелый, густой и страшный замес кровей: польской, литовской и грузинской – давал о себе знать, играя затейливыми граням…
«Моя первая свекровь, Регина Борисовна, была из актрис. Точнее – из бывших актрис. Еще точнее – из бывших актрис Театра оперетты. Тяжелый, густой и страшный замес кровей: польской, литовской и грузинской – давал о себе знать, играя затейливыми граням…
«Елизавете почему-то всегда снятся покойники всех мастей и разной степени родства. Некоторых она побаивается, потому что те строгие. Приходят ночью и смотрят прямо в глаза с очевидной укоризной: «Почему ты нас не поминаешь?»
Елизавета откуда-то знает…
«Елизавете почему-то всегда снятся покойники всех мастей и разной степени родства. Некоторых она побаивается, потому что те строгие. Приходят ночью и смотрят прямо в глаза с очевидной укоризной: «Почему ты нас не поминаешь?»
Елизавета откуда-то знает…
«Ее и бабушкой-то было невозможно назвать. Поражало, что в свои шестьдесят «с хвостом» она красилась. Да не слегка, а основательно: глаза – в сурьме, веки – в перламутре, на скулах – не по годам яркий румянец, и губы цветут неряшливой фуксией. И не п…
«Ее и бабушкой-то было невозможно назвать. Поражало, что в свои шестьдесят «с хвостом» она красилась. Да не слегка, а основательно: глаза – в сурьме, веки – в перламутре, на скулах – не по годам яркий румянец, и губы цветут неряшливой фуксией. И не п…
«Я познакомилась с будущим мужем. Конечно, я была умница и красавица. Но этого ему было мало. Я бойко лопотала по-французски, читала Томаса Манна, но и этого ему было мало. От страданий я похудела до сорока пяти килограммов, так что на лице остались …
«Я познакомилась с будущим мужем. Конечно, я была умница и красавица. Но этого ему было мало. Я бойко лопотала по-французски, читала Томаса Манна, но и этого ему было мало. От страданий я похудела до сорока пяти килограммов, так что на лице остались …
«Зачем, зачем я на это согласилась? Мы с будущим мужем уже жили вместе, я всеми силами доказывала, что мы «не разные в быту» и ждала, когда он предложит доехать до загса, чтобы подать заявление. Мама, которая всегда считала, что не нужно ждать милост…
«Зачем, зачем я на это согласилась? Мы с будущим мужем уже жили вместе, я всеми силами доказывала, что мы «не разные в быту» и ждала, когда он предложит доехать до загса, чтобы подать заявление. Мама, которая всегда считала, что не нужно ждать милост…
«Вика и Соня решили отметить 23 Февраля. Какого черта он им сдался, совершенно не понятно. Просто было такое настроение – что-нибудь отметить. Хоть день пчеловода. А тут как раз и повод нашелся, пусть и мужской. Вика с Соней решили, что отмечать в же…
«Вика и Соня решили отметить 23 Февраля. Какого черта он им сдался, совершенно не понятно. Просто было такое настроение – что-нибудь отметить. Хоть день пчеловода. А тут как раз и повод нашелся, пусть и мужской. Вика с Соней решили, что отмечать в же…
«Нельгин, Амиров и Юрьев – соседи по кроватям в спальной казенного сиротского пансиона. Каждому из них между десятью и одиннадцатью годами…»
«Нельгин, Амиров и Юрьев – соседи по кроватям в спальной казенного сиротского пансиона. Каждому из них между десятью и одиннадцатью годами…»
Единственное обстоятельство, отравляющее существование отставному сержанту мобильной пехоты Земной Федерации Чейту, – хроническая нехватка денежных знаков. А без них совершенно невозможно наслаждаться жизнью по полной программе. Но если у тебя не око…
Единственное обстоятельство, отравляющее существование отставному сержанту мобильной пехоты Земной Федерации Чейту, – хроническая нехватка денежных знаков. А без них совершенно невозможно наслаждаться жизнью по полной программе. Но если у тебя не око…
«Второй день в пустынном Черном море.
Начало апреля, с утра свежо и облачно. Воздух прозрачен, краски несколько дики.
Стая краснолапых чаек долго провожала нас вчера, долго плыла на тугих острых крыльях, косясь на длинный малахитовый след за кормою. …
«Второй день в пустынном Черном море.
Начало апреля, с утра свежо и облачно. Воздух прозрачен, краски несколько дики.
Стая краснолапых чаек долго провожала нас вчера, долго плыла на тугих острых крыльях, косясь на длинный малахитовый след за кормою. …
«На третий день рождества, вечером, у холостого журналиста почтовой конторы Ракитина собралось несколько гостей. Это происходило в крошечном пограничном местечке Красилове, очень грязном и очень скучном, населенном тысячами тремя евреев и крестьян-ма…
«На третий день рождества, вечером, у холостого журналиста почтовой конторы Ракитина собралось несколько гостей. Это происходило в крошечном пограничном местечке Красилове, очень грязном и очень скучном, населенном тысячами тремя евреев и крестьян-ма…
«„Если тиф передается насекомыми, – рассуждал я с отвращением к этому слову, – ибо обидно было зависеть от какой-то организованной протоплазмы, хотя сам я чесался уже во всех местах тела самым методическим образом, – если так, – продолжал я, взглядыв…
«„Если тиф передается насекомыми, – рассуждал я с отвращением к этому слову, – ибо обидно было зависеть от какой-то организованной протоплазмы, хотя сам я чесался уже во всех местах тела самым методическим образом, – если так, – продолжал я, взглядыв…
«– А браслет я отдам Люське, – бубнила Тереза.
– Ага, отдай, – откликнулась Нана и добавила тише, глубоко вздохнув: – Господи, ну как же мне все надоело!
Она влезла на старый шаткий венский стул и потянулась к верхней полке огромного темного резного …
«– А браслет я отдам Люське, – бубнила Тереза.
– Ага, отдай, – откликнулась Нана и добавила тише, глубоко вздохнув: – Господи, ну как же мне все надоело!
Она влезла на старый шаткий венский стул и потянулась к верхней полке огромного темного резного …
«Куропаткин смотрел в окно и грустил. Точнее, печалился. В последнее время жизнь все чаще показывала Куропаткину дулю. Нет, все понятно – в стране снова кризис, бизнес загибается не только у Куропаткина, все жалуются, скулят и ноют, но все же от этог…
«Куропаткин смотрел в окно и грустил. Точнее, печалился. В последнее время жизнь все чаще показывала Куропаткину дулю. Нет, все понятно – в стране снова кризис, бизнес загибается не только у Куропаткина, все жалуются, скулят и ноют, но все же от этог…
«– Мне кажется, никто так оригинально не встречал рождества, как один из моих пациентов в тысяча восемьсот девяносто шестом году, – сказал Бутынский, довольно известный в городе врач-психиатр. – Впрочем, я не буду ничего рассказывать об этом трагиком…
«– Мне кажется, никто так оригинально не встречал рождества, как один из моих пациентов в тысяча восемьсот девяносто шестом году, – сказал Бутынский, довольно известный в городе врач-психиатр. – Впрочем, я не буду ничего рассказывать об этом трагиком…
«Хозяйки судьбы…
Лильку Михайлову легко можно было бы возненавидеть. Было бы желание. За тонкую талию, стройные, загорелые и длинные ноги, за большие зеленые глаза. За рыжеватые пушистые волосы. За белые и ровные зубы – без всяких там дурацких пласти…
«Хозяйки судьбы…
Лильку Михайлову легко можно было бы возненавидеть. Было бы желание. За тонкую талию, стройные, загорелые и длинные ноги, за большие зеленые глаза. За рыжеватые пушистые волосы. За белые и ровные зубы – без всяких там дурацких пласти…
«Он позвонил ей по дороге из офиса. Как всегда: «Привет, как дела?»
«Нормально», – ответила она.
– Любимое слово – «нормально», – усмехнулся он и осторожно спросил: – Я заеду?
Вопрос человека, не уверенного в том, что его хотят видеть…»
«Он позвонил ей по дороге из офиса. Как всегда: «Привет, как дела?»
«Нормально», – ответила она.
– Любимое слово – «нормально», – усмехнулся он и осторожно спросил: – Я заеду?
Вопрос человека, не уверенного в том, что его хотят видеть…»