литература 20 века
Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой…
Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой…
Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой…
Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой…
Писатель и художник Бруно Шульц является одним из наиболее оригинальных авторов польской литературы первой половины XX века, творившим в духе сюрреализма и, как он сам говорил, «магического реализма». Сборник новелл «Санаторий под клепсидрой», являющ…
Писатель и художник Бруно Шульц является одним из наиболее оригинальных авторов польской литературы первой половины XX века, творившим в духе сюрреализма и, как он сам говорил, «магического реализма». Сборник новелл «Санаторий под клепсидрой», являющ…
Гётеборг в ожидании ретроспективы Густава Беккера. Легендарный enfant terrible представит свои работы – живопись, что уже при жизни пообещала вечную славу своему создателю. Со всех афиш за городом наблюдает внимательный взор любимой натурщицы художни…
Гётеборг в ожидании ретроспективы Густава Беккера. Легендарный enfant terrible представит свои работы – живопись, что уже при жизни пообещала вечную славу своему создателю. Со всех афиш за городом наблюдает внимательный взор любимой натурщицы художни…
«Купеческий клуб. Солидно обставленная гостиная, против зрителя портрет Александра Третьего во весь рост и в шапке…»
«Купеческий клуб. Солидно обставленная гостиная, против зрителя портрет Александра Третьего во весь рост и в шапке…»
«Ваня, Маша, Петя и Бабушка, потом Кот в сапогах. Детская комната. У задней стены Петина кровать, у левой стены – Машина, у правой – Ванина. Вечер. Горит лампа. Бабушка укладывает детей спать. Ваня и Маша уже раздеты и лежат в кроватках, Петя нехотя …
«Ваня, Маша, Петя и Бабушка, потом Кот в сапогах. Детская комната. У задней стены Петина кровать, у левой стены – Машина, у правой – Ванина. Вечер. Горит лампа. Бабушка укладывает детей спать. Ваня и Маша уже раздеты и лежат в кроватках, Петя нехотя …
Герой-повествователь романа – Бромден по прозвищу Вождь (его отец был последним вождём своего племени). Он притворяется немощным, глухонемым и слабоумным, чтобы спастись в стенах психиатрической больницы от жестокости и равнодушия «нормальной» Америк…
Герой-повествователь романа – Бромден по прозвищу Вождь (его отец был последним вождём своего племени). Он притворяется немощным, глухонемым и слабоумным, чтобы спастись в стенах психиатрической больницы от жестокости и равнодушия «нормальной» Америк…
Василий Аксенов (1932–2009) – культовый писатель шестидесятых и опальный – семидесятых, драматург и сценарист, яркий новатор в русской прозе ХХ века. С 1981 года – профессор русской литературы в университетах США, в начале 90-х жил во Франции и верну…
Василий Аксенов (1932–2009) – культовый писатель шестидесятых и опальный – семидесятых, драматург и сценарист, яркий новатор в русской прозе ХХ века. С 1981 года – профессор русской литературы в университетах США, в начале 90-х жил во Франции и верну…
«Школ мифологических много. Но, несмотря на принципиальную разность своих опорных точек, едва ли не все они сходятся в мнении, что народный русский праздник Ивана Купалы, справляемый нашим отечеством повсеместно, „от финских хладных скал до пламенной…
«Школ мифологических много. Но, несмотря на принципиальную разность своих опорных точек, едва ли не все они сходятся в мнении, что народный русский праздник Ивана Купалы, справляемый нашим отечеством повсеместно, „от финских хладных скал до пламенной…
«Душок над стойкой стоял густой и сложный: нудно пахли в июльской духоте распластанные на тарелках кильки; рыжие пирожки излучали аромат прогорклого тюленьего жира; кислая капуста вплеталась в копченый колбасный душок; слоеные пирожные, по-русски кру…
«Душок над стойкой стоял густой и сложный: нудно пахли в июльской духоте распластанные на тарелках кильки; рыжие пирожки излучали аромат прогорклого тюленьего жира; кислая капуста вплеталась в копченый колбасный душок; слоеные пирожные, по-русски кру…
«Моя мать училась и работала на большом новом заводе, вокруг которого раскинулись дремучие леса.
На нашем дворе, в шестнадцатой квартире, жила девочка, звали ее Феня.
Раньше ее отец был кочегаром, но потом тут же на курсах при заводе он выучился и ст…
«Моя мать училась и работала на большом новом заводе, вокруг которого раскинулись дремучие леса.
На нашем дворе, в шестнадцатой квартире, жила девочка, звали ее Феня.
Раньше ее отец был кочегаром, но потом тут же на курсах при заводе он выучился и ст…
Слушать рождественские рассказы – это всегда увлекательно и волнительно. Писатели настолько мастерски передают атмосферу этого светлого праздника, что, кажется, будто вы сами находитесь на рождественской ёлке, слушаете весёлые колядки и гадаете в пол…
Слушать рождественские рассказы – это всегда увлекательно и волнительно. Писатели настолько мастерски передают атмосферу этого светлого праздника, что, кажется, будто вы сами находитесь на рождественской ёлке, слушаете весёлые колядки и гадаете в пол…
ПЕРВЫЙ ПОЛНЫЙ ПЕРЕВОД РОМАНА В РОССИИ
Роман знаменитого американского писателя Марио Пьюзо «Сицилиец» принято считать продолжением «Крестного отца».
Эта книга о дружбе и вражде, любви и ненависти, сицилийском законе омерты и бесконечной вендетте. Ром…
ПЕРВЫЙ ПОЛНЫЙ ПЕРЕВОД РОМАНА В РОССИИ
Роман знаменитого американского писателя Марио Пьюзо «Сицилиец» принято считать продолжением «Крестного отца».
Эта книга о дружбе и вражде, любви и ненависти, сицилийском законе омерты и бесконечной вендетте. Ром…
«Дача Бренко находилась в Петровском-Разумовском, у Соломенной сторожки. Тогда еще даже конки туда не было. Прекрасная дача, двухэтажная, богато обставленная. По субботам всегда гости: свои артисты, профессора, сотрудники журнала „Русская мысль“, при…
«Дача Бренко находилась в Петровском-Разумовском, у Соломенной сторожки. Тогда еще даже конки туда не было. Прекрасная дача, двухэтажная, богато обставленная. По субботам всегда гости: свои артисты, профессора, сотрудники журнала „Русская мысль“, при…
В сборник вошли рассказы о событиях Великой Отечественной войны и послевоенного времени. Автор – разведчик, партизан, воевавший в тылу противника, в том числе – в легендарной дивизии под началом С.А. Ковпака. В рассказах картины партизанских будней, …
В сборник вошли рассказы о событиях Великой Отечественной войны и послевоенного времени. Автор – разведчик, партизан, воевавший в тылу противника, в том числе – в легендарной дивизии под началом С.А. Ковпака. В рассказах картины партизанских будней, …
Тонкий метафизический детектив, одно из самых загадочных произведений Владимира Набокова.
Набоков начал писать «Соглядатая» в Берлине 1929 году, и уже через год состоялась журнальная публикация произведения. Правда, книжной публикации пришлось ждать …
Тонкий метафизический детектив, одно из самых загадочных произведений Владимира Набокова.
Набоков начал писать «Соглядатая» в Берлине 1929 году, и уже через год состоялась журнальная публикация произведения. Правда, книжной публикации пришлось ждать …
Георгий Владимирович Ива́нов – русский поэт и прозаик, крупнейший автор первой волны эмиграции.
«Петербургские зимы» – мемуарная проза, памятник эпохе исчезнувшего Петербурга. Книга переносит читателя на улицы и набережные послереволюционного города,…
Георгий Владимирович Ива́нов – русский поэт и прозаик, крупнейший автор первой волны эмиграции.
«Петербургские зимы» – мемуарная проза, памятник эпохе исчезнувшего Петербурга. Книга переносит читателя на улицы и набережные послереволюционного города,…
Внешне неказистый и рассеянный, отец Браун ведёт привычную жизнь, пока не случается что-нибудь страшное. За его неприметной внешностью скрывается пытливый ум сыщика, способного разгадать непостижимые тайны. Откуда взялся труп незнакомца в саду знамен…
Внешне неказистый и рассеянный, отец Браун ведёт привычную жизнь, пока не случается что-нибудь страшное. За его неприметной внешностью скрывается пытливый ум сыщика, способного разгадать непостижимые тайны. Откуда взялся труп незнакомца в саду знамен…
Это аудиокнига о стойкости характера, целеустремленности, идейности и, самое главное, безграничной вере в светлое будущее, за которое стоит сражаться!
«Самое дорогое у человека – это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не бы…
Это аудиокнига о стойкости характера, целеустремленности, идейности и, самое главное, безграничной вере в светлое будущее, за которое стоит сражаться!
«Самое дорогое у человека – это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не бы…
«По голым киргизским степям пролегает линия Самаро-Ташкентской железной дороги. Если зимой подняться здесь на аэроплане, то она покажется черной траурной лентой на белой простыне степей. Только туда и аэроплан не залетает. Мертвая пустыня, где рыскаю…
«По голым киргизским степям пролегает линия Самаро-Ташкентской железной дороги. Если зимой подняться здесь на аэроплане, то она покажется черной траурной лентой на белой простыне степей. Только туда и аэроплан не залетает. Мертвая пустыня, где рыскаю…