литература 20 века
Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.
…1940-й год. Германские войска триумфально в…
Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.
…1940-й год. Германские войска триумфально в…
«С медленным, унылым грохотом ворочались краны, торопливо стучали тачки, яростно гремели лебедки. Из дверей серых пакгаузов тянулись пестрые вереницы грузчиков. С ящиками, с бочонками на спине люди поднимались по отлогим трапам, складывали свою ношу …
«С медленным, унылым грохотом ворочались краны, торопливо стучали тачки, яростно гремели лебедки. Из дверей серых пакгаузов тянулись пестрые вереницы грузчиков. С ящиками, с бочонками на спине люди поднимались по отлогим трапам, складывали свою ношу …
История трех поколений купеческой семьи, в серии «Эксклюзивная классика».
Купецкий сын Прохор Громов – «сибирский характер» в полном смысле слова, со всеми достоинствами и недостатками сильной, широкой и дикой натуры. Все в нем доведено до предела – …
История трех поколений купеческой семьи, в серии «Эксклюзивная классика».
Купецкий сын Прохор Громов – «сибирский характер» в полном смысле слова, со всеми достоинствами и недостатками сильной, широкой и дикой натуры. Все в нем доведено до предела – …
«Легкие, веселые, словно сотканные из сверкающих огней стоэтажные небоскребы угасали один за другим и становились похожими на черные, угрюмые, тяжелые скалы. Деловой день кончался. Тресты, банки, торговые компании, конторы прекращали работу. Небоскре…
«Легкие, веселые, словно сотканные из сверкающих огней стоэтажные небоскребы угасали один за другим и становились похожими на черные, угрюмые, тяжелые скалы. Деловой день кончался. Тресты, банки, торговые компании, конторы прекращали работу. Небоскре…
Необычный роман о жизни и творчестве необычного художника!
Один из самых причудливых и загадочных романов Курта Воннегута, в котором он обыгрывает не только «мифологию искусства» ХХ века, но и архетипы «военной прозы» и мотивы древнегреческой мифоло…
Необычный роман о жизни и творчестве необычного художника!
Один из самых причудливых и загадочных романов Курта Воннегута, в котором он обыгрывает не только «мифологию искусства» ХХ века, но и архетипы «военной прозы» и мотивы древнегреческой мифоло…
Стоит ли американская мечта утерянного человеческого счастья?
Последний роман великого Фицджеральда, опубликованный уже после его смерти. История о «золотом веке» Голливуда – той безвозвратно ушедшей эпохе, когда кинематограф еще был не бизнесом, а И…
Стоит ли американская мечта утерянного человеческого счастья?
Последний роман великого Фицджеральда, опубликованный уже после его смерти. История о «золотом веке» Голливуда – той безвозвратно ушедшей эпохе, когда кинематограф еще был не бизнесом, а И…
«Когда он приехал в родную усадьбу, была тёмная беззвёздная ночь. В доме все спали. У калитки дремал ночной сторож. По двору, привязанная на цепь, бегала большая лохматая собака, и железный блок визжал, пробегая по туго натянутой проволоке.
На окрик …
«Когда он приехал в родную усадьбу, была тёмная беззвёздная ночь. В доме все спали. У калитки дремал ночной сторож. По двору, привязанная на цепь, бегала большая лохматая собака, и железный блок визжал, пробегая по туго натянутой проволоке.
На окрик …
…Самые невероятные вещи происходят в Москве 30-х годов. Берлиоз – председатель правления литературной ассоциации МАССОЛИТ – и Иван Бездомный – молодой поэт – в один из знойных весенних вечеров спорят на тему, жил ли на самом деле Иисус. Неожиданно в …
…Самые невероятные вещи происходят в Москве 30-х годов. Берлиоз – председатель правления литературной ассоциации МАССОЛИТ – и Иван Бездомный – молодой поэт – в один из знойных весенних вечеров спорят на тему, жил ли на самом деле Иисус. Неожиданно в …
«Мастерская лудильщика в подвале. К двери, ведущей на улицу, восемь ступенек. Другая дверь ведет в спальню, а третья, налево, во двор. Два оконца ниже уровня земли. Небольшой горн, наковальня, несколько старых самоваров и кастрюль; жестянки, котлы, л…
«Мастерская лудильщика в подвале. К двери, ведущей на улицу, восемь ступенек. Другая дверь ведет в спальню, а третья, налево, во двор. Два оконца ниже уровня земли. Небольшой горн, наковальня, несколько старых самоваров и кастрюль; жестянки, котлы, л…
«Кому что, а нашему батальонному первое дело – тиатры крутить. Как из году в год повелось, благословил полковой командир на Масленую представлять. Прочих солдат завидки берут, а у нас в первом батальоне лафа. Потому батальонный, подполковник Снегирев…
«Кому что, а нашему батальонному первое дело – тиатры крутить. Как из году в год повелось, благословил полковой командир на Масленую представлять. Прочих солдат завидки берут, а у нас в первом батальоне лафа. Потому батальонный, подполковник Снегирев…
Абсолютная классика английской юмористической прозы!
Роман, который вот уже много десятилетий по праву считается абсолютной классикой английской юмористической прозы.
Верный слуга Дживс отправляется в отпуск. Лишившись на время своего ангела-хранител…
Абсолютная классика английской юмористической прозы!
Роман, который вот уже много десятилетий по праву считается абсолютной классикой английской юмористической прозы.
Верный слуга Дживс отправляется в отпуск. Лишившись на время своего ангела-хранител…
«Народ французский освятил Вербное воскресенье нежным и красивым именем „Цветочной Пасхи“, – Paques-fleuries. Это – праздник первой весны. Церкви и дома благоухают цветами; всюду – букеты из маргариток, скромного лугового цветка, одноимённого, по-фра…
«Народ французский освятил Вербное воскресенье нежным и красивым именем „Цветочной Пасхи“, – Paques-fleuries. Это – праздник первой весны. Церкви и дома благоухают цветами; всюду – букеты из маргариток, скромного лугового цветка, одноимённого, по-фра…
Тихая, тёплая и тёмная июльская ночь спустилась над сельцом Богородским, в окрестностях Москвы. Летний сад, где любители, обыкновенно, дают спектакли и концерты, был переполнен публикой. Дачники спешили насладиться хорошей погодой, улыбнувшейся тольк…
Тихая, тёплая и тёмная июльская ночь спустилась над сельцом Богородским, в окрестностях Москвы. Летний сад, где любители, обыкновенно, дают спектакли и концерты, был переполнен публикой. Дачники спешили насладиться хорошей погодой, улыбнувшейся тольк…
«Четырехлетний жеребец Изумруд – рослая беговая лошадь американского склада, серой, ровной, серебристо-стальной масти – проснулся, по обыкновению около полуночи в своем деннике. Рядом с ним, слева и справа и напротив через коридор, лошади мерно и час…
«Четырехлетний жеребец Изумруд – рослая беговая лошадь американского склада, серой, ровной, серебристо-стальной масти – проснулся, по обыкновению около полуночи в своем деннике. Рядом с ним, слева и справа и напротив через коридор, лошади мерно и час…
«День полета начался при счастливых предзнаменованиях. Их было два: луч раннего солнца, проникший в темную комнату, где спал с женой Юрий Михайлович, и необыкновенно светлый, полный таинственных и радостных намеков, волнующий сон, который приснился е…
«День полета начался при счастливых предзнаменованиях. Их было два: луч раннего солнца, проникший в темную комнату, где спал с женой Юрий Михайлович, и необыкновенно светлый, полный таинственных и радостных намеков, волнующий сон, который приснился е…
«Родион вот уже несколько дней на заимке. Изба слажена на славу. Как художник, любовно выполнивший задуманную работу, не нарадуется он на создание рук своих: позванивает топориком, пробует, крепко ли в пазах, ковыряет ногтем конопатку, сухой олений м…
«Родион вот уже несколько дней на заимке. Изба слажена на славу. Как художник, любовно выполнивший задуманную работу, не нарадуется он на создание рук своих: позванивает топориком, пробует, крепко ли в пазах, ковыряет ногтем конопатку, сухой олений м…
Мировая классика на Storytel! Семейная сага длиной в несколько эпох. Вершина творчества лауреата Нобелевской премии по литературе Сельмы Лагерлёф в переводе на русский язык Сергея Штерна.
Третья часть «Трилогии о Лёвеншёльдах». В заключительной части…
Мировая классика на Storytel! Семейная сага длиной в несколько эпох. Вершина творчества лауреата Нобелевской премии по литературе Сельмы Лагерлёф в переводе на русский язык Сергея Штерна.
Третья часть «Трилогии о Лёвеншёльдах». В заключительной части…
«Воскресшие боги. Леонардо да Винчи» – историософский роман Дмитрия Мережковского, второй в трилогии «Христос и Антихрист».
Будучи идейно связан с первой и третьей книгами и развивающий идею автора о «движении истории как борьбы религии духа и религ…
«Воскресшие боги. Леонардо да Винчи» – историософский роман Дмитрия Мережковского, второй в трилогии «Христос и Антихрист».
Будучи идейно связан с первой и третьей книгами и развивающий идею автора о «движении истории как борьбы религии духа и религ…
«Ночь была темная. Низкие облака закрывали небо. Под утро на фоне посеревшего неба обозначились бамбуковые заросли, а перед ними – очертания бунгало.
Перед верандой на площадке расположились, как изваяния, полуголые индусы. Первым у ступенек сидел ху…
«Ночь была темная. Низкие облака закрывали небо. Под утро на фоне посеревшего неба обозначились бамбуковые заросли, а перед ними – очертания бунгало.
Перед верандой на площадке расположились, как изваяния, полуголые индусы. Первым у ступенек сидел ху…
«Обсмотрели солдатика одного в комиссии, дали ему два месяца для легкой поправки: лети, сокол, в свое село… Бедро ему после ранения как следует залатали, – однако ж настоящего ходу он не достиг, все на правую ногу припадал. Авось деревенский ветер ок…
«Обсмотрели солдатика одного в комиссии, дали ему два месяца для легкой поправки: лети, сокол, в свое село… Бедро ему после ранения как следует залатали, – однако ж настоящего ходу он не достиг, все на правую ногу припадал. Авось деревенский ветер ок…