bannerbanner
Принцесса Лиза, которая прилетела на воздушном шаре
Принцесса Лиза, которая прилетела на воздушном шаре

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
4 из 5

За горкой давно уже никто не ухаживал. Некоторые растения засохли, а другие разрослись так, что превратились в непроходимые заросли. И то и другое понравилось Ножику: сухие ветки хорошо горели в костре, а густые заросли защищали от непрошенных гостей. Ножик не знал, кого тут следует опасаться, но дополнительная безопасность ночью на привале никому ещё не мешала.

Хозяйственная Циля достала из сумки котелок, несколько горстей ягод и съедобных семян, которые собрала по дороге. Чистую воду нашли неподалёку в глубокой ямке, которая после вчерашнего ливня наполнилась до краёв. На свежем воздухе обычная похлёбка показалась всем удивительно вкусной, а чай из розовых лепестков дикого шиповника ещё вкуснее.

Ночь прошла спокойно. Ножик, Маркиз и Брегет дежурили по очереди. Миссис Пин заявила, что она не какая-то там кисейная барышня и тоже будет дежурить. Ей предложили первую смену. Бижу на дежурстве не настаивала. Про Лизу все решили, что она ещё маленькая, и поэтому ей полагается ночью спать. Но она этого обсуждения уже не слышала. Принцесса сладко посапывала, примостившись на мягкой земляной кочке. Лиза уснула так быстро, что не успела даже снять с головы свою корону, и она поблёскивала в темноте пещеры как осколок звёздного неба.

2

Всё-таки хорошо спать на свежем воздухе и вставать на рассвете, когда весь мир просыпается и радуется первым лучам солнца. В листве деревьев поют невидимые птички, в траве звенят кузнечики, а на костре булькает котелок, разогревая на завтрак вчерашнюю кашу. Лиза проснулась и вылезла из пещеры. Её друзья уже поднялись и занимались своими делами. Ножик точил о камень нержавеющее лезвие. Бижу умывалась утренней росой, капельки которой сверкали на листьях растений. Мастер безуспешно пытался починить сломанный замочек. И только Маркиз с грустным лицом сидел на солнышке и жаловался, что у него после вчерашнего трещит голова, и он не уверен, может ли сегодня куда-нибудь пойти. Но грусть его длилась не долго. После кружки горячего отвара из цветков лечебной ромашки, который специально для него приготовила Циля, он пришёл в себя, и когда команда двинулась в путь, обогнал Ножика и первым забрался на вершину холма.

Внизу, у подножья альпийской горки, протекал ручей. Маркиз никогда раньше не видел этого ручья, но мастеровые рассказывали о нём и говорили, что Коттедж находится на другом берегу. У ручья не было собственного имени, какое обычно бывает у рек, озёр, морей и других водоёмов. Островитяне называли его просто – Ручей, наверное, потому что никакие другие ручьи через Остров не протекали. Где у него был исток, и куда он впадал, не знал никто. Возможно, легендарный путешественник Ролик мог бы что-нибудь рассказать об этом, но его уже давно никто не встречал. С вершины холма видны были только густые зелёные заросли слева, откуда Ручей выныривал, и огромный куст репейника справа, за которым он скрывался. Большие листья лопуха плавно колыхались от утреннего ветерка, как уши зелёного слона. Маркиз никогда не видел слонов и не знал, какие у них уши, но полностью доверял рассказам Мастера.

На другом берегу, прямо напротив альпийской горки, раскинулась широкая залитая солнцем поляна. Её на две части делила прямая грунтовая дорога. Кое-где по дороге двигались тёмные точки. Это местные жители шли или ехали по своим делам. Дальний конец дороги скрывался в цветущем шиповнике, из-за которого выглядывал краешек ржавой железной крыши с кирпичной трубой и привязанной к ней покосившейся телевизионной антенной.

Путешественники двигались в правильном направлении. Осталось только перебраться на тот берег. Но в реальной жизни не всё происходит так просто, как кажется на первый взгляд…

3

Тропинку, по которой Лиза и её друзья спустились вниз к ручью, и дорогу на другой стороне соединял мост, сооружённый из старой деревянной лыжи. Неизвестные строители перевернули лыжу вверх ногами и забили острый носок в мягкую землю на одном берегу, а плоский конец придавили на другом тяжёлым камнем. В средней части лыжи сохранилась алюминиевая пластина для крепления ботинка. Она опиралась на столбик, уходящий в глубину ручья, и не давала мосту сильно прогибаться. Вода медленно обтекала поросшую мхом деревянную опору, и было видно, как вокруг неё колышутся длинные зелёные листья водорослей. Хозяин лыжи, наверное, пробежал на ней не одну сотню километров: острые края и серединный желобок стёрлись, но кое-где ещё темнели пятна чёрной смолы, а в небольших трещинах и царапинках сохранились кусочки разноцветной лыжной мази. Нагретая солнцем она приятно пахла, напоминая зиму.

Вход на мост перегораживал самодельный шлагбаум, выкрашенный белой краской с чёрными наклонными полосками. Толстая длинная палка лежала, опираясь на верхушки двух деревянных столбиков, вкопанных в землю. На одном конце шлагбаума палка прикреплялась к столбику обычной дверной петлёй и могла поворачиваться. Но на другом конце висел огромный замок, не позволяющий ей это сделать. Без дополнительных пояснений было ясно, что проход через шлагбаум закрыт.

На берегу рядом с мостом стоял одноэтажный кукольный домик из розовой пластмассы. На стене домика под самой крышей висела белая фанерная дощечка с выгоревшей от солнца чёрной надписью «Контрольно-пропускной пункт (КПП) Барби-1». И как бы подтверждая необычное название, в углу дощечки блестела круглая похожая на печать рекламная наклейка всемирно знаменитой куклы.

4

– Стой! Кто идёт? – прозвучал неожиданный окрик. И сразу за ним из домика вышел человечек в чёрной меховой шубе и чёрных круглых очках. Тонкая золотая оправа блеснула на солнце. В руках он держал белую тросточку.

Путешественники остановились.

– Куда и зачем следуем? Кто старший группы? Предъявите документы? – строгим голосом приказал чёрный человечек. Команды он произносил отрывисто и громко, как будто заколачивал гвоздями невидимую дверь, через которую путники пытались пройти без разрешения.

– Какие ещё документы? – удивилась Бижу.

– Удостоверяющие ваши личности.

Мастер Брегет похлопал себя руками по животу, как если бы у него под крышкой был потайной карман для денег и документов. Циля заглянула в свою сумку, но ничего похожего на удостоверение личности там не обнаружила. Ножик сунул руку в карман, достал чистый аккуратно сложенный носовой платок, но сообразив, что он совсем не походит на документ, убрал обратно. Лиза вообще не поняла, чего хочет пушистый человечек в чёрных очках. «Интересно, а как он видит через такие тёмные стёкла?» – подумала она.

И только Маркиз глубоко вздохнул и срывающимся звонким голосом спросил:

– А по какому такому праву, позвольте узнать, вы требуете от нас какие-то документы?! Вы сами-то, сударь, кто такой будете? У вас у самого-то есть документы?

Лизе показалось, что от напряжения Флакон сейчас треснет и разлетится на мелкие хрустальные осколки.

– Попрошу не шуметь в присутственном месте, – растягивая слова спокойно и даже как-то скучно ответил человечек в шубе. – Вы в данный момент находитесь в пограничной зоне. И я, к вашему сведению, – не сударь, а представитель закона и официальное лицо. Начальник, так сказать, контрольно-пропускного пункта «Барби-1». Меня зовут Крот Выхухолевич Корнеплодов. И документы, смею вас заверить, у меня в полном порядке. Ещё вопросы есть?

«Ну и имечко, – подумала Лиза. – Сразу и не запомнишь. Как он его сам-то без запинки выговаривает. Наверное, всю жизнь тренировался».

Присмотревшись внимательнее, Ножик вдруг понял, что дорогу его отряду преградил обычный садовый крот. И чёрная шуба – это не шуба, а его собственная шерсть. И тёмные очки с белой тросточкой он носит, потому что от природы слепой и ничего не видит. Ведь каждому дачнику известно, что кроты всю жизнь проводят под землёй, роют туннели и норы, и глаза им в темноте совсем не нужны. Интересно, кто его такого назначил начальником КПП? И откуда тут, в середине Острова, вообще взялся какой-то КПП?

– Нам на другой берег надо, – сказал Мастер. Он понял, что криком ничего не решишь и лучше спокойно договориться.

– Без документов нельзя! Не положено! – продолжал упираться Крот.

– Кем не положено?

– Вышестоящим руководством.

Стало ясно, что начальник КПП действительно не хочет пропускать их на мост.

– А позвольте узнать, – спросил Мастер, – как вы будете проверять наши документы, если вы, как я могу предположить, ничего не видите? Вон, у вас даже очки чёрные.

– Об этом не извольте волноваться, – ответил Крот и добродушно улыбнулся своим маленьким ртом. – Для этого у меня есть специально обученный помощник с прекрасными глазами. Баклажаб, дружище, выходи. К нам тут нарушители пожаловали, – крикнул он и постучал тросточкой по розовой стене.

На стук из домика вышло необычное существо. Цветом и формой оно напоминало баклажан, из которого торчали тонкие жабьи лапки с перепончатыми ладошками. Гладкая фиолетовая кожа блестела в солнечных лучах. Маленькая лысая голова плавно переходила в грудь и толстый круглый живот. Ушей у существа не было. На их месте виднелись небольшие вмятины. На макушке, там, где у обычного баклажана имеется зелёный хвостик с листочками, торчали большие выпуклые как у лягушки глаза.

– Очень ценный работник, рекомендую, – сказал Крот. – Слышит плохо, но видит всё превосходно.

– Прекратить безобразия! – рявкнул Баклажаб. – Попрошу документики!

– Потише, приятель, – сказала ледяным голосом миссис Пин. – Мы тут тебе не салаги необученные, и орать мы тоже умеем.

– Зря стараетесь, гражданочка, – сказал Крот. – Я же вам сказал: он плохо слышит. Сами посмотрите – у него и ушей-то нет. Баклажаб, в некотором роде, – жертва прогресса. ГМО – генномодифицированный организм, так сказать… Мутант… А если быть более точным – ошибка биологического эксперимента по генной модификации. Объединяет, выражаясь научным языком, в одном теле лучшие свойства болотной жабы и огородного баклажана. К сожалению, во время опыта что-то пошло не так, и некоторые важные свойства двух организмов были безвозвратно утеряны или ослаблены. В том числе слух. Туговат на ухо, как говорится… Плохо слышит… Поэтому и кричит так громко. Думает, что мы его тоже плохо слышим. Говорят, учёные работают над этой проблемой, но пока безрезультатно. Хотя, если разобраться, уши для контрольно-пропускной службы – не самое главное.

Словно в подтверждение его слов Баклажаб протянул вперёд переднюю лапку, между пальцами которой растянулись тонкие перепонки, и молча ждал, когда в его широкую ладонь что-нибудь положат.

– У нас нет документов, – сказала Бижу.

– На нет – и прохода нет, – спокойно ответил Крот.

– Но нам обязательно нужно попасть в Коттедж, – сказал Ножик.

– Сочувствую… Но для прохода в Коттедж нужен пропуск. Таков закон.

– А где взять пропуск?

– Получить в канцелярии.

– В какой канцелярии?

– В канцелярии синьора Бальзамика.

– И где найти этого вашего синьора?

– Канцелярия синьора Бальзамика находится в Коттедже.

– Приплыли, – сказала Циля. – Как же мы можем попасть, к этому Бальзаму, если он находится там, куда вы нас без пропуска не пускаете?

– Не Бальзаму, – вежливо поправил Крот, – а Бальзамику. Синьору Бальзамику. – Немного помолчав, он продолжил: – Для решения этого вопроса существует несколько способов. Например, можно кого-нибудь попросить, чтобы вам оформили разовый пропуск только для прохода туда и обратно.

– Но мы же там никого не знаем. Кого мы будем там просить? И опять же, чтобы кого-нибудь попросить, надо сначала туда пройти.

– Надо, – Крот понимающе пожал плечами, – но это же вам надо, а не мне.

– Нелогично, – задумчиво произнёс Мастер и покрутил колёсико у себя на голове.

Крот снова пожал плечами, показывая этим, что он только рядовой исполнитель, назначенный охранять вверенный ему объект, и не может самовольно нарушать правила, установленные высшими руководителями.

Вперёд вышла Бижу. Она быстро сообразила, к чему клонит начальник КПП, хитро подмигнула ему и сказала:

– Я так думаю, что мы можем с вами здесь… на месте… договориться. Зачем нам с вами лишняя бюрократия? Какая-то дурацкая канцелярия, какого-то там синьора…

– Ни «какого-то там синьора», а глубоко уважаемого синьора Бальзамика, – поправил её Крот.

– Ну ладно-ладно, не сердитесь. Я не хотела никого обидеть. Просто думала договориться с вами по-хорошему.

– Вы на что это намекаете? – возмутился Крот, всем своим видом показывая негодование. – Может быть вы мне хотите взятку предложить?

– Мы взяток не берём! – заорал Баклажаб. Вероятно, то, что для него было полезно, он слышал хорошо. – Взятки запрещены! Оплата строго по таксе!

– Какой такой таксе? – спросил Маркиз – У нас вообще нет с собой собаки.

– При чём тут собака? – сказал Крот. – Вы нас не путайте. Инспектор Баклажаб, учитывая ваше бедственное положение и крайнюю нужду в документах, имел в виду, не собаку-таксу, а вполне законный прейскурант.

– Это что? Типа прайс-лист, как в магазине?

– Называйте, как хотите. Прайс-лист, ведомость, меню или ещё что-нибудь – не имеет значения. Суть проблемы в том, что, если вы хотите пройти на ту сторону, то можете здесь и сейчас оплатить законную – я подчёркиваю, законную! – контрольно-пропускную пошлину. Но… строго по тарифу! То есть, по таксе!

Он ткнул своей тросточкой в небо. Человечки посмотрели вверх, но никакого тарифа, а тем более таксы, там не увидели. Все снова посмотрели на Крота, но тот молчал. В чёрных стёклах его очков двумя золотыми монетами отражался жёлтый солнечный круг.

Баклажаб снова протянул вперёд перепончатую лапку и потёр друг о друга большим и указательным пальцами.

– Циля, что это он показывает? – шёпотом спросила Лиза.

– Ясно что. Денег хочет, – ответила миссис Пин негромко.

Наступила та неловкая пауза в переговорах, когда дело доходит до согласования цены, и надо определиться, что и сколько стоит. Но ни одна из договаривающихся сторон не торопится назвать свою сумму, боясь продешевить или предложить лишнее.

И тут вперёд вышла Лиза.

– Уважаемые контролёры, – сказала она, – у нас совсем нет денег. Пропустите нас, пожалуйста, в Коттедж просто так – в долг… А я вам потом отдам, когда домой прилечу.

Крот опёрся на тросточку обеими руками и уставился прямо на девочку. Лизе показалось, что он своими чёрными очками сейчас просвечивает её насквозь и видит всё, что она думает.

– Какая оригинальная логика, – сказал начальник КПП «Барби-1». – Если у тебя, девочка, нет денег сейчас, то откуда же они появятся потом? И что же ты собираешься делать в Коттедже без денег? Попрошайничать?! Или честных людей грабить? А может быть, вы все – банда злодеев? Или, страшно подумать, – злоумышленники?! Слышишь, Баклажаб, может быть, они того-самого – экстремисты? – Он повернулся к своему фиолетовому помощнику и, подтверждая сказанное, провёл ребром ладони по горлу. Баклажаб молча моргнул в ответ огромными лягушачьими глазами. – А может быть, вы замыслили сотворить что-нибудь плохое против нашего дорогого синьора Бальзамика?! Или, страшно даже подумать, – против его превосходительства господина Дракончика?!

– Что вы, что вы, – испуганно замахала руками Лиза. – Какие же мы бандиты и эти самые, как их там… Экстермисты. Мы простые путешественники. И знать ничего не знаем о каком-то там Дракончике.

– Ни о каком-то там! А о губернаторе Ничейного Острова его превосходительстве господине Дракончике! Попрошу запомнить, – строгим тоном поправил Крот и продолжил: – Правило номер семнадцать дробь три пункт «ж» о взимании контрольно-пропускных пошлин гласит… – Он снова уставился в небо и подняв тросточку принялся писать на воображаемом голубом небесном листе невидимыми буквами слова, который давно уже выучил наизусть, а может быть выдумал прямо сейчас. При этом он громко и чётко, как отличник у школьной доски, повторял написанное: – Если лицо или группа лиц, пересекающая шлагбаум, не имеет финансовых средств для уплаты дорожной подати, то, на усмотрение начальника КПП, разрешается взыскать оную сумму в натуральном эквиваленте. У вас есть натуральный эквивалент?

– Если бы мы знали, что это такое, – сказала Бижу, – может быть, и нашёлся.

– Ничего сверхъестественного, – пояснил Крот. – Ну там, всякие ценности: золото, бриллианты, хорошая одежда… Продукты питания, тоже подойдут.

– У этой, господин Корнеплодов, которая с вами разговаривает, – сказал Баклажаб и ткнул перепончатой лапкой в Бижу, – жемчужная голова. Розовый жемчуг, очень редкого и ценного сорта. Я в этих вопросах немного разбираюсь.

– У нас ничего такого нет. Ни золота, ни бриллиантов, – сказал Ножик, загораживая Бусинку. – А её голова тебя, пучеглазый, не касается. Это тебе не натуральный эквивалент. Это уникальное явление природы. И не протягивай к нему свои грязные лапы.

Бижу приятно удивилась неожиданному комплименту и улыбнулась, а Баклажаб поднёс фиолетовую ладошку к выпуклым глазам, внимательно осмотрел, и, не обнаружив на ней никакой грязи, удовлетворённо моргнул.

– Ну нет – так нет, – сказал Крот, пожимая меховыми плечами. – Я же не для себя стараюсь – для государственного бюджета тружусь. Хотел, чтобы было всё по правилам. Ну, а раз не выходит по-хорошему, то поворачивайте-ка, граждане дорогие, обратно и идите туда откуда пришли… Вот выправите себе правильные документики или деньжат накопите, тогда и приходите. Оформим всех чин чинарём по первому разряду… Баклажаб! Охраняй границу! И чтобы муха мимо тебя не пролетела.

Он повернулся к помощнику и, подкрепляя устный приказ жестами, указал тросточкой в сторону путешественников, потом постучал по замку, запирающему шлагбаум, и скрестил руки перед собой, как обычно показывают, когда путь закрыт.

– Не извольте беспокоиться, господин начальник. Не только муха, но и комар не проскочит, – ответил понятливый Баклажаб и облокотился на полосатый столбик.

Крот одобрительно кивнул и скрылся в розовом домике.

Никаких мух и комаров поблизости не было. Только вдалеке за ручьём несколько пчёл тянули за верёвку по небу что-то блестящее. Лиза пригляделась и узнала свой шарик. Газ из него почти улетучился. Он некрасиво сморщился и держался в воздухе из последних сил.

Глава 6. Что сказал Баклажаб

1

Вот что значит «не везёт, так не везёт». Прошёл всего-то один день, и на тебе пожалуйста – граница на замке и фиолетовый охранник без ушей. А машинка времени в Коттедже. А до Коттеджа ещё топать и топать. И что делать – не понятно. Должен же быть ещё какой-нибудь способ перебраться на ту строну. Надо просто напрячься и хорошенько подумать.

Ножик с усилием чесал затылок, пытаясь таким образом активизировать работу головного мозга. Он по-прежнему считал себя руководителем экспедиции и ответственным за принятие правильных решений, но ни какие разумные мысли в его голову почему-то не приходили.

Друзья отошли подальше от неприступного КПП «Барби-1» и уселись на траву: надо было спокойно обсудить сложившуюся ситуацию.

– Нечего тут нюни рассусоливать! – решительно сказала Циля. – Предлагаю прорываться с боем!

– С каким боем? – не понял Маркиз.

– С решительным боем против вымышленных преград и ограничений. За свободу передвижения! Я тут прикинула обстановку: у нас в три раза больше сил, чем у противника. Мы с Ножиком берём на себя очкастого Крота. Флакон с Брегом вяжут лапы Баклажабу. Бусинка создаёт панику и отвлекает внимание, а Лиза бежит на другой берег.

Все разом, перебивая друг друга, принялись обсуждать план боевой операции. Маркиз сказал, что Баклажаб в сто раз тяжелее его, и он с ним не справится. Мастер опасался, что в самый ответственный момент у него откроется крышка на животе, он потеряет равновесие, свалится в воду и утонет. И не понятно: чем они будут вязать лапы Баклажабу, если у них нет верёвки. Ножик сказал, что может, конечно, проткнуть Крота лезвием, но не хочется начинать мирное гуманитарное путешествие с жестокого кровопролития, и следует найти менее агрессивное решение. Бижу обиделась, что Циля поручила ей роль паникёрши, хотя она неплохо умеет кусаться и царапаться. Финальную точку в дискуссии поставила Лиза. Она сказала, что одна на другой берег не побежит, так как не знает, что делать дальше. И вообще не известно: сколько ещё таких препятствий встретится им по дороге в Коттедж, и сколько контролёров неведомого синьора Бальзамика им придётся ещё ликвидировать.

– Может быть вернёмся домой? – робко предложил Маркиз. – Не всем же в коттеджах развлекаться и на воздушных шарах летать, должен кто-то и в бытовках жить.

Все с удивлением посмотрели на него.

– По-моему наш Пузырёк не до конца протрезвел после отравления, – сказала Бижу. – Или тебя опять на Душевную клумбу потянуло, алкоголик.

Маркиз понял, что ляпнул какую-то глупость, смутился и промолчал. Остальные тоже молчали: им было стыдно за своего товарища.

И как раз в это время к ним подошёл Баклажаб.

– Присесть можно? – спросил он. Крота рядом не было, и голос контролёра смягчился, потерял официальную строгость и даже показался приятным.

– Садись, – махнул рукой Ножик. – Здесь не театр, места не куплены.

– Вы на меня не обижайтесь, – сказал Баклажаб. – Я ведь человек служивый, государственный – делаю что начальство велит.

– Тоже мне, нашёл оправдание, – проворчал Ножик. – А если начальство прикажет тебе нас в ручье утопить?

Баклажаб не расслышал его слов – или просто сделал вид, что не расслышал, – смешно захлопал глазами. Все улыбнулись. Грозный стражник, наверное, уже давно ни с кем просто так по-дружески не разговаривал, и ему очень хотел высказать всё, что накопилось в его душе.

2

Баклажаб устроился работать в контрольно-пропускную службу недавно. До назначения на должность инспектора КПП «Барби-1» он был техником-экспериментатором, в одной очень секретной лаборатории, которая исследовала биологические организмы, способные совершать длительные космические перелёты. Он и появился на свет в этой же самой лаборатории – как результат опыта по генной инженерии.

Кому-то из учёных пришла в голову гениальная мысль: соединить в одном организме баклажан и жабу. Жаба хорошо переносит похолодание, решили биологи. Перед наступлением зимы она ныряет на дно неглубокого водоёма и прячется там среди тины и опавших осенних листьев. Если зимой мороз будет не очень сильным, и вода не промёрзнет целиком до самого дна, то жаба может преспокойно спать там до весны. А баклажан, наоборот, – теплолюбивый овощ. Он не любит холода, но зато имеет крепкую глянцевую кожицу. К тому же, он очень полезен для здоровья: укрепляет сердце и регулирует внутренние процессы в организме. Его даже называют «овощем долголетия».

Учёные решили, что крепкое здоровье и способность погружаться в длительную спячку при низкой температуре – очень важные свойства для космонавта. Так на свет из лабораторной пробирки появился Баклажаб.

От жабы ему достались большие выпуклые глаза и четыре лапки с перепонками между пальцев, а от баклажана – форма тела и гладкая фиолетовая кожа. По невыясненной причине у него совсем не сформировались уши, не было даже маленьких слуховых дырочек на глянцевой голове. Поэтому Баклажаб плохо слышал, но хорошо чувствовал вибрации. Звук передавался в его мозг через колебания кожи в углублениях лысого черепа. Учёные решили, что наиболее удобным способом коммуникации с новым организмом будет азбука Морзе. И любой радист, который знал эту азбуку, мог с ним легко общаться, выстукивая буквы на затылке короткими и длинными щелбанами – точками и тире. Этот способ ему очень не нравился. Он даже сочинил стишок, который постоянно повторял в уме:


Люди, берегите друг друга.

Моя голова – не пустая бочка.

Слышите? Это я говорю вам оттуда.

И туда же говорите мне в ответ.

А то одни только сплошные тире да точки.


Понимать обычную речь и разговаривать он научился несколько позже.

Когда Баклажаб освоил письмо, его отправили в космическую экспедицию – радистом на орбитальную станцию. Целыми днями он сидел около рации, надев на голову специальные наушники с маленькими молоточками. Аппаратура связи принимала радиограммы, точки и тире преобразовывались в короткие и длинные электрические импульсы, и молоточки били фиолетовому радисту, в прямом смысле слова, по темечку. Баклажаб записывал сообщения буквами на бумаге и складывал листочки в специальную картонную папку с завязками. При возвращении на землю он захватил папку с собой и отдал лично в руки начальнику Центра управления полётами. Куда делись потом эти записи Баклажаб не знал, но надеялся, что их использовали для проведения каких-нибудь крайне важных научных экспериментов.

Должность радиста Баклажабу не нравилась. После каждого сеанса связи у него от стука молоточков сильно болела голова, и он долго не мог уснуть. Не помогало даже снижение температуры в жилом отсеке орбитальной станции до +3 градусов. Вместо того, чтобы сладко спать в специальной гидростатической кровати, Баклажаб заворачивался в клетчатое шерстяное одеяло и дрожал, прижавшись к тёплой радиаторной решётке бортового электрогенератора.

На страницу:
4 из 5