Выгодный контракт

– Милый, помоги девушке залезть на барную стойку, будь душкой.

Здоровяк подхватил меня на руки словно пушинку и бережно опустил на стойку, не забыв ущипнуть за задницу. Приемлемая цена. Теперь всего-то и делов: не поскользнуться, не подвернуть ногу на огромных каблуках и дойти до точки назначения без лишних приключений. Я выпрямилась во весь рост, окинула зал взглядом, словно я тоже на сцене. Отчасти, так оно и есть. Из-за белого сверкающего платья я была как бельмо – меня сразу заметили и начали одобрительно свистеть и тыкать в меня пальцами. Я перевела взгляд на сцену: теперь, с такой высоты, мне было отлично их видно. А им меня. Все четверо смотрели в мою сторону, по лицу Фаера пробежало беспокойство, которое он быстро спрятал. Остальные же наблюдали с явным любопытством.

Я неспешно двинулась вперед, слегка виляя бедрами – как по подиуму. К счастью, этот навык, видимо, остался в моем ДНК – я все еще могу пройти красиво по прямой в абсолютно любом состоянии. Сначала я пыталась аккуратно лавировать между оставленными стаканами, но быстро плюнула, и стала просто сталкивать все препятствия со стола – думаю, в обмен на хорошее шоу организаторы переживают утрату дюжины бокалов. Вся команда охраны буквально уперлась в меня настороженными взглядами, готовые сорваться в любую секунду, но у них есть четкие инструкции: в наше с ним шоу ни при каких обстоятельствах не вмешиваться, так как мы работаем по сценарию. Вернее – они думают, что мы работаем по сценарию…

Убедившись, что все под контролем, я перевела взгляд обратно на Фаера. Теперь твоя очередь, дорогой, смотреть на меня как на богиню. Парень, не отрывая от меня глаз, подтащил микрофонную стойку к краю сцены с той стороны, куда двигалась я. Он вальяжно оперся одной ногой о колонку на краю сцены и заканчивал свою песню с легкой улыбкой наблюдая за моими действиями.

Я подошла к самому краю как раз тогда, когда музыка смолкла. Внизу раздался громкий хлопок открывающегося шампанского. Бармен – красавчик, отлично подгадал время. Он протянул мне дымящийся бокал игристого. Все вокруг смотрели на меня. Парни не спешили приступать к последнему треку. Я улыбнулась Фаеру и сделала глоток. Затем просто разжала пальцы, отпустив недопитый бокал в непродолжительный свободный полет до пола.

– Парень! – крикнула я, хотя он бы и так услышал – нас разделяло всего ничего. – Есть предложение.

Я слышала, как он усмехнулся в микрофон.

– Внимательно слушаю, мой ангел, – раздался его низкий, немного запыхавшийся голос.

Как жаль, что все это не по-настоящему. По-настоящему он никогда бы не стал меня слушать. Никогда бы не назвал ангелом. По-настоящему он меня ненавидит. А я должна его. Я тряхнула волосами, откидывая их за спину. Не жаль мне. Не жаль.

– Выброси это тряпье, – я пренебрежительно кивнула в сторону горки разнокалиберных труселей на полу. – И взамен получишь эти, – я легонько похлопала себя по бедрам и вопросительно наклонила голову, в ожидании его реакции.

В зале поднялся гам. Кто-то выкрикивал мое имя. Кто-то свистел, кто-то визжал в знак поддержки. Фаер смотрел на меня в упор, сверкая глазами в свете софитов. Чертов гад молчал.

– Девчонки, усложните-ка ему задачу! – заразительно крикнула я, прекрасная владея техникой манипуляции: мне не нужна толпа разъяренных девиц, мне нужна толпа сообщниц. – С меня бокал Moёt для каждой, чьи трусики долетят до этого типа!

И целая бутылка, если кто-нибудь поможет мне запихать ему эти трусики прямо в глотку… Но это я озвучивать уже не стала.

Это сработало. А также то, что дамы уже успели изрядно накидаться и распробовать всю ту дрянь, что им тут активно предлагали весьма искушенные в развлечениях кавалеры. Артиллерийский обстрел труселями превзошел мои самые скромные ожидания: сцена быстро покрывалась разноцветным кружевом, парочка экземпляров даже угодила прямо в него. Парни на сцене скрестили руки на груди и в голос ржали, затем переглянулись и, видимо, решили немного развлечься: гитарист ловко подхватил долетевший до него экземпляр и натянул на голову, как шлем, а барабанщик принялся задорно бегать по сцене и ловить кружевные снаряды своими палочками. Глядя на это, я с огромным трудом сдерживала смех, пытаясь при этом сохранить соблазнительную мину. Кажется, веселились все, кроме Фаера – он продолжал молча сверлить меня глазами, возможно, уже обдумывая план мести.

– Парни! – вдруг раздался его хриплый голос в микрофон. – Усложним и ей задачу?

Громкий мужской хор “Да!” прогрохотал, вероятно, на весь район.

А мы с Фаером могли бы неплохо подрабатывать на свадьбах и корпоративах!

Я прищурилась в ожидании атаки.

– Я принимаю твое предложение. При условии что сниму их сам, прямо здесь, – он указал на сцену, не скрывая злорадства.

Я ожидала от него всякого, но, почему-то, не этого. Толпа взвыла, не выдерживая накала. Еще немного – и они сами с меня стянут все, что можно, и порвут на тряпки. Чьи-то руки уже потянулись к моим ногам – пришлось быстро отступить на шаг назад. От сцены незамедлительно отделились крепкие мужчины в черных футболках и настойчиво оттеснили толпу от барной стойки, оставляя мне узкий коридор к сцене.

– Продано, – с едкой усмешкой ответила я, понимая, что дальше тянуть время нельзя. Останусь здесь – меня разорвут на сувениры.

Зал взорвался аплодисментами. Пока я прикидывала в уме, как эффектнее слезть со стойки, Фаер успел ловко спрыгнуть со сцены и подошел ко мне. Ни секунды не медля он по-хозяйски обхватил меня руками под задницей и без лишних церемоний перекинул через плечо.

Под воодушевленный свист зала я зашипела, как змея на сковородке:

– Ты что творишь? Отпусти немедленно!

– Спешу забрать мой приз. Пока он не успел убежать, как обычно, – еле слышно добавил он, слегка шлепнув меня по заднице и, как ни в чем не бывало, продолжил преспокойно идти дальше.

Я сжала зубы и, пребывая весь путь на сцену в этом унизительном положении, имела удовольствие во всех мельчайших подробностях (кверх ногами, правда) разглядывать огромного черного дракона, набитого на его спине. И ведь это еще не самое ужасное, что меня ждет. Я тяжело вздохнула, когда он вернул мне вертикальное положение, и подняла на него глаза, с самой вызывающей улыбкой, на какую только была способна.

Я его убью. Размажу. Растопчу. В пыль сотру. Ногтями соскребу его дракона вместе с кожей.

Но позже.

Пару секунд мы смотрели друг на друга и прекрасно понимали, о чем каждый думает. Даже под его жутковатым гримом я видела, как он веселился, видя мою натянутую улыбку и метающие молнии глаза. И, скорее всего, предвкушал мое унижение со снятием трусов. Оставалось только принять свое поражение. Достойно. Насколько это возможно с учетом предмета нашей сделки. Будь у нас когда-нибудь дети, отличная бы вышла история о знакомстве мамы с папой: мама хорошенько прибухнула, залезла на барную стойку, а папа приволок ее на сцену, как мешок гнилой картошки, и стащил с нее трусы на глазах у всей толпы своих фанатов. Как же мило!

Мой партнер тем временем дал отмашку группе и неожиданно притянул меня к себе, обхватив свободной рукой и утягивая в неспешный танец.

Рок-медляк? Серьезно? Но – да, это было что-то вроде этого. Его голос, теперь прямо над моим ухом, впивался раскаленными клешнями в голову, дергая за те струны, которые никому трогать не позволено. Бороться с этим было слишком трудно, он словно был повсюду, каждой отравленной нотой проникая в клетки моего тела, забираясь мне под кожу – отравля, мучая, дразня. От бессилия я уткнулась носом в его плечо, пытаясь сопротивляться изо всех сил. Но он обволакивал меня, как чертов туман – своим запахом, своим голосом, своими горячими руками. И все это было ядовитым. Иначе как объяснить, что все мои органы чувств были обострены настолько, что грозились в любой момент просто взорваться? Чертов дракон.

А потом я почувствовала, как его свободная рука неспешно, но уверенно, продвигается к краю моего платья.

Сукин же сын, он это сделает! Он правда это сделает…

Хотя, чего еще ожидать от парня с телом дьявола, душой рокера и голосом ангела. Я попыталась осторожно отстраниться, но он лишь крепче прижал меня к себе, практически лишая возможности шевелиться. Я поняла. Он взял все в свои руки весьма буквально. Черт, отчего мне так…стыдно? Да и когда в последний раз мне вообще было стыдно? Давно, очень давно. Это ведь моя работа. Мой образ. Я для всех всегда была неадекватной оторвой – что такое потанцевать с парнем на сцене и позволить ему стянуть трусики на память, по сравнению с тем, что я творила раньше? Ладно, надо отыграть до конца. Пошло все к черту. Оторва так оторва.

Я дернула его на себя, вынуждая остановиться и откинула голову назад, чтобы смотреть ему в глаза. Я не стану прятаться у тебя за пазухой, дорогой, пока ты сделаешь все сам. Я хочу видеть твои глаза, когда ты залезешь ко мне под юбку на глазах у сотен людей. Он прищурился, продолжая как ни в чем ни бывало петь куплет – что-то про вечные отравляющие узы однажды полюбивших друг друга людей. Я неспешно повела колено вверх по его ноге, буквально вкладывая свое сильно оголившееся бедро прямо ему в руку и открывая свободный доступ под задравшееся платье. Давай, парень. Покончим с этим побыстрее.

Он спокойно выдержал мой взгляд, а затем резко подбросил меня за бедро наверх, из-за чего я буквально запрыгнула на него, машинально обхватив руками за шею, и практически уткнулась носом в его лицо. Песня подходила к концу, остался лишь музыкальный проигрыш. Он швырнул микрофон куда-то в сторону и перехватил меня за талию освободившейся рукой.

– Хотела смотреть мне в глаза? Смотри, – он прошептал прямо мне в губы, в то время как его рука уверенно скользнула по моему бедру, легонько стягивая нитку трусиков вниз.

Я сжала зубы, заставляя себя не думать о том, где сейчас его рука. И о том, какая она горячая.

– Я просто делаю свою работу, – сквозь зубы процедила я, не придумав ничего лучше.

Сердце билось как бешеное.

Его губы дрогнули в улыбке.

– Конечно. Я тоже. Свою.

И вдруг его губы коснулись моих – так быстро и так неожиданно, что я просто не успела ничего понять. Как только это произошло, окружающий мир как будто схлопнулся, поглощенной черной дырой. По телу мощной волной прокатился жар, и грохот сердца заглушил окружающий шум, отбивая какой-то дикий ритм в ушах. Его вкус, ощущение его горячей кожи прямо на моей, его запах, его сила – все это превратило меня в что-то безвольное и абсолютно потерянное.

Не знаю, сколько это длилось, как вообще это случилось и, самое главное – зачем, но окружающий мир вернулся на место также резко, как и исчез – как только он отпустил меня. В себя я пришла уже стоя на сцене двумя ногами, наступив острым каблуком на нежное кружево еще недавно моего белья. Вокруг стоял ужасный шум: ребята из группы устроили что-то вроде саундтрека для нашего поцелуя, отбивая заводной ритм, люди орали, свистели, визжали. А мои губы горели огнем. И сердце так сильно сотрясало всю грудь, что я побоялась, что это может быть слишком заметным. Аккуратно подцепив белое кружево носком туфли, я подтолкнула его к ногам мужчины.

– Было приятно познакомиться, – бросила в его сторону, не поднимая глаз, и повернулась к залу. – Как вам шоу, народ? – заорала я в толпу.

Зал завизжал.

– Громче!

Зал утонул в оглушающе гуле.

Записывайте: “Рори – ведущая на свадьбы, похороны, корпоративы и банкеты. Дорого, но круто.”

– Мне тоже понравилось, – развязно крикнула я, отсалютовав, когда гул стих. – А теперь пришло время сдержать остальные обещания: всем девушкам без трусиков – шампанское за мой счет!

Это мой бонус для бармена. Может, хоть он сегодня будет счастливым человеком.

Сама я спрыгнула со сцены и направилась к пока еще свободному месту у бара, заливать дыру в своей душе чем-нибудь содержащим много джина.

Глава 6

Он опустился на стул рядом со мной сильно позже, спустя три с половиной джин-тоника, которыми я отчаянно, но безуспешно пыталась смыть следы его губ на своих. Все голозадые дамочки уже успели получить свое бесплатное шампанское и отчалили на танцпол, так что свободных мест было полно. Особенно вокруг меня: мазохистов, готовых терпеть мою особу, тут не нашлось. Парень был уже без грима, в своей привычной одежде – джинсы и его любимая потрепанная жизнью толстовка. От него приятно пахло гелем для душа и мятной жвачкой. Зато я сидела все в том же платье, по-прежнему с голой задницей и пахло от меня не фиалками, а джином и сигаретами.

– Как дела? – осторожно поинтересовался он.

Я мрачно улыбнулась, внимательно разглядывая дно стакана.

– Отлично.

Отлично, если не считать, что ты, мудак, без спроса засунул свой язык в мой рот.

Между нами вклинились две дорого одетые телочки с твердым намерением пофоткаться с Фаером. Он что-то им шепнул, они расхохотались, словно им дали глотнуть веселящего газа, и повисли на нем с двух сторон. Мигом материализовался его бодигард, но парень сделал ему знак не вмешиваться. Наблюдая краем глаза за этим цирком, я залпом допила содержимое стакана и попросила еще один. Тем временем одна из телок бесцеремонно пихнула меня в плечо:

– Сфоткай нас!

Так, блять.

Я постаралась спрятать злобный оскал за милой улыбкой и не глядя на нее вытянула руку.

– Конечно.

В мою раскрытую ладонь ничего не подозревающая курица доверчиво опустила свой гаджет. В это время бармен как раз пододвинул ко мне обновленный стакан, куда я незамедлительно и окунула новенький ядрено-розовый айфон с позолотой, очевидно сделанный на заказ. Телефон это, конечно, не убьет, но настроение губастой мадам изрядно подпортит.

– Упс.

Теперь я развернулась к счастливой троице, чтобы в полной мере насладиться вытянутой мордой этой юной светской львицы.

Львица оказалась с коготками, и с воплем “Ах ты сучка!” собралась было кинуться в атаку, но Фаер оказался проворнее: он встал передо мной и удерживая вопящую барышню одной рукой, бросил мне через плечо:

– Подожди меня у выхода, Рори.

– Блять, это Рори, я же говорила тебе! – более сообразительная подружка вцепилась в нее и потянула в обратную сторону. – Это Рори, блять!

Я хмыкнула, поднимаясь на ноги. Да, девочки, Рори и леща может дать, да так, что весь филлер из ваших надутых хлеборезок фонтаном вылетит. Показав прощальный фак беснующейся телке, я встала на цыпочки и чмокнула Фаера в шею. Смотрите, сучки: мне можно.

– Не задерживайся, дракон. Без трусов в ноябре прохладно.

Я, разумеется, не стала его нигде ждать. Во-первых, я выпила очень много. А во-вторых… Пока шла к выходу, забыла, что было во-вторых. Я натянула платье на задницу, на лицо – улыбку, и походкой королевы вышла на улицу через парадный вход. Здесь все было устроено, как полагается для помпезного открытия: огороженная ковровая дорожка, фотографы по обе ее стороны и шеренга из охраны. Я продефилировала до середины и остановилась, чтобы попозировать. В кой-то веки, это будут гламурные фоточки, а не фоточки того, как меня выносят из бара вчетвером.

Холодный ноябрьский воздух приятно пощипывал почти голое тело. Вспышки со всех сторон немного ослепили и я на доли секунды потерялась в пространстве, но потом вдруг отчетливо почувствовала его присутствие за своей спиной. Затем он подошел вплотную и слегка приобнял меня, давая всем понять, что сегодня мы вместе.

– Решила все-таки отморозить задницу? – шепнул он.

– В твои обязанности не входит беспокойство о моей заднице, – упрямо парировала я, продолжая улыбаться. Потому что должна была улыбаться по сценарию.

Мы простояли так около минуты, послушно позволя пофоткать нас со всех сторон. И когда нос начал замерзать, мужчина аккуратно потянул меня вперед, довел до машины и помог залезть, благоразумно встав позади – на тот случай, если я таки засвечу свою голую задницу. И только когда я была благополучно засунута внутрь, залез сам.

Как только дверь захлопнулась, улыбка сошла с моего лица. Больше незачем притворяться. Все. Отстрелялась.

Автомобиль плавно покатил по ночным улицам мегаполиса, а я обхватила себя руками и уставилась в окно, отчаянно игнорируя его прямой взгляд. Не хочу смотреть на него после того дурацкого поцелуя. И не буду смотреть. Буду смотреть на фонари.

Чертовы фонари, от них меня начало тошнить. Я потерла лоб.

– Устала? – его голос был обманчиво мягким, но я-то знаю, что все что я делала и делаю – раздражает его. Я раздражаю его. И это ой-как взаимно.

– Не утруждай себя разговорами из вежливости. Мне вполне комфортно в тишине.

Он усмехнулся.

– Во-первых, вежливость – не мой конек, ты могла заметить. И точно не твой. Во-вторых, ты так взбесилась из-за того, что я тебя поцеловал?

Я втянула носом воздух, готовая разорвать его в клочья.

– Во-первых, я не взбесилась, – процедила я, передразнивая его всезнающий тон. – Во-вторых, этого не было в сценарии.

Он вдруг рассмеялся так искренне и так заразительно, что я почти улыбнулась.

– Точно не тебе говорить про сценарий. Сценарий полетел к черту, когда ты решила прогуляться по барной стойке, – он задумчиво посмотрел на меня. – Хотя, вышло очень круто, если без приколов. Зрелищно. Я думал, что это будет наше самое скучное шоу, но мы с тобой взорвали зал. Ты молодец.

Я усиленно душила глупую улыбку, которая настырно лезла на лицо. Ему понравилось. Ну надо же! Вторая запись в позолоченном блокноте!

– Да, зрелищно. Только Леонид с меня три шкуры сдерет, – медленно произнесла я.

Он посмотрел в окно со странным выражением лица.

– Насчет рыжего не волнуйся. У него вчера нашли наркоты на два тюремных срока, так что… он теперь за бортом. Уже завтра нам подыщут другого режиссера. А сейчас у нас есть проблемы поважнее.

Я непонимающе уставилась на него, не веря своим ушам.

– Поважнее Леонида?

Машина остановилась. Фаер молча кивнул в окно.

Черт. У входа в отель, в который мы по сценарию должны заселиться, собралась огромная толпа девиц с плакатами и постерами Фаера. Фанатки – это страшная сила. А здесь их столько, что хватит заполнить стадион.

– Их сильно больше, чем планировалось, тебе не кажется?

– Кажется, – хрипловато протянул Фаер, копаясь в своей шевелюре.

– И что будем делать?

– Великая и ужасная Рори испугалась кучки девчонок? – с ухмылкой поинтересовался он.

Я скрестила руки на груди.

– Конечно, я ведь всего лишь маленькая испуганная девчонка. А эта кучка больших и смелых девчонок порвет за тебя любую особь женского пола. Не хочу быть первой жертвой.

Он наклонился ко мне и его глаза сверкнули недобрым блеском.

– Тебя так задели мои слова, Мира?

Перехватив мою взмывшую в воздух ладонь, он крепко взял меня за запястье и потянул за собой, выпрыгивая из авто.

– Ты ненормальный, слышишь! – все, что я успела выкрикнуть ему в спину, прежде чем нас оглушил рев толпы влюбленных в него девиц.

Знаете, на что это похоже? Это похоже на прыжок с пирса в бушующее море. Когда непонятно, где верх, где низ, как дышать, куда плыть. Уши моментально заложило от воплей, полный дезориентир. Единственное, на чем я могла сосредоточиться – это его пальцы, настойчиво, до боли сжимающие мою руку. Это немного успокаивало. Вот если бы он меня отпустил сейчас – я бы сошла с ума от ужаса. Я панически боюсь толпы.

Я не сразу поняла, что по обе стороны от нас активно работают локтями четверо здоровенных мужиков, помогая нам продвигаться ко входу. Это окончательно вернуло меня в нормальное русло. Фаер периодически останавливался, чтобы подписать свободной рукой бумажки, руки и сиськи, позволял себя фоткать, но сам ни с кем не фоткался. Когда мы, наконец, шагнули на ступеньки лестницы отеля, он остановился, развернулся к толпе и притянул меня к себе.

Гул обиды и разочарования, вопли “Нет”, “Только не она”, “Шлюха” прокатились по толпе. Бешеные сучки чем-то швырнули в меня. Охранник тут же выступил вперед, но я отпихнула его от себя. Обвела девиц победоносным взглядом, натянула высокомерную улыбку, медленно повернулась к Фаеру и сквозь зубы прошипела:

– Целуй меня. Быстро.

Он вскинул бровь.

– Понравилось? – усмехнулся он и, не дав мне возразить, наклонился и поцеловал, крепко удерживая одной рукой за шею, а другой – за талию.

Я слышала, как взбесилась толпа: кто-то зарыдал, кто-то скандировал его имя, кто-то просто визжал. Защелкали затворы камер: подключились папарацци. Мы дали им достаточно материала сегодня, пора сворачивать удочки. Я мягко уперлась свободной рукой в его грудь, отталкивая от себя. Так получилось, что прямо под моей ладонью билось его сердце, очень быстро билось. От чего? От адреналина или от меня? Я сильнее толкнула его.

Но парень и не подумал отпустить – наоборот, нарочно прикусил меня за губу, крепче обхватив ладонью мою шею. Я замычала от негодования и неожиданной боли. Фаер настырно выждал еще какое-то время, затем лениво отстранился от моих губ, наклонился и прошептал на ухо, продолжая удерживать меня за шею:

– Если ты решаешь, когда мне тебя начать целовать, я буду решать – когда закончить. Поняла?

– Заканчивать будешь со своей рукой, милый. Понял? – я высвободилась и подняла на него взгляд, полный ярости.

Его глаза сверкнули. Он схватил меня за руку и притянул к себе обратно, заключая в стальные объятия, нарочно сжимая мои ребра до хруста. Нас снова ослепили десятки вспышек. Пока я зажмурилась, он наклонился и, обжигая горячим дыханием, произнес:

– Играешь с огнем. Милая. И скоро доиграешься. Это я тебе обещаю.

Он сделал знак охране и нас быстро повели внутрь отеля, прямиком к лифтам, минуя ресепшен. А там нас ожидали печальные новости: отель окружен фанатками по всему периметру, так что улизнуть отсюда тайком, как мы изначально планировали – не получится. Но зато отель готов предоставить нам свой лучший номер. Охренеть какое счастье!

Трое парней из службы охраны впечатляющих размеров сопроводили нас до дверей номера и войти внутрь разрешили только после тщательного осмотра всех помещений. Стандартная процедура.

Когда, наконец, за моей спиной захлопнулась дверь, я с ужасом поняла, что это конечная остановка на сегодня: нас на самом деле запихали вдвоем в один номер. Пусть и огромный номер, но все же. Фаер стоял в нескольких шагах от меня, скрестив руки на груди.

– Я прямо вижу, как заскрипели шестеренки в твоей крошечной голове, – с издевкой прокомментировал он, продолжая в упор на меня смотреть.

– Лучше иметь крошечную голову, чем крошечный член, – я выдала прежде, чем успела подумать, что лучше, все таки, было бы промолчать.

Парень холодно усмехнулся и медленно двинулся на меня, стаскивая по пути свою толстовку вместе с футболкой. Оставшись по пояс голым, он остановился лишь тогда, когда я полностью вжалась спиной в стену и между нами совсем не осталось пространства. Ни капли. Он с силой уперся огромными руками в стену по обе стороны от моих плечей, лишив меня возможности пошевелиться. Оказавшись в этом капкане, я оторопело уставилась на него, широко распахнув глаза. Какого черта?

Он прошелся оценивающим взглядом по моему лицу и остановился на глазах. Затем произнес тихим, обволакивающим голосом:

– Ты очень красивая, Рори. Когда молчишь. Когда твой дрянной рот не извергает всякую хрень. И я вижу решение нашей проблемы в том, чтобы заткнуть этот рот чем-нибудь. Как насчет моего члена? Заодно и узнаешь, крошечный он или нет.

Тяжелый взгляд мутно-серых глаз, обрамленных густыми черными ресницами, заставлял все внутренности сжаться в тугой комок. Этот взгляд был по-прежнему внимательным и по-прежнему убийственно холодным. И полностью исключал возможность того, что его обладатель шутит.

Я встала на носочки – пришлось, несмотря на огромные каблуки, чтобы дотянуться до его лица и показать, что я его совсем не боюсь. Ни его, ни его дурацкие угрозы. Хотя на самом деле очень боюсь, потому что, черт его знает, что у него на уме. И если на уме у него что-то нехорошее, у меня нет ни единого шанса против него. Он – здоровенная куча мужика, а я – маленькая тощая блоха. И дрянной рот – это мое единственное оружие. Увы. Так что я собрала весь свой страх и всю свою злость в кучку и выплеснула на него, тщательно выговаривая каждое слово:

– Я уже говорила тебе: мне насрать на тебя, и тем более на твой член. Но будь уверен – если ты решишь рискнуть здоровьем и он попадет в мой дрянной рот, я его откушу. По самые яйца. Так что, если ты не планируешь делать пение фальцетом фишкой своего будущего альбома, лучше держи свой крошечный – или какой он у тебя там, член в своих гребаных штанах.

Прошло несколько секунд, пока мы молча испытывали друг друга на прочность, впившись почерневшими глазами, практически нос к носу. Затем он медленно наклонился к моему лицу, все еще удерживая мой взгляд. Я инстинктивно уперлась в него рукой, но он перехватил ее за запястье и отвел в сторону.