Потерянные крылья

– Мы сваливаем. Веди себя тихо.

В этот раз подтверждения он не просит, просто вылезает первым и вытягивает Кристофера за собой. Выбраться со связанными руками оказывается ужасно сложно. В этот момент приходит осознание, что он не смог бы сбежать в любом случае: не успел бы выкарабкаться.

Голод сменяется ноющей болью в животе и тошнотой. Сейчас в городе много патрулей, и по дорогам так просто не выбраться. У него будет шанс, и в этот раз он его не упустит. Стоит мысли прозвучать в его голове, как тупая боль пронзает затылок, а тусклый свет фонарей спального района меркнет. Последнее, что он понимает: ему не дают упасть на асфальт, – а дальше сознание окончательно отключается, утягивая его в вязкую темноту.

* * *

Глава 3

Ужасный въедливый запах проникает в густую тьму. Он настолько резкий, что дышать становится сложно. Кристофер сонно моргает, очнувшись. Голова раскалывается так, будто по ней ударили. Хотя почему «будто»? По ней и ударили! Один бешеный волчара!

Крис вскакивает и находит глазами Джейсона, который спокойно сидит на земле, скрестив ноги. Он ворошит толстой палкой хворост в костре. Кристофер хватается за голову: затылок пульсирует, и боль отдается в висках. Только через секунду понимает, что на запястьях отсутствуют веревки. Это вызывает вздох облегчения. С каких пор он стал воспринимать такие вещи как удачное стечение обстоятельств? Но облегчение очень быстро проходит, и «удачное стечение обстоятельств» оказывается не таким уж и удачным – Крис осматривается, в ужасе осознавая, что их окружают одни деревья. Никаких домов, улиц, ни грамма асфальта. Только трава, кусты и деревья, деревья, деревья. Он тихо стонет, но секундой позже решает, что сейчас важнее кое-что другое.

– Ты меня ударил!

Джейсон кивает, словно прозвучал какой-то вопрос, требующий ответа. Это еще больше выводит Кристофера из себя: он хмурится и бьет кулаком по земле.

– Ты ударил меня по голове! Ты хоть думаешь, прежде чем сделать? В твоей черепной коробке осталась хоть капелька мозгов?

В ответ на тираду слышится лишь короткое и равнодушное «Угу». Кристофер принюхивается еще раз и сдерживает тошноту, зажимая рот. Наверное, его бы все-таки вырвало, если бы в желудке хоть что-то было. Запах тошнотворный.

– Мало того, что у меня болит голова, так я еще и воняю, как скунс! Где ты вообще успел побывать? Как мы, черт возьми, оказались в лесу?

Губы Коуэлла изгибаются в насмешливой улыбке, как будто он предвкушает то, что сейчас скажет: растягивает слова, пропевая некоторые буквы, что делает его рассказ чуть-чуть дольше. Похоже, он старается насладиться всеми красками на лице Криса.

– Сначала я спрятался в машине, которая вывозит мусор. Пришлось посидеть некоторое время рядом с мусорным баком. Кажется, в него наблевал какой-то пьянчуга. Затем мы проехали пару километров, закопанные в отходах, а на одной из заправок я сумел выскользнуть вместе с тобой. Вот так мы оказались в лесу.

Крис слушает все это с беспомощным видом, бледнея и зеленея буквально на глазах. Очевидно, Джейсон специально сказал про алкаша. Кристофер не отказывает ему в удовольствии, сгибаясь пополам и упираясь ладонями в землю. Желудок буквально выворачивает наизнанку, но единственное, что может выплюнуть Крис, – это желчь, что на самом деле куда болезненнее, чем выплюнуть обед.

Его трясет, а на глаза наворачиваются слезы. Кристофер прикладывает ладонь к губам, стараясь унять дрожь. Витающая в воздухе вонь бороться с тошнотой ничуть не помогает.

– Я пошутил про алкаша.

От комментария Джейсона лучше не становится, только лишний раз подкидывает в его голову уже продуманную во всех деталях картинку о том, как он извалялся в чьей-то блевотине. Приходится согнуться пополам еще раз. Горло першит и жжет.

Зажмурившись, Кристофер не замечает протянутой ему бутылки с водой. Волк недовольно и шумно вздыхает и хватается за черные волосы, запрокидывая голову Криса. Дрожь в теле Олдриджа усиливается, но ожидаемой боли не следует. Горлышко бутылки касается губ, а затем на них льется вода.

Он тут же приоткрывает рот, глотает, не позволяет себе пролить ни капли. Джейсон ожидает, что тот попытается забрать бутылку, но Крис лишь жадно поглощает влагу, надеясь, что она не кончится слишком скоро. Коуэлл вынужден наклонять бутылку очень аккуратно, чтобы не пролить драгоценную воду, но даже если он случайно дергает ею, Крис просто не позволяет себе выпустить ее изо рта.

– Ты собираешься брать бутылку в руки или я так и буду тебя поить? – ворчит Джейсон.

Кристоферу второго приглашения не требуется: он хватает бутылку и продолжает пить. Только сейчас он понимает, насколько сильно его мучила жажда. Она всегда преобладает над голодом.

Как только бутылка опустошается, в него летят крекеры. Кристофер ловит упаковку из фольги, ничего не говорит, просто распечатывает печенье и старается есть не слишком быстро.

– А если бы не вел себя как идиот, то не был бы таким голодным.

Крису хочется что-то ответить, но его рот занят печеньем, так что он решает промолчать, подумав, что поесть для него сейчас гораздо важнее, чем заткнуть за пояс какого-то одичавшего зверочеловека.

Джейсон коротко предупреждает о том, что идет на охоту. Он ничего не говорит о том, чтобы Крис оставался на месте и никуда не уходил, это кажется слишком очевидным. Олдридж не приспособлен к жизни в лесу, он не знает, куда идти и как выжить в таких условиях. Уходить сейчас было бы глупостью или даже суицидом, смотря с какой стороны посмотреть.

Как только Джейсон уходит, Кристофер в первую очередь проверяет свои таблетки, закидывает одну в рот. Он уже давно пропустил время приема, но исправить это еще не поздно. По крайней мере, до тех пор, пока не началась ломка. В такой ситуации только синдрома отмены ему и не хватало. Оставшееся время наедине с самим собой Крис проводит, вороша палкой угли в костре. Это единственное развлечение, которое он находит.

Ждать возвращения Джейсона слишком скучно, так что к тому моменту, как он появляется из-за деревьев, Крис даже рад его видеть. Волк тащит за уши убитого зайца. Кристофер морщится от вида крови, но успевает вовремя отвернуться, когда Коуэлл принимается разделывать тушку. Это вызывает у зверочеловека лишь усмешку. Криса она раздражает, но он ничего не говорит, про себя снова называя Джейсона дикарем.

Стоит Джейсону начать жарить мясо, как по воздуху разливается великолепный запах, который заставляет Криса подсесть ближе к костру. Во рту собирается слюна, и каждая секунда ожидания ощущается вечностью. Печеньями он наесться не смог, так что от зайчатины воротить нос не стал.

Кристофер с интересом смотрит, как покрытые шрамами пальцы отделяют мясо от костей. Он передает кусочки Кристоферу, закидывая в рот следующие. Мясо, жаренное без соли и специй, кажется пресным, но он не жалуется, проглатывая его не жуя. Спустя некоторое время Крис облегченно вздыхает, чувствуя, как исчезает болезненная, сосущая пустота в животе.

Он наблюдает, как Джейсон устраивается на ночлег. Кажется, все это время он был на ногах и не мог даже глаз сомкнуть, перебиваясь редкой дремой. Об этом говорят его глубокие синяки под глазами. Крис ничего не говорит, продолжая вглядываться в пламя. Оно дикое, языки взметываются вверх, маленькие искры поднимаются подобно причудливым насекомым. Если приглядеться, можно увидеть, как от жара плывет воздух. Это совсем не похоже на камин дома у Кристофера, где прирученное человеком пламя за огнеупорным стеклом спокойно горело, пожирая аккуратно нарубленные дрова.

Они с Джейсоном совсем как пламя: один похож на дикое, необузданное, готовое пожрать все на своем пути, смести, лишь бы вырваться на свободу; другой – на облагороженное и не стремящееся покинуть клетку, что для него создали.

Коуэлл проваливается в глубокий сон, даже его уши перестают шевелиться, а вечно искаженное ненавистью лицо расслабляется. Кристофер смотрит на нож, оставшийся на земле после разделки мяса. Все-таки у него был нож. Крис подходит к нему, берет в руки и смотрит на зверочеловека. Убить его – и все проблемы исчезнут. Нужно просто пронзить сердце. Один удар, и Крис свободен.

Кристофер подходит к волку, садится на колени рядом и обхватывает нож двумя руками, поднимая его над головой. Сидит так несколько минут; руки трясутся, а сам он только и делает, что смотрит на безмятежное лицо. В конце концов он встает и возвращает нож на место.

Это иллюзия: никакие проблемы не решатся, если он убьет Джейсона. Он ведь не ушел, когда был шанс, – ему просто не выжить в лесу, так что Коуэлл ему нужен. Да и у него, вероятно, не хватит сил убить кого-то. Не физических – моральных. Он просто не способен на такое.

Джейсон спит до самого утра, к середине ночи спать уходит и Кристофер. Олдридж не хотел бы страдать от недосыпа, хотя он в любом случае будет его преследовать. Сон на земле – это, пожалуй, не самое приятное, что с ним случалось. В тело постоянно что-то впивается: то какой-то камешек, то веточка. Промучившись остаток ночи, он встает вместе с Коуэллом, но чувствует себя невыспавшимся.

Они собираются в полной тишине: никто не произносит ни слова. Никто ничего не говорит даже тогда, когда они продолжают свой путь. Джейсон просто упрямо идет вперед, пробивая себе путь сквозь ветки с упрямством барана, а Кристофер не собирается заводить разговор первым. Еще чего! Он не собирается опускаться так низко.

К середине дня Крис готов молить волка наконец остановиться и позволить ему передохнуть. Тело ноет и противится таким неожиданным и долгим физическим нагрузкам. Усталость наваливается все сильнее с каждым шагом.

Джейсон, кажется, вообще не чувствует усталости, нельзя заметить даже намека на то, что тот хоть немного утомился. Крис злится на это все больше и больше с каждой секундой. Слишком занятый культивированием этого чувства, Кристофер совершенно перестает смотреть под ноги.

Нога предательски зацепляется за корень, и Крис летит вперед. Джейсон разворачивается совершенно неожиданно, ловит Олдриджа. Коуэлл, кажется, действует на чистых инстинктах, потому что хмурится, стоит Кристоферу оказаться в его руках.

– Спасибо, – произносит Кристофер неохотно, почти бросает.

Желание закатить глаза становится невыносимым, и Крис делает это, опустив веки, так, чтобы Джейсон не заметил. Благодарить своего похитителя кажется верхом абсурда, но он только что это сделал. Джейсон просто кивает, и это бесит еще сильнее. Возникает ощущение, словно тот не видит смысла с ним разговаривать, и Крис взбесился бы, знай он, как недалеко ушел от истины.

По мышцам начинает растекаться боль, и Кристоферу стоит огромных усилий поднимать ноги, чтобы не зацепиться за очередной корень. Джейсон внезапно останавливается как вкопанный, его уши дергаются назад, и Олдридж врезается в его спину, не успев среагировать.

– Ну, что там такое?

Крис потирает нос, которым так неловко ударился о каменную спину Джейсона, и тот не отвечает всего секунду, а потом произносит короткое «беги». В мгновение ока Коуэлл срывается вперед. Это настолько неожиданно, что Крис пару секунд смотрит ему в спину, а потом и сам бросается следом на предельной для него скорости.

Через пару секунд становится ясно, почему они бегут: в лесу разносится лай собак. Их минимум пять, и они явно бегут в их сторону. Этого стоило ожидать. Найти беглеца в лесу без помощи собак – задача нереальная, так что было лишь вопросом времени, когда их подключат. Кристофер сразу понимает, что запаха Джейсона у полицейских, скорее всего, не было и они пустили животных по следу Олдриджа. А это, вероятно, значит, что в первую очередь те нападут на него. И даже если это не полицейские собаки, ситуация особенно не меняется. Очевидно, кто из них двоих слабее и медленнее. Так даже хуже: полицейские собаки нацелены на поимку, а вот дикие захотят его скорее съесть, чем просто поймать.

Приходится бежать быстрее, сердце колотится. Выдерживать такой темп удается только благодаря страху перед сворой, от которой хочется скрыться любым возможным способом. Ему не нравится быть добычей, на которую ведут охоту. Ему не нравится вся эта ситуация в принципе.

Собачий лай звучит все ближе, а спина Джейсона отдаляется. Крис изо всех сил старается добраться до него, нагнать, бежать так же быстро, но эта затея была провальной с самого начала. Тело, страдающее от недосыпа и усталости, попросту отказывается нести его вперед.

Ему, конечно, не сравниться с собаками. Секунда – и ногу прошивает острая боль. Кристофер падает с глухим вскриком: в его ногу вонзаются собачьи клыки. Отпускать его пес не торопится, а остальные догоняют самого быстрого товарища, скаля зубы.

У Криса перехватывает дыхание. Он не хочет умирать вот так. Оглянувшись, он замечает, как фигура вдали замирает. Решение – выбор из двух вариантов. Самым разумным для Коуэлла было бы сбежать, пока собаки отвлеклись на более медлительную жертву. Кристофер закрывает глаза и вдыхает полной грудью. Нога немеет, и остается надеяться, что его не разорвут на маленькие кусочки.

Вдруг давление на конечность исчезает, слышится жалобный визг. Крис распахивает глаза и видит, как Джейсон, схвативший собаку за челюсти, раскрывает их с поразительной легкостью. Кристофер отползает к ближайшему дереву, с трудом отпинывая следующего пса здоровой ногой, и зажмуривается, потому что собачий скулеж подсказывает: Джейсон не собирается выпускать ее пасть из своих рук. Крис знает, что ждет пса, но ему сложно поверить.

Он приоткрывает глаза, когда скулеж замолкает, и тут же зажмуривает их обратно. Собака лежит на земле, трава испачкана кровью, а пасть пса разорвана. Остальные животные пытаются окружить Коуэлла, обойти его и добраться до своей добычи или напасть сзади. Рычат, прижимают уши, и Джейсон отвечает тем же, делая шаг назад, чтобы не позволить животным оказаться за спиной. Бросается вперед, не дожидаясь атаки со стороны его дальних сородичей. Завязывается нешуточный бой: зубы щелкают в миллиметре от лица Джейсона, когти цепляются за одежду, разрывая ее, оставляя на коже длинные царапины, слышно рычание и визги. Кристофер всего этого предпочитает не видеть, вжавшись в шершавую кору.

После смерти еще одной собаки остальные отступают, поджав хвосты, прижимаются к земле, а потом бросаются обратно – к своим хозяевам. Джейсон подходит к Кристоферу и садится рядом с ним на корточки, чтобы осмотреть его ногу.

– Можешь выдохнуть, они убежали.

Крис напряженно кивает, открывая глаза, и опасливо косится на рану, которая выглядит не так уж плохо. По крайней мере, не так плохо, насколько сильно болит. Кровь намочила рваную штанину, но ее не так уж и много. Тем не менее им придется замедлиться из-за него.

– Я тебя понесу. Нам нужно скрыться до того, как сюда прибудут копы.

Джейсон поворачивается спиной и уже не видит кивка Криса, который аккуратно обхватывает шею волка. Тот поддерживает Олдриджа под колени и переходит на бег. Весь измазанный в крови и грязи, лохматый и с грузом на спине, он все еще бежит удивительно быстро. Уши зверочеловека меняют свое направление, улавливая даже малейшие звуки, подобно локаторам.

Вскоре он обнаруживает какую-то полузаросшую речушку, которая со временем превратилась в канаву; от нее пахнет тиной и гнилью. Джейсон запрыгивает в воду. Холодная вода пропитывает одежду, и та облепляет тело. Рану прошивает новой волной боли, и Крис мстительно впивается в плечо Джейсона, чтобы не закричать. На удивленный взгляд через плечо он отвечает, только пожимая плечами.

Коуэлл некоторое время идет против течения, это явно отнимает много сил. Они должны скрыть свой запах и как следует спрятаться. Взгляд падает на густые заросли осоки. Туда чертовски сложно пробраться, тина липнет к рукам, мерзкой слизью остается на коже.

Запах мусора или запах тины? Крис несколько минут пытается решить, что из этого лучше, но быстро решает, что предпочел бы не пахнуть ничем.

Вновь слышится лай собак, но в этот раз он смешивается с человеческими голосами. Они погружаются в воду по самые подбородки, почти не дышат. Крис чувствует, что Джейсон замирает, а его дыхание становится медленным, словно он задерживает его после каждого вдоха. Собаки бродят по берегу, вынюхивают, но это ни к чему не приводит, и преследователям приходится оставить их.

Он ведь мог закричать, мог сдать их. Тогда бы все прекратилось, не нужно было бы больше прятаться в холодной тине, бежать и терпеть общество дикаря. Но эта мысль отчего-то вызывает отвращение и страх. Нога пульсирует, напоминая о том, что на него только что натравили собак, загнали, словно кролика. Это сложно было назвать розыскной операцией. Никто и не думал заботиться об их благополучии. О его благополучии. О нем, как это ни странно, позаботился именно волк-дикарь. Он не жаждет выходить из укрытия и подставлять того, кто вытащил его из собачьей пасти. Крис чувствует что-то сродни благодарности. Правда, он вообще не оказался бы в подобной ситуации, если бы не Джейсон.

* * *

Глава 4

Они выбираются из воды спустя какое-то время. Обоих колотит от холода, но костер разводить нельзя: их найдут, если заметят дым. Приходится трясущимися руками стянуть мокрую одежду, развесить ее по веткам. Им везет: на улице достаточно тепло и солнечно, чтобы быстро отогреться и высушить одежду.

Кристофер рассматривает рану от собачьих зубов. Она не перестает кровоточить. От ее вида Крису становится дурно. Он не привык видеть раны на своем теле. Джейсон, натянувший штаны, присаживается рядом и тоже рассматривает его ногу.

– Почему ты не закричал там, в камышах?

Кристофер поднимает глаза на Коуэлла и пожимает плечами.

– Они спустили на меня собак, я не сумасшедший, чтобы бросаться им в объятья.

Джейсон не говорит, что собак, скорее всего, удержали бы от повторного нападения. Они оба понимают это и без лишних разговоров. В расход идет рубашка, которую Джейсон рвет на бинты и накладывает плотную повязку.

– Теперь мы будем двигаться гораздо медленнее.

Крис серьезно кивает, рассматривает перебинтованную ногу. Повязка выглядит так, словно Джейсон привык их накладывать. Скорее всего, так и есть.

– Надо дойти до какой-нибудь деревни, там должны быть медикаменты и, может, продуктовый магазин. Хотя шанс на то, что нас запомнят, гораздо выше.

Кристофер касается пузырька в своем кармане, мысленно считая часы, когда он пил препарат в последний раз. Не так уж и давно, это может подождать еще немного. Крис надеется, что в деревенской аптеке они смогут найти не только всякую мелочь, но и его лекарство.

– Мы не можем пойти по дорогам, придется снова перемещаться по лесу.

Крис приподнимает брови в ответ на предупреждения Джейсона. И что ему делать с этой информацией? Чудом исцелить ногу? К несчастью, он не волшебник, колдовать не умеет.

Атмосфера между ними немного разрядилась, и дышать стало гораздо легче. Кристофер находит длинную толстую палку и идет, опираясь на нее. Сидеть на месте им нельзя. Неизвестно, когда на их след снова выйдут.

Молчание слишком напрягает Кристофера, и он аккуратно завязывает разговор. Сначала он совсем не клеится, но потом они начинают тихо болтать ни о чем. Почти шепотом, как будто думают, что, если повысят голос, их тут же найдут.

– Так куда мы в итоге идем?

Джейсон чуть оборачивается на спутника, выдерживает небольшую паузу и все же решает ответить:

– В город зверолюдей. Я услышал про него от другого раба. Город скрыт, так что там я буду в безопасности. Он где-то в районе гор, у подножия мы и расстанемся. Уверен, тебя быстро найдут, а я успею скрыться.

Кристофер серьезно кивает. Город, в котором можно быть в безопасности. Звучит как неисполнимая мечта, утопия, но рассеивать сомнения того, кто так жаждет безопасности и свободы, было бы крайне жестоко. Кристофер молчит, хотя все, о чем говорит Джейсон, смехотворно. Ему хотелось бы тоже иметь что-то такое, во что можно так отчаянно и глупо верить.

В подобном настроении они преодолевают немалое расстояние, ни разу не остановившись передохнуть. Коуэлл лишь иногда подхватывает Олдриджа на руки, когда замечает, что тот принимается хромать чаще и шагать медленнее.

Найти подходящее для ночлега место непросто, но неподалеку удобно расположилось поваленное дерево, так что Кристофер уже начинает представлять, как сядет на него, а не на землю. Кажется, его представления о комфорте изменились всего за несколько дней.

Наконец они могут развести костер. Джейсон взмахивает рукой, подзывая Криса.

– Могу поспорить, такой избалованный жизнью человек, как ты, даже огонь разводить не умеет.

– Кристофер. Можно использовать имя, а не все те нелестные эпитеты, которые ты успел придумать.

Кристофер фыркает, закатывая глаза, но все же стоит признать: он действительно не умеет. Коуэлл кивает, принимая во внимание новую информацию, складывает палочки домиком и достает зажигалку, спокойным голосом объясняя, как проще всего развести костер. Крис сидит на корточках, опершись локтем о колено и уложив подбородок на ладонь. Вряд ли ему когда-нибудь пригодится эта информация, но он все равно слушает. Сам не знает зачем.

Крис снова смотрит на огонь и даже не слышит, что его окликают. Кажется, реагирует он лишь с третьего или пятого раза. Кристофер оборачивается, и Джейсон протягивает ему кусочек зайчатины, который остался с прошлого ужина.

Крис садится рядом на бревно и закидывает мясо в рот. Заходящее солнце окрашивает горизонт в алые и оранжевые цвета. Какое-то странное спокойствие наполняет душу, несмотря на холод и боль в ноге, и Крис прикрывает глаза. Только сейчас он осознает, как сильно устал и как ему хочется спать.

Он медленно достает таблетки, сонно моргает, чувствует на себе любопытный взгляд Джейсона.

– От чего они?

Крис знал, что рано или поздно ему придется встретиться с этим вопросом, но все же надеялся, что волк решит, что это не его дело, и не будет спрашивать.

– Витамины, – бросает он коротко, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен. В глазах Джейсона легко можно заметить насмешку. Волк не верит ему. Это вызывает лишь раздражение, которое Крис и не думает сдерживать.

Он слезает с бревна и ложится на землю, накрываясь пиджаком.

– Я спать, а ты как знаешь, умник.

Кристофер закрывает глаза, и никакие камешки, впивающиеся в спину, не помешают ему провалиться в сон.

Глава 5

Красный ворс под ногами мягкий и приятный. Кристофер смотрит на голые ступни, чуть склоняя голову. Гостиная, где лежит этот ковер, большая и светлая. Вокруг – теплые древесные оттенки, разбавленные золотым декором, что добавляет в обстановку той самой сдержанной роскоши.

В камине горит огонь, его дым уходит в трубу, оставляя после себя немыслимый слой копоти на кирпичной кладке – убирать придется слугам. Царит тишина, которую нарушает только ритмичный ход часов.

Крис делает шаг к камину. Все вокруг кажется таким безмятежным и спокойным, но эта иллюзия быстро разрушается, словно разбитое камнем стекло, осыпается осколками на мягкий красный ковер. Дверь скрипит, и Крису совсем не хочется оборачиваться, чтобы посмотреть, кто вошел. Его желание не имеет значения: он должен, и у него нет иного выхода.

Развернувшись, он встречается взглядом с зелеными глазами, так похожими на его собственные. На мгновение кажется, что он смотрит в зеркало, но это иллюзия. Седые, аккуратно уложенные волосы пострижены коротко, подчеркивая острые скулы и плотно сжатую линию губ. Его лицо обманчиво бесстрастно. Позади виднеется фигура женщины, которая смотрит чуть насмешливо и самодовольно.

Кристофер опускает голову и вновь начинает рассматривать ковер и свои босые ноги. По его телу пробегает дрожь: теперь тиканье часов кажется угрожающим.

– Кристофер.

Крис вздрагивает и лишь сильнее вжимает голову в плечи.

– Да, отец?

– Что непонятного было в том, что я сказал, когда просил не опаздывать на ужин? Ты хоть что-то можешь сделать правильно, в срок?

Сердце бьется бешено, и все, что получается произнести, – это сбивчивые мольбы о прощении. Пальцы сжимают его подбородок, до боли, до синяков, поднимают его голову вверх – зеленые глаза встречаются с другими такими же. Но насколько бы похожими они ни были, у них нет ничего общего: страх и обреченность в одних, злость и раздражение в других.

– Ты настоящее ничтожество. Кэрол.

Женщина по-хищнически обходит Криса со спины, наклоняется, чтобы самодовольно прошептать на ухо:

– А я предупреждала тебя: без опозданий.

Она исчезает так же, как и появилась. Крису даже не надо оборачиваться, чтобы узнать, где она теперь.

– Кристофер! Кристофер! Кристо…