Мясник из Грин Лейк

Чувство, что я где-то ошибся, не отпускало. Или в ком-то. В Датсоне? В Робертсоне? В Лисовски? В Себе?

Я сомневался во всем. Во всем кроме того, что я ел на ужин.

Свинина, базилик, всякие хмели-сунели.

– В следующий понедельник меня восстановят

– Почему мы до сих пор за это не выпили? – спросила Пенни. – Принесите шампанского!

– Думаешь это к лучшему? Думаешь, мое восстановление изменит что-то?

– Люди не меняются.

– Ну, ты же ничего не ломаешь?

– Пластиковая доска. Мне не нравилось, как она скрипит под ножом.

– Мне кажется все наши эмоции, в том числе и злость, делает нас теми, кто мы есть.

– Только личность имеет право на настоящую агрессию. Про того парня… Датсона. Уже знают? – осторожно, чтобы ни задеть меня, спросила Пенни.

– Летсман сказал, что он в розыске. Это странно. Они что не обыскивали его квартиру?

– Он был еще жив, когда мы ушли. Может он и впрямь пустился в бега.

– С огнестрелом? Без медицинской помощи он бы умер.

– У него был пособник?

– Это вряд ли. Такие люди как он, действуют в одиночку.

– Если бы я захотела кого-то убить, я бы взяла тебя с собой. Ты бы пошел? – многозначительно спросила Пенни. Многозначительности вопроса я недопонял и спросил:

– Почему?

– Ты работаешь в органах. Ты мстителен. Ты на грани. Ты мой друг.

– Значит друг? – другие пункты меня почему-то не смутили.

– Любовник звучит слишком пошло и пусто.

Все в моей жизни было пусто и пошло. Но она продолжалась. Сломанные утюги, чайники и даже целый кондиционер. Скотт звонила мне. Я не отвечал. Я не желал больше смотреть на изуродованные тела. Я снял с себя вину. Я не хотел видеть смерть, вспоминать Лисовски, Датсона, Робертсона. Я хотел мило беседовать с разрушителями обогревателей, слушать лав коллекшен шестидесятых и Пенни.

– Агент Маккинли! – Скотт сама явилась ко мне. Он нелепо ковыляла к моему столу на маленьких каблуках. Она была даже накрашена, и я почувствовал неладное.

– Что вы хотите от меня?

– Вы меня упорно игнорируете. Я вас чем-то обидела?

– Совсем нет, агент Скотт. Я недавно восстановился и у меня очень много работы.

– Пасьянс не сходится? – Скотт не была психологом, психиатром, барменом или поваром и поэтому обижала людей. – Вы занимались делом мистера Датсона?

– Он попал под подозрение в убийстве и перешел в другую юрисдикцию.

– Я не думала, что вы бюрократ.

Я и сам не думал. Что же вы так рубите с плеча…

– Я просто не собираюсь вмешиваться в чужие дела. Я не затычка в каждой бочке… – сказал я вслух.

– Датсон объявлен в розыск.

– Он сбежал? – безразлично спросил я. Я знал, что он мертв. После моего выстрела…

– Обыск в его квартире подтвердил его причастность к убийству Амалии Лэнс. Той самой женщине, чью голову нашли в прачечной мистер Лэндрю. А также к убийству его соседки три года назад.

– В убийстве Линды Роуш? Его бывшей соседки? – вот это меня хоть и не удивило, но заставило напрячься точно. – Миссис Роуш убил бывший муж. Он признался и был осужден.

– Эрон Роуш был наркоманом. Он мог признаться в чем угодно, будучи неадекватным. Но он не виновен.

– Его выпустят?

– Он повесился в тюрьме. Через полгода после суда.

– Он воровал. Нарушал порядок, употреблял наркотики… Не такой уж невиновный. – пожал я плечами.

– Но он действительно никого не убивал, каким бы говнюком не был.

– Что еще нашли у него дома?

– Кровь Лэнс на одежде. Некоторые личные вещи Роуш: украшения и запчасти от ее стиральной машины. До сих пор не понимаю, причем здесь стиралки?

«Естественно не понимаешь. Тебе только выбивать двери и размахивать дубинкой.» подумал я и сказал. – Он их ненавидит. Они стирают одежду грязным людям. Что-нибудь еще? Кровь? Следы борьбы…

– Ничего. Если ты думаешь о Лисовски, то улик нет никаких.

– Не мог же Датсон испарится.

– Он объявлен в розыск. По всем штатам.

– Он в Сиэтле. А все силы брошены на патрулирование Грин Лейк.

– Помоги мне Ирвин.

– А как же ваш напарник?

– Уилсон улетел в Италию на две недели, со своей женой.

– Тесть отправил его отдохнуть. Подальше от опасных психопатов. Как это мило. – ухмыльнулся я. – Знаешь, как я делал в первые годы работы. Я брал стикеры писал на них по одному факту, клеил перед собой и собирал как мозаику в целую картину.

– Я попробую… А что ты делаешь после работы?

– Пособирать с тобой мозаику?

– Нет. – Скотт слегка покраснела. – Хотела позвать тебя в гости, выпить пива…

– Вечером я буду со своей девушкой.

– Тогда увидимся завтра. – Скотт покраснела еще сильнее и быстро покинула офис.

Меня восстановили. Меня приглашают женщины в гости. На улице замерзла грязь. Неужто белая полоса?

Пола, наконец, выписали. Он, мужественно превозмогая боль, наклонялся за упавшим карандашом и стонал при каждом движении.

– Меня уговаривали отлежаться дома недельку. Но я все равно пришел на работу. – хвастался Пол.

А ведь есть на свете прекрасные страны бывшего СНГ, где сидеть на больничном, больше десяти дней считается моветоном.

Вызовов не было. Никто ничего не ломал. Никто не проецировал. Мы решили отметить выздоровление Пола и мое возвращение в ближайшем баре. Пришла Скотт, хотя ее никто не звал. Она последнее время оказывалась очень внезапно в моем офисе, на нашей пьянке и в моей постели утром.

Мне было отвратительно и стыдно. Мы пьяные мужчина и женщина. Такое иногда случается, но у меня ощущение, что я предал Пенни. Она хранит мою тайну, об убийстве Датсона и проникновении в его квартиру, а я беру и сплю с кем попало.

Лежа с закрытыми глазами я придумывал оправдание. Такое, чтобы больше не пришлось спать со Скотт, но что бы она продолжала держать меня в курсе дела Мясника Грин Лейк.

Но агент Скотт избавила меня от этого сама. Почти бесшумно, она встала с постели, собрала свою одежду, немного повозилась в ванной и тихонько хлопнула дверью.

Ну что за чудесные женщины попадаются мне после развода.

***

Пол ехал ужасно медленно, и меня укачало два раза по дороге в бюро.

Буквы на экране не складывались в слова. Тошнило, то ли от выпито, то ли от секса со Скотт. Я черт возьми даже не знаю, как ее зовут.

Громкоговоритель назвал мое имя, и я побрел в кабинет директора.

– Я просмотрел ваш отчет. Все приемлемо, но слишком много личных суждений.

– Хорошо сэр. Я исправлю их. – согласился я, только что бы не стоять, потому что меня шатало из стороны в сторону.

– Агент Маккинли, вы только восстановились и уже приходите на работу в таком состоянии. Как вы это объясните? День Святого Патрика вроде бы весной.

– Я не ирландец.

– Ирландцы, шотландцы. Все вы одинаковые тунеядцы на британской шее. Папилломы подмышкой королевы. Едите к нам, в Америку, думая, что здесь деньги падают с неба.

– Я не ехал к вам в Америку за легкими деньгами. Родители привезли меня сюда ребенком.

– У всех у вас есть оправдание!

– Я думал, вы ненавидите расизм.

– Да ненавижу. Человек, не может выбирать с каким цветом кожи и разрезом глаз ему родиться. Но может выбрать страну, которой будет верен. Законы, которые будет чтить. Вы, агент Маккинли, не уважаете и не считаетесь с…

Нас прервал телефонный звонок. Кордон пригладил свои новые волосы, будто через телефон его могли видеть.

– Директор Кордон. Да. Что? Да. Он здесь. – Кордон поднял глаза на меня и легкое волнение начало вытеснять похмельный синдром.

– Может еще закажите ему пиццу или отсосете? Да. Сейчас приедет.

Кордон медленно вернул трубку на место и многозначительно посмотрел на меня.

– Что вы сделали, Маккинли?

– Пришел на работу с похмелья. Такого больше не …

Директор стукнул по столу и заставил меня замолчать…

– Девятнадцатилетний сопляк, вооруженный полуавтоматом, захватил заложников в здании Майкрософт и требует вас…

– Макдолан? – с опаской уточнил я.

– Вы знакомы? Что, из одной деревни?

– Я слышал о нем от коллег и видел на приеме доктора Летсмана.

– Согласно отчетам, парень крушил свой ПК два раза минимум. Он требует вертолет, бесплатные обновления на восьмерку и вас, агент Маккинли.

– Зачем ему я?

– Вы еще здесь? Вы уже должны быть у офиса. Нет. У ног Макдолана!

И я поехал. Машина ждала меня уже у входа. В чем уж Кордон и был хорош – это в скорости и пунктуальности. Он за секунду мог подать машину, получить разрешение, оформить документы, смешать подчиненного с грязью.

Мне открывали дверь и подавали зонт. Хорошо хоть яблоко в рот не вставляли.

– Агент Маккуиннли?

– Маккинли. Без «у». – поправил я командующего операцией.

– Как вас зовут? – его взгляд метался между мной, монитором и другими участниками операции.

– Ирвин.

– Ирвин. Ты не против, если я буду с тобой на ты.

– Нет. А вы…

– Дэн. Просто Дэн. Ты должен надеть бронежилет, Ирвин.

Теперь стало ясно, почему он хотел называть меня по имени. Доктор Летсман говорит, что звучание собственного имени успокаивает. Именно имени, не фамилии.

Ирвин – успокаивало. Бронежилет – нет

– Это беспроводная гарнитура. – Дэн надел мне на ухо неудобный наушник. – Мы будем слышать все, что происходит вокруг тебя. В любой момент ты можешь, сообщить нам об угрозе.

– А можно, хотя бы узнать, что происходит? И зачем я нужен.

– Какой-то псих, из ваших. Захватил офис Майкрософт. На почве резко возникшей острой неприязни к их программному обеспечению. Бывает. Я вот Линукс ненавижу. Еще с колледжа. Но к таким радикальным мерам не прибегаю.

– У него есть заложники?

– Около двадцати работников. Они в порядке. Пока что. Он сказал, что будет убивать их по одному, пока ты не приедешь. Ты с ним знаком?

– Один раз видел… Он проходил у нас по делу….

– Ты должен войти в здание и следовать указаниям. Мы постоянно будем на связи. Ничего не предпринимай. Не повышай голоса. Делай все спокойно. —Дэн говорил очень быстро, но не для того, чтобы побыстрее отвязаться. Он жестикулировал, смотрел в глаза.

В это время на меня натягивали бронежилет, шлем, дурацкую куртку со светящимися полосками. А я стоял как болванчик и кивал головой. Меня все используют. Дэн. Этот гаденыш, захвативший здание, Кордон, Скотт. Я для них кукла.

Как и советовал Дэн, я медленно двигался к входу, держа руки на виду. В этот момент стало кое-что проясняться. Я ошибаюсь. Я был уверен, что вреда от Макдолана, как от мухи и прогадал. Я был уверен, что Робертсон себя проявит и того убили. Я был уверен, что застрелил Датсона, но тело того испарилось. Я был уверен, что Джоуша убил Датсон.

Машины остались далеко позади. Я толкнул дверь. Как жаль, что я не был уверен в том, что Макдолан меня пристрелит.

В светлом просторном холле было пусто. Информационные стойки, двери, лифты. Я остановился посередине, ожидая дальнейших указаний.

– Кто явился! – раздалось эхом со всех сторон.

– Я вас слушаю! – громко ответил я, в надежде, что меня слышат.

– Не ожидал такого? Что ты теперь сделаешь?

– А чего ты хочешь?

– Я не опущусь до твоего уровня. Не буду тебя унижать.

– Спасибо. Тогда для чего ты хотел меня видеть?

– Я хотел, чтобы ты видел меня. Я не слизняк! Я убью всех заложников!

– И ты можешь доказать это лишь тем, что убьешь ни в чем невинных людей?

– Сядь в третий лифт.

Я подчинился.

– Молодец Ирвин. – шипящую тишину в наушнике прервал ободряющий голос Дэна. – Продолжай разговаривать с ним.

Он держал заложников на пятом этаже. Они все сидели у стены, под окном, закрыв головы руками и прижавшись друг к другу.

Первый свидетель был неправ. Мы не особенные. Мы все долбанные листики, которые рвутся на ветру.

– Здравствуй. – я кивнул Макдолану. Он сидел на корточках на столе. На плече висело кустарное подобие М14.

– Сядь за стол.

– Я пришел к тебе, как ты просил. Отпусти заложников.

– Сядь за стол! – он поднялся в полный рост и направил на меня оружие.

Я отодвинул стул и сел.

– Видишь клавиатуру? Ударься головой об нее.

– Это твоя месть?

– Делай, что я говорю! – Макдолан нервничал. Его лицо покрывала испарина. Автомат дрожал в неумелых руках.

– Я не собираюсь биться головой.

– Делай! Или я убью заложника! – он махнул дулом в сторону кучки работников.

– А смысл? Я все равно не ударюсь.

– Делай что он велит, Ирвин! Не спорь с ним! – приказал Дэн.

– Убьешь меня. Убьешь этих людей… Что изменится? Ты попадешь в тюрьму. Там не будет компьютера. Никакого. Будешь умолять о девяносто восьмой. О ДОС МС.

Он спрыгнул со стола, пересек офисное помещение и, схватив меня за затылок, приложил к клавиатуре. Пластиковые кнопки больной впились в щеку и губу. И еще раз. И еще.

– Правда, весело?!

– Нет. – посмотрел я на него снизу-вверх. Я прикусил губу во время удара, и теперь из нее шла кровь.

– Как тебе такое сопляк! Ублюдок!

– Извинись перед ним! – крик Дэна прозвучал не хуже очередного удара. – С тобой хотят поговорить! Передаю трубку!

– Ирвин! – я услышал перебиваемый шорохом голос Пенни. – Доктор Летсман сказал мне, что ты здесь!

– В нашем отделе ничего не утаить. Как теплую воду в заднице.

– Кончайте болтать! Пусть этот ушлепок закроет свой рот! Закрой ему рот Ирвин!

– Заткнись. – передал я Макдолану и тот слегка растерялся.

У него ведь оружие. Ему не могут заткнуть рот. Или могут?

– Ты не ошибся.

Да я не ошибся. Я просто недобдел.

– Ты можешь исправить это.

– Что червяк? Насладился? – спросил я. – Что изменилось?

– Я буду стрелять!

– Ты уже час обещаешь!

Макдонал не выдержал и выстрелил в потолок. Пока его рука была наверху. Пока Пенни говорила мне, что я могу. Я вскочил со стула и повалил его на пол. Раздались выстрелы. Я ударил его по руке. Затем по лицу. Я увидел кровь. Она была на лице Макдолана. На моих руках. На полу. На брюках одной из заложниц. Она кричала. Макдонал кричал. А я бил его голове. Я слышал голоса в наушнике. Шум сирен. Крики за дверями. Радостные вопли заложников. Свои удары. Макдонал не сопротивлялся. А я все еще бил его бил, потому что я могу. Я почувствовал руки, которые тянули меня за плечи и подмышки. Воду, которой поливали мое лицо, пытаясь напоить. Вонючее одеяло, которым накрывают всех пострадавших, и никогда не стирают.

– Ты молодец Ирвин! – Дэн хватал меня за лицо, своими потными руками. – Мы сделали это.

– Никто не пострадал?

– Ранена заложница, но врачи говорят, что ничего серьезного. Пуля не задела кость и артерии.

– Где Макдонал?

– Его уже увезли.

– Куда?

– В морг. Ты убил его, Ирвин.

– Убил? – холодный ветер на мокрое лицо и фраза «ты убил его, Ирвин.» выбросила меня в реальность, как рыбу на сушу.

– Ты сломал ему череп. Да не переживай ты так! Таких, обычно, убивают на месте. Ты спас людей.

– Я забил его насмерть? – спросил я. Мне не было страшно. Будто это был не я. Будто это был герой очередного сериала, что я смотрю, который убил очередного злодея.

– Теперь они поедут домой. Обнимут своих жен и мужей, родителей и детей!

Я был очень рад за них. Но не рад за себя. Дэн убежал. Он размахивал руками и быстро говорил что-то отъезжающим машинам.

Теперь ко мне подошла Пенни. Она скинула с моих плеч грязное одеяло и уселась рядом.

– Спасибо, что говорила со мной.

– Всегда пожалуйста. Дэн отличный парень. Хороший руководитель. Я рада, что ты работал с ним.

– Он воспринимает все как должное.

– Разве это плохо?!

– Посмотри на этого позитивного активиста! Уверен он так же радуется, если живы больше пятидесяти процентов заложников! Только представь все его провалы?

– Прости дорогая, я все! Но пятьдесят процентов из нас все же испытало оргазм! Мы будем над этим работать! – Пенни смешно повторила его голос, и я улыбнулся через боль в прокушенной губе.

– Я молодец, я спас людей. Но я мог остановиться.

– А хотел? – спросила Пенни.

– Не хотел. Но должен был…

–Ты никому ничего не должен, Ирвин. Никто никому ничего не должен. – люди боятся хаоса, но желают его. Люди рождаются в хаосе и до самой смерти пытаются его перебороть.

– Это вы? – женщина с перевязанной ногой, ковыляла в мою сторону. – Это вы! Боже. Спасибо вам большое! – странная дамочка обняла меня за шею своими пухлыми руками. – Спасибо! Вы герой! Если бы не вы, этот псих бы нас всех перестрелял.

– Не за что меня благодарить. Это моя работа.

– Нет есть за что. – спорила женщина.

– Тогда спасибо всем, кто участвовал в операции.

– Они были снаружи. Никто не знает, как бы повел себя в такой ситуации. Самые храбрые иногда бегут в страхе. А трусы наоборот. Спасибо вам. Именно вам. От всех нас.

Она благодарна мне. И все остальные тоже. Они считают меня героем, за то, что я забил насмерть человека у них на глазах. Странные люди.

Но даже то, что я сегодняшний герой не освободило меня от работы. Пришлось вернуться в офис, где меня ждала долгая беседа с Кордоном.

– Вы спасли заложников. Вы молодец, агент Маккинли, но все же, офис был захвачен из-за вас. Откуда Макдолан знал вас? Вы ведь были отстранены в том время.

– Он видел меня один раз. На приеме доктора Летсмана. Я зашел поздороваться, он как был на сеансе.

– Один раз? Может вы с ним родня? Знаете, анекдот про то почему в Ирландии не популярна групповуха? Потому, что есть большой риск трахнуть свою тетушку. – Кордон гадко рассмеялся.

Я выслушал еще пару колкостей в адрес моей национальности и был отпущен. Казалось, уже ничего не может сделать день хуже. Но нет.

– Привет Ирвин. – Скотт поймала меня прямо на выходе. – Рада видеть. – она густо краснела, и эти залитые краской щеки выглядели нелепо на одном лице с мужским подбородком.

Я наконец прочитал на ее бейдже имя – Джоанн.

– Привет, Джоанн.

– Слышала о твоем подвиге в Майкрософт. Поздравляю Ты герой. Как себя чувствуешь?

– Нормально. И я не герой, не надо меня так называть.

–Я хотела с тобой поговорить, но все некогда было зайти. По поводу вчерашнего.

–Да…

–Я надеюсь, это не повлияет на наши рабочие отношения? Ничего ведь нет в этом страшного. Мы оба взрослые люди.

Я выдохнул.

– Конечно, нет. Что ты Джоанн.

– Фух! Гора с плеч.

– Датсона не нашли?

– Пока нет. Я пробую твой метод мозаики.

– И как?

– Слишком мало паззлов. Но думаю, у нас получится.

У нас? Когда это она и я успели превратиться в мы?

Глава 9

Пенни говорила, что специи раскрывают ароматы и вкусы именно при нагревании. Но если просто посыпать ими холодные макароны, тоже ничего. На зубах разве что скрипят.

Свой скромный, ужин я запил пол литрами ромового напитка и провалился в сон. До сегодняшней ночи я не видел кошмаров никогда. Не после практик в судебном морге, не после преступлений. Даже в детстве ко мне не приходили под кроватные монстры.

Сегодня пришел Макдолан. Пятый этаж офиса Майкрософт. Я разбиваю ему голову руками. Снова и снова. А заложники радостно визжат. Некоторые даже аплодируют. Браво. Бис! Потом пришел Робертсон. Уже мертвый. И чувство, что убил его я. Так же как Макдолана. Я проснулся в холодном поту. На часах половина четвертого. Звонит телефон. Это Бен. Он назначает мне встречу, и я выезжаю. На улице хлещет дождь. Мы заходим с ним в парк. Я валю его на траву и начинаю душить. Он хочет мне что-то сказать, но не может, потому что мои руки перекрыли ему горло.

Я проснулся в холодном поту. На часах половина четвертого. Я проверил телефон, дверь, ботинки. Я никуда не выходил. Меня никогда не беспокоили сны. Обычно это чушь, которая забывается поутру или даже в своем сне я работаю. Позвонить доктору Летсману? Он конечно же спит. И к тому же я не слишком доверяю его врачебной тайне. Зато доверяю поварской.

– Да. – голос Пенни бодрый.

– Не разбудил?

– В ресторане был закрытый банкет. Я только домой зашла. У тебя все в порядке?

– Да… Нет. – я путал слова.

– Я сейчас приеду.

Я старался не засыпать, до приезда Пенни, но все равно задремал в прихожей. Когда в дверь постучали, мне было страшно открывать. Я не знал кто там? Я не знал сплю я или нет. Я не знал, что сделаю с тем, кто пришел.

– Пенни. – я был рад видеть ее, сон это или нет. Пенни была единственной кому я мог доверять.

– А ты ждал кого-то еще? Что случилось?

– Мне кажется я болен. Я схожу с ума.

– А кто не сходит? – Пенни уселась на пол напротив меня. – Это из-за сегодняшнего происшествия?

– Это из-за всего. Я себя не контролирую. Я превращаюсь в параноика и психопата, который будет ломать телевизоры и в конце концов…

– Нет. У тебя просто стресс. Я могу утверждать, что ты такой же, как и всегда. Просто пережитое, меняет твои взгляды на себя и окружающую действительность.

– Меня меняют убийства.

– Непривычно работать своими руками? Это как пересаживаться с автомата на механику.

– Хочешь сказать, что все в бюро убийцы?

– Это ваша работа.

– Если убить убийцу…

– Меньше их не станет… Да. Я смотрела Бэтмена.

– Я рассказывал тебе, когда первый раз стрелял в человека? Это было лет семь назад. Его звали – Филипп Корен. Он насиловал и убивал женщин. Когда мы вышли на него, было уже семь жертв. Ни в чем неповинные девушки. У которых могла быть долгая и счастливая жизнь. Мы ловили на живца. На нашу сотрудницу. Все было под контролем. Я так думал. Но когда он напал на нее, я не выдержал и спугнул его. Он начал убегать. Я бежал за ним. Я предупреждал, что буду стрелять. Я стрелял просто в пустоту и ни разу не попал. И он напал еще.

– Ты поступил правильно. Тебе стоило его застрелить на месте.

– Он был болен, а я нет! Он был животным, а я человеком.

– Люди убивают животных каждый день. Ради забавы или пропитания.

– Ради забавы. Это и отличает нас от зверей. У них инстинкты. Они убивают только ради пищи. Ради защиты стаи и потомства.

– Наш психолог Зимбаро, недавно доказал, что любой человек, при определенных обстоятельствах может стать зверем.

– Да. Доктор Летсман рассказывал мне.

– Знаешь почему нам снятся сны? Мы не успеваем. Мы засыпаем, но продолжаем думать. И получаем в ответ очень живые картины.

– Надо меньше спать…

– Я сплю четыре часа. Не больше. Но и не меньше.

– Как Наполеон. – усмехнулся я.

– Ты будешь спать? – серьезно спросила Пенни.

– Постараюсь.

– Ложись. А я буду здесь.

– Будешь охранять мой сон?

– Убью любого, кто его нарушит.

И последние два часа я спал как никогда раньше. Я проснулся самым выспавшимся человеком, каким можно проснуться в семь утра.

Паника в районе солнечного сплетения улетучилась. Легкий незримый покой сопровождал меня везде. Когда ездил осматривать изуродованный факс. Когда на нас орал Кордон. Когда Пол включал первого свидетеля. Когда мне продали эспрессо вместо американо. Я был спокоен. Потому что знал, что любому, кто нарушит мой покой – не поздоровится.

Мы с Пенни проводили много времени вместе. Я заезжал к ней в ресторан. Она торчала у меня в офисе, вместо сеансов у Летсмана. Мы вместе пили по вечерам и вместе спали. А утром я уходил в вонючие прокуренные квартиры, смотрел на разбитую технику и ее конченных хозяев. Я рассказывал Пенни все что видел. А она мне в ответ. Про очередного клиента с безудержным самомнением и наглостью. А вечером она кормила меня ужином. Мы обсуждали все подряд, от психических расстройств и политики до моей бывшей жены и того, что блески для губ делают из бычьей спермы. Мы пробовали вместе бросать курить.

Крушилась техника. Неукротимые порывы проецирования гнева не прекращались, но я был их укротителем. Джоанна Скотт держала меня в курсе всех ее дел. Просила советов. Ее напарник сел на больничный. Но судя по фото в фейсбуке, отдыхал со своей женой где-то в Норвегии.

– Я прикрепился к ветке.

– Или поймал нужный ветер. – доктор Летсман смотрел на меня поверх очков.

– Я самый счастливый лист. Вы встречали такое в своей практике?

– У моих пациентов, как правило, есть проблемы. У тебя их нет. А значит, во мне нет необходимости. Ко мне не ходят хвастаться.

– Я хожу. Вы хороший друг.

– Я искренне рад за тебя Ирвин. Ты на верном пути. В последнюю нашу встречу ты бы растерян и зол.

– И напуган.

– Тебе виднее, Ирвин.

– Я понял, в чем мои проблемы.

– В течении всей жизни мы познаем себя. Мы принимаем свои желания и боремся со страхами, чтобы оказаться на наивысшей точке своего душевного равновесия.

– Моя голова вознеслась. И не убоится сердце мое…

– Вы читаете Евангелие?

– Армин. – обратился я к врачу по имени. – Я пришел к тебе как другу. Не анализируй меня.