Поэма о скрытом смысле. Второй дафтар

Слуга подошел, поклонился низко шейху

и поставил поднос перед шейхом, не имеющим равных себе.

430 Когда суфий убрал с подноса покрывало,

то люди увидели, что за чудо он сотворил.

Возгласы и крики вдруг раздались:

«О глава шейхов и шахов! Что это было?

Что это за тайна? Что это за власть?

О властелин властелинов сокровенных тайн!

Мы не ведали, прости нас!

Много несуразных слов к тому же наговорили.

Мы словно слепцы, постукиваем посохом,

поневоле разбиваем [по пути] светильники, [которые освещали его].

435 Мы подобны глухим, не услышав сказанного нам,

говорим чепуху по своему разумению.

Мы не последовали назиданию [примера] Мусы, который

из-за отрицания [поступков] Хизра устыдился[86],

Хотя у него (Мусы) было настолько острое зрение, что при взгляде ввысь

свет, излучаемый его глазами, раскалывал небеса.

О Муса [нашего времени]! Вступили в спор с твоими глазами

по глупости глаза мельничной мыши».

Шейх изрек: «Все ваши слова и речи

я простил вам, они дозволены!

440 А секрет этого в том, что я попросил Бога

и Он неизбежно показал мне правильный путь.

[Бог] изрек: „Хотя один динар маловат,

но мальчик заслужил его своими рыданиями.

Пока мальчик-продавец халвы не заплачет,

море милости не придет в движение“».

О брат! Мальчик означает дитя твоих глаз (т. е. слезы);

знай же: своей цели ты достигнешь только жалобными рыданиями.

Если жаждешь, чтобы тот халат тебе достался,

залей детьми глаз свое тело.

О том, как некий муж запугивал аскета, [говоря]: «Плачь поменьше, а то ослепнешь»

445 Одному аскету сказал друг: «Совершая [служение Богу],

не плачь много, чтобы глазам не было вреда».

Аскет ответил: «Есть только два состояния:

глаза либо видят, либо не видят ту красоту [Бога].

Если [глаза] видят свет Истинного, то стоит ли тужить?

Когда же воссоединишься с Ним, не хватит и двух глаз.

Если глаза не хотят видеть Истинного, скажи: „Ступайте прочь!“

Таким злополучным глазам скажи: „Ослепните“».

Не переживай из-за глаз, ведь есть у тебя этот ‘Иса,

не ходи налево (т. е. по неправедному пути), и он подарит тебе

два правильных (досл.: «правых») глаза.

450 ‘Иса твоего духа всегда присутствует возле тебя,

проси победы у него, ибо он прекрасный дарователь побед.

Но повинность тела, полного костей,

ты не возлагай на сердце ‘Исы никогда.

Подобно тому глупцу, которого в повествовании

мы упомянули ради праведных мужей.

Не требуй от твоего ‘Исы жизни для тела,

фараоновых страстей не желай от твоего Мусы.

Поменьше возлагай на свое сердце мыслей о хлебе насущном:

пропитания не станет меньше, ты же будь возле чертога [Бога].

455 Это тело – шатер для души,

или же оно подобно ковчегу для Нуха.

Если есть тюрок[-кочевник], то он найдет себе шатер,

в особенности если он приближен к [ханскому] двору.

Окончание рассказа о том, как воскресли кости по мольбе ‘Исы (мир ему!)

‘Иса произнес имя Бога над костями

по просьбе того юноши[-спутника].

Веление Господа, согласно желанию того невежды,

облик тех костей оживило.

Из них выскочил черный лев,

ударил лапой и разрушил его тело[87].

460 Лев оторвал ему голову, мозг вытек мигом,

да и мозга-то не было, как не бывает ядрышка в пустотелом орехе.

Если бы у него был мозг, то удар его

нанес бы вред только телу, [а не душе].

‘Иса спросил: «Почему ты так быстро прикончил его?»

[Лев] ответил: «Потому что ты сильно расстроился из-за него».

‘Иса спросил: «Почему ты не вылакал кровь этого мужа?»

[Лев] ответил: «Мне не было предначертано это в пищу».

Как много мужей, подобных тому лютому льву,

которые ушли из этого мира, не съев своей добычи.

465 Удел такого мужа – соломинка, а алчет он гору,

нет у него достоинств, а нажил много денег.

О Ты, кто уготовил нам в этом мире

принудительный труд и повинности! Освободи нас!

То, что показалось нам пищей, оказалось рыболовным крючком,

покажи же нам то, что есть в действительности[88].

Лев сказал: «О Масих! Эта охота

была лишь ради назидательного примера.

Если бы мне было предначертано пребывать в этом мире,

то разве стал бы я водиться с мертвецами?

470 Это было бы равно тому, что некто, найдя чистую воду,

помочился бы в ручей, словно осел, по неведению.

Если бы осел знал цену того ручья,

то вместо ног окунул бы в него голову.

Он обрел такого пророка,

распорядителя воды, дарователя жизни.

Почему же [тот глупец] не умер сам, [сказав]: «По велению [Божиему] Будь!»[89],

о распорядитель воды [жизни], оживи меня»?

Берегись! Не проси оживить собаку твоей плотской души,

ибо она с самых давних пор – враг твоей души[90].

475 Да будет проклята та кость,

которая препятствует этой собаке преследовать дичь души.

Ведь ты не собака, так почему же влюблен в кость?

Словно пиявка, почему ты влюблен в кровь?

Что это за глаза, у которых нет зрения,

которым от испытаний нет ничего, кроме позора?

Случаются иногда ошибки в предположениях,

но как может делать предположение тот, кто слеп в выборе пути?

О глаз! Ты оплакиваешь других людей,

посиди же немного, поплачь над собой.

480 Из-за плачущего облака ветви становятся зелеными и свежими,

так же свеча, когда плачет, становится ярче.

Где бы ни рыдали, ты сиди там,

потому что ты – самый первый в плаче;

Ибо разлучены они с тем, что тленно,

не ведают о рубине вечности (бака’) из рудника;

Ибо на сердце [их] отпечаток подражания [лежит] оковами,

так ступай, слезами обстругай эти оковы;

Поскольку подражание – бедствие для всего доброго;

подражание – [всего лишь] соломинка, даже если [кажется] мощной горой.

485 Если слепец тучен и вспыльчив,

считай его куском мяса, поскольку нет у него глаз.

Если он скажет слово тоньше волоса,

его душа не ведает об этих словах.

[Такой человек] пьянеет от своих слов, однако

от него до истины (досл.: «до вина») лежит долгий путь.

Он подобен ручью, который сам не пьет воду,

но вода из него протекает по водопоям.

Вода в ручье не перестает течь потому,

что сам ручей не ведает жажды и не пьет воды.

490 Как тростниковая флейта, он жалобно плачет,

но [на самом деле] он ищет покупателя.

Подражатель в речах – [наемный] плакальщик,

кроме корысти нет другого желания у этого мерзавца.

Плакальщик говорит скорбные речи,

но где же страдания сердца и разорванное [от скорби] платье?

Между истинным и подражателем – большая разница,

ибо первый подобен Давуду[91], а второй лишь эхо.

Источник речей первого – страдание [сердца],

а тот подражатель выучивает старые песни.

495 Берегись, не поддавайся соблазну тех горестных слов,

груз везет вол, а повозка скрипит!

Но и подражатель не лишен вознаграждения,

плакальщикам полагается мзда в [день] расплаты.

И неверный, и правоверный говорят «Господь», но

между ними есть большая разница[92].

Тот нищий поминает Господа ради куска хлеба,

благочестивый поминает Господа от самой души.

Если бы нищий понимал собственные речи,

перед его взором не осталось бы ни большого, ни малого.

500 Годами этот жаждущий хлеба призывает Господа,

подобен ослу, который тащит Коран ради соломы[93].

Если бы речи его уст озарили его сердце,

то его тело рассыпалось бы на частицы[94].

Именем дива пользуются в колдовском деле,

а ты именем Господа добываешь медяк?

О том, как некий селянин в темноте расчесывал льва, приняв его за своего вола

Некий селянин привязал вола к яслям,

лев сожрал вола и уселся на его место.

И вот селянин вошел в хлев к волу,

ночью искал вола этот любопытный.

505 Он стал гладить рукой члены льва,

спину и бока, сверху и снизу.

Лев думает: «Если бы стало светлее,

то у него разорвался бы желчный пузырь и изошло кровью сердце.

Он потому так нагло чешет меня,

что в этой ночи принимает меня за вола».

Истинный непрестанно говорит: «О слепой гордец!

Не из-за Моего ли имени рассыпалась гора Тур[95]?

Если бы Мы низвели Коран на гору,

то она бы раскололась, распалась кусками и пустилась бы в путь[96].

510 Если б гора Ухуд[97] ведала обо Мне,

то она раскололась бы, и сердце ее изошло бы кровью».

Ты слышал об этом от отца и матери,

поневоле ты беспечно в это завернулся (т. е. воспринял это).

Если ты познаешь это без подражания,

бесследно [исчезнешь], по милости [Божией] станешь возвещающим гласом.

Выслушай рассказ в качестве предупреждения,

чтобы постигнуть вред подражания.

О том, как суфии продали осла путника, чтобы устроить радение

Некий суфий прибыл в ханаках,

отвел своего осла и поставил в хлеву.

515 Напоил его водой и положил сена собственноручно,

не как тот суфий, о котором мы говорили прежде.

Предпринял он меры против ошибок и оплошностей,

но когда постигнет судьба, помогут ли предосторожности?

Суфии были бедными и обездоленными,

как много бедности, которая содержит в себе неверие гибельное[98].

О богач, ты – сыт, не высмеивай

неумелое поведение того несчастного бедняка.

По бедности то сборище суфиев

решило продать осла.

520 Ведь при нужде дозволена и мертвечина[99],

следовательно, грех, совершенный вынужденно, праведен.

Прямо в тот же миг суфии продали ослика,

принесли яства, зажгли свечи.

В ханакахе поднялась суматоха,

мол: «Этой ночью поедим яств, будет радение и чревоугодие!

Доколе носить суму? Доколе побираться?

Доколе терпеть? Доколе трехдневные посты?

Ведь мы тоже люди, тоже обладаем душой,

и счастье в эту ночь у нас в гостях!»

525 Они сеяли семена тщеты потому,

что считали душой то, что ею не являлось.

А тот путник после долгой дороги

устал, увидел он в этом внимание и ласку.

Суфии один за другим приветствовали его дружески,

наперебой старались ему услужить[100].

Сказал он, встретив такой любезный прием:

«Если я не повеселюсь этой ночью, то когда же?»

Они наелись вкусных яств и начали радение,

ханаках до самого потолка наполнился дымом и пылью.

530 Дым кухни, пыль от топающих ногами [танцоров],

души взволнованы страстным желанием и восторгом.

То, размахивая руками, они топали подошвами,

то в земном поклоне [пол] суфы подметали [лицами].

Суфий поздно обретает в этом мире то, чего вожделеет,

по этой причине он бывает обжорой,

За исключением того суфия, который светом Истинного

насыщается и не вынужден позорно побираться[101].

Таких суфиев – единицы из тысяч,

остальные же живут под сенью их счастья.

535 Когда радение от начала приближалось к концу,

музыкант затянул заунывную мелодию.

«Осел пропал! Осел пропал!» – начал он [петь],

и всех привлек к участию в этом хоровом пении.

Под эту хоровую песню они плясали до утра,

хлопая в ладоши, пели: «Осел пропал! Осел пропал! О юноша!»

Подражая им, суфий-гость затянул

в тон им: «Осел пропал!»

Когда закончились питье, веселье и радение,

настал день, и все сказали: «До свидания!»

540 Ханаках опустел, а суфий остался [один],

стал стряхивать пыль с поклажи этот путешественник.

Он вытащил свою поклажу из комнаты,

чтобы навьючить на осла, поискать попутчиков.

Суфий торопился, чтобы присоединиться к попутчикам,

пошел, но в хлеву он не нашел осла.

Сказал: «Слуга повел его, чтобы напоить,

поскольку осел вчера вечером мало пил воды».

Подошел слуга, суфий спросил его: «Где осел?»

Слуга в ответ: «На бороду [свою] смотри!» Начался спор.

545 [Суфий] говорит: «Я тебе передал осла,

сделал я тебя ответственным за него.

Толком объясни, а не приводи отговорки,

то, что я доверил тебе, верни.

Я требую вернуть мне то, что я отдал тебе,

верни то, что я вручил тебе.

Пророк сказал: „То, что взяла твоя рука,

в конце концов надлежит вернуть обратно“[102].

А если ты по упрямству не согласен со мной,

то ты и я отправляемся в дом к судье».

550 Слуга ответил: «Меня одолели, суфии

набросились на меня, и я испугался за свою жизнь.

Ты потроха среди кошек

выбрасываешь, а потом ищешь их (потрохов) следы.

Лепешка на сто голодных людей

все равно что беспомощная кошка перед сотней псов».

Суфий говорит: «Допустим, что у тебя отобрали осла силой,

покусились на жизнь меня, бедняги.

Ты же не пришел и не сказал мне:

„Эй, несчастный! Твоего осла уводят!“

555 Чтобы я у любого, кто бы это ни был, осла выкупил,

или же пусть поделили бы они мое золото.

Когда они были здесь, было сто способов [призвать их к ответу],

а ныне все они разбрелись по свету.

Кого же мне хватать? Кого вести к судье?

Эта беда свалилась на мою голову из-за тебя.

Ведь ты не явился ко мне и не сказал: о странник,

такая-то страшная напасть тебя постигла».

[Слуга] воскликнул: «Клянусь Аллахом! Я приходил к тебе, и не один раз,

чтобы известить тебя обо всем этом.

560 А ты только и твердил: „Пропал осел! Эй, отрок!“ —

с бóльшим увлечением, чем все остальные.

И я возвращался, [уверенный], мол, он знает

и доволен этим, он ведь муж познавший (‘ариф)».

Суфий [промолвил]: «Все они так пленительно напевали,

что и я увлекся, стал подпевать.

Подражание им обрекло меня на разорение.

Да будет двести раз проклято такое подражание!

В особенности подражание таким беспутным людям.

Это гнев Ибрахима на закатывающиеся светила[103]!

565 Отражение увлеченности тех суфиев упало на меня,

и в моем сердце от этого отражения появилось увлечение».

Отражение такое от приятных друзей необходимо,

чтобы ты смог начать черпать воду из моря [познания], без [помощи]

отражений.

Как только отражение сначала коснется тебя, считай, что это подражание,

когда же оно станет постоянным, считай его познанием Истины.

Покуда не придет познание Истины, не порывай с друзьями,

не отрывайся от раковины, эта капля еще не превратилась в жемчужину.

[Если] хочешь, чтобы были чисты [твои] помыслы, взоры и слух,

разорви завесу алчности.

570 Ведь это подражание суфия по причине алчности

закрыло его разум от света и блеска.

Алкание яств, веселья и радения

воспрепятствовало его разуму принять известие.

Если бы зеркало взалкало чего-либо,

погрязло бы то зеркало в двуличии, как и мы.

Если бы весы взалкали богатства,

разве правдиво они показывали бы [вес]?

Всякий пророк говорил своему народу искренне:

«Я не прошу у вас платы за весть[104],

575 Я – посредник, а Истинный – ваш покупатель[105],

Истинный сделал меня посредником для обеих сторон.

Какова плата мне за труд? Лицезрение Друга.

Хотя Абу Бакр и жалует мне сорок тысяч дирхемов[106],

Сорок тысяч его – не плата для меня.

Разве гагат сравнится с аденским жемчугом?»

Расскажу я тебе историю, послушай внимательно,

чтобы понять, что алчность сковывает слух.

Всякий, кто алчен, становится заикой,

разве с алчностью глаза и сердце станут светлыми?

580 Перед его глазами мечты о сане да золоте

подобны волоску, [застилающему] зрение.

Но тот опьяненный [любовью к Богу], который насыщен Истинным,

если даже даруешь ему сокровища, он равнодушен к ним.

Каждый, кто удостоился лицезреть [Бога],

этот мир пред его глазами стал как падаль.

Но тот суфий был далек от [истинного] опьянения

и был из-за жадности обречен на куриную слепоту.

Если тот, кто усыплен жадностью, выслушает даже сотню рассказов,

ни одно назидание не проникнет в ухо жадного.

О том, как глашатаи судьи оглашали по городу некоего банкрота

585 Жил-был один банкрот безродный,

его посадили в темницу без права помилования.

Он поедал порции других заключенных задаром

и на сердцах людей [лежал грузом] из-за своей алчности, словно гора Каф.

Никто не смел съесть и куска хлеба,

[опасаясь], что тот муж уведет его вола.

Всякий, кто далек от призыва Милостивого,

глаза его как у нищего, если даже он султан.

Он попрал пятой благородство,

так что темница стала адом из-за этого похитителя хлеба.

590 Если ты в поисках покоя побежишь куда-нибудь,

с той стороны тебя и постигнет какая-нибудь беда.

Нет в мире уголка без хищников и силков,

нет покоя, кроме как в чертоге Бога.

Уголок в неизбежной темнице этого мира

и тот не бывает без мзды за посещение и угощения на новоселье.

Клянусь Аллахом, если даже скроешься в мышиной норе,

тебя настигнет кто-нибудь с лапой, как у кошки.

Тучность человека – от его мыслей,

если мысли его красивы.

595 Если же помыслы его показывают недоброе,

то он плавится, словно воск от пламени.

Если тебя вместе со змеями и скорпионами

поместит Господь, но у тебя добрые помыслы,

То и змеи, и скорпионы станут друзьями тебе,

потому как эти твои мысли как философский камень для меди.

Терпение стало сладостным благодаря добрым помыслам,

потому что эти помыслы об избавлении пришли [тебе на ум].

Избавление приходит в душу от веры,

слабость же веры – это отчаянье и вздохи.

600 Терпение от веры обретает венец;

если нет терпения, то нет и веры.

Пророк изрек: «Господь не даровал веры тому,

у кого в природе нет терпения».

Один человек тебе кажется змеей,

а другому он – писаная картина,

Поскольку, на твой взгляд, он привержен к неверию,

а по мнению друга, он привержен к вере в Бога.

А в этом человеке оба эти качества присутствуют:

то рыба он, то крючок [рыболовный].

605 Наполовину он – верующий, наполовину – неверный,

половина его природы – алчность, другая половина – терпение.

Господь изрек: «Есть среди вас верующие».

Еще он сказал: «Есть среди вас и неверные, давние гебры!»[107]

Как у коровы: левый бок у нее черный,

другой же бок белый, словно луна.

Тот, кто видит этот [черный] бок, отвергнет его,

тот, кто видит тот [белый] бок, будет стремиться к нему.

Йусуфа для братьев был словно скотина,

а для Йа‘куба[108] он был как гурия.

610 Из-за злых помыслов видело его безобразным

зрение вторичное, а зрение подлинное сокрыто.

Внешнее (т. е. чувственное) зрение, знай – лишь тень того,

оно следует за тем, что видит внутреннее зрение.

Ты – материален, основа же твоя нематериальна,

закрой же эту лавку [чувственного восприятия] и открой ту лавку.

Ты не разбегайся на все шесть сторон, ибо на этих сторонах —

безвыходное положение[109] и мат.

О том, как заключенные пожаловались на банкрота уполномоченному судьи

К рассудительному уполномоченному судьи

заключенные пришли с жалобой:

615 «Передай наш привет судье,

сообщи ему о наших страданиях от этого низкого мужа,

Который в этой тюрьме пребывает постоянно.

Болтун он, дармоед и обидчик.

Словно муха, он является возле каждого яства

по наглости своей без приглашения и не здороваясь.

Еда на шестьдесят человек для него ничто,

притворяется глухим, если говорят ему: „Довольно!“

Заключенному не достается ни ломтика,

даже если он с сотней уловок будет еду открывать.

620 Мигом возникает эта адова глотка,

и у него один лишь довод, – что, мол, Бог велел: „Ешьте“[110].

От такого трехлетнего голода, о горе!

да продлится навеки защита господина нашего!

Или пусть уйдет этот буйвол из темницы,

или назначь из какого-нибудь вакфа[111] ему довольствие.

О ты, кем довольны и мужчины, и женщины!

Сверши правосудие! Просим тебя, просим!»

Находчивый представитель пришел к кадию

и передал ему жалобу слово в слово.

625 Судья призвал из темницы банкрота,

навел о нем справки через своих доверенных людей.

Судье стало ясно все то,

на что жаловалось то стадо [заключенных].

Сказал судья [банкроту]: «Встань и уходи прочь из темницы,

отправляйся в свою развалюху».

Тот муж ответил: «Мой дом – твои благодеяния,

я как неверный, мой рай – твоя темница.

Если ты изгонишь меня из темницы прочь,

то я умру от нищеты и бедности».

630 Подобен он Иблису, который говорил: «Мир тебе!

Господин, отсрочь [мое наказание] до Дня воскресения.

В этой земной темнице мне вольготно,

пока убиваю я сыновей моего врага (т. е. Адама).

Всяким человеком, у кого есть пища веры

и есть хлеб для припаса в дорогу [по пути к Богу],

Я завладеваю им то обманом, то коварством,

чтобы они возопили от горести.

То я им угрожаю бедностью[112],

то привлекаю их взор локонами и родинками».

635 Припасов веры в этой темнице мало,

а то, что есть, из-за покушений этого пса припрятано.

От намаза, поста, сотни несчастий

[если] появляется пища приятная, – он мигом ее похищает.

Прибегаю к Аллаху за помощью против Шайтана,

ведь погибаем мы из-за его бунта.

Он – всего лишь одна-единственная собака, но проникает в тысячи людей[113],

и всякий, в кого он влезет, становится им (т. е. Шайтаном).

Каждый, кто тебя обидел, знай, что он (Шайтан) – в нем,

див спрятался [у него] под кожей.

640 Всякий раз, когда Шайтан не находит [соблазнительного] предмета,

он внушает тебе мысли,

чтобы эти мысли подталкивали тебя ко греху.

То это мысли об избавлении от горя, то о лавке,

то о науках, то о семье и доме.

Остерегайся и скажи в тот же миг: «Нет мощи, [кроме как у Аллаха]!»

не одними лишь устами, а из глубины души.

Судья сказал банкроту: «Докажи[, что ты беден]».

Банкрот ответил: «Свидетели – заключенные твоей темницы».

Судья возразил: «Они – обвинители, потому что

бегут от тебя и плачут кровавыми слезами.

645 Они хотят избавиться от тебя

и по этой причине будут лжесвидетельствовать».

Все, кто присутствовал на суде, заявили: «Мы

также свидетельствуем о его несчастье и банкротстве».

Кого бы судья ни спрашивал о нем, говорил:

«Господин, отстань от этого банкрота».

И судья повелел: «Объявите о том

по городу – банкрот он и большой мошенник!

Улицу за улицей огласите о нем,

отбейте на барабанах дробь о его банкротстве,

650 Чтобы никто не продавал ему в кредит,

не давал в долг ни гроша.

Кто бы ко мне ни явился с жалобой на его мошенничество,

не стану я впредь заточать его в темницу.

Я удостоверился в том, что он банкрот,

нет у него ни денег, ни товара в наличии».

Поэтому человек пребывает в заточении в этом мире,

пока банкротство его не будет подтверждено.

Банкротство дива (Иблиса) наш Господь

тоже громогласно объявил в Коране нашем,

655 Что он обманщик, нищий и злоречивый,

не веди с ним дела и не торгуй.

Если же будешь [торговать и общаться с Иблисом], станешь приводить ему

оправдания,

то он ведь нищий, получишь ли от него прибыль?

Когда началась [эта] смута, немедля привели