Бесёнок по имени Ларни

– Я понимаю, это так на тебя подействовало…

– Да нет же! – Кейни нетерпеливо махнула рукой. – Не в этом дело! Просто, когда я увидела обезглавленное тело этого подростка, мне вдруг вспомнился Аллеоль… то, как мы любили друг друга, как убежали тогда, а потом его смерть и голова, надетая на заострённую палку… Я сегодня подумала, какая же я… Живу с его убийцами и нахожу в этом своё особенное удовольствие. Ведь я не забыла его! Я по-прежнему люблю его, мёртвого…

Кейни вдруг схватила Ларни в объятия и разрыдалась, уткнувшись своим, обычно таким задорным лицом ей в грудь. Ларни тоже обняла свою подругу-любовницу и, сама не зная от чего, заревела вместе с ней.

– Слушай, давай сбежим вместе! – предложила Кейни, когда они, вдоволь наплакавшись, лежали в объятиях друг друга. – Я всё равно не отдам тебя троллям, я это давно уже решила, но это невозможно, если мы останемся здесь.

– Но как же ты? – возразила Ларни, которой совершенно не хотелось доставаться троллям, но и не хотелось подвергать Кейни опасности. – Ведь ты говорила, что если мы совершим такой побег, то меня не тронут, чтобы сделать наложницей, а тебя убьют!

– Ну и что? Ещё немного такой жизни и я сама кого-нибудь убью! Одного из братьев, (двух врядли получится), тебя, чтобы не давать этим уродам или себя. Так что выбирай, ты со мной или нет?

– Я с тобой! – ответила Ларни, не задумываясь. – Но как же цепи?

– Очень просто!

Кейни наклонилась и развязала ягодные бусы у себя на щиколотках. Оказалось, что под этим украшением припрятано два ключика! Тем, что висел на нитке с чёрными ягодами, она открыла браслеты на ногах Ларни, а тем, что был на красных – на руках.

– Эти цепи нужны были больше для твоей защиты, чем для пленения, – пояснила она. – Защиты от тебя самой, а теперь в них больше нет необходимости. Всё, не будем терять времени! Сейчас у нас больше шансов уйти незамеченными, чем ночью. Тролли ночью активнее, к тому же, когда я не приду к ним ночью, они сразу поймут, что здесь что-то не так, но мы к тому времени будем уже далеко! Эх, жаль, что шансов дойти живыми до населённых мест у нас всё же очень мало!

– Погоди! – воскликнула Ларни. – А где вещи, с которыми я сюда, ну-у… прибыла? Там есть оружие, которое может сильно увеличить наши шансы, если дойдёт до драки.

– Это ты про свою сабельку, что ли? – Да я бы и с эльфийским мечом не была бы в победе уверена! У троллей знаешь, какая шкура?

– Да нет же! Там есть такие штуки, ружья называются, на длинные трубки похожи. Из них быка или кабана можно с пятисот шагов завалить. На троллей они, я думаю, тоже подействуют!

– Это те, у которых с одной стороны железная трубка, с другой деревяшка, а посередине механизмы, какие-то? Я думала, что это музыкальные инструменты и всё хотела спросить тебя, как на них играть, да как-то было недосуг… Так они в чулане, я их сейчас принесу!

– Я с тобой! Я же теперь без цепей?

– Сиди здесь, пока я не скажу, что можно выходить! Ещё не хватает, чтобы тебя кто-нибудь из троллей без цепей увидел!

Кейни ушла, оставив Ларни в тревоге и размышлениях. Прошло совсем немного времени, но девушка начала беспокоиться. Ей казалось, что подруга не появляется слишком долго. Ларни не знала, где находится тот чулан, о котором говорила Кейни, но он врядли был далеко. Тогда куда же она пропала? Девушка пыталась выглядывать в окна и в дверь, но они были расположены так, что давали плохой обзор площадки перед входом в пещеру, а Ларни действительно не хотела быть замеченной троллями. Вдруг снаружи раздался какой-то шум, потом совсем рядом вскрикнула Кейни, и внезапно оглушительно бабахнул выстрел!

Забыв об осторожности, Ларни со всех ног бросилась вон из пещеры. Яркий солнечный свет ослепил её, но уже через секунду девушка увидела картину, от которой замерла на месте в полнейшем недоумении!

Посреди двора лежал человек. По крайней мере, он выглядел, как человек. Это был мужчина или скорее юноша высокого роста, с длинными тёмными волосами, одетый во всё чёрное. На его холёном лице застыло выражение неистовой злобы и отвращения, смешанное с предсмертной мукой.

В груди лежащего зияла дыра, в которую можно было просунуть кулак. Он всё ещё сжимал в руках длинный, узкий меч на остром кончике, которого повисла капля крови. Над убитым стояла Кейни, бледная, как смерть, но с глазами горящими зелёным огнём. На левом плече девушки-лепрекона расплывалось алое пятно, а в её руках дымился дробовик Стефана. Она посмотрела на Ларни так, будто не сразу узнала её и произнесла только одно слово:

– Демоны!

Глава 61. Только не отчаяние

– Всё, что угодно, только не отчаяние. Прошу вас, верьте мне!

Инци, как мог, утешал Маранту и Михала, и уговаривал их отправиться домой. Бродить по Мёртвому городу смысла не было, а предугадать, где откроется следующий портал, тоже не представлялось возможности.

– Поэтому, – говорил Инци, – если вы хотите увидеть своих детей, то отправляйтесь домой, и ждите их там. Они скорее найдут дорогу к родному дому, чем вы найдёте их, наугад бродя по свету.

Он повторял им это в который раз, они соглашались, кивали в ответ, но Инци чувствовал, что до конца эти двое его словам не верят. Сколько раз ему приходилось сталкиваться с таким вот неверием! А сколько бед от неверия-то произошло…

Впрочем, сейчас он не ждал новых бед. Родители Ларни и Стефана, конечно, удручены, но они послушаются, им ведь больше ничего не остаётся. Теперь им нужно больше думать не о пропавших, но уже почти взрослых детях, а о тех, кто ещё мал и слаб, кто нуждается в помощи и опеке, а ещё о тех, кто должен родиться.

Но, о чём это он? Родители будут всегда беспокоиться о детях, взрослые те или нет, если конечно это настоящие родители.

Но вот, наконец, Михал и Маранта ушли. Инци очень хотелось навестить это их Междустенье, но он понимал, что его место не там. Ему снова надо было идти туда, где люди нуждались в его помощи, но сначала надо было доделать кое-что здесь.

Поэтому он проводил своих новых друзей до поворота улицы, а сам вернулся в храм Рогатого. Инци не торопясь вошёл внутрь, окинул невидящим взглядом картину царящего здесь разгрома, потом сел на одну из немногих уцелевших скамеек и глубоко задумался. Через некоторое время он понял, что сидит на скамейке не один.

– Привет, – сказал этот второй, которого можно было бы принять за отражение самого Инци, если бы он не был… прозрачным.

– Твоя работа? – спросил Инци, не ответив на приветствие.

– Ты про город? Не буду вилять – подача моя, а остальное люди сами себе сделали. Как всегда!

– Я про этих ребят, они у тебя?

– Ах, вот, что тебя беспокоит! У меня эта мелочь, у меня. Отдыхают, развлекаются…

– Отдай!

– Ты думаешь, я их держу? Они вовсе не пленники, а ещё – я их к себе не звал – сами влезли. Пускай уходят, когда захотят, но если ты думаешь, что я возьму их за руки и сам выведу из Ада, то не жди этого! Постараются, так выберутся самостоятельно, на то они и герои. И сами со всеми напастями справятся, а поможет им, эта, как её? Любовь!

– Хоть скажи, где следующая дырка откроется?

– А я знаю? Да и зачем тебе?

– Я бы их там встретил.

– Охота тебе возиться?..

– Охота! Более того – имею в них свой особый интерес, а если бы и не имел, то всё равно б не бросил.

– Знаю, знаю! Ты своих никогда не бросаешь. Иначе кому было бы тебя распинать? В общем, насчёт прохода, скажу только, что там, где тонко, там и рвётся. Поищи, тебе это легче увидеть отсюда, чем мне оттуда.

– Понятно. Ловушку-то на меня, что ли поставил?

– Ну не на этого же пацана. Нужен он мне сто лет! Дочке моей, правда пригодился. Кстати, привет тебе от Сато!

– Опять врёшь?

– Вру. От тебя ничего не скроешь! Но если бы Сато знала, что мы будем разговаривать, она бы обязательно передала тебе привет!

– В таком случае, передай ей привет от меня, когда встретитесь, – сказал Инци, вставая со скамьи.

– Обязательно передам! Если встретимся…

Инци обернулся. На скамейке рядом с ним никого не было.

Глава 62. Семь братьев

Единственное, что поняла Ларни после увиденного, так это то, что побег отменяется. Кейни, конечно, могла бы объяснить происходящее, но у девушки-лепрекона вдруг закатились глаза и подогнулись колени. Она упала бы, но, подскочившая вовремя, Ларни подхватила её и бережно опустила на землю.

Как могла, она постаралась привести подругу в чувство. Лишь Кейни открыла глаза, в них отразился неподдельный ужас! Похоже, она не могла говорить. Ларни осмотрела её рану и поняла, что ранение не опасное, но прокол глубокий и требует немедленной перевязки. Она невольно оглянулась в поисках перевязочного материала, который, конечно же, надо было искать в пещере…

Вокруг них стояли тролли. Девушка до сих пор видела их только через окно, а они её лишь тогда в бессознательном состоянии. Ну и уродами же они ей показались вблизи! Их лица и конечности были настолько непропорциональны, что это выглядело одновременно и смешно, и нелепо. Но при этом в их физиономиях совсем не было злобы. Ларни видела сейчас только тревожные взгляды, обращённые на мёртвого демона и сочувственные направленные на Кейни. Ну и немного похотливые, какими они окидывали её, однако видно было, что троллям сейчас не до этого.

"По сути, обыкновенные мужики, – вдруг подумала девушка. – А раз так…"

– И что вы уставились? – услышала Ларни свой собственный голос, властный и сердитый. – Не видите, что ли, что она ранена? Не стойте, как истуканы – надо перенести её в пещеру, а эту падаль выкиньте вон в ту пропасть!

Тролли переглянулись, потом один из них бережно поднял Кейни и осторожно понёс её в пещеру, а другой ухватил одной лапищей труп демона за ноги и, несильно размахнувшись, швырнул его, как куклу, через весь двор и через край обрыва, за которым была глубокая пропасть.

Тролли слушались! Но этого было мало, Ларни чувствовала, что их надо чем-то срочно занять, иначе они выйдут из-под контроля. Девушка лихорадочно соображала, чтобы придумать для них такого особенного, когда ей на помощь пришла, очнувшаяся на миг Кейни.

– Он был не один, – прошептала она.

– Что? Что? – Ларни подскочила к подруге буквально одним прыжком.

– Демон был не один, – как в бреду простонала Кейни, – их здесь много…

– Вот что! – воскликнула Ларни. – Кругом полно демонов! Хватайте оружие и прочёсывайте всё вокруг. Загляните под каждый куст, под каждый камень. Ищите демонов! Слышали?!

Тролли слышали. Их огромные уши шевелились, а каменные лбы хмурились, стараясь осмыслить то, что кричит этот маленький сердитый командир, притоптывающий для убедительности босыми пятками.

На какой-то миг Ларни показалось, что они её, то ли не понимают, то ли игнорируют, но вдруг они забегали все разом. Откуда-то на свет были вытащены дубины и грубые, но острые тесаки. Тролли разбежались в разные стороны, словно их ветром сдуло, но Ларни успела поймать двоих замешкавшихся братьев и вручила им топоры Стефана.

– Не отходите далеко от пещеры! – приказала она. – Будьте во дворе. Необходимо всеми силами защищать госпожу!

"Вот так! Кейни уже и госпожа, – подумала Ларни. – Но это сейчас на руку. Пусть будет госпожой, а я от её имени пока покомандую!"

Глава 63. Последний шанс

– Ты уверена, что мы идём правильно?

– Да. Мадемуазель никогда не ошибается с направлением, если побывала, где-то хоть раз.

– И как ты их понимаешь?

– У тебя, когда-нибудь, была собака?

– Нет. В Междустенье собак мало, и щенки все нарасхват. Мне так ни одного и не досталось.

– Бедненький! Почему же у вас собак мало? Вроде охотничье поселение.

– Отец говорил, вырождаются они – слишком близкие родственники, вот и дают слабое потомство.

– Вот чудаки! Поймайте несколько волчат, приручите, обращайтесь с ними ласково, вот вам и будет вливание свежей крови для пёсьего племени. Ведь, по сути, волк и собака это одно и то же животное, раз у них может быть общее потомство. Кстати с людьми та же история – если вы запрётесь от всего мира в своём Междустенье, то рано или поздно ваши женщины станут рожать одних уродов и дураков, не способных жить самостоятельно.

– Кого же тогда нам наловить? Люди в наших лесах не водятся.

Сато рассмеялась.

– Да, с людьми всё гораздо сложнее. Помнится, в обычаях иных народов было красть женщин соседних племён, чтобы сделать их своими жёнами. Это конечно варварство, но это тоже выход. Однако вам нужно нечто иное. Необходимо нарушить своё уединение и попытаться наладить связь с внешним миром.

– Твои бы слова, да нашему священнику в уши! Он-то наоборот всё твердит, чтобы мы из каньона нос не высовывали. Мир, дескать, там жестокий, за пределами Божьей горсти, то есть.

– Дурак он, этот ваш священник. Ох, как часто я такое видела! Умный, умный, а дурак! Впрочем, он старик и ему, конечно, свойственно сидеть на месте и забывать о том, чем жив род людской. Да, мир жесток и несправедлив. Да, в борьбе с ним легко свернуть себе шею. Но если от него прятаться, то жизнь самому тебе будет не в радость. Вы же люди, а не раки-отшельники. Впрочем, раки-отшельники тоже время от времени сбрасывают свои панцири, чтобы заняться любовью.

– Может, хватит на сегодня, или хотя бы подождём до вечера?

– Ах ты!..

Сато дала ему подзатыльник в притворном гневе.

– И это говорит мне мужчина? Или ты больше не можешь? Слабак!

– Я покажу тебе, какой я слабак!

С этими словами Стефан набросился на неё, повалил на траву и они принялись кататься на ней в шутливой борьбе, финал которой был вполне предсказуем.

– Гав! – раздалось вдруг рядом с ними. – Гав! Гав!

Стефан ещё не слышал, чтобы Монсеньор лаял. Кроме того, когда они с Сато сходились в любовном поединке, было ли это днём или ночью, умные собаки скромно удалялись, чтобы встать на стражу. Так было до сих пор, но не теперь.

Сейчас Монсеньор сидел на небольшом холмике рядом с поляной, где собрались было поразвлечься Сато и Стефан. Всем своим видом пёс, как бы старался напомнить хозяевам, что у них мало времени. Из-за его плеча на них с укоризной поглядывала Мадемуазель.

– Ладно, ладно! – сказала Сато, поднимаясь на ноги и поправляя одежду. – Вы правы! Вы все правы, нам надо спешить. Только позволю себе напомнить, так, между прочим, что каждый миг человеческой жизни, потерян навсегда, а любой неиспользованный шанс может быть последним!

Сказав это, она повернулась к Стефану спиной и зашагала вслед собакам, потрусившим впереди. Некоторое время они шли, сохраняя неловкое молчание. Затем Стефан, чтобы немного разрядить атмосферу, спросил:

– И всё-таки, как же ты понимаешь, что они говорят?

– Ты всё об этом? – произнесла Сато устало. – Говорю тебе, заведёшь щенка, вырастишь его сам, с маленького и научитесь вы понимать друг друга с полуслова, полугава и полувзгляда, как я вот с этими дворнягами.

– Так ты их вырастила?

– Нет, вообще-то это они меня вырастили.

– Как это?

– Они были моими няньками в те далёкие годы, когда дни Адама ещё не начались. Вот что – хватит об этом, а то я начинаю чувствовать намёки на мой преклонный возраст!

И она опять обиженно замолчала. Стефан понял, что если так пойдёт дальше, то они поссорятся. У него было мало опыта общения с женщинами, (Ларни была строптива, но не обидчива), поэтому он не знал, стоит ли сейчас молчать или сказать, что-нибудь, чтобы разрядить напряжённую атмосферу.

– Если вы так легко общаетесь, то спроси у них, долго ли нам ещё идти? – спросил он, гадая какую реакцию, может вызвать его вопрос.

– Мы уже обсуждали это, – ответила Сато задумчиво, имея в виду, что обсуждала этот вопрос с собаками. – Если будем и дальше идти в обход, как сейчас, то потеряем ещё день-полтора, а если пройдём коротким путём, то будем на месте часа через три или вообще никогда не дойдём до пещер семи братьев.

– Что значит, никогда не дойдём?

– А то и значит, что нас съедят по дороге. Короткий путь лежит под горой и проходит через старые гномьи шахты и тоннели. Гномов там сейчас нет, но зато водится много всяких хищных и прожорливых тварей. Собаки там уже бегали и остались живы, но ведь собаки бегают быстрее нас.

– Я бы рискнул! – храбро заявил Стефан и погладил рукоять демонического меча.

После давешнего нападения он решил его себе оставить. Сато при взгляде на этот клинок поморщилась и сказала, что предпочитает эльфийское оружие. Стефан удивился, так-как демоническое изделие было втрое острее, но спорить не стал, ведь у его подруги были большие нелады с соплеменниками.

– Ну что же, – глубокомысленно ответила Сато, – может ты и прав. Может, стоит рискнуть. В конце концов, Госпожа Судьба с равным успехом найдёт нас и на горе, и под горой.

– А как мы туда попадём?

– А вот так! Проще некуда.

Стефан взглянул в направлении, куда указывала Сато, и увидел в склоне горы отверстие. Как раз собаке пролезть.

– Это что, и есть ворота в царство гномов? – с сомнением спросил он.

– А ты ожидал, что здесь будут золотые створки высотой в два человеческих роста?

– Да нет, это я так, размышляю. Не застрять бы! Надеюсь не весь путь такой?

– Не весь. В некоторых местах можно подняться на четвереньки. Ха-ха! Он поверил! Не делай такие круглые глаза, я пошутила.

– А если я всё-таки застряну?

– Тогда я пошлю Монсеньора, он живенько обежит вокруг и куснёт тебя за зад. Вылетишь, как пробка!

– А если?..

– Никаких если! Ты со мной или нет? Если хочешь, то можешь остаться!

И тут Сато скользнула в нору, будто была ужом, а не человеком.

Глава 64. Мара

Он рассказал им все истории, которые десятки раз слышал от родителей и от соседей. Всё, что случилось до его рождения, чему он сам не был свидетелем, но что касалось его семьи, её недавней истории, а значит и его самого.

Толстый старик, его немолодая, но очень красивая жена и ещё пять женщин, таких же красивых, но гораздо моложе, от девятнадцати до двадцати двух – двадцати трёх лет, слушали его, открыв рты и распахнув глаза от удивления.

Они слушали, едва не позабыв о маленьких детях, что лежали и сидели на руках и о детях постарше, которые бегали вокруг. У старика дрожали губы. Он тайком смахивал слёзы, но они тут же набегали снова.

Старшая из женщин откровенно разрыдалась, когда Руфус рассказывал, как мама появилась полуобнажённая, вымазанная глиной и спасла от монстра Стефана, которому тогда было всего пять неполных лет. Спасла и едва не погибла сама, придавленная расстрелянным чудовищем.

Потом он рассказал про Ларни и про то, как мама и папа поженились, когда Ларни было два года. Рассказал про себя…

По всему было видно, что присутствующие здесь люди, (кроме маленьких детей), были когда-то знакомы с Марантой-воительницей и чем-то ей обязаны. Зная свою маму, Руфус не очень этому удивился.

Всё было бы хорошо, но… только он принялся излагать учение Инци, как его тут же прервали.

– Ты это, парень, брось! – заявил толстый старик. – Мы тут разных сказок наслушались. Вера вещь хорошая, но мы верим только в свои руки, ноги и голову, а во всякие там "инци" пусть верит тот, кого родители и руками, и ногами обидели. Голова вообще штука сложная, о ней лучше не судить. Ты расскажи лучше…

Руфус скрипнул зубами, но смолчал. Священник предупреждал, что донести истины, провозглашённые Инци до невежд, будет непросто, и действовать в лоб здесь нельзя, иначе они замкнутся и совсем не станут слушать или подымут его на смех. И то, и другое означало провал, а ведь сидящие перед ним люди, всерьёз заинтересовали его и даже начали нравиться. Значит, хотите подробностей? Будут вам подробности!

И Руфус подробно изложил историю исчезновения Стефана и Ларни, потом рассказал о своих голосах и видениях, и наконец, о том, что родители пошли выручать заблудившихся сестру и брата, оставив его дома одного, на попечение священника.

Услышав такие новости, всё общество взволновалось. Особенно был потрясён старик Порфирий. Он вскочил, несмотря на всю свою тучность и принялся бегать по комнате, бормоча при этом:

– Помочь! Помочь? Чем помочь? Может, дождёмся Дианы? Она что-нибудь придумает! Нет, нельзя Диане о Маранте говорить. Хоть и прошло много лет, кто знает, как она примет то, что Маранта жива? Лучше не рисковать.

– Тогда что же делать? – спросила хозяйка, заломив руки.

– Для начала надо отыскать это Междустенье, но кто туда пойдёт? Жаль, что сэра Галля тоже нет – вместе они уехали. Правда здесь есть немало хороших и храбрых ребят, но как им объяснить, зачем всё это нужно?

– Для разведки новых территорий в каньоне, – резонно заметила Альмери. – Столько лет живём бок-о-бок, а не знаем, что место, которое считается проклятым – обитаемо! Это Междустенье может стать хорошим союзником, если захочет с нами иметь дело, а то союзников у нас только и есть, что лагерь Золаса, который сейчас называют Золас-градом, а этого маловато против Торгового города, а он, сам знаешь, давно на нас зубы точит.

Руфус поймал себя на том, что голоса вокруг него звучали, как-то глухо, будто его уши были набиты сухим мхом. Потом он обнаружил, что его голова стала слишком тяжёлой и держать её на плечах трудновато. Чтобы не уронить, он положил её на руки и удивился тому, что вместо голосов теперь слышит шум леса, какой бывает поздней осенью, когда птичьи трели раздаются всё реже, и всё слышнее бывает песня ветра в кронах деревьев.

Проснулся он в чистой постели, в незнакомой, аккуратно прибранной, комнате. Его разбудило солнце. По-летнему яркое и тёплое, оно освещало комнату своими развесёлыми лучами даже сквозь зашторенные окна. Первое, что увидел Руфус, разлепив мутные от долгого сна глаза, была девушка, сидящая возле его кровати на табурете. Он сразу узнал её – это была одна из пяти молодых женщин, пришедших послушать его рассказ. Единственная, у которой на коленях не было ребёнка.

– Проснулся? – спросила она, улыбнувшись ему такой улыбкой, что в комнате стало, как будто ещё светлее. – Ты проспал двое суток, мы даже испугались и решили дежурить у тебя по очереди. Правда отец говорит, что это всё от усталости и что с тобой всё в порядке. Он ведь лекарь у нас, а ещё он здесь самый главный, хоть в последнее время многое уже без него решается. Ты, наверное, есть хочешь?

– Д-да, – проговорил Руфус и густо покраснел. – Только мне бы сначала…

После двух суток сна его мочевой пузырь готов был взорваться, и парень понимал, что если выход не будет найден прямо сейчас, то произойдёт катастрофа.

– Понятно! – сказала девушка, ничуть не смутившись. – Пройдёшь по коридору налево до конца. Там выход на задний двор, а уборная прямо напротив. Выйдешь, сам всё поймёшь. Как закончишь, приходи на кухню, она с другой стороны. Я пока соображу, что-нибудь из еды.

С этими словами она встала и вышла из комнаты. Руфус лихорадочно огляделся и сразу нашёл свою одежду, вычищенную, выстиранную и починенную во всех местах, где это требовалось. Он, как мог, натянул штаны, ругаясь сквозь зубы, и не попадая ногами в нужную штанину, и понял, что остальное надеть уже не успеет.

Коридор в пять шагов показался ему необыкновенно длинным, а дверь, выходящая на, залитый солнцем, задний двор, тугой и тяжёлой. Но вот она, наконец, заветная кабинка, одинаковая во всех мирах и во всех местах, где живут люди, до которых не дотянулся ещё изнеживающий прогресс. Он успел! От страшного напряжения мальчика бросило в пот, и даже голова закружилась, но облегчение было настолько сильным, что ему показалось – ещё немного и он взлетит в воздух, как мыльный пузырь!

Из кабинки Руфус выбрался почти счастливым. Его не смущало даже то, что он в незнакомом месте полуголый и босой может попасться на глаза кому-нибудь из хозяев. (У себя дома он почему-то ужасно стеснялся таких вещей и частенько вызывал этим смех у Ларни.)

Здесь же нашлась бочка с кристально чистой дождевой водой, стоявшая под углом крыши, и Руфус, не ожидая особого приглашения, с наслаждением умылся в ней. Вот теперь можно было принять приглашение той девушки и навестить кухню, о которой она ему говорила.

Он зашёл в спальню, где лежали его вещи, только лишь, чтобы взять рубашку, которую не только постирали и зашили, но даже выгладили. Хотел было для солидности обуть сапоги, но в доме было так тепло и чисто, что Руфус решил – в сапогах, предназначенных для хождения по лесу, он будет нелепо выглядеть.

Кухня нашлась именно там, где сказала девушка, и когда мальчик туда вошёл, выяснилось, что у его новой подруги уже всё готово, расставлено на столе и прикрыто от мух рушниками. Впрочем, последняя предосторожность была излишней, так-как во всей кухне не видно было ни одной мухи. Возможно, их отпугивали многочисленные пучки трав, развешанные под потолком, но задумываться над этим Руфус не стал, а сосредоточился на том, что было на столе.