Кошмарной летней ночью

– Дурочка?!

– Это уменьшительное от слова «дура»! – снова захохотала Линди.

– Это не смешно, – тихо сказала Крис.

– Не смешно, – согласилась Линди. – А обалденно! Видела б ты свою физию, когда спустилась вниз и увидела Мистера Вуда в своих побрякушках!

– Как… как тебе в голову мог прийти такой гнусный трюк? – воскликнула Крис.

– А вот пришел, – не без гордости ответила Линди. – Когда ты обзавелась собственным болванчиком.

– Ты не хотела, чтобы у меня был болванчик, – проговорила Крис задумчиво.

– Ты права, – кивнула Линди. – В кои-то веки я хотела что-то свое. Меня страшно достало твое обезьянничанье. Ну и вот…

– Вот ты и придумала эту подлую шутку, – сердито закончила Крис.

Линди кивнула.

Крис прошлепала к окну и уткнулась лбом в стекло.

– Не… не могу поверить, что была такой дурой, – пробормотала она.

– Вот и я не могу, – снова ухмыльнулась Линди.

– Ты действительно заставила меня думать, что Мистер Вуд живой, – сказала Крис, глядя на двор внизу. – Ты действительно заставила меня его бояться.

– Разве я не гений! – воскликнула Линди.

Крис повернулась к ней:

– Я с тобой больше не разговариваю!

Линди пожала плечами:

– Уже и пошутить нельзя.

– Нельзя, – отрезала Крис. – Это подлая шутка. Я с тобой больше не разговариваю. Вообще.

– Ну и ладушки, – бросила Линди. – Я-то думала, у тебя есть чувство юмора. Ладушки. – Она повернулась спиной и натянула на голову одеяло.

«Надо найти способ поквитаться», – подумала Крис.

Но как?

16

Несколько дней спустя Крис вместе с Коди возвращались домой после уроков. День выдался влажный и знойный. Неподвижно застыли деревья, отбрасывая короткие тени на раскаленный тротуар. Воздух над асфальтом рябил от жары.

– Эх, вот бы нам бассейн, – пробормотала Крис, подтягивая лямки ранца на плечах.

– Я был бы только рад, – согласился Коди, вытирая взмокший лоб рукавом красной футболки.

– Нырнуть бы в огромный бассейн чая со льдом, – продолжала Крис, – как в рекламе. По телику это здорово смотрится.

Коди скривился:

– Бассейн чая со льдом? Может, еще и с лимончиком?

– Проехали, – буркнула Крис.

Они пересекли улицу. Мимо промчались на велосипедах двое знакомых ребят. На лестнице, прислоненной к стене углового дома, двое рабочих в белой униформе красили водосточный желоб.

– Держу пари, они дико упарились, – заметил Коди.

– Давай сменим тему, – попросила Крис.

– Как у тебя дела с Мистером Вудом? – спросил Коди.

– Неплохо, – сказала Крис. – Кажется, я нашла несколько годных шуток. Надо быть во всеоружии, концерт уже завтра вечером.

Они остановились на углу улицы, пропуская большой синий микроавтобус.

– А с сестрой общаетесь? – осведомился Коди, когда они пошли через дорогу. Его белобрысые волосы сверкали на ярком солнце.

– Немножко, – скорчила гримаску Крис. – Общаться-то общаемся. Но я ее не простила.

– Да уж, прикол был реально тупее некуда, – посочувствовал Коди. Он снова вытер лоб рукавом.

– Я себя чувствовала недотепой какой-то, – призналась Крис. – Такая чушь… Ей действительно удалось убедить меня, что это Мистер Вуд безобразничает. – Крис покачала головой. При одном воспоминании ее одолевал стыд.

Впереди показался ее дом. Крис расстегнула задний кармашек ранца и стала искать ключи.

– А маме ты рассказала о ее проделках? – спросил Коди.

Крис покачала головой.

– Маму уже все достало. Нам теперь даже заикаться о болванчиках запрещено. Папа вчера вечером вернулся из Портленда, мама все ему рассказала. Так он тоже запретил о них говорить! – Она наконец отыскала ключи и направилась по дорожке к дому. – Спасибо, что проводил.

– Ага. Не за что. – Коди помахал на прощание и пошел своей дорогой.

Крис вставила ключ в замочную скважину и сразу услышала, как Тявка скачет и радостно повизгивает за дверью.

– Иду, Тявка! Придержи коней.

Она открыла дверь и вошла в дом. Тявка стал прыгать на нее, жалобно поскуливая, словно она пропадала как минимум пару месяцев.

– Хорош, хорош! – засмеялась Крис.

Несколько минут ушло на то, чтобы угомонить песика. Крис наспех перекусила на кухне и отправилась к себе в комнату – порепетировать с Мистером Вудом.

Она взяла его с кресла, где он весь день просиживал в компании Слэппи. С банкой кока-колы в руке и куклой на плече она подошла к туалетному столику и уселась перед зеркалом.

Лучше времени для репетиции не найти, решила Крис. Дома никого. Родители еще не вернулись с работы. Линди задержалась на внеклассных занятиях.

Крис поудобнее устроила Мистера Вуда у себя на коленках.

– Пора за работу, – произнесла она за него, просунув руку ему в спину и двигая его губами. Повращала его глаза из стороны в сторону.

Внезапно на клетчатой рубашке болванчика расстегнулась пуговка. Склонясь над ним, Крис стала ее застегивать.

Что-то привлекло ее внимание. Что-то желтое в кармане его рубашки.

– Странно, – пробормотала Крис. – Ничего там раньше не замечала…

Запустив два пальца в кармашек, она вытащила пожелтевший, сложенный вдвое листок бумаги.

«Наверное, инструкция», – подумала Крис.

Она развернула листок и поднесла к глазам.

Это оказалась не инструкция. На бумажке было всего одно предложение, написанное от руки черными чернилами. На языке, которого Крис не знала.

– Тебе послали любовную записочку, Мистер Вуд? – спросила она.

Тот безжизненно глазел на нее снизу вверх.

Крис опустила взгляд на бумажку и прочла странные слова вслух:

– Карру Марри Одонна Лома Молону Каррано.

Что это за язык такой, в самом деле?

Посмотрев на болванчика, она тихонько вскрикнула от изумления.

Мистер Вуд моргнул.

Но это ведь невозможно… не правда ли?

Крис сделала глубокий вдох, потом медленно выдохнула.

Болванчик смотрел на нее, его расписные глаза были, как обычно, пусты и безжизненны.

Не будь параноиком, упрекнула себя Крис.

– Пора браться за работу, Мистер Вуд. – Она сложила пожелтевший листок и сунула обратно ему в карман. Потом усадила деревянного человечка, следя, чтобы его глаза и рот подчинялись ее руке.

– А как у вас дела дома?

– Так себе, Крис. У меня завелись термиты. Они мне нужны как еще одна дырка в голове! Ха-ха!

– Линди! Крис! Будьте добры, спуститесь! – крикнул мистер Пауэлл, стоя у подножия лестницы.

Дело было после ужина, близняшки сидели у себя в комнате. Точнее, сидела одна Крис, тихонько повторяя перед зеркалом свой номер с Мистером Вудом, а Линди растянулась на животе на кровати, читая заданную на дом книгу.

– Чего тебе, пап? – откликнулась она, закатив глаза.

– Мы немного заняты! – крикнула Крис, переместив болванчика на коленях.

– Пришли Миллеры, они очень хотят посмотреть ваше представление с болванчиками! – прокричал отец.

Линди и Крис дружно застонали. Миллеры, пожилая чета, жившая по соседству, были милейшие люди, но страшные зануды.

На лестнице послышались шаги мистера Пауэлла. Через несколько секунд он заглянул в комнату.

– Идемте, девочки. Покажете Миллерам небольшое шоу. Они заглянули на чашечку кофе, и мы рассказали им о ваших болванчиках.

– Но мне нужно репетировать к завтрашнему концерту, – запротестовала Крис.

– Вот перед ними и отрепетируешь. Идемте. Всего пять минут. Они будут в восторге.

Девочки повздыхали, но согласились. Закинув на плечи своих болванчиков, они вслед за отцом спустились в гостиную.

Мистер и миссис Миллер сидели рядышком на диване, а перед ними на журнальном столике стояли две чашки кофе. Старики улыбнулись и радостно приветствовали сестер.

Крис всегда поражалась внешнему сходству Миллеров. У обоих были сухощавые румяные лица, увенчанные шапкой белоснежных волос. Оба носили очки в серебристой оправе, постоянно съезжавшие на самый кончик совершенно одинаковых остреньких носов. Даже улыбались они совершенно одинаково. У мистера Миллера под носом красовались седые усы. Линди частенько шутила, что он отпустил их только ради того, чтобы его хоть как-то могли отличить от жены.

Крис поймала себя на мысли: неужели так всегда бывает после долгих лет брака? Становишься копией супруга?

Даже оделись Миллеры сегодня одинаково – в просторные шорты-бермуды и белые хлопчатобумажные спортивные футболки.

– Линди и Крис занялись чревовещанием две недели назад, – сообщила сидевшая в кресле миссис Пауэлл, сделав сестрам знак выйти на середину комнаты. – И, пожалуй, они не лишены таланта.

– Девочки, вы слыхали когда-нибудь о Бергене и Маккарти? – с улыбкой спросил мистер Миллер.

– О ком? – дружно переспросили Линди и Крис.

– Это было задолго до вашего рождения, – улыбнулся мистер Миллер. – Они выступали с чревовещанием.

– Можете показать нам что-нибудь? – спросила миссис Миллер, взяв со столика чашку и поставив себе на колени.

Мистер Пауэлл принес из столовой стул и поставил в центр комнаты.

– Вот. Линди, почему бы тебе не выступить первой? – Он повернулся к Миллерам. – Они просто молодцы. Вот увидите.

Линди села и пристроила Слэппи у себя на коленях. Миллеры зааплодировали. Миссис Миллер чуть не пролила кофе, но вовремя удержала чашку.

– Не надо оваций, гони монету! – воскликнул Слэппи. Все засмеялись, словно впервые слышали эту шутку.

Крис наблюдала с лестницы, как сестра отыгрывает свой номер. Ей пришлось признать, что Линди действительно молодец. Представление шло как по маслу. Миллеры так хохотали, что их лица сделались пунцовыми. Причем совершенно одинакового оттенка. Миссис Миллер всегда хватала мужа за коленку, когда смеялась.

Линди закончила под шум рукоплесканий. Миллеры рассыпались в похвалах ее мастерству. Линди рассказала, что ее пригласили на телепередачу, и Миллеры заверили, что ни за что ее не пропустят.

– Мы ее запишем, – пообещал мистер Миллер.

Крис уселась на стул и посадила Мистера Вуда себе на колени.

– Это Мистер Вуд, – объявила она. – Завтра вечером мы вместе ведем в школе весенний концерт. Поэтому я устрою для вас, так сказать, показательное выступление.

– Очень симпатичный болванчик, – сказала миссис Миллер.

– Ты тоже симпатичный болванчик! – прорычал Мистер Вуд хриплым и грубым голосом.

Мать ахнула. Улыбки Миллеров поблекли.

Мистер Вуд подался вперед и вперил взгляд в мистера Миллера.

– Это что, усы, или ты крысу жрешь? – осведомился он.

Мистер Миллер растерянно взглянул на жену, после чего выдавил смешок. Жена тоже засмеялась.

– Не гогочи, вставные зубы выскочат! – рявкнул Мистер Вуд. – Кстати, как ты добился такого отвратного желтого налета? Или это от несвежего дыхания?

– Крис! – вскричала миссис Пауэлл. – Довольно!

Миллеры побагровели, и вид у них сделался обескураженный.

– Это не смешно. Извинись перед Миллерами, – потребовал мистер Пауэлл. Он пересек комнату и склонился над дочерью.

– Я… я ничего этого не говорила! – залепетала Крис. – Честное слово, я…

– Крис, извинись немедленно! – рявкнул отец.

Мистер Вуд повернулся к Миллерам.

– Мне очень жаль! – проскрипел он. – Жаль, что вы такие два, простите, урода! Я искренне сожалею, что вы такие старые, извиняюсь, ослы!

Миллеры с убитым видом переглянулись.

– Не понимаю я ее юмора… – протянула миссис Миллер.

– Это самое обыкновенное хамство, – невозмутимо ответил мистер Миллер.

– Крис, да что с тобой такое? – вскричала миссис Пауэлл. Она тоже пересекла комнату и встала рядом с мужем. – Сейчас же извинись перед Миллерами! Я ушам своим не верю!

– Я… я… – Обхватив Мистера Вуда за талию, Крис поднялась на ноги. – Я… я… – Она хотела извиниться, но язык не слушался. – Простите! – наконец выкрикнула она и, обливаясь слезами, бросилась по лестнице наверх.

17

– Ты обязана мне поверить! – срывающимся голосом кричала Крис. – Я правда ничего этого не говорила! Мистер Вуд говорил сам!

Линди закатила глаза.

– Придумай чего получше, – ехидно бросила она.

Линди поднялась в комнату вслед за Крис. Внизу в гостиной родители до сих пор рассыпались в извинениях перед Миллерами. Крис сидела на краю своей кровати и вытирала слезы. Линди стояла у туалетного столика, скрестив руки на груди.

– Я никогда так гадко не шутила! – Крис покосилась на Мистера Вуда, бесформенной кучей валяющегося посреди комнаты, где она его бросила. – Ты же знаешь, у меня юмор не такой вовсе.

– Зачем тогда ты это устроила? – спросила Линди. – Зачем доводить всех до белого каления?

– Да ничего я не устраивала! – взвизгнула Крис, отчаянно дергая себя за волосы. – Эти гадости говорил Мистер Вуд! А не я!

– Как можно быть такой подражалой? – презрительно бросила Линди. – Я так уже шутила, Крис. Ты вообще способна придумать хоть что-то свое?

– Это не шутка, – настаивала Крис. – Почему ты мне не веришь?

– Потому что потому, – покачала головой Линди, по-прежнему держа руки скрещенными. – Стану я ловиться на собственный розыгрыш!

– Линди, пожалуйста! – взмолилась Крис. – Мне страшно. Мне правда страшно.

– Ага. Конечно, – издевалась Линди. – Я прям тоже вся дрожу. У-у-у, Крис, ты и впрямь меня одурачила. Надо же, у тебя чувство юмора есть!

– Заткнись! – взревела Крис, и глаза ее снова наполнились слезами.

– Натурально как плачешь, – похвалила Линди. – Да меня не проведешь. И маму с папой тоже. – Отвернувшись, она взяла на руки Слэппи. – Пожалуй, нам со Слэппи нужно еще попрактиковаться с парой шуток. Кстати, после твоего сегодняшнего выступления мама с папой могут и не пустить тебя на концерт.

Она закинула Слэппи на плечо и, перешагнув через Мистера Вуда, выбежала из комнаты.

* * *

За кулисами было жарко и шумно. У Крис пересохло в горле. Она без конца бегала к питьевому фонтанчику глотнуть теплой воды.

Голоса публики по другую сторону занавеса эхом разносились в просторном зрительном зале. Чем больше они шумели, тем больше Крис волновалась.

«Как же я выступлю перед такой толпой?» – спрашивала она себя, отгибая краешек занавеса и выглядывая в зал. Ее родители сидели слева, в третьем ряду.

При виде их на Крис снова нахлынули воспоминания о вчерашнем. За оскорбление Миллеров ее на две недели посадили под замок. И действительно, чуть не запретили идти на концерт.

Крис смотрела на ребят и взрослых, заполонявших зрительный зал: большинство были ей знакомы. Руки превратились в ледышки. В горле опять пересохло.

«Не смотри на них как на публику, – успокаивала она себя. – Ребята как ребята, родители как родители, большинство ты знаешь».

От этого почему-то стало только еще хуже.

Она выпустила из рук занавес, сбегала к фонтанчику напоследок, после чего вытащила Мистера Вуда из-за столика, куда его посадила.

За занавесом наступила тишина. Концерт вот-вот начнется.

– Ни пуха ни пера! – бросила ей Линди и поспешила к другим участникам хора.

– К черту, – слабым голосом отозвалась Крис. Она приподняла Мистера Вуда и старательно разгладила ему рубашку.

– Фу, ручонки потные! – произнесла она за него. И уже своим голосом строго добавила: – Чтоб сегодня без оскорблений!

К ее ужасу, болванчик ей подмигнул.

– Эй! – вскрикнула Крис. Она не управляла его глазами.

Она почувствовала укол страха, гораздо более сильного, чем просто боязнь сцены. «Может, не надо нам выступать? – подумала она, не сводя глаз с Мистера Вуда и ожидая, что он снова мигнет. – Может, сказаться больной и отменить выступление?»

– Волнуешься? – шепнул кто-то.

– А?! – Сперва ей показалось, что это сказал Мистер Вуд. Впрочем, Крис быстро поняла, что это миссис Берман, учительница музыки.

– Ага. Немножечко, – призналась Крис, чувствуя, как лицо наливается жаром.

– Ты выступишь с блеском, – заверила миссис Берман, сжимая ее плечо потной рукой. Дама она была в теле, с пышными темными волосами, имела несколько лишних подбородков и красилась ярко-алой помадой. На ней было длинное платье свободного покроя в красно-голубой цветочек.

– Пора, – сказала миссис Берман и еще раз сжала плечо Крис. Затем она вышла на сцену, моргая от сияния прожекторов, чтобы представить публике Крис и Мистера Вуда.

«Неужели я в самом деле выступлю? – думала Крис. – Смогу ли я?»

Сердце так колотилось, что она не слышала вступительного слова миссис Берман. Внезапно публика разразилась аплодисментами, и Крис осознала, что семенит по сцене к микрофону, обеими руками прижимая Мистера Вуда к груди.

Миссис Берман в колышущемся платье направилась к кулисам. Проходя мимо Крис, она с улыбкой подмигнула.

Щурясь в сияющем луче прожектора, Крис вышла на середину сцены. Рот пересох, будто набитый ватой. Девочка испугалась, что вообще не сможет издать ни звука.

У микрофона ее ждал складной стульчик. Она уселась на него, водрузила Мистера Вуда на колени и сразу обнаружила, что микрофон торчит слишком высоко.

В зале послышались едва сдерживаемые смешки.

Сгорая от смущения, Крис встала и, придерживая Мистера Вуда одной рукой, попыталась отладить микрофон.

– У тебя проблемы? – спросила миссис Берман и поспешила обратно на сцену, чтобы помочь Крис.

Но не успела учительница подойти, как Мистер Вуд наклонился к микрофону.

– Долго нам ждать еще это чучело? – проскрипел он мерзким голосом, внаглую разглядывая платье миссис Берман.

– Что-о?! – обомлела та.

– Твоя рожа напоминает мне бородавку, что я сковырнул! – зарычал Мистер Вуд на ошарашенную учительницу.

Миссис Берман в ужасе разинула рот:

– Крис!

– А скажи-ка, по количеству подбородков мы определим твой возраст?

В зале послышались смешки. Но к ним примешивались возгласы ужаса.

– Достаточно, Крис, хватит! – вскричала миссис Берман, и микрофон тут же разнес ее возмущенный возглас по всему залу.

– Тебя более чем достаточно! Тебя на двоих хватит! – не унимался Мистер Вуд. – Если ты еще чутка разжиреешь, придется изобретать новый размер одежды!

– Крис, в самом деле! – побагровела миссис Берман. – Я требую извинений.

– Миссис Берман, я… я этого не делаю! – пролепетала Крис. – То есть не говорю!

– Будь любезна, извинись. Передо мною и перед публикой, – подбоченилась миссис Берман.

Мистер Вуд снова наклонился к микрофону.

– Извиняйся вот за это! – заорал он.

Голова болванчика запрокинулась. Челюсть отвисла. Рот распахнулся настежь.

И оттуда фонтаном ударила густая зеленая жижа.

– Фу-у-у! – взвыл кто-то.

Ужасное вещество походило на гороховый суп. Оно хлынуло из разинутого рта Мистера Вуда, как вода из пожарного рукава. Зеленая масса окатила сидевших в передних рядах, и возгласы изумления сменились визгом и воплями.

– Хватит!

– На помощь!

– Кто-нибудь, выключите его!

– Ну и вонь!

Крис обмерла в ужасе, глядя, как омерзительная слизь хлещет и хлещет изо рта болванчика.

Гнилостный смрад – вонь прокисшего молока, тухлых яиц, горелой резины и разлагающейся плоти – поднимался от жижи. Она била вверх и дождем обрушивалась на передние ряды.

Ослепленная яростным сиянием прожектора, Крис не видела публику перед собой. Но слышала, как люди хрипели, захлебывались рвотой и звали на помощь.

– Покиньте зал! Покиньте зал! – верещала миссис Берман.

Крис услышала шарканье и топот множества ног – толкаясь в проходах, люди бросились к выходам.

– Какая вонь!

– Мне дурно!

– Кто-нибудь, помогите!

Крис попыталась зажать болванчику рот рукой. Но зловонная пенящаяся жижа перла со страшной силой и отбросила ее руку.

Внезапно Крис осознала, что ее толкают в спину. Прочь со сцены. Прочь от обезумевшей толпы. Прочь от ослепительного света прожекторов.

Только за кулисами она поняла, что толкала ее миссис Берман.

– Я… я понятия не имею, как ты все это устроила. И зачем! – закричала она, лихорадочно вытирая обеими руками мерзкие зеленые кляксы со своего цветастого платья. – Но ты у меня пробкой из школы вылетишь, пробкой! И уж я позабочусь, – добавила она, – чтобы тебя выперли с волчьим билетом!

18

– Вот так. И дверь закрой, – скомандовал мистер Пауэлл, глядя на Крис.

Он стоял у нее за спиной, скрестив руки на груди, – хотел убедиться, что она все сделала как следует. Крис аккуратно сложила Мистера Вуда пополам и запихнула на верхнюю полку стенного шкафа. Потом закрыла дверь, убедившись, что та закрылась плотно, как приказал отец.

Линди с обеспокоенным видом наблюдала со своей кровати.

– На замок? – спросил мистер Пауэлл.

– Нет. Не работает, – призналась Крис, понурив голову.

– Так почини, – отрезал отец. – В понедельник я отвезу болванчика обратно в ломбард. А пока не смей его трогать.

– Ну пап…

Он поднял руку, чтобы она замолчала.

– Нам нужно поговорить, – взмолилась Крис. – Ты должен меня выслушать. То, что сегодня было… это не специально. Я…

Отец отвернулся, нахмурившись.

– Извини, Крис. Поговорим завтра. Мы с твоей мамой… мы слишком злы сейчас и расстроены, чтобы разговаривать.

– Ну пап…

Не обращая на нее внимания, он вихрем вылетел из комнаты. Крис слышала, как он сердито протопал вниз по лестнице. Она медленно повернулась к сестре:

– Теперь-то ты мне веришь?

– Я… я уже не знаю, чему верить, – ответила Линди. – Это была такая… такая невероятная мерзость…

– Линди, я…

– Папа прав. Давай завтра, – оборвала Линди. – Утро вечера мудренее.

Но Крис не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, не находя себе места, а сон все не шел. Она натянула на лицо подушку, подержала немного, наслаждаясь мягкой темнотой, потом сбросила на пол.

Я больше никогда не смогу спать, подумала она.

Стило закрыть глаза, как перед ней вновь вставала омерзительная сцена в зрительном зале. Вновь звучали изумленные возгласы ребят и их родителей. Вновь звенели отчаянные вопли, сменяясь стонами отвращения, когда ужасная жижа хлестала в толпу.

Мерзость. Какая мерзость.

А все винят ее.

«Моя жизнь разрушена, – думала Крис. – Я не смогу туда вернуться. Не смогу прийти в школу. Не смогу показаться на людях.

Вся моя жизнь пошла прахом. И все из-за этого дурацкого болванчика».

На соседней кровати тихо, размеренно похрапывала Линди.

Крис перевела взгляд на окно. Сквозь неподвижные занавески пробивалось бледное сияние луны. Слэппи сидел на своем обычном месте в кресле, согнувшись пополам и уткнувшись лбом между колен.

«Дурацкие болванчики, – с обидой подумала Крис. – Дурацкие, дурацкие».

Всю жизнь мне разрушили.

Она глянула на часы. Двадцать минут второго. За окном что-то глухо пророкотало. Взвизгнули тормоза. Большой грузовик, наверное.

Крис зевнула. Закрыла глаза и сразу увидела гнусную зеленую слизь, хлещущую из разверстой пасти Мистера Вуда.

«Неужели я буду видеть это всякий раз, как закрою глаза? – думала она. – Что это, черт возьми, вообще было? Как все могли обвинить меня в таком… таком…»

Рокот грузовика стих вдали.

Но тут Крис услышала другой звук. Шорох.

Тихие шаги.

Кто-то ходит.

Она втянула в себя воздух и затаила дыхание, усиленно прислушиваясь.

Воцарилась тишина. Такая мертвая, что Крис отчетливо слышала глухой стук собственного сердца.

Потом – еще один шаг.

Что-то двигалось в темноте.

Распахнулась дверца стенного шкафа.

Может, это просто игра света и тени?

Нет. Кто-то бродил в темноте. Кто-то вышел из шкафа. Кто-то крался к двери их спальни. Крался так тихо, так медленно…

С колотящимся сердцем Крис приподнялась на кровати, стараясь не шуметь. Осознав, что до сих пор задерживает дыхание, она тихонько, медленно выдохнула. Сделала еще один вдох, села.

Тень плыла к двери.

Крис спустила ноги на пол, не сводя глаз с фигуры, бесшумно скользящей в темноте.

Что происходит?

Тень на мгновение замерла у двери, потом снова пришла в движение. Крис услышала шорох: рукав скользнул по косяку.

Она встала. На дрожащих ногах проковыляла к двери, вслед за блуждающей тенью.

В коридор. Там еще темнее – потому что нет окон.

К лестнице.

Тень теперь двигалась гораздо быстрее.

Крис поспевала за ней, легко ступая босиком по тонкому ковру.

Что происходит? Что происходит?

Она настигла темный силуэт уже на лестничной площадке.

– Эй! – окликнула она сдавленным шепотом.

Схватив фигуру за плечи, развернула лицом к себе.

И уставилась в ухмыляющееся лицо Мистера Вуда.

19

Мистер Вуд моргнул, потом зашипел на нее – звук был мерзкий, угрожающий. В темноте на лестнице размалеванная усмешка напоминала злобный оскал.

Крис в страхе сдавила плечо болванчика, ощущая под пальцами грубую ткань его рубашки.

– Это… это невозможно! – прошептала она.

Он снова моргнул. Захихикал скрипуче. Рот его приоткрылся, усмешка стала шире.