Серенада солнечного лета. Роман-настроение в жанре импрессионизма

Она и сама частенько здесь любила отдыхать, сидя на скамейке, особенно тогда, когда в книжном покупала новую книгу, и ей тут же хотелось хоть немного, но прочитать первые страницы под легкое умиротворение падающей воды, особенно спокойным и тихим вечером после работы, когда можно было не торопиться домой. Она только подумала, ну зачем он её привёз сейчас сюда, в сквер, неужели первый поцелуй будет под звуки музыки фонтана, – подумала она про себя, глядя в его такие уверенные в этот момент голубые глаза и мысленно стала с этим соглашаться. Это, конечно, очень романтично. Первый поцелуй у фонтана. Если бы ещё и музыка играла. И вальс танцевать…

Но Сергей, взяв её за руку, потащил за собой через дорогу в сквер, что находился на Советской площади, где по всему периметру возле густых кустов декоративного оформления стояли массивные скамейки с гнутыми чугунными ножками-боковинами, а в самом центре сквера находился красивый белый в итальянском стиле фонтан с рыбками. Наташе фонтан нравился, как и многим горожанам, которые любили здесь отдохнуть, почитать книгу или газету, а днём тут часто отдыхали мамаши с детьми. Вот и сейчас тут сидело по углам сквера всего несколько человек, хотя иногда отдыхало и больше, и Наташа сама это видела постоянно, когда возвращалась после работы вечером домой. Сергей подвёл её к самому фонтану, вокруг которого по кругу росли специально высаженные цветы, милые и нежные анютины глазки, путь к которому перекрывали чугунные ограждения, такие же, как на улицах огораживали газоны. Вода с самого верха большой каменной чаши, которую держала красивая подставка почти в человеческий рост, похожая на амфору, срывалась вниз, образовывая сплошную, похожую на льющийся жидкий хрусталь прозрачную стену, под которой так хотелось оказаться в жаркий солнечный день и насладиться мелкими капельками скачущим по твоему жаждущему влаги телу брызг.

– Мы будем любоваться фонтаном? – удивилась в который раз Наташа и снова с вопрошающим взглядом посмотрела на Сергея.

– Да, мы будем любоваться этим чудом человеческой мысли. Ведь так прекрасно здесь и сейчас оказаться у фонтана и загадать желание. Ты не против? – слегка театрально взмахнул он рукой и, повернув Наташу к себе лицом, стал смотреть прямо ей в глаза. Он смотрел и любовался, любовался и смотрел в упор, да так, что Наташа, не выдержав такого пристального взгляда, отвернула голову в сторону, а потом тихо, так, чтобы посторонние её не слышали, произнесла: – О каком желании идёт речь Серёжа? Ты меня интригуешь.

И тогда Сергей достал из кармана двадцатикопеечную монету и с размаху бросил её в фонтан.

– Двадцать копеек! На счастье, – крикнул он.

Монетка по диагонали пролетела через хрустальные струи и, шлёпнувшись о поверхность воды, скрылась на дне фонтана.

– Я загадал желание!

– Интересно какое? – удивилась Наташа. – Или это страшная тайна?

– Тайна, которую трудно сохранить, – говорил он вкрадчиво, чуть с придыханием, словно в каком-то приключенческом романе, – продолжая смотреть ей в глаза.

– И? Я сгораю от нетерпения. Я хочу узнать эту тайну! – воскликнула она и подпрыгнула от радости, как маленькая девочка, захлопав в ладоши. А Сергей смотрел на неё и любовался девушкой, с которой он только сегодня днём познакомился, и она с каждой минутой всё больше и больше нравилась ему. И он не стал её больше интриговать, а, продолжая смотреть в её лучистые глаза, сказал очень просто, возможно, даже тихо, но как-то так, что она эти слова сразу услышала, и ей стало необыкновенно тепло на душе.

– Тайна в том, что никогда тебе не буду врать, а говорить только чистую, как эта хрустальная вода в фонтане, правду. Надеюсь, ты меня в этом желании поддержишь?

– Это можно считать клятвой верности?

– Да, моя принцесса!

– Это рыцарский поступок! – и она улыбнулась, но тут же улыбка сменилась вопросительным взглядом, и она произнесла: – Хорошо, я не привыкла оставаться в долгу, – открыв свою маленькую сумочку, немного порылась в ней и достала из глубины монетку, посмотрела на её достоинство и удивилась:

– Ну надо же, какое совпадение, у меня тоже двадцатикопеечная, – и размахнувшись бросила её в фонтан.

– И пусть моё желание исполнится, и я услышу правду сей же час, – и она сделала резкий жест рукой, указав вниз, в сторону фонтана, словно перед ней на коленях стоял рыцарь в доспехах и просил прощения.

– Не буду долго в ожидании томить… – он сделал паузу, словно на сцене театра актёр и, выдохнув, неожиданно для Наташи произнёс, – кафедра проектирования и художественного оформления текстильных изделий.

– Что? – не поняла Наташа, – текстильных изделий? – от удивления у неё глаза полезли на лоб. Уж чего-чего, но этого она точно не ожидала.

– А я-то думала-гадала… – и Наташу стал разбирать заливистый смех. Она стала смеяться от всей души, и этот смех передался Сергею тоже. Они стояли рядом, смеялись и только показывали друг на друга пальцами.

– Ну ты даёшь! А я-то думала, чего ты темнишь, не говоришь, где работаешь. А ты, оказывается, ещё студент… а по возрасту не скажешь.

– Студентом был совсем давно, – Сергей даже немного улыбнулся, настолько было для него неожиданно это сравнение со студентом, что он не сразу нашёлся, что сказать на этот счёт, но, посмотрев на улыбающуюся Наташу, продолжил: – Сразу после школы поступил я в институт, но после первого курса меня забрали в армию, так что три года отслужил на дальнем пограничье, а потом вернулся в институт на второй курс, ну а после окончания два года работал в одном сибирском городке на трикотажной фабрике, кое-что новое там внедрил, ну вот меня и забрали в областное управление, но быть чиновником мне как-то совсем не хотелось, и я выбрал нашу трикотажную фабрику, где меня уже через месяц назначили главным художником-технологом. Так что я инженер. Модельер-технолог, так будет точнее. Буду создавать трикотажные изделия. Я ведь с детства рисую. Художественную школу окончил. Да и хочется что-то на практике создать самому, а не смотреть, как это делают другие.

– Получается, мы с тобой коллеги?

– Да. Вот почему когда я тебя увидел с журналом мод в электричке, то естественно, не смог пройти мимо, и если честно, то немного стеснялся признаться тебе, что мы учились в одном с тобой институте.

Наталья отсмеялась на радостях и, посмотрев Сергею в глаза, вдруг сказала:

– Ну хорошо, что у тебя хватило смелости признаться в этом. Небось подумал, что я буду над тобой смеяться, что ты выбрал такую профессию? Так?

– Ну да, было немного, – засмущался Сергей.

– Чего стесняться. На Западе всю моду в основном мужчины придумывают, возьми, к примеру, Дом Моды Диора во Франции, его сейчас возглавляет сам Ив Сен-Лоран или Живанши. Ты видел их модели? Вспомни Гурченко в «Карнавальной ночи», это же стиль нью-лук, именно придуманный Диором. А как красиво она смотрелась в таком платье. Талия тоненькая, юбка широкая, с подкладкой из тафты. И туфли на каблучке. Вот с тех пор и начала у нас мода меняться, сам знаешь, да и молодежный фестиваль помог в этом плане.

– Видел, но только в журналах. Живьём бы это всё увидеть. Я тут целый месяц из библиотек не вылезал, с педагогами нашими ещё общался, и говорят, что скоро сам Христиан Диор в Москву с показом приедет, ты представляешь?

– Представляю. Вот бы нам туда попасть, посмотреть на всё своими глазами.

– Будем стараться! – улыбнулся Сергей и отсалютовал, как пионер на школьном сборе. Наташа мило улыбнулась и вдруг чмокнула Сережу в щёку и, отскочив в сторону, слегка смутившись своего поступка, только и сказала ему, глядя прямо в глаза: – Спасибо! – и добавила: – Поехали в парк, я хочу тебе кое-что интересное показать, пока не стемнело. Думаю, отказываться не будешь?

– Нет, не буду. Поехали!

И, взявшись за руки, они побежали к машине.

Глава 9. Таинственные гроты для любви

Они остановились на Рабочей улице почти у главного входа в парк, как раз напротив многоэтажного дома с угловой полукруглой ротондой с двухъярусными лоджиями. Сергей сразу обратил на него внимание. «Красивый дом, оригинальный», – подумал он, и его взгляд волей-неволей перенёсся на не менее красивую, арочного типа входную арку ворот с высокими шпилями по бокам и в виде солнечных лучей металлическую конструкцию между ними и полукруглой аркой внизу между столбами, открывая вход в городской парк. Перед афишами толпился народ, выбирая куда пойти. Сергей посмотрел на Наташу и произнёс: – Спасибо тебе, что вытащила меня, а то за всё это время я так и не смог выбраться сюда. Поздно приезжал из Москвы, и было уже не до развлечений как-то.

– А по выходным? – спросила Наташа.

– А по выходным я занимался восстановлением вот этого движущегося средства передвижения, не вылезая из сарая, – и он помог Наташе выйти из машины, потом на всякий случай, от дождя закрыл тентом машину, и они перешли дорогу. Сергей хотел посмотреть афиши, но Наташа сразу потянула его в парк.

– Цирк от нас не убежит. Пойдём, я тебе что-то гораздо лучше покажу. – И, подхватив его за руку, потащила через входные ворота в парк. Буквально через несколько метров по диагонали они пересекли небольшую площадь, и Сергей увидел несколько ступенек, по бокам которых стояли белые каменные парапеты, на которых возлежали бронзовые львы. Ступеньки вели на какую-то площадку справа за ними. Сергей отпустил руку Наташи, чтобы полюбоваться фигурой девушки, и она грациозно вбежала по ступенькам стуча каблучками, повернувшись позвала его молча рукой за собой. Сергей устремился за ней. Наташа ему определённо нравилась. Так они оказались на смотровой площадке над самой рекой, ограждённой классическим парапетом с толстыми колоннами, выкрашенным в белый цвет. С площадки открывался великолепный вид на город и на излучину реки. Слева вдали виднелись изогнутые дуги моста. Вечерело, но на реке ещё было очень много плавающих туда-сюда лодок с отдыхающими. Голубое небо постепенно приобретало красноватый оттенок заходящего солнца.

– Как здесь красиво! Я сам не ожидал увидеть такую прелесть, да ещё сверху, когда весь город как на ладони.

– Эта площадка называется «Капитанский мостик», – мечтательно сказала Наташа. Здесь хорошо закат встречать и наблюдать, как солнце скрывается где-то в Дубровицах.

– Романтично. Место первых поцелуев всех влюблённых пар. – Сергей вплотную подошёл к Наташе и обнял её за плечи. Её шелковистые волосы так ароматно пахли, и, вдохнув этот божественный аромат, тихо прошептал: – Так и хочется песню какую-нибудь спеть.

– А здесь многие по ночам под гитару песни поют, – и Наташа незаметно выскользнула из объятий Сергея и закружилась словно в танце, раскинув руки, напевая всего одну строчку: – Я танцевать люблю, я танцевать люблю… – на мотив известной оперетты.

– А ты, оказывается, не только шить можешь, но ещё и танцуешь, и поёшь замечательно, – и Сергей захлопал в ладоши, – ты меня продолжаешь приятно удивлять.

– А чего удивляться, я с подругой долго ходила в музыкальную студию и танцевала и пела где-то с класса пятого. Она до сих пор там занимается. У нас, кстати, студия оперетты в ДК им. Лепсе очень сильная в городе, и каждый год в июне проходит смотр художественной самодеятельности всего района на Зелёной эстраде.

– И ты там тоже будешь выступать?

– Ой, нет, что-ты, я уже там не занимаюсь. Там молодых девчонок полно.

– А твоя подруга?

– Она, да, занимается. Она всё ещё мечтает поступить в театральное.

– А не поздно?

– Ну она же не старушка, возраст пока позволяет попробовать свои силы. Пусть пробует. Она сейчас как раз готовится к смотру, ей предложили новую роль, так что надеюсь на концерте её увидеть. У неё там как раз два интересных партнёра и, кажется, оба в неё влюблены.

– По роли?

– Кого пороли? – она удивилась, но тут же поняла шутку созвучия слова и засмеялась. – Да нет, не по роли. Кажется, по-настоящему!

– Да? Не может быть! – теперь уже удивлялся Сергей.

– В театре всё может быть!

– Ну что, зато как в театре – сплошной любовный треугольник, – подтвердил своё предположение Сергей, смотря уже какими-то влюблёнными глазами на Наташу так, что она, смутившись этого взгляда, даже отвела глаза в сторону и, решив сменить тему разговора, произнесла:

– Тогда пойдём! Я тебя буду дальше удивлять! – и она побежала с площадки. Сергею ничего не оставалось, как рвануть вслед за бедовой девчонкой.

– Догоняй! – крикнула она ему и, взмахнув сумочкой, побежала вперед, свернув влево за парапет, побежала вниз к аллее, что находилась над самой Пахрой. Он быстро догнал Наташу, потому что по булыжной насыпи, что сходила вниз, она уже бежать не могла, чтобы нечаянно не споткнуться и не упасть на каблуках.

– И далеко бежим, красавица?

Она остановилась, и выдохнув, слегка таинственно произнесла:

– Пойдём, я покажу тебе логово Змея Горыныча!

– Кого-кого? – уж чего-чего, а такого он не ожидал ни увидеть, ни тем более услышать об этом. Он всё ещё недоверчиво смотрел на разгорячённую девушку и не переставал удивляться её энергии. – Змея Горыныча? Это что, сказка, что ли? – и он осмотрелся по сторонам, словно ища у кого-то поддержки, но аллея была почти пуста, если не считать влюблённой парочки, где-то выше прогуливающейся под ручку.

– Тебе понравится! Я уверена!

– Ну тогда веди!

Он подхватил её за руку, и Наташа потащила его к таинственному месту. Они быстро пробежались по новому тротуару, а потом свернули на тропинку, и Сергей увидел внизу у реки ещё одну аллею со скамейками, откуда открывался изумительный вид на реку и город. И он поневоле спросил: – Почему мы там не пошли?

– А здесь интересней! – ответила она и повела его вдоль берега. И тут Сергей увидел среди невысокой травы перила металлической лестницы, которая явно вела куда-то вниз с холма, на котором они сейчас находились. Наташа аккуратно, чтобы не оступиться на каблуках, стала медленно спускаться вниз, всё ещё держа за руку Сергея, и тут вдруг он увидел красного цвета голову Змея Горыныча, выполненную из жести. Это была какая-то большая, красиво раскрашенная в яркий красный цвет голова сказочного змея, с вырывающимися из пасти сполохами огня, туловище которого уходило вниз, к самому входу в логово.

– Ничего себе охрана, – только и смог произнести Сергей, осматривая фигуру Змея Горыныча, которая тянулась вдоль всего спуска, до самого окончания лестницы. Он постучал костяшками пальцев по металлу, и раздался гулкий звук, похожий на томный рык таинственного животного – у-у-у, – тянул он глухие ноты. Наташа шла впереди, как разведчик, показывая дорогу, осторожно спускаясь вниз по ступеням всё ниже и ниже по металлической лестнице, держась за периллу. Так аккуратно они добрались до площадки, где рядом красовалась белого цвета бетонная ваза с цветами.

– Нас тут, кажется, встречают незабудками? Оригинально, – удивился Сергей, – не ожидал. И он огляделся вокруг. Наташа подвела его к какому-то таинственному месту, больше похожему на каменную пещеру в горе, вход в которую оплетало огромное корневище громадного дерева с потрескавшейся корой, нависая над самым входом в преисподнюю. В лучах вечернего заката это было ужасно таинственно.

– Это и есть логово страшного Змея? – оглядывался Сергей. Войти в этот своеобразный полутёмный тоннель можно было почти в полный рост, лишь слегка пригнувшись.

– Это не просто логово! Это гораздо больше! – она произносила это таким таинственным голосом, что Сергей заподозрил тут какой-то подвох, но Наташа только увлекала его за собой и, приложив указательный палец к губам, сказала очень тихо: – Тсс!

В данное время там было пустынно, и Наташа потянула Сергея в пещеру.

– Что это? – теперь пришло время удивляться Сергею.

– Это грот! – таинственно произнесла Наташа и потянула Сергея в глубь пещеры, помахивая ему рукой, словно говоря: иди за мной. Вход в грот был размером почти в человеческий рост и состоял из мягкого, неотёсанного бело-жёлтого цвета камня, состоящего из известковых пористых карстовых пород. Это был знаменитый строительный камень, и Сергей это сразу понял. Он потрогал его руками. Камень с тёмными боками, что выступал на поверхности грота, был слегка нагрет за долгий день ярким солнцем. Наташа нагнувшись стала пробираться вглубь, держась за стенки руками, чтобы не упасть.

– Это же знаменитый белый камень, известняк, из которого всю Москву строили в давние времена. – Сергей потёр камень пальцами, и на них остался белесый налёт, больше похожий на пудру, а не на каменную пыль. Ему даже стало приятно оттого, что он про это знал, и вот теперь появилась прекрасная возможность увидеть это своими глазами.

– Представляю, как мужики когда-то камнетёсными молотками добывали его. Это ж какие пещеры вглубь уходят?

– Это не просто пещеры, в них можно было раньше заблудиться! – всё так же тихо говорила Наташа. – Раньше по ней можно было добраться до места, где над головой был слышен гул трансформаторной будки, что недалеко от входа в парк находилась.

– И тут откуда ни возьмись вылезал страшный Змей Горыныч и похищал красивых девушек, затаскивая их в своё страшное логово, – говорил Сергей каким-то томным голосом и, подняв вверх руки, словно это были лапы страшного зверя, ступил вперёд, нагнул голову, сделал ещё пару шагов, и вдруг в этот момент ему пришла смешная мысль, и он шипящим, таинственным голосом произнёс:

– Здесь духи бродят по ночам, – растягивал он слова, как это обычно делают, когда рассказывают страшную сказку, и эхом отозвалось последнее слово, словно обежав таинственный круг и вырвавшись наружу.

– Жаль, про фонарик я забыла, – как ни в чём не бывало продолжила Наташа, ничуть не испугавшись эха.

Видя, что Наташа слегка присела, потому что грот резко сужался, нависая над головой жёлто-серыми камнями, а дальше вообще, кажется, был завален огромными булыжниками, чтобы никому и в голову не могло прийти залезть в самую глубь пещеры, где когда-то добывали этот белый камень. Сергей сложил руки рупором, и перед собой он видел только согнутую спину впереди идущей девушки в туфлях на высоких каблуках, осторожно ступавшей по каменистой породе. Темнело, и вдруг в пещере раздался громкий рык, похожий на звериный. От неожиданности Наталья взвизгнула и вдруг как закричит, перекрывая этот звучный страшный рык. Она, резко развернувшись в полумраке, вытянула перед собой руки и, локтями оттолкнув Сергея, стремглав выскочила на улицу. А вслед ей из пещеры раздался громкий смех, и за ней оттуда на полусогнутых ногах выкатился Сергей. Он продолжал смеяться и бросился к Наталье, схватил её за плечи, чтобы успокоить и прижался губами к её ароматным волосам.

– Ты испугалась рёва Змея Горыныча? – прошептал он, но она выпорхнула из его объятий и машинально стала отряхивать платье от попавшей на него, как ей показалось, каменной пыли.

– Ты что? Я испугалась? Да ни в жизнь! – её немного трясло и, слегка успокоившись, она посмотрела на Сергея, но он ничего не ответил, а только притянул к себе её лицо, но поцеловать не решился, боясь её обидеть, и она это поняла и только тихо так, даже несколько ласково, постучала своими кулачками в его грудь: – Ты меня сильно напугал… просто это было как-то неожиданно. – Она смотрела ему в глаза и молчала, а он уже крепко сжал её плечи, их взгляды прожигали друг друга, и вдруг она неожиданно для себя резко рассмеялась и, хлопнув Сергея по плечу, вскрикнула: – Я в детстве здесь мальчишек так пугала! А ты сейчас тут напугал меня!

– А ты хотела напугать меня? Ну тогда считай, что мы квиты! – и он засмеялся. Интересно. Жаль вглубь попасть нельзя.

– Раньше было можно, а потом камнями завалили, а то там внизу, как в катакомбах, запросто можно было заблудиться. Никто толком не знает, какая их протяжённость.

– А ты говорила, что их несколько. А где ещё два?

– Второй тут рядом, но он уже практически весь завален, так что там один только вход и остался.

– А третий далеко отсюда?

– Можно здесь мимо эстрады пройти по краю берега, и дальше, на большой поляне, после входа в детский парк, как раз на склоне и увидишь его в виде такой каменной башни. Очень красивый!

– Я теперь в этом нисколько не сомневаюсь. Показывай!

– Запросто! – и снова взяв Сергея за руку, Наташа повела его вдоль по нижней аллее туда, где за забором находился деревянный Летний театр, который в народе называли Зелёная эстрада за то, что скамейки для сидения были выкрашены в зелёный цвет. Вечерело, и на аллее стали появляться влюблённые парочки и компании молодых людей, некоторые из них были с гитарами и пели песни. У всех чувствовалось хорошее настроение.

Пройдя вдоль высокой стены позади эстрады, посмотрев на протекающую внизу излучину реки, Серёжа с Наташей вышли на пустынную поляну, вдали которой на косогоре стояла изумительной красоты выстроенная из белого камня с полукруглым овалом над входом круглая башня высотой намного больше человеческого роста, и если бы она была ещё немного выше, то вполне могла бы сойти за маяк на берегу реки. Правда, верх башни был немного разбит, но это нисколько не умоляло её красоты. Но это был всего лишь грот, в котором частенько люди прятались от дождя или скрывались от назойливых взглядов прохожих. Место было действительно очень красивое – на берегу реки, вдали был виден город, внизу текла река. Шикарное место для поцелуев влюблённым парочкам, – подумал Сергей, как Наташа уже завела его внутрь, и они оказались снова один на один, друг против друга и лёгкий полумрак скрывал их взгляды. И только тишина холодных камней сближала их горячие чувства, которые с каждым мгновением им было тяжело сохранять в неприкосновенности. Сергей обнял её за голову и нашёл слегка дрожащие губы, которые ему уже хотелось поцеловать, и он нежно прикоснулся к ним, и тут же почувствовал ответную реакцию Натальи. Их губы сплелись в нежном поцелуе, она обхватила его за плечи и крепко прижалась к нему. Может быть, впервые в жизни она за свои двадцать три года целовалась с парнем в первый же день знакомства. Она сама от себя этого не ожидала. Ещё днём они впервые встретились в электричке, и вот уже вечером она с ним целуется в парке, да не где-нибудь, а в том самом гроте, о котором можно сказать давно мечтала и представляла, как это может быть на самом деле, когда влюбится в парня, с которым ей бы хотелось прожить всю свою жизнь, как маме с папой, которые для неё были в этом плане образцовым примером в любви. Уж как мама с папой любили друг друга, она могла только мечтать. И всегда думала о том, как себя вести, и всё представляла, каким он будет этот поцелуй? И вдруг раз, и он случился, она даже подумать об этом не успела, как они с Сергеем стали целоваться. «С ума сойти, – пронеслось у нее в голове, – если бы мама увидела её здесь с Сергеем, она бы точно сразу со стыда сгорела. В первый день и сразу целоваться. Только бы никто не узнал». Но не успела она об этом подумать, как где-то снаружи раздались заливистый девичий смех, мужские возгласы и перебор гитарных струн, и вдруг мужской голос стал петь песню, но слова разобрать было сложно, однако по приближающемуся звуку сразу стало понятно, что молодые люди направляются прямо к ним, точнее они направляются к входу в грот. Наташа оторвала свои губы от губ Сергея и тихо прошептала: – Атас! Кто-то сюда идёт!

– Ещё и поёт, – Сергей всё сразу понял и, закрыв собой чуть струхнувшую девушку, выглянул из грота на улицу, и это было как раз вовремя. Он увидел силуэты двух парней и одной девушки, которые подходили к ним.