Корона Мореев

Охотники наблюдали за всадниками из своего укрытия. Увидев, что отряд остался на дороге к крепости, Берт прошептал:

– Похоже, они здесь надолго. Надо уходить, пока нас не заметили.

Он бесшумно пополз вниз по склону, а Нокс за ним. Через несколько саженей охотники встали на ноги и исчезли в чаще. Спустя три часа движения в хорошем темпе они присели передохнуть. Берт взглянул на Нокса:

– Что ты застрял в башне? Еще немного, и пришлось бы прятаться в крепости, а там солдаты нас бы очень быстро нашли.

Нокс с победоносным видом достал из-под рубашки корону и показал ее Берту:

– Вот что меня задержало! Я знаю одного менялу в Дуре, у него лавка, так он даст за…

Берт вытаращил на него глаза:

– Ты что, вскрыл ящик мертвого каргана?

Нокс воскликнул:

– Ты же сказал, что он не карган!

Старый охотник проворчал:

– Солдат он или карган – мне все одно.

Нокс усмехнулся:

– А что здесь такого? Он умер, я взял то, что ему уже не понадобится.

Берт, вздохнув, закрыл ладонями лицо и долго молчал. Нокс обеспокоенно спросил:

– Берт, да что с тобой такое?

Старик взглянул на него и проговорил:

– Нокс, ты не понимаешь, что теперь карганы будут искать эту штуку по всей округе? Они не успокоятся, пока не найдут ее. И убивать они будут столько, сколько захотят. Вспомни, как эти ублюдки поступили с Мортисом только за то, что нашли у него половину туши оленя.

Нокс тихо возразил:

– Так ведь нас никто не видел. Разве что мёртвый карган. И потом, необязательно эту драгоценность целиком отдавать менялам. Можно же и по кусочкам. Спросят, где взял? Нашел и точка. Может быть, я наследство получил. Отец завещал мне кусок серебра.

Берт молча поднялся и сделал знак, что пора идти. Они бесшумно двигались еще несколько часов. Нокс не хотел разговаривать, чувствуя обиду на своего напарника – мало того, что он нашел эту драгоценность, так он еще и предложил разделить барыш пополам, а ведь запросто мог бы этого и не предлагать. И вместо благодарности Берт еще недоволен! Наконец старый охотник остановился на привал. Он устало снял свой мешок и сел рядом с ним. Нокс присел напротив. Берт, пожевывая хвойную иголку, спросил:

– Эта штука ещё у тебя?

Нокс засмеялся:

– Ну ты даёшь! Ждёшь, что я по своей воле избавлюсь от такого сокровища? Это же целое состояние. Мы скоро разбогатеем, дружище!

Он подал корону товарищу. Берт взял ее в руку, повертел в пальцах, хмуро разглядывая, и вернул Ноксу со словами:

– Кто знает, может и выгорит. Должно же и нам когда-нибудь повезти. И никому ни слова, понял? Пока не убедимся, что эту вещь никто не ищет.

Нокс послушно кивнул, но Берт добавил:

– Вообще никому, ни Ильзен, ни матери, ни соседям, понимаешь? Все они запросто могут пострадать только потому, что ты рассказал им об этом.

Нокс воскликнул:

– Да понял я! Хватит со мной как с маленьким разговаривать!

Берт огрызнулся:

– Был бы большой, не трогал бы такие вещи!

Молодой охотник спросил:

– Вот скажи, чего ты опасаешься?

Берт долго жевал хвойную иголку, но затем ответил:

– Мне кажется, что мы навлекли на себя большую беду, взяв эту штуковину. Однако я человек уже немолодой и поэтому чересчур осторожный. Кто знает, может быть я зря опасаюсь. И отказываться от серебра тоже не стоит. Так ведь?

Дорога домой много времени не отняла. Теперь, двигаясь напрямую, охотники добрались до деревни за три дня. Остановившись у ручья под холмом, на котором за деревянным частоколом стояли покосившиеся домишки, Берт огляделся по сторонам и подошел к высокому дубу на пригорке. Дерево было старое, его корни широко расползлись по обрыву, в некоторых местах выходя из-под земли. Берт принялся копать яму между корней. Затем он достал из своей сумки кусок старой мешковины и обратился к Ноксу:

– Давай сюда свое сокровище.

Нокс отдал ему корону, и Берт, завернув ее в мешковину, положил свёрток в яму и засылал землёй.

Он внимательно осмотрел тайник и сказал:

– Так-то безопаснее будет. Запомни, между третьим и четвёртым корнем на обрыве. И никому ни слова!

Нокс вместо ответа усмехнулся. Охотники подхватили мешки с мясом и начали подниматься по холм сквозь клубы вечернего тумана, окутавшего низину. Через полчаса, вспотев от натуги, они уже стучались в ворота. Открылось небольшое окошко, и хриплый голос сердито спросил:

– Кого это, на ночь глядя, к нам принесло?

Берт рассмеялся:

– Клайв, черт одноногий, открывай, и я подарю тебе и твоей Марте кусочек нежного свежего мяса!

Окошко со стуком захлопнулось, но затем створки ворот раскрылись, и охотники вошли в родную деревню.

Глава 8

Ритмично мигая красными сигнальными огнями на закрылках, джет уверенно летел в направлении Лондона. Далеко внизу оставались яркие освещённые пятна больших городов и отдельные точки местечек вроде того же замка Дун, откуда Декстер недавно вылетел. Пытаясь систематизировать всю полученную информацию, Айван снова вывел на монитор файл с историей похищенной короны. Начинался он со свидетельства некоего Самюэля Маккензи, стряпчего из города Стирлинг. Этот уважаемый человек явился в замок Дун засвидетельствовать факт обнаружения короны по приглашению самого лорда Джеймса Стюарта, второго графа Морея. Айван увеличил фото пожелтевшего пергамента, датированного 1583 годом, подлинность которого подтверждалась цифровой печатью экспертов «Баркли». Самюэль Маккензи утверждал, что «прибыл из Стирлинга дабы засвидетельствовать находку». Айван быстро пробежал глазами все славословия в адрес его сиятельства Джеймса Стюарта, второго графа Морея, отметив только, что этот граф оказался не кем иным как родным племянником королевы Марии Стюарт, и что случилась находка «в октябре, на третий год его владения замком Дун». Гораздо более интересным оказалось описание подробностей: некий „преподобный Бакстер на пути в замок решил помыться в речке и, «спустившись к берегу, увидел у входа в грот незнакомого ему старца». Со слов Бакстера тот «сидел, привалившись к берегу и истекал кровью из большой раны в груди. Старец имел длинные седые волосы и одет был в подобие рясы, но гораздо богаче украшенное, чем это позволено монашеской братии». Айван перечитал это предложение несколько раз, отметив про себя упоминание стряпчим грота. Преподобный «хотел помочь раненому и устремился в замок. Когда он привёл людей, то старец лишь крепче прижал к себе мешок, что держал в руках, и отдал Богу душу. Никаких бумаг у него при себе не было, и никто не знал этого человека. Тело отнесли в замок, рассудив по одежде умершего, что это некий вельможа, но и его сиятельство не смог узнать в нем кого бы то ни было из людей своего сословия. В мешке была обнаружена диадема, состоящая из двух серебряных обручей и украшенная рубином и изумрудом. Его сиятельство, пользуясь незыблемым правом лорда на все, найденное в пределах его ленных владений, объявил диадему собственностью графа Морея до тех пор, пока не явится кто бы то ни было, чтобы оспорить это право, о чем он, господин Маккензи, собственно, и свидетельствует и для чего был приглашён его сиятельством из Стирлинга. Документ составлен в присутствии их сиятельств графа Джеймса и графини Элизабет Мореев. Печати и подписи».

Айван в задумчивости потер виски, – В сухом остатке мы имеем дату и место находки, неизвестного старца-владельца. После этого, как я понимаю, корона замка не покидала.

Он просмотрел историю замка Дун, пытаясь найти зацепку там, но в лаконичном изложении фактов не было ничего примечательного. Крепостью, построенной в XIV веке, сначала владел Роберт Стюарт, первый герцог Олбани. Затем около ста лет она принадлежала шотландской короне и использовалась в качестве королевского охотничьего замка, а потом перешла во владение первого графа Морея, брата Марии Стюарт и регента Шотландии. После замок Дун находился в собственности этого рода до 1984 года, пока 20-й граф Морей не передал крепость короне. И лишь пятнадцать лет назад сэр Динстон выкупил замок у государства. Айван просмотрел полученные от дворецкого имущественные описи, которые велись с середины XVI века. В 1583 году в разделе «Сокровищница. Опись» присутствовала статья «Диадема Мореев из серебра с изумрудом и рубином». Удивительно, как семейству удалось сохранить эту реликвию на протяжении нескольких веков! Например, в середине XVIII века восставшие якобиты устроили в замке тюрьму, но сокровищница при этом не пострадала. Возможно, ее успели спрятать. Так или иначе, но корона Мореев все это время хранилась в Шотландии и в итоге перешла к сэру Динстону.

Автопилот металлическим голосом сообщил, что джет заходит на посадку. Айван оглянулся вокруг – и действительно, «Стрела» уже садилась на крышу его дома в посадочный круг, отмеченный яркими голубыми огнями. Декстер удивился, – Надо же, как незаметно прошёл полет! Ожидая, пока поднимутся двери кабины, он отдал распоряжение электронному ассистенту:

– Дживз, перешли все файлы на внутренний сервер! И пусть Милли разогреет мой ужин.

Дживз откликнулся:

– Конечно! Сейчас все сделаю. Всего хорошего, Айван!

Декс ответил:

– И тебе! Не скучай!

Вдыхая воздух осеннего Лондона, он постоял на площадке несколько минут, а затем направился в свои апартаменты, расположенные двумя этажами ниже. Город внизу был похож на огромный светящийся муравейник, по которому на всех уровнях сновали яркие разноцветные муравьи-спрингеры и муравьи-транспортеры. И как в муравейнике, у каждого из этих псевдонасекомых была своя задача: голубые быстрые точки – это такси, зелёные – грузовые машины, жёлтые – городские службы, красные – которых больше всего – частные джеты. До высотного уровня, на котором находился его пентхаус, транспортеры поднимались только с разрешения владельца – этакий аналог огороженного забором загородного дома с лужайкой, только поднятый вверх. Айван на ходу поймал себя на мысли, – Эта тихая высота все равно не может сравниться с тем покоем, в котором живёт сэр Динстон в своём замке – там река, дорожки с гравием и засыпанные золотыми листьями лужайки. Там жизнь представлена во всем ее великолепном естественном круговороте. А это…

Он остановился, огляделся и завершил, – А это все эрзац… Подмена…

Интеллектуальная система, которой он дал имя Милли, распознав хозяина, сдвинула в сторону стеклянную дверь. Декстер прошёл внутрь и крикнул:

– Милли, я дома!

В ответ прозвучал приятный женский голос:

– Айван, я очень рада. Дживз попросил разогреть твой ужин. Все готово!

Декстер поблагодарил:

– Спасибо, Милли!

Голос прозвучал снова:

– Что-нибудь ещё, Айван?

– Нет, спасибо.

Он прошёл в ванную комнату и вымыла руки, после чего скинул свою грязную, пропахшую рекой одежду и шагнул в душевую капсулу. На мониторе управления Айван выбрал режим «Гейзер», и вода полилась из почти незаметных отверстий, наполнив резервуар до половины, а потом забурлила, имитируя исландский горячий источник. Через полчаса, глядя на огромный экран, где передавали выпуск новостей, он уже с удовольствием поглощал ужин, запивая его белым вином. В передаче уделили внимание резне в Шотландии, и Айван положил свой информер рядом. Едва он это сделал, как тут же на экране появился сигнал вызова от Моррисона, который явно смотрел репортаж. Декстер пробормотал, – Ну, конечно, кто бы сомневался! – и ответил:

– Добрый вечер, мистер Моррисон!

Недовольный голос начальника прошипел:

– Слышал, как нас пропесочили? Мне уже министр позвонил и поинтересовался, когда же мы раскроем это дело.

– Я только что вернулся из замка и…

Моррисон перебил:

– Я знаю это. Расскажи, нашел там что-нибудь? Есть версии?

Нужно было дать ему хоть что-то:

– Мы с Перейрой думаем, что преступник проник в замок через подземный ход. Надо проверить движение вокруг него за неделю.

Моррисон недовольно хмыкнул:

– Ладно, Декстер, копай, но очень быстро и отыщи мне этого сукина сына. Понял?

– Конечно, мистер Моррис…

Начальник не дослушал и прервал разговор в своей традиционной беспардонной манере. Декстер отложил информер и одним глотком допил вино. Несколько минут он просидел с закрытыми глазами и, отдохнув, снова взял в руки информер и вывел на экран файлы, полученные от инспектора Джонса. Айван начал с изучения карты полетов вокруг замка в день происшествия: сплошное нагромождение цветных линий. Он сравнил бортовые номера джетов гостей и тех транспортных средств, которые пролетали мимо в течение дня: вот джет появился и либо прошёл дальше, либо приземлился на паркинге. Цветная линия и точка, кликнешь на нее и сразу узнаешь данные. Айван выбрал одну из жёлтых линий наугад: спрингер Мерседес 6000 S, номер FrPar-Yam, владелец Акиро Ямамото, адрес: Франция, Париж, XI округ, ул. Фонтейн о Руа, 73. Его спрингер появился в замке в 18.37 и улетел в 23.49. Ямамото давал показания дольше остальных, ведь это его телохранитель вступил в поединок с убийцей. Декстер взялся за красную линию: спрингер Мерседес 6000 SL, номер GB 555 LON, владелец Арчибальд Уилмор Мортон, адрес: Лондон, Кенсингтон, Хармсворт – стрит, 8. Мортон появился в замке 18.24 и покинул его в 23.12 сразу после того, как дал показания. Айван изучал полетную карту часа полтора, но ничего интересного обнаружить не удалось – джеты гостей сэра Динстона прилетали в один и тот же промежуток времени и улетали с разницей в несколько минут. Декстер устало потер глаза и взялся просматривать записи с камер, установленных на стенах замка. Теперь вместо клубка цветных линий и данных о джетах и их владельцах он смотрел на сами спрингеры и людей в них. В 18.13 прилетел Джастин Хопкинс, а в 18.24 появился Арчибальд Мортон, а вот и Ямамото в 18.37. Айван смотрел на спрингеры, пролетающие над замком и садящиеся либо на его территории, либо на паркинге. Он долго изучал видеозаписи, но затем решил отмотать назад и поискать что-то подозрительное за несколько часов до происшествия. И здесь ему ничего обнаружить не удалось. За пять часов до преступления прибыл и сел внутри стен замка большой транспортер «Баркли» с персоналом и несколькими лотами. После этого тишина на несколько часов – никакого движения. Айван изучал запись в режиме ускоренного просмотра, и вдруг на экране что-то промелькнуло на фоне однообразной и почти статичной картинки. Он остановил быстрый просмотр и начал вглядываться в экран: над замком завис большой транспортер люкс-класса. Он дернулся то в одну сторону, то в другую и, едва не задев зубцы стены, пролетел мимо. Айван вдруг вспомнил слова инспектора, наблюдавшего за посадкой Перейры, – Далась им эта стена! «Оказывается, вот что он имел в виду. Интересно, это что еще за опасное вождение?» – подумал Айван и остановил видео, увеличив картинку, чтобы выяснить бортовой номер джета. Оказалось, роскошный лимузин принадлежит Эндрю Уильяму Болтону. Он появился у стен замка в 17.30. Айван сверился с записями – Болтон первым покинул аукцион после неудачной попытки приобрести один из сервизов Мореев. Больше в силу привычки доводить до конца начатый цикл проверки, Декстер вернулся к карте полетов – лимузин Болтона приземлился в замке в 17.45. Странно, что он сел только через пятнадцать минут. На записи с камеры джет прошёл над замком в направлении паркинга, но по записям с другой камеры видно, что лимузин приземляется на внутренний двор. Айван увеличил до максимума полетную карту и с удивлением обнаружил, что джет Болтона пролетел над замком, завис над паркингом и ушел в сторону реки. Сделав круг, как приблизительно рассчитал Декстер, над тем местом, где был грот, машина находилась там какое-то время и снова зависла над паркингом, но потом все же села в замке. Айван сделал пометку «Странные перемещения Эндрю Болтона» и подумал, что завтра надо бы разузнать, в чем была причина. Он посидел, снова и снова перебирая в голове известные ему факты, но у него не появилось даже намека на версию. Дело по-прежнему оставалось темным. Чувствуя, что засыпает, Айван перешёл в спальню и попросил Милли погасить свет.

Глава 9

Уходящее за горизонт солнце забирало с собой и по-остийски мягкое осеннее тепло. Красные лучи еще скользили по крышам Таребоста, но уже явно ощущалась вечерняя прохлада. Главный город Осты раскинулся на берегу Самкарийского моря, заняв собой весь огромный мыс Мультор на юге, растянувшись на северо-востоке вдоль гавани Два Укуса и уходя дальше на север на мыс Лагра. Гавань издавна называли так из-за ее формы. Легенда гласила, будто в этом месте великан Мультор, узнав о неверности своей жены Лагры, в ярости отгрыз от берега два огромных куска. Как бы то ни было, порт Таребоста благодаря своей форме был очень удобным для кораблей и самым большим на побережье. Южная часть города, называемая Тарса, повторяла своими очертаниями мыс, на котором расположилась. Вдоль Двух Укусов шла портовая часть, известная как Миттелия. Далее Таребост переходил на северный мыс Лагра. Эту часть города называли Боста.

Весь город опоясывала высокая и мощная стена с множеством сторожевых башен. Считалось, что Таребост неприступен, так как внутри каждый из трёх районов окружали собственные стены. Таким, образом, враг, прорвавшись за стены Босты, не смог бы сразу проникнуть в Миттелию или Тарсу.

Однажды самкары, приплывшие с юга на своих больших чёрных триерах, осадили Таребост. До этого они сожгли небольшой и слабый флот Осты, пытавшийся им воспрепятствовать, но могучие на море самкары не смогли сделать ничего, кроме как продержать город в осаде два месяца и разграбить окрестные поселения. Самкарийские триеры блокировали порт, а войска отсекли город на суше. Однако все попытки взять штурмом мощные стены или сделать подкоп успехом не увенчались. Почти каждую ночь гарнизон совершал вылазки через многочисленные потайные калитки и наносил удары по лагерям неприятеля. После того, как с севера на подмогу осажденной столице подошла армия маршала Зорта, самкары быстро свернулись и уплыли на триерах под смех и улюлюканье солдат и горожан на стенах. Макниус, тогдашний король Осты, сделал выводы и повелел восстановить погибший флот. Он увеличил в несколько раз число остийских кораблей, усилил их броню, взяв за образец самкарийские триеры. Кроме того, правитель возвел Морские форты – две крепости на воде для охраны порта. Как две клешни краба эти форты, соединённые стенами с Миттелией, оберегали подступы к двум чашам гавани. Через десять лет самкары повторили попытку, но в этот раз они не добрались до Таребоста. Окрепший флот Осты разгромил их, не оставив шанса даже приблизиться к столице с моря.

Почти половину Тарсы занимал королевский дворец, представлявший собой скопление различных зданий и строений. За стенами дворца находились залы для заседаний различных государственных коллегий; парадные и церемониальные залы, о роскоши которых ходили легенды; палаты королевской семьи первой, второй и третьей линий; храмы; казармы и конюшни; площадки для игр и театральных представлений. Все эти дворы, площади, дворцы и здания соединялись большим количеством крытых галерей, лестниц и тайных переходов. Окружённый отдельной стеной дворец спускался с вершины мыса Мультора к стенам Миттелии и имел свою отдельную гавань, за которой располагалась летняя резиденция короля. С наступлением холодов повелитель Осты перебирался наверх – в Зимние палаты. Нынешний король, Маркиус III, особенно любил колоннаду одной из башен Зимних палат. С этого места открывался великолепный вид на море и весь город. Вот и сейчас уже немолодой король, закутавшись в меховой плащ, вышел сюда посидеть на свежем воздухе и задремал. Стоящие у дверей гвардейцы с невозмутимым видом слушали разносящийся по всему огромному балкону королевский храп, а у дверей томился в ожидании аудиенции регулус Пулиций Таннтус, первый министр Осты. Высокий и сухопарый королевский камердинер Юнир Колликус приблизился к нему с поклоном:

– Досточтимый регулус, могу ли я предложить вам тёплую накидку? На балконе, полагаю, уже довольно прохладно.

Первый министр неприязненно взглянул на мантию из черного плотного сукна в руках у камердинера и проговорил:

– Не откажусь, ост Юнир. Не люблю я наши осенние промозглые вечера.

Камердинер с наклоном подал ему накидку и заметил:

– Сожалею, что вам приходится так долго ждать, регулус.

– Что поделать, ост Юнир… Служба у нас такая.

В этот момент с балкона послышался звон колокольчика. Камердинер сделал регулусу знак накинуть мантию, а сам устремился на зов короля. Через минуту он вернулся и объявил:

– Досточтимый регулус, король ждёт вас.

Пулиций Таннтус, чуть не до бровей закрытый мантией, шагнул на балкон и, склонив голову в поклоне, направился к королю. Еще довольно высокий, несмотря на свой возраст, Маркиус стоял у края балкона, уперев обе руки в мраморные перила, и любовался городом. Он повернулся к регулусу:

– С детства люблю смотреть отсюда на город.

Пулиций Таннтус ответил:

– Вид отсюда великолепный, ваше величество!

Король бросил на него внимательный взгляд своих серых колючих глаз и жестом пригласил сесть в кресло. Сам он остался на ногах и принялся прохаживаться в ожидании, пока министр сядет поудобнее. Затем поинтересовался:

– Какие новости принес мне сегодня мой регулус?

Пулиций откашлялся и произнес:

– Ваше величество, в целом все спокойно и идет как задумано.

Поймав взгляд короля, он пояснил:

– Северная армия завершает подготовку. Треть ее состоит из новобранцев, которых нужно обучить, но это, надеюсь, не займёт много времени.

Король прервал свое перемещение вдоль балкона и спросил:

– Как отреагировали наши лорды?

Регулус пожал плечами:

– Конечно, они не в восторге от того, что приходится отдавать своих крестьян в солдаты, но, с другой стороны, наши лорды и будут возглавлять эти полки. Безусловно, все надеются, что их расходы окупятся по мере того, как мы будем захватывать новые земли.

Король сел в кресло и со злостью пробормотал:

– Кучка недалёких северных идиотов. Их может расшевелить только собственная жадность.

Он помолчал и добавил:

– Новые земли! Только это им и нужно. А как же сама идея сделать что-то для королевства? Вот, к примеру, Южная армия давно укомплектована. Солдаты рвутся в бой, и все давно готово!

Регулус молча ждал, пока повелитель до конца выразит свое негодование. Король махнул рукой:

– Ладно! Что там дальше у тебя? Флот?

– Флот в порядке, ваше величество. В Двух Укусах он все равно не помещается, поэтому я приказал адмиралу Лерусу отвести его в соседние бухты, чтобы такое скопление боевых кораблей не бросалось в глаза.

Король одобрительно кивнул:

– Хорошо. Скажи Лерусу, что Самкарийское море теперь его. И флот наш становится Восточной армией. Если Северная и Южная армии уйдут, останется только Западная армия, а она не успеет быстро подойти к столице.

Регулус поежился от порыва налетевшего ветра и осторожно поинтересовался:

– Возможно, ваше величество, для осуществления вашего плана хватит и одной армии.

Король снова бросил на регулуса колючий быстрый взгляд:

– Почему? Ты что-то знаешь?

Пулиций Таннтус пояснил:

– Наши люди из Думбара сообщают, что там не все так хорошо.

На лице короля появился живой интерес:

– Так-так, ну-ка, расскажи.

Регулус, снова кашлянув, ответил:

– Как вы знаете, король Хардал занял трон, мягко говоря, не совсем законно.

Маркиус усмехнулся:

– Власть сама выбирает, кому отдаться. Хардал не первый, кто узурпировал власть. Вышло, конечно, не очень красиво – все-таки королём был его родной брат. С другой стороны, король Кирдан сам собирался убить Хардала, а тот лишь опередил его. История давняя, к чему это вспоминать? В конце концов, Хардал, отдадим ему должное, неплохо управлялся с королевством последние двадцать лет.

Регулус, соглашаясь, кивнул:

– У короля Кирдана были дети, ваше величество. Два мальчика. Известно, что Хардал убил детей и жену брата – королеву Натаниэллу.

Король прищурился:

– К чему ты клонишь, регулус?

– Натаниэлла стала второй женой короля Кирдана, а первой его супругой была Этелькара Дунинг. Она умерла, но родила королю сына – принца Аргила.

Видя, что король с интересом слушает и не перебивает, министр продолжал:

– Когда король Думбара женился во второй раз, то отдалился от сына и отослал его а далёкий замок на севере. Захватив власть, Хардал отправил туда убийц, но Аргила и след простыл.

Король прикрыл глаза, словно что-то силился то ли припомнить, то ли обдумать. Регулус замолчал, но Маркиус попросил:

– Продолжай.

– Наши люди говорят, что Хардал снова принялся искать племянника.

Король сосредоточенно смотрел на регулуса, а потом спросил:

– И сколько лет было тогда мальчику?

– Лет девять-десять.

– Значит сейчас ему около тридцати. И он – единственный законный наследник короля Кирдана. Озабоченность Хардала, учитывая обстоятельства, при которых он сел на трон Думбара, легко понять. Интересно, жив ли Аргил?