К демонам любовь! Десятая невеста

Просторный дом, в который мы попали со двора, был графично расчерчен коридорами. Высокую крышу подпирали толстые деревянные столбы, под ногами сиял чистотой гладкий природный камень. Комнаты в логове рогатых разграничивались арками и отделялись красными шторами.

На пути нам попадались девушки, все как одна закованные в черные браслетики с красным узором. Фирменные цвета местного рабовладельца. Лица у них были сосредоточенными, движения – суетливыми. Все они, спотыкаясь, неслись по своим делам, каких в просторном доме хватало.

Одна – хмурая девушка с короткими красными волосами и крошечными белыми отростками на макушке – шустро ползла прямо за нами. Намывала камни сразу после того, как по ним грязными сапогами прошлись черноторговцы.

Два умозаключения родились в моей гудящей голове. Во-первых, рабство здесь процветает и не порицается. Во-вторых, рабовладелец любит чистоту.

И как ему, такому брезгливому, планируют впарить грязную-прегрязную Машу-потеряшу? Да на меня даже ездовая коза начихала!

Наконец одна из штор распахнулась, и навстречу нам вышел рослый мужик в черных кожаных брюках. Сердце ухнулось в пропасть: он был на голову выше каждого из торговцев.

С тонкими чертами лица, с темно-красными волосами, разбросанными по плечам… И с бордовыми рогами, длинными и лихо загнутыми назад.

Вязь выцветших коричневых татуировок тянулась от его локтей вверх, опутывая бугристые плечи рисованной кольчугой. Сам мужчина был довольно худым, вытянутым шпалой до потолка (который тут явно рассчитывали под рога).

Впрочем, из клетки, в которой я сгруппировалась, как сардина в консервной банке, вообще все казалось огромным. И хозяйское кресло, и стол с фруктовыми блюдами, и топчан, на который можно уложить бегемота.

– Ну и вонь, – прокомментировал встречавший. – Вы по каким болотам сюда добирались?

– По вашим, Ансай. По дарр Тэевским, – сально ухмыльнулся главарь браконьеров. – Как вчерашний бой? «Азумат» отстоял родовые земли?

– А мог не отстоять? – напрягся Ансай, недовольный допущением. – Синие распоясались… За месяц украдены четыре фурьи и одна обраслеченная. Надо наводить порядок. Давно.

Хоть черноторговцы и фыркали брезгливо, пробираясь с клеткой черными ходами, но в присутствии рослого мужчины попритихли. Словно это и был хозяин дома.

– Ахнет доволен исходом боя? – подал голос охотник с копьем. – Хорошая драка всегда разгоняет кровь. После клановой резни сердце вулкана бьется громче.

– Ахнет был ранен.

– Как возможно? – удивился копьеносец.

– Поехал один возвращать свою собственность, – объяснил новоприбывший мужик. – Ему первому сообщили, что ночью были разграблены загоны и пропала однорогая Ранья.

– Фурья?

– Полотерка в дереве, – Ансай ткнул пальцем в прислужницу, смущенно бренчащую черными браслетиками. Но у этой девушки оба рога были на месте.

Вообще, все здесь были крупнее меня. Выше на пару голов минимум. А если с учетом рожек…

Но вот прислужницы в черных деревянных браслетиках казались вполне компактными. На фоне детин из охотничьего отряда они смотрелись моськами под ногами слонов.

– Из-за полотерки полез один к синим? Засадой попахивает, – поморщился копьеносец. – И дурью в его рогатой башке.

– Тише! – осек Ансай. – Она принадлежала дарр Тэю. Носила его родовое клеймо. Такое господин не прощает. Мы за ним едва поспели…

– Ахнет уже восстановился? – потирая пальцы, поинтересовался Гасан. – Нам бы перетереть… по поводу товара… Устали в пути. Пусть жалует два мешка и утешается, как ему угодно.

– Он нынче в дурном расположении духа, – сухо отозвался краснорогий. – Осмысливает потерю.

– А мы его порадуем… нашей находкой… Приложим диковинку к пострадавшим местам…

Голос зеленорогого звучал так склизко, так заискивающе, что хотелось стукнуть гада по макушке фруктовой тарелкой. Они тут тоже были огромные.

– Прошлые черноторговцы уже порадовали. Мы три дня выковыривали их рога из стен, – покривился Ансай.

– Слышал ту историю. Но у нас все честно, без подлога! – визгливо оскорбился гад с намасленными отростками. – Никаких грязных чар. Диковинка есть диковинка. Сам гляди!

Я пошевелила опутанными руками… Никаких чар, да-да. Только грязь сама по себе.

– Несет от твоей диковинки, как от тухлой каэры, – поморщился красноволосый.

Потом все-таки подошел, наклонился, присел на корточки. Бесстрашно просунул руку между прутьев и резко поднял мой подбородок. От его пальцев пахло дымом, пряностью и металлом. Не так и противно, есть с чем сравнивать.

– Я же говорил, – елейно протянул Гасан, потирая руки. – Ну, как думаешь, Ансай… Уделит потомок Верховного нам ка-а-аплю своего драгоценного внимания?

Глава 4. Голубоглазая диковинка

Ахнет

Всю ночь ему снилась упрямая синяя птица.

Кружила, дразнила, перьями щекотала, а в руки не давалась. Уходила в последний момент, хотя он как только ни исхитрялся! И сверху напрыгивал, и лапы широко расставлял… К рассвету все тело ныло, будто он целую ночь упражнялся на мечах со своими лучшими воинами.

Возмущение Ахнета граничило с яростью. С каких пор лидер клана Азумат, наследник Верховного, не может поймать за хвост птицу Судьбы?

Хара словно издевалась во сне… Сомневалась в нем, как и прочие. Мол, кровь его давно уж вода, и от былого величия в дарр Тэях остались лишь нательные рисунки да непомерная гордыня.

Проснулся Ахнет в поту, с жаждой порубить всех, кто рядом окажется. Но поблизости нашлась лишь Заранта, и пыл его поутих.

Увидев, что хозяин пробудился, «медная» подскочила с умывальным кувшином и принялась обтирать липкое лицо.

– Господин был ранен, – напомнила ему. – Господин дурно спал. Бредил.

Ее ладошки споро смачивали губку и раскатывали прохладу по шее, плечам, животу. Стирая ритуальные узоры, нанесенные красной вулканической пылью в области ран. Лекарь, как видно, расстарался.

– Господин видел хару, – проворчал Ахнет.

Драная вертихвостка!

– Опять сон? – сочувственно пробормотала Заранта. – Да что ж она от вас не отстанет… Зачем же мучает?

Он и сам думал – к чему эти частые, яркие явления призрачной птицы? Неужто он сбился с истинного пути? Или, напротив, нашел верную тропу, да никак не решится по ней идти?

Ахнет уже давно собирается… Но первый шаг, который надобно совершить, отдается болью в зубах.

Нет, пора наводить порядок. Пора быть жестким и требовательным. И взять свое.

– Вчера… наяву видал, – уклончиво признался он своей лучшей служанке. Имея в виду уже не синюю птицу, а иное голубоглазое создание.

Сбежала…

Он же велел быть хорошей девочкой и сидеть рядом!

Или это тоже был сон? Горячечный бред?

Конечно, сон, Ахнет! Наваждение. Голубые глаза приходили к нему и раньше…

Он, верно, еще не очнулся, раз принял мечту за явь. Что могла забыть белокожая девица посреди Красной пустыни, на границе земель дарр Тэя?

– В нынешнюю ночь взошла багровая звезда, – сообщила ему «медная», мелодично звякнув браслетом о кувшин.

– Это славный знак, – медленно покивал он, принимая ледяное питье.

– А древние говорили: дурной, – осторожно вставила Заранта.

Она была умницей и четко знала, когда под горячую руку лезть не стоит. Но иногда все же лезла отважно, чтобы яростный господин сохранил рассудок и не наломал дров.

– А я говорю: славный. Кого ты будешь слушать?

– Вас, господин, – смущенно улыбнулась девчонка и попятилась из покоев, оставив на кресле свежую одежду. На смену той, грязной и изодранной, что валялась в лекарской корзине вперемешку с использованными травами и повязками.

Ее сняли с него вчера…

***

Прошлый день был паршив и кровав.

Вчера поутру прибежала Тира и, перебудив весь дом, заверещала: «Синие! Ранья! Набег!»

Синие… Обычно они тайком охотились в его землях, уводили мелкий рогатый скот или пытались поживиться целебной пылью у подножия пыхтящего Азо. Но в этот раз превзошли себя. Забрались в загон с боевыми фурьями, рассчитывая увести Рохху и других лучших представительниц породы.

Однако хара повернулась к дикарям задними перьями…

Его старший хорей, Ансай, любивший вечерний вид на вулкан, лично увел племенных кобылиц на ночной выпас. Он часто прогуливался в часы, когда тьма прибивает к земле красную пыль, и воздух необычно чист и будто бы свеж…

Об этой смешной слабости Ансая знали прислужницы. Пока он шатался с племенными кобылками по окрестностям, Ранья и Тира чистили пустые загоны – без риска попасть к темпераментным фурьям на рога. Хотя, скорее, больше болтали, зная, что хозяин крепко спит, а его помощник не скоро вернется с прогулки.

В этот момент и явились синие. Тира отделалась царапинами… Ранью забрали вместо Роххи. Рог за рог.

Ради украденного скота Ахнет не стал бы подрываться с постели с красным заревом, но девчонка… Он точно знал, где ее теперь искать.

«Синие», дикари-кочевники клана Эрсо, обосновались с той стороны Красной пустыни. На самой границе исконной земли дарр Тэев. Объезжая территорию, Ахнет всякий раз плевался и скрипел зубами, издали глядя на голубые шляпки походных шатров. Дело пахло клановой заварушкой, но мелкие набеги – несерьезный повод для кровопролития.

А вот воровство личной собственности лидера Азумата… Отмеченной клеймом рода, выкупленной за треть мешка на торгах…

Глаза Ахнета залило гневом, внутри вспыхнуло керрактское пламя. Опомниться не успел, как уже наносил боевой раскрас, втыкал перо хары в косу – на удачу. И несся к границе земель. Туда, куда увели служанку в черных браслетах.

Уши разрывало громом, из ноздрей шел закопченный дым. Да, была похищена обычная мойщица загонов, а не наложница в золоте… Но дела это не меняло. Ранья была его. Принадлежала ему. И пострадала лишь потому, что чистила стойло его фурьи.

Ахнет не успел.

Когда он вошел в ярко-синий шатер Эрсо, девчонку уже сломали. Ее разве что на рогах не крутили… Варвары нечистоплотные.

Со своим господином она познала радость принадлежности лишь раз. Как всякая послушная масая (слово «рабыня» Ахнет не выносил), она была счастлива служить хозяину… В ответ он даровал заботу и защиту. Кров и безопасность.

Не самый плохой вариант для низшей демоницы: Ахнет выкупил «порченую» на рабском базаре и достал из сетки, в которой Ранья болталась вторые сутки. Однорогий уродец для прочих, верная прислужница для него.

Никакая его собственность никогда ни в чем не нуждалась. Масаи носили чистое, ели досыта, спали на мягком и трудились по силам. Изредка получая шанс послужить господину в постели.

Они все принадлежали ему. Полностью, без остатка. Вкусить его девиц можно было лишь с разрешения Ахнета, в дар великого гостеприимства.

Тот, кто был долгожданен и нес с собой добрую весть, мог рассчитывать на щедрость дарр Тэя. А тот, кто брал чужое без спроса, мог познать лишь его ярость!

Никто из воинов Ахнета не посягнул бы на отмеченную клеймом. Но синие… синие переступили невидимую черту. Нарушили кодекс кланов Керракта.

Ранью он не защитил… Дальше была бойня. Огненная, злая, от которой кровь наполняется лавой.

Хорошая вышла драка, если верить довольно рычащему Азо. Вулкан за окном чадил красно-черным до самых облаков, заполняя воздух сладким дымом победы.

***

Вчерашний день, продырявивший сердце утратой, Ахнет охотно отправил бы каэре под хвост. Но сегодня все должно было измениться. Он чувствовал, вдыхая сладковатый дым: багровая звезда взошла неспроста.

Она несет перемены… Поэтому древние и остерегались знамения. Они боялись нового, сметающего устои.

Однако Керракту перемены нужны.

– Пришли ответы от высших кланов, господин, – Ансай встретил его на террасе, угрюмый и собранный. Как-то слабовато потрепанный после вчерашней драки.

– Лично, надеюсь? Ногами?

Ахнет огляделся, но кроме стола с закусками и трепещущих от его вида красных штор, никого не обнаружил.

– Письменно, – осторожно ответил старший хорей и поклонился лидеру.

– Читал? – поморщился Ахнет. – Ну?

– Отказы. Вежливые, но твердые. От всех. И от тар Варов с Выжженной пустоши, и от Грох-таров, владеющих вулканом Саххи…

– На рогах я крутил их вежливость, Ансай, – хрипло проворчал Ахнет и завалился на низкий топчан.

В ноги с подставкой тут же бросилась новенькая масая, служившая пока неумело, но с живым энтузиазмом. Девчонка, чьего имени он пока не запомнил, устроила его голые пятки на удобном возвышении и принялась растирать их терпким цитроновым маслом, рассылая по телу перченую бодрость и прочие несвоевременные импульсы.

Волосы у нее были непослушные, разлохмаченные, будто углем натертые. Глазки жгучие, почти черные. Совсем не те, что изматывали его ночью, убегая из цепких лап… Те были голубые, как небеса иных миров. Как сама Судьба.

Сон. Ненастоящее. И Ахнет будет глупцом, если продолжит ловить воздух!

– Еще где-нибудь натереть, мой господин? – опустив реснички, уточнила масая.

Ладно, уговорила… Сегодня он познает счастье принадлежности с ней.

– Позже натрешь, – кивнул благосклонно, и масая, осчастливленная намеком, покорно уселась у его ног.

Но дергать новенькую по пустякам он пока не станет. Пусть отдохнет, сил наберется. Сам до тарелки дотянется, не из песка слепленный…

– Значит, отказали. Оба, – повторил Ахнет, возвращаясь мыслями к неприятной теме. – И каковы официальные причины? Кроме сплетен, якобы я помешался на иномирянках, а обычных демониц мучаю железными кандалами?

– Там и другие ходят. Босхерт яро служит своему клану, – покривился Ансай.

Ахнет махнул рукой, обрывая ненужные речи. Все он знал, все он слышал. И россказни про «пустую кровь», и намеки, что Азо вот-вот выдохнется и перестанет приносить доход. У сплетен был один источник… и одна цель.

– И что невесты? Я им всем не по нраву? – насмешливо уточнил Ахнет.

– Дочь тар Варов, Даньяра, имеет аллергию на болота и страшно боится столкнуться с каэрой. Она не сможет жить в землях дарр Тэев и потому с болью в сердце отвергает предложение стать третьей женой, – сверяясь с бумажками, пробубнил Ансай. – Сахая из Грох-таров еще юна для рождения первенца. Ее рога лишь недавно окрепли. А, зная ваш любовный пыл и помня традиции первой брачной ночи, ее старший брат вынужден ответить…

– Юна?! Я видал ее в прошлом году, выглядела более чем зрелой. И рога… Какие надо там рога, – покивал Ахнет многозначительно. Прекрасное вышло бы потомство. – Все, что нужно, у Сахаи давно отросло. И окрепло. Я предложил ей стать второй ярой, а она…

– Боюсь, это влияние родни. Сами девушки никогда бы не отказались от столь перспективной партии. И Выжженная пустошь, и вулкан Саххи – территории, близкие к дарр Харам, – напомнил Ансай. – Они не рискнут встать между кровными врагами.

– Ладно. Найду других, все мне не откажут, – бросил Ахнет, ласково почесывая рог новенькой прислужницы. Притихнув, она сидела у его колен и ковыряла ноготками деревянный браслетик.

Нет, моя хорошая… Намек дошел до адресата, но медные ты пока не заработала.

А ночью… поглядим. Так и быть, оценим товар со всех сторон.

Надо бы выставить посты. Синие крепко потрепаны, но шатры пока не смотали… А значит, набег может повториться.

Ахнет себе не простит, если следующей сломают Тиру или Заранту. Или вот эту новенькую черноглазку, так благоговейно жмущуюся к его ногам.

Пусть все знают! Свою собственность Ахнет дарр Тэй бережет так же истово, как сердце вулкана.

– К вам гостья, господин, – сквозь красную шторку просунулось лицо Заранты. – С ночи дожидается…

Улетая мыслями в прошлые сны, являвшие ему девушку с голубыми глазами, Ахнет поднялся с топчана. Наверное, в глазах высших кланов он и впрямь выглядит смешно. Наследник Верховного, гоняющийся за призрачной харой!

Его «странные предпочтения» – излюбленный повод для шуток в узких рогатых кругах. Пока лидеры Керракта решают, не затекла ли лава в мозги Ахнета, черноторговцы знай себе таскают всякую падаль и выдают за диковинок.

Пора заканчивать с этим. Прекращать ходить на торги и скупать все, что плохо висит… И сделать то, что нужно было сделать давным-давно.

Всего-то и надо, что найти десять демониц из приличных кланов и провести брачный ритуал в храме Верховного…

В таком боевом расположении духа Ахнет вошел в просторную гостевую залу, со всех сторон закрытую черными шторами от свидетелей. Внутри его дожидалась женщина. Незнакомка… и без рогов, как он заметил издали.

Сгорбившись над низким столом, она нервно выковыривала грязь из-под ногтей и раз в секунду поправляла светлую кудряшку за ухом.

Не в его вкусе. Это он понял еще со спины. Ткань одежды морщила на складках ее тела, толстые щиколотки в туфлях были обляпаны красной глиной… Она решила выдать себя за диковинку и продаться в рабство? Дела настолько плохи?

Судя по обмундированию, она была из проходимцев Веера. Только кто ж так поясок крепит? И кто, перо хары ему в зад, ходит в Керракт в туфлях?

Озадаченно почесав рог, Ахнет плюхнулся в кресло перед посетительницей. Поморщился. Старовата.

– Простите, что отвлекла, ваше высо… вели…

Женщина изумленно пялилась на его массивные плечи, оценивая, на что он тянет скорее – на высочество или величество.

– «Господин», – поправил он басисто.

Серый клетчатый пиджачок. Кудряшки. Округлые щеки. Лучи морщин. Лицо настолько невыразительное, что через час он его забудет.

Нет, не таких подарков он ждал от багровой звезды.

– Господин дарр Тэй, – прочитала она по бумажке и тут же нервно скомкала лист. – Я знаю, что проходимцы Веера приносят вам больше головной боли, чем пользы. Они не ценят сотрудничество с Керрактом. При этом только и делают, что воруют ваши военные разработки, изучают и берут их на вооружение. В прямом смысле.

– Ну?

Пятки сладко покалывало после массажа и терпкого масла. Определенно, у безымянной новенькой есть потенциал.

Он мог проводить время намного приятнее…

– А сами не делятся технологиями… Разве это партнерство? Господин дарр Тэй, я пришла из Сеймура, чтобы исправить несправедливость, – помявшись, объявила женщина. – Хочу предложить вам сделку, которой вы действительно заслуживаете. Ведь вы потомок Верховного, наследник прав на объединенный Керракт, а не низшая тварь хаоса!

К концу патетичной речи гостья начала взволнованно повизгивать. Будто кто-то в шутку подергивал гайяру за чешуйчатый хвостик. Занятная дамочка.

– Чего ты хочешь? – устало поморщился он.

Раны, за ночь почти зажившие, еще давали о себе знать. Ему бы парочку отвлекающих процедур – с участием крепкого настоя, цитронного масла и умелых пальчиков новой масаи…

Но при взгляде на неаппетитную иномирянку весь пыл его угасал. Вулкан в груди фыркал и морщился. Приходилось сквозь гудение в голове прислушиваться к ее бормотанию.

– Я хочу… хочу, чтобы вы помогли мне исправить другую несправедливость, – она сморгнула слезу, но тут же вернула себе серьезный вид.

Беды других миров Ахнета трогали мало. Иномирянка не наврала: сотрудничество приносило больше вреда, чем пользы, и демон раз в год порывался перекрыть точки входа.

Мешали голубые глаза, с завидным постоянством являвшиеся во снах. Он все еще ждал её. Какую-то её.

Если закроет дверь, как сможет она войти?

А она обязана… Обязана прийти. Иначе он спятит.

Но вдруг уже пришла? Его последний сон – такой яркий, такой чувственный… Про девушку, представившуюся Рией… Она зачем-то щупала его плечи, трогала раны. Ни разу не массаж цитронным маслом, то тоже невозможно приятно.

Керрактова бездна!

Если Ахнет в очередной раз отправит отряд на поиски несуществующей голубоглазой девчонки, которая ему снова, видите ли, пригрезилась, лидера Азумата поднимут на смех.

– От вас нужна сущая мелочь. Несколько жемчужин, заряженных хаосом. И капля крови Верховного, – раздувая бордовые щеки, продолжала гостья. – Вы проливаете куда больше в битвах… Мне сообщили, вы были ранены вчера. Наверняка оставили в пустыне целое озеро. А мне нужен один флакон.

Женщина размяла затекшие плечи и спину: видимо, и впрямь с ночи дожидалась кланового лидера.

Заранта, как истинная умница, распознала в гостье проходимицу Веера и вместо раненого дарр Тэя оказала должное гостеприимство. Во всяком случае, пришлая не выглядела голодной и изможденной.

– Для чего тебе моя кровь? – поинтересовался Ахнет.

Обычно у него выпрашивали редкие яды и противоядия, перья керрактских птиц, шерсть и слюну фурьи, чешую гайяр, клыки каэры, саеры, элементы упряжи, ржавые приспособления для ведения дальнего боя…

А когда заявлялась невыносимая и нахальная Эмили, чтоб ее, Харт, то умудрялась вытребовать даже осколки сердца. И книги на древнем сахнэ. И устаревшие артефакты. Ахнет пыхтел в унисон с Азо, ворчал, хмурился, но давал. Все давал, мало что получая взамен.

Совсем мягкий стал! Дальше так не пойдет…

– Для моего исследования. Оно… может спасти жизни, – ответила щекастая гостья. – Много жизней.

– Какое мне дело до сеймурских жизней? – фыркнул он и поднял ладонь.

Бесшумный жест. Однако из-за черной шторки тут же выпрыгнула одна из прислужниц и подала ему стакан чистой воды. Он поморщился, дернул плечом. И масая, осознав, что господину требуется что-то покрепче, унеслась к кухням.

– Разве у вас не было никогда чувства, что вы можете больше? Что должны что-то сделать для своего мира, но почему-то не делаете? – с придыханием шептала гостья. Она представилась, нет? – Понимаете… я должна. Я так давно этого жду. И сеймурские жизни меня тоже мало волнуют… Беспокоят другие. Хавранские.

– Мир-пустышка? – Ахнет с интересом приподнялся на подлокотнике.

Его последнее голубоглазое приобретение – когтистое, нервное, орущее дурниной – было как раз с Хавраны. Терра, Земля… Кажется, Тайр звал ее Ташей. Дикая соблазнительная кошка с острыми ноготками и россыпью черных волос.

Ту покупку пришлось отпустить, но Ахнет заключил славную сделку. И знал, что ти Грайц, повязанный клятвой, не обманет: вернет в Керракт сотню заблудших душ.

Может, среди них будет одна для него. Тогда Тайр приведет ее лично… в знак уважения.

Интересно, есть там еще голубоглазки, в туманной Хавране? Может, отдав каплю крови этой полоумной, Ахнет спасет жизнь своей маленькой хары, затерявшей где-то в пути к его ладоням?

Тогда она придет. Прилетит. И спасет его от безумия.

– Мир останется пустышкой, если вы мне не поможете, – подала голос гостья. – Мне и… всем прочим. Прошу!

Она пыжилась, еще как-то его убеждая. Раздувала щеки, нервно щелкала карабином на поясе. Дарр Тэй не слушал.

Пустое. Уже решил: даст.

Пожалуй, с Ахнета не убудет, если он устроит себе еще одну кровопотерю. И впрямь незначительную в сравнении со вчерашней.

К тому же женщина вывалила на стол дары, от которых сделка заиграла приятными багровыми оттенками. Оборудование проходимцев (тросы, пояса, карабины), тхэ-ванская тарья, всякие мелочи и диковинки с Сеймура… Зарвавшегося мира, чей стабильный портал торчит на территории Азумата. У болота с каэрой.

Красная хищница о четырех плавниках – первый страж на земле дарр Тэя. Кровожадная девочка защищает Ахнета от всяких липких иномирян, жаждущих получить многое, но не дающих ничего взамен. Многие «дельцы», мечтавшие поживиться в «темном, диком Керракте», сами стали пищей…

Оборудование было новеньким, блестящим. Заготовленным для какой-то экспедиции и, видимо, украденным пронырливой иномирянкой. Как там она себя назвала?

Не то чтобы Ахнет планировал сам когда-то ходить порталами. Ему в Керракте хлопот хватает, чтобы устраивать набеги на другие миры. Но иметь – значит владеть. И он хотел владеть сеймурскими технологиями, которые от него столько лет скрывали.

Приняв от малосимпатичной гостьи дары, Ахнет сдержал слово. Зарядил хаотическим огнем, со вчера бушевавшим в груди, заготовленную россыпь жемчужин. Нацедил несколько капель крови во флакон. И велел паре младших хореев проводить женщину до точки стабильного перехода: сегодня каэра обойдется без завтрака. Уговор есть уговор.

В отличие от забывшихся Грох-таров и тар Варов, незнакомка хотя бы не сомневалась, что Ахнет – потомок Верховного. Она планировала доказать это с помощью науки… или чего-то еще. Словом, Ахнет был не против стать частью музейной коллекции другого мира. Это приятно чесало его уязвленное самолюбие.

Как чувствовал, что багровая звезда принесет плоды!

– Не стоило давать пришлой высшую кровь, господин, – напряженно поморщился Ансай, когда женщину увели. Старший хорей был наделен нездоровой осторожностью и видел подвох во всем и всегда. – Мы оба знаем, как сильна одна капля. Если ее применить во зло…