Танцы на стекле

Потом отец использовал сына, чтобы выведать у кого-то информацию. Несколько лет назад отец связался с генералом, теперь они строили планы вместе, и жизнь Лоцеа окончательно превратилась в кошмар. Ему постоянно приходилось узнавать какую-то скрываемую информацию, уворачиваться от гнева короля. Лоцеа казалось, что он личный шпион советника. Вот только отец ему за это не платил, а только шантажировал.

– Молодец, сынок, – похвалил советник его. Лоцеа ненавидел и эти слова отца, они не звучали искренне. Наоборот, он будто бы издевался над сыном. – Теперь новое задание, – советник понизил голос и поглядел на закрытую дверь кабинета. – Проследи за Марселлой Уэлвот. Она стала слишком часто появляться во Дворце. Не к добру это.

– Я не хочу следить за ней. У нас не лучшие отношения.

– А тебя кто-то спрашивает, Лоцеа? – грубо отреагировал советник. – Мне напомнить, как она тебя облапошила? Идиот! Взорвала девчонка генерала! Эх ты, олух! – разочарованно протянул отец. – Пользы от тебя никакой. А проблем, вон сколько! Представь, как мне, уважаемому человеку во Дворце, известному, было стыдно выслушивать о том, что какая-то девчонка взорвала тебя во дворе Академии! Будь у тебя хотя бы сила нормальная, ты бы ответил, да у тебя и этого нет!

– Я устал работать на тебя, – сжал переносицу Лоцеа. – Ты мне даже не платишь за это!

Хотя, впрочем, Лоцеа бы и не согласился на слежку за Марселлой даже за деньги. Марселла Уэлвот была родной сестрой Аннет, которая перебралась в Фейрилэнд совсем недавно. По общим сведениям, она обычный человек, но Маро официально ее удочерил, из-за их близкого родства, ведь она дочь его умершей жены. Лоцеа лично знал практически всю ее семью, но такие плохие отношения не имел ни с кем. Марселла взорвала его во дворе Академии у всех на виду, подпортив репутацию сына советника. После этого у них явно испортились отношения. Нельзя сказать, что Лоцеа ненавидел Марселлу, скорее, они любили поругаться друг с другом. Никак не получилось у них сойтись характерами. Лоцеа, как привык, хотел подчинить ее себе, но девчонка неожиданно отказалась подчиняться и дала отпор.

– Не забывай, ты полностью зависим от меня, Лоцеа.

– Я устал зависеть от тебя.

– Так добейся хоть чего-то! – раздраженно бросил он. – Маро с уверенностью хвастается сыновьями, дочкой. Ты бы видел, сколько у него в глазах было гордости, когда Марселла облапошила тебя, как последнего дурака! Проследи за ней. Возможно, узнаешь какие-нибудь подробности ее жизни в Фейрилэнде. Уверен, ее уже успели посадить на опиум или взять в какой-нибудь тайный отряд против короля. Кто знает, вдруг она торгует или людьми, или опиумом? Откуда у нее взрывчатка? У нее должны быть связи на островах Кельта. Сходи, в крайнем случае, в порт и узнай, мелькает ли там ее лицо. Проплати какой-нибудь старой ведьме, может, что видела.

Лоцеа ничего не ответил отцу, молча встал и вышел из кабинета, в дверях столкнувшись с Аннет. Она чопорно на него поглядела, а парень фыркнул. Почему ее семейка не даст Лоцеа покоя?

Несмотря на немногословность Лоцеа, советник знал, сын выполнит его поручение, потому что выбора у того не оставалось. Если Лоцеа поступит по-другому, отец найдет на него управу, и тогда жизнь парня точно будет окончена.

Лоцеа выкрал из оружейной отца два кинжала. Ему было плевать, узнает об этом отец или нет. Лоцеа хотел хоть какой-то безопасности в своей жизни. Он лег в постель, но в эту ночь, несмотря на давление отца и его очередные гадкие поручения, Лоцеа заснул спокойно. Он прижимал к груди холодный кинжал, который придавал уверенности.

***

В просторной спальне младшего принца было шумно. Играла музыка, доносящаяся из граммофона. В центре спальни танцевали две пьяные девушки и парень. Они пили золотое вино из одной бутылки, проливали на себя, хохотали и пытались дергаться в такт музыке, но назвать их движения танцем язык не поворачивался. На длинной ложе, принесенной из спальни Кассандры, лежал сам Лоцеа, рядом с ним пристроились еще две девушки, кормящие его ягодами и целующие всякий раз, когда Лоцеа гладил их по плечам и талиям.

Нортон развалился на своей кровати в одиночестве, как обычно, не подпуская никого к себе слишком близко. Он курил, из-за чего комната наполнялась дымом сигар. Принц был задумчив и молчалив сегодня. В любой другой момент это напрягло бы Лоцеа, но на этой вечеринке он тоже был слишком погружен в собственные мысли. Парень думал об отце и его манипуляциях, о том, что его жизнь медленно скатывается на дно. И, быть может, родись он в обычной семье Благого или Неблагого Двора, его жизнь сложилась бы куда лучше.

Вообще они веселились уже несколько часов, и все, находящиеся в комнате Нортона, фейри лишь остатки шумной вечеринки. Лоцеа и Нортон выпили совсем немного, оба боялись потерять контроль в какой-то момент. А головы, полные дум, сейчас не потерпели бы потери рассудка.

Лоцеа нахмурился. Нортон вел себя в последнее время странно, чересчур загадочно. Лоцеа немного оттолкнул от себя одну из девушек, впрочем, та не обиделась, и обратился к другу, лежащему на кровати.

– Ты сегодня какой-то печальный, – протянул Лоцеа. – Сам же устроил встречу.

– Думаю слишком много, – отстраненно ответил он.

– Чтобы не думать, тебе нужна девушка. Столько красоток, которые бы душу за тебя продали, а ты до сих пор один. И все это время один. Не надоело?

– Твои человеческие потребности меня не касаются.

– Вот как, – нахмурился Лоцеа. – Я удивлен, удивлен.

– Эти девушки никак не привлекают меня. К тому же, сейчас есть другие заботы.

– Ну вот, ты начал хандрить, – закатил глаза Лоцеа.

– В Замке в Неблагом Дворе что-то происходит, – задумчиво и не в тему сказал Нортон. – Там придворные Джэрода слишком часто ошиваются. А еще шпионы.

– Ты все-таки заметил там шпионов?

– Нет. Но раньше я только слышал об их присутствии там, так, слухи доносились, но теперь я ощущаю чье-то присутствие, как за мной следят. Кажется, Джэрод нанял кого-то нового. И, похоже, кого-то очень опасного.

– Он же король, он печется за свою безопасность, – пожал плечами Лоцеа.

– Что-то грядет, Лоцеа, я советую и тебе задуматься. Возможно, мы жениться и не успеем.

– Эй, дружище, – приподнялся Лоцеа, отталкивая девушку и вторую девушку. – Тебе кто так мозги промыл?

– Поживи хоть денек во Дворце или в Замке, и ты поймешь, о чем я.

– Нортон, тебе надо выпить.

– Иногда я хочу сбежать отсюда, Лоцеа. Знаешь, влюбиться, завести семью и шить какие-нибудь сапожки.

– Нортон, ты меня пугаешь. Какой влюбиться, какие дети, какие сапожки? Нортон, только не говори, что ты влюбился, я тебя умоляю!

– Не неси чепуху, Лоцеа, – грубо отозвался Нортон. Лоцеа, не обращая внимание на резкость его голоса, облегченно выдохнул.

Их дружба с Нортоном всегда была странной. С самого детства Лоцеа ощущал, что он ниже Нортона, независимо от их близости общения. Он видел, что Нортон многое скрывает, но никогда не смел расспрашивать принца о личных чувствах. Нортон прятался за грубой маской, скрывал истинное лицо. Лоцеа прекрасно понимал, что жизнь принца не такая уж и беззаботная. И в последнее время, в связи с тайными заговорами против короля, Нортону тоже приходилось сложно. И Лоцеа, хоть и не показывал этого, волновался за друга.

У них правда была необычная дружба даже для Фейрилэнда. Она не строилась на доверии и взаимопомощи. Например, в конфликте с Марселлой Нортон не встал на сторону друга. Конечно, это удивило Лоцеа, с каких пор младший принц относится так уважительно к приемной дочери генерала, но он ничего ему не сказал. При этом Лоцеа и не обиделся. Это был выбор Нортона, он не пожелал ругаться с Марселлой, хотя позже, поговаривают, запер ее на ночь в башне Академии. Нортон действует тихо и без лишних свидетелей. Ему не нравятся спектакли на людях и драма при всех. Он скрытен и привык, находясь в центре внимания, оставаться в одиночестве. Наверное, черную натуру Нортона скрашивала только Кассандра, которая за брата налаживала со всеми контакт.

Лоцеа всегда находился на стороне Нортона, но Нортон все равно окончательно не доверял другу, и это был заслуженно. Отец заставлял Лоцеа совершать не лучшие поступки, которые младший принц иногда раскрывал. Он никогда не сдавал друга, не выяснял, на кого-то ли он работает или поступает так из собственных помыслов. Раньше Нортон относился к политике особенно равнодушно, но Лоцеа не доверял.

Жизнь Лоцеа в целом походила на сущий кошмар. Но он никогда не жаловался. Возможно, потому что был так воспитан, возможно, ему было некому жаловаться. Он был марионеткой в руках своего отца, но предан Джэроду. Он не знал, что будет в его жизни завтра, поэтому никогда и не цеплялся за свое существование. Он обещал, что однажды обретет свое счастье, но до этого было еще далеко.

Глава 12.

В штаб Марселлу заводят через черный ход. Она настроена серьезно и осмотрительно, следит за каждым движением других шпионов, а конкретно ее брата и Джексона. Мысли, что все это не по-настоящему, еще приходят ей в голову, но не так часто, как раньше. Марселла пролежала без сна двое суток, анализируя события своей жизни. Поняла, что реализоваться она может только в этой специальности, потому что отец ее подготовил к физической борьбе, показал, как надо сражаться, а окружающие вынудили доказывать, что девушка не слаба. Марселла выбрала этот путь, зная, что только он может принести ей свободу и власть и справится с ее характером.

Замок в Неблагом Дворе настолько непримечательный, что выглядит едва ли не хуже домов знати. Замок, второй дом королевской семьи, находится на самом востоке Неблагого Двора на широкой поляне, вокруг которой лес. Марселла представляла себе это место совершенно по-другому, таким же пафосным, как Дворец Загадочных Цветов, с кучей охраны и многочисленными слугами. На деле, все оказалось в точности противоположно.

Итак, с утра Д’арэн объявил, что после Академии Марселла вместе с ним отправляется в штаб, чтобы получить свое первое задание. После учебы брат и сестра поскакали в Неблагой Двор. Джексон встретил их уже на полпути и начал рассказывать про этот самый Замок, о котором Марселла только слышала, ведь погулять среди обычных жителей и посмотреть местные достопримечательности еще не удалось.

Д’арэн был против того, чтобы все рассказывать Марселле, но и он, и Джексон, и сама девушка понимали, без информации Марселла долго не протянет среди шпионов. Джексон рассказал, что в Замке, в основном, все детство и юность провели Нортон и Кассандра. Впрочем, и до сих пор они много времени проводят там. Этот Замок отец сначала отдал Джэроду, а сын, еще не встав на престол, передал Несбитту, ведь тот воспитывал там младшего брата и сестру. Замок – очень тихое и отдаленное место, где спокойно и, кажется, что жизнь легка и романтична. К тому же, в Замке хранится много тайной информации и скрытых книг с историями некоторых правителей и другими знаниями. На Замок нападают редко, многие враги даже не в курсе про его существование, поэтому его легко отстоять и скрыть от лишних глаз.

Из всех рассказов Джексона Марселлу напрягало только то, что штаб устроили в подвале здания, где постоянно обитают младшие члены королевской семьи, которые, по логике, не должны знать про существование шпионов. Джексон успокоил ее словами, мол, всем безразлична «игра» шпионов, но вся королевская семья и многие придворные прекрасно знают об их существовании. Вот только ни одного еще не удалось поймать, а Джэрод клянется, что никого не нанимал. Но какая политика без ищейки среди бунтовщиков и ремесленников?

Замок и правда стоял в стороне. Его не окружал высокий забор, не было и охраны на входе. Только гравированная тропинка до самого входа и пару кустов черных роз. Двухстворчатые двери вместо ручек имели две головы золотых львов, держащих в зубах огромные кольца. Сам Замок был всего в два этажа, с башенками немного выше покатой треугольной крыши. Окна в основном были либо завешаны плотным шторами, либо закрыты створками.

Марселла и парни обошли Замок кругом. Сзади, среди цветов и вьющегося по стене плюща, находилась неприметная черная дверка, закрывающаяся на защелку и массивный замок. Джексон огляделся по сторонам, проверил окна, чтобы они все были закрыты, затем достал из кармана ключ и снял замок. Дверь открылась бесшумно, несмотря на свой потрепанный вид. Вход был настолько низким, что даже Марселле пришлось пригнуться.

Сразу после двери начиналась покатая каменная лестница, ведущая в непроглядную темноту. Джексон вошел первый, следом Марселла, колонну замыкал Д’арэн. Марселла абсолютно ничего не видела, поэтому ступала наощупь, чувствуя лишь впереди Джексона и надеясь, что он успеет ее вовремя поймать.

Лестница казалась бесконечной. Ступенька за ступенькой, спуск становился круче и круче, Марселла ступала аккуратно и боязливо, пока в определенный момент не поняла, что стоит на ровной поверхности. Д’арэн громко щелкнул пальцами, и на стенах загорелись факела. Пламя отбрасывало пугающие тени, но зато освещало комнату, в которой они оказались.

Помещение было небольшим и заставленным. По периметру стояли шкафы, наполненные пожелтевшими книгами, покрытыми слоями пыли, и бутылками золотого вина. Справа от входа стояла перевернутая бочка, рядом три темно-коричневые табуретки. На дне бочки, которую приспособили как стол, пустая кружка. Д’арэн минул комнату, подошел к самому дальнему шкафу, оглядел его, с верхней полки убрал стопку бумаг, и дернул на себя железный рычаг в виде книги. Когда-то, возможно, этот рычаг идеально походил на книгу, но со временем краска облупилась, сам рычаг почернел и выдавал истинное предназначение механизма. Шкаф скрипнул и, продавливаясь назад, отодвинулся вправо, в отверстие в стене. Открылся черный проход.

Д’арэн услужливо пригласил всех внутрь и посмеялся с удивленного лица Марселлы. Коридор опять был темным, ничего не видно, но в этот раз брат не стал включать свет. Марселла вновь шла наощупь. Когда глаза привыкли к темноте, она разглядела каменные стены, на которых каждые несколько шагов виднелись какие-то номера, написанные большими цифрами черной краской. Под номерами виднелись подтеки стекшей краски.

– Что это за номера? – спросила Марселла. Они располагались в хаотичном порядке без какой-либо логики.

– Номера замурованных здесь фейри и других созданий.

– Ты шутишь, – выдыхает Марселла.

– Не-а. Тут любят всякие пытки. Кста-ати! – воскликнул Джексон. – Вот здесь, номер 432, замурован мой родной дед! – он указал на стену, но Марселла с трудом разглядела там цифры. – Представляешь? Он приехал с Джаски сюда заработать, но, так вышло, что украл из казны несколько тысяч пуджи. Король лично присутствовал на его казни. Я им горжусь. У нас в семье никто больше в королевском Замке не похоронен.

– Не хотела бы я здесь оказаться.

Джексон промолчал.

Наконец, длинный коридор кончился, и они вышли к развилке дорог. Все свернули налево, в более узкий коридор, и вновь прошли несколько шагов в темноте. Марселла начала зябнуть от прохлады подземелья. В конце узкого коридора находилась еще одна коричневая дверь с небольшим подсвечивающийся циферблатом в центре. Обе стрелки находились на двенадцати. Джексон перевел время на 11:15.

– Запоминай, Марселла, – наставлял ее брат.

– Почему именно это время?

– Минуты, когда короновали Джэрода.

Дверь щелкнула. Джексон толкнул ее вперед и пропустил друзей. Когда она захлопнулась за ними, вновь послышался щелчок. Стрелки вернулись на прежнее место.

Помещение, в котором они оказались, было большим, но захламленным и заставленным. Слева у стены находился большой шкаф. Без пыли, но также заваленный документами и книгами. Справа на стене висела громоздкая картина Джэрода, восседающего на троне в мрачных тонах. В центре комнаты стоял стол с красивыми стульями со спинками и кожаными сидениями. На столе была развернута огромная карта, на которой можно рассмотреть не только Фейрилэнд, но и острова Кельта. Свет в комнату попадает из маленького круглого окошечка, которое находится под самым потолком. Оно выходит на главную дорогу, но обзор открывает под углом. Также на стенах висят факела.

В помещении тихо, но за столом восседает Джэрод. На нем черный сюртук, черные брюки, черные ботинки. Волосы убраны и зачесаны назад. Марселла никогда не видела его в такой простой одежде. Джэрод встает, скрипя по деревянному полу стулом, и кивает шпионам. Те приветствуют короля в ответ.

– Вы задержались на две минуты тридцать две секунды, – бормочет он укоризненно. Марселла удивленно моргает, а Д’арэн ловко съезжает с темы.

– Даже этого времени нам не хватило детально показать все Марселле.

– Хорошо, займетесь этим позже, перейдем к делу, – он облокачивается на спинку стула и устремляет нахмуренный взгляд на точную карту всех земель. Джэрод тычет пальцем на северо-запад, указывая на какое-то строение, подписанное почему-то от руки.

– Марселла, ты отправишься в Хеллкастл, – приказным тоном объявляет король. – Там коротает свой срок Джимми Стоунлен. Он был знаком с моей женой, они вместе росли. Поговаривают, именно его когда-то распавшаяся криминальная группировка связана с похищением моей жены. Тебя туда пустят, знают, что отправлю своего человека, но представишься придворной, а не шпионом. Разузнай, что возможно, выпытай как можно больше информации, лги, что знаешь компромат, за который его посадят еще лет на двадцать.

– А если он спросит, что за компромат?

– Выпутаешься. Марселла, шпион я или ты? Придумаешь что-нибудь, сымпровизируешь.

Марселла хлопнула глазами, рассеянно кивнула. Она не ожидала, что Джэрод так ответственно относится к этой работе. Д’арэн нежно коснулся ее плеча и сжал его, стараясь поддержать. Но Марселла и не переживала. Поведение Джэрода было вполне оправдано. Как-никак от работы шпионов зависит вся его жизнь.

– Спрашивать все про вашу жену?

– Да, – кивнул он. – Любую информацию, где она сейчас может быть. Спроси про группировку, я уверен, слухи не врут, они и правда задействованы в этом.

– Я вас поняла.

– Возьми с собой оружие.

– Вы думаете, я хожу куда-то без оружия?

– Дочь генерала, что сказать, – улыбнулся Джэрод. – Следи, чтобы за тобой никто не последовал, не попытался узнать, куда ты едешь. Д’арэн, тебе еще более ответственное задание. Я хочу, чтобы генерал лишний раз не задавался вопросом, где Марселла. Сделай так, чтобы он поверил в слова о работе Марселлы.

– Задачка, конечно, так себе, – фыркнул Д’арэн.

Когда король распустил шпионов, Джексон и Д’арэн сразу пошли наверх, потащив за собой Марселлу. Вот только они отправились незаметно к главной дороге, чтобы затеряться среди прохожих. Марселла с любопытством разглядывала готический Замок. Атмосфера одиночества так и витала в воздухе.

Девушка заприметила открытое окно, в которое ветром заносило шторку. Казалось, единственная живая душа сейчас сидит в этой комнате. К окну идеально вел толстый плющ. Марселла поглядела на брата и Джексона, они вели чересчур оживленную беседу. Девушка решила действовать. Она подождала, пока парни зайдут за угол, и полезла на карниз по плющу. Занятые разговором они и не заметили ее отсутствия. У нее было около пяти минут, пока шпионы ее не хватятся.

Пальцы цеплялись за шипы, и те больно впивались в кожу. Марселла, сжав челюсти, ползла до второго этажа. Соседнее окно было плотно закрыто, и Марселла аккуратно установила ноги на плюще, а руками схватилась за раму. Теперь, когда ветер поднимал штору, Марселле была видна комната, а она сама оставалась скрыта для посторонних глаз.

В окно она увидела прибранную спальню с деревянной мебелью, где все лежало на своих местах. Сначала ей показалось, что она даже ошиблась окном, и попала к принцессе или какой-нибудь родственнице-графине, но затем разглядела молодого человека, сидящего за столом и склонившегося над записной книжкой. В его длинных изящных руках была чернильная ручка, которой он аккуратно выписывал слова. Он выглядел загадочным и тихим, совсем непохожим на наглого и грубого принца, которого привыкла видеть Марселла в Академии. Тут Нортон являлся противоположностью себя же. Черные волосы свисали в беспорядке, украшений на голове не было. Из одежды простая белая рубаха и брюки. Пальцы унизаны кольцами. Так по-домашнему казалось то, что он записывает в своей личной книжке, что Марселле захотелось к нему в комнату, заглянуть через плечо парня, прочитать его сокровенные мысли. А он все сидел и писал, не обращая внимания на Марселлу. Иногда он поднимал взгляд, пялился в стену и вновь писал, словно пытался избавиться от каких-то эмоций и навязчивых мыслей.

Марселла едва ли не провалилась в его спальню, смотрела с таким любопытством, что любой бы уже почувствовал такой взгляд. И Нортон тоже его ощутил на себе. Оторвался от записей, глянул в окно. Марселла посильнее вжалась в раму соседнего окошка, чтобы остаться незамеченной. Взгляд его черных глаз показался печальным и нежным, чувственным и ранимым, совсем не таким, каким его запомнила Марселла во все их прошлые встречи. Полный ярости взгляд, желания доказать, что она слаба, подсознательной ненависти. В нем горело пламя гнева, как только он замечал Марселлу. И девушке было приятно это внимание, как он выделял ее из всей толпы, и она точно также. Она всегда замечала Нортона в коридорах Академии, во дворе или у конюшни. Они никогда не здоровались и не общались, но стоило только выйти из кабинета, она с легкостью находила глазами младшего принца. И Нортон замечал ее. Марселла знала: никто из них не отступит. Нортон никогда не смирится с тем, что Марселла не станет подчиняться ему и лебезить перед ним. Марселла никогда не смирится с мыслью, что этот напыщенный индюк посмел насмехаться над ней и язвить.

Единственная мысль, возникавшая при взгляде на Нортона и никак не желавшая покидать ее голову – вражда между ними будет продолжаться целую вечность.

***

Лес напоминал армию воинов, готовых к нападению. Длинные ветви грозились схватить и утащить в свое логово, пугали, шептались между собой. Острые лапы деревьев то и дело хлестали Марселлу по лицу, хотя она направляла своего борзого коня прямо по тропинке. Она знала, что сбилась с пути, но упрямо скакала дальше, уверенная, что все равно рано или поздно выйдет к тюрьме.

Лес становился все гуще и гуще, Марселла скакала около часа и должна была уже добраться до Хеллкастла, но лес все никак не прекращался. Конь начал недовольно ржать, похоже, эта прогулка уже надоела и ему. Но тут сквозь деревья показалась ветхая лачуга. Конечно, это была не тюрьма, но, если здесь кто-то живет, он может помочь. Джэрод не говорил ни о какой опасности в лесу Фейрилэнда и его округи, следовательно, здесь Марселле могут помочь. Да и у нее с собой оружие.

Марселла затормозила коня и осмотрела хижину. Одноэтажный домик прятался за деревьями. Одно единственное окошко завешано шторкой, низкая деревянная дверь покошена, крылечко сломано.

– Эй, есть здесь кто-нибудь? – спрашивает Марселла на фейрийском. На удивление, дверка открывается с ужасающим скрипом и из-за нее появляется старушка в черной мантии и капюшоне. – Бабушка, не подскажите дорогу?

– Какая я тебе бабушка? – оскорбилась женщина, громко фыркнув. – Сама ты старая. А мне и двухсот пятидесяти еще нет.

Марселла кивнула, но не женщине, а собственным мыслям. Кажется, она догадалась, кто это. В лесу часто можно встретить поселения ведьм. Бывает, они обитают семьями, общинами, а иногда так, в одиночку. Хотя, впрочем, чему удивляться? Кого как не ведьму можно встретить в лесу?

– Хорошо, женщина, подскажите мне дорогу.

– А ты кто вообще такая? – прищурилась ведьма, ковыляя ближе к коню Марселлы. Девушка следила за ней внимательно, мало ли какой фокус она могла выкинуть.

– Служу королю Джэроду, – торжественно объявила Марселла.

– А не прислуживаешься ли ты, девочка? – скептически отнеслась ведьма к ней. Марселла фыркнула. Кто-кто, а она уж точно искренняя с королем.

– Искренне верой и правдой для блага отечества, – призналась Марселла.

– А из рода ты какого?

– А вам какое дело?

– Скрываешь, значит, – криво усмехнулась она.

– Камиэль, – назвалась она фамилией своего отца. Ведьма внезапно отшатнулась от коня Марселла, едва ли не запнулась. Ее глаза испуганно распахнулись, и она зашипела в ярости.

– Кровожадные убийцы и грешники твои родственники, прямой путь им в Царство Тьмы. Даже я, рожденная ведьма, худого не совершаю без настоятельных просьб, но каюсь за это, а в твоих жилах кровь грязная.

– Это еще почему?

– Маро убивает, да не щадит. Все лезет и лезет на трон, никак добраться не может. И у него же всюду свои крысы, выполняющие приказы. Бегают, рыскают, их истребляют, а они дальше. Рабов себе выдумал. Тьфу, ты, тьма проклятая, судьба окаянная! Погубил мою Розалитту, доченьку мою, черный цветочек мой, красавицу, смерти ему мало, казнить надо, чтобы помучился! – женщина всхлипнула и зыркнула на девушку. Марселлу удивило, что родная мать называет дочь черным цветком. – Куда там тебе надо?