Космические сказки

А перед поражённым капитаном, заслоняя артефакт собой, стояла она.

Не воин. Не солдат. Худая девочка в простом сером комбинезоне учёного, с бледным, испуганным, но решительным лицом. Её глаза, огромные и яркие, как изумруды, были полны не страхом, а яростной, животной решимостью защитить то, что было за её спиной. В тонких, дрожащих руках она сжимала не оружие, а длинную гладкую палку – посох с трепещущим на конце кристаллом, слабо светившимся тем же светом, что и Яйцо.

– Назад, – выдохнула она, и её голос, чистый и высокий, прозвучал как вызов всему тому хаосу, что принёс с собой Густав. – Не тронь его.

Густав Деладье медленно опустил импактор. Его задымлённый виброклинок всё ещё выл в его руке, окрашивая его лицо зловещими синими всполохами. Он сделал шаг вперёд, и его тень накрыла девушку и сияющую сферу за её спиной.

– Детка, – его голос прозвучал устало и почти с сожалением, но в нём не было и капли сомнения. – Ты даже не понимаешь, с чем играешь. Отойди. Мне нужна только эта штука.

Он протянул свободную руку к пульсирующему яйцу, и его пальцы, одетые в перчатку из грубой кожи, уже почти касались мерцающего сияния, когда девица издала гортанный клич и ткнула ему в грудь посохом. Кристалл озарился магниевой вспышкой, и Густава подбросило вверх и швырнуло на пол.

От удара на мгновение потемнело в глазах, но Деладье быстро пришёл в себя, чтобы увидеть, как его головорезы направляют на девушку бластеры и лучемёты.

– Не стрелять, уроды! – истошно завопил он. – Убрать оружие!

Он стоял на одном колене и исподлобья разглядывал девчонку.

– Так значит, ты ведьма? Сколько же вас развелось в свободных мирах. Поиграть со мной решила, колдовское отродье? Ну, давай попляшем. – Он протянул руку к лежащему на полу виброклинку.

– Я сказала, назад! – её голос теперь звенел не только решимостью, но и силой, которая исходит не от неё, а от артефакта. Почему-то Густав сразу понял это. – Он не отдаст тебе семью, Деладье! Он лишь даст тебе новый сон, ещё более горький!

Её слова больно кольнули пирата в сердце. «Откуда она знает?» Но он тут же деланно рассмеялся:

– Ловка ты, малышка!

Повернулся к одному из подручных:

– Морган! Мой экранирующий шлем!

Пират передал капитану овальный шлем с затемнённым стеклом. Напялив его, Густав поднялся на ноги и ткнул в стороны девицы пальцем:

– А теперь колдуй, ведьма. Или гипнотизируй меня, кто ты? Маг? Экстрасенс? Псионик? Мозгодемиург? Жрица Храма миражей? Плевать! Теперь ты не сможешь залезть ко мне в голову!

– Я и не собираюсь, Густав! Я искала тебя, потому что только ты знаешь дорогу в Лабиринт Иллюзий.

– Не смеши меня, детка. Искать меня на просторах космоса – всё равно, что пытаться поймать рыбу в отравленном море Плутона. Потому что её там нет.

– Мне помогла Робелла.

– Та самая ведьма, что держит мою семью в иллюзорном мире? Вот, значит, кто твоя хозяйка.

– Робелла не ведьма, а добрая волшебница. Она уже много лет борется с Ткачом Иллюзий, тем самым негодяем, которому ты служишь.

– Этот Ткач даёт мне возможность видеться с женой и детьми.

– Нет, Густав. Он держит тебя на золотом поводке, как верного пса. Даруя лживые сны. Кормит тебя иллюзиями, а ты платишь ему реальностью. Чужими жизнями… Ты давно превратился в чудовище. Но не хочешь понять этого.

– Я устал от ненужного трёпа, – вздохнул Деладье. – Я чудовище и мразь. Не отрицаю. А потому не шучу. Я заберу эту штуку. А если будешь препятствовать – срублю башку.

– Капитан! – прервал его боцман. – Нужно рвать когти! Техники говорят, что это корыто скоро взлетит на воздух! У нас не более пятнадцати минут!

– Слыхала? – усмехнулся Густав. – Предлагаю продолжить беседу на моём «Мороке». В полёте жуткая скукота. Хоть развлечёшь меня сказками.

Девчонка несколько секунд размышляла.

– Хорошо. Я должна забрать свои вещи и записи. И предупреждаю: если кто-то прикоснётся к Бельфуту – буду драться!

– Ладно! – хохотнул Деладье. – Забирайте, барышня, барахло, и милости прошу ко мне на борт.

* * *

Капитанская каюта на «Мороке» была такой же, как и её хозяин – функциональной, неухоженной, пропитанной запахом спирта и табака. Густав бросил шлем на голографическую карту звёздных маршрутов, разлитую на столе, и жестом указал девушке на кресло.

– Ну, рассказывай свои сказки, ведьма. У тебя есть время, пока мы не вышли из гиперпрыжка. После – мне нужно будет решить, что с тобой делать. А заодно поведай, как тебя зовут.

– Меня зовут Альдра, – девушка положила на стол свой посох и потрёпанный полевой терминал.

– Почему-то я не удивлён, – рассмеялся Деладье. – Было бы странно, зовись ты Марта или Сара. Но вам, колдуньям, непременно нужно обозваться Гермионой, Ариэль или ещё какой-нибудь Амелией.

– Я – Альдра, – нахмурилась та.

– Ладно, – махнул рукой пират. – Проехали. Моё задание ты знаешь. Один учёный с дурацким прозвищем Ткач велел мне забрать с вашего корабля яйцо космической твари и доставить ему. Что я и делаю. А вот в чём состоит твоё задание? Я вижу, что ты готова защищать этот артефакт даже ценой своей жизни. В чём прикол, детка? Чего я не знаю?

– Ты ничего не знаешь! – воскликнула Альдра. – Совсем ничего! Этот Ткач не учёный. Он даже не человек. Он порождение хаоса и мрака, ненавидящий всё живое. Мы должны остановить его…

– Мы? – усмехнулся Густав, – Не думаешь ли ты, дурочка, что своими пылкими речами сможешь завербовать Густава Деладье? Пойми, этот Ткач пытается помочь мне. Вырвать мою семью из лап подлой колдуньи…

– Он обманывает тебя! – закричала Альдра. – Он паразит. Существо из чистого пси-поля, питающееся эмоциями. Особенно он любит тоску, отчаяние и… ложную надежду. Он находит себе «аватаров» – людей с незаживающей душевной раной, как ты, – и предлагает им сделку. Он даёт им то, чего они хотят больше всего, в обмен на службу. Но это всегда обман.

– Слова, слова, – проворчал Густав, доставая из ящика склянку с виски. – Где доказательства? Где моя семья?

– Здесь, – Альдра повернула к нему терминал.

На экране замерла запись камер наблюдения. Стандартный пассажирский лайнер «Звёздный странник». Дата – за неделю до его исчезновения. Его сердце сжалось. Вот он сам, на записи, смеётся, обнимает Линду за плечи. А вот бегут его дочки… Он отвёл взгляд.

– Откуда у тебя это?

– Робелла – не просто волшебница. Она криминальный психоаналитик на службе у Космофлота. Она годами охотится на Ткача. Это она нашла корабль твоей семьи. Смотри дальше.

Она прокрутила запись. И тут Густав увидел то, чего не должен был видеть. Вспышка. Не взрыв, а именно вспышка – ослепительно-белый свет, заполнивший все камеры. А когда изображение вернулось… Никакого хаоса, никакого разрушения. Пассажиры и экипаж замерли на местах, их лица застыли в выражениях спокойствия и блаженства. Среди них – его семья.

– Они… живы? – голос Густава сорвался на шёпот. В его глазах, привыкших ко лжи, впервые загорелась настоящая, дикая, жадная надежда.

– Да. В анабиозе. Они – его главный козырь против тебя, Густав. Его «золотой запас» эмоций. Он сканирует их воспоминания о тебе, чтобы создавать для тебя идеальные иллюзии. Он не возвращает тебе семью. Он кормит тебя её копией, как наркотиком.

Она переключила видео. Теперь это была схема – сложная нейросеть, в центре которой пульсировали силуэты Линды и девочек. От них расходились нити к другому узлу – стилизованному изображению головы Густава. А рядом – график: «Энергопоток (тоска/надежда)» с пиками, которые точно совпадали с датами его «встреч» с иллюзией.

– Он показал мне их! Я был с ними! – попытался взбунтоваться Густав, но в его голосе уже не было прежней уверенности, только отчаяние.

– Ты был с проекцией! – отрезала Альдра. – Он водил твоё сознание по заранее созданному сценарию, как куклу! Твоя настоящая семья спит в криокапсулах где-то в его логове, в Сердце Туманности Лабиринта. И если ты сейчас придёшь к нему с яйцом, он не отдаст тебе близких. Он просто покажет тебе новый, ещё более красочный сон, а потом придумает для тебя новую задачу. Ты будешь вечно его рабом, а они – вечно его пленниками.

Она выключила терминал. В каюте повисла тишина, нарушаемая лишь гудением двигателей.

Густав Деладье молча смотрел в пустой экран, словно пытаясь разглядеть в нём лица тех, кого потерял. Вся его циничная броня, всё его показное безразличие треснули по швам. Рука сжимала склянку с виски так, что костяшки пальцев побелели.

– Лабиринт Иллюзий… – тихо произнёс он, поднимая на девушку взгляд, в котором бушевала буря из ярости, боли и внезапной, обжигающей решимости. – У тебя есть план?

Альдра кивнула:

– Вся наша надежда на Бельфута…

– Ткач сказал, что это просто никчёмная космическая тварь, но его железы – ценный артефакт.

– Он лжёт. Бельфут Великолепный – последний из космических драконов, способных разрушать силы хаоса и восстанавливать равновесие во вселенной. Только он способен уничтожить паутину Ткача Иллюзий.

– Звучит пафосно. Но ведь этот дракон ещё не родился. Мы что, потащим твой инкубатор в логово Ткача?

– Да, Густав. Это наш шанс. И он невелик. Негодяй боится Бельфута, но и желает заполучить его. Потому что с его помощью станет непобедим.

– То есть, мы можем притащить ему яйцо и тем самым оказать большую услугу? Где логика?

– Нам поможет Робелла.

– И где она?

– Волшебница Ягуля сможет проложить портал для неё. Но для этого её нужно вытащить из Пещеры древностей.

– Подожди-подожди! – замахал руками корсар. – У меня голова кругом. Ещё одна волшебница? Не слишком ли много ведьм на один парсек космоса?

– Это план Робеллы. Где-то во владениях Ткача тюрьма. Там томится волшебница Ягуля.

Деладье отвинтил крышку на бутылке виски и залпом выпил содержимое. Швырнул склянку на пол и подмигнул девушке:

– Может, я полный кретин, но я верю тебе. Ты сказала – Пещера древностей? Есть такое местечко. Взгляни. – Он пробежал пальцами по клавиатуре компьютера: – Вот этот проклятый лабиринт. Вот Озеро Мертвецов, вот Дом Кошмаров, слева Поляна Сновидений. А вот и Пещера Древностей. – Густав ткнул в фиолетовую туманность.

– Значит, нам туда.

Раздался писк коммуникатора. Перстень на пальце корсара мигнул голубым всполохом.

Деладье приложил палец к губам и активировал устройство.

– Мальчик мой, – раздался в каюте дребезжащий и сладкий как патока голос. – Я заждался. Чувствую твоё присутствие. Как всё прошло? Яйцо у тебя?

– У меня! – бодро отозвался Густав. – Плавает в аквариуме.

– Какой ты молодец. Линда и девочки будут счастливы.

При упоминании семьи Деладье вздрогнул и сжал кулаки.

– Кто охранял артефакт? – поинтересовался Ткач.

– Были два андроида. Я порубил их виброклинком…

– Я не о том, Густав. У яйца должен был быть хранитель. Что с ним?

– Да. Была какая-то девчонка. Худая и глупая. Я отдал её команде на потеху.

При этих словах корсара щёки Альдры стали пунцовыми.

– А сам побрезговал? – хохотнул Ткач.

– Не в моём вкусе. Слишком тощая. Побоялся уколоться.

Лицо волшебницы стало каменным. Ткач же разразился визгливым хохотом.

– Жду тебя, мальчик мой. Награда будет достойной.

Густав отключил коммуникатор:

– Надеюсь, ты не сердишься?

– Нет, – прошипела волшебница, и вдруг вскрикнула, указывая на экран панели управления.

На них стремительно надвигалась гигантская глыба астероида. Ещё мгновение, и столкновение неизбежно.

Но ничего не произошло.

– Не бойся, – успокоил её корсар. – Это всего лишь иллюзия. Мы вошли в Лабиринт. Осталось найти Пещеру Древностей.

* * *

Это действительно была пещера. Тёмная и мрачная, проросшая сверкающими клыками сталактитов и сталагмитов. Со стен ритмично срывались облака зелёного тумана, словно пещера была живой и дышала.

Кроме Густава и Альдры в пещеру вошли десяток подручных Деладье. Все в экранирующих шлемах. Пираты испуганно жались к своему вожаку, сжимая бластеры и лучемёты. Здесь действительно было жутко. Периодически перед взором людей появлялись бестелесные призраки каких-то страшных существ. Они тянули к пришельцам когтистые лапы, обвивали их невесомыми хвостами, пытались заглянуть в глаза.

Густаву и самому было не по себе, но он не мог показать страх подчинённым.

– Чего столпились, бараны?! – с преувеличенным равнодушием покрикивал он на команду. – Это всего лишь безмозглые привидения, безвредные, как мыльные пузыри. Не растягиваться. Смотреть в оба!

Лицо Альдры было внешне спокойным, но Густав видел, как подрагивают её губы. Девушка крепко держала в руках посох, кристалл слабо пульсировал.

– Матерь Божья! – воскликнул один из пиратов. – Смотрите!

Прямо на пути процессии холодно блестел большой кусок льда. И в нём застыла какая-то фигура.

Вмёрзший в лёд, на людей пустыми глазами взирал какой-то скрюченный зелёный старик. Губы застыли в усмешке, обнажая ряд огромных острых клыков.

– Симпатичный дедушка, – усмехнулся Густав. – Не хотел бы я с таким встретиться на узкой дорожке.

– А там ещё один! – взвыл другой пират. – У него рога и хвост, как у чёрта!

Вскоре ледяных статуй стало много. Большинство из вмёрзших созданий были на редкость уродливы.

– Да это какая-то кунсткамера монстров, – проворчал Густав. – Ты уверена, что твоя волшебница спрятана среди них?

– Мой посох укажет на волшебницу Ягулю. – ответила Альдра.

Искать пришлось недолго. Кристалл в навершии жезла вспыхнул радужным сиянием, осветив фигуру уродливой косматой старухи.

Деладье с отвращением разглядывал находку. Серая морщинистая кожа, длинный крючковатый нос, достающий до верхней губы, и зубы… таким зубам позавидовал бы и тигр.

Корсар указал пальцем на старуху:

– Ты уверена, что эта людоедка именно та, что мы ищем?

– Кристалл не ошибается, – пожала плечами Альдра.

– Мне кажется, эта бабка уже тысячу лет как мертва. Думаешь, нам стоит тащить трупешник на корабль?

Девушка кивнула.

Густав обошёл глыбу льда вокруг. Отметил, что за спиной старухи находится какой-то большой деревянный цилиндр, из него торчит древняя метла. Он нахмурился, пытаясь вспомнить детские картинки. Что-то такое он точно видел. Колдунья, летящая по воздуху в деревянной ступе. Махнул рукой и приказал пиратам:

– Парни, берите этот кусок льда с бабкой и несите на «Морок»!

– Подождите! – воскликнула Альдра. – Посох указывает и на это!

Недалеко от глыбы льда со старухой из такого же прозрачного плена на людей взирал огромный чёрный кот. Ростом с хорошего телёнка и с зубами, как у леопарда.

– Кот нам зачем? – нахмурился Густав. – Твоя Робелла про него ничего не говорила.

– Но ведь кристалл указал на него. Нужно взять…

– Шут с тобой! – сдался Деладье. – Парни, эту чёрную пантеру тоже берём!

* * *

Трое пиратов, кряхтя от напряжения, внесли глыбу льда в капитанскую каюту и грохнули об пол. От удара по поверхности пробежала тонкая трещинка.

Деладье жестом отпустил парней и обратился к Альдре:

– Кошака я пока оставил в морозильной камере. А дохлую ведьму доставил для твоих экспериментов. Но учти, таять она будет долго. Может, расплавить лёд плазменным резаком?

– Нет. Робелла скажет мне нужное заклинание.

– Но её здесь нет.

– Она всегда со мной на связи.

Густов присвистнул:

– Совсем забыл, что имею дело с волшебниками. Ну, пусть скажет.

Лицо девушки стало сосредоточенным, она словно прислушивалась, затем кивнула головой и быстро заговорила на каком-то незнакомом певучем языке. И к удивлению корсара, лёд начал стремительно таять. Миг, и осталась лишь лужица. Бабка кулём бухнулась в неё, подняв фонтан брызг. Деревянная ступа покатилась по полу. Из неё выпала древняя метла и упала на ногу Густава. Пират поднял её, осмотрел и брезгливо отбросил в сторону:

– От неё воняет мертвечиной. Представляю, какой запах будет источать старуха, когда оттает…

Он хотел отпустить какую-то шутку, но замер с расширенными глазами, потому что мертвец пошевелился и чихнул.

Косматая старуха приподнялась, сидя на коленях, осмотрелась и громко высморкалась:

– Фух! Промёрзла до костей Бабушка-яга.

Альдра и Густав замерли как солдаты по стойке смирно. А старуха подслеповато прищурилась, повела в их сторону крючковатым носом и ощерила зубастую пасть:

– Человеческим духом запахло. Сейчас бы этого паренька на лопату да в печь, прожарить до хрустящей корочки…

Деладье взял себя в руки и подчёркнуто грубо сказал:

– Я тебе не по зубам, старая карга. Рыпнешься – срублю башку, – он похлопал себя по кожаным ножнам.

Старуха затряслась от смеха, поднялась, и оказалось, что ростом она почти с Густава. Когда сидела в глыбе льда, казалась много ниже.

– Да шучу я, сынок. Убить меня не так просто, я же не человек. Только и мы, чёрные сущности, знаем, что такое благодарность. За то, что вызволили меня из плена лютого – помогу, чем смогу. Только за много веков растеряла я свою силушку колдовскую. А раньше не было на земле волшебницы сильнее меня.

– Нам нужна ваша помощь, – заговорила Альдра. – Против Ткача Иллюзий…

– Ткача? – наморщила лоб старуха. – Не припомню такого.

– Как? – опешила девушка. – Ведь это он заточил вас в ледяную темницу!

– Ах вот ты о ком, – разом погрустнела Яга. – Ткачом, значит, обзывается. А я знала его под другим именем. Кощей…

– Кощей?! – разом воскликнули Деладье и Альдра.

– Неужто не знаете? – Видя недоумение на лицах людей, бабуля вздохнула: – Вот времена настали. А раньше не было на земле никого, кто не дрожал бы от страха перед его грозным именем. Какие мы с ним тёмные дела творили – сейчас даже подумать страшно. Только нашёлся добрый молодец, отыскал его смерть на конце иглы. И пропал Кощеюшка. Все думали – сгинул, а он в иную сущность перешёл. Не зря он Бессмертный.

– Вы были с ним заодно?! – ужаснулась Альдра.

– Конечно, – усмехнулась старуха. – Предназначение у нас было – людишкам вредить. Только это в прошлом. Как не стало Кощея – всё его войско рассеялось. Да и мы, тёмные сущности, устали с людьми бороться. Кто сбежал, кого поймали и казнили. А я царю Красно-Солнышку поклялась, что вреда роду человеческому более не причиню. С тем и ушла. И другие за мной потянулись. Нашли иной мир, там поселились. Его один учёный человек обозвал Заповедником сказок. Так и жили, пока нас Кощей не отыскал. Он-то клятвы не давал, а злобы у него только прибавилось. Я, говорит, весь мир людишек изведу, ибо сила теперь у меня такая, какой раньше и в помине не было. Чёрный хаос и тёмная энергия космоса.

– А дальше? – тихо попросила Альдра.

– Отказались мы. Не все, правда. Кто-то согласился. Несогласных Кощей в лёд замуровал и смеялся: «Теперь и у меня будет Заповедник сказок». Было это, почитай, лед двести назад. Теперь Кощей ещё сильнее стал. Боюсь, дети, не справиться вам с ним. Да и мне помочь нечем.

– А мы попытаемся, – твёрдо сказал Густав.

Яга с прищуром взглянула на него и усмехнулась:

– А ты, мил-человек, похоже, из разбойничков? Я вашего брата хорошо знаю. Только гонором Кощея не одолеть.

– Нам поможет яйцо Бельфута! – запальчиво воскликнула Альдра. – Волшебница Робелла говорила, что Ткач смертельно боится его.

– Робелла? – задумалась Ягуля. – Была у меня такая пра-правнучка в тысячном поколении. Говорит, яйца Кощей боится? Не знаю. От яйца он смерть и принял. Только про Бель… как? Не слыхивала. Хочу взглянуть на него.

– Оно в соседней каюте, в инкубаторе.

– Веди! – приказала колдунья.

При виде капитана двое пиратов-охранников посторонились.

Яга первая вбежала в помещение и замерла перед хрустальным террариумом, всплеснула сухонькими ладошками:

– Уж не чаяла и увидеть!

Она протянула к яйцу жадные руки.

– Нельзя! – запоздало крикнула Альдра. – Нельзя трогать!

Но к удивлению всех присутствующих, яйцо вдруг само прыгнуло в руки старухи. А она, открыв от изумления зубастую пасть, осторожно и благоговейно гладила его, шепча:

– Так вот ты какое – семя Горыныча. Думала, не будет больше Змеюшки. А ты оставил своего преемника. Трёхголовенький мой красавчик.

Потом Яга осторожно опустила яйцо обратно в инкубатор и повернула к людям злое лицо:

– Не отдам его на радость Кощею! Он нерождённый ещё, не справиться ему с супостатом, а тот его энергию сожрёт и станет непобедим. Глупое дело вы затеяли! Вертайте свой корабль взад, да подальше отсюда! А Горыныча спрячьте в надёжном месте! Придёт время – сам с Тварью рассчитается.

– У нас нет времени, – сказал Густав. – Этот Кощей или Ткач держит мою семью в плену и питается их энергией. Не пойдёшь с нами, ведьма, мы без тебя управимся!

Яга шумно вздохнула:

– Пленников у него много – это да. Да только не пойму, как вы собираетесь эту тёмную сущность одолеть?

– Послушайте, госпожа Ягуля, – робко начала Альдра. – Ведь вы тоже мастер по части иллюзий. Робелла сказала, любую вещь в иллюзию обратить можете. Создайте копию яйца Бельфута, чтобы Кощей не отличил. Сможете?

– Чтобы не отличил – не смогу. Кощей сам мастак на такие дела. Его не обманешь. Может не сразу, но обязательно поймёт.

– А нам и надо, чтобы не сразу, – улыбнулась девушка. – А ещё Робелла попросила создать портал для неё в Лабиринт Иллюзий.

– Это я могу. Мы с Робеллой одной крови. По кровавой цепочке и пройдёт.

– У нас ещё кот имеется, – буркнул Густав. – Во льду, в морозильной камере…

– Баюн? – оживилась старуха. – То-то чую рядом его присутствие. Это вы правильно сделали. Он нам поможет. В случае чего, охрану Кощееву так зачарует, что они самих себя забудут. Только по кораблю ему гулять не давайте. Он клятв не давал, потому как зверь – всех сожрёт.

* * *

– Чую чёрную энергию, – прошептала Яга. – И много её, словно море-окиян. Если суждено голову сложить – так тому и быть. Только не жалею ни о чём, дети вы мои отважные. Впервые за правду в бой иду. Смешно мне и радостно.

– Вся наша надежда на Бельфута, – сказала Альдра. – Его рождение – смерть Ткача. Только не уверена, что Лабиринт Иллюзий – то место, в котором он захочет родиться…

– Это да, – подтвердила Яга. – Горыныч всегда разборчив был…

– Стало быть, если змей не вылупится – нам всем каюк? – подытожил Густав.

Ответом ему было молчание. Лишь за спиной негромко мяукнул большой чёрный кот. Деладье покосился на него и вздохнул. А Баюн ожёг его взглядом жёлтых глаз и облизнулся.

Логово Ткача-Кощея было не станцией или планетой, а целым миром, сплетённым из осколков забытых кошмаров и сияющих иллюзий.

«Морок» плыл сквозь туманности, где звёзды были похожи на наблюдающие глаза, а астероиды складывались в громадные незавершённые скульптуры неведомых существ.

– Мерзкое место, – сплюнула Яга. – В духе Кощея. Всегда он любил пустить пыль в глаза. Сплошные враки и миражи.

«Морок» содрогнулся, пройдя сквозь очередной слой иллюзий. Они оказались в центре гигантской сферы. Стены её были сложены из замёрзших мгновений: вот застыл в крике пилот искалеченного истребителя, вот навеки замерла, танцуя, пара в роскошных одеждах, вот целая планета, обугленная и мёртвая, обращённая в стеклянный памятник собственной гибели.

– Мы на месте, – сообщил Густав. – Помните, Ткач не должен видеть нас вместе, иначе догадается. Я пойду один. Постарайтесь, чтобы он вас не обнаружил сразу.

– Стать невидимкой способна даже самая слабая ведьма, – усмехнулась старуха, – только это срабатывает против людишек. А не тех, кто видит нутром.

– Садимся, – скомандовал Деладье. – Я выхожу. Вы следом через две минуты.

* * *

Густав шёл по горной тропинке, справа и слева чёрные провалы, дымящиеся зелёным туманом. Рядом плыл саркофаг с подменным яйцом.

Каменная дорога усеяна человеческими костями.

«Настоящие или иллюзия?»

Он пнул сапогом череп, и тот улетел в пропасть.

Впереди высилась гора. Кощей появился с театральным эффектом, с дымом и пламенем на её вершине. Густав привык, что Ткач общается с ним в образе добродушного толстячка-учёного. Этот же разительно отличался. Высокий, исхудавший до скелета старик в робах, расшитых мерцающими рунами. Его лицо было маской благородства, но глаза… глаза казались дырами в иное измерение, полное голода и пустоты. За его спиной пульсировало гигантское, похожее на больной нефритовый плод сердце – источник его силы, опутанное паутиной энергетических каналов, которые уходили вглубь непроницаемой туманности.

Похоже, Кощей хотел произвести впечатление на слабого человечка. Но лицо Деладье было непроницаемым. В глубине чёрных провалов вспыхнули злые красные искры.

– Я ждал тебя, Густав, – в голосе Кощея больше не было слащавости. Теперь это был голос повелителя. – Вижу, ты справился.