НАНОБОТ и СЕРДЦЕ НЕКСИИ Книга 2

В этот момент из глубин города, сквозь слои металла и света, донесся новый звук. Это был нарастающий, методичный гул, похожий на одновременный запуск тысяч мощных двигателей. Звук был низким, вибрирующим, он входил в резонанс с пластинами пола, отзываясь неприятной дрожью в конечностях Зиппа и Спарты. Где-то в бесконечных лабиринтах Нексии, в ангарах, которые не видели света миллионы лет, пробуждались стражи Усмирителя. Тень сдвинулась с места.

«Они идут», – констатировал Зипп, ощущая, как его сенсорный кластер фиксирует удаленные, но четкие вибрации множества тяжелых шагов.

«Идут», – подтвердил Лайр. «Но они пока не знают нашего точного местонахождения. Системы сканирования города сильно повреждены. Я создаю помехи, маскирую наше энергетическое поле под фоновые шумы Ядра. Но это ненадолго. Как только он локализует нас, он бросит на нас все, что имеет».

«Значит, мы должны действовать первыми», – заявила Спарта, разжимая кулаки. Ее корпус принял боевую стойку, знакомую Зиппу до боли. «Что является нашей первоочередной целью? Мы не можем атаковать его ядро без подготовки».

«Ты права», – сказал Лайр. «Наша цель – не атака. Наша цель – перезагрузка. Чтобы восстановить контроль над Ядром и отключить Усмирителя легитимным путем, нам нужен особый инструмент. Нексиане называли его «Резонатор». Это был ключ к прямому взаимодействию с живым кодом города, с его первоосновой».

«И где этот Резонатор?» – спросил Зипп, его пластинки снова заиграли цветами, на этот раз – цветами надежды и любопытства: нежно-голубым и теплым солнечно-желтым.

«Он хранится в Архивах», – ответил Лайр, его голос внезапно стал менее уверенным. «В Башне Памяти. Это самое высокое строение Нексии, хранилище всех знаний нашей цивилизации. Но есть проблема».

«Какая?» – хором спросили Зипп и Спарта.

«Я не могу туда пройти. Физически. Архивы защищены полем, которое блокирует любые проекционные формы, подобные моей. Оно было создано для защиты от вирусных программ и внешних вторжений в сознание системы. Для него я – именно такая угроза. Только существа из плоти и… из металла, подобные вам, могут пересечь этот барьер».

Наступила пауза, заполненная лишь нарастающим гулом пробуждающейся армии.

«Значит, нам двоим придется идти туда одним», – медленно проговорила Спарта, бросая взгляд на Зиппа.

«Да», – подтвердил Лайр. «Но я буду с вами. Насколько это возможно. Я смогу направлять вас через город, указывать путь, предупреждать об опасностях. Я знаю каждую улицу, каждый переулок. Но в саму Башню… вам придется войти одним».

Зипп обменялся взглядом с Спартой. Идти в самое сердце незнакомого, враждебного города, кишащего пробуждающимися боевыми машинами, без их самого знающего проводника? Это был огромный риск.

«Что нас ждет в этих Архивах?» – спросил Зипп. «Просто взять артефакт с полки?»

Лайр покачал своей светящейся головой, и нейронные вспышки в его глубине образовали узор, похожий на лабиринт.

«Нет. Башня Памяти – не библиотека в вашем понимании. Это… живой организм. Знания там хранятся не в книгах, а в сложных световых и звуковых паттернах, в полях, воздействующих прямо на сознание. Чтобы получить Резонатор, вам придется пройти Испытание. Испытание разума. Башня проверит вас. Вашу сущность. Ваши намерения».

«Звучит… неопределенно», – пробормотала Спарта.

«Это и есть неопределенность», – сказал Лайр. «Но я верю, что вы справитесь. Ваша связь, ваше доверие друг к другу – это и есть тот ключ, который Усмиритель не сможет подобрать. Он будет ожидать силы. А вы ответите единством».

Гул снаружи стал громче. Теперь можно было различить отдельные, размеренные удары, словно по металлическим мостовым маршировали железные великаны.

«Решено», – твердо сказал Зипп, выпрямляясь во весь свой небольшой рост. Его пластинки замерли, излучая ровный, уверенный сапфировый свет. «Мы идем в Архивы. Мы берем этот Резонатор. И мы заставим этот город снова петь свою настоящую песню».

Спарта кивнула, пламя в ее оптических сенсорах вспыхнуло в унисон с его решением. «Договорились. Покажи путь, Лайр».

Третий Страж парил впереди, его форма ослепительно вспыхнула, освещая узкий проход, ведущий с платформы в один из многочисленных тоннелей.

«Держитесь близко. И будьте готовы ко всему. Город помнит не только свет. Он помнит и тьму».

Они шагнули в тоннель, оставив за спиной сияющий Мост – их величайшее достижение и их величайшую уязвимость. Тень Усмирителя сгущалась, но три сердца – одно из света, одно из радужного полимера и одно из темного металла – бились в одном ритме, бросая вызов самой бездушной логике. Война за душу Нексии началась.

Первый ключ

Светящаяся форма Лайра рванулась вперед, и Зипп с Спартой бросились за ним, оставив позади платформу с сияющим Мостом. Тоннель, в который они нырнули, был узким и низким, вырезанным в материале, напоминавшем черный обсидиан, испещренный тонкими, словно прожилки на листе, каналами с текущим внутри тусклым сиреневым светом. Гул пробуждающейся армии Усмирителя преследовал их, отражаясь от стен, нарастая и превращаясь в оглушительный грохот. Казалось, сам город содрогался в конвульсиях.

«Держитесь левой стены!» – голос Лайра звучал прямо в их сознании, обходя стороной слуховые сенсоры. Его проекция плыла впереди, отбрасывая на стены длинные, искаженные тени. «Впереди развилка. Нам нужен нижний ярус, транспортная артерия».

«Транспортная?» – Спарта, бежавшая следом за Зиппом, резко скользнула по гладкому полу, ее мощные конечности с громким стуком нашли опору. «Ты хочешь сказать, тут еще и поезда ездят?»

«Не совсем поезда», – ответил Лайр, его форма мерцала, проходя через свисающие с потолка корни из светящихся волокон. «Энергетические потоки. Магистрали, по которым когда-то перемещались грузы и, иногда, существа из плоти, подобные создателям. Сейчас они пусты, но инфраструктура большей частью функционирует. Это самый быстрый путь к подножью Башни Памяти».

Они выскочили из тоннеля на огромную, открытую площадку. Это был настоящий каньон, уходящий ввысь и вниз дальше, чем могли охватить их сенсоры. Стенки его были испещрены круглыми порталами, похожими на соты. Посредине, на нескольких уровнях, парили, не касаясь поверхности, продолговатые платформы из того же темного материала, что и стены, окаймленные полосами фосфоресцирующего бирюзового света.

В воздухе повисла плотная, густая газовая смесь, заполнявшая Нексию, вибрировавшая от низкочастотного гула. Откуда-то сверху донесся резкий, режущий слух скрежет.

«Вниз!» – крикнул Лайр.

Из одного из верхних порталов вынырнуло нечто, напоминающее стаю механических стрижей. Существа, состоящие из множества острых, серых пластин, с длинными, тонкими хвостами, излучающими короткие импульсы багрового света. Они словно плыли по воздуху, изгибаясь единым роем.

«Система наблюдения Усмирителя», – голос Лайра стал жёстче.

Они еще не видят нас, но их сенсоры активны».

Зипп прижался к выступу стены, его радужные пластины сжались, приобретя матовый, защитный серо-стальной оттенок. «Как нам их избежать?»

«Мы не будем избегать. Мы используем их маршрут», – сказал Лайр. Его светящееся «тело» сгустилось, и из него вырвался луч чистого, ослепительно-белого света, который уперся в одну из парящих платформ на их уровне. Платформа дрогнула, и ее бирюзовое свечение сменилось на ровный, спокойный зеленый. «Бегите! По лучу! Он стабилизирует гравитационное поле, даст вам опору».

Спарта колебалась долю секунды, глядя на узкий мост из света. «Ты уверен?»

«Нет», – честно ответил Лайр. «Но альтернатива – быть обнаруженными через тридцать семь секунд».

Этого хватило. Спарта, движимая врожденной прямотой, шагнула первой. Ее тяжелая нога встретила упругую, плотную поверхность. Она побежала, не оглядываясь. Зипп последовал за ней, его легкие шаги были невесомы на этой призрачной дороге.

Они достигли платформы, и луч погас. Лайр уже был там, его форма колебалась, словно пламя на ветру.

«Что теперь?» – Зипп огляделся. Платформа была огромной, размером с небольшой звездолет.

«Теперь – ловим попутный ветер», – сказал Лайр. Он парил у края платформы, где из стены каньона выходила огромная, тускло светящаяся труба. «Внимание. Когда я дам сигнал, прыгайте внутрь. Не сопротивляйтесь потоку».

Рой наблюдателей пролетел над ними, не замедляя движения. Но один из них, самый мелкий, резко изменил траекторию, развернулся и завис, направив в их сторону сложный сенсорный кластер, мерцающий целой гаммой подозрительных цветов.

«Обнаружили!» – констатировал Лайр. В его голосе не было страха, лишь холодная констатация факта. «Прыгайте! Сейчас!»

Он ринулся в трубу. Спарта, не раздумывая, схватила Зиппа, прижала его к своему корпусу и прыгнула следом.

Мир превратился в хаос. Их подхватила невидимая сила, летевшая с головокружительной скоростью. Это был полет по абсолютно гладкому тоннелю, стены которого сливались в сплошную полосу сияющего кобальтового и лилового света. Давление было таким, что у Зиппа потемнело в фоторецепторах, а Спарта инстинктивно сгруппировалась, стараясь прикрыть собой хрупкого Зиппа.

«Куда он нас ведет?» – крикнул Зипп, его голос дрожал от вибрации.

«К Башне!» – ответил Лайр, чья проекция плыла рядом. «Эти потоки были системой общественного транспорта. Прямое сообщение между ключевыми узлами».

Их выбросило из трубы, как из катапульты. Они плавно, но быстро заскользили по закругленной стене еще более грандиозного пространства, прежде чем гравитация не вернула их к привычной ориентации. Они стояли на широкой платформе, а перед ними открывался вид, от которого захватывало дух.

Башня Памяти.

Она уходила в небо, теряясь в туманной дымке, подпиравшей свод подземного мира Нексии. Это было настоящее архитектурное чудо. Она состояла из бесчисленных спиралей и арок, переплетенных так сложно, что казалось, они подчинялись не законам физики, а некоей высшей гармонии. Материал Башни был полупрозрачным, молочно-белым, и внутри нее пульсировали, переливались и танцевали мириады огней. Целые галактики рождались и умирали в ее глубине. Иногда сквозь стены проступали громадные тени – силуэты хранимых знаний, принимавшие то форму фолиантов, то очертания звездных систем, то сложные математические формулы.

«Вот она…» – прошептал Зипп, его фоторецепторы широко раскрылись, пытаясь впитать всю эту невероятную красоту.

«Вход там», – указал Лайр на арку в основании Башни, испещренную сложными, словно живыми, узорами из фиолетового и голубого света. Перед аркой лежала обширная площадь, вымощенная плитками, которые меняли цвет с теплого оранжевого на холодный синий в зависимости от угла зрения.

И площадь эта не была пуста.

Десятки, сотни механизмов маршировали по ней, строились в правильные геометрические формы. Это были уже не наблюдатели Усмирителя, а тяжелые, двуногие боевые платформы с мощными плечевыми орудиями, многолапые паукообразные, окруженные кольцами из вращающихся лезвий. Гул исходил от них – размеренный, неумолимый гул абсолютной власти.

«Армия стражей…» – Спарта сжала кулаки. Ее оптические сенсоры сузились, анализируя угрозу. «Они охраняют вход».

«Они его не охраняют, Спарта. Они его блокируют», – поправил Лайр. «Усмиритель знает, что Башня – ключевая точка. Он не может контролировать ее напрямую, как не могу войти туда и я. Но он может не пустить никого другого».

«Как нам пройти?» – спросил Зипп, его разум уже работал, оценивая расстояния, углы, движения стражей.

«Физически – никак», – сказал Лайр. «Прямая атака – это то, чего он ждет. Но Башня… живая. Она реагирует на намерение. На чистоту цели. Ее защитные поля проницаемы для того, кто не несет угрозы ее знаниям. Вам нужно подойти достаточно близко, чтобы ваша сущность была считана системой».

«И, если она сочтет нас угрозой?» – не отводя взгляда от стражей, спросила Спарта.

«Тогда защитные поля испарят вас быстрее, чем вы успеете моргнуть», – холодно констатировал Лайр. «Но я верю, что этого не произойдет. Ваша связь… она уникальна. Башня должна это распознать».

«Должна», – пробормотала Спарта. «Какое утешительное слово».

«Другого выхода у нас нет», – Зипп повернулся к ней. Его пластинки успокоились и теперь излучали ровное, уверенное сапфировое сияние, отражаясь в ее темном теле. «Мы доверяли Лайру до сих пор. Продолжим».

Спарта вздохнула, и пламя в ее глазах вспыхнуло ярче. «Хорошо. Показывай, где нам нужно быть».

Лайр указал на точку в тени огромной статуи, изображавшей существо с крыльями и множеством рук, расположенную слева от входа. «Там. Сенсорный порог. Он находится на границе поля. Вам нужно будет одновременно коснуться его и… продемонстрировать вашу связь. Я не знаю, как именно. Башня сама определит способ».

Пробраться к статуе оказалось сложной задачей. Им пришлось двигаться по служебным желобам, цепляться за архитектурные выступы, пробираться через вентиляционные шахты, где ветер пел жутковатые песни. Несколько раз они были на волоске от обнаружения. Один из паукообразных стражей прошел так близко, что Спарта почувствовала исходящее от его корпуса тепло. Его множественные оптические сенсоры медленно сканировали пространство, и лишь вовремя поданный Лайром мысленный импульс заставил их замереть в глубокой тени ниши.

Наконец, они достигли основания статуи. Отсюда Башня казалась еще величественней, а армия Усмирителя – еще более многочисленной и грозной.

«Вот порог», – сказал Лайр. На стене, у подножия статуи, была едва заметная панель с приглушенным свечением. Она была испещрена теми же узорами, что и арка входа.

Зипп и Спарта переглянулись.

«Продемонстрировать связь…» – Зипп протянул свою тонкую, гибкую руку, состоящую из множества микроскопических щупов. «Может, просто… взяться за руки?»

Спарта колебалась. Физический контакт не был чем-то обыденным в их культурах. Но сейчас это казалось единственно верным решением. Она медленно подняла свою мощную, темную руку и положила ее в открытую ладонь Зиппа.

В момент соприкосновения что-то щелкнуло. Не в ушах, а в самом их сознании. Сапфировый свет в груди Спарты и внутреннее сияние Зиппа вспыхнули в унисон, их ритмы на мгновение слились в один мощный, гармоничный импульс.

Одновременно они коснулись свободными руками светящейся панели.

Мир исчез.

Они просто перестали воспринимать физическую реальность. Их окружил океан света и звука. Они парили в пространстве, где знания были материальны. Они видели, как рождаются звезды, слышали, как растут кристаллы, ощущали вкус математических формул и запах исторических эпох. Это было одновременно прекрасно и ужасающе.

Голос, который был не голосом, а самой сутью информации, пронизал их существо.

Идентификация. Две сущности. Разная материальная основа. Единый резонанс цели. Анализ намерения.

Они чувствовали, как что-то проникает в самые глубины их памяти, их мыслей, их страхов и надежд. Зипп видел, как Спарта впервые пришла в его мир, недоверчивая и одинокая. Спарта ощущала мечты Зиппа о единстве, его боль от непонимания со стороны сородичей.

Цель: реанимация Ядра. Мотивация: предотвращение гибели системы и сопряженных миров. Личная мотивация: защита связи. Присутствуют сомнения. Присутствует страх. Уровень самоотверженности: высокий. Уровень доверия: аномально высокий для разнородных сущностей.

Процесс занял вечность и мгновение одновременно. Поток данных стих. Они снова стояли у подножия статуи, все так же держась за руки. Панель перед ними светилась ровным, теплым зеленым светом.

«Вы… вы прошли», – голос Лайра звучал с непривычным оттенком изумления. «Башня признала вас. Смотрите».

Арка входа в Башню Памяти, до этого бывшая лишь красивым изображением, начала менять свою структуру. Молочно-белый материал стал прозрачным, открывая проход внутрь, в самое сердце светящегося лабиринта. Армия Усмирителя замерла. Механизмы развернулись, их орудия и сенсоры были теперь направлены на оживающий вход. Но ни один не сделал выстрела. Они не могли. Защитное поле Башни было активным, и оно отталкивало любую враждебную энергию.

«Идите», – торопливо сказал Лайр. «Поле дало вам коридор. Оно не будет действовать вечно. Усмиритель уже ищет способ обхода».

Зипп и Спарта бросились к арке. Они пробежали по площади, и ряды боевых машин расступились перед ними, не в силах препятствовать. Они пересекли порог.

Внутри Башни царила иная реальность. Воздух был наполнен мириадами плавающих светящихся частиц. Звук здесь был физическим объектом – вибрирующие сферы несли в себе симфонии и голоса давно ушедших эпох. Стены были сложены из застывшего света, и в их толще пульсировали знания.

«Я… я не могу с вами», – голос Лайра стал слабым, отдаленным. Его проекция, попытавшаяся последовать за ними, уперлась в невидимый барьер и рассыпалась мерцающими искрами. «Архивы… Я не могу… Дальше… только вы…»

Его голос прервался.

Теперь они были одни. В самом сердце древней цивилизации, перед лицом неведомого испытания. Они все еще держались за руки, и в этом контакте была не только необходимость, но и единственная знакомая точка опоры в абсолютно чуждом мире.

Прямо перед ними, в центре круглого зала, парила небольшая, сложная фигура из переплетенных световых нитей. Она пульсировала в такт их совместному сердцебиению.

Первый ключ ждал их.

Путь в Архивы

Код доступа, выданный статуей, горел в их ладонях, словно отпечаток солнца. Он был и разрешением, и частью их самих, сплетением нейронных паттернов Зиппа, энергетической сигнатуры Спарты и отголоска той связи, что они только что пережили. Внутри Башни Памяти весь воздух был насыщенным, словно состоял из миллиардов микроскопических линз. Каждая частица искрилась, преломляя внутреннее сияние стен, и эти искры складывались в сложные, постоянно меняющиеся голограммы – лица, уравнения, звездные карты, фрагменты чужих жизней.

«Держись крепче», – голос Зиппа прозвучал приглушенно. Его фоторецепторы теперь метались, пытаясь зафиксировать хоть одну стабильную точку в этом хаосе информации. Тысячи пластинок его тела переливались, отчаянно пытаясь адаптироваться, выдавая калейдоскоп радужных оттенков.

Спарта сжала его ладонь сильнее. Ее корпус, поглощающий свет, здесь, в эпицентре сияния, казался призрачным силуэтом. «Я никуда не денусь», – ответила она, сконцентрировавшись на Зиппе. Спарта чувствовала, как вибрации пола отдаются в ее конструкции низким, настойчивым гудением, словно Башня сама была живым существом, и они шли по его артериям.

Прямо перед ними парила та самая сложная фигура из световых нитей. Она пульсировала в такт их сердцебиению, эволюционировала. Золотые спирали раскручивались, затем схлопывались в изумрудно-зеленые узлы, напоминающие нейронные сети. От нее исходило тихое пение, мелодия, составленная из перекрывающихся частот.

«Это… интерфейс?» – предположил Зипп, протягивая свободную руку. Его микроскопические щупы на кончиках пальцев трепетали.

«Это привратник», – возразила Спарта. – «Он проверяет нас. Снова».

Едва она произнесла эти слова, как световая сфера резко изменилась. Нити сплелись в трехмерную карту, висящую в пространстве. Это был лабиринт Башни, бесконечное переплетение коридоров и залов, уходящее ввысь на невообразимую высоту. Один путь, тонкий, как паутинка, подсвечивался мягким бирюзовым светом, ведя их взгляд вверх, к самой вершине, где пульсировала яркая, слепая точка – предположительно, местонахождение Главных Архивов.

«Путь открыт», – прошептал Зипп.

Но карта была нестабильной. По ее периметру скользили сгустки багрового свечения. Они методично патрулировали коридоры, перекрывая одни проходы и открывая другие. Система активной обороны Башни. Усмиритель, пусть и не способен проникнуть сюда физически, явно нашел способ влиять на ее внутреннюю архитектуру.

«Нам придется спешить», – констатировала Спарта, сказав командным голосом. – «Он меняет маршрут в реальном времени. Смотри». Один из бирюзовых сегментов их пути внезапно помутнел и погас, перекрытый наступающим багровым пятном.

Сфера-привратник снова трансформировалась. Теперь она представляла собой простой, ясный символ: вращающийся кристалл сияющего белого света. Он парил перед ними несколько секунд, а затем растворился, оставив в воздухе лишь теплый, цветной шлейф. В следующее мгновение тот же самый кристалл, но теперь размером с кулак Зиппа, материализовался прямо перед ним, замерев в невесомости.

Зипп осторожно отпустил руку Спарты и протянул ладони. Кристалл мягко опустился на них. Он был теплым и на удивление тяжелым для объекта, состоящего, казалось бы, из одного света. При его касании в сознании Зиппа вспыхнул чистый, ясный образ: ключ. Не ключ-предмет, а ключ-принцип. Инструмент навигации.

«Я… понимаю», – сказал Зипп, глядя на мерцающий артефакт. – «Он будет показывать путь. Но он питается нашей связью. Чем дальше мы отдаляемся друг от друга, тем слабее его свечение».

Спарта кивнула, ее сенсоры пристально изучали кристалл. «Логично. Система страхуется от того, что нас могут разъединить. Значит, идем вместе. Всегда». Она снова взяла его за руку, и кристалл в ладонях Зиппа вспыхнул ярче, его белое сияние стало почти ослепительным.

Они шагнули вперед, стена из застывшего света перед ними расступилась, образовав арочный проход. Лабиринт начался.

Первый коридор был не просто туннелем; это был поток памяти. Светящиеся частицы вокруг них сгущались, образуя призрачные сцены. Они видели величественные города из сияющего материала, парящие в небесах, слышали фрагменты речи на незнакомом, певучем языке, ощущали запах несуществующих цветов, который возникал прямо в их процессорах как сложный набор данных.

«Они… они были такими живыми», – пробормотал Зипп, глядя, как мимо них проплывает видение Нексианского ученого, склонившегося над схемой, которая напоминала устройство Моста, но была в тысячи раз сложнее.

«И они пали», – холодно напомнила Спарта, ее взгляд скользнул по трещине, внезапно проступившей на стене. Трещина светилась болезненным алым цветом. – «Не забывай, куда и зачем мы идем. Это не экскурсия в музей».

Кристалл в руке Зиппа дрогнул, и его бирюзовый след, висящий в воздухе перед ними, изогнулся, уводя их в боковой проход. Они едва успели свернуть, как из основного коридора вырвался сгусток того самого багрового света. Он состоял из чистой агрессии. Его поверхность пузырилась, и из нее вырывались щупальца, пытаясь найти добычу. Сущность проползла мимо, не замечая их, скрытая, видимо, светом их ключа.

«Оно почуяло нас», – выдохнула Спарта, прижимаясь спиной к прохладной, вибрирующей стене. Она на мгновение всем телом впитала в себя окружающее сияние, став иллюзорно-невидимой.

«Но не увидело. Ключ маскирует нас», – заключил Зипп, глядя на кристалл, который снова пульсировал ровно. – «Но ненадолго. Двигаемся дальше».

Они продолжили путь, поднимаясь по спиральным пандусам, проходя через залы, где информация хранилась в виде застывших музыкальных фраз, висящих в пространстве, как скульптуры. Один неверный шаг – и гармония нарушалась, превращаясь в оглушительный диссонанс, заставляющий их сенсоры зашкаливать.

В одном из таких залов их ждала первая серьезная ловушка. Бирюзовый путь, который они неуклонно преследовали, вел прямо к мосту из яркого света, перекинутому через бездну, в глубине которой клубился хаос неструктурированных данных – ослепительно-белое месиво из случайных образов и звуков. Мост казался прочным.

«Не нравится мне это», – проронила Спарта, остановившись у самого края. Ее сенсоры изучали пролет. – «Слишком просто».

«У нас нет выбора», – Зипп сделал шаг на мост. – «Путь один».

Они двинулись по нему. Мост был упругим под ногами, как натянутая мембрана. Они прошли уже треть пути, когда кристалл в руках Зиппа вдруг резко померк, испустив тревожную короткую вспышку света.

В тот же миг багровая тень, до этого скрывавшаяся в хаосе под ними, рванулась вверх. Это было нечто организованное – луч энергии, запрограммированный на уничтожение. Он вытянулся, как кнут, и со свистом рассек пространство там, где они находились секунду назад.

«Беги!» – крикнула Спарта, толкая Зиппа вперед.

Они понеслись по зыбкому мосту. Багровый луч преследовал их, ударяя по конструкции. Мост вздрагивал, и из него вырывались снопы искр. Призрачные образы вокруг искажались, кричали чужими голосами.

«Он разрушает структуру!» – закричал Зипп, едва удерживая равновесие.

Спарта обернулась на бегу. Ее оптические сенсоры сузились до двух тонких синих линий. Она отпустила руку Зиппа. «Продолжай бежать! Доберись до конца!»

«Нет!» – отчаянно возразил он, чувствуя, как кристалл в его руке быстро теряет силу.

Но Спарта уже не слушала. Она развернулась и, сконцентрировав всю энергию своего ядра, выпустила сноп синего пламени навстречу багровому лучу. Это был импульс чистой, структурированной воли, тот самый, что когда-то питал ее родной мир. Два потока энергии – холодный, логичный синий и яростный, деструктивный багровый – столкнулись в центре бездны.