Радиационные пророки

– И что теперь? – спросил Виктор. – Какова наша дальнейшая судьба?

– Я предлагаю партнёрство, – ответил Северин. – Не подчинение, не изоляцию, а сотрудничество. Мы предоставляем вам все необходимые условия для безопасного завершения трансформации, включая медицинское наблюдение, доступ к исследовательским данным и постепенное расширение ваших прав и свобод.

– А взамен? – Дмитрий приподнял бровь.

– Взамен вы соглашаетесь оставаться под наблюдением до полной стабилизации вашего состояния, участвовать в исследованиях ваших способностей, и – когда будете готовы – стать частью специальной программы по изучению возможностей для человеческого присутствия в ранее недоступных зонах Солнечной системы.

– То есть, мы всё равно останемся под контролем, – подытожил Дмитрий.

– Под защитой, – поправил его Северин. – И наблюдением, да. Но с гораздо большей свободой и автономией. В конце концов, когда ваше состояние полностью стабилизируется, вы сможете сами решать свою судьбу – в рамках общих законов, конечно.

Алексей, Дмитрий и Виктор обменялись взглядами, мысленно совещаясь.

"Что думаете?" – спросил Алексей.

"Мне всё ещё сложно полностью доверять им, – ответил Дмитрий. – Но этот план звучит лучше, чем альтернатива – быть вечными подопытными".

"Я согласен с партнёрством, – добавил Виктор. – Нам нужна их помощь, чтобы понять, что с нами происходит".

"Тогда решено", – заключил Алексей и обратился вслух к генералу:

– Мы согласны на ваше предложение. С одним дополнительным условием.

– Я вас слушаю, – кивнул Северин.

– Мы хотим иметь возможность связаться с нашими семьями. Они считают нас погибшими. Это… неправильно.

Генерал задумался, барабаня пальцами по столу.

– Это сложный вопрос, учитывая необходимость соблюдения секретности. Но, – он кивнул каким-то своим мыслям, – мы можем найти компромиссное решение. Например, организовать конфиденциальные сеансы связи под предлогом того, что вы участвуете в секретном восстановительном лечении после аварии.

– Это приемлемо, – согласился Алексей, чувствуя, как внутри разливается тепло от мысли, что он сможет увидеть дочь.

– Тогда у нас соглашение, – Северин встал, и остальные последовали его примеру. – С завтрашнего дня мы начинаем новую фазу проекта "Лазарь". Я предлагаю более подходящее название – "Радиационные Пророки".

– Пророки? – удивился Виктор.

– В библейском смысле, – пояснил Северин. – Те, кто указывает путь к новым горизонтам. Первые, но не последние. Провозвестники новой эры для человечества.

Алексей подумал, что это название звучит одновременно пафосно и пугающе точно. Они действительно стали первыми представителями чего-то нового, чего-то, что могло изменить будущее всего человечества.

Когда они покидали конференц-зал, Соня Ветрова задержалась рядом с Алексеем.

– Я хотела извиниться за то, как с вами обращались, – тихо сказала она. – Не все из нас видели в вас только подопытных.

– Я знаю, – искренне ответил Алексей. – И ценю вашу человечность в этих обстоятельствах.

Она слегка улыбнулась.

– Завтра мы начнём новую серию исследований. Но теперь всё будет иначе. Вы будете полноправными участниками, а не объектами изучения.

Соня ушла, а Алексей остался стоять в коридоре, глядя через иллюминатор на серый лунный пейзаж. Странное чувство охватило его – смесь надежды, тревоги и чего-то ещё, чему он не мог дать определения. Возможно, это было предчувствие грядущих перемен, не только в его собственной жизни, но и в судьбе всего человечества.

"Радиационные пророки", – повторил он мысленно, наблюдая, как далёкое Солнце бросает резкие тени на лунные кратеры. – "Интересно, что именно мы пророчим этому миру?"

Ответ на этот вопрос ещё предстояло найти. А пока их ждало продолжение трансформации – загадочного процесса, запущенного инопланетными наночастицами из глубин космоса.

Глава 4: Исследование

Следующие две недели после встречи с генералом Севериным принесли радикальные изменения в жизнь "радиационных пророков". Как и было обещано, их статус изменился с "субъектов исследования" на "участников проекта". Жёсткие ограничения были смягчены, а изолированные комнаты заменены на комфортабельные апартаменты в жилом секторе комплекса "Асклепий".

Алексей сидел за рабочим столом в своей новой комнате, изучая голографические проекции данных на персональном терминале, который теперь был в его полном распоряжении. За окном открывался вид на лунный пейзаж, освещённый восходящей Землёй – зрелище, от которого даже спустя две недели невозможно было оторвать взгляд.

Его внимание было сосредоточено на структурных схемах наночастиц, которые сейчас циркулировали в его кровеносной системе и проникали в каждую клетку тела. Сложные, почти кристаллические формации с многоуровневой организацией, напоминающей искусственные микропроцессоры, но с биологическими элементами.

– Невероятно, – пробормотал он, увеличивая участок, где наночастица контактировала с человеческой клеткой. – Они буквально интегрируются в клеточные мембраны, создавая симбиотическую систему.

Дверь в его комнату открылась после короткого сигнала. Соня Ветрова вошла с планшетом в руках и лёгкой улыбкой на лице.

– Доброе утро, Алексей. Вижу, вы уже за работой.

За прошедшие недели их отношения эволюционировали от формальных "доктор-пациент" до нечто более личного. Соня была назначена официальным куратором Алексея в проекте, что давало им возможность проводить много времени вместе, изучая процесс трансформации.

– Не мог удержаться, – Алексей указал на голографические модели. – Ночью пришла идея о возможном механизме связи между наночастицами. Смотрите: если предположить, что эти выступы на поверхности работают как квантовые передатчики…

– …то это может объяснить возникновение телепатического контакта между вами, – закончила за него Соня, подходя ближе. – Да, наша группа тоже рассматривает эту гипотезу. Есть доказательства, что наночастицы создают квантово-запутанную сеть, которая может передавать информацию мгновенно, независимо от расстояния.

Она поставила планшет на стол и вывела на голографический дисплей новые данные – результаты утренних тестов Дмитрия и Виктора.

– Вам будет интересно. Способности Дмитрия продолжают расти. Сегодня он смог не только ускорить радиоактивный распад, но и замедлить его. Контроль становится более тонким.

Алексей изучил графики.

– А Виктор?

– Его результаты не менее впечатляющие, но в другом направлении. Он демонстрирует способность к мгновенной диагностике сложных электронных систем. Может определить неисправность в аппаратуре просто находясь рядом.

– Наши адаптации идут разными путями, – задумчиво произнёс Алексей. – Интересно, это случайность или целенаправленная дифференциация?

Соня присела на край стола.

– Генетический анализ показывает, что изменения не случайны. Наночастицы модифицируют ДНК избирательно, активируя или подавляя определённые гены. Но выбор направления мутации, похоже, основывается на исходных особенностях вашего организма.

– Что-то вроде персонализированной эволюции?

– Именно. Дмитрий всегда был более… интуитивным в работе с реактором. Отсюда его способность влиять на радиоактивные процессы. Виктор – блестящий инженер-диагност, что отразилось в его новых способностях.

– А я? – спросил Алексей.

Соня улыбнулась.

– Вы – аналитик, системщик. Ваш мозг привык обрабатывать огромные объёмы данных, искать закономерности. Поэтому ваша мутация идёт в направлении усиления когнитивных способностей и восприятия. Ваше зрение уже позволяет видеть радиацию, но недавние тесты показывают, что это только начало. Вы начинаете воспринимать информационные потоки на субатомном уровне.

Алексей встал и прошёлся по комнате. Его движения стали более плавными, почти грациозными – ещё одно следствие продолжающихся изменений.

– Сколько ещё продлится трансформация? – спросил он.

– Трудно сказать точно. Но темпы мутации постепенно замедляются. Наша модель предсказывает стабилизацию процесса в течение трёх-четырёх месяцев.

– А затем?

Соня развела руками.

– Неизвестность. Вы трое станете первыми представителями… чего-то нового. Homo radialis, как шутит доктор Савина.

Алексей подошёл к окну, глядя на лунный пейзаж. Земля висела в небе огромным голубым шаром, неправдоподобно красивым на фоне черноты космоса.

– Знаете, – тихо сказал он, – иногда я ловлю себя на мысли, что всё это – часть какого-то грандиозного плана. Эти наночастицы, их происхождение, то, как они трансформируют нас… Словно кто-то очень давно запустил программу создания нового вида людей, адаптированных к космосу.

– Эта мысль приходила и нам, – ответила Соня, подходя ближе. – Если частицы действительно имеют искусственное происхождение, то они могли быть созданы высокоразвитой цивилизацией, расселявшей жизнь по галактике. Или даже… нашими собственными потомками, отправившими технологию в прошлое.

– Путешествия во времени? Это уже из области фантастики, – усмехнулся Алексей.

– А разговор телепатически – не фантастика? – парировала Соня с улыбкой. – Или возможность влиять на радиоактивный распад силой мысли?

Алексей должен был признать её правоту. То, что происходило с ними, выходило за рамки известной науки. Какие ещё "фантастические" возможности могли открыться в ходе их трансформации?

– Что у нас по плану сегодня? – спросил он, возвращаясь к рабочему режиму.

– Совместная сессия с Дмитрием и Виктором. Генерал Северин хочет оценить ваш прогресс в телепатической коммуникации. Затем – доступ к базе данных астероида "Хронос".

Алексей заинтересованно поднял бровь.

– Нам наконец разрешили доступ к полным данным?

– Да, сегодня утром пришло разрешение. Генерал считает, что вы имеете право знать больше о происхождении частиц, которые меняют вас.

Это была хорошая новость. С момента их договорённости с Севериным они получили частичный доступ к исследованиям, но многие аспекты, особенно касающиеся происхождения наночастиц, оставались засекреченными.

– Отлично, – Алексей быстро собрал материалы в цифровое хранилище своего планшета. – Я готов.

Они вышли в коридор, где их уже ждал сопровождающий – не вооружённый охранник, как раньше, а обычный ассистент в гражданской одежде. Ещё одно маленькое, но значимое изменение в их статусе.

По пути в лабораторный комплекс Алексей мысленно связался с Дмитрием: "Ты уже знаешь про доступ к данным астероида?"

"Да, – отозвался Дмитрий. – Виктор в восторге. Он уже просчитывает возможные технологические приложения. Я более сдержан".

"Всё ещё не доверяешь Северину?"

"Скажем так, доверяю, но проверяю, – мысленный голос Дмитрия звучал с ноткой иронии. – Подозрительно удобно он появился во время нашей попытки побега. Почти как по сценарию".

"Думаешь, он знал заранее?"

"Не исключаю такой возможности. В любом случае, будь начеку. Не всё так радужно, как нам пытаются представить".

Связь прервалась, когда они вошли в лабораторию. В отличие от прежних стерильных помещений для экспериментов, эта была оборудована как конференц-зал с элементами научной лаборатории – удобные кресла вокруг большого голографического проектора, персональные терминалы для каждого участника, даже зона отдыха с напитками и лёгкими закусками.

Дмитрий и Виктор уже находились там, беседуя с доктором Савиной. При появлении Алексея и Сони они прервали разговор и повернулись к вошедшим.

– А, вот и наш главный аналитик! – воскликнул Виктор с улыбкой.

Молодой инженер заметно изменился за эти недели. Исчезла болезненная бледность, вернулась энергичность, а в его движениях появилась необычная точность – он двигался с экономной грацией, словно каждое движение было выверено с математической точностью.

Дмитрий выглядел более сдержанным. Его седина стала ещё заметнее, создавая странный контраст с моложавым лицом. Глаза излучали спокойную силу, а в осанке чувствовалась скрытая мощь. Из всех троих он претерпел наиболее явные физические изменения.

– Доброе утро, коллеги, – поздоровался Алексей, занимая своё место за столом.

– Поскольку все участники собрались, предлагаю начать, – доктор Савина активировала голографический проектор. – Сегодняшняя сессия будет состоять из двух частей. Сначала мы оценим ваш прогресс в телепатической коммуникации, а затем предоставим вам доступ к полному архиву данных по астероиду "Хронос".

Она указала на три нейроинтерфейсных обруча, лежащих на столе.

– Эти устройства помогут нам визуализировать ваш мысленный контакт и записать параметры для исследований. Они не влияют на сам процесс коммуникации, только мониторят активность мозга.

Алексей взял один из обручей. Лёгкий, почти невесомый, с тонкими сенсорами на внутренней поверхности. Он надел устройство, и оно автоматически подстроилось под форму его головы. Остальные "пророки" сделали то же самое.

– Начнём с простого упражнения, – предложила Савина. – Дмитрий, попробуйте передать Алексею и Виктору мысленный образ. Что-нибудь конкретное и детализированное.

Дмитрий кивнул, закрыл глаза и сосредоточился. Алексей расслабился, открываясь для приёма информации.

Сначала не было ничего, только обычный фоновый шум мыслей. Затем, постепенно, начал проявляться образ – вид на Марс с орбиты. Красная планета, испещрённая огнями колоний, окружённая созвездиями орбитальных станций и доков, с характерным силуэтом горы Олимп на горизонте.

– Вижу Марс с орбитальной станции, – произнёс Алексей. – Главный промышленный комплекс Аресия, западное полушарие. Судя по расположению станций, это снимок примерно пятилетней давности.

– Удивительно точно, – подтвердил Дмитрий. – Это вид из моего кабинета, когда я работал в Аресии главным энергетиком, до перевода на "Прометей".

– Я тоже вижу, – добавил Виктор. – Но не так чётко. Контуры размыты, детали теряются.

Голографические проекции над столом показывали активность их мозга в реальном времени. Доктор Савина и Соня с интересом изучали данные.

– Фасцинирующе, – пробормотала Савина. – Дмитрий генерирует устойчивый информационный паттерн, который Алексей воспринимает почти без искажений, а Виктор – с частичной деградацией сигнала. Похоже, эффективность приёма зависит от индивидуальных нейронных настроек.

– А также от степени развития мутации, – добавила Соня. – Алексей дальше продвинулся в когнитивных аспектах трансформации.

– Давайте усложним, – предложил Дмитрий. – Не просто образ, а концепцию. Абстрактную идею.

– Хорошая мысль, – согласилась Савина. – Алексей, теперь ваша очередь передавать.

Алексей закрыл глаза, сосредотачиваясь. Он выбрал сложную математическую концепцию – многомерную модель термоядерной реакции, которую разработал в своё время для оптимизации процессов на станции "Прометей". Это была не просто формула или уравнение, а целая система взаимосвязанных концепций, требующая глубокого понимания квантовой физики и термодинамики.

Сконцентрировавшись на этой модели, он мысленно "транслировал" её, представляя, как информация течёт от его разума к разуму коллег.

– Вау! – воскликнул Виктор через минуту. – Это твоя модель сдерживания плазмы для реактора типа "Солнце-4"? Я видел её в технических архивах, но никогда не понимал полностью. А сейчас… это как озарение. Я не просто вижу формулы, я понимаю концепцию на интуитивном уровне!

Дмитрий медленно кивнул.

– Впечатляюще. Особенно часть о квантовых флуктуациях в магнитном поле. Я всегда считал, что там ошибка в расчётах, но теперь вижу, как всё связано.

Соня и Савина переглянулись с изумлением.

– Это выходит за рамки простой телепатии, – тихо произнесла Савина. – Они не просто обмениваются информацией, они делятся пониманием. Это… почти как загрузка знаний напрямую в мозг.

– Глубокая телепатия, – кивнула Соня. – Передача не только фактов, но и контекста, интуитивных связей, метазнаний.

Алексей открыл глаза, чувствуя лёгкую усталость – передача такого сложного пакета информации всё ещё требовала значительных усилий.

– Это открывает совершенно новые возможности, – сказал он. – Представьте, как это могло бы революционизировать образование, науку, любую коллективную интеллектуальную деятельность.

– Или военное дело, – мрачно добавил Дмитрий. – Идеально скоординированные отряды, мгновенный обмен тактической информацией без риска перехвата.

В комнате повисла напряжённая тишина. Именно такие моменты напоминали им, почему правительство и военные так заинтересованы в проекте "Радиационные пророки".

– Думаю, на сегодня достаточно тестирования телепатических способностей, – дипломатично вмешалась Савина. – Давайте перейдём ко второй части нашей встречи – данным астероида "Хронос".

Она активировала новую голограмму – детальное трёхмерное изображение астероида неправильной формы, размером около двух километров в поперечнике. Поверхность объекта была изрыта кратерами и трещинами, типичными для небесных тел, долгое время находившихся в космосе.

– Объект КВ-7382, неофициально названный "Хронос", – начала Савина. – Обнаружен два года назад экспедицией "Дальний Горизонт" в поясе Койпера, в 42 астрономических единицах от Солнца. Изначально был классифицирован как обычный ледяной астероид, но детальное сканирование выявило аномалии.

Голограмма трансформировалась, показывая внутреннюю структуру объекта.

– В центре астероида обнаружена полость диаметром около 200 метров, явно искусственного происхождения. Внутри этой полости находился объект, который мы сейчас называем "Матрицей" – кристаллическая структура, содержащая триллионы наночастиц, идентичных тем, что циркулируют в вашей крови.

– Матрица была активна при обнаружении? – спросил Алексей.

– Нет, находилась в состоянии, похожем на глубокую гибернацию. Однако при попытке взятия образцов произошла частичная активация. Наночастицы продемонстрировали удивительную способность к самоорганизации и адаптации.

Соня взяла слово:

– Корпорация "ТераНова", финансировавшая экспедицию, получила эксклюзивные права на исследование найденных материалов. Официально они отчитались о минимальных результатах, но, как мы теперь знаем, продолжили эксперименты в тайне.

– Включая использование частиц в экспериментальном топливе для "Прометея", – мрачно добавил Дмитрий.

– Именно, – подтвердила Соня. – Наши расследования показывают, что "ТераНова" пыталась использовать способность наночастиц к манипуляциям с радиоактивными материалами для повышения эффективности термоядерных реакций.

Алексей задумчиво изучал голографическую модель астероида.

– Эта полость… она слишком правильной формы для естественного образования. И слишком защищённая – расположена точно в центре, окружена наиболее плотными слоями материала.

– Мы пришли к тому же выводу, – кивнула Савина. – "Хронос" похож на капсулу времени или контейнер, специально созданный для защиты и доставки Матрицы. Его орбита, которую мы восстановили, указывает на то, что он прибыл из внешних областей Солнечной системы, возможно, даже извне её.

Виктор, всё это время внимательно изучавший данные на своём терминале, внезапно выпрямился.

– Датирование поверхностных слоёв астероида… это не ошибка? – он указал на цифры в отчёте.

– Нет, – ответила Савина. – Мы перепроверяли многократно. Внешним слоям "Хроноса" не менее 2,5 миллионов лет.

– Два с половиной миллиона лет, – медленно повторил Алексей. – Как раз когда на Земле начал эволюционировать род Homo…

Соня кивнула.

– Это может быть совпадением, но… да, хронологическое соответствие заставляет задуматься.

На несколько мгновений в лаборатории воцарилась тишина, пока все осмысливали возможные импликации этого факта. Если астероид прибыл именно тогда, когда на Земле начиналась человеческая эволюция… Случайность? Или часть какого-то грандиозного плана?

– Есть ещё кое-что, – Савина активировала новую проекцию – увеличенное изображение небольшого участка поверхности Матрицы. – Микроскопические символы, выгравированные на кристаллической структуре. Мы обнаружили их только при максимальном увеличении.

На голограмме виднелись крошечные, но невероятно чёткие знаки – геометрические фигуры, спирали, точки, соединённые линиями. Они не походили ни на один известный земной алфавит.

– Мы пытаемся расшифровать это послание, – продолжила Савина. – Пока безуспешно. Но сам факт его существования доказывает искусственное происхождение объекта.

– Это похоже на координаты, – внезапно сказал Алексей, пристально вглядываясь в символы. – Смотрите, эти спирали с точками напоминают звёздные карты. А эти линии могли бы обозначать траектории или расстояния.

– Вы можете это расшифровать? – спросила Савина с надеждой.

– Не сейчас, мне нужно больше данных. Но есть… ощущение знакомости. Словно часть меня понимает эти символы на подсознательном уровне.

– Наночастицы в вашем организме, – тихо произнесла Соня. – Они могут содержать информацию о своём происхождении.

– И постепенно передавать её вам, – добавила Савина. – По мере того, как ваша трансформация прогрессирует.

Дмитрий, который всё это время молчал, изучая данные, теперь поднял голову.

– Здесь указано, что первоначальное сканирование обнаружило ещё один объект внутри астероида, помимо Матрицы. Но дальнейшего упоминания о нём нет.

Савина выглядела слегка смущённой.

– Да, при первичном глубоком сканировании были получены данные о наличии ещё одного объекта. Но при вскрытии астероида он не был обнаружен. Мы списали это на ошибку оборудования.

– Либо на то, что объект сумел скрыться, – мрачно предположил Дмитрий. – Если Матрица содержит самоорганизующиеся наночастицы, почему бы не предположить существование более сложного механизма?

– Эта возможность рассматривалась, – признала Савина. – Но ни одна из поисковых групп ничего не обнаружила. Если там и был другой объект, он либо разрушился при вскрытии астероида, либо… действительно скрылся.

– И теперь может быть где угодно, – закончил Дмитрий.

Атмосфера в лаборатории стала напряжённой. Сама мысль о том, что неизвестный инопланетный артефакт мог незаметно покинуть место обнаружения и теперь перемещается где-то по Солнечной системе, была тревожной.

– Мы не должны делать поспешных выводов, – спокойно сказал Алексей. – Вероятность ошибки сканирования гораздо выше, чем наличие автономного инопланетного механизма, способного избежать обнаружения всеми нашими сенсорами.

– Разумный подход, – согласилась Соня. – Тем более, мы до сих пор не обнаружили никаких признаков активности, которая могла бы указывать на присутствие другого объекта.

Дмитрий не выглядел убеждённым, но не стал настаивать. Вместо этого он переключился на другую тему:

– Что стало с самим астероидом после извлечения образцов?

– Он находится на охраняемой орбите вокруг Цереры, – ответила Савина. – Под постоянным наблюдением научной станции Управления Космической Безопасности.

– А Матрица? – спросил Виктор.

– Разделена на несколько образцов, которые хранятся в различных исследовательских центрах. Основная часть находится здесь, в "Асклепии", в специальном хранилище.

– Я хотел бы увидеть её лично, – сказал Алексей. – Возможно, прямой контакт поможет понять некоторые аспекты, которые невозможно оценить по записям.

Савина выглядела неуверенной.

– Это требует специального разрешения. Матрица классифицирована как объект особой важности.

– Я думаю, генерал Северин одобрит такой запрос, – вмешалась Соня. – Учитывая, что "радиационные пророки" уже содержат наночастицы из Матрицы в своих телах, прямой контакт вряд ли представляет дополнительный риск.

– Я направлю запрос сегодня же, – согласилась Савина. – А пока у вас есть полный доступ ко всем данным исследований. Изучайте, анализируйте, делитесь своими выводами.

Когда Савина вышла из лаборатории, чтобы заняться оформлением запроса, трое "пророков" и Соня остались одни. Алексей активировал защиту от прослушивания на своём терминале – ещё одна привилегия их нового статуса.

– Что вы об этом думаете? – спросил он, обращаясь к коллегам. – О происхождении Матрицы и наночастиц.

– Очевидно искусственное, – ответил Дмитрий. – И очевидно внеземное. Вопрос в том, с какой целью эта технология была отправлена к нам. Помощь? Оружие? Эксперимент?

– Судя по тому, как частицы взаимодействуют с нами, речь идёт скорее о помощи или эволюционном вмешательстве, – сказала Соня. – Они не просто изменяют, а улучшают, адаптируют.

– К жизни в условиях высокой радиации, – кивнул Виктор. – Что само по себе странно. Зачем инопланетной цивилизации создавать людей, способных жить под радиацией? Если только…