Радиационные пророки

Утро наступило слишком быстро. Алексей был готов.

Глава 3: Аномалии

– Доброе утро, субъект Громов А.Н. Время: шесть часов ноль-ноль минут. Пожалуйста, примите утренние препараты и подготовьтесь к медицинским процедурам.

Алексей открыл глаза, мгновенно проснувшись. Сегодня автоматическое приветствие системы звучало иначе – не просто как повседневная рутина, а как отсчёт к неизбежной конфронтации.

Он встал с кровати, ощущая непривычную ясность мысли и остроту восприятия. События прошлого вечера – установленный телепатический контакт с Дмитрием, план побега – всё это теперь казалось ещё более реальным и неизбежным.

Привычно проглотив утренние капсулы с лекарствами, Алексей выполнил базовые гигиенические процедуры и надел чистый комбинезон. Необходимо было выглядеть обычно, не вызывать подозрений.

В голове снова возник тихий голос Дмитрия: "Ты готов?"

"Да, – мысленно ответил Алексей. – Что с Виктором?"

"Он на связи. Нервничает, но держится. Помни: когда начнётся, действуем быстро и решительно. Нам потребуется твой аналитический ум, чтобы принимать правильные решения в хаосе".

"Понял. Будь осторожен, Дмитрий".

Точно в 6:30 дверь его комнаты открылась. Вместо обычной пары охранников в дверях стояла доктор Соня Ветрова с планшетом в руках. Сегодня она была одна, без защитного костюма, лишь с небольшим дозиметром на поясе.

– Доброе утро, Алексей, – приветствовала она его с лёгкой улыбкой. – Как вы себя чувствуете сегодня?

Эта неожиданная смена протокола заставила Алексея насторожиться. Где охрана? Почему Ветрова пришла одна, без защиты?

– Нормально, – ответил он сдержанно. – Готов к очередным тестам.

– Хорошо, – кивнула Соня. – Сегодня у нас особенная программа. Я провожу вас в лабораторию биофизики, где уже находятся ваши коллеги.

Они вышли в коридор. Алексей с удивлением отметил отсутствие обычного конвоя.

– Новый порядок? – спросил он, кивая на пустой коридор.

Соня слегка улыбнулась.

– Скажем так, я убедила руководство, что три охранника, сопровождающие каждого из вас в отдельности – излишество. Вы демонстрируете стабильное и кооперативное поведение. К тому же, – она показала на крошечное устройство на своём запястье, – у меня есть тревожная кнопка. Одно нажатие, и группа быстрого реагирования будет здесь через 20 секунд.

Алексей оценил её откровенность. Он также отметил, что уменьшение охраны значительно облегчало их план побега. Возможно, сегодняшний день был действительно лучшей возможностью.

Они прошли через несколько контрольно-пропускных пунктов, где Ветрова предъявляла своё удостоверение и биометрические данные. Система безопасности явно была настроена на доверие к медицинскому персоналу.

– Я просмотрела результаты ваших вчерашних тестов, – сказала Соня по пути. – Очень интересная динамика. Ваше восприятие радиационных полей продолжает совершенствоваться. И были намёки на возможность влияния на радиоактивный распад, хотя и не такие явные, как у Дмитрия.

– Я не уверен, что действительно мог влиять на распад, – ответил Алексей. – Скорее, я просто… чувствовал его иначе.

– И это тоже удивительно, – Соня остановилась перед очередной дверью с биометрическим замком. – Здесь нас ждёт доктор Савина и ваши коллеги.

Дверь открылась, и они вошли в большую лабораторию, оборудованную даже более впечатляюще, чем та, где проводились вчерашние эксперименты. В центре располагались три диагностические капсулы, соединённые сложной системой кабелей с центральным компьютерным узлом. Дмитрий и Виктор уже находились здесь, сидя на стульях в ожидании процедуры. Доктор Савина и двое других учёных настраивали оборудование.

Алексей мысленно потянулся к Дмитрию: "Всё по плану?"

"Да. Жди сигнала".

Дмитрий выглядел внешне спокойным, но Алексей, теперь чувствительный к его эмоциональному состоянию, ощущал бурлящую внутри коллеги решимость и напряжение.

– А вот и наш третий участник, – доктор Савина обернулась к ним. – Доброе утро, Алексей. Сегодня мы проведём синхронизированное сканирование всех троих. Это поможет нам лучше понять, как наночастицы взаимодействуют с разными типами нервной системы.

Она указала на свободную капсулу.

– Пожалуйста, разденьтесь до нижнего белья и займите свою позицию. Сканирование займёт около сорока минут. Важно, чтобы вы оставались максимально неподвижными.

Алексей кивнул и начал снимать комбинезон. Краем глаза он заметил, что Дмитрий делает то же самое, при этом незаметно для остальных осматривая лабораторию, очевидно оценивая положение камер, расположение персонала, пути к выходу.

"Когда я подам сигнал, немедленно выбирайся из капсулы", – передал Дмитрий мысленно.

Алексей лёг в свою капсулу, которая тут же закрылась прозрачным куполом. Он почувствовал знакомое покалывание, когда диагностические поля активировались. На внутренней поверхности купола появилась проекция данных – его пульс, мозговая активность, уровень гормонов и другие показатели.

Доктор Савина подошла к центральной консоли управления.

– Начинаем синхронное сканирование. Оставайтесь неподвижными, пожалуйста.

Системы загудели, световые индикаторы переключились с жёлтого на зелёный. Алексей закрыл глаза, делая вид, что расслабляется для процедуры, но на самом деле концентрируясь на ментальной связи с Дмитрием.

Прошло примерно десять минут спокойного сканирования. Учёные переговаривались вполголоса, анализируя поступающие данные. Соня Ветрова внимательно изучала показатели на одном из дополнительных мониторов.

И вдруг всё изменилось.

Сначала Алексей почувствовал нарастающую волну эмоций от Дмитрия – решимость, сосредоточенность, а затем мощный всплеск ментальной энергии. В то же мгновение свет в лаборатории моргнул, а затем полностью погас.

"СЕЙЧАС!" – мысленный крик Дмитрия пронзил сознание Алексея.

Не теряя ни секунды, Алексей ударил кулаками по внутренней поверхности купола. В обычных условиях это было бы бесполезно – стекло было армированным, рассчитанным на противостояние гораздо большим нагрузкам. Но либо отключение питания отключило и механизмы блокировки, либо его сила действительно возросла – купол треснул и распахнулся.

Лаборатория погрузилась в хаос. Единственным освещением было аварийное красное свечение аварийных ламп и странное голубоватое сияние, исходящее от глаз и кожи Дмитрия, который уже выбрался из своей капсулы. Виктор тоже освободился и теперь стоял, растерянно озираясь в полутьме.

Доктор Савина пыталась активировать аварийную систему связи, в то время как двое других учёных метнулись к дверям. Но Дмитрий оказался быстрее. С невероятной скоростью он преградил им путь и одним движением отбросил обоих от дверей – с силой, явно превосходящей человеческую.

– Всем оставаться на местах! – его голос звучал странно, с металлическим эхом. – Никто не пострадает, если вы не будете сопротивляться.

Соня Ветрова замерла, глядя на троих обнажённых мужчин с горящими голубым светом глазами. Её рука медленно потянулась к тревожной кнопке на запястье.

– Соня, нет, – голос Алексея был тихим, но твёрдым. – Не делайте этого. Пожалуйста.

Их взгляды встретились. В глазах Сони читался не страх, а скорее разочарование и сожаление.

– Вы не понимаете, что делаете, – сказала она. – Вы нестабильны. Ваши изменения продолжаются. Без медицинского наблюдения…

– Без медицинского наблюдения мы хотя бы будем свободны, – перебил её Дмитрий. – Будем сами решать свою судьбу, а не служить лабораторными крысами для военных.

– О чём вы говорите? – удивилась Савина. – Какие военные?

– Не притворяйтесь, – Дмитрий подошёл ближе к ней. – Мы знаем о визите генерала Северина. Знаем о планах перевести нас в другой комплекс для более инвазивных исследований.

Савина выглядела искренне озадаченной.

– Да, генерал Северин должен прибыть сегодня для оценки прогресса. Но никто не говорил о переводе или инвазивных методах. Наоборот, он должен был утвердить расширение ваших прав в пределах комплекса, учитывая вашу стабильность и сотрудничество.

Эта информация заставила Алексея и Дмитрия обменяться недоумёнными взглядами. Кто-то явно получил неверную информацию.

– Тогда что означают эти документы? – Дмитрий указал на планшет, лежащий на консоли. – Я видел протокол "расширенных исследований". Там речь шла о биопсиях, возможных хирургических вмешательствах.

Соня быстро взглянула на планшет.

– Это протоколы для следующей фазы исследования наночастиц in vitro, не in vivo! – воскликнула она. – Мы планировали изучать их в лабораторных условиях, используя уже собранные образцы ваших тканей. Никаких новых биопсий или тем более хирургических вмешательств не планировалось!

Наступила напряжённая пауза. Алексей почувствовал, как уверенность Дмитрия дрогнула – он тоже улавливал искренность в словах медиков.

– Даже если это так, – наконец сказал Дмитрий, – это не меняет нашего положения. Мы всё равно остаёмся подопытными объектами, изолированными от мира, лишёнными базовых свобод.

– Мы понимаем ваши чувства, – осторожно сказала Савина. – И именно поэтому генерал Северин согласился рассмотреть возможность предоставления вам большей автономии в пределах комплекса. Это первый шаг к нормализации вашего положения.

– Первый шаг? – усмехнулся Дмитрий. – А сколько ещё шагов потребуется, прежде чем нас признают людьми, а не "субъектами"? Год? Десять лет? Никогда?

Алексей положил руку на плечо Дмитрия, чувствуя его напряжение.

– Давай выслушаем их, – тихо сказал он. – Возможно, мы действительно не обладаем полной информацией.

Дмитрий колебался. Алексей ощущал его внутреннюю борьбу – часть его хотела продолжать побег, несмотря ни на что, другая начинала сомневаться в правильности их действий.

В этот момент двери лаборатории распахнулись, и в помещение ворвались шестеро вооружённых охранников. Они остановились на пороге, ошеломлённые зрелищем трёх обнажённых мужчин со светящимися глазами, стоящих среди разбитого оборудования в полутьме.

– Стоять! Не двигаться! – скомандовал старший охранник, поднимая оружие – нелетальный электрошоковый пистолет повышенной мощности.

Ситуация мгновенно накалилась. Дмитрий повернулся к охранникам, его глаза полыхнули ярче, а по коже пробежала сеть голубоватых светящихся линий.

– Не надо! – Алексей бросился вперёд, вставая между Дмитрием и охранниками. – Все, пожалуйста, успокойтесь! Мы можем решить это мирно!

Время словно застыло. Дмитрий, готовый атаковать. Охранники с оружием наготове. Учёные, замершие в оцепенении. И Алексей, пытающийся предотвратить неизбежную катастрофу.

– Опустите оружие, – раздался властный мужской голос из коридора. – Немедленно.

Охранники растерянно переглянулись, но подчинились, опуская пистолеты. В лабораторию вошёл высокий седой мужчина в генеральской форме Космических Сил Земли. Его холодные серые глаза внимательно изучили ситуацию.

– Генерал Северин, – доктор Савина шагнула вперёд. – Мы не ожидали вас так рано.

– Очевидно, – сухо ответил генерал, окидывая взглядом разгромленную лабораторию. – Я прибыл первым рейсом, как только получил ваш вчерашний отчёт о прогрессе. Похоже, я появился вовремя.

Он повернулся к троим "радиационным", особенно внимательно изучая Дмитрия, который всё ещё излучал голубоватое сияние.

– Значит, это наши "лазари", восставшие из мёртвых, – в его голосе не было страха, только профессиональный интерес. – Впечатляющее зрелище.

– Генерал, произошло недоразумение, – начал Алексей. – Мы получили информацию, что нас планируют перевести в другое учреждение для более агрессивных исследований. В свете этого мы решили…

– Попытаться сбежать, – закончил за него Северин. – Вполне логично. На вашем месте я поступил бы так же.

Эта неожиданная реакция застала всех врасплох.

– Однако, – продолжил генерал, – ваша информация была неверной. И я подозреваю, что это не случайное недоразумение, а намеренная дезинформация.

Он повернулся к доктору Савиной:

– Активируйте экстренный протокол безопасности данных. Кто-то пытался саботировать наш проект, и я намерен выяснить, кто именно.

Савина кивнула и поспешила к уцелевшему терминалу, активируя какую-то последовательность команд. Аварийное освещение сменилось нормальным, системы начали перезагружаться.

Генерал снова обратился к трём мужчинам:

– Господа, я понимаю ваши опасения и не собираюсь за них наказывать. Однако я прошу вас сотрудничать и вернуться в свои комнаты. Обещаю, что сегодня же мы проведём открытое собрание, на котором я лично объясню ваш статус, цели проекта и дальнейшие планы – без утайки.

Алексей мысленно связался с Дмитрием: "Что думаешь?"

"Не доверяю ему. Но сейчас у нас нет выбора. Надо выиграть время".

"Согласен".

– Мы согласны вернуться в свои комнаты, – сказал Алексей вслух. – При условии, что это собрание действительно состоится, и нам предоставят полную информацию о нашем положении.

– Вы имеете моё слово, – кивнул Северин. – Собрание состоится в 14:00 в конференц-зале А. Там будут присутствовать все ключевые сотрудники проекта. – Он повернулся к охранникам: – Сопроводите субъектов… то есть, господ, в их комнаты. Без применения силы или ограничений. Они идут добровольно.

Охранники кивнули, всё ещё настороженно поглядывая на светящиеся фигуры.

– А теперь, – генерал обратился к Соне, – будьте добры, предоставьте нашим пациентам какую-нибудь одежду. Как бы впечатляюще они ни выглядели в своём… природном виде, думаю, всем будет комфортнее, если они оденутся.

Напряжение в комнате немного спало. Соня быстро принесла запасные комплекты одежды, и три "радиационных" оделись. Свечение Дмитрия постепенно угасало, возвращаясь к обычному тусклому мерцанию глаз.

Под конвоем, но без применения каких-либо ограничений, их проводили обратно в их комнаты. По пути Алексей заметил повышенную активность персонала, спешащего к лабораториям и коммуникационным центрам. Похоже, слова генерала о возможном саботаже воспринимались всерьёз.

Когда дверь его комнаты закрылась, Алексей сел на кровать, пытаясь осмыслить произошедшее. План побега провалился, но они, по крайней мере, избежали конфронтации, которая могла закончиться плачевно. И, возможно, они действительно получат больше информации о своём положении.

"Алексей", – мысленный голос Дмитрия пробился сквозь его размышления.

"Да?"

"Не доверяй Северину полностью. Что-то здесь не так. Генерал не мог просто так отреагировать на мятеж. Он чего-то хочет от нас".

"Я тоже это чувствую. Но давай выслушаем его. Возможно, мы действительно получим полезную информацию".

"Хорошо. До встречи на собрании. И будь начеку".

Связь прервалась, и Алексей остался наедине со своими мыслями. Он лёг на кровать, закрыв глаза, но не для отдыха. Его разум продолжал анализировать ситуацию, просчитывая возможные сценарии и их последствия.

Что-то подсказывало ему, что предстоящее собрание будет поворотной точкой в их судьбе – в ту или иную сторону.

Конференц-зал А, куда Алексея привели ровно в 14:00, резко отличался от стерильных лабораторий и аскетичных комнат, в которых он провёл последние дни. Просторное помещение с панорамным окном, выходящим на лунный пейзаж, было оборудовано удобными креслами и большим овальным столом из натурального дерева – роскошь по меркам космических поселений.

Дмитрий и Виктор уже находились там, сидя по одну сторону стола. По другую сторону расположились доктор Савина, Соня Ветрова и ещё несколько человек в гражданской одежде, которых Алексей раньше не видел.

– Добро пожаловать, господин Громов, – генерал Северин, сидящий во главе стола, указал на свободное место рядом с Дмитрием. – Присаживайтесь. Мы готовы начать.

Алексей сел, мысленно отметив отсутствие охраны внутри помещения. Это был либо жест доверия, либо уверенность в том, что в случае необходимости они смогут нейтрализовать трёх "радиационных" другими способами.

– Господа, – начал генерал, обращаясь к Алексею, Дмитрию и Виктору. – Прежде всего, я хочу принести официальные извинения от имени Управления Космической Безопасности за то, как с вами обращались в последние дни. Режим содержания, отношение как к "субъектам" вместо пациентов, отсутствие полной информации о вашем статусе – всё это было ошибкой, которую я намерен исправить.

Он сделал паузу, давая им возможность осмыслить эти слова.

– После утреннего инцидента мы провели срочную проверку безопасности и обнаружили, что некоторые протоколы и директивы были намеренно изменены без моей авторизации. Проще говоря, кто-то пытался саботировать проект "Лазарь", создавая условия для конфронтации между вами и руководством комплекса.

– Кто именно? – спросил Дмитрий, не скрывая скептицизма.

– Мы всё ещё расследуем это, – ответил Северин. – Но есть серьёзные основания полагать, что это дело рук корпорации "ТераНова". Именно они поставляли экспериментальное топливо на станцию "Прометей". Именно они скрыли информацию о наночастицах, обнаруженных в астероиде из пояса Койпера.

Соня Ветрова подала генералу планшет. Он активировал голографический проектор в центре стола, и над ним появилось трёхмерное изображение астероида неправильной формы.

– Объект КВ-7382, обнаруженный два года назад экспедицией "Дальний Горизонт" в поясе Койпера. Внешне – обычный ледяной астероид, каких тысячи. Но при детальном сканировании в его ядре были обнаружены аномальные включения.

Изображение сменилось, показывая внутреннюю структуру астероида с яркой точкой в центре.

– Это включение содержало материал, который сначала приняли за неизвестный минерал. Дальнейший анализ показал, что это скопление микроскопических частиц с крайне необычными свойствами. Они реагировали на радиацию, изменяли свою структуру при контакте с органическими материалами, демонстрировали признаки самоорганизации.

Новое изображение – увеличенная в миллионы раз наночастица, сложная, с множеством внутренних структур.

– Корпорация "ТераНова", участвовавшая в финансировании экспедиции, получила эксклюзивное право на изучение этих частиц. Официально они отчитались, что исследования не дали значимых результатов, и проект был закрыт. Но на самом деле, – Северин сделал паузу, – они продолжили работу в тайне. И что ещё хуже – начали эксперименты по включению этих частиц в термоядерное топливо, надеясь повысить его эффективность.

– И они решили опробовать это экспериментальное топливо на самой мощной термоядерной станции Солнечной системы? – недоверчиво спросил Алексей. – Без должного тестирования и согласования?

– Именно так, – кивнул Северин. – Жадность и самонадеянность. Классическая комбинация для катастрофы.

– А что известно о происхождении этих наночастиц? – спросил Виктор, который до этого молча слушал.

Генерал обменялся взглядами с доктором Савиной, словно решая, сколько информации можно раскрыть.

– Анализ показал, что эти частицы имеют искусственное происхождение, – наконец сказал он. – Их структура слишком сложна, слишком функциональна для случайного природного образования. По нашим оценкам, они были созданы с использованием технологий, значительно превосходящих современный уровень науки.

– Вы хотите сказать… инопланетное происхождение? – Виктор выглядел одновременно шокированным и заинтригованным.

– Мы не делаем поспешных выводов, – осторожно ответил Северин. – Но такая возможность рассматривается. Астероид мог быть частью более крупного объекта, возможно даже корабля или исследовательского зонда, разрушенного миллионы лет назад. Наночастицы могли быть технологическим компонентом этого объекта, каким-то образом сохранившим функциональность.

– И теперь эти частицы внутри нас, – задумчиво произнёс Алексей. – Изменяют нас по какому-то предопределённому плану.

– Совершенно верно, – кивнула доктор Савина, включаясь в разговор. – Наши исследования показывают, что наночастицы действуют целенаправленно, модифицируя вашу ДНК и клеточные структуры в соответствии с какой-то программой.

– С какой целью? – спросил Дмитрий. – Создание оружия? Биологическая атака на человечество?

– Мы считаем, что нет, – ответила Савина. – Если бы целью было причинить вред, вы бы просто погибли. Вместо этого частицы адаптируют ваши организмы, делая их более… совершенными в определённом смысле.

– Совершенными для чего? – настаивал Дмитрий.

– Для выживания и функционирования в условиях высокой радиации, – вступила в разговор Соня Ветрова. – Наши анализы показывают, что ваши тела не просто стали устойчивы к радиации – они начинают использовать её как источник энергии. Ваши клетки модифицируются для прямого преобразования радиационной энергии в биологически полезную форму.

Эта информация заставила всех троих "радиационных" замолчать, осмысливая её значение.

– Вы становитесь чем-то вроде… радиотрофов, – продолжила Соня. – Организмами, способными питаться радиацией, подобно тому, как растения используют фотосинтез для преобразования солнечного света.

– И это объясняет наши новые способности, – медленно произнёс Алексей. – Видеть радиацию, чувствовать её, влиять на радиоактивный распад… Всё это часть адаптации для жизни в радиоактивной среде.

– Именно, – подтвердила Савина. – Но это только начало изменений. Судя по темпам адаптации, процесс займёт ещё несколько месяцев, прежде чем стабилизируется.

– И что будет тогда? – спросил Виктор. – Кем или чем мы станем?

– Мы не знаем наверняка, – честно ответила Савина. – Но судя по направлению изменений, вы сохраните человеческую форму и сознание, приобретя ряд новых способностей и особенностей физиологии.

Генерал Северин, до этого молча слушавший научное обсуждение, снова взял слово:

– Именно поэтому проект "Лазарь" имеет такую важность для Управления Космической Безопасности. Вы трое – не просто аномалия или медицинский казус. Вы, возможно, первые представители новой ветви человеческой эволюции, адаптированной для жизни в условиях, недоступных обычным людям.

– И вы хотите контролировать эту эволюцию, – мрачно заметил Дмитрий. – Использовать нас как прототип для создания солдат, способных действовать в зонах смертельной радиации.

К удивлению всех, Северин покачал головой.

– Нет, господин Ларин. Вопреки распространённому мнению, не все в военных структурах одержимы идеей создания супероружия. Моя задача – понять потенциальные угрозы и возможности для человечества. И в данном случае возможности значительно перевешивают угрозы.

Он активировал новую голограмму, показывающую схему Солнечной системы.

– Внутренние зоны звёздных систем остаются недоступными для человечества из-за высоких уровней радиации. Даже вблизи нашего собственного Солнца мы можем размещать только автоматические станции с ограниченным сроком службы. А более близкие орбиты, где можно было бы собирать в тысячи раз больше солнечной энергии, полностью недоступны.

Изображение сменилось, показывая другие звёздные системы.

– То же самое касается и других звёзд. Если человечество когда-нибудь решится на межзвёздную экспансию, нам придётся решать проблему радиации как при полёте через космическое пространство, так и при освоении новых систем. Технические решения ограничены и крайне энергозатратны.

Он снова перевёл взгляд на трёх "радиационных".

– Но биологическая адаптация открывает совершенно новые горизонты. Люди, способные жить и работать в условиях высокой радиации, могли бы осваивать зоны, недоступные для обычных колонистов. Использовать ресурсы, которые сейчас находятся вне нашей досягаемости.

– Вы говорите о нас как о первопроходцах, а не как об оружии, – заметил Алексей. – Это… неожиданный подход для военного.

Северин слегка улыбнулся – впервые за весь разговор.

– До того, как возглавить Управление Космической Безопасности, я был директором программы космической экспансии. Моя специальность – стратегическое планирование долгосрочных проектов освоения космоса. Я вижу в вас не угрозу, а возможность преодолеть один из главных барьеров на пути человечества к звёздам.

– Допустим, – Дмитрий всё ещё выглядел недоверчивым. – Но это не объясняет, почему нас держали в изоляции, обращались как с подопытными объектами.

– Как я уже сказал, это было результатом саботажа, – ответил Северин. – Кто-то – предположительно агент "ТераНовы" – изменил протоколы и директивы, создавая условия для конфронтации. Корпорация явно заинтересована в получении доступа к вам и технологии наночастиц.

– Для военного применения? – спросил Алексей.

– И для этого тоже, – кивнул генерал. – Но в первую очередь – для монополизации новых возможностей добычи ресурсов. Представьте: рабочие, способные трудиться в радиоактивных шахтах, добывать материалы вблизи звёзд, строить энергостанции там, где никто другой не сможет действовать. Это триллионы кредитов потенциальной прибыли.