Тяжёлая реальность. Калейдоскоп миров

В коридоре доков его догонял звук приближающегося транспорта. Снаружи снова шептались слухи. Кирилл думал о том, насколько тонка грань между этими событиями. Одно неверное движение – и ты перестаёшь быть человеком-исследователем и начинаешь быть кузнецом смертоносного орудия. Он вздохнул, но руки его были точны. Модуль был готов. Теперь оставалось одно – испытать его там, где он мог понадобиться. У древнего корабля… У того самого бронированного клина, что режет сознание одним своим присутствием.

…………

Спустя пару часов Кирилл уже сидел на холодной палубе технического отсека, с опущенной головой, обдумывая последние расчёты. На мониторах мягко пульсировали зелёные сетки полей – результат симуляций, проведённых его кластером искусственных интеллектов. Там, среди сотен линий и цифр, рождалось то, что могло стать первой настоящей защитой от теней Левиафанов – от тех самых роев наноботов, что разрывали корабли не сталью, а тишиной.

Теперь нужно было не просто смоделировать – нужно было собрать. Так что он поднялся и направился к складскому отсеку, где стояли запаянные контейнеры с пометками “служебное оборудование”. В каждом из них – кристаллы резонаторов, катушки сверхпроводников, плоские панели из сплава триария, проводящие рунные каналы, и множество креплений. Всё это выглядело как обломки старых приборов, но Кирилл уже видел в этом целостный узор.

Он вытащил большой контейнер на гравиплатформу, подключил её к сети дроидов и активировал ремонтные модули, инициировать сборку по схеме Дельта девять. Из гнёзд под потолком спустились шесть дроидов. Каждый выглядел по-своему. Один – как механический паук с множеством щупалец, другой – цилиндр с манипуляторами, третий – шарообразный, с линзой для лазерной сварки. Они синхронно заняли позиции вокруг центрального верстака, где Кирилл уже разместил основу – массивный диск из композитного металла, в центре которого светился кристалл фокусировки.

– “Анвил”, – обратился он к ИИ. – Задай последовательность сборки. Сегмент А – генератор поля. Сегмент B – фазовый стабилизатор. Контрольные узлы – через рунную сеть.

– Принято. Синхронизация последовательности на кластере “Троян”. Дроиды готовы к выполнению.

Первым шагом шла установка сферического сердечника – это был основной фокусирующий узел. Кирилл лично снял защитный колпак, осторожно поместил его в гнездо. Кристалл был гномьей работы, добытый с обломков погибшего судна. В нём хранилась способность держать поле даже при весьма серьёзных перегрузках. Когда он вошёл в контакт с энергией, поверхность его будто затрепетала, вспыхнула мягкими, золотистыми искрами.

– Осторожнее. – Пробормотал себе под нос Кирилл. – Если он перегреется, то придётся долго ждать, пока остынет весь контур.

Дроиды аккуратно установили по периметру катушки ЭМИ – медно-титановые кольца с рунными вставками. Каждое кольцо имело гравировку – микроскопические символы, которые Кирилл сам наносил, руководствуясь инструкциями “Анвила”. Эти руны позволяли перенаправлять поля не линейно, а по спирали, образуя своеобразный вихревой барьер.

Далее шла сборка фазового стабилизатора – узла, отвечающего за синхронизацию поля с окружающим пространством. Без него щит просто разорвало бы внутренними токами. Стабилизатор выглядел как полупрозрачная матрица из стеклокерамики, по поверхности которой струились крошечные потоки энергии. Дроиды закрепляли её послойно – по шесть фрагментов за раз, с точностью до микрона.

Каждые несколько минут Кирилл останавливал процесс, чтобы вручную проверить температуру соединений и повторно нанести уплотняющие руны. Он знал, что ошибка даже на толщину волоса могла привести к тому, что поле при первом включении обрушится внутрь, сожжёт всё оборудование – и, возможно, даже его самого.

Затем началась самая тонкая работа – объединение электрического и рунного контуров. Кирилл разворачивал прозрачные ленты с узором символов и вручную прикладывал их к корпусу устройства, синхронизируя с энергетическими каналами. При каждом касании поверхность металла дрожала, светилась тонкими линиями, будто впитывая сам смысл его замыслов.

– “Анвил”, – сказал он, – проверь фазу по третьему сегменту. Кажется, резонанс уходит в сторону.

– Проверяю… коррекция – плюс восемь тысячных герц. Стабилизация восстановлена.

– Отлично.

Дроиды в это время держали всю установку в подвешенном состоянии. Под днищем блестели кабели, соединённые в шестиугольный контур, который “Троян” питал напрямую от вспомогательного реактора. Энергия шла в такт пульсации. Прямо как дыхание спящего зверя.

Ещё раз всё осмотрев, Кирилл шагнул к панели управления – простой на вид блок, но именно здесь сходились все каналы. Он ввёл ключ активации, затем аккуратно закрепил последний компонент – матрицу отражения. Это был прозрачный диск с вырезанным внутри символом, созданным для перенаправления энергии наружу, словно зеркало. Именно этот элемент превращал поток в сферу защиты – в ту самую пульсирующую тень света, что должна была заслонить корабль от нанороя.

Когда всё было готово, Кирилл отошёл на несколько шагов, запустил дистанционный терминал и включил первичный прогон.

– Системы в режим активации. Сегменты A, B, C – питание двадцать процентов.

В ответ пространство вокруг устройства зашипело – воздух будто дрогнул. Сначала – тихо, потом сильнее. С поверхности диска поднялось марево – почти невидимое, искажённое, как горячий воздух над пустыней. На мониторах начали плясать графики – фаза стабилизирована, поле удерживается. Но внезапно один из стабилизаторов дал вспышку, руна вспыхнула красным и погасла.

– Сегмент C, сброс! Ручной откат! – Резко скомандовал он.

Один из дроидов метнулся к перегруженному модулю и выпустил охлаждающую смесь. Секунду спустя всё стихло. Кирилл выдохнул и усмехнулся:

– Ещё немного – и пришлось бы отскребать меня от переборки.

После нескольких корректировок и перенастройки рунных контуров установка заработала стабильно. Вокруг центрального ядра вращался лёгкий ореол света – признак того, что поле замкнулось на себе. Кирилл прошёлся рукой по корпусу – металл слегка вибрировал, как будто дышал.

– “Троян”, – сказал он. – Сохрани схему под индексом “Прототип номер один”. Обозначь как секретную. Доступ – только я и инженерный кластер.

– Подтверждено.

Дроиды тем временем аккуратно закрепили установку в гравираме – компактной капсуле, которую можно было подсоединить к внешней обшивке корвета. Там, под слоями брони, она могла развернуть сферу в случае атаки – не уничтожая врага, а заставляя нанотени растворяться в собственном шуме.

Когда всё было закончено, Кирилл остался один в ангаре. Вокруг стоял лёгкий запах озона и горячего металла. Он посмотрел на установку. Компактный, грубый, но всё же действующий прибор – в нём соединились знания людей, гномов и машин. Медленно выдохнув, он тихо сказал, словно самому себе:

– Если это сработает… Хоть кто-то ещё сможет вернуться домой.

Где-то за переборкой послышался низкий гул реакторов – корабль готовился к манёвру. Кирилл выключил освещение, оставив только тусклое свечение вокруг новой установки. Оно напоминало дыхание чего-то разумного. Пока что – единственная стена между ними и безликой тьмой технологий Левиафанов…

………

Связь появилась внезапно, коротким мигающим импульсом на вспомогательном канале связи – тем, который Кирилл использовал только для прямых переговоров с агентами Анклава. На экране терминала мелькнул знак в виде перекрещённых молотов на фоне звезды – герб Гномьего Анклава. Затем изображение чуть дрогнуло, сфокусировалось, и появилось знакомое лицо – Кхарн Бронзовожил, агент-разведчик, когда-то передавший нужную информацию в Анклав, и сопровождавший гнома, с которым Кирилл пересекался во время передачи информации про погибший исследовательский корабль.

Глаза Кхарна блестели холодным металлическим блеском – это был характерный оттенок глаз тех, кто долго жил под землёй и работал с энергокристаллами. На его лице виднелись следы усталости. Седина в бороде, трещины на коже от сухого воздуха. Но за всем этим проглядывала странная решимость, почти фанатичная.

– Связь подтверждена. Протокол маскировки и шифрования канала активен? – спросил Кхарн хриплым голосом.

– Активен. Трафик идёт через ложные ретрансляторы. Можешь говорить свободно. – Тут же ответил ему Кирилл, чуть нахмурившись. – Что случилось, Кхарн?

Гном на секунду отвёл взгляд, словно подбирая слова.

– Ты ведь говорил, что у тебя осталась копия записи нападения на наш корабль?

– Да. Оригиналы я передал вам, как мы и договаривались. Что-то не так?

– Напротив. – Кхарн наклонился ближе к экрану передатчика, и его глаза вспыхнули жёстким светом. – Она сработала. И даже слишком хорошо.

Он говорил быстро, почти не дыша, с хриплой, сдержанной злостью в каждом слове:

– После того как Совет увидел кадры атаки, старейшины взбесились. Они потребовали объяснений от Империи Эльфов. Те сначала всё отрицали… Потом вообще заявили о том, что запись подделана. Но мы предъявили обломки, энергетические следы, идентификаторы корабля – всё сошлось. Теперь дипломатические каналы фактически заморожены. Торговые пути перекрываются, а наши караваны уже вооружаются. Контракты с Империей Эльфов на поставки стратегически важных ресурсов также заморожены. А они, судя по закупкам, готовились к войне. И теперь сорвана большая часть их планов.

Он перевёл дыхание, провёл рукой по бороде.

– Началась мобилизация горных легионов. Неофициально, конечно. Но уже два десятка кланов выразили готовность… “вернуть честь погибших исследователей”.

– То есть… начинается война? – Тихо произнёс Кирилл.

Кхарн мрачно усмехнулся:

– Пока нет. Но кровь уже кипит. А гномы не умеют остывать быстро. Да и эльфам явно не понравилось то, что кто-то вытащил под свет звёзд их гниль…

Он помолчал, затем сказал тише, с явной тревогой:

– Есть одна проблема, полукровка… Вернее… Кирилл… Хотя… Наши старики – архивариусы говорят, что ты, скорее всего, совсем не тот, за кого тебя все воспринимают… Якобы у тебя есть древняя кровь… Но это не моё дело…

Кирилл прищурился.

– Так что ты хотел сказать. Я слушаю.

– Эльфы уверены в том, что запись утекла к нам не случайно. Они не верят в то, что гномы смогли сами добыть подобное доказательство. Слишком чисто всё сделано, слишком профессионально. Они считают, что гномам кто-то помог в этом вопросе.

При этих словах Кирилл помрачнел.

– Ты хочешь сказать…

– Да. Они уже ищут тебя. Хотя они и не знают, кто именно мог передать нам информацию, но не стоит сбрасывать со счетов их ищеек.

Голос Кхарна стал глухим, почти угрожающе тяжёлым.

– Ты думаешь, я шучу? Империя объявила самый тщательный розыск по всем связным каналам. Они очень сильно хотят узнать, кто передал гномам исходники этой информации. Они не знают твоего имени, но у них определённые догадки. И если их ищейки найдут хотя бы слабый след, то тебе будет плохо.

Кирилл молча уставился на панель, где медленно мигал индикатор связи. Мысли сжались в тугой ком. Да. Он заранее знал о том, что это рано или поздно произойдёт. Ну, не бывает так, чтобы подобные утечки оставались без последствий.

Но услышать, что теперь между древней расой эльфов и гордым народом гномов надломились вековые договоры… Было всё равно, что узнать о приближающемся разломе в самой ткани Галактики.

– Кхарн, ты понимаешь, что если эльфы узнают обо мне, то и у вас начнутся ещё большие проблемы?

– Мы знали, на что идём. Но пойми, Кирилл – твоя запись изменила всё. До этого они смотрели на нас как на “союзных ремесленников”. Теперь они поняли, что мы можем быть свидетелями. А свидетелей они терпеть просто не умеют.

Он замолчал, и на секунду экран будто померк. Потом гном добавил:

– Я не связывался бы, если бы не считал нужным предупредить. Они начали проверять станции внешнего кольца. У тебя не больше пары циклов, чтобы сменить идентификаторы и маршруты. Хотя… В сложившемся положении даже смена идентификатора ничем не поможет.

Кхарн наклонился вперёд, понизив голос до шёпота:

– И ещё одно, Кирилл. Совет постановил – и все наши разведчики теперь собирают данные о древних технологиях. Информация про находки “Гродхнома” дошла до старейшин. Они не знают, что ты что-то утаил… Но, у них есть определённые подозрения. И если они будут в этом уверены, то захотят поговорить с тобой лично. И очень настойчиво.

Кирилл скривился.

– Ясно… Вот так… Помогай вам узнать правду, ещё и врагом объявите!

– Береги себя. И не отвечай ни на какие незнакомые сигналы. Даже если они будут выглядеть как наши. Эльфы умеют подделывать всё – даже голос родного брата.

Этот полукровка – гном коротко приложил кулак к груди, как бы отдавая честь.

– Но наш Анклав не забудет твою услугу. Пока же – забудь, что мы вообще знакомы. Если будет нужно, я сам свяжусь с тобой.

После этих слов связь оборвалась. На экране осталась только тишина – ровная, гулкая, как после взрыва в вакууме. Кирилл ещё долго сидел, не двигаясь. Всё, что он сделал, всё, что казалось правильным, вдруг стало началом новой войны. А значит – все дороги назад уже отрезаны. И, хотя он и ожидал чего-то подобного, но не так быстро… Видимо, кто-то из старейшин гномов итак уже был на взводе от наглости и зазнайства эльфов…

………..

Он встал до полуночи – не от бодрости, а потому что думал быстро и хотел быстрее сделать. В этой тишине Вольной станции всё казалось громче. Шаги охранников по стальным мосткам, далёкий рев компрессоров, шёпот переговоров из-за завес. В голове у Кирилла роился план, и каждое действие он выстраивал как точный ритуал. Чем меньше времени он будет проводить здесь – тем меньше шансов, что на него наткнутся те, кто теперь ищет источник записей с погибшего корабля, что попали в руки гномов.

Он решил действовать по принципу, который когда-то видел в старых фильмах и книгах – украсть ночь и унести с собой только самое ценное. Именно поэтому на куске пластика он выцарапал стилусом в полусумраке:

– Закрепить “Анвил” в песочнице, и сделать резервную копию всех его баз данных… Интегрировать модуль ЭМИ в саму структуру систем защиты корвета… Заправить все баки “Трояна” до рабочей пятки и взять ещё экстренный запас… Пополнить боезапас и инструменты десанта… Выдать экипажу “тихие” коды и новые идентификаторы… Продать всё то, что может выдать связь с “Гродхномом”… Оставить фальшивый след на станции, в виде логистики в доках… Выйти в гипер по нестандартной трассе, минуя основные маяки…

Каждый пункт он формулировал холодно – как инженер, а не как человек, чей дух подогревают старые легенды. Потом он снова спустился в бокс, где “Анвил” тихо жил в песочнице. Проверил логи. Кто обращался к его данным… Какие секции были запрошены… Затем, рукой, аккуратно переслал зашифрованную копию ключевых моделей – не всё, а только те параметры, что нужны для защиты. Основная копия осталась в локальном “гамане” у Торрима – страховка на случай, если гномы решат, что им нужно больше.

Дальше – модуль ЭМИ. Он снял его с верстака, ещё раз затянул крепления, проверил цепи перенаправления и рунные уплотнения. Подцепил тестовый узел к пилотной шине “Трояна” и запустил имитацию. Узкий направленный выброс, потом быстрый импульс-оглушение. Прибор рычал, корпуса зашуршали, а в дефектоскопах вспыхнули зеленые полосы – прототип показал стабильные окна оглушения в шесть – девять секунд. Существенно, но хрупко. Но именно эти секунды могли спасти жизнь десанта.

Вольная станция была хорошим местом, чтобы избавиться от всего, что могло служить ключом к “Гродхному”. Кристаллы с явными гномьими клеймами, резервные платы с необычной маркировкой, фрагменты обшивки с характерными резами. Он выставил их на продажу у трёх перекупщиков, договорившись шёпотом о распродажах “на запчасти”. Цена – низкая, а скорость продажи – высокая. Пусть все любопытные тратят свои деньги, но не находят следы.

Одновременно он передал несколько “наведённых слухов” – закодированных сообщений в подземные каналы рынка. “Мелкие обломки, опыты с шифрами, старый научный мусор” – всё это должно было отвлечь охотников на пару циклов в сторону чердачных скупок и малоинтересных лотов.

Потом он собрал экипаж на короткий брифинг. Раздал каждому новые идентификаторы – поддельные коды, подставные имена, фальшивые служебные записи. На всякий случай он дал двум молодым эльфийкам приказ пройти короткую “проверку слуха” – чтобы у них были надёжные легенды, если кто-то начнёт расспрашивать о чём-то “лишнем”.

Кроме того, Кирилл выдал всем простые инструкции по поведению в случае проверки:

“Никакой болтовни о гномах, о записи, о любых “грязных” вещах. Если даже и спросят – мы мусорщики, возим то, что находим. И не более того… ”

Ложь простая, но такая, что её легче держать.

Заправка “Трояна” прошла быстро. Он потратил часть контактов Торрима, договорился о ночной выдаче топлива на “черном” тарифе – без меток. В трюме разместил аккумулирующие конденсаторы и запасные катушки для ЭМИ. Отдельно – герметичные контейнеры с инструментами для зачистки обшивки, крепления для десанта и четыре “ловчих крюка” – их он собирался использовать для захвата или для того, чтобы прочно прижать корвет-цель к борту.

Сам маршрут тоже требовал корректировки. Так что он намеренно “забыл” о прямых трассах. Кирилл выбрал сетку “серых” путей. Несподручные, малоиспользуемые коридоры, через которые шастают контрабандисты и мигранты. Это долго, но тихо. Он нанес в навигацию несколько ветвящихся точек, где можно было выйти и, при необходимости, свернуть в локальные анонимные ловушки. Запасной план – выйти в точку Фора – девять, откуда, по слухам, приходили основные потоки информации даже от бывших пиратов, и пробиться уже оттуда за периметр системы R-782.

Перед отлётом он спрятал дополнительный модуль ЭМИ в заполненный балластный отсек и замаскировал его под набор ракетных блоков. Дополнительно прикрыл “Анвил” – модуль остался в песочнице, но Кирилл сделал резервную магистраль. И если “Анвил” попытается выбраться за её пределы без его подписи – сигнал тревоги будет выведен и купирован в трёх зашифрованных слоях. Это было как положить нож в кобуру – на случай, если кто-то решится за ним потянуться.

За полчаса до выхода он поручил “Трояну” провести финальную маскировку трансмиттера. Подмена космического адреса и временная ретрансмиссия ложных логов, будто его корвет уходит на корабельный ремонт и действительно задержался на Вольной станции ещё на двое суток. Так его маршрут должен был выглядеть более “официозно” в глазах любопытных разумных. Если эльфы начнут искать его по общим сетям, то они увидят давно отлетевший и затаившийся где-то в неизвестности корабль, а не тот, что ушёл в ночь в определённом направлении.

Перед тем как отойти от шлюза, Кирилл остановился на минуту. В его голове всплыли образы – не только андрогенные карты и расчёты, но и детские воспоминания. Корабли-клинья из старой Вселенной Звёздных войн… Звёздные разрушители… И даже Дредноуты, которые казались ему тогда воплощением абсолютной мощи. “Рассекатель” из тех старых историй был картиной абсолютной формы – тяжёлой и угрожающей. И вот теперь в реальности его привлекал не только металл и схема, но и сама идея. Так как он мог узнать, откуда даже у такого маленького корабля, как его корвет, взялась сила способная разрезать на половинки тяжёлый крейсер.

Это было смесь детского восторга и прагматичной жажды истины. Он не искал славы. Он искал объяснений. И, может быть, если найдёт корабль Древних, то поймёт, чем питается то чудовище, которое подстерегало их всех в тени.

Шлюз заскрежетал, и его корввет медленно отошёл от причала. По станционным плитам прошёл шум волочения какого-то хвоста. И даже раздались странные звуки, как будто кто-то плевал им вслед. Они вышли в наружную бухту, отключили маяки, а Кирилл на мостике дал команду:

“Выход по точке Дельта-Три. Держим малую сигнатуру, в первом переходе – выключаем транспондер на двенадцать минут.”

Когда корабль скользнул в космос, он посмотрел в черноту – и на секунду в голове снова всплыл то самое детское воспоминание. Клиновидный силуэт, который в детской голове был гигантом. Только теперь он был не фильмом, а угрозой, покрытой реальными проводами и кристаллами.

– Вперёд. – Прошептал он. – По следу теней.

И “Троян” растворился в поле между звёздами, множество маяков и ложные логфайлы оставались на станции – фальшивая молва, которая должна была выиграть ему ещё немного времени, чтобы добраться до тех мест, где настоящая тень – или память о ней – дремала в холоде космоса…

Следы мусорщика

Потоки света от сигнальных прожекторов прорезали мрак доковой зоны, как тонкие копья. Вольная станция “Хальден-Прайм”, обычно гудящая тихими голосами торговцев и стуком погрузчиков, теперь словно затаила дыхание. По внутренним коридорам медленно, с хищной плавностью двигались новые гости – делегация эльфов из разведывательного корпуса Дома Аэрн. Внешне – послы, прибывшие по торговым вопросам. Фактически – охотники.

И сейчас они пришли искать того, кто посмел передать гномам запись, на которой ясно видно, как лёгкий крейсер Империи Эльфов уничтожает безоружный исследовательский корабль гномов. В Совете Великих Домов теперь требовали ответов, а внутри самого эльфийского флота уже шёл разлад. Так как появились слухи о том, что кто-то из младших домов донёс гномам. Или это работа каких-то наёмников? Но одно лучшие охотники Империи уже знали точно. Источник был из числа “мусорщиков” – свободных ищеек, что обычно шарили по обломкам погибших кораблей.

В арендованном ими отсеке станции стоял запах металла и перегретого воздуха. Старший эльфийский следопыт Тарэнн Сайлор – высокий, в стальном нагруднике с полупрозрачным покрытием, походил на тень, отражённую в стали. Его глаза, бледно-золотые, скользили по экранам с непониманием, смешанным с раздражением.

– Три сотни только на этой станции зарегистрированных мусорщиков. – Тихо сообщил его верный помощник, худощавый эльф по имени Иллер. – Из них восемь действуют под лицензией Торгового Консорциума, двое – с фальшивыми кодами, а трое не фигурируют в архивах вовсе.

– Трое без записей? – Тарэнн приподнял бровь. – Вот с них и начни.

Он медленно прошёл мимо окна, глядя на доки. Под ними кипела жизнь – перегрузка контейнеров, ремонт мелких шаттлов, и десятки мусорщиков, что таскали свои находки на продажу. Станция всегда казалась рассадником хаоса, но Тарэнн знал, что даже в хаосе есть след. Особенно если искать не шум, а тишину. Он задумчиво провёл пальцем по голографическому экрану – в воздухе зажглись имена:

“Кирилл. Код нерегистрируемый. Тяжёлый корвет неизвестного класса.”

“Сэргон Лест. Наёмник, работающий под лицензией Вольных.”

“Радж’Торн. Контрабандист, мелкий скупщик.”

– Начни с этого “Кирилла”. Неизвестный класс, без базы, и – исчез из сети три цикла назад. Пахнет правдой.

Помощник кивнул. В это время несколько других агентов эльфов уже работали в причальных ангарах. Они тихо опрашивали торговцев, показывали империалы, спрашивали о “полукровке-огре”, о странных кораблях с непонятными сигнатурами, о тех, кто бывал в секторах, где недавно видели исследовательский корабль гномов. Большинство торговцев отвечали одно и то же:

“Не знаем, кто это. Да и какая нам разница? Главное, чтобы товар был качественный, без подвоха.”

Но были и такие, кто тихо, за империалы, вспоминали:

“Был тут такой… Странный… Работал… Да, практически один. Всё время пара рабов рядом крутилась. Не любил свет и громких слов. Говорили, что часто ходит в запретные зоны Неизведанных регионов. Рисковый парень.”

Всё это эльфы старательно заносили в досье. Им не нужен был прямой ответ – только нить.

Тем временем на нижних палубах станции начинало ощущаться напряжение. Хозяева магазинов закрывали жалюзи раньше обычного. Наёмники и пилоты переговаривались шёпотом. Когда в коридорах появляются эльфы – значит, кто-то из “вольных” перешёл черту, и скоро начнутся облавы.

Патрули станции пока сохраняли нейтралитет, но администрация уже нервничала. Вольные не любили, когда чужие спецслужбы устраивали допросы на их территории.

В секторе B-12, где находились доки среднего тоннажа, начали перекрывать коридоры. Эльфы устанавливали временные считыватели сигнатур – ловушки, которые должны были выдать корабли с подозрительными энергетическими следами. И именно в этот момент на внешнем кольце станции, под треск старых радиомаяков, начал подходить другой корабль.

Его немного угловатая тень заслонила часть звёздного света, идущего извне системы. Местные диспетчеры сначала подумали, что это транспортный тяжёлый буксир, но когда система распознала сигнатуру, дежурный тихо присвистнул.

“Фрегат клана Огров. Позывной – “Клин Тал’Кра ”. Командир – Кара Тал’Кра.”