Три Закона. Закон третий – Воспроизводство. Часть 2

Господи, нашла момент об этом подумать!

Начальник тоже немного помрачнел после произошедшего разговора. Слияние излучателя и «Птички» он вызвался провести без моего участия. А мне было предложено напоследок проверить как продвигается слежка за зверем на полосе отчуждения и связаться с цепью излучателей для короткой диагностики. Я ретировалась в навигационную без лишних вопросов.

Опять, как во время давних встреч в Семантике, мне не хотелось даже поднимать на него глаза. А в полумраке второго модуля череда мутных размышлений продолжилась.

Интересно, он всё-таки решится иметь ребёнка, даже если все охотники от этого отказались? Глядя на его манеру – выделяться везде и во всём – можно предположить, что да. Хм… Интересно, а каким будет его потомство?.. И какой будет та женщина, которая на такое решится?.. Тьфу ты, чёрт, зачем я вообще об этом думаю?! А мысль тем временем автоматически прыгает обратно на его загадочную семью – кем же были они? Лео сказал, что Мичлав унаследовал от них некие таланты, и вообще неудивительно, что при такихродителях такойсын…

Странно, несмотря на то что его юношеские годы мы обсуждали частенько, сравнивая их с моими, раньше я никогда так ярко не представляла себе течение его жизни. Даже когда увидела его фото в восемнадцатилетнем возрасте. Для меня он всегда был неизменной глыбой, под которую не затекают бытовые реки. Почему-то никогда я не ощущала его человеком с обычными жизненными дилеммами и потребностями – а сейчас ощущаю… Недаром Лео поднял некоторые личные вопросы! Я вдруг ясно ощутила, как эти вопросы встают перед моим всемогущим напарником – точно так же как и передо мной, и перед любым другим человеком. Что вокруг него вращаются люди, с которыми у него складываются близкие взаимоотношения, что он расценивает их в намерении не упустить «своего человека», что он вообще именно так об этом думает, что он в состоянии жениться и иметь ребёнка, что когда-то он тоже находился в переходном периоде, и в его теле постепенно происходили изменения, что он… что он вообще-то тоже проходил через инструкции и рекомендации для детерминировавшихся на Сервере Сексуального Образования и Интимных Искусств и… и следовал им…

От этой неожиданной логической цепочки меня отвлёк шум снаружи – Мичлав говорил о чём-то с Лео – низкий голос охотника звучал очень раздражённо, а журналист явно не отступал. Кажется, они торговались об условиях пребывания в лагере в наше отсутствие. Начальник собирался запереть в нём гостей на весь период вылазки, и, конечно же, те были не согласны. Пусть без меня разбираются.

У меня сейчас какая-то ересь в голове…

…Ведь с Мичлавом мы довольно близко сосуществовали во время первого рейда и продолжили существовать близко сперва в Мастерской, затем здесь, но… Но до настоящего момента я ни разу настолько ясно не ощущала, что он, этот небожитель, на самом деле состоит из плоти и крови. Даже если его кровь не раз была у меня на руках. Даже если я не раз ощущала его ядерное тепло – на самом деле оно имеет вполне земное происхождение.

Интересно, может, поэтому мне всегда было неприятно дотрагиваться до него – потому что он как бы не являлся человеком? Он всегда казался каким-то современным демоном, живущим одной ногой в сверкающих джунглях Вехемы, а другой – в тёмных диких лесах. Он всегда был где-то наверху. А сейчас…

Вдруг проход в модуль заслонила огромная тень – охотник решительно вошёл в навигационную. Бросив на меня властный взгляд, он вдруг резким движением закрыл за собой дверь, запирая её на замок. Я испуганно замерла.

Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. Внезапно демон из моих раздумий явился во плоти.

Господи, кажется, если он продолжит в том же духе, я не смогу больше сопротивляться…

– Малышка, я не собираюсь больше ждать.

Он подступил ко мне ближе и (мама!) грохнул об стол бутылкой с сорокоградусной этикеткой.

– …Если я сейчас не выпью, я всех их перережу! – рычал он, преисполненный самой крайней досадой и злостью. – Они меня достали, я готов их вышвырнуть в джунгли, а миру сказать, что квазиантропы их героически сожрали! И если я сейчас не выпью, я так и сделаю!

– Божечки! – схватилась за сердце, которое уже произносило последние молитвы. – Нет-нет, давайте выпьем, я же не против!..

Фух, пока пронесло! Кажется, его утренняя тематика всколыхнула не так сильно, как меня. Отлично, но вот стоит ли пить, когда нам нужно работать и работать? Ладно, выпьем и успокоимся оба…

Под моим полным сомнений взглядом бутылку открыли. Мичлав уселся рядом, и, казалось, мы приготовились играть в какую-то игру на выбывание.

– Держи, – первый залп напарник галантно предназначил мне, – но только пару глотков и всё.

Терпеливо вздохнув, я приняла ровно сколько было сказано. Микстура показалась обжигающе горькой. Организм просто отвык от таких напитков. Даже передёрнуло от огнеопасного вкуса спирта.

– Ничего себе, как пробрало… – просипела, утирая выступившую слезу. – Эй, хватит! Сами же сказали – пару глотков!

Охотник запрокинул голову так, словно собирался опустошить всю бутылку разом! Но нет, остановился вовремя.

– На мой вес пары не хватит… – хрипло ответил он, вытирая рот тыльной стороной ладони и отставляя бутылку в сторону.

Я поспешила закрутить на ней крышку. И мы остались сидеть в тишине, глядя в стороны и с философским видом ожидая прихода. Организм с его нынешней перенастроенной ферментацией должен пьянеть мгновенно. Сколько можно выпить и не отравиться – наверное, зависело от твоих индивидуальных особенностей, но мне совершенно не улыбалось проверить свой или мичлавский лимит на практике. Хотелось убрать бутылку подальше. Тем более что напарник бросил терпеливое созерцание пола и со вздохом прикрыл глаза, обхватив пальцами свой широкий лоб – и так он выглядел очень усталым. Впервые мне подумалось, что он, наверное, здорово с нами со всеми задолбался. Странно, я не привыкла даже и думать, что он способен на усталость, ведь обычно энергия бьёт из него ключом, сшибая всех, кто находится рядом. Но, если задуматься, за последний период все мои проблемы стали проблемами «нашими»… А у него наверняка должны быть и свои, о которых я попросту не в курсе.

Череду мыслей накрыло ощущением горячих рукавиц, крепко обхвативших уши. Встряхнула головой – та налилась тяжестью, и изображение уже немного отставало от движения глаз. Ну вот, эффект прибыл. Даже кажется, будто какая-то живенькая мелодия звучит на задворках сознания.

Мичлав, наверное, ощутил то же самое. Открыл глаза, вздохнул опять, но уже глубоко и с явным удовлетворением.

– Функционирует… – протянул соответствующим тоном и расправил плечи.

Я хмыкнула, и мы уставились друг на друга.

Бодрая мелодия у меня в затылке зазвучала настойчивее.

В прицельном взгляде охотника что-то мелькнуло. Я попыталась проморгаться и заметила, как уголок его рта ползёт вверх, и вот у него лице уже царит отвратно знакомая усмешка.

Чёрт… Я ведь уже решила, что пронесло…

Посмотрела в сторону запертой двери. Опять встретилась с ним глазами. Мне кажется, или он покачал головой?! Пожалуй, два глотка для меня – слишком много…

Горячие рукавицы опустились от ушей и схватили за шею. Стало как-то жарко.

Отведя взгляд, я стала обмахиваться ладонью и безуспешно дуть под чёлку.

– Может, откроем дверь, а то душно…

Теперь Мичлав совершенно точно покачал головой.

– Если сейчас припрётся кто-нибудь из этих двоих… – пророкотал он и резанул пальцем по глотке, хотя по выражению его лица нельзя было сказать, будто он настроен враждебно.

Облокотившись о рабочий стол, словно о барную стойку, он с хрустом потянул мощную шею, широким жестом откинул со лба чёрные волосы. Музыка в голове застучала ещё чуть громче.

– Какой кошмар… – вырвалось против воли, и я попыталась отвернуться. – Кажется… на свой вес я выпила чересчур… А вы это… столько же весите, как и раньше, два года назад?

Зачем я это спрашиваю?..

– Н-да, столько же.

Я покосилась на него опаской. Ай, ну почему столько же, почему бы не похудеть на почве неудач?.. Мне кажется, эти чёртовы форменные майки придумал какой-то извращенец…

– М-м… Везёт, а я прибавила за прошлый год…

– А я заметил, – охотник повернулся ко мне с обычным своим оскалом, хотя не-ет, что-то непривычно жуткое было в нём.

Ч-чёрт!

– Так, вот только этого не надо!.. – предупредила я, пытаясь ногой откатить себя немного подальше, но стул-то был без колёс.

Мичлав с насмешливым недоумением посмотрел вниз, пытаясь понять, что я делаю.

– Не надо чего? – поинтересовался он, возвращаясь глазами выше.

– Ничего не надо!

– Вообще ничего?

– Абсолютно ничего!

Мужчина изобразил размышление и тут же примирительно развёл мощными руками:

– Как пожелаешь, моя девочка! Ничего, так ничего… Всё только так, как пожелаешь ты.

Ай, что ж так плохо-то?!

Внезапно сквозь стену нагнетающегося жара прорвался истерический сигнал системы. На всех поддёргивающихся в пространстве мониторах высветилась карта с цепью защитных звеньев. И одно из них мигало красным цветом.

Прямо как мои воспалённые глаза…

– Потрясающе… – протянула я, обречённо взирая на эту пульсирующую точку. – Почему-то именно сейчас, когда мы единственный раз приняли…

Хотела было встать, но тяжёлая ладонь Мичлава прижала меня обратно к стулу.

– Куда ты собралась, детка? Сидим, пока не протрезвеем.

– А если это квазиантропы?

– Ну-у, я буду только рад, если они тут сожрут кого-нибудь!

Как смешно!.. Сбросив с себя невыносимо горячую ладонь, я всё же поднялась и решительно (с заносом в полметра) шагнула в сторону двери.

– Леока, а ну стой! – немного расплывчато, но всё же грозно, рявкнул мне вслед охотник.

Да пошёл ты…

– ЛЕО!! – проорала я, за секунду достигнув центра лагеря.

Перепуганный таким рёвом журналист показался на пороге жилого модуля.

– Рем с вами?! – я даже голоса своего не узнала.

– Д-да… – он его тоже не узнал.

– Заприте дверь, и без приказа не выходить!

– Слушаюсь… А что?..

– Заприте дверь!

– Да-да, конечно… – и дверь в модуль скрыла его недоумённую физиономию.

Мичлав поджидал, прислонившись к углу навигационной.

– У… Я даже забыл, что хотел сказать, – хмыкнул он.

И в следующую секунду ловко поймал кинутый мною полуавтомат (кинутый с заносом в один метр).

– Пошли трезветь, вы хотели сказать…

– Не-ет, хотел сказать, что ты меня умиляешь. Всегда. Что бы ты ни делала.

– Даже когда в Семантике работала? С Севолием?

– А-ай, как будто по морде сейчас влепила! – расхохотался охотник, ловя меня за локоть, чтобы скорректировать траекторию пути обратно в навигационную.

Глава 10

Ничего страшного в тот день не произошло. Мы благополучно дотрезвели и пошли проверять границу. Никакой смелый квазиантроп не преодолел влияния защитных звеньев и не вылез наружу – один аппарат просто вдруг вышел из строя. Надо напомнить, что мои излучатели вовсе не удерживают зверя внутри зоны своего воздействия, поэтому выход за пределы дозволенного вполне возможен. Отпугивателями служат именно звенья. Кстати, Мичлав пообещал мне, что когда я вступлю в новую должность, то наконец получу доступ к информации о ЗПКА-1! Как и ко всем инженерным секретам Ассоциации – даже к тем, к которым он сам пока не имеет права подбираться. Ключевое слово тут «пока», потому что, становясь Главой, мой наставник получал во владение всю тамошнюю интеллектуальную собственность. А вместе с ним и я! Произнесу это заговорческим шёпотом, ведь щеголять полезными знакомствами неприлично.

Данный вопрос мы обсудили пока трезвели в навигационной. Я сразу постаралась занять нас обоих каким-нибудь актуальным разговором, чтобы отвлечь от нежелательных настроений. И, кстати, отвлечь мне хотелось в первую очередь себя. Всё-таки заметно, что я давно не выполняю положенных упражнений…

– Слушайте, а как получилось, что вы с Севолием стали такими врагами? – вернулась к помянутому выше имени, когда обсуждение будущих возможностей в Ассоциации подошло к концу.

– Врагами? – насмешливо усмехнулся Мичлав, покачивая полуавтоматом на колене. – Громко сказано! Какими-такими врагами, маленькая? Что ещё за драма на пьяную голову?

– Подождите-ка, – посмеялась я вместе с ним, но не дала себя спутать, – вы его поносили разными словами. Он вас, похоже, даже изучал, зная, что вы когда-нибудь станете Главой квазиохоты. Как я поняла, вы с ним редкостные конкуренты, разве нет?

– Конкуренты и враги – это разные понятия, моё сокровище, – спьяну зубы у охотника блестели в два раза ярче, чем обычно. – Если ты называешь кого-то врагом, значит ты признаёшь, что этот человек может быть сильнее тебя. Что ты можешь стать его жертвой. А представлять себя жертвой не стоит, а то это может и сбыться.

Под его снисходительной усмешкой я задумалась, насколько это позволили расплывающиеся мозги. М-да, единственный, кого я называла врагом – сам Мичлав и есть. И в самом деле, потому лишь, что я его боялась, завидовала, не могла его одолеть, а мне того очень хотелось!

– Мне этот бледномордый не враг. Да даже не конкурент, – продолжал посмеиваться напарник.

– Неужели? А почему ж вы так его называете, оскорбляете при мне?

– Потому что меня бесит, как ты ему вслед смотрела, пока я тебе глаза на него не раскрыл, – охотник просто пожал голым плечом. – Меня так ты никогда не уважала и не слушала. Хочу унизить его в твоих глазах – чего тут непонятного?

– Как откровенно… – я только фыркнула, краем глаза отслеживая не замигает ли красным цветом ещё одного звено.

– Откровенно… – согласился мужчина и, хищно постучав зубами, вдруг склонился ближе: – Откровенность за откровенность, девочка! Скажи честно, он тебе нравился?

Я немного отстранилась, глядя удивлённо на его квадратное заросшее лицо – оно опять перестало казаться человеческим.

– Вы же сами видели, что нравился. Да его там все уважают…

– Не-ет, я не о том! – охотник скривился, не сводя с меня мутноватого, но всё же прицельного взгляда. – Как мужик он тебе нравился?

Нечто внутри, уже вполне убаюканное алкоголем, внезапно опять оборвалось и полетело в бездну, из которой рождались кошмары моих последних ночей. Но тот же алкоголь не позволил стушеваться.

– Ну же, девочка, признавайся…

– Нравился, – сказала я в эту рычащую физиономию.

Её обладатель выпрямился, скептически цокнул уголком рта, взглянул куда-то в космос. И вдруг обнаружил подвох:

– В прошедшем времени – «нравился»! Слава небесам, я тебя вытащил из этой ямы!

– Да бросьте, Мичлав, прикалываться! – я с досадой отмахнулась. – Ничего между ним и мной никогда не возникло бы!

– Не возникло бы… – оскалившись, он со скрипом почесал квадратный подбородок о дуло полуавтомата. Но тут же изменился в лице, услышав мой провокационный вопрос:

– Так Севолий вам всё-таки конкурент, а?

Однако и здесь он быстро нашёлся:

– Так я для тебя всё-таки конкурентоспособен, м?

Спокойно, изобразим шутку.

– Вы вне любой конкуренции, дорогой папаша!

А теперь посмеёмся и сделаем вид, что всё прекрасно.

После этого я всё же пришла к выводу, что простых физических нагрузок для сброса напряжения мне явно недостаточно. Как и ему.

Относительно отрезвев, нам всё же пришлось совершить внеплановую вылазку к сломанному звену.

По пути через лес я заметила начальнику, что современные технологии вполне позволяют продумать систему слежения за границей звеньев. Ведь сейчас, по сути, она никак не контролируется. Камеры стоят на открытой зоне, но что, если создать камеру, способную следовать за зверем? Чтобы она выслеживала его по генетическому признаку? На что Мичлав припечатал – когда станешь инженером Ассоциации, тогда и будешь мне мозги иметь со своими современными технологиями. Далее он посоветовал смотреть под ноги. И вовремя, потому что, слишком отвлёкшись на его небритую насмешливую рожу, я навернулась на камне, попавшем под ногу, и приложилась затылком о ствол абиепинии по соседству. Вот поэтому в рейде не стоит пить.

К вечеру же, когда разболелась голова, Мичлав высказал мне пару ласковых слов. Со здоровьем нам явно не везло. Хотя! Может быть, башка растрещалась из-за очередного допроса, который Лео устроил нам за работой, вновь навязав свою компанию?

Но напарник не собирался долго сердиться на мою глупую травму. Поворчав для порядка, он в конце концов милостиво пригласил меня на приём:

– Иди сюда, попробую посмотреть в чём дело.

Я со вздохом выкатилась из-за рабочего стола к нему поближе и стянула волосы на затылке. Охотник опустил мой лоб на собственную широкую ладонь и стал прощупывать позвонок за позвонком. Пальцы его были горячими и сильными, а движения как обычно спокойными. Я украдкой вздохнула опять.

Лео присутствовал тут же – его болтовня прервалась только благодаря моим жалобам на головную боль. Теперь он с интересом наблюдал за экзекуцией, сидя по другую сторону стола и не вмешиваясь.

– Нашла, чем треснуться, моя девочка, – проговорил Мичлав негромко, отпуская мой лоб и теперь ощупывая лицевые мышцы. – Самым ценным, что у тебя есть.

– Да вы не переживайте, наставник. Я отпишу вам свой метод, и тогда моя голова сразу потеряет свою ценность.

Тоно тихонько усмехнулся со своего места.

– Не-ет, малышка, у тебя в ней ещё много чего содержится, помимо метода, – он перешёл к мышцам шеи.

– И всё вам нужно?

– И всё мне нужно.

Сквозь боль приятно было получить дозу таких ощущений, которые давали прикосновения напарника. Я старалась сохранять нейтральное выражение лица, тем более что Лео находился рядом, со своим пристальным вниманием во взгляде. Но… какого чёрта, у меня травма…

– Наощупь всё в порядке, – подытожил охотник через какое-то время, не найдя никаких болезненных точек. – Попьёшь противовоспалительное пару дней, а там посмотрим. Нет, подожди-ка. Сеанс не окончен.

Он подкатил свою табуретку и сел позади. По обеим сторонам от меня появились его мощные колени. Горячие чуть влажные ладони легли на плечи, освобождая их от лямок одежды. И я окончательно забыла о реальности, потому что под его руками боль попросту растворилась в притоке раскалённой крови к мышцам.

– У вас столько навыков! – послышался издалека голос журналиста. – Вы специально расширяете свои знания или тут играет роль жизненный опыт?

– Хм, жизненный опыт играет, это да… – хмыкнуло где-то над моих ухом. – Да и расширять знания тоже надо. Для повышения конкурентоспособности.

– Леокади, как вы там себя чувствуете?

– Н-нармальна… – был мой ответ.

Как же мне было хорошо!.. Настолько, что не хотелось замечать никаких дурацких намёков.

– Боже, Мичлав… Не знала, что у вас такой талант массажиста…

– Теперь знаешь, моя девочка, – пророкотал его голос сквозь блаженное марево перед глазами. – И это моё явное преимущество, верно?

– То-очно, Господи…

Думать о преимуществах Мичлава перед кем бы то ни было мне тоже не хотелось. Поэтому ночь прошла спокойно, без дурных и липких ощущений, не дававших спать все последние дни.

А новое рабочее утро застало мужскую половину лагеря повально бреющейся. Выйдя из модуля, я с удивлением обнаружила эту идиллическую картину – все трое на свежем воздухе, перед припасёнными для такого случая зеркалами соскребают щетину имеющимися в запасе средствами.

– Жаль, – протянула я, нарушая жужжащий хор бритв, – мне лёгкая небритость больше нравится.

На это замечание не обернулся только Ксандрий. При виде недоверчивых взглядов остальных я могла только рассмеяться и поспешить уйти.

Мичлав брился с весьма конкретной целью – чтобы не зарасти в долгой вылазке. Выход был запланирован через два дня. Сегодня намечался последний день подготовки. А завтра предстояло отдохнуть напоследок. Заодно выйти на связь с внешним миром в последний раз и удовлетворить давнюю просьбу журналистов о фотосессии для газеты.

Всё шло своим чередом. Теперь у меня не было возможности слишком глубоко задумываться о посторонних вещах. Перед глазами имелся обширный список дел – в него входили сбор и упаковка огромного количества вещей, а также проверка тех составляющих лагеря, которые должны исправно работать в наше отсутствие.

Мичлав занимался своей частью, поэтому сегодня мы почти не пересекались. Обязанности были распределены чётко. Но всё же я заметила, что напарник будто намеренно избегает встреч со мной. Учитывая, что нам придётся провести бок о бок пару десятков дней в диких условиях квазиантропного леса, его стремление к уединению можно было понять.

Но, к сожалению, моим собственным одиночеством не преминул воспользоваться Лео. Он старался выжать всё до капли из тех часов, которые были ему отпущены для общения с нами. Ведь если будущая вылазка пройдёт так, как запланировал глава миссии – рейд закончится вместе с ней. И приключения журналистов на охоте подойдут к концу.

Во время сбора багажа мне пришлось много говорить, рассказывая обо всём, что необходимо для такого длительного похода. Даже голос немного сел к вечеру. Я ждала, что Мичлав вот-вот спасёт меня от болтовни, что он войдёт в рабочий модуль и отошлёт приставучего гостя куда подальше, чтобы не мешал его помощнице работать. Но нет, охотник не вмешивался. Иногда его было видно снаружи, но он даже не смотрел в мою сторону, хотя я каждый раз оглядывалась и пыталась взглядом призвать его на помощь. Наверное, не желал сталкиваться с господином Тоно, который теперь и мне самой напоминал клеща.

Вечером же, когда я закончила свою часть сборов и приступила к проверке систем лагеря, журналист получил возможность не только слушать, но и говорить. Рассказывать мне было уже не о чём, поэтому он сам открыл рот.

– Леокади, а вы не боитесь так надолго уходить в лес? – он пристроился рядом пока я запаивала разошедшиеся контакты под одной из крышек в стене навигационной.

– Опасаюсь, так скажем, – в моих интонациях не звучало никакого опасения.

– А чего именно вы опасаетесь? Ну помимо, разумеется, квазиантропов.

В вопросе мне сразу послышался подвох.

– Чего, кроме квазиантропов, можно тут опасаться? – попыталась улыбнуться.

– Вот мне и хотелось бы знать чего! – журналист же рассмеялся. – Неужели квазиантропов вы просто «опасаетесь», а ничего другого не боитесь? Других животных, ночёвок посреди чащи, ядовитых растений, травм, разных там непредвиденных случайностей?

Прервав пайку, я горько посмотрела на его милое, но нездорово пламенеющее жаждой знаний, лицо.

– Спасибо большое, Лео, что обо всём этом мне напоминаете.

– Ох, простите! Как всегда, я несу чушь, не думая о последствиях! Но всё же вы этих вещей побаиваетесь?

– А вы не побаиваетесь?

– Разумеется! Но как вам удаётся не думать о возможных проблемах? Нас, конечно, этому учат ещё в школе, но всё-таки обстоятельства здесь совсем иные! Угроза жизни!

Прежде чем ответить я немного задумалась. Во-первых, стоит ли вообще говорить правду, которая меня несколько смущает, или можно придумать какую-нибудь красивую чушь?

– Просто рядом напарник, в котором я уверена на сто процентов, – всё-таки соврать не захотелось.

– Чудесно! – такой вариант не мог не восхитить моего интервьюера. – Господин Мичлав, несомненно, отвечает вам тем же! И всё-таки… Есть вещи, от которых он не может или не захочет вас защитить.

В недоумении я встретилась с его внимательным лисьим взглядом.

– Какие вещи?..

– Убийство, – это слово Лео произнёс так, будто говорил нечто запретное, но оттого безумно интересное. – Я вас боялся об этом спросить, но всё же… Скажите, убивать страшно?

Воздух вокруг неприятно похолодел. Начинающиеся сумерки будто потеряли в цвете.

– Страшно, а как вы думали? – проговорила, хмурясь на тёплый огонёк на конце паяльной иглы.

– И со временем не становится легче?

– Об этом лучше спросите у Мичлава, у него опыта больше…

– А что вы испытали, когда он впервые убил квазиантропа на ваших глазах?

Тут рука у меня дрогнула.

«…Покажу тебе, как это делается», – прозвучало в голове.

– Ну а вы что испытали, когда я́ убила на ваших глазах? – вопрос прозвучал грубовато.

– Леока, не нападайте, – мягко пожурил Лео, – если не хотите отвечать, так и скажите.

Лучше уж вернуть себе нейтральный вид и ответить, иначе привлекаю слишком много внимания к своей реакции на эту тему. Кажется, я начинаю применять эту тактику в общении абсолютно со всеми! Но что я могу ещё поделать, если эти «все» постоянно устраивают для меня провокации?

– Я не испугалась, – постаралась сказать это как можно проще. – Но почувствовала себя отвратно. Выворачивало потом наизнанку полдня.