Наемник

Вдруг Альбрехт сильно толкнул меня назад и в момент моего сопротивления подтянул свою дальнюю ногу, подсел и выдернул меня на себя, выпрямляя ноги. Вмиг я потерял опору и, описав ногами дугу, рухнул на землю аккурат на обе лопатки. Альбрехт приземлился на меня, но сделал это достаточно аккуратно.

Сквозь звон в ушах я услышал звук аплодисментов и свист. Видимо, мое падение произвело впечатление, но мне было все равно, я почувствовал только облегчение, что наконец закончились схватки и есть возможность просто спокойно подышать.

– Ну что, – проговорил Альбрехт, помогая мне подняться, – ты молодец, грызешься свирепо. Это правильно, это мы уважаем.

– Спасибо, – просипел я, восстанавливая дыхание.

Альбрехт вывел меня из круга.

Леонард подвел итог испытаний и дал слово членам братства. Каждый, у кого были возражения или сомнения в нашей пригодности для организации, должен был высказаться.

Анри во время обсуждения вел себя вызывающе и активно критиковал мою пригодность, видимо, ему не давало покоя поражение от меня. Ему хотелось выйти победителем, хотя бы на словах.

Но в мою защиту выступили Жан и Альбрехт, которые похвалили мои волевые качества и ловкость. По их мнению, это главные составляющие хорошего воина, все остальное можно нарастить.

– Ну, вы в самом деле! – вмешался в мою защиту Крис. – Не все же рождаются силачами, а вот что у Фреда врожденное, так это изворотливость, он как барсук, вы сами могли в этом убедиться!

Крис вступил в разговор, как будто уже был старым членом братства, и спорил со всеми, отстаивая свою позицию на равных. И самое интересное было то, что его никто не останавливал.

– Ладно, ладно, – успокоил присутствующих Леонард, – довольно болтовни. Ребята, как я вижу, нормальные, и считаю, что мы возьмем их на испытательный срок до осени. Посмотрим их в деле и проведем обряд посвящения в братство.

На этом наше первое знакомство с братством было окончено, и мы разошлись по домам уставшие, но счастливые.

Глава 2. Жук, Молоток и Праздник

Лето прошло быстро и насыщенно. Каждую субботу мы маршировали на поляне, практиковались в швингене и стрельбе, иногда совершали дальние марш-броски вдоль границ Энтлебуха на несколько дней, что категорически не нравилось Гусу.

Порой в таких вылазках происходили небольшие стычки с молодежными братствами соседних кантонов. Наиболее значительная из них произошла в июне с бернскими. Мы уличили их в нарушении границ, они стали это отрицать. Слово за слово, и началась драка.

Бока нам в тот день намяли, конечно, здорово, но и мы не остались в долгу – двоих своих им пришлось домой тащить на волокушах. Зато мы прошли первое боевое крещение, которое долго потом вспоминали в кругу друзей.

Мало-помалу мы осваивались, привыкли работать в строю, держать темп, выучили пару строевых песен. Окрепли физически и морально.

Молодежное братство на поверку оказалось чем-то вроде армии для детей: здесь нет родителей, нет теток и бестолковых нравоучений, но и смерти пока нет, а потери исчисляются синяками.

Зато уже есть дисциплина, физические нагрузки и, что, пожалуй, самое интересное, отсутствие ответственности за происходящее. «Приказ не обсуждается, приказ выполняется», – учил нас Лео, – «а если выполнение невозможно, то докладывается командиру, пусть он думает и принимает решение». Таким образом получалось, что солдату думать было даже вредно, поскольку это отнимает драгоценное время на выполнение приказа.

Нашим непосредственным командиром был Альбрехт. Не сказать, что он был плохим командиром, с ним было достаточно весело, особенно если в отряде был Лукас и Крис, но ответственность он как-то не очень любил и всячески старался себя от нее избавить. Приказы, которые не должны были обсуждаться, отдавались абстрактно, из разряда «пойди туда, сделай всё по-быстрому и айда назад», и редко когда давалась хоть какая-то оценка последствий, во всяком случае фраза «Ой, да ладно, что там может случиться» звучала из уст Альбрехта довольно часто.

Возможно, это свойство Альбрехта, а возможно моя собственная природная осторожность сохранили у меня желание обдумывать приказы и принимать самостоятельные решения, несмотря на муштру Лео. И в будущем это свойство стало для меня как благом, так и наказанием. Благом, потому что научило самостоятельно выбирать свой путь в жизни, на котором я повстречал прекрасных людей и стал участником интересных событий, а наказанием, потому что каждое мое решение было приправлено горечью сомнений.

Наглядным примером тому стало последнее наше испытание в братстве, когда в сентябре 1493 года от рождества нашего Спасителя на очередном собрании братства Леонард поднял этот вопрос.

– Ну что же, – начал он, выстроив нас на «нашей» поляне, – от лица братства хочу представить троих наших новобранцев к вступлению в наши ряды и дать вам последнее, вступительное задание.

По рядам прошел шепоток.

– Да, да, я говорю о трех новобранцах, которые пришли к нам весной по рекомендации нашего брата Соловья.

Соловей – это было братское прозвище Альбрехта, которое он получил при посвящении. Ему было тогда тринадцать лет, и голос у него еще не начал ломаться, отчего был звонкий как у соловья, а так как он, так же как и Крис, любил поговорить, ему в братстве дали это прозвище.

– Крис, Фредерик и Ханс, выйдите из строя, – скомандовал Лео.

Мы втроем вышли вперед и встали по стойке смирно.

– Слушайте задачу, – начал Лео, – в соседней от вас деревне, на границе с Берном, живет один мужик, бывший солдат, который решил забросить службу и осесть на родине. Дело, конечно, его, но этот тип повадился захаживать к одной нашей замужней барышне, муж которой сейчас в походе, своим потом и кровью добывает ей деньги и подарки. И мы, как блюстители добродетели, должны отвадить этого типа, а барышне напомнить, что прелюбодеяние – это грех.

Крис, Ханс и я переглянулись.

– И что нам нужно делать? – первым спросил я.

– Ну, мужика этого надо бы хорошенько проучить, так, чтобы он дорогу сюда забыл, а барышне… – Леонард на секунду задумался, – барышню мы подстрижем.

– Ого! – выдохнули почти все присутствующие.

– А почему мы не выдаем этих прелюбодеев властям? – решил уточнить я, – для этого же есть специальные наказания.

Леонард пристально посмотрел на меня и медленно ответил:

– Потому что этого не хочет сам муж.

– О как, – снова удивились присутствующие.

– Да, – устало проговорил Леонард, – дело щекотливое, и он не хочет огласки, поэтому все надо обстряпать так, чтобы, с одной стороны, никто ничего не заметил, особенно со стороны Берна, с другой – чтобы явно дать понять, что муж обо всем знает и не позволит ставить себе рога.

Я посмотрел на Криса, тот в ответ только пожал плечами.

– Какая роль достается нам? – уточнил я.

– Ваша задача отделать мужика, но не убивать, барышней займется Соловей, – ответил Леонард.

– Он вооружен?

– Думаю, что да, во всяком случае к этому надо быть готовым.

Я снова посмотрел на Криса, а затем на Ханса. И тот и другой ничего не ответили.

– Не ссы, Фредерик, – раздался окрик из строя, за которым последовал смех, и я готов поклясться, что это был голос Анри.

– Цыц, – рявкнул Лео, – что за разговорчики в строю!

Когда шепот и смешки за спиной стихли, Лео продолжил:

– Это тебя беспокоит, Фредерик?

– Нет, – спокойно ответил я, – просто вооруженный человек с военным опытом – это не драка в трактире, здесь нужно хорошенько подготовиться.

– Разумно, – кивнул Леонард, – вот и подготовьтесь. Выполните это задание – возьмем вас в братство. Верно говорю? – обратился Леонард к остальным.

Дружный гул возвестил о согласии и нескрываемом любопытстве присутствующих.

– Ну вот и славно, – удовлетворенный эффектом, улыбнулся Леонард, – мероприятие будем проводить сегодня ночью, Соловей будет координировать ваши действия. Вопросы?

Мы втроем покачали головами в знак того, что вопросов у нас не было. Точнее, их была такая куча, что мы просто не знали, с чего начать, и требовалось время на то, чтобы их упорядочить.

– Тогда вольно! – скомандовал Лео.

С этой кучей незаданных вопросов я сразу же после команды набросился на Альбрехта. «Как?», «Что?», «Где?», «Когда?» и опять «как?», «как?» и так до бесконечности. Альбрехт аж скис от такого количества вопросов, но что-то ему все же удалось прояснить.

Согласно его плана, задача нашей тройки сводилась к организации засады на горной тропе, ведущей в Труб. В помощь нам давали Лукаса и Анри – они вдвоем проследят за целью и предупредят нас, когда она будет подходить к тому месту, где мы устроим засаду. Альбрехт считал, что впятером мы справимся с одним. Сам же Альбрехт со своими друзьями останется выполнить вторую часть задачи.

– А ты уверен, что мы справимся с вооруженным ветераном? – не унимался я.

– Фред, – с явным раздражением от моих вопросов проговорил Альбрехт, – ты че, ссышь? Если не хочешь, вали отсюда.

– Да нет, – начал оправдываться я, – я просто сомневаюсь.

– Слушай, задача есть задача, ее надо выполнять, не морочь мне голову.

– Ты уверен, что мы справимся? – с надеждой задал я последний вопрос.

– Ой, да что он сделает вам? Уставший, расслабленный, да и пьяный, наверное, вы его теплым возьмете.

– Хорошо, – кивнул я.

До вечера мы вчетвером с Лукасом выбирали место для засады. С одной стороны, нужно было сесть так, чтобы нас не было заметно, с другой – мы должны были видеть объект на подходе, кроме того, важно было расположиться так, чтобы звук схватки, если такая завяжется, не был слышен. Выбрав, наконец, укромное место в полумиле от общины, мы отослали Лукаса к Альбрехту с сообщением о нашей готовности, а сами сели думать о том, как будем обезвреживать объект нашего задания.

– Ну что, какие будут мысли? – начал я.

– Главное – нам его с ног сбить, – задумчиво начал Ханс, – а там все будет проще.

– Решение простое и действенное, – согласился я, – но как сбить с ног опытного солдата? Я уверен, что засаду он почувствует заранее.

– Ты преувеличиваешь его способности, – с улыбкой проговорил Крис.

– Тем не менее, лучше быть к этому готовым, – парировал я, – что у нас есть против меча и кинжала?

– Нож, – пробормотал Ханс.

– Нож, – подтвердил я.

– И нож, – улыбнулся Крис.

– В общем, беда, – подытожил я, – нам нужны длинные палки, чтобы держать его на расстоянии.

Мы огляделись в поисках подходящих деревьев и, не сговариваясь, стали заготавливать себе оружие. Потом, подумав еще немного, сделали несколько шестов про запас: один для Лукаса, один для Анри и три для себя, на случай если какой-то сломается.

Получилось восемь отличных палок футов по шесть в длину.

– Так, теперь давайте подумаем над тем, кто где сядет, как будем выходить, кто встречает, что говорим? – начал я, с трудом разбирая лица своих друзей в сгущающихся сумерках.

– Встречать его будет Ханс, – рассмеялся Крис, – он самый крупный, его трудно обойти.

– А чего я-то? – удивился Ханс.

– Ну, здесь я соглашусь с Крисом, – проговорил я, – ты у нас самый сильный, ты сможешь среагировать и задержать того мужика, если что, нас с Крисом он быстро завалит.

– Ну не знаю, – с сомнением проговорил Ханс, – не нравится мне вся эта затея.

– Мне тоже, – согласился я, – но раз мы уже подписались на это, то нужно доделать дело до конца, иначе нас ждут большие неприятности.

– Какие, например? – уточнил Ханс.

– Ты слышал Альбрехта, нас не примут в братство, и это половина беды, – ответил я и, подумав, добавил, – но нас еще и посчитают трусами, разнесут это по всем общинам, и в наемники нам путь будет заказан.

– А может, и хорошо, – неуверенно пробормотал Ханс.

– Ты что, боишься? – вмешался в разговор Крис.

– Ничего я не боюсь! – разозлился Ханс.

– Я тоже волнуюсь, дружище, – успокоил я Ханса, – я опасаюсь, что нас порежут здесь на ленточки, поэтому думаю, как все сделать так, чтобы решить задачу и вернуться домой.

– Вот, это подход мне нравится, – поддержал меня Крис.

– Но умение воевать не означает бросать на врага заведомо неготовые силы, – не сдавался Ханс.

– Думаешь, мы не готовы? – спросил я Ханса.

– Я не очень, – честно признался мой друг, – одно дело что-то создать, побороться там с кем-нибудь, другое дело – рисковать жизнью, она у нас одна.

Я пристально вгляделся в глаза товарища, насколько я мог их различить в свете заходящего солнца, и понял, что Ханс не пойдет навстречу противнику в одиночку, он боится.

– Хорошо, – сказал я, – выйду навстречу я. Ханс, тогда твоей задачей будет удар во фланг, бей по ногам, главное – урони его, очень тебя прошу, иначе мне конец.

Ханс кивнул.

– Крис, – продолжил я, – ты выходи со мной, но чуть в стороне, твоя задача – повернуть его так, чтобы он не заметил Ханса, и прикрыть меня, если этот мужик сразу набросится.

– Хорошо, братишка, – похлопал меня по плечу Крис, – не волнуйся, я буду рядом. Куда поставим Анри и Лукаса?

– Лукаса к Хансу, – ответил я, – Ханс, возьми три шеста с собой и расскажи о плане Лукасу, когда он к тебе придет.

– Понял, – пробасил Ханс, немного приободрившись.

– Анри поставим с другой стороны, чуть левее тебя, Крис, он наш резерв, выйдет, когда мы вчетвером завязнем.

– План мне нравится, – довольно улыбнулся Крис.

– Да, – мрачно проговорил я, – но это только план.

– Не будь таким мрачным, – весело сказал Крис, – все у нас получится, правда, Ханс?

– Угу, – ответил Ханс, задумчиво примеряясь к шесту.

Солнце, наконец, окончательно зашло за горизонт, и наступила ночь, а вместе с ней, в качестве напоминания, что на дворе уже осень, начали замерзать руки. Накинув на головы капюшоны и поглубже укутавшись в плащи, мы стали молча наблюдать за пустынным изгибом дороги, слабо освещенным луной, по которой должен был пройти нужный нам путник.

Принимая решение о вступлении в братство, я понимал, что мне придется столкнуться с подобного рода поручениями, я много слышал таких историй от Гретты и Гуса, но я не ожидал, что это произойдет так скоро.

Драки как таковые не были чем-то диковинным в наших краях, это было частью нашей жизни, но вот так, по заказу, избить совершенно незнакомого человека, для нас троих было в новинку.

– Крис, – шепотом позвал я друга.

– Что, – отозвался голос из темноты.

– А ты бы согласился, если бы Альбрехт приказал нам убить этого прелюбодея?

– Фред, что за глупые мысли у тебя в голове?

– Они не глупые, – слова Криса меня обидели, – я просто думаю, что могло бы меня остановить от выполнения приказа.

– Слушай, ну ты же сам хотел податься в наемники, думаешь, в какой-нибудь Франции или Италии будут спрашивать твоего мнения в отношении приказа? Там будет все гораздо жестче. Либо ты, либо тебя.

– Ты не ответил на вопрос.

– Не знаю, – немного помолчав, ответил Крис.

– Вот и я не знаю, – честно ответил я, – одно дело – война и чужие земли, а здесь это фактически наш земляк, пусть и дурак, но по большому счету он не враг и смерти нам с тобой не желает.

– Удел наемника – не размышлять, а исполнять, – резонно заметил Крис, – вот когда станешь отдавать приказы, тогда и будешь терзаться сомнениями.

– Но я же могу отказаться от исполнения приказа.

– Можешь, но тогда тебя никто не наймет.

– Получается, мы как вещь, – после недолгого молчания заметил я, – нужны для выполнения конкретной задачи, а дальше нас могут выбросить за ненадобностью. Тебя это не смущает?

– Нет, – немного раздраженно ответил Крис, – я, как и ты, преследую свои цели, и если я могу выполнить какую-то работу, за которую хорошо платят, то почему бы и нет. Это касается любого дела, хоть у Ленца на мельнице, хоть у еврея Томаса в лавке.

– Ну да, – согласился я, – но убивать я бы, наверное, не стал. Не смогу.

Крис промолчал.

Просидев в ожидании несколько часов, мы уже решили, что все это была какая-то злая шутка, выдуманная для нас Леонардом как этап посвящения, но тут раздался условный сигнал, Крис ответил, сигнал повторился, и на повороте появились два бегущих к нам силуэта.

– Идет, – глубоко дыша, сообщил Лукас, – у нас несколько минут, вы готовы?

– Да, – ответил я, – вы видели Ханса с дороги?

– Кого? – не понял Лукас, – нет, мы и вас-то не сразу заметили.

– Отлично, – ответил я и начал быстро объяснять план, – Лукас, иди вон туда, – я указал место, где затаился Ханс, – Ханс на месте объяснит твою задачу, давай быстрее.

– Анри, – начал я после того, как Лукас исчез в направлении Ханса, – твое место левее дороги, чуть дальше, чем Ханс. Твоя задача…

– О как, вы уже и план состряпали, – прервал меня Анри, – деятельные какие.

– Ну да, а что не так? – удивился я.

– Да ничего, – пожал плечами Анри, – только все ваши планы пойдут прахом, когда заварушка начнется.

– Возможно, но это лучше, чем просто навалиться толпой.

– Посмотрим, – в брезжащем рассвете была заметна наглая ухмылка Анри.

– Вот, держи оружие, – я протянул Анри один из заготовленных шестов.

– Не нужно, у меня свое, – Анри погладил рукоять меча, висящего на поясе.

У меня в душе шевельнулось нехорошее предчувствие.

– Ну, – озадаченно произнес я, – хорошо, только мы не должны его убивать, ты помнишь?

– Ага, – снова улыбнулся Анри, – не боись, я здесь для наблюдения и подстраховки.

– Хорошо, – вздохнул я, – тогда прошу тебя, не появляйся до того, как мы его не начнем к тебе теснить.

– Ладно, – кивнул Анри и добавил с ухмылкой, – вы только морды-то прикройте и имен не называйте.

Анри быстро огляделся и быстро перебежал через дорогу, скрывшись в тени кустов и деревьев на другой стороне.

Мы с Крисом переглянулись и быстро подняли плащи, прикрывая лица. Через несколько минут показалась одинокая фигура, быстро шагающая в направлении к нам в коротком дорожном плаще и капюшоне.

Я глубоко вдохнул, выдохнул и сделал шаг из тени на дорогу. Крис немного замешкался, но тоже вышел и встал чуть позади меня по левую руку. Я дико нервничал, поэтому, чтобы не пустить петуха, набрал полную грудь воздуха и стал говорить медленно на выдохе.

– Далеко ли путь держите в столь ранний час? – получилось гулко и слегка вальяжно.

Фигура остановилась в пяти-шести шагах от нас и огляделась. Почему-то я не мог молча напасть на человека, какая-то часть меня требовала мотива, распаляя сердце для рывка и оправдания насилия.

– А тебе какое дело? – с подозрением произнес грубый мужской голос.

Полог плаща угрожающе откинулся, обнаружив меч и короткий кинжал, висящие на поясе.

С этого расстояния я уже смог разглядеть цель нашего ночного бдения подробнее. Это был мужчина лет сорока с грубыми чертами лица и седеющей окладистой бородой. Глубокие морщины, шрам на щеке, внимательный взгляд. Человек держался напряженно, но в то же время уверенно, двигался плавно и осторожно, несмотря на выраженный живот.

– Ходит слух, что петух повадился в чужой курятник, и надо бы этого петуха на бульон пустить, – ответил я.

Ума не приложу, почему мне в голову пришла именно эта фраза, но признаюсь, получилось эффектно. Моя реплика ввела мужчину в замешательство, и он на несколько мгновений растерялся, не находя ответа. Это и был тот шанс, которого я ждал.

– Бей его! – крикнул я.

Пользуясь преимуществом своего оружия, я сделал выпад в лицо сопернику, отвлекая его от движения Ханса в тени. Крис тут же поддержал меня, нанося размашистый удар по ноге мужчины.

Но наша цель оказалась проворнее, чем показалось сначала, мужчина отскочил назад, уворачиваясь сразу от двух ударов, и быстро достал меч из ножен, пятясь назад и разрывая дистанцию.

Внезапное появление Ханса было, по всей видимости, для нашего противника ожидаемым. Он парировал удар Ханса в голову, ушел от удара Лукаса и, держа нас четверых в поле своего зрения, развернулся спиной к тому месту, где засел Анри.

Не сговариваясь, мы начали теснить противника, прижимая его к краю дороги. В голове у меня застучало, дыхание участилось, внимание сосредоточилось на мече.

Образовав полукруг, мы осыпали противника ударами со всех сторон, не давая ему возможности контратаковать или бежать. Ханс попал по ноге, но не сильно, я смог дотянуться до плеча, но мой удар тоже не стал для противника фатальным.

Наконец, поняв, что долго так отбиваться он не сможет, мужчина решился прорвать наши ряды и бросился прямиком на меня, принимая удары палками спиной и рукой, закрывавшей голову.

От неожиданного напора я отшатнулся, выставив вперед шест, но противник увел нацеленную на него палку и сделал выпад мечом прямо мне в грудь. Чтобы избежать смертельного ранения, мне не оставалось ничего, кроме как отпрянуть назад и повалиться спиной на землю.

Закрывшись руками и прощаясь с жизнью, я ожидал удара сверху, но его не последовало. Вместо этого противник наступил на мою ногу, сделал неловкий шаг в сторону и с криком повалился рядом со мной.

Откатившись, я быстро вскочил на ноги и только сейчас увидел Анри с оружием в руке.

Мужчина, ругаясь отборной бранью, катался по земле в попытке увернуться от града сыпавшихся на него ударов и зажимал глубокую резаную рану на плече.

Наконец ночной гость взмолился о пощаде, и тогда мы прекратили избиение и обступили поверженного противника, отбросив его меч, который тот выронил из поврежденной руки.

Увидев, что бой проигран, мужчина заговорил.

– Что вам нужно, деньги? – в его голосе послышалась злость, смешанная с отчаянием, – Забирайте! Все забирайте!

Здоровой рукой он сорвал кошель с пояса и швырнул нам под ноги.

– Нам не нужны твои деньги, – холодно сказал Анри, – мой друг тебе уже все сказал.

– Что он сказал? – кряхтя проговорил мужчина, – какой еще петух, какие курицы?

Анри покосился на меня и подмигнул.

– Ты, петушок, – продолжил он, обращаясь к лежащему на земле мужчине с чувством превосходства победителя над побежденным, – которого мы сейчас на бульон зарубим.

– Какой еще бульон? Вы чего, молодежь, с ума посходили?

В глазах мужчины я заметил страх, но не панический страх, который сковывает и лишает воли к сопротивлению, это был скорее страх неизвестности, и глаза его бегали по нашим лицам в поисках ответа и способа выйти из ситуации.

В это время Анри продолжил распаляться. Видимо, ему тоже не хватало хладнокровия просто взять и нанести удар человеку ни за что.

– Зачем пришел в нашу общину ночью? – начал Анри наступление, – отвечай!

– По делам, – быстро ответил мужчина.

– Не ври мне! – закричал Анри и, схватив у Лукаса шест, ткнул им в лицо лежащего на земле мужчину.

Тот целой рукой успел прикрыть голову от удара и получил хороший синяк на предплечье.

– Зачем пришел к нам в общину ночью? – повторил вопрос Анри.

– Я не могу сказать, – немного замявшись, ответил мужчина.

– Это еще по чему? – удивился Анри.

– Потому! – огрызнулся мужчина, – подрастешь – узнаешь.

– Что ты сказал! – крикнул Анри, и конец шеста снова вылетел вперед, но на этот раз не стал метить в прикрытое лицо, а ткнулся в пах.

– Ой, – мужчина крякнул и поджал ноги.

– Отвечай на вопрос! – не унимался Анри.

Немного отдышавшись и уняв боль, мужчина ответил:

– Я понял, что вы от меня хотите, сам бывал в подобных бандах, но я вам больше ничего не скажу, делайте то, что собрались, и давайте покончим с этим.

Мы переглянулись, похоже, мужчина не боялся ни нас, ни смерти, и глупо было запугивать его дальше.

– Ан…, – начал я и осекся, вспомнив слова Анри, – «Антонио», мне кажется, уже достаточно, он все понял.

Анри посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом, но, расслабившись, кивнул.

– Да, пожалуй, ты прав, – и обратился уже к лежащему на земле, – отстегивай кинжал и проваливай, еще раз мы тебя здесь поймаем – пеняй на себя, дорога тебе сюда заказана. Понял?

Мужчина кивнул и тяжело поднялся на ноги. На всякий случай я приготовился к внезапной атаке и выставил шест немного перед собой. Моему примеру последовали и Ханс с Крисом. Только Анри и Лукас стояли расслабленно и наблюдали за действиями мужчины.

Он, в свою очередь, вытаскивая кинжал левой, целой рукой, обвел нас взглядом и, бросив кинжал, спросил:

– Я надеюсь, что все, что произошло сегодня ночью, не дойдет до ушей всей общины?

– Не переживай, – не сводя глаз с мужчины, ответил Анри, – мы умеем держать язык за зубами, но тебя мы запомнили, и следующий поход сюда станет для тебя последним.

Мужчина еще раз посмотрел в наши глаза и, кивнув своим мыслям, развернулся и, пошатываясь, пошел прочь, зажимая рассеченное плечо.

Мы смотрели ему вслед, пока он не скрылся из виду, затем быстро собрали разбросанные вещи и направились к дому.