Наемник

Гус покосился на меня и покачал головой.

– Хорошо, допустим, я вам поверю, – продолжил он, обратившись к женщине, – но наш дом далеко не крайний в общине, вам что, в остальных отказали?

– Да, – опустила голову женщина, – точнее, нет. В одном доме добрые люди покормили и дали вот это. – Она достала из узелка кусок сыра. – Но больше ничем не помогли.

– Боюсь, мы вам помочь не сможем, – спустя несколько мгновений ответил Гус.

– Но что же мне делать? – спросила женщина, глядя на нас с Гусом глазами, полными слез.

– Обычно община помогает своим жителям, – пожал плечами Гус и закрыл дверь.

– Ты чего? – удивился я.

– А что? – непонимающе посмотрел на меня Гус.

– Ну, мы же можем им немного помочь. Отдадим мешок овса, что купили для отца.

– Знаешь, я его лучше для себя приберегу или для своих односельчан. Наверняка ближе к апрелю опять начнутся продовольственные сборы.

– Слушай, – не унимался я, – давай его отдадим. Я все равно уйду весной, пусть это будет моя доля.

Несмотря на то что я хорошо понимал Гуса, мне почему-то очень хотелось помочь этой женщине. Объяснить это внезапно нахлынувшее чувство я не мог, но и противиться ему тоже.

– Куда ты уйдешь? – не понял меня Гус.

– Туда, – вздохнул я. – Я решил податься в солдаты, помнишь, мы говорили с тобой по дороге в Энтлебух.

– Да, помню, – нахмурился Гус, – но если это из жалости к этой женщине, то поверь, такие истории случаются каждую зиму, и делать из этого трагедию не стоит. Это жизнь.

– Нет, брат, – я уверенно посмотрел в глаза Гусу, – это решение зрело давно, просто эта женщина убедила меня в нем.

– Ты так хочешь помочь ей, что готов погубить себя на войне? – все еще хмурясь, спросил Гус.

– Дело не в этом, – покачал я головой. – Мне трудно это объяснить, но мне кажется, это какой-то знак для меня.

– Не глупи, Фред, – покачал головой Гус. – Знаешь, мне тоже жаль эту женщину, но не позволяй своим эмоциям управлять твоей жизнью. Ей поможет община, для этого она и существует, не волнуйся.

– Гус, – вздохнул я, – давай ей поможем, мне кажется, это будет богоугодное дело.

Гус долго смотрел на меня, потом вздохнул и махнул рукой.

– Будь по-твоему, может, ты и прав, на том свете нам это зачтется. Беги, догони ее.

– Спасибо, брат, – улыбнулся я и накинул теплый плащ.

– Надеюсь, мы об этом не пожалеем, – пробормотал Гус и тоже стал собираться.

Эмма и Лина молча наблюдали за нами.

– Мы скоро вернемся, заприте дверь и не открывайте никому, кроме нас, – обратился к ним Гус, и мы вышли из дома.

Гус пошел к хлеву выбрать мешок овса, а я побежал по следам женщины, которая ушла уже довольно далеко.

Догнав, я окликнул женщину, и та, испугавшись, обернулась на мой голос.

– Не бойтесь, – проговорил я и приблизился к ней, – мы с братом поможем вам, мы дадим вам мешок овса. Это немного, но по крайней мере поможет продержаться месяц–полтора. А там, глядишь, и община что-нибудь решит.

Женщина упала мне в ноги и стала целовать мои руки. Она не говорила ни слова, просто плакала.

Я опешил от подобной реакции и стал оправдываться.

– Перестаньте, перестаньте, пожалуйста, – бормотал я, стараясь поставить ее на ноги.

Она с трудом поднялась, и я смог разглядеть ее поближе. Это была взрослая, сильно изможденная женщина лет тридцати–тридцати пяти. Когда-то можно было бы назвать ее даже красивой, но сейчас впалые щеки, темные круги под красными, воспаленными глазами, серая кожа практически полностью скрыли ее привлекательность.

Я взял ее под руку и повел к нашему дому. Не зная, что уместно спрашивать в таких обстоятельствах, я завел разговор о погоде.

– Хорошая погода сегодня, солнце, морозец прихватил, можно быстро дойти до вашей фермы.

– Да, да, – проговорила женщина чуть охрипшим голосом.

– Надо побыстрее все сделать, пока солнце не зашло, а то дни нынче коротки, – продолжил я, пытаясь как-то заполнить тишину.

– Да, – снова ответила женщина.

Когда мы подошли к нашему двору, Гус уже ждал нас у дороги с мешком овса.

До Труба было около четырех миль, летом по хорошей дороге путешествие заняло бы часа два, но зимой по бездорожью это могло занять весь день. Но, как я уже сказал той женщине, погода стояла отличная, светило солнце, что редкость в наших краях в это время года, легкий морозец сковал грязь и жижу, и дорога уж не стремилась расползтись под каждым нашим шагом.

Мы с Гусом перекинули носилки с мешком через плечи и двинулись в сторону Труба через перевал.

– Как вас зовут? – поинтересовался Гус, когда мы отошли от дома на полмили.

– Хлоя, – ответила женщина и улыбнулась в первый раз за все наше знакомство. – А вас?

– Меня Густав, а моего брата Фредерик, – ответил Гус.

– Густав и Фредерик, я не знаю, как вас благодарить, вы лучшее, что произошло со мной за последний год.

– Пока не за что, – махнул рукой Гус. – Надо еще добраться до вашего дома.

В итоге дорога заняла у нас около трех часов, когда мы добрались до дома Хлои, солнце уже клонилось за горы и начало стремительно темнеть. Дойдя до двора, мы занесли мешок в дом.

Уставшие, мы сели на лавку возле двери и немного огляделись.

Красноватый свет от тлеющих углей, смешанный с последними лучами заходящего солнца, тускло освещал бедное убранство дома. Здесь стоял только стол и две скамьи по обеим сторонам от него, несколько тарелок, сковорода расположились на очаге. Видно было, что дом явно беден, но его жители стараются соблюдать чистоту и порядок.

Наконец, привыкнув к полутьме, нам удалось увидеть три пары глаз, смотрящих на нас из противоположного угла.

– Лука, Маттиас, Жан, – позвала своих сыновей Хлоя, – подойдите, поздоровайтесь, это Густав и Фредерик, они наши спасители.

В углу послышалась возня и перешептывание, наконец в тусклом свете тлеющих углей появилось три мальчишечьих фигуры. Все трое, как и мать, были изнеможденные и тощие. Только огромные глаза на худеньких лицах выделялись своей выразительностью и смотрели настороженно, но с надеждой.

Хлоя побежала к печи и стала разжигать огонь и суетиться с кухонной утварью.

– Я сейчас, только приготовлю поесть, простите нас, пожалуйста, мы уже шесть дней ничего не ели, – она говорила очень быстро, даже не поворачиваясь к нам и не отвлекаясь от своего занятия.

– Да, все в порядке, – ответил Гус и посмотрел на меня. – Мы, наверное, пойдем.

Я кивнул в ответ и стал подниматься.

– Нет, нет, нет, – обернулась к нам Хлоя, – что вы, там уже темнеет, нельзя ходить ночью, тем более зимой, оставайтесь у нас на ночь. Я сейчас быстро сварю кашу, и мы поужинаем, а потом мальчишки вам принесут постель, и вы отдохнете. А завтра отправитесь домой. Прошу вас, это меньшее, что я могу для вас сделать.

Мы с Гусом переглянулись и, оба пожав плечами, сели обратно.

Хлоя была права: брести ночью по горным тропам, еще и зимой, когда и луны-то толком не видно, почти гарантированно обещало долгое и утомительное блуждание. Тем более дорога в Труб была через перевал, а там гулял сильный ветер, который легко мог сдуть беспечного путника, а малейшее отклонение от дороги было чревато падением с обрыва.

– Спасибо вам, – отвлекшись от готовки, улыбнулась нам Хлоя и обратилась к своим сыновьям: – Мальчики, организуйте постель для наших спасителей.

Мальчишки засуетились и стали таскать сено и тюки с какими-то тряпками, с любопытством поглядывая на нас украдкой, когда думали, что мы их не видим.

Старшему из них на вид было не больше восьми лет, а младшему года три-четыре, и, несмотря на свой малый возраст и сильный голод, они быстро сложили нам постели рядом с печью, самые что ни на есть комфортные по меркам их бедного дома.

Мне определенно понравилась эта семья, было в ней то достоинство, которое проявляется независимо от достатка у людей, которые уважают себя и умеют уважать других.

Через четверть часа каша была разлита по тарелкам и стояла на столе, аппетитно паря жаром.

– Масла у нас нет, – виновато призналась Хлоя.

– Ничего, – ответил Гус и улыбнулся.

Хлоя тихо произнесла молитву перед едой, в которой поблагодарила Бога за ужин и за то, что послал на землю таких хороших людей, как мы с Гусом, и, улыбнувшись нам, разрешила начать трапезу.

Раздался перестук ложек столь частый, что Хлоя вынуждена была сделать замечание своим сыновьям.

– Мальчики, не спешите, после голода нельзя так быстро есть, иначе разболятся животы!

Замечание это если и подействовало, то очень незначительно: стук ложек немного замедлился, но потом снова разогнался до прежней частоты.

Мы с Гусом только улыбнулись, наблюдая за этим действом, и продолжили трапезу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.