Гонки без финиша

– Ты неважно выглядишь, ты не больна? -спрашивает он, когда мы направляемся на парковку.

– Со мной все прекрасно, -отвечаю я, еще больше нервничая.

После слов матери Корбина и моей сестры в голову уже проникают всякие материнские мысли. В своих мечтах я не так представляла себе появление ребенка и уж точно не когда его родители будут в разводе, живя в разных странах.

Мне нужно хотя бы записаться к врачу. Он скажет, что у меня обычное отравление, выпишет лекарства и успокоит меня.

Сидя в машине, мне легче не становится. Езда на заднем сиденье лишь еще больше укачивает меня и наращивает обороты моей тошноты. А нахождение Корбина рядом лишь утяжеляет всю ситуацию. Я открываю окно и вдыхаю прохладный воздух, дыша глубоко и давая воздуху проникнуть в мои легкие и охладить их.

Вспоминаю наш разговор, когда мы только начали встречаться. Корбин стал инициатором вопросов «Какие у тебя планы на наши отношения и чего ты ждешь от них?». Я всегда ведь мечтала о муже, детях и беззаботной жизни в загородном доме, при этом добившись какого-то успеха в карьере. Будучи молодой девушкой, я понимала, что заявлять о таком в какие-то девятнадцать будет нелепо. Он сам взял инициативу и ответил на эти вопросы: «У меня на тебя серьезные намерения. Я буквально вижу нас женатой и семейной парой, но пойми меня правильно, мне, как амбициозному бизнесмену еще рано заводить детей». Мне было больно услышать эти слова, но в тот момент я лишь кивнула и выдавила улыбку, посчитав детей лишь вопросом времени.

Спустя почти четыре года нашего брака я поняла, что его мнение о них так и не поменялось. Для кого-то такой срок – слишком много, для кого-то – мало. Мне же было достаточно, чтобы понять, что Корбин, возможно, захочет детей только ближе к сорока, а может и к пятидесяти. Я на такое не могла согласиться. У моего организма тоже есть время.

– Уже обустроилась в Нью-Йорке? -спрашивает Корбин, вырывая меня из болезненных воспоминаний.

– Да, я живу в своей собственной квартире, езжу на машине, которую мне подарили на восемнадцатилетие и уже взяла первого клиента в работу.

Кор удивленно вздыхает, слегка вскинув бровями. Он не ожидал таких моих успехов? Думал, что я загнусь без него? Но это на вряд ли. Кор всегда поддерживал меня, когда я начинала работать в их семейной фирме. И видимо сейчас я уже во многом могу быть неуверенной. Со временем Кор отдалился от меня. Сейчас же это расстояние по-настоящему кажется гиганстким.

– Жаль. Я думал, что это именно я протянул тебе руку помощи.

Я жалостно хмыкнула и снова отвернулась к окну.

Никогда не любила потешать его эго, хотя иногда находила в этом что-то забавное.

Мы подъезжаем к высокому небоскребу, который со стороны выглядит, как хрусталь. Современное навороченное здание с кучей вывесок компаний, среди которых красуется вывеска «Event Agency by Ashley». Эшли постарались, чтобы они выделялись среди других. Представляю, как ярко сияет эта надпись в ночное время.

– Этаж пятидесятый. Высоковато после Лондона? – спрашиваю я, когда мы заходим в лифт.

– Мне все равно. У меня нет страха высоты, -безразлично сказал он, даже не взглянув на меня.

Корбин держится на расстоянии, показывая все свое равнодушие ко мне. Его поведение не похоже на то, какое было до нашего расставания. И не соответствует словам Челси.

Поэтому я молчу до нашего прихода в агенство. Помещение большое, просторное, но все заставлено коробками. Родители Эшли беседует с мужчинами, стоя возле панорамных окон. Пока Корбин разбирается с документами, мистер Эшли желает ввести меня в курс дела.

Он протягивает мне связку ключей и мило улыбается.

– Это место ложится полностью на твои плечи, Бруклин, – говорит Роберт Эшли. – Оно в твоем распоряжении. Здесь все под твоим контролем. Ты можешь сделать из этого агентства все, что хочешь. Главное, чтобы оно носило мое имя. Для начала нужно выбрать дату открытия, штат сотрудников уже почти укомплектован, моя жена еще заканчивает после собеседования. И еще нужно здесь все обустроить, навести порядок и убрать весь ненужный мусор после предыдущих владельцев. Думаю, можно нанять клинниговую компанию.

– Я хотела бы сама здесь все подготовить к открытию, – мягко возражаю я.

Эшли кивает и улыбается мне.

– Как скажешь.

– Последние документы – небольшая формальность, – говорит Корбин, протягивая мне документы.

Я замечаю взгляд Эшли старшего, полного недопонимания и замешательства.

Взяв бумаги, я начинаю просматривать, что они содержат в себе. Однако в замешательство прихожу и я. Эти бумаги говорят о том, что Корбин хочет получить контрольный пакет акций над этим агенством, чтобы потом посадить меня на поводок.

– Что это? -спрашиваю я, глядя на Корбина.

Роберт выхватывает бумаги из моих рук и быстро изучает их.

– Что ты делаешь, Корбин? Мы не так договаривались с тобой.

Кор лишь оскаливает зубы, запускает пятерню в волосы, а потом, наконец, останавливает свой взгляд на мне.

– Бруклин – мой проект. Это я привел ее в компанию. Это благодаря мне она подняла нашу компанию на мировой уровень. А теперь ты хочешь передать ей бразды правления? Она ведь чужой тебе человек.

Его слова, как нож вонзаются прямо в сердце. Я столько времени старалась ради этой компании, столько усилий прикладывала, чтобы все мои поступки были на благо этой семьи. Что же я слышу сейчас? Что я для них чужая.

– Что ты такое говоришь, Корбин? -раздается голос его матери, ступающей по холлу. – Это твоя жена, а не девка, которую ты предпочитал ей.

Корбин мне изменял?

Мои слезы едва держатся там, где-то внутри меня. Очень тяжело сдержать их.

– Тебя тут никто не спрашивал, -снова оскалившись, отвечает Кор.

– Мистер Эшли, я подписала все необходимые документы? – я обращаюсь к его отцу, натянув на лицо железную маску.

– Да.

– Благодарю. Тогда в ближайшее время я приступлю к оформлению этого места. Буду отправлять вам отчет, чтобы вы всегда были в курсе.

Больше никто не собирается ничего говорить. Я принимаю это за согласие и направляюсь вниз. Тошнота уже изрядно меня вымотала за последнее время. Волнение, которым меня наградил Кор, лишь усугубило мое состояние.

Пока мы ехали сюда я написала Шарли сообщение, чтобы она забрала меня.

Сестра поджидает меня возле входа.

– Отвези меня, пожалуйста, домой, -прошу я, пристегивая ремень безопасности.

Она кивает и выезжает с парковки.

– Открой бардачок, -велит она спокойным голосом.

Слегка нахмурившись, я выполняю ее просьбу. Оттуда на мои ноги вываливаются коробки с тестами на беременность.

– Что это, Шарлотта? -спрашиваю я, сдерживая свое возмущение.

– Ты ведь умеешь читать. Тест на беременность. Ты была замужем, уверена, что с мужем в постели у вас все было хорошо. Так что ребенок – вполне логичное продолжение.

Будь я поздоровее, я бы поспорила сейчас. Но сил нет и желания, соответственно, тоже.

– Впрочем, я буду очень счастлива, когда у меня появятся племянники. Может, тогда родители смягчатся к тебе, -совершенно непринужденно отвечает она.

Я хмурю взгляд и несколько раз моргаю, глядя на нее.

– Ох, ты вероятно про себя так хотела сказать. Потому что если у меня действительно скоро будет ребенок, то от них я услышу лишь то, что я никчемная и неуспешная мать, решившая испортить жизнь своему ребенку.

Сестра издает протяжный вздох, понимая, что я права. От родителей хорошего слова просто так нельзя услышать. В нашей семье хорошее слово нужно заслужить.

– Сделаешь их сегодня? -спрашивает она, когда паркуется возле моего дома.

– Не люблю ожидания и всякое прочее. Мне ведь нечем будет заняться. Так что пойду сделаю тест. Если окажется отрицательным, то выпью бутылку вина, а если окажется положительным, то буду плакать и рыдать в подушку.

– Ну тогда я иду с тобой. Ноша младшей сестры просто не позволяет отпустить тебя сейчас одну.

– Вот это да. Не жди от меня благодарностей. По крайней мере сейчас.

Мы поднимаемся ко мне домой. Прозрачные двери лифта позволяют мне задержать свой взгляд на нижнем этаже, принадлежащему Николасу.

Боже, моя жизнь так резко изменилась за последние дни, что кажется моя орбита едва выдерживает такую нагрузку. Хочется, чтобы планета остановила свой круг, и я почувствовала невесомость.

Я включаю слабый приглушенный свет в гостиной. Скидываю верхнюю одежду и направляюсь в туалет. Оставшись наедине, я осознаю с какой скоростью колотится мое сердце. Мне действительно страшно. Страшно оказаться беременной в начале своего карьерного пути и без поддержки семьи и мужчины. Я ведь буквально стою на шаткой земле.

Прочитав внимательно инструкцию, я приступаю к этому не самому приятному моменту и самому нервному ожиданию.

Я прикусываю большой палец, садясь на пол и глядя на тест. Пока что там нет ничего.

Только спустя продолжительное время там начинает прорисовываться одна полоска. Я поглядываю на время. Прошло уже даже больше времени, чем полагается. На тесте по-прежнему одна полоска. Нет даже намека на вторую. Значит, я не беременна.

Стоит ли мне радоваться по этому поводу? Сложно сказать, если представить перспективу матери-одиночки. Этим я только пробила бы дно, на котором лежала.

Дети определенно есть в моем будущем, но не сейчас. Так что мне не стоит расстраиваться по этому поводу. Когда я буду готова к этому – оно определенно случится. Выдохнув с облегчением, я выкидываю тест в маленькое мусорное ведро, стоящее на раковине, и выхожу из ванной.

– Ну что? -вытянувшись на моем диване в гостиной, спрашивает сестра.

– Ничего, -спокойно отвечаю я, направляясь к холодильнику.

– Значит, Корбин не станет отцом года по версии Forbes, -отвечает она и грустно прицыкивает.

– Да, большая часть женщин Англии возрадуется, если такой заголовок вообще появится в журнале, -подыгрываю я Шарлотте. – Им достанется мужчина без прицепа.

Моя рука на автомате тянется к дверце, где стоят бутылки с шампанским и вином. Но что-то останавливает меня это сделать. Перспектива еще одного туманного вечера кажется мне уже не такой радужной, как при встрече с Корбином. Я беру лимон, лайм и кубики льда. Обычная вода с долей кислинки идеально справляется с моим желанием уйти в небытие.

Какое-то время Шарлотта еще находится рядом со мной – видимо хочет убедиться, что со мной все в порядке. И это такие редкие моменты наших острых и угловатых отношений, что порой я не понимаю: это сон или явь.

– Папа волнуется за тебя, -вдруг произносит она, когда я присаживаюсь рядом с ней, подогнув ноги под себя.

– Папа волнуется не за меня, а за бизнес, -поправляю ее я, делая глоток прохладной воды. – Он ясно дал понять, чего ждет от меня.

– Просто он все еще надеется, что ты передумаешь и придешь в компанию.

– Шарли, я всегда билась за свою свободу вопреки всему. Я не хочу жить чужой жизнью. Жизнь слишком коротка, чтобы растрачивать ее на не нужное.

– Ты бьешься за свободу, так и что? Ты счастлива сейчас? Ты свободна сейчас?

Сестра смотрит на меня исподлобья, пытаясь отыскать во мне правду. Мы с ней всегда были разными. Это видно и сейчас, ведь она полностью не поддерживает мою позицию.

– Я определенно совершила множество ошибок на своем пути, но я благодарна жизни за тот опыт, который я получила. Не знаю, что было бы, останься я здесь. В Лондоне я встретила Кора и построила успешную карьеру. Думаю, мне есть чем гордиться и есть к чему стремиться дальше.

Долгое молчание повисает между нами.

– Наверное, я бы никогда не смогла поступить, как ты, – прерывает она молчание, глядя на свои пальцы рук.

– Если бы у тебя была своя собственная мечта, я уверена, что ты нашла бы способ сбежать.

Шарлотта упертая, а значит в ней есть та сила, которой ей хватило бы отстоять свое.

– Тебя родители не потеряли? -спрашиваю я, тонко намекая, что ей пора уже оставить меня одну.

– Я уйду тогда, когда буду уверена, что ты в порядке, – ворча отвечает она и садится на диване.

С моего рта слетает усмешка.

– Брось ты. Сколько лет мы прожили вместе и порознь, мое состояние беспокоило тебя в последнюю очередь, -отвечаю я.

– Ты не даешь и шанса, чтобы мы смогли стать нормальными сестрами, – возмущается она и встает с дивана.

– Давай, Шарли, не заставляй родителей беспокоиться за тебя. Уже вечер и темно, – велю я и машу ей рукой, смотря вниз на пол.

Сестра натягивает куртку и продолжает смотреть на меня в упор. Но потом присаживается на корточки и смотрит на меня снизу вверх.

– Может, я сестра не подарок, но ты самый родной для меня человек. Так что береги себя.

Я усмехаюсь.

– Зря ты это сказала.

– Почему?

– Потому что завтра ты снова будешь ненавидеть меня или выводить меня на конфликт. Мы с тобой не умеем жить по-другому.

Шарли недовольно хмыкает носом, встает, прощается и закрывает дверь.

Какое-то время я сижу в полном одиночестве, продолжая сверлить одну точку в полу. Как еще от моего взгляда там не прожглась дыра?

Допив воду, я ставлю стакан на кофейный столик. Уже собираюсь пойти в спальню, как слышу звонок в дверь. Может, Шарли забыла что-то?

Но за дверью оказывается далеко не Шарли. Собственной персоны Корбин Эшли. В пьяном виде, с развязанным галстуком и взъерошенными волосами.

Мне всегда нравились его неряшливые завитые русые волосы, а сейчас это кажется лишь далеким приятным воспоминаниям.

– Что ты здесь делаешь? -спрашиваю я, опираясь на дверь.

Оскалив зубы, он поднимает глаза на меня. Одна рука Кора заправлена в карман широких брюк, а вторая с вытянутым указательным пальцем рисует круги в воздухе.

– Ты должна была подписать те документы, -напоминает он.

– Нет, Кор. Я не должна была подписывать те документы. У меня все-таки есть гордость. И я прекрасно знаю, где мое место. Я проделала огромную работу в вашем агентстве. Не хочу лишать себя того, чего я по-настоящему достойна. Слишком долго к этому шла, чтобы лишиться сейчас всего.

– А ты ведь уже лишилась всего. Немного погодя, ты лишишься и нашей фамилии, которая дала тебе столько всего, Бруклин.

Его стеклянные глаза краснеют и наполняются слезами. Но сейчас понять истинную причину его слез кажется мне задачкой со звездочкой.

Кор проходит мимо меня в квартиру. Осматривает все вокруг, прикусив нижнюю губу. Все, что я вижу и ощущаю, это огромное чувство сожаления. Где-то неделю назад я бы не хотела, чтобы сейчас моя жизнь принимала такое стечение обстоятельств. Еще пару дней назад я нежилась в теплых объятиях Корбина и представляла наше совместное будущее.

Когда все пошло не так?

Кор садится на диван, где я сидела еще несколько минут назад. Облокачивается на колени и опускает голову вниз, погружаясь в свои раздумья.

Мне ничего не остается, как сесть рядом с ним. Мне ужасно хочется плакать, потому что старые чувства тепла и дома все еще тлели внутри меня. Их слабый дымок пробуждал во мне воспоминания, желания ощутить все это снова.

– Я думал, что смогу этим заставить вернуться тебя домой, – говорит он со всхлипом.

Мои глаза наполняются слезами, обжигающее чувство зарождается внутри.

– Господи, Бруклин. Ты единственный человек, которого я считал своим домом. Встретив тебя, я понял, что не хочу видеть никого другого, кроме тебя. Ты стала центром всей моей гребанной вселенной.

Я вспоминаю слова его матери. И начинаю сомневаться в правдивости его слов.

– Я действительно была единственной? Или ты уходил к другой женщине, пока мы расставались на время всех наших ссор.

– Это было несколько раз, -честно отвечает он, и плотина, держащая мои слезы, обрушиваюсь в сию же секунду.

– Проваливай, Корбин! -кричу я, встав с дивана и указав ему на дверь.

Корбин встает напротив меня.

– Каждый день я, как дура, ждала тебя, плакала из-за тебя, терпела ту адскую боль. А что сделал ты? Оставил меня и с чистой совестью пошел к другой женщине в постель? Это ты называешь любовью?!

Мой голос пронзительно громкий. Я срываюсь с места и ударяю кулаками в грудь Корбина, рыдая при этом навзрыд.

Корбин перехватывает мои руки. Его желваки проступают на лице, отчего страх тут же окутывает меня.

– Что сделал я? А ты? Что сделала ты?! Ты всегда провоцируешь меня на ссоры, всегда любишь это делать. Ты не можешь ведь жить без своей этой драмы. Ненужная, никчемная дочь! Прикрываешь все свои проблемы этими людьми, но что ты сделала, чтобы решить все эти проблемы? Ничего. Ты все так же терпишь все их слова в свой адрес.

– Проваливай вон из моей квартиры! -продолжаю я, пытаясь вырваться из его хватки.

Он не собирается меня отпускать. Его руки слишком огромны по сравнению с моими. Две мои руки спокойно помещаются в одну его. И именно так он и держит меня сейчас: одной рукой он сжимает руки, а второй он хватает мое лицо и сжимает его.

– Ты всегда будешь только моей, Брук! -кричит он.

Его красное лицо со вздувшимися венами на лице сравнимо с внешностью моего страха, ночного кошмара.

Хватка заканчивается, и он откидывает меня в сторону на пол, где я ударяюсь об угол стеклянного столика. Он не останавливается на этом. Кричит все, что он думает обо мне и в следующую секунду сметает всю стеклянную посуду, что стояла на моем барном островке.

– Остановись, я прошу тебя, Корбин! -кричу я со своего места.

Я пытаюсь прийти в себя, потому что помимо тошноты и слабости к моему состоянию прибавилось головокружение и стекающая с виска кровь.

Но он не слышит меня. Все вокруг меня в стекле, в полном хаосе и страхе. Он, как смерч, все сметает на своем пути. Дребезг за дребезгом, и это только подпитывает его.

Найдя в себе малые силы, я встаю на ноги и направляюсь к нему, но останавливаюсь на пороге кухни, потому что позади меня раздаются шаги. Я оборачиваюсь и вижу Николаса с полным смятением на лице.

Он замечает источник зла и сразу же бросается к нему.

– Эй, ты чего тут устроил? -кричит сквозь шум Ник.

– Это кто еще такой? -бормочет Корбин, извиваясь в руках Ника.

– Тот, кто знает, как обращаться с женщинами! – отвечает Ник и ставит моего мужа на ноги.

Ник оттягивает Кора за шиворот пиджака назад. Корбин вырывается из его хватки и летит на Ника с кулаками. Парни сливаются в драке, пока Нику не удается схватит Кора за руки. После он отводит его к выходу.

Корбин оглядывает нас двоих. Оскалившись, он вытягивает вперед две ладони и начинает громко хлопать.

– Значит, ты быстро уже нашла мне замену, да, Бруклин? Браво, Бруклин Эшли! Ты оказалась очередной подстилкой.

Я пытаюсь встать на ноги, но слабость одолевает меня. Облокотившись о тумбу рукой, я поднимаю взгляд на Корбина.

– Тебе ли это говорить? Я не уходила к мужчинам при каждой нашей ссоре. А теперь проваливай из моей квартиры. И помни, что бизнес я никогда тебе не отдам, – слабым голосом говорю я и в это время Николас открывает ему дверь.

– Это было всего несколько раз, -оправдывается он, сквозь ехидный смех.

– Ну все, довольно, чувак. Вали уже отсюда, -вступает Ник и выставляет его с силой за дверь.

Как только дверь закрывается перед самым носом Корбина, он яростно стучит по ней несколько раз. И когда он уходит, мы, кажется, оба облегченно выдыхаем.

– Это был твой муж? -спрашивает Ник, расставив руки по бокам и тяжело дыша.

Тем не менее в его голосе я услышала нотки осуждения.

– Я не осуждаю тебя за выбор. Твоя невеста мне тоже не особо симпатизирует, если честно, -отвечаю я и начинаю потирать свой висок, где не так давно еще сочилась кровь.

Кровь все еще есть, но ее уже не так много, как было до этого.

– Где у тебя аптечка? -спрашивает Ник, подходя ко мне.

Его пальцы прикасаются к коже моего лица, отчего по телу проходит разряд тока. Я и мое тело все еще помнят Ника, и мне это до ужаса не нравится. Я закрыла книгу под названием «Ник», я забыла какого это любить его и быть любимой им. Почему тогда тело так предательски ведет себя?

– Он что бил тебя? Бруклин, что это? -допытывает он меня, осматривая рану.

– Я сама упала и ударилась об стол.

– И сама себе пощечину влепила? Аптечка где?

Николас ведет себя грубо, хотя я должна быть благодарна ему за то, что он спас меня от рук моего собственного мужа.

– В ванной над раковиной, -отвечаю я ему.

Пока Ник ищет аптечку, я сажусь на полу поудобнее и перевожу дыхания, пытаясь забыть, что только что произошло здесь. В квартире полнейший хаос. В душе, кажется, еще больший беспорядок.

Я слышу грохот в ванной, а потом тихие ругательства Ника. В следующую секунду все замирает. А еще через несколько минут Ник выходит из ванной держа мой тест на беременность. Боже, зачем он трогает его, я же окунала его в свою…

– Брук…почему…почему ты мне не сказала? -спрашивает он тихим голосом, глядя на тест.

Он выглядит потерянным, а у меня все внутри рушится с неимоверной скоростью. Мой внутренний голос кричит «Нет, нет, нет! Этого просто не может быть!». Я ведь уже смирилась, что он отрицательный, что я не беременна. В ушах отчетливо раздается бешеный стук моего сердцебиения. Эта вторая полоска никак не могла там появиться…нет!

Осознание того, что внутри меня действительно зарождается новая жизнь настигает меня очень неожиданно.

Я подхожу к Нику и выхватываю из его рук тест на беременность. Он действительно показывает две неявные полоски. Я беременна. У нас с Корбином будет общий ребенок.

Я скатываюсь вниз по стене на холодный пол. Ник опускается рядом со мной. Я слышу его тяжелое и протяжное дыхание. Он не рад этому. А я не знаю, как должна чувствовать себя при стечении всех обстоятельств. Оказавшись в таком жизненном положении, беременность и на последнем месте моего списка не стояла.

– Ты беременна, Брук, -подтверждает Ник, произнося эти слова вслух. – Поверить не могу.

Его локти ложатся на колени, а голова падает на эти руки. Запустив пальцы в волосы, он снова издает тяжелые вздохи. И я не понимаю, он разочарован во мне или сочувствует мне? Хотя какая ему разница, в каком положении я сейчас нахожусь? Моя личная жизнь – последнее, что должно волновать его на данный момент.

Тысячу раз я представляла себе, как будет выглядеть тот самый момент, когда я увижу две полоски, как сообщу об этом Николасу. Но в моих представлениях уж точно не было этого момента, когда я нахожусь в бракоразводном процессе и узнаю о беременности уже от бывшего парня, которого раньше хотела видеть в роли отца своих детей. Эта планета когда-нибудь перестанет сводить меня с ума?

– Оставь меня одну, пожалуйста, -прошу я, когда слезы выходят из моих глаз и я срываюсь на безмолвные рыдания.

Страх, разочарование, грусть, одиночество и полное непонимание жизни нахлынывают на меня, и я чувствую себя такой беспомощной. Как тогда, когда только прилетела в Лондон.

– Брук, – все тем же тоном произносит Ник. – Ты ждешь ребенка от своего мужа, который избивает тебя и издевается над тобой. Как такое возможно? Он насиловал тебя?

Я не хочу исключать того, что порой случалось и это. Но эти эпизоды наших отношений давно уже превратились в мутные пятна, оставившие жирный след на мне.

– Я не хочу разговаривать на эту тему. Я попросила оставить меня одну, – всхлипывая, прошу я.

Однако вместо этого он поворачивается ко мне, убирает мои руки в сторону и просто притягивает к себе. Я оказываюсь между его ног, а он лишь крепко притягивает к своей крепкой груди. Не сдержавшись, я обнимаю его и утыкаюсь ему в грудь, продолжая плакать. Его близость кажется такой родной, что от этого становится лишь еще больнее, потому что этот мужчина больше не мой. Мы оба принадлежим другим людям, но в этот момент мы вместе. Мы молчим, а тишину нарушают лишь наши громкие сердца, которые бешено колотятся в унисон. Мне не нужны его слова. Мне достаточно уже того, что он рядом и обнимает. И это лучше любой другой поддержки, которую он может дать в наших обстоятельствах.

Его крепкие и мягкие руки прижимают мою голову к себе, и он дает мне возможность вынести все свои чувства на его гладкую и теплую ткань рубашки. Когда-то он уже так делал много раз. Это всегда вытягивало меня из темного омута, куда я всегда погружалась после всех ссор с семьей. Тогда мне хотелось, чтобы у нас была другая причина для таких крепких и близких объятий. Сейчас же мне хочется, чтобы мы были в других ролях.

Важные люди в моей жизни твердили, что никогда нельзя о чем-то жалеть.

Но я не могу не жалеть о том, что Ник принадлежит другой женщине и я не могу не жалеть о том, что внутри меня зарождается малыш, принадлежащий другому мужчине.

Глава 13

9 лет назад

– Я получила их! Я их получила! -кричала я, когда выбегала из здания, спускаясь по ступенькам.

Холодный предновогодний воздух касался своими острыми частичками моей кожи. Но мне было все равно, потому что в руках я держала свои водительские права, а на улице меня ждал очень близкий и уже такой дорогой мне человек – Ник.