Души на привязи

Сайл задохнулась от осознания, скольким людям получится вернуть утраченные частички души или позволить переродиться. Как это изменит мир. И не только для крипстеров. Для всех, кто имеет дар и мечтает реально помогать.

– Да мы будем супергероями!

И тут же стыд накрыл Сайл с головой.

Не считай цыплят, пока они не вылупились.

Сайл осмотрелась, не зная, чем занять эти три часа до возвращения в Лондон. Открыла файл от Эммы и задумалась.

Хотелось попробовать метод глубокой медитации. И, если повезет, увидеть сестру. Убедиться, что она все еще здесь. Или узнать, куда направляется тварь.

Сайл отложила ноутбук, подползла к изголовью кровати и села, опершись на него. Сверилась со всеми пунктами, завела будильник и закрыла глаза.

Во тьме сиял свет. Крошечная, еле видная точка. Сайл представила, что это сестра. Ее путеводная звезда в море обманчивой реальности. Она вообразила, что идет вперед и постепенно точка увеличивается, растет, пока не превращается в сияющий тоннель.

Пол его устилал песок и камни. Стены искрились и переливались всеми цветами радуги.

Сайл двинулась дальше, по пути находя предметы, связанные с сестрой.

Вот на стуле висела ее любимое худи, в котором спрятана записка, предназначенная парню – первой любви. Вивьен тогда так и не вручила ее, и всегда считала, что упустила родственную душу. Вот на камне чернеет пара билетов на концерт Линкин Парк. Бабушка не одобряла, но старшая сестра подрабатывала целый месяц, чтобы купить их.

Разные мелочи встречались то тут, то там. Сайл собирала их, распихивая по карманам джинсов и худи, и шла дальше. С каждым шагом представляя, как света становится все больше. Как он облепляет второй кожей, заматывает в кокон и распахивается…

…ночью.

Сайл стояла на Эйлсфордском мосту и видела перед собой совершенно другую деревню.

Крошечные домики разбросало по берегу реки. Судя по всему, на Той Стороне время застыло в моменте, когда Эйлсфорд насчитывал всего шестьдесят домов, а собор служил путникам, пересекающим брод, пристанищем и местом для молитв о добром пути. Сайл осторожно спустилась и посмотрела на знаменитый мост, разделенный пятью арками.

«А может, он как изощренная мозаика? Пятую арку-то мосту добавили намного позже, – подумала Сайл. – Состоит из вещей разных эпох. Тогда это объяснило бы и мост, и облик деревни».

Вокруг стояла тишина. И лишь в окнах редких домов мерцал свет. Сайл не рискнула подходить к ним – кто знает, что там обитает. Но местность следовало осмотреть и убедиться, что тварь до сих пор здесь.

Сайл прикоснулась к кольцу, пытаясь установить связь с сестрой и понять, куда идти. Но камень оставался безмолвным. Ни засветился, ни потеплел. Кусок породы в обрамлении из металла.

Сайл тяжело вздохнула, с трудом сдерживая ругань и желание что-нибудь сломать. Вместо этого направилась вдоль берега – так же, как в прошлый раз, – надеясь, что близость воды по каким-то причинам важна для монстра.

Она двинулась влево, обогнув поросль кустарника, тянувшуюся по пологому склону берега, и пошла вдоль реки. На этой стороне преобладало редколесье, и все пространство хорошо просматривалось на десятки ярдов.

Ночью тишину не нарушали ни шелест листвы, ни крики птиц. Вокруг все казалось мертвым, застывшим, как на стоп-кадре хоррора.

Между деревьями не струились лёгкие полупрозрачные ленты, как и не мелькали силуэты душ, пойманные в ловушку. Сайл остановилась, не понимая, что делать дальше. Где искать монстра, если кольца не работали. Она не чувствовала ничего, кроме дикого страха. Не слышала ничьих мыслей, кроме своих.

Взгляд заметался, выхватывая отдельные детали. Паника рвалась из груди сбитым дыханием.

И в этот момент Сайл услышала плач. Тихий, пропитанный не меньшим отчаянием, чем ее собственное. Он доносился со стороны реки, и девушка бросилась туда, не заботясь о незаметности. Звук стал отчетливее, вмещая в себя не только резкие всхлипы, от подступающей истерики, но и обрывки слов. Почему-то казалось важным уловить их смысл, услышать спрятанное в глубине сердца. И не оставить без ответа.

Кустарники расступились, открывая путь к реке, и Сайл выбежала на склон, забыв об осторожности. Правая нога поехала вниз, увлекая за собой все тело. Она пыталась рассмотреть, что происходит на том берегу. Остановить падение. Но в тот момент, когда вторая нога зацепилась за выступавший корень, и Сайл кувырком скатилась в воду, она заметила призрачную девочку.

Резкий звук будильника вырвал Сайл из медитации. Она вскочила с кровати, не сразу осознав, где находится. Плач с Той Стороны до сих пор стоял в ушах, но оставалось только гадать, кем был тот призрак: потерявшейся душой или монстром.

Посмотрев на часы, Сайл схватила ключи и ринулась к автомобилю. Всю дорогу до вокзала она прокручивала в голове возможный план действий. Представляла, как выглядит Арман и о чем ещё расскажет при встрече. Переживала, что их сотрудничество обернется крахом, и она не только не поможет сестре, но и потеряет драгоценное время.

– Так, хватит, – Сайл хлопнула себя по щекам. – Ты справишься. Все получится. Вперед.

Сайл припарковалась недалеко от вокзала, и прежде чем выйти из автомобиля, собрала волосы в высокий хвост. Выскочив на улицу, она поспешила к огромному зданию из красного кирпича, построенному в неоготическом стиле, который в ярких лучах утреннего солнца напоминал ей Красный каньон в Америке. Она прошла мимо входа в гостиницу, ко второй арке, ведущей на верхний этаж вокзала. Знаменитые огромные часы, под которыми назначались встречи, пробили десять утра, и Сайл прибавила шаг. Миновав статую «Любовники», она вытянула шею, пытаясь разглядеть пассажиров «Евростара», и заняла место в кафе.

Ожидание нервировало. До знакомства оставались считаные минуты, и внутри все тряслось и скручивалось, как при катании на роллеркостерах13. В реальности это случилось один раз, но запомнилось на всю жизнь. Вивьен тогда визжала от радости, а Сайл – от страха, чувствуя, как все внутренности стремятся выйти наружу и посмотреть, что происходит.

Люди шли мимо, не обращая внимания, но никого в футболке с Зефирным человечком Сайл не видела. А потом в толпе мелькнула копна кудрявых волос, и парень, обогнув необъятных размеров даму, буквально рухнул на ограждение кафетерия.

На вид, не старше Сайл. Худощавый, с крупными чертами лица, четко очерченной линий подбородка, прямым длинным носом, тонкими губами и огромными карими глазами, как у Кота в Сапогах. Арман чем-то неуловимым напоминал ей Вивьен, и сердце болезненно сжалось от мыслей о сестре. Джинсы, футболка с Зефирным человечком и рюкзак через плечо. Типичный гик, только очков не хватает.

– Арман, я здесь!

Она махнула рукой и встала, отметив, что он выше неё на голову. Сайл терпеть не могла смотреть на парней снизу вверх.

– О, МиГордон, Сайл, привет!

Арман сделал резкое движение, словно хотел обнять, но быстро опомнился и в смущении опустился на стул.

– Какие планы? Едем в Эйлсфорд. А потом?

– Давай вернёмся к машине. По дороге расскажешь мне все, что знаешь про Ту Сторону. Вместе решим, что делать.

– D'accord14. Идем!

Они сели в старенький Ниссан и выехали с парковки. По дороге зарулили в продуктовый магазин и набрали разных снеков и напитков. Арман купил пару предметов первой необходимости и сборник японских судоку.

– Успокаивает, когда нервничаю, – пояснил он, смущённо улыбнувшись и взъерошив волосы.

Первые десять минут Арман молчал, не желая отвлекать Сайл, а потом достал из рюкзака планшет и начал:

– На самом деле, сведений немного. Эрве говорит, Анээм меняется. Неизменным остаётся то, что души попадают в него перед перерождением. Это изнанка нашего мира, его зеркало. Нас разделяет лишь тонкая пленка. Иногда, при переходе через Анээм, души оставляют там свою какую-то самую сильную эмоцию. Так появляются призраки. Они безмолвны и чаще всего приходят в наш мир.

– Получается, те, кого я видела и освобождала в нашем мире, – призраки? Я думала, это одно и то же.

– Эм, нет. Эрве говорит, призраки как программы – чего-то лишились, чего-то хотят. Выполни это, и они свободны. Они не умеют думать. Души другие, они как мы. В Анээм материальны. Можно сказать, полноценная версия человека. Иногда души подходят близко к границе миров, натягивают ее. Что-то не дает им переродиться, удерживает. И вот так они пытаются попасть в наш мир. То, что мы зовем призраками, может быть и душой.

– Дьявол, почему я так мало знаю! Почему так мало инфы в открытом доступе!

– Ее, может, и много, но проверить все c’est impossible15.

– Это и так ясно, – невольно перебила его Сайл и тут же извинилась: – Прости, продолжай. Полезно понять, что ты узнал у человека, который побывал на Той Стороне.

– Оу, ничего, я понимаю. Так. Души могут застревать в Анээм из-за куполов, возникающих на местах ритуальных, массовых или убийств с особой жестокостью. Как правило, купол накрывает лишь определенную область. Если это город, то город. Поле, лес, река… Ну, ты поняла. Оу, oui16, река. Эрве говорит, что падение в воду помогает вернуться в наш мир.

– Да, да, даже из сновидения я именно так и вернулась! – воскликнула Сайл и поймала довольную улыбку Армана.

– D'accord. Дальше. Когда у нас день, там ночь и наоборот. Точного времени смены не знаю. Где-то двенадцать, наверное, – парень сверился с записями и продолжил: – Говорят, когда в Анээм день, там отсутствуют звуки, но усиливаются запахи, и встречаются более опасные монстры. Так что лучше подгадывать и идти в ночь. Так… Ритуал. У меня распечатано. Посмотришь, как приедем.

– Отлично.

– Если над местностью нет купола, и душа ничем насильно не удерживается от перерождения, ее можно освободить, проведя ритуал в нашем мире. В месте, где, предположительно, она находится в Анээм. Если это не срабатывает, придется идти на Ту Сторону и ломать с двух сторон. Синхронный ритуал в одной и той же точке.

– А как это происходит? Мобильники там вряд ли работают, – протянула Сайл, аккуратно вписываясь в поворот.

– Эрве говорил, что он воздействовал на Кэли через ее вещь. Может, и у тебя так получится? Но надеюсь, идти в Анээм не придется. – Арман взлохматил кудри. – А если душа долго находится в Анээм, она начинает меняться. И превращается в монстра. Эрве говорит, что все монстры там – бывшие души, которые не смогли переродиться.

– Чего? – Шокированная Сайл чуть не нажала на тормоз, но вовремя среагировала, избежав столкновения с другой машиной.

Она вспомнила тварь, что утащила Вивьен. Эту тушу, состоящую из тел и полупрозрачных лент. И это когда-то было человеческой душой?

– Дьявол! А сколько… – её голос дрогнул, и пришлось вцепиться в руль, чтобы успокоиться. – Сколько нужно времени на это?

– Оу, сорри, – Арман мимолетно дотронулся до её ладони и убрал руку, прежде чем Сайл поняла, что произошло. – Не думаю, что кто-то знает наверняка. Но если вспомнить рассказ Эрве, не один десяток лет.

Арман ненадолго замолчал, просматривая записи, а потом продолжил читать:

– В Анээм души оставляют эхо прошлого – предметы, которыми они дорожили при жизни. Эрве говорит, чаще всего души перерождается целиком. Иногда – только часть души. Она несет в себе то, что человек хотел бы пронести сквозь века. Любовь к человеку, как было у сестры Кэли. Оу, любовь с первого взгляда. Обожаю, – Арман мечтательно улыбнулся, но стушевался и продолжил:– Оу, сорри, хех-хе. Хм. Так, или частичка заботы о родном человеке. Вот как у Кэли. М-м-м, нет, вроде бы у Кэли была какая-то сложность. Не помню, не записывал. Все же, личное. Люди без части души уязвимы. Они ощущают некую пустоту, неудовлетворенность. И пытаются её чем-то заполнить. Иногда плохим. Хммм… Азартные игры, разврат, жестокость, наркотики. Если цельная душа застревает в Анээм, и человек рождается без неё то, c’est nul17, очень плохо. С Николасом, другом Эрве, было именно так. Парень жил без души. Её вернули. Но сложности продолжаются.

Арман задумался, глядя на мимо проплывающий пейзаж.

– Для этого и нужны мои силы, – нарушила тишину Сайл. – Чтобы идти на Ту Сторону и вызволять души. Снимать купола, помогать им, спасать от монстров. Чтобы никто не испытал того, что и ваш Николас. Каждая душа стремится вернуться в наш мир. И ужасно, если это не происходит.

– Знаешь…

Арман повернулся к ней, и под его взглядом Сайл пробрал озноб. Было странно видеть на этом почти мальчишеском лице такую серьезность. Первое впечатление подсказало ей, что люди, как Арман, никогда не отчаиваются. Всегда отшучиваются и сверкают улыбками, несмотря на боль.

– Люди постоянно лезут туда, куда не следует. И наводят порядки там, где их не просили. Может, и Анээм стоит оставить в покое? Это место… страшное, живёт по своим законам и…

– Ты хочешь, чтобы я бросила душу сестры там? – Сайл резко крутанула руль и, остановившись на обочине, развернулась к Арману.

– Нет, сорри, нет! Твоя сестра жива, и её душа не должна там находиться. Это другое дело, МиГордон. Но ты сказала… Мне показалось, что ты хочешь…

– Давай оставим этот разговор. Это неприятно. – Сайл пыталась взять себя в руки.

Но слова Армана и ранили, и доводили до взрывоопасного состояния одновременно. От них так и веяло бабушкиными нравоучениями.

– Зачем ты тогда приехал?

– Я скажу, ок? И закроем тему, – Арман вздохнул. – Я правда думаю, что живым там не место. И да, у тебя дар, trop bien, и ты можешь помогать живым. Именно живым, кто попал туда. Или призракам. Успокоить их. Эм, да, я забыл сказать про внезапно открывающиеся проходы, в которые может попасть человек… D'accord. Но не душам. А вдруг, вдруг наше вмешательство сделать только хуже? Подумай. А я… Ты читала у Дюма «Даму с камелиями»?

Сайл отрицательно покачала головой и тронулась с места. Ей не нравился этот разговор. Не хотелось злиться на человека, который вызвался помочь. Но тянуло стукнуть его чем-нибудь тяжёлым или заорать. Почему людям вокруг обязательно нужно указать, что ее планы – дерьмо?!

– Моя фамилия Дюваль. Поэтому mama не придумала ничего лучше, как дать мне имя Арман. В честь главного героя истории. Вот только за этим притащились проблемы. Я повторил судьбу книжного прототипа. На последнем году школы я влюбился. Айла – моя нежность. Прекрасная дочь Востока. Три года счастья. Хотел на ней жениться. А потом ее силой вернули на родину. Семья решила выдать Айлу замуж за богатого мужчину, пока не узнали, что она… что мы… По их меркам это навлекло на семью бесчестие, позор. И… они совершили над моей прекрасной Айлой… совершили убийство чести. Вот так просто… из-за… Это же чудовищно!

– Прости. Мне так жаль, – Сайл не умела утешать и подбадривать, и разозлилась на себя за то, что слова прозвучали сухо.

– Спасибо. Я приехал… Я боюсь, что ее душа в Анээм. Что она… Боюсь, она вся – сгусток ненависти. Что, если это не дает ей переродиться? Удерживает там?

Сайл надеялась, что по ее лицу незаметно, насколько Арман близок к правде. Такая вероятность существовала, но ей совсем не хотелось начинать знакомство с подобных новостей.

– Глупости, – отрезала Сайл, бросив на Армана возмущенный взгляд. – Вся эта боль осталась здесь. Её душа чиста. Конечно, она переродилась, даже не сомневайся! Никто не захочет задерживаться там.

– Спасибо, МиГордон. Надеюсь, ты права. Выберем место, где появляются призраки. Нам же нужна неупокоенная душа. Думаю, там будет лучший коннект. И попробуем провести ритуал. Отличный план?

– Во-первых, перестань звать меня по нику! Во-вторых, со всем согласна. Проредим реестр призраков Англии, – рассмеялась Сайл, сворачивая к гостинице, где остановилась.

– Но «МиГордон» звучит секси, – лукаво подмигнул Арман, ероша волосы. – И почему реестр? Что это?

– А ты не слышал? – удивилась Сайл.

Она провела его на территорию гостиницы и, пока Арман наскоро принял душ, пыталась подыскать подходящее место.

– У нас с призраками носятся, как с любимыми тетушками, – продолжила тему Сайл. – И неофициально ведётся реестр всех призраков на территории Англии. Вот, смотри, на трассе А229 их целых четыре. Три участника аварии в 1965 году возле Блу Белл-Хилла, женщина в белом, которую встречали около паба «Лоуэр Белл» и сбитая каменщиком в 1974 году девушка. Ближе всего нам до места аварии.

– Вполне достойный список, – восхитился Арман, пытаясь пригладить копну кудряшек. – Тогда выдвигаемся. Все необходимое я привез с собой. Доедем, приготовимся и после полудня начнем. Поможешь себе, тебе поможет небо.

Старенький Ниссан выехал на трассу М60 и через транспортную развязку свернул налево. Сайл сосредоточенно вела автомобиль, бросая редкие взгляды на поля за окном, и стараясь не отвлекаться на похабные французские песенки, которые бурчал себе под нос Арман. Она как-то пыталась учить французский, но дальше жаргонных словечек и крепких выражений дело не пошло. Вивьен смеялась над ней, уверяя, что этого вполне достаточно. Такой универсальный язык будет понятен везде. Воспоминания о сестре стерли с лица Сайл улыбку. В памяти всплыли рассказы Армана, и сделалось жутко. У них есть время, чтобы вытащить душу Вивьен. Но при этом все вокруг были правы в одном: даже сейчас информации слишком мало. Эрве говорит, что пройдут десятки лет, прежде чем Та Сторона начнет влиять на душу. А если это не так?

– Ой, МиГордон, а что это за «Котенок Кита» на карте. Недалеко от Блу Белл-Хилл?

– Это древняя каменюка. Ужасно старое захоронение. Сейчас почти разрушенное. Ничего интересного, если не убиваешься по археологии. Мы, кстати, проедем мимо. Но из-за леса и заправки ты ничего не увидишь, – Сайл скосила глаза на Армана и поняла, что тот отложил планшет и разгадывает судоку.

Она усмехнулась, но промолчала. Сайл не привыкла находиться в маленьком автомобиле с совершенно незнакомым человеком. Слышать его тихое бормотание, краем зрения улавливать движения. Даже Вивьен игнорировала машину, аргументируя тем, что ее длинные и прекрасные ноги не поместятся в эту жестянку. Присутствие Армана походило на вторжение в личное пространство, убежище, куда никто не допускался. И ей следовало бы испытывать неловкость, нервозность. Однако, Сайл ощущала комфорт и спокойствие. Услышав это, сестра точно отпустила бы пару шуток, мол, черствое сердце, наконец, растаяло. И ошиблась бы. В книжках про такое говорят: «встретились родственные души». Глупо, но Сайл решила позволить себе помечтать. В конце концов, придется довериться этому парню, если она хочет спасти сестру.

Сайл сверилась с картой и свернула налево, к Коммон-роуд, с зоной для пикников и бесплатной парковкой. И как раз на этом отрезке пути в прошлом произошла трагедия.

– Я нашёл выдержки из газеты за тот год. Погибшими были невеста и две её подруги. Они возвращались с девичника, когда их Форд столкнулся с другой машиной. Сюзанна должна была выйти замуж на следующий день. Une triste histoire18. Удобно, что место аварии окружено лесом. Нам никто не помешает.

– Да уж, не хотелось бы объяснять констеблю, что за дьявольщина происходит, – улыбнулась Сайл, хотя внутри все сжалось в плотный клубок.

Осталось совсем немного. Они попробуют ритуал, и если все получится… Девушка зажмурилась, не позволяя себе фантазий.

– Научись ходить, прежде чем бегать, – Сайл глубоко вздохнула, вспомнив присказку бабушки, и заехала на парковку перед парком для пикника.

Арман протянул ей листок с ритуалом, и сам углубился в изучение. Слова пришлось вызубрить, чтобы не отвлекаться на посторонние действия. И это создавало дополнительную сложность. Существовал риск, что кто-нибудь из них забудет слово или не справится с ритмом, но Сайл постаралась отбросить сомнения. Сколько лет ей хотелось получить инструмент для спасения душ, так что не было смысла в преждевременных переживаниях.

Через час они стояли посреди лиственного леса, недалеко от поворота к парку для пикников. Арман деловито расставлял свечи по кругу, в центр поместил пиалу с водой. Сел с одной стороны и жестом попросил Сайл разместиться напротив.

– Эрве говорил, что исполняющий должен быть тот, у кого есть связь с Анээм.

– Кстати, прости, что перебиваю и вообще не в тему, – Сайл судорожно выдохнула. – Пытаюсь немного привести мысли в порядок. Почему ты называешь Ту Сторону Анээм?

– Оу, так назвал Эрве. Мне понравилось, поэтично. На староирландском означает «душа». Символично, да? Так вот, у тебя явная связь с Анээм. Там твоя сестра и твои чувства будут помогать. Я возьму на себя роль направляющего. До определённого момента наши тексты совпадают, но потом пойдёт различие. Не сбейся.

– Дерьмо, – скривилась Сайл. – Как использовать этот ритуал для освобождения души, если ты один?

Арман задумался, а потом ослепительно улыбнулся.

– Согласен. Нужен напарник. Оу, и нет, я не предлагаю себя. Лучше, чтобы это был человек с даром, как у тебя… Но можно попробовать и одному, просто соединив тексты. Не знаю только сработает или нет.

– Плевое дело, м-да, – вздохнула Сайл и повторила про себя слова ритуала.

Солнечные лучи, пробившиеся сквозь неплотные кроны, освещали землю и траву. Легкий ветер шумел зеленой листвой, переговариваясь с птицами. Прелый запах щекотал обоняние, и Сайл сделал полный вдох, наслаждаясь близостью с природой.

Арман осторожно зажег все свечи и опустился на колени, сложив руки в молитвенном жесте. Сайл села на землю, бросила рядом листочек с ритуальными словами и погрузила палец в воду.

Они начали одновременно. Сайл выписывала пальцем заученные узоры кругов, сосредоточившись на их голосах. Не позволяя себе отвлекаться, погружаясь в подобие транса. Пространство сузилось до размеров небольшого клочка земли, части дороги и круга из свечей. Ничего лишнего, только чувства. Искреннее, необъятное желание возвратить родную душу. Жгучая тоска. Робкая надежда.

Пламя свечей дрогнуло и вытянулось, на мгновение замерев, а потом вновь двинулось, танцуя в такт звучавшим словам. Сайл продолжала водить пальцами по воде, стараясь не расплескать ее. И чувствовала, как от этих нехитрых действий, вверх по руке поднимается тепло и легкое покалывание.

Воздух вокруг задрожал маревом. Внутри Сайл все скручивалось от страха и нереальности происходящего. Вода в пиале, словно повинуясь чьему-то приказу, стала вязкой и упругой и начала медленно подниматься, прекращаясь в крошечный торнадо.

Сайл продолжала читать, стараясь, чтобы голос не дрогнул, когда пространство справа стало истончаться. Перед ними предстал лес и дорога, окутанные ночью. Лунный свет струился меж неподвижных крон, омывая силуэт девушки, стоявшей на коленях. Ее истерзанное подвенечное платье прибило к разрушающемуся асфальту кусками кузова автомобиля. Вокруг валялись обломки и детали, кое-где покрытые землей и мхом. Лес наступал, пожирая дорогу клочок за клочком. Подбираясь к жертве страшной трагедии. По бокам Сюзанны стояли два призрака – подруги, оставившие рядом с ней свои самые сильные эмоции. Они пытались поднять ее с колен, но та не реагировала на их усилия.

Сайл дрожала, борясь с невыносимым желанием сорваться с места и убежать. Ни во время прошлых освобождений призраков, ни в сновидениях, когда побывала на Той Стороне, она не была настолько ошарашена и сломлена. Вид изнанки этого мира, ее близость ощущалась физически и пробуждала первобытный страх. Но вместе с тем, под пластами ужаса, стыда и растерянности, бурлили эйфория, ликование и любопытство.

– Мы пришли освободить тебя, дева. Снять оковы с твоей души и подарить перерождение. И успокоение тем, кто рядом с тобой.

Сюзанна медленно подняла голову и повернулась к ним, явив обезображенное временем лицо. Вода в пиале, густая и пластичная, поднялась в воздух, скручиваясь в тонкую нить. Повинуясь звучащим словам, она подлетела к окну между мирами и просочилась на Ту Сторону. Метнувшись к кускам железа, нить раскрутилась, принимая вид сети, и рухнула вниз, покрывая собой все вокруг. Словно от соприкосновений с кислотой, детали разбитого автомобиля начали таять, пока не пропали вовсе. Душа Сюзанны шумно выдохнула, распрямилась и рассеялась, легким дымком. Те повернулись друг к другу и тоже пропали. Окно между реальностями захлопнулось, подняв ветер и швырнув в Сайл и Армана охапку листьев.

– Мы справились, – ошарашено протянул Арман и, подскочив на ноги, принялся танцевать.

Сайл нервно хихикнула и рухнула навзничь, раскинув руки в стороны.

Они действительно справились.

И у Вивьен появился реальный шанс.

Глава 6. Ребекка

Ребекка закончила разбирать основную часть шкафа с куклами. Оставалась лишь центральная полка – самая важная. Она ненадолго прикрыла глаза, прислушиваясь к классической музыке, льющейся из колонок. Каждый раз, когда её пальцы касались мягких тел, сердце наполняла странная смесь грусти, тревоги и еле сдерживаемого страха. Ребекка не могла объяснить, откуда брались эти чувства, но всегда хотелось плакать, держа в руках любимец. У них не было имён, и Саманта нередко спрашивала почему. Ответ прост: фигурки с центральной полки не являлись отдельными персонажами, как остальные в коллекции. Эти трое – созданные Ребеккой вручную – олицетворяли моменты её собственной жизни. Время, которое она ненавидела и боялась вспоминать. Тогда Ребекка встречала Зверя. И каждый раз, после столкновения с этим чудовищем, она мастерила куклу. Белое платьице с цветочным принтом и светлые кудряшки – самая первая жительница центральной полки. Чёрные глаза, прямые волосы, комбинезон и кулон с синим камнем – вторая. Модница в ярком топе, короткой юбке и множеством браслетов на ручках – третья. К ней приходили образы, и Ребекка мастерила их, пытаясь вытеснить воспоминания об этих мимолетных встречах. Ее руки замерли, невольно сжимая набивное тельце. Зверь появился снова, но Ребекка не хотела больше делать кукол.