Полная версия
Закон сохранения добра. Девять пьес для моего театра
молю простить…
(стонет)
Ещё одно… прости, родной…
но мальчик, сын… он… он… не твой…
(начинается предсмертная агония)
не отдавай… его… в приют…
КАНДИД
(кричит в дверь)
Эгей,
герр Кранкен… люди… все сюда скорей…
В комнату вбегает сиделка…
ДЕЛЬФИНА
А вот и смерть… бери меня… я тут…
(умирает)
КАНДИД
Уйдите все…
Все уходят из комнаты… Кандид один.
За что мне выпало всё это?..
Но почему так не везёт?
Зачем вселилась в телеса поэта
моя душа?..
(пауза)
Жизнь омерзительна… Всё бьёт
меня по морде, бьёт и бьёт…
Да всё не кончит, не добьёт,
не нанесёт решающий удар?..
(пауза)
Невыносимо… и зачем я согласился?..
Хотел достойно опочить… Ну, и чего добился?
Продлил мученья… Лучше бы я спился,
заснул и не проснулся боле никогда…
Быть может там, за роковой чертой,
обрёл блаженство и покой…
(пауза)
А, может, нет там ничего… Нет?.. Но…
но всё равно…
когда-нибудь придётся уходить…
Мы – люди – ничего не можем изменить —
ведь мы – не боги!
(подходит к умершей)
Дельфина, ах, зачем меня, зачем
ты возвратила с той дороги,
по коей шествуешь теперь сама?.. Известно всем,
что я с тобой счастлив был и был несчастен…
Мой взгляд на прошлое сегодня беспристрастен,
мы все умны, но задним лишь умом…
(берет ладонь Дельфины, целует)
Ты отошла, мы все когда-нибудь умрём,
но через это ты уже прошла…
В комнату врывается Артём Битов. Кандид резко оборачивается.
Что за дела?
Извольте, выйти вон…
АРТЁМ
Умерьте гнев,
не время и не место для скандала…
КАНДИД
Дельфина умерла, вам этого, знать, мало?
И умерла по вашей лишь вине…
АРТЁМ
Я попрощаться с опочившею пришёл…
КАНДИД
Как хорошо!
Сначала до могилы человека довести,
потом легко дежурное «прости»
над прахом жертвы, не казнясь, произнести
и позабыть… принявшись за иную…
АРТЁМ
Да как вы смеете?! – Дельфину я любил…
КАНДИД
Любил?
Сначала так жестоко оскорбил,
затем, уже совсем больную,
к сожительству склонил…
Ребёнка захотелось?.. Получай!
(бьёт его по щеке)
АРТЁМ
Я так всё не оставлю, негодяй…
КАНДИД
Дуэль?
АРТЁМ
Зачем дуэль? Мне положенье
не позволяет драться… Я… вас в порошок сотру,
одним движеньем пальца…
КАНДИД
Сделай одолженье,
быть может, наконец-то я умру…
АРТЁМ
Умрёте в муках, только лишь я прежде заберу
родного сына…
КАНДИД
По какому праву?
АРТЁМ
Отцовскому… Ведь я его отец!
КАНДИД
Какой ты право?
АРТЁМ
Кто я?
КАНДИД
Не «кто», а «что», наглец!
АРТЁМ
А вы, любезный мой, слепец…
Вы пасынка воспитывать хотите?
КАНДИД
(со слезами)
Любовь отняли, душу отнимите…
АРТЁМ
За вашей я приду позднее.
А ныне потрудитесь сына мне отдать,
поскольку умерла родная мать,
его воспитывать отец лишь волен…
(с упрёком)
Ну, чем опять, поэт мой, не доволен?
Обидно слышать правду вам?
КАНДИД
Будь даже Богом ты, я сына не отдам.
Иосиф-обручнИк, ни мало и ни много,
Воспитывал сынишку Бога.
А я сумею заменить отца
Младенцу Непорочному рождённому от подлеца…
Иди отсель…
АРТЁМ
Уйти-то я уйду…
Предостеречь хотел бы на прощанье:
Напрасно, разлюбезный, кличете беду!
КАНДИД
Шагай шибчей, не отягчай страданье…
Битов, бросив взгляд на умершую Дельфину, уходит со сцены. Меркнет свет.
Явление двадцать четвёртое
Та же спальная комната. Алексей в образе Кандида сидит возле пустой кровати. Окно приоткрывается в щель просовывается рука с пистолетом. В это самое время открывается входная дверь. Гремит выстрел. Кандид падает. В распахнутую дверь вбегают Полина и Кандид-юродивый, одетый в приличную одежду. Кандид хватает убийцу за руку, завязывается борьба. Он втаскивает в спальню человека в чёрной маске. Маска сорвана, под ней третий актёр. В это время Полина спешит к Алексею, поднимает его с пола. Дубин ранен в плечо. Полина рвёт кружевную простынку и тщательно бинтует рану. Кандид бросает злодея на пол. Он бледен, как и раненый Ален. Яркая вспышка света и какой-то необычный звук. Душа Кандида снова возвращается в собственное тело, а душа Алексея соответственно в своё. Кандид становится Кандидом, а Алексей – Алексеем. Они вздрагивают от неожиданности, так чтобы зритель это сумел понять, недоуменно и одновременно радостно глядя друг на друга. Но Полина, забинтовывая рану Кандиду, ещё не догадывается о произошедшем.
АЛЕКСЕЙ (АЛЕН)
Кто приказал тебе убить его?..
Злодей только мычит в ответ…
КАНДИД
(придя в себя)
Оставь, не мучайся, он глух и нем…
его узнал я… Он – Ефрем —
убийца хладнокровный…
Одного
мы не узнаем, кто заказчик…
АЛЕКСЕЙ
Пёс безродный,
а ныне генерал… Артём Кузьмич…
КАНДИД
Ему зачем?
АЛЕКСЕЙ
Три дня назад я оскорбил подонка…
Ему так просто это не сойдёт…
Полина недоуменно смотрит то на одного, то на другого.
КАНДИД
Да, рвётся там – где тонко…
Забудь о нем…
АЛЕКСЕЙ
Идёт.
Раскроем карты?
КАНДИД
Я раскрыл частично…
АЛЕКСЕЙ
Ну и отлично…
Раскроем до конца…
КАНДИД
Моя любовь,
свершилось то, что ты давно желала,
моя душонка страждущая вновь
вернулась в тело, по которому скучала
без малого двенадцать лет…
АЛЕКСЕЙ
Да, милая, Кандид-поэт —
(указывая на Кандида)
он… Кто же я? Пока не знаю.
Что приобрёл, что потеряю… —
узнаю вскоре… может быть…
Сейчас, позвольте мне, отбыть.
КАНДИД
Куда ты, друг?..
АЛЕКСЕЙ
Подалее куда-нибудь
от этого… всего!
(жмёт руку Кандиду, целует Полину)
Но ничего.
Ещё мы встретимся…
КАНДИД
Ну, будь…
Кандид обнимает Полину и они удаляются в глубину комнаты. Никому ненужный злодей Ефрем неспешно вылезает в окно. Меркнет свет. На авансцену выходит с одной стороны Алексей с другой Аггел.
АГГЕЛ
Куда торопишься?
АЛЕКСЕЙ
Туда…
АГГЕЛ
Комедия окончена, finite…
АЛЕКСЕЙ
Что надобно тебе?
АГГЕЛ
Я на тебя сердита,
ты карты все мне спутал…
АЛЕКСЕЙ
Что ж, тогда
прошу прощения…
АГГЕЛ
Хоть на коленях, шут, моли,
мне надо не прощать – прощаться…
Тебе пора с поверхности Земли
во внутренность её перебираться…
АЛЕКСЕЙ
Наверно, бес, тебе нужна моя душа?
АГГЕЛ
Какая, шут, душа? Душонка,
как детская поношенная распашонка,
она на тряпки лишь годиться…
Молись, буффон…
АЛЕКСЕЙ
А не умею я молиться…
АГГЕЛ
Тем хуже для тебя…
АЛЕКСЕЙ
Сие занятие
пустое времепровожденье…
АГГЕЛ
Не скажи…
Входит Ангел.
АНГЕЛ
(Аггелу)
Несанкционированное, бес, мероприятие!
(Алексею)
Мне девушку, приятель, на минутку одолжи…
(берет Аггела под руку и отводит в сторонку)
С каких же пор, вдруг, стали кровожадны бесы?
АГГЕЛ
От Сотворенья!
АНГЕЛ
Милая, не лги,
хоть с вами мы давнейшие враги,
но на Земле одни имеем интересы…
Оставь Алёшку – сдохнет сам
в трактире либо в сумасшедшем доме…
За душу дранную теперь я и гроша не дам,
что время зря терять,
зачем иголочку златую зря искать
в изжёванной соломе?..
АГГЕЛ
По вероятности, в виду имелось сено…
АНГЕЛ
Какая разница? Одно лишь неизменно,
что здесь нам просто нечего ловить…
АГГЕЛ
Идём отсель…
Ангел и Аггел уходят.
АГГЕЛ
Идём.
(повернувшись к Алексею)
Живи!
АЛЕКСЕЙ
Кому скажи – никто ведь не поверит.
Пойду в кабак – пока ещё открыты двери
пока ещё в кармане есть гроши…
Напьюсь до чёртиков, до умопомраченья:
когда все бабы станут хороши;
когда печаль утратит всякое значенье;
когда грядущее не станет тяготить —
тогда спокойно можно будет опочить.
Занавес
Действие четвёртое
Картина седьмая (последняя)
Явление двадцать пятое
Морозное декабрьское утро. Заснеженный берег какой-то маленькой речушки. Аггел и Ангел, кутаясь в шубы, ждут кого-то…
АГГЕЛ
Какого беса ты меня сюда привёз,
Чай заморозить, мыслишь, супостата?..
В такой неимоверный, дьявольский мороз,
сидели б дома лучше…
АНГЕЛ
Се расплата,
за наши старые грехи…
АГГЕЛ
А что дела наши плохи?
А что достойная награда
предуготовлена не нам? Который век,
с тех самых пор, как создан человек,
мы, как последни побирушки,
по свету рыщем, разгребая душки,
во тщетных поисках ДУШИ, какою ненадолго
по заблуждению большому Бога,
обременено бысть человечье тело.
Но, видно, тело этого не захотело!
Жизнь на Земле с душой прожить —
се пытка вящая. Такие вот дела,
и се никак не пременить,
ибо премноги человечие тела
души не токмо лишены, но жизни!
АНГЕЛ
Ты так зудишь, будто на тризне
мы ныне пребываем…
АГГЕЛ
Ну, а что не так?
Чрез пару часиков, безжизненное тело
Пиита иль бретёра…
АНГЕЛ
Эко дело!
АГГЕЛ
Я у тебя чего хочу узнать:
а стоит ли морозить сопли,
когда ничьей души нам не видать,
как собственных ушей?..
Слышны голоса, ржание лошадей.
АНГЕЛ
Ты слышишь чьи-то вопли?
Везут, как агнца на закланье…
АГГЕЛ
Какая чушь! То вьюги завыванье,
мы скоро, враг, оборотимся в снежных баб.
АНГЕЛ
Ответь мне, бес, коль духом ты не слаб:
хотел бы ты родиться человеком,
с умом коротким, как и с веком,
родиться даб
по свету мыкаться, испытывать лишенья,
ради мифического воскрешенья,
какого, мы с тобой-то знаем, нет?
АГГЕЛ
Ты помышляешь обрести ответ
иль надо мной надумал посмеяться?
АНГЕЛ
Что за дурацкая привычка: отзываться
вопросом на вопрос, да ты…
АГГЕЛ
Не надо,
национальности у бесов нет,
как нету тела и…
АНГЕЛ
(перебивая)
Да, к сожаленью это правда…
Чего, прости, у бесов нет?
АГГЕЛ
Того же, свет
мой бесприкладный, ворог бессердечный,
чего и ангелам подчас не достаёт…
АНГЕЛ
Постой, лукавый, вроде кто идёт…
Схоронимся в кустах?
АГГЕЛ
Конечно…
Явление двадцать шестое
Ангел и Аггел спешно скрываются в кустах. Появляются Ален Дюбо и Кандид Закатин.
АЛЕН
Не надоело, друг, играть со смертью,
теперь, когда вернул и тело, и любовь?
Не счесть сколь жизнь тебя хлестала плетью
и ряху разбивала в кровь.
Теперь, когда с тобою рядом Даша,
ты ничего и не предпринял даже,
чтоб воспрепятствовать дуэли —
ведь не прошло, приятель, и недели!
Сдался тебе бретёр-старпёр Артём.
КАНДИД
Да дело, брат, совсем не в нем.
АЛЕН
А в ком?
КАНДИД
Во мне… Николиже счастливым,
по дефиниции, не волен быть поэт.
АЛЕН
Каким ж он должен быть? Плаксивым?
В забвенье должен отойти в рассвете лет?
Как это глупо, право, знать напрасно
тебе судьба столь даровала благ.
(в сторону)
А я, как прежде, сир и наг.
КАНДИД
(услышав последние слова Алена)
Зато умён ты! Непритворно, страстно
влюблён в девицу – по прозванью жизнь,
да и она – несчастная, кажись —
тебе взаимностью на чувства отвечает.
Пусть не всегда, как должно привечает,
но порет исключительно за дело…
АЛЕН
Как можешь ты трунить так смело,
одну ногУ в могилу опустив?..
КАНДИД
Смени, велеречивец, свой мотив,
вперёд саней не стоит забегать,
быть может и не мне сегодня помирать
предуготовлено макиавеллевской судьбою.
АЛЕН
А что Артём?..
КАНДИД
(задумавшись)
Артём? Да демон с ним…
Да мы, Алёшка, мы ещё с тобою
театер новомодный создадим.
Я пьесу черкану – а ты поставишь,
хотя, ты сам писать приноровился…
АЛЕН
А как Артём?..
КАНДИД
(не слушая Алена)
Чего-то Битов припозднился.
Студёно ныноче, не лето, чай.
(хлопая Дюбо по плечу)
Пойдём, Лексей, здесь рядом есть трактир,
чего-нибудь дерябнем. Учиним, брат, пир —
холодной водкою запьём горячий чай.
АЛЕН
А что про нас помыслит Битов?
КАНДИД
А мы оставим здесь кого-нибудь…
(Завет слугу)
Эй, Пров,
Поди сюда…
Слуга Кандида Пров (третий актёр) нехотя появляется из кустов. Он одет в изрядно поношенный зипун с залатанными локтями.
…давно ль, стервец, ты не был битым?
ПРОВ
Давно… Вестимо, на Покров
изволили вы барин рассерчать
да запустили вазой…
КАНДИД
Здесь нас ждать
ты остаёшься, а приедут господа,
скажи, мол, отлучились по нужде.
Понятно…
ПРОВ
Что тут понимать? Когда
оне приедут… сообчить им де…
Вы… енто, как жа…
(замолкает, пытаясь что-то вспомнить)
КАНДИД
Лиходей,
решу мерзавца – ну, рожай скорей…
ПРОВ
Де, тама… де, на двор, до ветру… отошли…
КАНДИД
Кто отошёл? Типун те на язык.
Вот беспонятливый мужик,
стой здесь и жди, и более не зли,
а то тебя – скотину – пристрелю…
(обращаясь к Алену)
Идём, Алёша… Как я не люблю,
весь этот скудоумный сброд…
АЛЕН
Опомнись, братец, се народ,
какой тебя и поит, и питает…
КАНДИД
Жаль, что никто, кроме меня не знает:
сколь крови у меня народец сей сцедил?
АЛЕН
Кандидушка, ну кто бы говорил?
КАНДИД
(не слушая Алена)
Идём в трактир, идём, пока
противник не явился, а моя рука
ещё не обрела былую твёрдость…
Ален и Кандид уходят.
Явление двадцать седьмое
Пров какое-то время стоит. Потом начинает прыгать, пытаясь согреться, но скоро, окончательно замёрзнув, скрывается в кустах. Появляются Ангел и Аггел.
АГГЕЛ
Кандид, как кролик убежал, забыв про гордость,
про честь, заметь…
АНГЕЛ
Смотрите, бес, на вещи проще, ведь
в подпитии, бишь подшофе, и околеть
не так уж пакостно и жутко…
Аггел молчит, задумавшись. Ангел хлопает его по плечу.
Не дуйся, это шутка…
АГГЕЛ
Ужасная страна —
ужасна и странна!
Непредсказуемы: ни люди, ни деяния.
Всё шиворот-навыворот! Здесь злодеянья —
возводятся в ранг подвигов, геройство —
здесь нарекают трусостью. Дешёвая одёжка
здесь выше ценится, чем царственный наряд.
Родство не чтут, не знают, что творят!
Черта характера такая, как насмешка
над недостатком и бедой —
здесь выше ценится, чем подчинение…
Здесь заливают злополучье не водой,
а дьявольским напитком «самогон».
АНГЕЛ
Довольно, бес, читать нравоученья,
с такими взглядами тебе б на Альбион…
АГГЕЛ
Причём здесь он?..
АНГЕЛ
Шучу, противник…
АГГЕЛ
(не расслышав последнего слова)
Сам противный!
Чего ж мы ждём?
АНГЕЛ
Артём
сейчас прикатит…
АГГЕЛ
А нам-то что? Убёг, как трус Закатин,
прочь убежал, испортив ужин дивный,
ложится спать придётся натощак…
АНГЕЛ
Какой ты бес? Вампир иль вурдалак,
Нет! – душегуб…
АГГЕЛ
Точнее душеед!
АНГЕЛ
Молчи, лукавый, сей секрет,
не волен оглашать ты принародно.
АГГЕЛ
Здесь ни души.
АНГЕЛ
Но уши есть у стен.
АГГЕЛ
Здесь нету стен…
АНГЕЛ
Ну, как тебе угодно.
Ты можешь всё болтать – тебя я упредил,
коль, чаешь, что забвение и тлен
лишь ожидает человеков смертных!
Гляди, как сам бы ты не угодил
в расставленные нА души капканы,
причём, в количествах несметных…
АГГЕЛ
Твои слова нескладны, враг, и странны.
Ты прямо запугал меня…
Слышен шум подъехавших саней.
АНГЕЛ
Какой, черт, страх?
Явился Битов, скроемся в кустах.
Ангел и Аггел скрываются в кусты. Слышны крики, треск ломаемых ветвей, раздаётся два выстрела.
Явление двадцать восьмое
Выходит Артём Битов. Он одет в белый, парадный генеральский мундир с золотыми погонами. Сам он сед, как лунь, и с седой, окладистой бородой, каким изображают Бога-Отца на иконах. В его руках два дымящихся пистолета. С другой стороны выходит герр Кранкен. Он одет во всё чёрное, чёрный котелок на голове и черные очки на переносице. В правой руке у него чёрный саквояж и окровавленный скальпель. В левой руке отрезанные две пары крыльев (чёрные и белые) с не запёкшейся ещё кровью.
АРТЁМ
С такими лоботрясами и по миру пойдёшь.
КРАНКЕН
(уже без акцента)
Хотел, чай, молвить: с голоду помрёшь?
АРТЁМ
Едино всё.
КРАНКЕН
Однако за двоих
зачем решил? За что ты дьяволицу
мою убил? Карай своих:
руби, стреляй, сажай на спицу,
но, а моих не трожь!.. прошу…
АРТЁМ
Ну, хорошо! В другой раз приглашу,
когда
замыслю ново наказанье…
Теперь, зови, Мефисто, всех сюда,
на новое Венчание
на Царство Божье и…
(презрительно)
твоё…
КРАНКЕН
(про себя)
О, да…
С тобой опасно, враг, не токмо вздорить,
но даже спорить
по пустякам…
АРТЁМ
Зови не то…
КРАНКЕН
Зови, враг, сам,
а я пойду оплакивать подругу…
Кранкен бросает к ногам Артёма окровавленные крылья и пытается уйти.
АРТЁМ
Не уходи, постой, дай руку,
изображать не стоит муку
не перекошенной самодовольством морде
и душегубство мне вменять в вину…
Из кустов медленно, крадучись выходят актёры и актрисы в различных маскарадных костюмах. Чуть позже выходит Полина (Даша) в белом платье невесты с короной на голове. Она подходит к брошенным крыльям, грациозно поднимает их. И молча встаёт в стороне.
Давно пора пойти на мировую. Вроде
мы работёнку делаем одну
пусть методами разными:
я чистоплотными, ты грязными…
ПЕРВЫЙ АКТЕР
Се дело движется, кажись к финалу…
ВТОРОЙ АКТЕР
Да, мал помалу,
К концу идёт.
АРТЁМ
Не дуйся, идиот.
КРАНКЕН
От идиота слышу.
ПЕРВАЯ АКТРИСА
Вчерась мой кот полез, блудник, на крышу.
Упал, скотина, и разбился.
ВТОРАЯ АКТРИСА
Кандид на Даше так и не женился?
АРТЁМ
Чего надулся?
КРАНКЕН
Хоть бы извинился…
ТРЕТИЙ АКТЕР
Скорей бы дали занавес, внутрях горит.
ТРЕТЬЯ АКТРИСА
А где Пюдаль?
КРАНКЕН
Пюдаль убит!
Начинает звучать громкая танцевальная музыка. Все пускаются в пляс. Появляются Ален и Кандид. Актёры окружают их. Полина тожественно несёт крылья, входит в круг. Мигает свет. Актёры бегают вокруг друзей. Раздаются крики. Свет вспыхивает во всю мощь. Все актёры становятся полукругом. В центе полукруга Артём и Кранкен. Ален и Кандид стоят на коленях перед ними. У них на спине по паре крыльев. Одно белое, другое чёрное. Звучит торжественная музыка и медленно гаснет свет. И в абсолютной темноте звучит громкий плач младенца…
ЗАНАВЕС.
Зонги к пьесе
Ария Безродного Пса (Битова)
Пёс безродный храбрый мал,
Сильный и дородный
Как-то суку повстречал
С крупной… родословной.
Прыгал глупый да скакал
Подле энтой суки.
И такое предлагал —
Что у дам в округе
Все повяли ухи…
Та ж хвостом не повела!
Охмурив евонного,
В свою будку повела
Кобелька зелёного.
Тут-то пса тоска взяла,
У столба оправился.
Он помыслив: «Ну, дела!
Вот жа позабавился!».
И в кабак отправился…
Был ли прав он иль не прав —
Мозговать не будем мы.
Но красотки сучий нрав
Вряд ли позабудем мы.
Не нужон ей пёсий «гав»
Ясным днём погодистым.
Подавай L’amur иль Love
С кобельком породистым —
Бирюзово-кровистым.
Молитва Кандида
Припадаю ко устам я – калИка бедный!
Господи Христе – милосердный,
Со своим велеречивым учением
Снизойди-ко Ты к моим злоключениям,
Что вершатся от Тваго имени.
В бытии Своем маловернаго мя убеди!
Из духовной пустыни мене выведи.
Да о злополучиях упреди.
Припадаю ко стопам – любомудр убогой я!
Господи Христе – укажи дорогу мя,
Со своим велитерпивым мучением
Одари неколебимым терпением,
Яже у Тебе да премножечко.
Ко стези до счастия проводи!
Разутешь мене, Христе – божечко,
Да во всепрощении убеди.
Песенка Юродивого Куколя
В рваненьком платьице
Под бел берёзками
Расея плачет всё
Горькими слёзками:
«Смутные, невзрачные
Времена настали
Иноземцы алчные
Вздули, обобрали!
Да цари-правители,
Истощили бедную.
В Горней скор Обители
Славно отобедаю!»
В рваненьком платьице
Под бел берёзками
Расея плачет всё
Горькими слёзками:
«Заедая коркою,
Мужики убогие
Запивают горькою
