Лаллита. Путешествие к Кири

В одном я была уверена: не может один человек быть символом отношений с другим человеком.

Далее – чешуя дракона. Черных драконов не существовало. По легенде, только Асхар мог принимать их облик, и именно такой чешуей якобы была украшена его статуя в Хар`Гаттаре. Но ни города, ни статуи не существовало уже двести лет. Проверить это было невозможно. Тогда зачем мешочек «дал» мне эту чешуйку? Может, её подкинул жрец? Надо будет при случае спросить Месхи.

И всё же оставался открытым вопрос его происхождения. Ему не могло быть больше тридцати, а ханарцев истребили как нацию двести лет назад. Как возможно, что один из них едет сейчас в паре метров от меня? Более того, знает что-то. Скрывает. И при этом остаётся рядом, чтобы спасти меня.

От кого? От моей свиты? Но ведь их приставил отец…

Стоп, Лалли. А кто сказал, что они «свои»? Адиш? Но отец мог предупредить меня, мы говорили перед самым отправлением. Были наедине. И он сказал бы. Отец был опытным воином и командиром: если бы подозревал угрозу в свите, он не стал бы отмалчиваться. Да что там – он бы вообще не отправил меня!

Скорпион прав. В отряде вполне может быть угроза.

И значит, я одна. Мне некому доверять. Меня могут убить в любую минуту. Или, что хуже, все вместе.

От этого вывода стало дурно. Рот наполнился вязкой слюной, в горле подкатывало сушёными персиками.

– Мес… – выдохнула я, и тут свет исчез. Я теряла опору. Последнее, что врезалось в голову, – небо и песок.

…Меня раскачивало, звуки и запахи постепенно возвращались сквозь плотный туман. Глаза не открывались, веки казались свинцовыми. Тело тоже отказывалось повиноваться. Я уткнулась лицом во что-то тёплое.

– Ты пахнешь сандалом и вишнями… – слова сорвались сами. Лишь через пару секунд я поняла, что сказала это вслух. И голос… хриплый, заспанный, не мой.

– Спасибо, мисс, – раздался ответ.

– Что?! Демон Асхара! – Я распахнула глаза. Тёплым оказалась грудь Месхи.

Злость и возмущение вспыхнули во мне с такой силой, что, казалось, ещё миг – и из ушей повалит пар.

– Для девушки высоких кровей ты ругаешься очень скверно. – Месхи не мог не подколоть, и в голосе его проскользнуло что-то ироничное.

Я почувствовала, как краснею от макушки до пят.

– Похоже, выругалась я тоже, вслух, – ответила я, пытаясь скрыть смущение.

– Капитан Месхи, потрудитесь объяснить, почему девушка благородных кровей едет с вами в обнимку? – Его взгляд был направлен в сторону моего подбородка, но я не могла видеть его глаз.

– Ты, Лаллита, упала с верблюда. И чудом не свернула себе шею. Потеряла сознание. Ехать дальше самостоятельно ты не могла. Поэтому я решил, что ты поедешь со мной. Иначе мы потеряли бы ещё больше времени. – Он произнес это так, будто разъяснял очевидное для младшего брата, и я надулась. Черт, бесит.

– И почему я к тебе лицом? – я не выдержала и опять подколола.

– Первые полчаса ты ехала спиной, но заваливалась вперёд. Мне приходилось тебя держать. Это неудобно. – Месхи говорил с таким спокойствием, что невозможно было подкопаться. Вот же плут.

Тем временем солнце уже давно село, и мы подъезжали к большому валуну, возле которого решили разбить лагерь. Я заерзала в седле, потому что мягкое место начало знатно затекать, а ребра ещё болели. Видимо, я приземлилась именно на них, когда падала. Но тут я вспомнила, почему собственно и лишилась чувств.

– Чешую дракона подложил твой жрец? – спросила я шепотом, чтобы никто не услышал.

– Нет, её дал тебе мешочек тысячи звёзд. – Месхи ответил, не отвлекаясь.

– Сколько тебе лет? – не выдержала я, пытаясь понять, кто вообще передо мной.

– Двадцать восемь. – Месхи был эдакой загадкой. Шикарный собеседник, ничего не скажешь.

Уже совсем стемнело, когда мы наконец подъехали к валуну. Он слез с верблюда и протянул мне руку. Я гордо попыталась спуститься сама, но как только ребра снова резанули, я схватилась за них и охнула.

– Так, сильная женщина, давай-ка я сам, – он снова закатил глаза, а его губы превратились в тонкую линию нетерпения.

Он передал меня в руки Адишу, тот, сразу же закудахтал, что им всем не сносить головы из-за моего обморока, и принялся ощупывать мои бока. Переломов не было, просто ушиб. Ну и отлично. Я отмахнулась от слуги, решив побыть одной, и пошла пройтись.

Мне нужно было остаться наедине с собой, и я решила обойти валун, пока остальные ставили шатёр. Пройдя несколько метров, я наткнулась на кучу палок и приличных размеров бревно. Я крикнула охране, чтобы собрали их. Сегодня будет горячий ужин, и это уже неплохо. На сколько я помнила, оставалось с десяток живых кур.

Зайдя за камень, размером с небольшую гору, я села прямо на песок, сложив руки на коленях. Закинула голову, оперившись затылком в породу, и посмотрела на звезды. Темнота давила на сознание. Простор пустыни сжимал тело. Мысли крутились вихрем, но всё было как-то мрачно и невнятно. Как заставить себя собрать свою жизнь воедино?

Еще несколько дней назад я видела всё ясно – кем буду, куда отправлюсь и что меня ждёт. Но теперь… теперь кто-то разорвал картину на тысячу кусочков. А я даже не знала, как она выглядела, и не могла её собрать. Кажется, у меня нет выбора. Но перед чем? Что теперь мне делать и куда стремиться?

От бессилия покатились слёзы. Разве не сама я решаю, с чем связать свою судьбу? Отец сказал, я притянула то, что со мной случилось. Хорошо, судьба, тогда покажи мне, что ты хочешь от меня. Почему я здесь, в этом гиблом месте, без жизни и красок? Почему это место – моя судьба?

Моя жизнь в руках того, кто тянет за пресловутые ниточки. Моя судьба – не замужество. Там меня ждёт смерть. Или ответы на вопросы, которые тоже могут стоить мне жизни.

Я опустила руку в поясной мешочек и достала шкатулку. Перламутр отделки красиво блеснул в свете луны. Я открыла её. Чешуйка покоилась на дне. Я аккуратно вытащила её, чтобы снова не порезаться, и повертела в руках. В ней отражались звезды и луна. Даже в темноте было видно изумрудное свечение на чёрном фоне.

– Чья ты? Как ты оказалась у меня? И зачем? – спросила я вслух, будто она могла меня услышать и ответить.

Бог Асхар, по легенде, был последним чёрным драконом. Считалось, что такие драконы давно исчезли. И вообще, боги давно скрылись из мира. Может, Асхар мёртв, или его вообще не существует. А может, он рядом, или его кровь где-то течёт.

– Кровь… – Вспышка догадки резко поразила меня. – Может, я… я… его кровь?

Нет. Нет, нет. Я не могу. Я же обычная. Я владею магией… сколько? Три минуты?

«– Если ты обычная, Лалли», – говорила я себе, – почему тогда тебя хотят убить? Почему твоя смерть важнее твоей жизни?

Я горько усмехнулась. Что ж, похоже, кто-то уже знает ответы на эти вопросы, а я – нет. Значит, нужно выяснить. Любой ценой. Даже если мне придётся припереть к стенке самого Асхара и заглянуть ему в глаза.

Маг, впервые приступающий к практическому применению силы земли, не может полностью контролировать её мощь. Он нуждается в наставнике, который будет направлять его и оберегать от ошибок.

Наставник несёт ответственность за учеников в процессе их обучения. Он обязан присутствовать на каждом этапе освоения магии и вмешиваться в случае возникновения угрозы.

(Основы магии земель Илдарии. О роли наставника)

Глава 6

Я встала. До носа начали доноситься ароматы жареного мяса. Желудок тут же заурчал в ответ. Обойдя укрытие, я вышла к огню. Мои спутники, рассевшись кругом на коврах, болтали о предстоящем пути. Похоже, мы углубились в пустыню, и до границы защитного купола было больше дня пути. Охрана решала, стоит ли вернуться.

Когда я подошла к огню, все замолчали и поднялись на ноги, в почтительном приветствии. Адиш подскочил ко мне, чуть поклонился и предложил пройти в шатёр.

– Ваш ужин, мисс, я накрыл в шатре. Вы, наверное, голодны.

– Я не хочу есть в одиночестве, Адиш. Принеси поднос сюда. Я поем с вами, если, конечно, вы не против. И впредь, не накрывайте мне в шатре. – Я села на ковер, подложив под себя ноги. Кто-то из мужчин, кажется, его звали Каду, предложил мне подушку. Кольнула совесть – я до сих пор не знаю имён всех. Но, честно говоря, теперь мне не хотелось к ним привязываться. Каждый из них мог быть предателем.

Принимать пищу в окружении каравана, я решила исходя из соображений безопасности. Так сложнее застать меня врасплох, напав на меня, когда я одна. Или отравить меня. Еда из общего котла будет более безопасной. Чтобы не стать параноиком до конца, лучше видеть их всех. Смотреть в глаза.

Адиш принес поднос и поставил его передо мной. Я взяла тарелку: на ней лежало мясо, немного трав и лепешка. Как только я поднесла тарелку ближе, с неё, со звоном, упали нож и вилка. Я, не задумываясь, отодвинула их в сторону, взяла мясо руками и начала есть. В горле было сухо, как в самой пустыне, поэтому я бросила мясо и схватила кружку с чаем. Горячее блаженство растеклось по горлу, протолкнув кусок, который я откусила. Затем, я аккуратно завернула зелень в лепешку и сжала сей шедевр всеми пальцами. Что бы он не раскручивался. Начала уплетать его вместе с чаем. В какой-то момент я осознала, что вокруг меня царит мертвая тишина. Я огляделась на своих мужчин. Они сидели и все пялились на меня. С вытянутыми до колен лицами.

– Фто? – За щекой, выпирая на добрых два сантиметра, еще лежал кусок не проглоченной лепешки. Мои спутники, словно сговорившись, тут же принялись жевать, смущенно опустив глаза в тарелки. Я перевела взгляд на Адиша и пожала плечами, с усилием проталкивая лепешку дальше по пищеводу, чтобы выразиться более членораздельно.

«– Я просто проголодалась», – сказала я, продолжая жевать.

Адиш, от души улыбнувшись, подал мне чашу с водой.

– Я рад, мисс, хороший аппетит – хороший знак. Днем мы все очень испугались. Когда вы потеряли сознание… Вы не приходили в себя несколько часов. Наш капитан сильно переживал, что вы ушибли голову.

Я перевела взгляд на Месхи. Он сидел напротив, смотрел из-под своих черных бровей, улыбаясь уголком губ. В свете огня его фигура выглядела особенно мистически. Я усмехнулась ему, не по-доброму, и отвернулась.

– Мисс Лаллита, у вас тут… – Месхи указал пальцем на уголок моего рта. Я бросила свою лепешку и, с чувством раздражения, начала отряхивать крошки с лица, не нащупав ничего подходящего, кроме рукава. Ох, если бы Сарина меня видела… Она бы мне не простила.

Скорпион улыбнулся шире, обнажив белоснежные зубы. Что за черт? Что-то в нем есть, такое… Раздражающее.

Покончив с ужином, я поблагодарила Адиша и направилась в шатер. Там меня ждала мисочка с водой – теперь это была моя «ванна с солью». Я сбросила портупею с оружием, пыльные брюки и рубаху, и кое-как стянула сапоги. Рёбра болели, но я не могла себе позволить жаловаться.

Взяла оставленную слугой салфетку и обтерла лицо и тело. Свежесть, пусть и кратковременная, была такой необходимой. Песочная пыль сушила кожу, и я чувствовала, как она въедалась в поры. Но тут, на столике, я обнаружила флакончик миндального масла. Ну, Адиш… Спас он не только курочек.

Я прыгнула на подушки, распустила волосы, которые от постоянного ношения тугой косы пошли легкой волной, и принялась намазываться маслом. Сначала кончики, потом лицо и шею. Вдоволь умаслившись, я натянула батистовую сорочку и упала на перины, предварительно заложив кинжал под подушку. Я не параноик, просто не люблю сюрпризы.

Я уснула еще в полете до подушки, но спала плохо. Мне что-то слышалось, или мерещилось, или снилось… Я металась по перинам, то проваливаясь в сон, то вздрагивая от какого-то звука. В один из таких моментов, я на мгновение приоткрыла глаза и… черный силуэт в темном шатре. Показалось? Нет, не показалось.

Я тихо выудила кинжал из-под подушки и приготовилась. Мужчина, мягко ступая, приближался ко мне. Сел на корточки и склонился над моим лицом. Я резко откинула покрывало и прыгнула на него. Он, как ошпаренный, упал навзничь.

– Кто ты такой и какого… – спросила я, прижимая кинжал к его горлу.

– Тише, смертоносная Сальпи, – его голос был спокоен, – я пришел тебя не убивать, только разбудить.

Я замерла. Признала его. Месхи. Как только осознала, что это он, подскочила, инстинктивно схватила покрывало и спряталась за ним. Ведь сидела почти голая, в сорочке.

– Одевайся, у нас гости. – Месхи встал и повернулся ко мне спиной, но шатер не покинул. Он был серьезен, спокоен, и его спокойствие отбило желание спорить.

Я быстро накинула рубаху и брюки прямо на сорочку, натянула сапоги. Портупею застегнуть не получалось – пальцы не слушались. В темноте и от волнения мне было трудно справиться с каждой застежкой.

– Помоги. – Месхи подошёл, снова присел на корточки, быстро справился с кожаными ремешками и встал.

– Спасибо, Месхи.

– Дамиэль.

– Что, прости?

– Меня зовут Дамиэль Вор’иас. Пойдём, Лалли, у нас проблемы.

Пока я соображала, меня уже выволокли из шатра. Вся охрана и слуги стояли по периметру лагеря, обращённые лицами на запад, в глубь пустыни. С оружием наготове. Сначала я даже не поняла, на что они смотрят.

– Что за гости? Ты толком можешь объяснить, что происходит?

– Смотри, – скорпион взял мою голову и повернул в ту сторону, куда были обращены взоры всех.

И я увидела их. Нет, не человек. Сначала – бесформенные всполохи мерцающей энергии. Сложно было понять, сколько их. У лёгкого запаха потерянных в песках солёных озёр появился тошнотворный кислый привкус.

Темнота и тишина сгущались вокруг лагеря. Было слышно только тяжёлое дыхание рядом. Моё собственное сердце билось о рёбра с такой силой, что грозило завершить несостоявшиеся переломы. Воздух вокруг сжимался и густел, превращая каждый вдох в тягучее усилие. Холодный, как сам страх.

Фигуры становились чётче и ближе. Уже можно было различить их расплывающиеся в лунном свете лица. Они появились, как плавающие тени. Души павших воинов пустыни.

И про них я знала только одно – их невозможно убить. Я знала это из дурацких сказок, которыми няньки пугают непослушных детей. А теперь я видела их своими глазами.

Я сжала рукоятку изогнутой сабли и всем телом приготовилась отражать их атаку. Убить их нельзя, но без боя я точно не сдамся.

Они пришли, как исчезающие тени, сливающиеся с темнотой. Их движения были скользящими и напоминали зловещий вальс на кладбище. Мерцающие фосфорическим светом глаза на искажённых лицах… Они тянули руки перед собой, словно хотели коснуться душ тех, кто стоял на их пути в этот тёмный час.

Они пришли за мной.

От этой мысли грудь сжал не страх. Злость. Отчаяние. И сила. Внутри всё горело огнём. Я знала, что это значит. Буря может начаться в любой момент.

Духи уже приблизились к каравану, их было около тридцати. Они опускали руки к земле, и прямо из недр песка появлялось оружие. Вот так просто. Вооружившись, они пошли в атаку.

И тут их движение изменилось. Это были не размазанные тени, а почти осязаемые воины с вполне реальными мечами и саблями.

Гвардейцы, охрана и слуги ввязывались в бой. Тут и там были слышны крики. Мельком я увидела отлетающую конечность – и желудок предательски сжался, грозя вернуть ужин.

Я отвернулась, чтобы не видеть этого. И встретилась глазами с Месхи.

– Лали! – он смотрел на меня полными ужаса глазами.

Я догадалась, в чём дело. Крутанувшись, я выставила саблю как раз вовремя. Уроки боя не прошли даром.

Удар за ударом я отражала атаку кинувшегося на меня воина, лёгкие горели огнём. Но жалеть себя было некогда. А отбиваться от духа было как от стены. Его сила заключалась не в физическом теле, а в магической материи. Этот демон, словно знал, как я двигаюсь и как меня убить. Я перекатилась через голову и кинулась бежать в сторону ближайшего бархана. И тут всё исчезло – духи ушли в песок. Очевидно, они играли с нами. Забавлялись, как хищники, играли перед мрачной трапезой. Используя передышку как возможность, я оглядела наш лагерь. За один короткий бой песок стал кровавым. Темнота ночи скрывала лица павших, но их было четверо. И тут песок ожил. Под ногами вибрировала сила. Руки духов вытягивались из песка, как зловещие лианы. Тянулись к ногам и плечам воинов. Два удара сердца – и двоих утянула пустыня, оставив на поверхности безжизненный взгляд и пустые тела. Они утягивали души живых вот так просто. Ужас происходящего накрыл меня с головой. Безмолвный крик застыл на моих губах. Тишина, оглушающая тишина, с которой это произошло, вызвала во мне какой-то надлом. И грянул гром. Поднялся ветер. Земля покачивалась от раскатов. Я почувствовала боль, но не физическую. А как от утраты – всё сжалось от холода, когда один из них коснулся моей ноги. Боль прожигала душу, как дым жертвенного огня.

– Лали, держись, не дай буре разрастись, будь сильной, – голос Месхи был рядом, он отбивал, как мог, попытки утащить наших спутников. Я ударила саблей по руке, скользящей по моей лодыжке, и отскочила. Конечно, сталь прошла сквозь руку духа. Они были существами пустоты, они не умирают, они поглощают души. Я упала навзничь, выронив своё оружие, и поползла назад от наползающих на меня смертельных объятий. И в этот миг по лагерю разнесся душераздирающий рев. Верблюды. В горло вцепился страх своими острыми когтями. Один из духов убивал несчастных животных. Дикий, не похожий на мой собственный, вопль вырвался из груди. Он давно там зрел, и теперь нашёл выход. Огромный, сметающий всё на своём пути, поток силы, пульсирующей волной прокатился по пустыне вместе с этим криком. Эта сила вытягивала из песка всех духов, теперь они все были на поверхности и стояли плечом к плечу, глядя прямо на меня. И мир вокруг исчез. Я видела только эти мерцающие силуэты. Встав на одно колено и опустив руки к песку, совершенно не соображая, что конкретно я делаю, в голове была одна мысль:

– Дай оружие против этих тварей.

На чистом инстинкте вырвалось это. Из недр песка прямо мне в руки легли два меча. С широким лезвием, с зазубренным краем. По необъяснимой причине я знала, как действовать. Размахнувшись, я хлопнула мечами друг об дружку с такой силой, что новая волна смела всех духов в плотную кучу.

До меня дошло: они не могут двигаться. Я держу их. И начала раскручивать над головой свои клинки, создавая в воздухе вихрь. Ветер усилился, принося с собой настоящий песчаный шторм. На месте мёртвого отряда образовалась воронка. Закручиваясь с всё большей скоростью, она постепенно растворяла воинов-духов в воздухе. Гром и молния на мгновение осветили мир и поглотили тишину божественным и мощным раскатом.

Буря прокатилась по лагерю, снося всё на своём пути, и рассыпалась у моих ног, ударившись в магический щит. Совершенно опустошённая, я упала на колени. Слёзы катились по щекам. До меня вдруг начало доходить, что только что случилось. Я это сделала. Я вытащила оружие из песков. Я вызвала бурю. Я тёмная. Я – маг Асхара. От этой истины вены наполнились кислотой, обжигая всё внутри.

Я встала и начала судорожно отряхиваться, в бесплотных попытках очистить тело от тёмной магии. Всхлипы и слёзы сжимали горло и сердце.

– Ты! Отродье Асхара! Это была ты! – один из охранников указывал на меня пальцем. Другой рукой он сделал резкий выпад – я поняла, в меня летит кинжал. Я перекинулась через голову и кубарем покатилась с бархана, на котором стояла. Быстро встав на ноги, выхватила кинжал и заняла боевую стойку, готовая к атаке с любой стороны. Руки предательски дрожали. Но моя свита не двигалась.

Откуда-то донёсся голос:

– Ты ханарка? Как это возможно? Мадхара Когад знает? А Таин и твой жених? —

– Я не знаю, кто я. Я этого не хотела, – голос звучал надтреснуто и жалобно. Меня трясло, как будто мы были не в пустыне, а на вершине Сензуисских гор.

Крик пронёсся по каравану, но было уже слишком поздно. Скорпион двигался как стихия: его клинок сверкал в свете звёзд и луны и тут же исчезал в телах. Его шаги были быстрыми и точными, будто он знал каждое движение заранее. Стражники пытались дать отпор, но стихию нельзя остановить. Один за другим «мои» люди падали, как скошенная трава. Слуги кричали и пытались бежать, но его оружие настигало и их. Песок вокруг быстро окрашивался в цвет смерти; эти пятна чернели в ночи. Я не могла даже закричать – замерла. Всё происходило так стремительно, что дыхание перехватило. Сердце пропускало удары и падало куда-то вниз, к недрам земли. Мой мир рушился: люди, которые меня защищали и вели через эти опасные земли, падали один за другим от руки того, кто был их капитаном. Я не была уверена, что они все меня предали. Но этого мы уже не узнаем.

Настала тишина: караван больше не двигался, ничто не издавало звуков – только лёгкий ветер гнал пыль по глади песка. Мой капитан стоял, тяжело дыша; на его широких плечах блестели свежие порезы. Он оперся одной рукой на саблю, с которой медленно капала кровь моих спутников. Его взгляд не был безумным – он был спокоен и ясен.

– Месхи… почему? —

– Дамиэль, я же сказал. —

– Почему, Дамиэль? – Он сделал шаг, сокращая расстояние между нами, оставляя кровавые следы на песке.

– Я видел знаки, слышал разговоры. Они знали, что существует некий человек, владеющий магией пустыни, и подозревали тебя. Из-за твоей внешности. —

– Я ходила к пустыне… —

– Что? – Он осёкся.

–Иногда я сбегала из дома и ездила к пустыне, чтобы встретить рассвет. Очевидно, кто-то знал об этом и заподозрил, что я хожу питать магию.

– Наверное… – он потер переносицу. – А когда случилась первая буря, их подозрения укрепились. Кто-то из них продал тебя ещё до начала путешествия. Тебя бы не привезли в Сензу, а отдали тому, кто заплатил за твою жизнь. И тебя либо убили бы, либо превратили в оружие. Нельзя было оставлять свидетелей. Даже те, кто не был предателем, полны суеверных страхов. Они вернули бы тебя Когаду. И тот избавился бы от тебя. Я знал: если слухи уйдут за границы защитного купола, тебя будут искать, начнётся охота. Я должен был сохранить секрет о тебе любой ценой. Даже если после этого ты будешь считать меня чудовищем.

Он подошёл почти вплотную. Лицо его было измученным, только глаза выражали стальную решимость. Он бросил клинок в песок, колени его подогнулись, и он осел прямо среди хаоса мёртвых тел и разрушенного лагеря, сжав пальцами переносицу.

– Прости, Лаллита. Но ты жива, и это главное. Я дал клятву жрецу Иссей Кену, которого считаю отцом, что буду защищать тебя любой ценой. Он сказал, что мы как-то связаны.

Ветер завыл, словно сама Кири отзывалась на резню в её землях. А я стояла посреди мёртвого каравана с чувством, будто пустыня только что забрала у меня весь мир, пощадив лишь меня и человека, который стал палачом ради моего спасения. Я закрыла глаза и хотела сделать шаг к нему, хоть как-то утешить, забрать себе хотя бы часть его боли. Но почувствовала холод стали у горла. И только шёпот сорвался с моих губ:

– Дамиэль…

Адиш стоял у меня за спиной. Одной рукой он держал меня за талию, прижимая к своей груди, другой – кинжал у шеи. Дамиэль вскочил, но мы были слишком близко, чтобы он мог выбросить вперёд саблю, не задев меня.

– Тихо-тихо, воин. Ты же не хочешь, чтобы она умерла раньше времени? Я вот точно не хочу, – голос слуги был приторным и тягучим.

– Кто ты, мать твою, такой? – пытаясь вырваться, я ударила его ногой.

– Смотри-ка, благородная девица, а говоришь, как грязный матрос. Кто я – совсем не важно. Я лишь капля в озере Тулус. Но я знаю, кто ты. И ты очень нужна моей хозяйке. Ты – светоч Наллы. И ты поможешь нам пробудить пустыню. Но нужна не ты целиком. Только твоя душа, – прошипел Адиш прямо в моё ухо.

Я не заметила, как Дамиэль исчез. Вдруг Адиш резко замолчал, его хватка ослабла. Я вырвалась и развернулась к врагу лицом. Лезвие кинжала успело скользнуть по моей шее, оставив лишь тонкую царапину. Я прижала ладонь к крови. На плече предателя сидел чёрный скорпион. Его тело медленно оседало на песок, в глазах застыло удивление и смерть. Он рухнул, не успев дотянуться до жала, вошедшего в него. В тот же миг вокруг заклубился чёрный дым, искрящийся сотнями звёзд и галактик. Вот почему мы не заметили обращения капитана в темноте ночи.

Перешагнув через тело, Дамиэль бросил:

– Преждевременная радость победой может сгубить.

Он сделал шаг ко мне, склонился и провёл большим пальцем по моей шее, стирая кровь.

– Не глубоко. Жить будешь, – сказал он.

Теперь он стоял передо мной как есть – настоящий. Без защитной магии, скрывающей его истинный облик. Его глаза горели зеленью весенних лесов, опоясанных изумрудом.

– Он сказал, что ты светоч Наллы. Значит, так пал Хар`Гаттар… она отдала его.

– Не понимаю. Что это значит? О чём ты говоришь? – прошептала я.

– Я сам не всё знаю и понимаю, не всё. Но вот что рассказал мне Иссей. Жизнь и магию пустыни поддерживал огонь Мах`Кири, который дал ему бог Асхар. А светоч Наллы был даром богини Иссары. Они существовали в союзе, создавая гармонию. В какой-то момент алчность и жестокость императора вынудили континент объединиться, и они смогли выкрасть огонь Мах`Кири. Или потушить его, не знаю… В общем, он пал, с ним и его жрецы, которые перешли на тёмную сторону. Я, скорее всего, сын одного из них. Меня, чтобы спасти, закрыли мощной печатью и спрятали в недрах Хар`Гаттара. Всё это время я был в саркофаге, превратившем меня в нечто вроде сосуда для души. Но город пал… Почему – не знаю. Всё поглотили пески. Время застыло в этих землях.