Лаллита. Путешествие к Кири

Анастасия Тынянова

Лаллита. Путешествие к Кири

Из протокола саммита пяти провинций

Первый год после падения Хар`Гаттар. Провинция Кири.

В рамках установленных границ для пяти провинций на континенте Илдария отныне действуют следующие правила:

Поддержание защитного щита у южных границ Кири возлагается на жрецов провинции Раута, а у северо-западных – на провинцию Винтала. Для гармонизации сил магов этих провинций каждый храм провинций Талай, Сензу и Акира раз в тридцать лет обязан направлять своего жреца на службу в провинции Винтала и Раута.

Все торговые пути через пустыню должны пролегать на расстоянии не более одного дня пути от защитного купола, вдоль озера Тулус. Налоговые сборы и торговые пошлины направляются в казну провинций Винтала и Раута соответственно – в качестве награды континента за уничтожение «Огня Мах`Кири».

Пролог

Судьба… Как часто я слышала это слово. Постоянно одно и то же. Каждый раз, когда эта сучка своими костлявыми пальцами подтягивает к себе нити моей жизни и скручивает их в тугой клубок, сразу происходит какая-нибудь херня. Вот и сейчас – такое чувство, что она играет со мной.

А ведь я давно смирилась с тем, что никогда не выйду замуж.

– Посмотри на себя, Лаллита. Вцепилась в край раковины, будто от неё зависит твоя жизнь.

Из зеркала на меня смотрела хрупкая на вид девушка. Тонкая кожа – словно туман. Волосы длинные, почти белые, с лёгким персиковым оттенком. А глаза – всего на пару тонов темнее волос.

– Прозрачная Сальпи, – хмыкнула я, вздёрнув подбородок.

Смешно, но прозвище в честь самого смертоносного паука пустыни Кири ещё в детстве дали соседские мальчишки. Всё из-за сходства цвета нашей кожи. Кто ж знал, что в моих тонких и длинных пальцах окажется столько же силы, как в лапках самой Сальпи?

Глава 1

– Похожи мы с тобой, да? Правы были соседские мальчишки! – как и тот самый паук, я предпочту уединение. Желательно с книгой. Или с радостью окунулась бы сейчас в обжигающе-сухой воздух пустыни, чем в эти липкие тропики.

Иногда я так и делала: перед самым рассветом сбегала к границе с пустыней, чтобы увидеть, как рассветное солнце поднимается над песками, плавя воздух на горизонте. Запускала руки и стопы в горячий песок, сливаясь с пустыней. Слушала биение её сердца. И никогда её не боялась. Хотя пограничный щит и хранит нас от всех её ужасов, Кири боялись так давно, что этот страх уже впитался в кровь людей. Легенды и предания о народе Ханар и их императоре Мах`Кири за пару сотен лет превратились в настоящие страшилки. Но меня это не останавливало. Перед соблазном посидеть хотя бы на краю, у самой границы песков, устоять было невозможно.

Пальцы, опущенные в холодную воду, начало покалывать. Я всё так же стояла, глядя в своё отражение и держа руки в раковине, чтобы умыться. Стоило задуматься – и разум словно окутывала дымка, а время будто замирало. Но только для меня.

– Чёрт!

Послышались торопливые шаги.

– Чёрт, чёрт, чёрт, Сарина…

– Лалли, детка, ты ещё не готова? Ты убиваешь меня! Ты должна быть готова через полчаса!

– Сарина, прости, задумалась на минутку. Не ругайся, – я обернулась, прикусив губу в ожидании тирады.

Но Сарина улыбалась только глазами. Так, как умела лишь она. Прекрасная женщина, заменившая мне мать. Красивая и добрая. В очередной раз я восхитилась тем, как мало её коснулся возраст: морщин на смуглом лице почти не было, а искры огня и сейчас можно было разглядеть в этих, почти чёрных, глазах. В одной руке она держала новое платье, перекинув его через локоть, а в другой – небольшой свёрток из кожи. Серёжки в её ушах позванивали золотыми монетками. «Волнуется».

Она протянула мне платье – тонкое, почти прозрачное, цвета закатного солнца. По плечам и подолу тонкая вышивка из бисера, едва заметная, но при этом невероятно изысканная. Такой красоты, что я невольно вздохнула и прижала руки к щекам.

– Сарина, оно бесподобно! – прошептала я, быстро сбрасывая ночную сорочку и надевая платье. Мгновение – и я уже стояла перед зеркалом, повернувшись в его сторону. Сарина встала за моей спиной и, внимательно осмотрев, кивнула, одобрительно оценивая.

«– Тебе очень идёт», – сказала она, протягивая мне свёрток.

Я развернула его, и внутри оказались серьги – золотые с эмалью в тон платью, с длинными стеклянными бусинами, свисающими до самых ключиц.

«– Это от твоих братьев», – сказала Сарина, и её голос слегка дрогнул.

Я не могла сдержать восхищённого взгляда, но в этот момент она нежно обняла меня сзади. Я почувствовала, как её руки плавно повели по животу, и в воздухе, как по волшебству, появился пояс. Он был тонким, с украшениями в виде серебряных монет, а в центре каждого сверкал розовый камень. Он спустился ко мне, едва касаясь бедер.

Я резко развернулась, чтобы обнять её, но Сарина остановила меня, положив ладони на мои плечи. Глаза её были слегка увлажнены, но взгляд всё же оставался серьёзным. В них было столько тепла, что я невольно задохнулась. Боги, как она это делает?

«– Послушай, Исса», – сказала она, прижимая меня к себе. Мама всегда использовала это имя, сокращённое от имени богини, когда хотела быть особенно убедительной. – Я знаю, ты считаешь себя воином. И ты слишком любишь уединение с книгами. Ты как полуночная фиалка, затерявшаяся среди кофейных зерен. Тебя считают необычной, – мягко сказала она, – да, мягко сказано. Но это только среди этих людей. Верь судьбе. Она знает твой путь. Ты понимаешь, что это не тот путь, который ты выбрала, но он твой. Ты – дочь великого генерала Санджая Нали, и твоя битва – быть Нали в чужой земле. Помни, любое событие, даже самое странное, ведёт к чему-то хорошему. Я знаю, ты найдешь то, к чему тянется твоя душа.

– Я знаю, к чему ты ведешь, мама, – ответила я, но в голосе слышалась горечь. – Но как же свобода?

Да, я знала, на что намекала мать. Моё появление в этой семье было настоящей сказкой. И родители почитали эту историю, с почти религиозным трепетом.

– Словно мой путь, начавшийся под флагом Асхара, привёл меня в объятия самой Исары, – я процитировала её слова, хотя от них саднило в глубине души.

Мои родители возвращались из города Бераш, провинции Талай, после свадьбы. Проехав большую часть степи, в какой-то момент посреди дороги обнаружили белые меха. Это был огромный свёрток из меха белой рыси, которые здесь не водятся. Внутри, завернутая в дорогие меха, перехваченные золотой цепью в виде чешуи дракона, я и была.

Мне было около трёх-четырех месяцев, когда они нашли меня. Я не плакала, была сухая, без признаков травм и обезвоживания. Странный ребёнок – с глазами цвета песков Кири и кожей цвета тумана.

Так я стала ответом на молитвы женщины, мечтавшей о дочери и отставившей эту мечту после четвёртой попытки. Я была подарком для мужчины, который любил свою жену больше самой жизни. Всё это время заботливая мать боялась, завидев караваны, кто-то из путников сможет узнать во мне свою кровь и предъявить свои права. Но в этих местах светлый оттенок глаз был редкостью, а индиго носили только Сензу, жившие в горах на Северо-Востоке. А кожа у жителей ближайших провинций была всех оттенков меди и шоколада, но никак не перетертого временем ракушечника, песков Кири.

Теперь, моя милая Сарина, такая заботливая и любящая, должна отпустить меня. Сегодня я буду представлена правителю Мадхаре Когаду и его жрецам-старейшинам для обряда распределения невест. Девушки, достигшие двадцати лет, из самых знатных семей Винталы, будут проходить старинный обряд жребия. Мы должны будем вытянуть из мешка «тысячи звёзд» – артефакт, который укажет, в какие провинции каждая из нас отправится и за кого выйдет замуж.

– И никакого давления… – в горле от такой «свободы выбора» вырос ком, размером с валун. Я горько усмехнулась. Кажется, это зовётся политикой. Такой способ заключать союзы роднил самые знатные и могущественные семьи континента, создавая крепкие связи, поддерживающие мир и взаимовыгодную торговлю.

Я не боялась отсутствия любви в таком браке. Мне – с детства стоявшей наравне с братьями, с саблей и луком. Мне – выросшей среди самых дерзких разговоров мальчишек. Мне просто не верилось в такое тонкое, невесомое чувство, как любовь.

Санджай и Сарина любили друг друга – я видела это каждый день. Но их любовь казалась такой сказочной и редкой, что найти такую же я и не мечтала. По той простой причине, что сказки на то и сказки – случаются, как кометы, раз в тысячу лет. И даже увидеть их одним глазком – уже чудо и благословение. А испытать? Это – дар Исары.

Да и глупо было мечтать, что я смогу сама выбирать свою жизнь. А теперь было горько прощаться с матерью, братьями и отцом. С домом, в котором я была относительно свободна. Но очень счастлива. С домом, в котором могла стать воином, а не женой какого-нибудь надушенного чиновника или напыщенного сыночка генерала.

Но Сарина была права: только Боги знают, какой путь верный. А моя мятежная душа всё тянула меня – заглянуть за горизонт. Все эти счастливые годы в Ашмале, провинции Винтала, будто крохотный уголёк неведомой силы тлел внутри меня.

«– Мам, всё прекрасно, не волнуйся», – сказала я.

Сарина на бегу поправляла массивное ожерелье. Она так дёргала его, что многочисленные монетки и бусины жалобно звякали, грозясь оторваться. «Нервничает».

Наир и Силла, мои братья, уже ожидали нас на ступенях поместья. То, что ждали они давно, было ясно по вытоптанному пятачку травы вокруг них. Мама тут же повела рукой, направляя свою магию, и исправила то, что братья натворили с газоном.

Наир закатил глаза:

– Ну наконец-то!

Он всегда был самым нетерпеливым из семейства Нали. Старшие братья, Сурри и Баньон, уже давно жили своим домом и состояли на службе магов воды в дальних городах провинции. Отец семейства, Санджай Нали, ещё на рассвете отправился во дворец, чтобы лично проследить за подготовкой караванов с приданым.

Так что во дворец мы направлялись вчетвером. На подъездной дорожке нас уже ждал ландо. Его шёлковую крышу колыхал ветерок, а солнце, казалось, решило сегодня пощадить нас. Но, справедливости ради, надо сказать: несмотря на мою бледность, солнце меня никогда не обжигало. Это и было моей маленькой «суперсилой» в этих землях. Магией я не владела – по причине столь же таинственной, как и моё появление на дороге между Бераш и Ашмалой. Но мне нравилось это. Отсутствие дара давало надежду: может, я просто стану воином в гарнизоне отца. (Размечталась…)

Да будет так.  Каждые пять лет проводится церемония жребия «Тысячи Звёзд». Пять самых достойных дев Винталы извлекают артефакт, который указывает им путь к браку. Браку, что укрепит мир и благополучие провинций. Ради всеобщего процветания. Для заключения политического союза. Для укрепления связей между землями. Для гармонизации торговых отношений.

Глава 2

Устроившись напротив друг друга парами, мы выкатили в город. Древняя столица провинции Винтала, пропитанная мифами и легендами, утопала в зелени, словно зачарованный сад. Это было место, где магия и природа переплетались в единое целое. Каждый квартал, каждая улица здесь дышали историей. Здания, украшенные резным камнем и позолоченными скатами крыш, отражали величие прошлого и процветание настоящего.

Город был устроен элегантно и с математической точностью. Белый камень мостовых выгодно подчёркивал красоту домов и усадеб, утопающих в зелени и цветах. Лёгкие крыши из тёмного дерева, украшенные резьбой в виде солнечных лучей, придавали им изысканность.

Улицы расходились в разные уголки города, переплетаясь с магическими каналами, по которым текли прозрачные потоки воды, наполнявшие воздух прохладой. Ближе к центру кварталы превращались в своеобразные ремесленные коммуны. Ткачи и швеи, кузнецы и плотники – все они жили и трудились в пределах своих улиц. В центре таких кварталов били фонтаны, чтобы жители могли отдохнуть и освежиться в особенно жаркие полуденные часы.

А над ними возвышались кварталы жителей, владеющих магическими ремеслами. Дома здесь росли прямо на деревьях, а улицы соединяли причудливые мосты, сплетённые лианами и цветущими кустарниками. В этом квартале жили целители, алхимики и мастера зелий. Их дома наполняли волшебные травы и экзотические растения. Ветра здесь всегда свежие, наполненные ароматами лесных цветов.

Свернув с улицы Ведов, мы выехали на центральную площадь. Здесь возвышалась «Арка Мира» – грандиозная арка, сделанная из белого камня и магически укреплённая. Она служит как портал в сердце Ашмалы, разделяя город на старую, историческую часть и более современную. Уже здесь чувствуешь атмосферу иной эпохи. Улицы полны тишины, за исключением мягкого звука колоколов, которые звенят в час заката. Здесь живут старейшины города, мудрецы, хранители древних знаний и магических артефактов. Их дома напоминают храмовые комплексы с каменными плитами, на которых выгравированы древние символы.

За главной площадью располагался древний рынок, окружённый десятком лавок и таверн. В нос тут же ударили ароматы цветов и специй. Повсюду сновали мальчишки, толкавшие перед собой небольшие тачки с различным товаром. Женщины в разноцветных полупрозрачных туниках с корзинками на перевес сплетничали по пути с подругами или разглядывали понравившиеся ткани. Мужчины-торговцы бойко расхваливали свой товар, торгуясь с покупателями.

Сразу за площадью открывался, поражающий воображение, пейзаж. Огромный спящий вулкан Улка возвышался над городом. По обеим его сторонам стекали водопады, образуя два небольших озера у его подножья. Озёра играли с солнцем, пуская по глади световые всполохи. А аккурат между озёр устроился дворец великого Мадхара Когада – величественный, украшенный мозаикой и золотой росписью, дополнявший своим великолепием разнообразную флору и фауну вокруг. Сады дворца украшали статуи богов, поднимающиеся высоко к небу.

В этом месте переплетались не только архитектура и магия, но и природа, созданная почти неотличимой от волшебства. Здесь пахло экзотическими цветами, а небо над дворцом имело какой-то особенный бирюзовый оттенок.

Пока я любовалась игрой солнца на глади озёр, наш ландо достиг ворот дворца. Я никогда не была дальше рыночной площади, и ворота, и сам дворец так близко не видела. Теперь меня охватывало почти детское волнение и трепет. Девушкам нашего сословия надлежало только учиться: изучать математику, языки и культуру провинций, тренировать прочие девичьи навыки. Мне было дозволено больше, чем другим, ведь я ещё и тренировалась с братьями. Училась бою на саблях и стрельбе из лука. Могла относительно свободно передвигаться в строго отведённых пределах города, под присмотром слуги. О побегах на границу с Кири знала только мать, и она прикрывала меня перед братьями и отцом.

Ворота открылись, и наша повозка покатила по гладким плитам подъездной дороги дворца. Но стоило мне пересечь саму линию ворот, как тело прошибло холодной волной. Она прокатилась от макушки к кончикам пальцев ног, вызвав табун мурашек и странное гудение под кожей. Будто внутри поселился рой пчёл. Странно…

– Лалли, детка, всё в порядке? Испугалась защитных чар? – Мама не могла не заметить моего потрясения. Я никогда не соприкасалась с такой мощной защитной магией. Дворец был накрыт магическим куполом.

– Не бойся, родная, это просто защитный купол. – Мама мягко улыбнулась, но я всё равно почувствовала её беспокойство.

– Я поняла, мам, просто необычное ощущение. – Я обняла себя за плечи, пытаясь унять мурашки.

На континенте войн не было уже 200 лет. Необходимости защищать дворцы магическими куполами давно отпала. Но наш Мадхара, очевидно, так не думал. О существовании защитных чар я знала только на границах, примыкающих к пустыне, на западе. Их установили после того, как последние адепты Исхара были погребены в песках Кири. С тех пор эти земли считались гиблыми, а истории о сражениях превратились в страшные сказки.

От размышлений меня отвлёк резкий толчок торможения. Мы остановились у ступеней дворца. На верхней ступени нас уже ждал распорядитель. Нервный, толстый человечек теребил собственные пальцы. И вообще, весь его вид вызывал жалость. Тёмно-синий мундир слегка морщился у солнечного сплетения, а золотые пуговицы, удерживающие полы на круглом пузе, от натуги грозили оторваться в любой момент.

– Чета Нали, наконец-то! Прошу, прошу, – промямлил он, ведя рукой, указывая направление. Будто огромные, двойные двери из резного красного дерева можно было не заметить.

За спиной, совсем уж не элегантно, хрюкнул Наир. Силла пихнул его локтем под ребра, и Наир попытался замаскировать смешок кашлем.

– Реми, успокойтесь, до церемонии ещё семь минут, – Сарина похлопала распорядителя по руке, которой он указывал на резные двери. Гвардейцы отворили их, и в глазах всех сразу загорелся интерес.

Взгляд открывал потрясающий зал. Белые колонны, украшенные золотой кованой лозой, уходили под самый потолок, свисая оттуда гроздьями золотого винограда. Пол был украшен причудливой мозаикой всех возможных цветов, с затейливыми завитками, складывающимися в флористический мотив. На стенах – фрески, изображающие подвиги предков, их смелость и отвагу. Зал был наполнен воздухом древней магии, словно сам дворец дышал историей.

 Мы прошли через великолепный холл и поднялись по широкой лестнице к залу приёмов.

Проходя через дворцовые галереи, я ясно осознавала: Ашмала – это не просто город. Это живое существо, со своим дыханием и волей, наполненное магией (пусть я ею и не владела), магией, переплетённой с историей и судьбами его жителей. Попав во дворец, я вдруг поняла, что всё здесь связано воедино, и магия этого города, возможно, куда сильнее, чем я себе представляла.

– Я готова предстать перед Мадхарой Когадом. И пусть судьба этого города, который стал мне домом, и моя личная переплетутся, определяя будущее, – подумала я.

Перед входом в зал висела напряжённая атмосфера. Воздух был до того наэлектризован, что волосы вот-вот встанут дыбом. Девушки нервно теребили украшения. Матери что-то быстро и резко шептали им в уши – очевидно, последние наставления. Отцы семейств и чиновники всех мастей старались держать достоинство, но иной раз кто-нибудь едва заметно покачивался на каблуках. Мне же от этой картины стало даже весело.

Дверь в зал приёмов отворилась. На пороге появился взволнованный и сильно вспотевший Реми. Отдёрнув кушак мундира и набрав побольше воздуха в лёгкие, распорядитель начал представлять семьи и их дочерей правителю. Семьи расходились по периметру зала и занимали места согласно табелю о рангах. Девушки же усаживались за большим круглым столом.

Во главе стола, на огромном троне, восседал Мадхара Когад. По правую и левую руку от него сидели его жрецы.

– Лаллита Нали! – прозвучало моё имя.

– Удачи, дочка, – прошептала Сарина, поцеловав меня в висок и слегка подтолкнув вперёд.

Я шагнула в зал и прошла к своему месту. Слуги одновременно отодвинули стулья, позволяя будущим невестам сесть с максимальной грацией. Моё место оказалось аккурат напротив правителя – от чего стало неловко.

Правитель Винталы был красив, несмотря на почтенный возраст. Его широкие плечи держали осанку, не уступающую юным гвардейцам, стоявшим за его спиной. Жёсткая линия подбородка говорила о железной воле. Бороду уже тронуло серебро, что придавало облику Великого ещё больше харизмы.

Сидеть под прямым и очень проницательным взглядом Мадхара было совсем неуютно. Смотреть ему в глаза – неприлично. Смотреть вниз – означало показать слабость и скованность. Ни того, ни другого я не хотела. Поэтому взгляд мой упёрся в большой рубин на спинке трона, над головой правителя. Он и стал моей точкой зрительного контакта.

Где-то во дворцовом храме ударил колокол, возвещая, что настал час церемонии. Каждой из девушек предстояло встать и рассказать о своих навыках, знаниях и достижениях. Самой себя презентовать перед высокими старейшинами и великим правителем Винталы. Это было испытанием ораторского искусства, способности держать эмоции в узде и быть идеальным украшением на официальных церемониях, для мужа-политика. Так мы должны были показать, насколько «высокому» супругу способны соответствовать.

Затем следовала жеребьёвка из мешочка «Тысячи Звёзд». С помощью невероятных магических свойств он мог выдать предмет или артефакт, дававший ответ или подсказку на любой вопрос. Пока девушки по очереди рассказывали о себе, я стала разглядывать жрецов. Они внимательно слушали, кивали и иногда задавали уточняющие вопросы. Каждый из старейшин представлял особый тип магии, царившей в этих местах. Их истинной силы никто не знал, печати их магии скрыты под широкими воротниками, расшитыми золотом и драгоценными камнями, платьев. Я засмотрелась на сложный узор рукава одного из жрецов, напоминавший тонких змеек, сплетённых в тугой узел. Они завораживали. Словно двигались по кругу.

Но тут меня отвлекло резкое покалывание в правой руке. Ощущение рождалось на кончиках пальцев и медленно расползалось к локтю. Будто тысячи муравьёв бегали под кожей. Я машинально потерла большим и указательным пальцами.

– О Боги… – Ощущение усилилось в разы. Рука тут же вспыхнула, как от тысяч иголок, пронзающих кожу.

– Что за чёрт?! – вырвалось у меня, хотя крепкому слову я научилась у братьев, но выражать эмоции подобным образом решалась только про себя. Я схватила себя за локоть, пытаясь унять это жуткое ощущение. Спину покрыл липкий страх и паника.

И вот тогда я почувствовала на себе взгляд. Жрец, чью вышивку я разглядывала, прищурился, внимательно изучая мою правую руку. Его глаза вспыхнули на мгновение, а потом он лукаво улыбнулся.

– Серьёзно? Улыбнулся?! – Под моими пальцами всё ещё пульсировала боль, и меня охватила паника. – Что, мать вашу, происходит со мной?

Собралась с мыслями и тихо проговорила сама себе:

– Так, Лалли, сосредоточься! – В ушах нарастал шум, сердце билось как набатом. Сделала несколько глубоких вдохов носом, стараясь незаметно выдохнуть через рот. Нам не говорили, что жрецов нельзя разглядывать. Не предупреждали, что они могут на это обидеться. И я никогда не слышала, чтобы они были злыми или мстительными. Так что боль в руке точно была не из-за него. (Наверное)

Ощущение в руке пошло на спад. А окружающие звуки и голоса стали долетать до слуха чётче, как если бы я наконец выбралась из-под воды.

Как раз вовремя, до меня дошла очередь. Я встала и начала перечислять все свои достоинства и навыки.

– Лаллита Нали, изучала математику, историю, астрономию, живопись, культуру и языки четырёх провинций, владею техникой золотого раутского шитья, саблей и луком… – Пока я говорила, не сводя глаз с изголовья трона, всем телом чувствовала, как жрец прожигает меня взглядом. Я прямо ощущала его кожей, будто старец копошится в моей голове. Это ужасно отвлекало и накаляло. По периметру зрения уже плыли белые пятна, голова гудела, мысли путались, лицо и плечи покрылись испариной. Чтецам душ было запрещено касаться мыслей без разрешения. Но кто знает, может во дворце свои законы. Почему тогда отец не предупредил меня об этом? Вопросы в голове множились.

И вот в какой-то момент я всё-таки запнулась, внутри всё кипело от злости. Что за… Никогда в жизни я не испытывала таких, прожигающих все нервные окончания эмоций.

– Пошёл к Асхару из моей головы! Демон! – Я надеялась, что ЭТО я крикнула не вслух… Ибо старец отшатнулся, как от пощечины. Так резко, что ножки его стула скрипнули по полированному полу. Ровно два вдоха и три удара сердца, я таращилась на него, не моргая. Перевела взгляд на владыку. По залу все смотрели на меня совершенно спокойно, даже гвардейцы. Ну точно, меня слышал только этот старый плут.

– Ты закончила, дитя? – Низкий голос Когада вернул меня из моего личного озера ужаса в реальность. В голове и теле прояснилось в ту же секунду. Я нервно кивнула и села на свой стул. Я не закончила свою речь, но продолжить уже не могла. Язык намертво прилип к небу.

Мгновение спустя в зал вошли слуги, неся на золотом подносе мешочек. Вид у него был невероятный. Будто был соткан из ночного неба. Он переливался тысячами звёзд и галактик на непроницаемо чёрном полотне космоса. Его водрузили в центр стола. Один из жрецов поднялся, обошёл свой стул и взял мешочек в руки. Он протянул его ближайшей от себя девушке. Она опустила в него руку по локоть, хотя снаружи мешочек выглядел вдвое короче. Очевидно, сей артефакт был соткан из самой магии и дна не имел.

Девушка вытащила из мешка золотую нить.

– «Провинция Раута, сын генерала Хассана» – провозгласил жрец.