Рецепт: как вернуть любовь

«Что за чертовщина?»

Встав как вкопанный с подносом в руках, посмотрел на кусок торта. Я… радуюсь? Да быть не может! Она раздражала меня добротой, своей жалостью, своим… присутствием. Я поставил поднос на стол и устало потёр лицо руками. Если Полина меня так раздражает, то почему я отрезал ей торт? Ещё и Машка со своими дурацкими вопросами сбивает с толку. Чёрт! Я снова взглянул на поднос. Чайник. Две чашки. Торт. Это же было похоже… на свидание? Нет, бред какой-то.

Я просто хотел быть вежливым с клиентом. Вот и всё. С самого детства мама мне вбила одно правило: вежливость – залог успеха! До сих пор помню её слова: «Сынок, запомни! Будь любезен с покупателями. Люди и так погрязли в суете и рутине, а заходя в нашу кондитерскую, они должны получить внимание. Для них это как эмоциональная разгрузка, а для нас – постоянные клиенты. И, следовательно, прибыль. Всё просто». Поэтому-то я и предложил девушке чай, это был всего лишь жест доброй воли. Ответ был очевиден. Я не запал на эту девчонку, и моя напарница зря строила свои догадки. Просто вежливость, и ничего больше.

Взяв поднос, я направился обратно в зал. Полина сидела за столиком у окна. Она повернула голову, наши взгляды встретились, и на её лице расцвела счастливая улыбка. Разложив всё с подноса, я поставил его на соседний столик, а затем отправился за каталогом с фотографиями тортов. Не то чтобы я испытывал волнение, но находиться рядом с Полиной было как-то непривычно, что ли.

– Можешь взглянуть, – я пододвинул каталог к девчонке, а затем открыл его. – У нас большой ассортимент. От классических бисквитов до экзотических муссовых.

Полина приоткрыла рот в удивлении и стала пролистывать страницы, внимательно их изучая.

– Они все такие красивые, – она посмотрела на меня завороженным взглядом и вернулась обратно к каталогу.

– Как видишь, с начинками тоже большое разнообразие, – я внимательно смотрел на неё. – Но чтобы выбрать идеальный торт, нужно знать, что конкретно нравится твоей маме.

Полина перестала пролистывать каталог, задумчиво закусила губу и посмотрела на меня с некоторой растерянностью.

– Она… Она, – начала Полина, но не могла подобрать слова.

– Так… Давай начнем с простого. Что нравится твоей маме? – решил я ей помочь, чтобы не затягивать процесс.

– Мама любит клубнику, а ещё розы.

«Уже хоть что-то».

– Она предпочитает лёгкие десерты, не слишком сладкие, – добавила Полина.

– А какие цвета ей нравятся? – уточнил я. – Ну, может, у неё есть конкретный цвет?

– Розовый и белый, – она выпалила, не задумываясь.

Из небольшого опроса получилось следующее: клубника, розы, лёгкость, в меру сладкое. Да ещё и цвета нежные. Идеально! В голове уже начали складываться первые образы торта.

– Тогда, – я отложил каталог в сторону и скрестил руки на груди. – У меня есть предложение.

Полина замерла, глядя с широко раскрытыми глазами.

– Эм, и какое?

– Как насчет торта в виде корзиночки с розами?

– Но… разве такое возможно?

– Возможно, – я улыбнулся.

«Более того, я сам его сделаю. Мне интересно, что из этого выйдет».

– Значит, основа будет из легкого бисквита, пропитанного клубничным сиропом. Внутри сделаем нежный мусс из маскарпоне и добавим кусочки свежей клубники. Сверху – розы из крема, розовые и белые, а ещё украсим съедобным жемчугом для блеска.

Закончив делиться своей идеей, я перевел взгляд на девчонку. Её глаза ещё больше раскрылись в удивлении.

– Это… Это звучит потрясающе! Ей точно понравится!

Полина улыбнулась. Эта улыбка была такой искренней и светлой, что на мгновение я засмотрелся на неё. Мы одновременно встрепенулись от раздающейся мелодии вызова. Девушка, опомнившись, потянулась к рюкзаку, который всё это время лежал возле её ног. Пошарив рукой внутри, она выудила телефон, который приложила к своему уху. Спустя несколько коротких фраз её лицо изменилось. Полина вскочила, резко застегивая рюкзак.

– Блин, уже бегу! Почти на месте, собираюсь! – считай, протараторила она в трубку.

Потом, с виноватой улыбкой, посмотрела на меня и протянула купюру.

– За чай и вкусный кусочек торта.

– Не стоит, – отмахнулся я.

Застегнув куртку наспех, Полина на ходу закинула рюкзак на плечо и пробормотала себе под нос:

– Вот же засада! Как всегда, в неподходящий момент!

Время пролетело незаметно, пока я сидел, наблюдая, как Полина спешно собирается уходить из кондитерской. Перед самой дверью она обернулась, и её лицо озарила улыбка.

– Никит! Спасибо! – крикнула он. – Позже всё обсудим!

Я вздохнул, убрал посуду и отнёс поднос на кухню. Полина исчезла так же внезапно, как и появилась, словно птичка, выпорхнувшая из клетки. Пора заканчивать свои дела и отправляться домой.

А завтра…

Завтра снова в школу. Снова этот ад, который сам для себя создал. Я знал, что меня ждёт там. Насмешки. Ухмылки одноклассников. Издевательства. И привычная злость. На них. На отца. На себя. Это отвратительное чувство, которое не отпускает. Иногда я думаю, стоило ли это всего? Может, пора вернуться к себе прежнему, к настоящему Никите, который мог дать отпор и постоять за себя.

Неужели я так запутался?

Глава 5. Полина

– Полина. Полина, – настойчивый шёпот звучал над моей головой. Я почувствовала, как одеяло медленно сползает, открывая плечи холодному воздуху. – Вставай, а то проспишь всё на свете!

Открыв глаза, я увидела сияющее лицо мамы. Повернув голову к тумбочке, прищурилась, взглянув на будильник. Семь утра. Я проспала!

– Мам, почему ты не разбудила меня раньше? – пробурчала я.

Вскочив с кровати, я пулей понеслась в ванную. Быстро почистила зубы, умылась и нанесла крем для лица. Влетев обратно в комнату, я принялась лихорадочно одеваться в школьную форму: бюстгальтер, чёрные колготки, белая рубашка и строгая юбка. Последним штрихом стал сине-голубой галстук. Да, галстуки мне нравились, и я носила их с удовольствием. Волосы собрала в высокий тугой хвост. Нанеся на губы бальзам и окутав себя лёгким облачком цветочного парфюма, я схватила рюкзак и выбежала в коридор

– Мам, подвезёшь до школы? – спросила я, запыхавшись.

– Конечно, дорогая, идем! – ответила она, держа в руках ключи от машины.

Выскочив из машины, я помахала маме на прощание и побежала к зданию школы. Внутри, бросив взгляд на часы, я облегченно выдохнула – до биологии оставалось всего десять минут. Быстро проскользнув по коридору, я вошла в класс и плюхнулась на своё место. Катька уже вовсю болтала с Пашкой, оживлённо жестикулируя. Интересно, что они там обсуждают?

– Полин, приве-е-ет! – радостно окликнул меня Пашка.

– Привет, ребят, – ответила я, выгружая из рюкзака учебник и тетради. – Я чуть не опоздала.

– Да не парься! Мы тут все ждём 11 «Б», их учитель заболел, так что нас с ними объединили, – пояснил он.

Постепенно класс начал заполняться. Последним вошёл Никита Малышев.

– Что, Полин, гуляла с кем-то до позднего времени? – хитро улыбнулась Катя. – Поди, с блондинчиком зависала?

Я встретилась взглядом с небесно-голубыми глазами Никиты, и мой пенал, который я ещё не успела положить на стол, с грохотом выпал из рук. Он был одет в чёрные брюки и белую рубашку. На плече висел чёрный рюкзак, а волосы собраны в низкий хвост. Никита отвёл взгляд и направился к единственному свободному месту. Это был полный кошмар! Потому что за той партой сидел Стас Булатов. Моё сердце бешено забилось. Я наклонилась, чтобы поднять пенал, и тут же услышала свист от дружков Стаса, сидевших на задних партах. Класс заполнился их мерзкими выкриками:

– Вот это жопа!

– Есть за что подержаться!

– А сиськи-то, так и прильнул бы лицом!

.Мне хотелось провалиться сквозь землю. Щёки горели от смущения. Быстро подняв пенал, я старалась не смотреть ни на Катю, ни на дружков Стаса, ни на Никиту. Хоть я изо всех сил пыталась не обращать внимания, спиной чувствовала их колкие взгляды. В этот момент вошёл Стас и, облокотившись на мою парту, наигранно рявкнул на своих дружков:

– Кому тут лицо разбить? Полинка моя, ясно? Эти прелести только для меня! – он перевёл взгляд на меня и с улыбкой подмигнул.

«Ненавижу это…»

Я была ничья. И уж точно не Стаса. Кто-то из класса выкрикнул:

– Стас, делиться надо!

Я же ненадолго задержала взгляд на Никите. Он смотрел прямо на меня, а на его щеках напряжённо заходили желваки.

– Полиночка, котёнок, с добрым утром, – промурлыкал Стас, пытаясь коснуться моих волос.

– Ты бы лучше уроки так делал! – огрызнулась я, отбивая его руку. – И вообще, убери свой зад с моей парты.

– Ой, какая злючка, – ухмыльнулся Стас, придвигаясь ко мне ближе. – Кто тебя обидел, мой котенок?

Он попытался приобнять меня, но мой взгляд был прикован к Никите. Его кулак был сжат так сильно, что костяшки побелели. Затем он резко отвернулся к окну, делая вид, что ничего не происходит.

– Не трогай меня, – прошипела я Стасу.

Он проследил за моим взглядом и расплылся в хищной улыбке.

– Ладно, ладно, не кипятись, Полиночка, – сказал он, поднимаясь. – Опа, Белоснежка! Неужто сам ко мне пришёл?

Оставив меня в покое, Стас переключил своё внимание на Никиту. В класс вошла учительница, но это его не смутило. Он демонстративно обнял Никиту, а затем похлопал его по щеке. Все видели, что это был не дружеский жест.

– Ну что, Белоснежка, соскучился по своим товарищам? – прозвучал голос Стаса, а его дружки хихикали с задних парт.

Учительница то ли сделала вид, что ничего не замечает, то ли она не понимает, что над Никитой издеваются. Она начала перекличку, а после стала объяснять нам новую тему. Я же наблюдала за сценой, как наши сверстники наслаждаются страданиями другого человека. И это очень меня злило. Катя ущипнула меня за локоть, и я повернулась к ней.

– Об этом я и говорила, – прошептала она мне на ухо. – Этот чудик просто терпила.

Её слова вызвали у меня неприятное чувство. Я сидела, погружённая в мысли, не понимая, как окружающие могут оставаться равнодушными. Никита явно прятал свои настоящие чувства под маской безразличия. Я знала, что он способен на гнев – сама это испытала, когда мы были в кондитерской. За его спокойствием скрывалась настоящая буря, и, скорее всего, она была полна негативных эмоций.

Урок тянулся, а Стас с компанией продолжали издеваться над Никитой. То они плевались в него жёванной бумагой, выпуская её из корпуса ручки. То они по очереди отвешивали щелбаны. То, поднимаясь со своих мест, пока учительница писала что-то на доске, сбрасывали его тетрадь на пол. Стас, откинувшись на спинку стула, лишь наблюдал за этим спектаклем, наслаждаясь унижением. В какой-то момент он стянул с волос Никиты резинку, и его светлые пряди упали на лицо. Это меня так разозлило, что я не смогла сдержаться и бросила в Стаса свою ручку. Он вздрогнул от неожиданности, не сразу осознав, что произошло.

– Может, хватит уже! – встала я со своего места, привлекая внимание всех, включая учительницу.

– Знойная! – прикрикнула она. – Что ты себе позволяешь?

– И правда, что за дела, котёнок? – Стас поднял брови, в его глазах сверкала злость.

Рядом раздался тихий голос Кати:

– Полинка, ну ты и дурочка.

Никита сжал кулаки, а затем одарил меня таким взглядом, что я поняла: кажется, я снова влезла, не в своё дело. Булатов прищурился, глядя на меня, и произнёс:

– Что, Полинка? Ты так за Никитку переживаешь? – протянул он, и в его голосе прозвучала насмешка, от которой у меня внутри всё сжалось.

Я почувствовала, как взгляды одноклассников устремились на меня. Катя рядом тихонько хихикнула, а Никита метал молнии в мою сторону. Да что я не так сделала? Я же помочь хотела?

– Прекрати вести себя как придурок, – процедила я сквозь зубы.

– А что, если мне нравится? – ответил Стас, и его усмешка стала ещё шире, обнажая ряд ровных зубов. – Нравится смотреть, как ты теряешь контроль. Как готова бросаться ручками, как маленькая девочка.

– Ты…

Учительница, видя, что ситуация накаляется, наконец-то вмешалась:

– Стас, Полина, достаточно! Оба сядьте, – проворчала она. – И Знойная, неси дневник, напишу тебе замечание!

Прозвенел звонок, и коридор наполнился суетой одноклассников, спешащих на следующий урок. Сдав дневник учительнице, я поспешила покинуть кабинет. У дверей кабинета истории, среди перешептывающихся ребят, я заметила знакомый силуэт. Длинные светлые волосы, одинокая фигура – это был он. На душе стало немного легче, ведь это означало, что Стас оставил его в покое. Но надолго ли?

Внезапно меня резко развернули. Стас. Кому ещё могла понадобиться я? Он зажал мой галстук между пальцами и произнес:

– Котёнок, ты сильно огорчила меня. Нужно срочно исправлять ситуацию.

– Стас, это тебе мозги поправить надо, – огрызнулась я, пытаясь освободить галстук.

Гад. Он оказался проворнее. Перехватив мою руку, Стас сжал галстук и потянул вверх. Пришлось встать на цыпочки, чтобы не задохнуться. Страх сковал меня, но я старалась держаться, чтобы не показать слабость перед ним и наблюдающими одноклассниками

– Не лезь туда, куда тебя не просят, – угрожал Стас с улыбкой. Я проглотила ком в горле, не находя слов. – Слабаков, котёнок, надо учить жизни, – прошипел он, наклоняясь так близко, что я почувствовала запах его фруктовой жвачки. – Так что, Полиночка, сиди и помалкивай. А будешь огрызаться, пустим и тебя по кругу. Уяснила?

Он отпустил галстук и направился к своим друзьям. Я стояла, парализованная страхом. Стас не шутил. Он мог разрушить мою спокойную жизнь одним своим словом. В голове пронеслись жуткие картины: я – на месте Никиты, терплю унижения и издевательства. От одной только мысли меня затошнило. Окинув взглядом коридор и лица окружающих, я вдруг увидела школу с совершенно другой стороны – не как место знаний, а как поле враждёбности и жестокости.

Развернувшись, я медленно побрела в сторону туалета. Мне нужно было побыть одной, собраться с мыслями. Хотелось смыть с лица этот въевшийся в кожу страх. В зеркале отразилось моё испуганное лицо: расширенные зрачки, дрожащие губы. И тут я вспомнила о Никите. Как ему, должно быть, тяжело каждый день выдерживать нападки Стаса и его приспешников? Он один против всех.

Сжав бумажное полотенце, я со злостью кинула его в мусорное ведро. Ну уж нет! Я не позволю Стасу меня запугивать, и уж тем более не дам сломить себя!

После последнего урока всех собрали в актовом зале. Там были старшие классы. Катя окликнула меня и поманила рукой. Я подошла и села рядом. В ряду перед нами, у окна, сидел Никита. В зал вошла завуч по воспитательной работе.

– Ребята, я собрала вас по важному вопросу, – начала она. – Впереди у нас осенний бал. Нужно, чтобы вы определились, какой класс возьмёт на себя ответственность за дискотеку, и предложили кандидатуру. Это раз. Идеи для конкурсов тоже приветствуются. Это два.

После того как обязанности были распределены, мы попрощались с завучем и разошлись. Едва я переступила порог дома, как телефон зазвонил от сообщений в нашем чате. Все бурлили идеями для конкурсов. Но я, уставшая после такого напряжённого дня, решила пока проигнорировать всех. Достав учебники, я принялась за домашнее задание.

***

Никита

Объединение нашего класса с 11 «А» ничего хорошего не предвещало. Переступив порог кабинета биологии, я увидел, как Полина выронила из рук пенал. Она, похоже, ждала, что я с ней поздороваюсь. Но… зачем мне это? Мы ведь не друзья, и я не собирался делать вил, что между нами есть хоть какая-то связь. Да и какая связь? Я просто сделаю для её мамы торт, и всё. Пройдя к единственному свободному месту, понял, что следующие сорок минут проведу рядом со Стасом Булатовым и его компанией. Это будет самое невыносимое соседство за всю мою школьную жизнь.

Однако эти уроды переключили свое внимание на Полину и отпускали оскорбительные шуточки, комментируя её формы. Они не стеснялись в своих выражениях, а потом в класс зашёл Стас и, как благородный рыцарь, приказал закрыть рты своим псам. Я же изо всех сил старался не обращать на них внимания, уставившись в одну точку, потому что внутри меня просто разрывал гнев. Мне так хотелось вскочить и вмазать каждому по роже за их грубые слова в адрес Полины. Издеваться над девушкой – это просто отвратительно. Ну, по крайней мере, я так считаю.

Когда Стас озвучил, что Полина якобы «его», я невольно усмехнулся. Этот тип, как обычно, возомнил себя хозяином всего вокруг. Честно, еле удержался, чтобы не расхохотаться. Но больше всего меня вывело из себя поведение Полины. Зачем она снова полезла меня защищать? Куда она вообще лезет? Её разве кто-то просит об этом? Что у неё творится в голове? Мои разборки с этими… тварями, её никак не касались.

Так какого чёрта она вмешивается туда, куда ей не следует?

Спускаясь по лестнице после урока биологии, я мельком увидел, как Стас схватил девчонку за галстук и с мерзкой ухмылкой что-то сказал Полине, от чего её лицо исказилось от страха. Я на мгновение замер, напрягшись всем телом, и продолжал наблюдать за ними со стороны. Когда Стас отпустил её, оставив в покое, я наконец двинулся дальше, на следующий урок.

Терпеть не мог школьные праздники. И сейчас, слушая завуча, который рассказывал о подготовке к осеннему балу, я не испытывал никаких эмоций. Мысленно я уже прокручивал детали предстоящего заказа для корпоратива. Торт в честь открытия какого-то магазина, я не вдавался в подробности. К нему ещё нужны были капкейки с черничной начинкой. Нужно было продумать всё до мелочей, чтобы клиент остался доволен. Работы, похоже, будет немало. Что касается торта для Полины, мы так и не определились с датой. Не то, чтобы это было для меня супер важно, но если ей действительно нужен торт, думаю, она без проблем найдет его где-нибудь ещё.

Когда завуч отпустила нас, я забрал куртку из гардероба. Закинув рюкзак на плечо, направился к автобусной остановке. Едва покинув территорию школы, я столкнулся с Булатовым и его компанией. Проходя мимо них, один из его приятелей грубо схватил меня за плечо, а другой ударил в лицо.

– Ну-ну, парни, где же ваше воспитание, – Стас бросил окурок на асфальт и растоптал его подошвой, выдыхая струйку табачного дыма. – Никита, не ожидал такого «теплого приёма»?

Боль снова пронзила меня, когда последовал ещё один удар, на этот раз с другой стороны. Во рту я почувствовал привкус крови. Стас подошёл вплотную, глядя на меня с презрением. Сплюнув на асфальт, он процедил:

– Что, Белоснежка, нашёл себе защитницу?

Я посмотрел на него, слизывая языком кровь с разбитой губы, и поправил лямку рюкзака на плече, сжимая её рукой.

– Молчишь? – прорычал он, хватая меня за воротник куртки. – За тебя баба заступается, Белоснежка. Не стрёмно?

– Она глупая и не понимает, во что ввязывается. У тебя какие-то вопросы ко мне, а не к ней. Не цепляйся к девчонке, – впервые я ответил этим козлам.

Почему я это сделал? Стас отпустил мою куртку и удивлённо посмотрел на меня.

– Опана, у кого-то прорезался голосок? – сказал один из его приятелей.

Стас сделал шаг вперёд, и в его глазах появился какой-то странный огонёк предвкушения.

– Думаешь, если ты заговорил, то я вдруг испугаюсь? – насмешливо спросил он.

«И зачем мне впрягаться за эту девчонку? Что за морока?»

– У тебя проблемы со мной, а девчонку оставь в покое, – мой голос звучал твёрдо.

Стас усмехнулся.

– Ну, что ты, Белоснежка. Какие проблемы? У меня нет с тобой никаких проблем. Просто… ты мне не нравишься. Ты тряпка, слабак, за которого бабы заступаются. Верно, парни?

Его приятели, как по команде, поддержали его, дружно поддакивая. А ведь я мог бы покончить с этим раз и навсегда. Поставить жирную точку и жить в своё удовольствие. Но вместо этого я, как проклятый мазохист, стою и выслушиваю эти бредни, которые несут эти тупорылые бараны. И ради чего? Ради отца, который только и делает, что принижает меня, заставляя чувствовать себя ничтожеством.

Глядя на них, я понимал, что они не понимают, как наши миры различаются, где отец – опора и гордость, а не источник боли и унижения. Им неизвестно, каково это – просыпаться каждый день с мыслью, что ты недостаточно хорош для своего отца. И вот стою я в кругу лицемерных лиц, чувствуя себя одиноким. Одиноким в своей боли, в своём отчаянии. Молчу, потому что этим парням не понять меня. И чем больше я нахожусь с такими мразями, тем сильнее растёт во мне желание сбежать от этого города, от этих людей, от проклятого отца, которому я своим существованием отравляю жизнь.

А может… Может быть, я действительно мазохист?

Может, мне нравится страдать?

Ведь как объяснить то, что я до сих пор терплю насмешки и издевательства над собой? Почему не послал всех к чёрту?

Стас приблизился ко мне и резко схватил за руку, выворачивая её так сильно, что я почувствовал боль. Стиснув зубы, терпел. Мне нельзя показывать свою слабость.

– Раз ты уж решил поиграть в героя, то я не против поразвлечься, – прошипел он, глядя мне в глаза. – А это только начало…

«Что он имеет в виду?»

***

Полина

Осенний бал

Как только прозвенел звонок, одноклассники радостно завопили:

– Ура! Урок закончился!

Катя, схватив меня за руку, потащила в туалет. Там мы переоделись в свои платья, превращаясь из обычных школьниц… в осенних фей. А дело в том, что старшеклассникам взбрело в голову ввести дресс-код на предстоящую дискотеку. И сообщили они нам об этом за пару дней до осеннего бала. Возле входа в актовый зал висел плакат, который гласил, что каждый ученик должен прийти в платье, костюме или хотя бы в одежде, намекающей на осеннюю пору.

Мы с Катей долго думали над нашими нарядами. Мне больше всех повезло. Поделившись с мамой новостью о предстоящем осеннем бале, она достала из гардероба платье, которое ей довелось надеть всего один раз, на какое-то давнее мероприятие. Платье оказалось лёгким и воздушным, с потрясающей расцветкой, напоминающей осеннее пламя. Его украшали изящные детали, словно языки огня, переливающиеся от насыщенных красных и оранжевых оттенков к нежному жёлтому. Верх платья был выполнен в виде корсета с замысловатыми узорами, а одна лямка, украшенная теми же "языками пламени", придавала ему особую пикантность. Пышная юбка завершала этот сказочный образ.

Катя сходила в ателье и купила шифоновую ткань от ярко-жёлтого до багряно-красного цветов. Она вырезала кленовые листья разных размеров и аккуратно пришила к своему чёрному платью, а ещё сделала из них небольшой венок на голову. Он красиво выделялся на её черных волосах. Сделав прически и макияж, мы направились в актовый зал.

Уже прошёл час, как праздник во всю разгорался, но Никиты нигде не было. Похоже, он не пришёл или посчитал не нужным тратить на это своё время. Подошла очередь нашего класса проводить конкурс. Название у него, правда, подозрительное: «Есть контакт!». Что там у наших гениев в голове? Поди разбери!

Катя вышла в центр и начала объяснять правила конкурса. Ученикам нужно было разбиться на пары. Мальчик и девочка, конечно же! Они танцуют под музыку, и когда она перестает играть, пара должна прикоснуться к той части тела, которую выкрикнет ведущий.

– Пара, которая не успевает схватиться, к примеру, за руку, – выбывает. Итак, до победителя, которых мы сделаем королями бала, – закончила говорить Катя.

Додумались же… Зал наполнился восторженными криками и свистом. Пока все разбивались на пары, я обвела зал взглядом в поисках Никиты, но вместо него передо мной возник Стас.

– Полиночка, котёнок, давай будем парой, – предложил он с какой-то наглой уверенностью.

Я недоумённо уставилась на него:

– Чё?

После его угрозы, мне совсем не хотелось быть с ним в одной команде.

– Да ладно тебе. Не дуйся, – сказал Стас, подхватывая меня под локоть и ведя к центру зала. – Я тогда пошутил.

Я не ответила, но внутри меня что-то насторожённо подсказывало: «Уходи, Полина!» Музыка заиграла, и Стас, притянув меня к себе, начал раскачиваться в такт.

– Полин, ты сегодня особенно хороша, – прошептал он, его дыхание коснулось моей щеки.

– Ага, – буркнула я, стараясь не смотреть на него и разглядывая зал.

Вдруг раздался крик Кати:

– Нос!

Стас и я одновременно схватились за носы. Как только проигравшие пары покинули танцпол, музыка снова заполнила зал. Он обнял меня, и я почувствовала, как его прикосновения вызывают у меня дискомфорт.

– Слушай, котёнок, – промурлыкал он, кривя губы в самодовольной усмешке.

– Я просила так меня не называть, – ответила я, закатив глаза. – И что на этот раз?

– Да ты весь вечер кого-то высматриваешь, – он прищурился. – Неужели ищешь своего чудика среди этой толпы?