Рецепт: как вернуть любовь

Последний урок тянулся очень медленно. Барабаня пальцами по парте, я достал телефон и начал набирать сообщение.

Никита:

Привет. С тобой всё в порядке?

Я просто хотел убедиться, что с ней всё хорошо. Просто из вежливости. Полина так и не ответила. Убрав телефон в карман, я не переставал думать о ней. Наверное, девчонка сидит дома, уткнувшись в подушку и плачет. Внутри появилось непонятное чувство вины. По сути, ей досталось из-за меня. Ведь так? Если бы не я со своей слабостью, то Полине не пришлось бы заступаться за меня, и тогда бы Стас не прицепился к ней. Все начали куда-то собираться, а я всё сидел на своём месте. Егор толкнул меня в плечо.

– Эй, ты чего застрял? Урок уже закончился. Пошли домой, – он стоял возле парты, поторапливая меня.

Я слабо улыбнулся и поднялся со стула. Собрав учебник и тетрадь, поплёлся за ним.

– Слушай, Никит, – Егор обернулся и внимательно посмотрел на меня. – Ты сегодня весь день где-то витаешь. Ты из-за Стаса? Или дело в девчонке? Я что-то пропустил?

Я моргнул, возвращаясь в реальность.

– А?

– Погоди-ка, – Егор расплылся в широкой улыбке. – Ты чё, втюрился что ли?

– Совсем идиот! – огрызнулся я.

Что за придурок. Втюрился… Ага, как же. Прям с первого взгляда! Будто мне до любви сейчас.

– Да ладно тебе, – Егор подмигнул, одевая куртку.

Не обращая внимания на его слова, я быстро натянул куртку. На улице опять было пасмурно. Накинув капюшон, мы с Егором направились к автобусной остановке. Пока товарищ делился своим впечатлением о каком-то боевике, название которого я пропустил мимо ушей, за его спиной я заметил наших «друзей». Стас Булатов. Этот самодовольный тип, поймал мой взгляд и расплылся в улыбке, как Чеширский кот. Он что-то сказал своим прихвостням, и вся эта стайка моментально уставилась на нас, оскаливаясь в хищных улыбках. Кто-то из них даже издал свист, и как раз вовремя подошёл автобус. Егор уже собирался обернуться на этот звук, но я резко схватил его под локоть и затолкал внутрь.

– Никита! Ты чё творишь?! – завопил он.

Двери автобуса закрылись, оставляя меня одного на остановке. Егор, осознав, что я сделал, яростно заколотил по стеклу кулаком.

«Это для твоего же блага…»

Я усмехнулся. Как всегда, спасая товарища, сам оказываюсь в гуще неприятностей. Стас подошёл ко мне вплотную.

– Белоснежка, смотрю, ты всё играешь в героя, – процедил он с издевкой.

Его дружки тут же разразились хохотом, а я сжал кулаки. Внезапно один из его прихвостней со всего маху нанёс мне удар в живот, от которого я согнулся пополам. Стас воспользовался моментом, схватил меня за шею и, наклонившись, прорычал:

– Это тебе аванс. За неформальчика, – он сплюнул. – Скажи мне, Белоснежка, где ты был вчера, когда твоя помощь была так нужна одному человечку, а?

Он говорил о Полине. Я стиснул зубы, изо всех сил стараясь не сорваться сейчас.

– Она весь вечер кого-то высматривала в зале… Интересно, кого же? – слова Стаса как яд, который медленно разъедал меня изнутри.

«Мне нельзя драться. Нельзя! Лучше бы уже отметелили, чем болтовней занимаются».

– Ах, Белоснежка, – Стас ухмыльнулся. – Неужели ты ничего не знаешь?

И тут его шакалы стали выкрикивать мерзкие слова:

– Баба-то твоя порвана!

– Всё-таки сиськи у неё, зачёт!

– Пальцы так и помацали бы!

Стас отпустил мою шею и отступил на шаг назад. Я почувствовал, как кровь начинает закипать от ярости. «Только не сейчас, Никита, только не сейчас…» – сказал я сам себе мысленно. Если начну драться, всё пойдет прахом.

– Мне плевать на девчонку, – выдавил я, стараясь, чтобы голос звучал безразлично.

«А действительно ли мне всё равно?»

В кармане завибрировал телефон. Может, это Полина ответила? Или Егор обсыпает меня матом? Эти мысли помогли немного успокоиться. Выпрямившись, я посмотрел на Стаса.

– Ну и что дальше? – сказал я, глядя ему в глаза.

Его ухмылка стала ещё шире, а затем он кивнул головой своим шакалам, и они по очереди начали наносить удары, пока какой-то мужчина не разогнал их. Стас со своими дружками ржал на всю улицу, а я наклонился, чтобы подобрать рюкзак с асфальта.

– Парень, ты как? Кости целы? – поинтересовался прохожий мужчина.

– Да, всё нормально, – ответил я.

– Вот хулиганьё! Совсем оборзели! – разорялся мужик.

Автобус плавно подъехал к остановке, и я запрыгнул внутрь. Выбрал место у окна и достал телефон из кармана. Увидев новое уведомление, как и предполагал, это была Полина.

Полина:

Привет) Да, а что такое?

Слава богу, что с ней всё в порядке. С души прям камень упал. Я быстро набрал ответ.

Никита:

Я не видел тебя сегодня в школе. Вот и подумал, что, может, случилось чего…

Полина:

Ааа! Я заболела :( Проснулась с утра и поняла, что горло болит. Ещё и температура.

Похоже, из-за того что она пришла в нашу кондитерскую вся промокшая, дало о себе знать.

Никита:

Чем лечишься?

Зачем я веду с ней диалог?

Полина:

Мама дала жаропонижающее, а ещё заставила полоскать горло какой-то дрянью. Брр! Пью чай с лимоном и вашим арахисовым трайфлом :)

Представив, как Полина морщится, полоская горло, я рассмеялся. За окном автобуса мелькали однообразные серые здания, но даже их цвет сейчас казался не таким унылым как раньше.

«Стоп. Я что, смеюсь над её сообщением?»

Я нахмурился и потёр переносицу. Похоже, меня знатно приложили по голове, раз я начинаю творить всякую дичь. Вспомнив заплаканное лицо Полины, порванное платье, а ещё то, как она, заплакав, опустилась на пол в кондитерской, прикрывая лицо руками, я снова разозлился. Хотелось проучить каждую гиену, кто посмел над ней насмехаться. Её обидели, а защитить Полину было некому… Мрази!

Никита:

Выздоравливай!

Я сунул телефон в карман, пытаясь вытряхнуть из головы образ Полины. Эти её медовые глаза, полные непролитых слёз, и та слабая, дрожащая улыбка, которой она так отчаянно пыталась убедить меня, что всё в порядке. Но я-то знал. Знал, что тем вечером она скрывала под этой маской настоящую боль. И сейчас, вспоминая это, грудь снова сжимается так же мучительно, как и тогда. Хочется подойти, обнять её крепко-крепко и сказать, что всё наладится.

«Да что со мной такое!»

Я понимал, что Стас не оставит её в покое, и эта мысль пугала меня. Булатов выбрал новую цель – Полину Знойную.

Глава 8. Полина

Я начала выздоравливать, как раз к маминому дню рождения. В нашем чате все ещё перемывали мне косточки, но, что удивительно, меня это уже больше не задевало. Возможно, всё дело в Никите. Он очень переживал за моё здоровье и, пока я лечилась дома, регулярно писал, давая полезные советы, как быстрее вернуться в форму.

Мелочь, а приятно!

Мама уже сегодня взялась за подготовку к празднику, и я, конечно, ей помогала. Мы вместе приготовили несколько салатов, а потом налепили целую гору мантов. М-м-м… А вот закуски решили оставить на завтра, чтобы всё было свеженьким. Папа, который обычно пропадает в университете, на день рождения мамы всегда переносит все свои занятия. Он целиком и полностью посвящает этот день своей жене, и это, по-моему, очень круто!

Несмотря на то, что Катя пыталась связаться со мной, я не находила в себе сил ответить на её звонки и лишь коротко отвечала на сообщения. Я понимала, что она не виновата в сложившейся ситуации, но что-то внутри меня мешало наладить контакт. К счастью, подруга проявила понимание, зная о моей болезни, и не настаивала на общении.

После того, как я помогла маме с предпраздничными хлопотами на кухне, отправилась за подарком для неё. Школа игры на гитаре, где я планировала приобрести сертификат, оказалась совсем рядом с домом. Получив его, обратно по пути зашла в канцелярский магазин. Там я выбрала красивый конверт, чтобы вместе с открыткой положить туда подарочный сертификат. Спрятав всё это в ящик стола, решила навести порядок в своей комнате. День пролетел незаметно в домашних делах.

На следующее утро я проснулась пораньше, чтобы вместе с папой выбрать цветы для мамы. Он предпочёл классические алые розы, а я остановилась на нежных розовых хризантемах, дополненных несколькими оранжевыми розами. Вернувшись домой, мы застали маму уже бодрой и сразу же вручили ей букеты. Она была в восторге от цветов, а её глаза сияли от счастья. Одарив нас с папой поцелуями, мама попросила помочь с подготовкой праздничного стола. Вечером родители собирались в ресторан с друзьями, поэтому ближе к полудню мы решили отпраздновать мамин день рождения дома, в семейном кругу.

Никита сообщил, что торт уже в процессе сборки, и я не могла сдержать радости. Отправила ему множество восторженных стикеров, но, похоже, он был слишком занят, чтобы ответить. Кстати, с Машей мы стали активно переписываться и созваниваться. Она учится на факультете журналистики, а ещё у неё есть слабость к «вредностям» – дошираки, чипсы, фастфуд и газировка – это её стихия.

Маша рассказала, что кондитерская принадлежит Евгении Владимировне, маме Никиты. Но самое удивительное, что сам Никита тоже участвует в приготовлении сладостей! Я была поражена – никогда бы не подумала, что у него есть такой талант. Его торты действительно волшебные, и теперь я понимала, откуда берется это удивительное сочетание вкусов.

Но была и другая сторона медали. Маша поделилась, что Никита почти всегда приходит на работу с синяками. Он обычно очень молчалив, и эта информация заставила меня почувствовать грусть. Я не стала говорить ей, кто именно его избивает, опасаясь разрушить хрупкое начало нашего общения с Никитой.

Я знала, что он не терпит жалости, но как тут удержаться? Ему ведь так непросто сейчас, и он совсем один. С тяжелыми мыслями я отправилась в свою комнату. Переоделась в чёрное мини-платье с длинными рукавами-фонариками, а шею украсила бархатным чокером с чёрным овальным камнем. Волосы оставила распущенными, правда, с одной стороны закрепила их несколькими невидимками. Когда стол был накрыт, я начала нервничать из-за задержки торта. Никита написал мне, что курьер немного задержится из-за пробок на дорогах. Я с облегчением выдохнула. Главное, что он уже в пути. Вскоре зазвонил телефон. Взглянув на незнакомый номер, я ответила:

– Алло?

– Знойная Полина? – раздался мужской голос.

– Да, это я, – неуверенно ответила я.

– Доставка. Скажите номер вашей квартиры, чтобы я мог донести торт.

Продиктовав номер квартиры, я побежала в коридор. Мне не терпелось увидеть, каким получился торт от Никиты. Раздался звонок в дверь. Крикнув домашним, что открою сама, я распахнула её. На пороге стоял Никита с большой коробкой в руках. На нём была чёрная шапка и серая парка. Следы прошлых синяков почти исчезли, но появились новые, в других местах. Неужели Стас не может утихомириться?

– Никита? – я уставилась на него с удивлением.

– Принимай свой заказ, – он улыбнулся и протянул мне коробку.

Сердце бешено заколотилось о грудную клетку. Я взяла коробку дрожащими пальцами, которыми случайно соприкоснулась с его горячими ладонями.

– Но почему ты? – вырвалось у меня, прежде чем я успела подумать. – Ты сам привёз торт?

– Курьер подвёл, и пришлось везти его самому. Не мог же я оставить твою маму без торта в день рождения, – Никита пожал плечами.

В коридор вышла моя мама, и её любопытный взгляд метался между нами.

– Поля, а кто этот молодой человек? – спросила она с улыбкой.

– Мам, это Никита. Он мой… друг! – Никита изумлённо посмотрел на меня. Ну а что мне оставалось? – Он работает в кондитерской и сделал для тебя торт.

– Очень приятно, Никита! Я мама Поли, Ксения Игоревна. Но можешь обращаться ко мне просто Ксения. Что же ты стоишь в дверях? Проходи, мы как раз собираемся к столу, – мама радушно подтолкнула его внутрь, закрывая за ним дверь.

– Я поздравляю вас с днём рождения, но, к сожалению, мне пора, – растерянно пробормотал он.

– Никита, у меня сегодня день рождения, – мягко напомнила мама, беря его за руки. Её голос был полон тепла, но и настойчивости. – Не огорчай именинницу, пожалуйста. Я настаиваю.

На его щеках появился лёгкий румянец. Мама забрала с моих рук коробку, а я просто стояла и ждала, когда Никита снимет парку, чтобы проводить его на кухню. Пока он возился с молнией, я почувствовала, как мои щёки начали гореть.

«Ой, неловко-то как…»

Ещё ляпнула, что он мой друг. Ой, дурында! Я покосилась на него, разглядывая: серые джинсы, хвойного цвета толстовка, белые носочки. Он стянул с запястья резинку и убрал волосы в хвост. От него пахло ванилью и мужским парфюмом. Его голубые глаза, как два летних озера, остановились на мне, и я, застигнутая врасплох, поперхнулась слюной и закашляла.

– Ещё болеешь? – с легкой насмешкой спросил он.

– Эмм, нет. Это, видно, остаточное, – нагло соврала я. – Прости мою маму за упрямство, но тебе придётся потерпеть наше общество хотя бы ненадолго.

– Ладно, переживу как-нибудь, – Никита закатил глаза, но в них не было той злости и раздражённости, как при последней нашей встрече.

– Знаешь, – я приблизилась к нему и заглянула в лицо. Он выгнул бровь, ожидая продолжения. – Я думала, что меня разорвёт от любопытства все эти дни, пока ты делал торт.

– Откуда ты… – он ошарашенно смотрел на меня.

– Маша, – хитро улыбнулась я, наслаждаясь его замешательством.

Никита недовольно цокнул языком, а потом опустил голову, и тут я увидела, как уголки его губ растягиваются в улыбке. Кажется, он не сильно и разозлился. Прогресс прям-таки!

– Теперь, когда ты знаешь, что я пеку торты, перестанешь кашлять? – Никита поднял голову, всё ещё улыбаясь.

У меня от удивления раскрылся рот, а щёки загорелись ещё сильнее. Передо мной точно стоял Никита? Или у меня галюцинации? Или температура поднялась, и я сейчас брежу? Ведь сейчас я вижу совсем другого парня. Он умеет улыбаться, разговаривать без злобы и смотреть без ненависти.

Кто такой Никита Малышев?

– Это никак не связано, – я попыталась отмахнуться. – Пошли уже, а то нас заждались.

На кухне царила праздничная атмосфера. Вазы с цветами на подоконнике наполняли комнату нежным ароматом, а стол, покрытый белоснежной скатертью, манил изысканной сервировкой. Мама и папа сидели рядом, о чём-то хитро перешептываясь, и я, кажется, догадывалась, о чём именно.

– Пап, познакомься с моим другом, – я осторожно взяла его под локоть, чувствуя, как Никита напрягся, взглянув на меня. – Никита, это Виталий Иванович, мой папа.

– Здравствуйте, – Никита протянул руку, и отец пожал её.

– Здравствуй, здравствуй, – с теплотой ответил папа . – Ну, Никита, рассказывай, что за чудо ты сотворил?

Никита проявил галантность, отодвинув мой стул, и занял место рядом со мной.

– Да, в общем, ничего особенного, – непринуждённо ответил он. – Просто постарался сделать что-то красивое и вкусное. Полина сориентировала меня, что Ксении Игоревне нравится, и я попытался это учесть.

– Вот оно что. Боюсь представить, что наплела моя дочь. Сам понимаешь, женщины они такие… – папа лукаво подмигнул Никите, а тот широко улыбнулся в ответ.

– Это какие такие? – с подозрением спросила я, переводя взгляд с одного на другого.

– Непостижимые, – заключил папа.

– Ну всё, хватит разговоров, а то еда остынет, – вмешалась мама. – Полина, позаботься о Никите.

Я на автомате схватила тарелку и наполнила её мантами, отбивными, салатами и разными закусками.

– Эх, Никит, – усмехнулся папа, – с нашей Полей голодным не останешься. Она тебя быстро откормит, а то ты какой-то щупленький.

– Папа! – возмущённо воскликнула я.

Никита сначала рассмеялся, но тут же резко прикрыл рот рукой. Нет, серьёзно? Кто этот парень? И что он сделал с Никитой? Я бросила на него испепеляющий взгляд, на что он отрицательно покачал головой. Никита взял вилку и попробовал салат.

– Очень вкусно, – сказал он, обращаясь к маме.

– Кушай, Никит, – мама расцвела прямо от похвалы.

Родители спрашивали у него, как он пришёл к тому, что захотел заниматься кондитерским ремеслом. Он с улыбкой рассказал, что всё началось с мамы. Она была настоящим генератором идей, её энтузиазм был заразителен, и именно она вдохновила его на этот путь. Разговор как-то сам собой перетёк в будущее, и здесь я узнала нечто любопытное. Никита выразил желание покинуть город и уехать как можно дальше. Причина этого желания осталась неясной, но я нутром чувствовала, что он что-то недоговаривает. Затем отец обратил внимание на его лицо, и я сосредоточилась на ответе Никиты. Он, разумеется, не раскрыл истинную причину, а лишь сообщил, что на него напали местные хулиганы

– Давай я тебе перцовый баллончик дам? – папа серьёзно произнёс, переживая за него.

Никита удивлённо распахнул глаза, но затем печально улыбнулся.

– Виталий Иванович, спасибо за беспокойство, – сказал он.

Когда разговор зашёл о родителях, его лицо помрачнело. О маме он говорил с особой теплотой и любовью, а вот об отце… ничего. От слова совсем. Может, они не ладят? Мы узнали, что отец Никиты занимает одну из руководящих должностей в местном отделении Газпрома, и на этом всё. Мои родители ненадолго переглянулись, и потом повисла тишина. В его глазах промелькнула усталость и какая-то затаённая злость. Мне захотелось обнять Никиту и сказать, что всё будет хорошо. Я чувствовала, что должна была что-то сделать. И тогда я коснулась его руки, лежавшей на столе. Никита опустил взгляд на мою руку, а затем сжал её в ответ

«Мне же это сейчас не снится?»

Настало время разрезать торт. Мама встала из-за стола, освобождая место для коробки. Я помогала ей, убирая посуду. Когда мама открыла коробку, я замерла, поражённая красотой торта. Это просто невероятно! Я наклонилась, чтобы получше рассмотреть творение Никиты во всех деталях. Это была круглая корзиночка, боковина которой искусно сплетена из крема, словно соломенное плетение. А сверху… красные и белые розы с изумрудными листиками, россыпь белого жемчуга разного размера и невесомые белые и чёрные бабочки. От такой красоты у меня перехватило дыхание.