Я скреббер

– Я есть хочу. – Засопела я, подтягивая к себе рюкзак с тушёнкой. – А там рыбка тухнет.

– Вот за рыбкой, как раз, с головой рубера идти сподручнее будет. Мелочь отпугнет.

Алия взяла из моих рук банку и одним движением ножа вскрыла ее.

– Держи, ненасытная ты моя.

– Я не удержалась и запихала в себя половину, прежде чем окликнуть кваза.

– Кант! – Чаф чаф чаф. – Там за углом скребок стоит. Посмотри, может пригодиться.

Зелёный засопел и с удвоенной силой принялся крушить стену.

– Иди, сходи. – Поддержала меня Алия.

Кваз замер, вдохнул глубоко, всем своим видом показывая презрение к глупому бабскому племени и, сделав суровую спину, двинулся в коридор. Через пару секунд мы услышали его вопль. – Суки! – И покатились со смеху.

Я не успела доесть тушенку, как отрубленная голова свалилась на пол. В двери, нагибаясь чуть ли не в половину своего роста, протискивался Кант.

Алия протянула мне нож и кивнула в сторону головы. Я припомнила, что она говорила про разделку спорового мешка, приставила острие к полоске между долек и надавила. Потом, безо всякой брезгливости выгребла все из мешка в подставленную Алией тарелку и начала перебирать серые нити. Двенадцать споранов и семь горошин.

– Ну как? – спросила я у Алии.

– Для рубера не фонтан, но, в принципе, неплохо. Это выброси. – Кивнула она на нити.

Я сгребла все в комок и собралась, было, швырнуть комок в угол, но, мне, почему то, вдруг, очень не захотелось этого делать. Я вернулась и снова положила комок в тарелку, не заметив, как Алия и Кант переглянулись. На этот раз я не стала перебирать нити, а принялась вытягивать их по одной и рассматривать. Серые, с едва заметным радужным переливом. Красивые, если присмотреться. Но ничего больше. И, тем не менее, мне не хотелось выпускать их из рук. Так приятно было пропускать сквозь пальцы их скользящий шелк.

– Здесь должно быть еще что-то.

Алия, даже не удивившись, подошла к голове и принялась копаться в мешке. Мы с квазом не отрываясь смотрели на нее.

– Пусто.

– Нет!

– Проверь сама.

Алия сказала это без малейшего раздражения и поднялась с колен.

Я снова засунула руку в мешок. Гладкие мягкие стенки, нити перегородок. Я проводила пальцами поочередно по каждой дольке. Ничего такого, и все-таки.

– Кант, ты можешь аккуратненько вырезать мешок?

– Не вопрос. – Пророкотал кваз. – Для тебя все что угодно.

Когда мешок был вынут и разложен на нашем импровизированном столике, я снова обсмотрела его со всех сторон, потом взяла в руки. Чем он меня так манил?

– Сцуко. – Пробормотала я. – Открой тайну, несчастный.

Я положила мешок на ладонь и провела поверху пальцами, едва его касаясь. Мне показалось, или мешок слегка подрагивал под моими прикосновениями.

И я почти увидела. Нет, мешок не стал для меня прозрачным, нигде ничего не засветилось, указывая на место расположения тайны. Я просто узнала. Аккуратно положила мешок обратно на стол.

– Бритва есть?

– Это подойдет?

В руке кваза блеснул, лучиком, настоящий медицинский скальпель.

– Более чем.

Я не волновалась. Я точно знала, где надо резать, чтобы не повредить три крохотных черных шарика. Даже не шарика, а те самые икринки, которые так любили поедать не в моем мире.

– Похоже на незрелый жемчуг. – Произнес кваз, после минутного лицезрения шариков.

– А ты его видел, незрелый то? – неожиданно зло спросила Алия. – Похоже у него. Может, попробуешь?

Кваз развернулся и вышел. Дверями хлопать не стал, хотя и было видно, что он не просто зол, он в бешенстве.

– Чего ты так с ним? Бывший твой? – Спросила я, запихивая серые нити в карман.

– Бывший. И настоящий. И будущий. Тварина.

– Ух ты! – Восхитилась я. – А можно подробнее?

Алия спорить не стала. Просто вздохнула глубоко и рассказала такую историю.

В своем мире она действительно была танцовщицей, если можно было так назвать седьмую с краю девочку из подтанцовки, в загородном варьете для среднего класса. Да, там был возрастной ценз, но худенькой Алии, в жизни, до работы в варьете, не пробовавшей ни табака, ни алкоголя, не составило труда скинуть десяток лет. Да что там, на фоне пропитых мясистых девах, большая часть которых, давно и прочно сидела на крэке, Алия выглядела почти ребенком. Но и в солистки её, из-за усиленной стройности, не брали. Вот и заполняла собой пустоту подиума, наравне с десятком таких же неудачниц. Два притопа, три прихлопа, ножку вверх и на шпагат.

Платили им из тех денег, что они сами и собирали в трусики и лифчики. Встречи с клиентами запрещались строго настрого, но многих девочек запреты не держали. Денег жутко не хватало. Вечно больная мать требовала ухода, лекарств и еды, и Алия сама уже подумывала, а не согласиться ли ей на встречу с жаждущим любви клиентом. Но, клиентов было много. А вот хозяин варьете в одном единственном экземпляре.

Алия не стала строить ему глазки и вертеть перед ним круглым задиком. И глазок, и задиков хозяин насмотрелся давно и до отрыжки. Долго думать, чем зацепить толстячка, не пришлось. Судьба, будто услышав ее молитвы, подсунула ей под ноги мусорную корзину из кабинета хозяина. Алия порвала дорогущие чулки и, расстроившись, принялась собирать мусор обратно в корзинку. В руки ей попалась пустая коробочка из-под лекарства, которое она, когда то, покупала своей матери. Таблетки, хоть и стоили как ограда чугунного моста, состояли целиком из мела, сахара и лимонной кислоты, и лечить, что бы то ни было, не могли, в принципе.

Алия любила мать. И не хотела терять ее из-за жадности владельца фармацевтической фирмы. Она перерыла гору литературы. Обошла всех болящих, в зоне доступности. Выяснила, кто чем лечится. Нехило вложилась в подружку, лаборантку из местной больницы и на выходе получила вполне себе рабочий сбор из доступных трав, на котором ее мать держалась уже второй десяток лет.

Далее дело было за малым.

Маленький толстый человечек почувствовал приближение очередного приступа, распахнул окно и перегнулся через подоконник, пытаясь придавить боль.

– Мама! – Услышал он девичий голосок. – Зачем ты опять заказала кренитал? Ах, врач выписал! Мамуля, там же пустышка. Сколько можно тебе говорить. Выпей отвар и ложись спать. Как кончился? Не может быть. Жди, я скоро буду!

– – Стой! – Захрипел человечек вслед удаляющейся фигурке.

– Через неделю Алия из подтанцовки перескочила сразу в классные дамы. То есть, стала теткой, принимающей на работу юных девиц и увольняющей тех, чья юность уже прошла. Она просматривала новые номера и решала кто, что и где будет танцевать. Попутно обучалась бухгалтерскому делу и медленно, но неуклонно подводила своего толстячка к мысли о неизбежном.

– На третий год обреченный, не рассчитывавший прожить и шести месяцев, после диагноза, наконец-то созрел и подарил Алии шикарное кольцо с камнем величиной с воробьиное яйцо. Уже через месяц бывшая нищая танцовщица должна была выйти замуж и стать уважаемой метрессой.

– Не успела.

– Возвращаясь под утро домой, Алия попала в жуткий туман. Промокла и продрогла. Но, несмотря на свою усталость, войдя домой, первым делом заглянула к матери. Та спала и Алия, не раздеваясь, рухнула на соседнюю кровать. Проснулась она от того, что матушка, своим беззубым ртом муслявила ей шею. Алия, в общем то, не сильно и испугалась. Давно уже ждала нечто подобное. Удивило то, что мама, почти не встающая с постели, сейчас прыгала по ней вполне себе бодро. Да еще мощь хиленьких старушечьих лапок удивила несказанно.

С трудом скинув с себя сумасшедшую, Алия выскочила в другую комнату и заперла за собой двери. Потом взяла со стола сигареты, закурила и принялась названивать в скорую. Однако, телефон молчал. Не было даже гудков. Расстроенная Алия вышла с сигаретой на балкон и увидела такое, что только дотлевшая до пальцев сигарета вывела ее из ступора. Какие-то жуткие монстры жрали людей, а из-за угла выползал белесый червь размером с три автобуса, если поставить их один за другим.

Как Алии удалось стащить и завести соседскую машину она не помнила. Ей повезло напороться на нормальных рейдеров, врезавшись в головную машину каравана. Они привезли перепуганную девушку в свой стаб под дивным названием Новгород. И быть бы робкой девочке в общем пользовании, если бы не случилось маленького чуда.

Орловцы не любители шляться по чужим населенным пунктам. Но тут хозяйка стаба послала особо доверенное лицо по некоему секретному дельцу к своим далеким соседям. С ней то, то есть, со своей хозяйкой, лицо и перепутало Алию, заорав на всю таможню – " Алла, какого хрена!?»

В Улье нет рабовладения. Если ты не мур, разумеется. И препятствовать девушке никто не собирался. Рейдер в полминуты объяснил новоприбывшей разницу между» здесь» и» там», после чего та запрыгнула в его машину и вцепилась в ручку двери, чтобы не выдернули обратно.

Хозяйка стаба Белый Орел сначала остолбенела, увидев худющую девку с её, Аллиным прекрасным лицом. А потом долго визжала от восторга и тискала новенькую. Слегка опомнившись, принялась пытать насчет мамы, папы и остального прочего. Выяснила, что родители у них обеих один в один, только вот Алии не повезло. Её отец умер, когда малышке не было и годика, после чего вся ее жизнь наполнилась бедами, лишениями и нищетой. Но это было уже неважно. А важно было то, что Алла и Алия были настоящими двойниками, а не просто очень похожими тетками. На правах старшего товарища Алла прикарманила себе новенькую в абсолютное и личное пользование.

Алия же, попав под плотную опеку хозяйки стаба, выбора не имела. Плакала от усталости, но прыгала с одного острого камня на другой. Задерживала дыхание до полного посинения, чтобы лишние несколько секунд продержаться на турнике. Стонала по ночам от гудения в ступнях, но беспрекословно слушала Аллу.

Та быстро превратила чахоточную жеманную танцовщицу в боевую машину. Всего полгода мучений на полигонах и тренажерах и Алия уже могла спокойно завалить трех отлично подготовленных внешников. Имунные со временем становились намного сильнее, и быстрее обычных людей. Лотерейщики и топтуны быстро стали для нее легкой добычей. А когда Дар стал входить в силу, то и руберы из жутких и беспощадных убийц, превратились, для девушки, в забавных мотыльков, при условии, что их было не более трёх.

Однажды ей повезло найти, на свежеубитом муре, белую жемчужину, которую девушка, тут же, и употребила. Жемчужина не пропала зря.

Дело, даже для Улья редкое, но Алия оказалась мощным клокстопером. Семь секунд в ускорении. Роту можно перебить, пока они висят там, в реальном времени. Очень ценный сотрудник из нее получился.

Алия и Кант встретились четыре года назад в стабе» Дальние Ебеня». Либидо у бегающих по кластерам рейдеров зашкаливало иногда так, что за любовь с последней оставшейся уродиной платили, горохом. А уж ночь, подаренная такой девушкой как Алия, была воистину драгоценна.

Кант тогда еще не был квазом, а был вполне себе брутальным парнишкой, способным легко завести интрижку с порядочной девушкой, и не платить за любовь местным крокодилицам.

Стоит ли говорить, что сладкая парочка не упустила друг друга.

Кстати, крокодилицами тут называли специальных теток, которые за плату спали с оголодавшими мужчинами и были, в большинстве страшными, как смертный грех. Видимо, наверстывали упущенное в своих мирах.

Двух ночей, проведенных вместе, Алии и Канту хватило, чтобы понять, жить друг без друга они более не могут.

Любовь в Стиксе больше, чем любовь. Влюбленные, как двойники, могут чувствовать друг друга, как и в обычных мирах, думают одинаково, чувствуют боль любимого. Только в Стиксе все это не на уровне мистики, а подкреплено самыми настоящими законами квантовой физики и хрен знает какой химии. И двое, действуя как один, делают в четыре раза больше, чем пара обычных рейдеров.

За год удачливая парочка обросла легендами и ничего удивительного, что на них была объявлена самая настоящая охота. Ливер удачливых, а особенно влюбленных, долгожителей, ценился гораздо выше, чем потроха новичков. Никакая осторожность не защитит от предательства. И в один, далеко не прекрасный момент, влюбленные оказались заперты в разрушенном подвале с единственным выходом, возле которого их ждал отряд муров, голов в пятьдесят.

Кант слопал сразу три черных жемчужины. Это стопроцентно гарантировало усиление Дара, и так же стопроцентно, превращение в кваза. Они сидели в подвале еще сутки, лениво отстреливаясь от муров, пока Кант, по взгляду любимой, полному ужаса, не понял, что Дар его возрос. Оглядев самого себя, он убедился, что не ошибся.

Тогда он поставил на таймер две мины, которые, по чистой случайности завалялись у него в кармане, взял на руки Алию и раскрыл купол. Силы хватило вывести их обоих из подвала, уйти из зоны видимости сенса и залечь в небольшом углублении, посреди чиста поля. Рисковать и пытаться дать бой, они не стали. И правильно сделали.

Взрыв, не особенно мощный, сильно расстроил нападавших. Сначала по развалинам побегал тощенький мужичок. Видимо, сенс. И видимо дар его был таким же тощеньким, как и он сам. Поорав еще полчаса в громкоговоритель, главарь психанул и велел закидать остатки подвала гранатами. После чего все загрузились в машины и умотали за горизонт.

Кант и Алия выжили. Почти безоружные, они сумели добраться до стаба. Алла ждала их у себя дома, сидя с мрачным видом в глубоком кресле. На столике перед ней стояла бутылка вискаря и три бокала. На огромном блюде лежали три отлично прожаренные курочки и груда зелени. Шли третьи сутки ее ожидания.

Когда Алия в очередной раз не вышла на связь, Алла расхлестала новенький ноут и полдня гоняла свою группу на плацу, на татами, стрельбищах и везде, где только можно было. А потом села в кресло и принялась ждать. Личная повариха периодически меняла блюда на столе. Гвардия ходила на цыпочках. Все знали, насколько близки девушки, хотя могли только догадываться, что на самом деле значит для обеих эта связь.

Оголодавшая Алия совмещала уничтожение курицы и рассказ о том, как Кант в кваза превратился. Глаза Аллы темнели все больше и больше. Одним из ее даров была способность менять цвет радужки в зависимости от настроения. Способность не только абсолютно бесполезная, но даже и вредная, ибо выдавала Аллу с головой. И потому та всегда носила темные очки, снимая их только в близком окружении.

– Стало быть, Хмурый? – Констатировала Алла, сверкая черными, без белка, глазами.

– Он, падла.

– Порежу, на первомайские ленточки. – Поклялась Алла.

– Почему на первомайские то? – Встрепенулась я. Рассказа Алии увлек настолько, что я будто сама всё видела.

– Красные, потому что. Цвет революционной крови. – Как-то странно хмыкнув, ответила Алия.

– А у нас Первомай это праздник цветов. – Вздохнула я. – У каждого предприятия к этому дню уже расцветали первоцветы. Нашим фирменным цветком был крокус. И мы обменивались живыми цветами в горшочках. А потом высаживали их на клумбах. В столовой непременно украшали все блюда цветами из овощей. А потом цветочные карнавалы и салюты в виде цветов. Это был очень красивый праздник.

Я даже всплакнуть чуточку собралась, но тут увидела, что Алия и зеленый, который незаметно вернулся, пока я слушала рассказ девушки, смотрят на меня, раскрыв рты.

– Что? Вы мне не верите, что ли?

– Да верим, верим. Просто, мир у тебя, больно интересный был.

– Замечательный у меня был мир. – Я неожиданно для себя самой разозлилась, будто именно Алия и Кант были виноваты в том, что я сюда попала. – Мы за рыбой то идем, или будем ждать, пока она там стухнет?

Рыба не стухла. Холодильник, спокойно себе работал, что вызвало удивление у моих новых друзей. Но я пояснила, что это, скорее всего, включились автономные станции.

Осетр в холодильнике был. Правда, всего один, зато в длину с самого кваза. Взяли его и две полуметровых семги. Мелкая рыбешка, но вкусная. Алия стояла на страже, а мы с зелёным, потихонечку стащили в котельную пару больших кастрюль и газовую плиту. И пока кваз подключал плиту к местной магистрали я притащила из кухни коробку со специями и корзинку с морковкой и луком. Половину моркови отнесла крольчихе. Алия увязалась за мной, но трусишка беляночка даже не показалась.

Остальные два дня прошли в тиши и спокойствии. Кант обучал меня обращению с оружием. Стрелять, правда, не давал, во-первых, режим тишины, во-вторых, патронов просто не осталось. Я узнала, что большая железяка в их мирах называется Калаш. Очень был похож на наш Туляк, но кое-какие различия были.

Потихонечку подъедали рыбку. Двухметрового осетра сожрали за день. Семги хватило на раз закусить. Слопать все, что хранилось в холодильнике, мы бы не смогли при всем желании, но рыбу было жаль. Потому семга была выпотрошена и засолена. Несколько мелких, килограмма по три, щучек, было вывешено на вяление. Тунца я запекала в луковом одеяле. Огромные куски едва помещались в духовой шкаф и проглатывались в три раза быстрее, чем готовились. Если честно, то я одна съедала больше Алии и Канта вместе взятых. Но их это только радовало. Когда они объяснили мне причину, это начало радовать и меня. Паразит, захвативший мое тело, перестраивал его быстро и мощно. И это требовало энергии. А откуда тушке ту энергию брать как не из еды?

В это утро, проснувшись раньше всех, я решила порадовать нас рыбным пирогом. Ночных дежурств у нас не было. Всем нужен был полноценный отдых. Вонь от сдохшего рубера качественно отпугивала мелких монстриков.

Монстр и вправду оказался приблудышем. Одиноким, как дырочка в задней части тела. На наше счастье. По крайней мере, никаких других руберов к нам гости не заходило.

Кант везде навязал веревок с ложками и вилками и бесшумно к нам могла пробраться разве что крыса.

Поднимаясь наверх, я вспоминала, какая рыбка там еще есть и представила себе холодильник, где что лежит, висит или стоит в ведрах. И неожиданно ощутила странное беспокойство. Было там нечто, чего быть не должно. Мне хватило ума не геройствовать. Я спустилась вниз, чтобы разбудить Канта, но Алия уже пинала ногой в спину зеленого и шипела. «Вставай, сволочь, проклятьем заклейменная».

Кваз давно уже проснулся, но ему доставляли удовольствие пинки девушки, и он тихонечко похрюкивал и жмурил глаза.

– В холодильнике кто то есть.

Не успела я договорить фразу, как зелёный был уже на ногах, и тянулся к единственному нашему оружию, кроличьему скребку.

– Кого ты там увидала? Монстра?

– Никого я не видела. Просто знаю.

Мне велено было оставаться внизу, но естественно, я попёрлась за ними. И не заметила, как наступила на ложечку. Пришлось тормознуть и стоять пока Алия с Кантом добирались до холодильника. Через минуту я услыхала тихий шмяк, и ещё через минуту появился кваз с чьей-то тушкой на плече. И тушка была явно не рыбьей.

Хрясь! Голова мотнулась на бок и связанный замычал.

– Очухался. – Обрадовалась Алия. – Так, малыш, времени у тебя крайне мало, так что, чем быстрее ты нам все расскажешь, тем целее останется твоя шкурка.

– А как насчет меня самого? – Спросил свежепойманный, правильно отделив себя от собственной шкурки.

– Ну, ты же сам все понимаешь. – Не утешила его Алия.

Потом кивнула мне, подзывая. – Положи ручку ему на макушку. И если он соврет, сделай ему больно.

– Итак, ты мур. – Не спросила, а утвердила девушка. – И здесь вы по наши души? Сколько вас?

Парнишка скосил на меня глаза, и во взгляде этом я заметила усмешку и презрение. Ежику было понятно, что правды он нам не скажет. И презрение в его глазах, ничем не обоснованное, меня разозлило.

– Мы не… – начал было он говорить и вдруг тело его выгнулось дугой, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, а с губ полетела пена пополам с хрипом.

Эпилептик, что ли? Я отдернула руку, и парнишка завалился на пол. Задергался всем телом пытаясь отползти подальше.

– Мур, мур. Там они. Пятеро здесь, остальные по улицам разбрелись. Вас ищут. Всего сорок два. Три машины на западном выезде. Там трое в охране. Убейте меня быстро.

– Оружие?

Парнишка затараторил, рассказывая даже то, о чем не спрашивали. И все время просил убить его быстро.

Когда он, наконец-то выдохся, Кант нагнулся и легким движением одной руки сломал пленнику шею. Трупик небрежно отодвинул ногой в угол. Почти в ту же самую секунду в кармане труповой куртки запищала рация.

– Вечно ты вперед поезда бежишь. – Прошипела Алия. – Надо было еще про сенса спросить. И откуда они приехали. Черт! Черт! – Алия повернулась ко мне. – Нет времени больше тебя учить. А ты даже не знаешь, как Даром пользоваться.

– Каким даром? – Ошалело спросила я.

– Вот этим. – Алия ткнула пальцем в трупик.

– А я то при чем? Его зелёный уделал.

– Алия раскрыла, было, рот, но рация запищала снова, и кваз прижал указательный палец к губам, призывая нас заткнуться.

– Хорек, ты где? Почему не отвечаешь? – прохрипела рация

– В подвале я. – Ответил кваз голосом, очень похожим на голос новопреставленного. – Тут ловит не везде. Спускайтесь сюда. Здесь рубер вскрытый. Они точно здесь были. Лестница в левом углу от входа. Жду.

Я хотела было впасть в панику от такой легкой сдачи нас мурам, но, увидев, как подобралась Алия, поняла, что все не так, как кажется.

– Я могу чем-то помочь?

– Да. Встань в тот угол и не отсвечивай. – Прошипела Алия. Она подняла с пола трупов автомат. Вытащила из карманов труповой разгрузки еще пару рожков и распихала их по своим кармашкам. Квазу достался огромный пистолет породы револьвер.

Мне в руки прилетел пояс с ножом и пожеланием удачно зарезаться, в случае чего, и Алия с квазом растаяли в темноте коридора. Как бы мне ни хотелось посмотреть, что мои друзья сделают с моими недругами, я осталась на месте. Подлезать под чужие пули и путаться под ногами кваза, в чьих руках было мое спасение и топор на длинной ручке, желания не было.

Наверху была тишина. Но это ни о чем не говорило. Как они тут все ходят, так кошки на охоте могут позавидовать. Ни шороха, ни звука, даже воздух не двигался. Я присела на корточки и от нечего делать принялась ковырять ножом заваренный люк и, неожиданно он сдвинулся. На чуть-чуть, почти незаметно. Зато вместе с кольцом, к которому был приварен.

Внезапно наверху раздался какой-то шум, одиночный выстрел и снова все затихло. Но я почувствовала, что нужна там, наверху.

Наверху я была действительно нужна. По полу были неаккуратно разложены четыре тушки в цифре. Одну трепала Аля, выгребая из карманов все, туда наложенное. Вторую и третью кваз сгреб подмышки и потащил в подвал.

– Помогай. – Шепнула Алия и кивнула в сторону четвертого тела.

Я опустилась на колени перед мертвецом и брезгливо похлопала его по карманам.

– Неправильно ты, Дядя Федор, бутерброд ешь. – Мурлыкнула Алия, перемещаясь ко мне. – Смотри и запоминай. Шапка, шея, грудь, внутренние карманы… наружные. Пояс, рукава, брюки, обувь.

Пока Алия говорила, ручки ее времени даром не теряли. Шапка с подкладом, под которым она что-то нащупала, была брошена рядом. На груди нашлась ладанка, открывать ее Алия тоже не стала, а бросила поверх шапки. Туда же лег и пояс, на котором висел нож, при одном взгляде, на который, было понятно, что это не простая железяка. Фляга с живчиком и какие-то амулетики.

Я, по приказу Алии расшнуровывала берцы, пока она выворачивала рукава. За одной из манжет нашлась повязка. Ее Алия срезала ножом и тоже бросила на кучку. Когда штаны были ощупаны и очищены от всего, кваз подхватил трупик на плечи и понес его в подвал.

– Там, внизу еще посмотрим. – Буркнула Алия. – На спине, в трусах и носках прячут.

– Это обязательно делать? – Преодолевая тошноту, спросила я.

– Нет. Не обязательно.

Девушка пожала плечиком.

– Дело твое, но когда ты гордо пройдешь мимо чужой фляжки и не подберешь шприц со спеком, подумай о тех новичках, на чью долю не достанется глотка живчика, который мог бы спасти им

жизнь. Или о своем напарнике, которому на твоих глазах откусили ногу, а ты стоишь, вся такая гордая и щепетильная и нихрена сделать не можешь.

Я подумала. Судорожно вздохнула и кивнула, полностью соглашаясь с Алией. Обстоятельства диктуют условия. И кто я такая, чтобы целочку тут изображать?

–

В подвале мы обшманали остальных. Кучка полезных предметов оказалась немалая.

– Жаль рюкзака нет. – Вздохнул кваз. И повернулся ко мне. – У вас тут рюкзаков, случайно нет?

– Есть. И совершенно не случайно. Ща принесу.